Текст книги "Проводница"

Автор книги: Елена Ласкарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Глава 13

До столицы добрались без приключений. Наверное, Лидка права, и все было «заряжено» и «подмазано» бородачами, но к ним ни одна сволочь с проверкой не сунулась. А новая бригадирша Варвара Ивановна лишь мельком заглянула к ним в вагон, спросила, сколько мест освободилось после Ростова, и забыла о них до самого конца рейса. Ну да отсутствие внимания начальства уже само по себе счастье…

Стоит ли говорить, что Ольга с Лидкой семь раз облились холодным потом, пока доехали до Москвы? В каждом мужчине чудился замаскированный контролер, от каждого входящего в вагон они инстинктивно бросались заслонять ведущую в служебное купе дверь. И лишь когда поезд плавно тронулся от Курского вокзала в сторону Каланчевки, обе разом перевели дух.

– Девчонки, прошвырнемся по магазинам? – забежала к ним баба Таня. – Мне внучке надо памперсы купить.

– Не-е… – синхронно протянули Лидка с Ольгой. – Неохота…

– А потом в кабак зайдем? – продолжала соблазнять баба Таня. – У меня повод, девки. Тридцать пять стукнуло. Вроде как дата круглая. Угощаю.

Лидка тут же толкнула Ольгу в бок локтем.

– А может, успеем, Оль? У человека день варенья, надо уважить.

Лидка ужасно любила поесть в ресторане, особенно на халяву. Хотя сама готовила отменно и всегда в ресторанных блюдах находила недочеты: то недосолено. то не на том масле пожарено. Скорее, она ходила туда не ради еды, а ради того, чтоб сесть развалившись и придирчиво выбирать блюда, подзывать официанта, требовать то одно, то другое. Чтобы наконец-то не она обслуживала, а ее обслуживали.

– Хорошо, – решила Ольга. – Только за памперсами ты сама иди, у нас тут еще дела есть. А мы через пару часов подгребем к Рижскому.

– Только вы, девчонки, не тратьтесь, – предупредила баба Таня. – Не надо ничего, и цветы не вздумайте покупать, все равно завянут.

«Газель» с заляпанными грязью номерами подъехала прямо к вагону со стороны служебного въезда.

Ольга в окошко увидела, как из нее выходят какие-то люди, и неожиданно для себя испугалась. Сердце екнуло, словно подсказывало, что эти люди несут беду. Может, флюиды от них шли такие, может, такое сильное было биополе зла… Кто знает? Пусть в этом экстрасенсы разбираются. Ольге достаточно было короткого импульса, чтобы внезапно схватить Лидку за руку и помчаться с ней в соседний вагон.

Они едва успели захлопнуть за собой дверь тамбура бабы Таниного вагона, когда первый из мужчин взялся за поручень подножки. Ольга юркнула в туалет и сквозь дырочку в замазанном краской стекле увидела, как в их вагон вошли трое. Инстинктивно она втащила Лидку в туалет и заперла дверь.

Лидка тоже испугалась, хотя и не понимала, в чем дело.

– Ты что? – шепотом спросила она. – Джеймса Бонда насмотрелась?

Ольга прижала палец к губам и затаила дыхание, прислушиваясь.

Так и есть… Лязгнула дверь, и кто-то подергал дверь туалета, протопал по коридору, хлопая дверями купе. Потом шаги проследовали обратно.

– Нас ищут? – трясущимися губами спросила Лидка. Она побледнела. – Нас что, убить хотят? За что?

– А хрен их знает, – буркнула Ольга. – Лучше поостеречься. Незачем им нас видеть. А нам их. Мало ли что…

– Не нравится мне все это, – задумчиво вздохнула Лидка.

– Мне, что ли, нравится?! – огрызнулась Ольга.

– А кто нас в это втравил? – вскинула бровки Лидка. – Ты и твой ненаглядный. А я теперь должна, как заяц, бегать?

– Заплати за икру и не бегай, – разозлилась Ольга. – Можно подумать, у нас был выбор!

Она приникла к дырочке в оконной краске. Мужчины быстро и молча выгрузили все сумки, захлопнули дверцы «Газели», и машина отъехала от состава.

– Ну, пошли, – Лидка взялась за ручку туалета.

– Погоди, – почему-то остановила ее Ольга. – Давай еще тут побудем.

– Что за радость в сортире сидеть? – фыркнула Лидка, однако осталась с Ольгой.

Им двоим было мало места, Лидка заполняла собой почти все пространство. Ольга жалась к окну, Лидка покрывалась потом от духоты и тесноты, а главное, не могла понять, зачем они себя добровольно мучают. Но Ольга неотрывно смотрела на пространство между вагонами, и Лидка послушно терпела.

Прошло минут десять, и Ольгино ожидание увенчалось успехом – из их вагона спрыгнул незнакомец. Быстрым, пружинистым шагом он направился в сторону Рижской, к пролому в ограде.

Ольга выпрямилась и перевела дыхание.

– Ушел… Как ты думаешь, зачем он нас ждал, а? Спасибо сказать?

На всякий случай они прошли полсостава насквозь, до вагона-ресторана, и только там спустились на землю. Лидка посмотрела на часы, и настроение у нее значительно улучшилось.

– Нормалек, – достаточно бодро сказала она – Мы еще и с Танькой в кабак успеем!

За здоровье именинницы выпили крепко. И Ольге, и Лидке хотелось расслабиться, а баба Таня всегда была рада погулять от души. Засиделись допоздна, пока не стемнело, и тут только опомнились, что поезд скоро на посадку будут подавать.

Спотыкаясь и поддерживая друг друга, они рванули напрямик, через проход у церквушки, на Каланчевку. Там был крутой спуск прямо к рельсам.

На огромном пространстве, сколько хватал глаз, можно было увидеть поезда со всей страны. Составы стояли нестройными рядами: запыленные зеленые и фирменные красные и синие. Стояли, словно усталые путники, решившие передохнуть минутку на привале и двинуться снова в дорогу.

Лидка поскользнулась и с грохотом съехала вниз на пятой точке. В темноте только послышался глухой шлепок и обиженное чертыхание. Баба Таня уцепилась за Ольгу и начала осторожно нащупывать ногой спуск, но не удержалась и тоже кубарем покатилась вниз, увлекая за собой Ольгу.

– Тьфу, чокнутые! – в сердцах сказала Ольга, потирая разбитую коленку.

В ответ раздался безмятежный пьяненький хохот подружек. Кое-как они поднялись, отряхнули друг дружку, накрепко сцепили сплетенные локти и двинулись вдоль путей.

– Эх, какая здесь жизнь… – мечтательно протянула баба Таня. – Я все время как в Москву приезжаю, так думаю: ну почему я не могу здесь остаться? Почему они имеют право здесь жить, а я нет? Чем я хуже? Кривая, косая, зачумленная? Что я, рылом для столицы не вышла? Ведь всю жизнь пашу, дочку подняла, теперь внучку тяну… А мне ведь, девки, всего тридцать пять…

– Баба ягодка опять, – баском хохотнула Лидка.

– Да ну тебя! – обиделась баба Таня. – Я же серьезно. Здесь какая-нибудь алкоголичка у ларька побирается, а москвичка. А на что ей Москва? Не все равно, где водку жрать?

– Нет, ну я тебя не понимаю! – вскинулась Лидка. – Чего тебе далась эта Москва? Народищу, как муравьев! Все злые, все бегут, толкаются, каждый себе кусок урвать норовит… Ты хоть заметила, что нас на двадцатку обули?

– На какую двадцатку?

– Здрасьте! Считать умеешь? Я в счет глянула, а там такая арифметика: три плюс два – десять…

– А чего ж не сказала?

– А ты чего деньгами швыряться полезла? Да еще гордо так: сдачи не надо… Мне-то что, твои же деньги, ты ж угощала…

– А! Хрен с ней! – махнула рукой баба Таня. – Зато хорошо посидели. И потом, чего ты по одной стерве обо всех судишь? У нас такие тоже водятся. Полным-полно. Зашибись.

– А мне вот у нас нравится! – запальчиво сказала Лидка. – Эта столица знаешь что?

– Что?

– Каменные джунгли! А у меня садик, огородик, воздух свежий…

– У тебя свежий! – откровенно расхохоталась Ольга. – Мазутом да солидолом дышим, да выхлопами…

– Так я ж не про работу, – отмахнулась Лидка. – Я к поезду уже принюхалась. А как домой забегу – красота!

– Вот именно: забегу… – буркнула Ольга. – Пацана ращу урывками. За трое суток два часа вижу. А в учебный год, так вообще только на каникулы да отгулы брала.

– Ага, мы из-за твоих каникул с такого выгодного рейса слетели, – подхватила Лидка. – На Мурманск, помнишь, с селезневской бригадой.

– А ты чего слетала? Ехала бы без меня, а то упрекаешь теперь, – фыркнула Ольга.

– Щас! – подпихнула ее локтем Лидка. – Где я такую напарницу найду, чтоб по ночам отоспаться давала? Вон Галка Воронина с Верой Васильевной шесть через шесть дежурят. Сдохнешь!

– Ну, так и списывайся, если тебе так муторно! – разозлилась баба Таня. – Никто не держит.

– И спишусь! – взвилась Лидка. Спьяну она вообще заводилась с пол-оборота. – Вот замуж выйду и сразу уволюсь. Осточертела мне такая жизнь'

– За Игоречком следить будешь. – подколола Ольга.

– Ну и буду! Я, может, уже на всю жизнь наездилась! Дома сплю, а кажется, качает… Уволюсь, только на самолете летать буду. Вот!

Лидка победоносно поглядела на подружек. У ничто не маячила такая светлая перспектива в виде замужества.

Поезда на месте не было. Подруги в растерянности смотрели то в одну сторону, то в другую, вертели головами, да все без толку.

– Слышь, Ольк, вроде здесь был… – неуверенно протянула Лидка.

– Ну да, – пожала плечами Ольга. – Я ж посчитала: пятый путь.

– Может, обсчиталась? – предположила баба Таня.

– Да нет. Вон Ростовский стоит, а справа Воронежский. Я же специально запомнила.

– Наверное, в парк «Б» оттащили, – сказала Лидка.

– Оттащили… – буркнула баба Таня. – Все бы им таскать… – И вдруг охнула: – Все, девки, влипли мы!

– А что? – всполошились подружки.

– А то, что уже без четверти двенадцать! У нас когда отправление?

– На посадку его подали! – всплеснула руками Лидка. – Бежим! Может, успеем!

И она действительно размашисто затрусила по рельсам. Баба Таня едва успела ухватить ее за руку.

– Стой, реактивная! Куда?

– На вокзал!

– Долго бежать будешь, – фыркнула баба Таня. – Айда на метро, авось успеем.

Они припустили обратно к Рижской. Неожиданно разобрал смех, даже бежать стало трудно.

– Представляешь, – задыхаясь, хохотала Ольга. – К нам пассажиры на посадку придут… А в вагоне никого…

– У меня Люська осталась, – фыркнула баба Таня.

– А у нас? – Ольга с Лидкой переглянулись и громко прыснули со смеху. – Картина Репина: «Приплыли!»

Они принялись карабкаться наверх по сыпучей куче гравия. Мелкие камешки насыпались в туфли, кололи ладони, но Ольга с Лидкой все никак не могли остановиться, хохотали, как сумасшедшие, и баба Таня не выдержала, подхватила.

Глава 14

Ксения гремела кастрюлями, у нее на плите одновременно были заняты все четыре конфорки. На одной жарились котлеты, на другой закипал борщ, на третьей пар выбивался из казанка с картошкой, а на четвертой алел густой шелковичный кисель. Корешок сидел рядом и за обе щеки уписывал котлету. Ксения с умильной улыбкой налила ему полную чашку киселя и поставила на стол.

– Погоди, пусть остынет.

Ольга остановилась в дверях и с удивлением смотрела на идиллическую картинку. Антошка первым заметил ее, вскочил с табуретки, подбежал, прижался.

– Мама приехала…

– Приехала твоя мама, – не оборачиваясь, буркнула Ксения. – О ней уже по всей дороге слава идет.

– А тебе-то что?

– Да ничего! Мне до фени, что о моей дочери говорят, как нашу фамилию треплют! – Ксения в сердцах отложила поварешку и повернулась к Ольге. – У меня уже три человека спросили, как по меня «контрики» прищучили?!

– Ну и сказала бы, что это я такая знаменитая, – пожала плечами Ольга.

– Ни черта ты не понимаешь! – разозлилась Ксения. – Не за той известностью гонишься! Думаешь, приятно, когда девки через одну судачат Коренева да Коренева?

– Ты ж у нас Першина! – подколола Ольга – Эмма! Фрау биттен, футтен-нуттен, ножки гнутен…

Ксения вдруг размахнулась и тяжело впечатала ладонь в Ольгину щеку. Та отшатнулась назад, едва устояв на ногах. Щека сразу словно онемела, стала наливаться тяжестью, распухать. На скуле четко отпечаталась ярко-алая пятерня. Что-что, а рука у Ксении была тяжелая, не дай бог попасть не в настроение.

– Ты что?! – выдохнула Ольга. – Ошалела?!

Ей было невыносимо стыдно глянуть на Корешка, совестно, что сын стал свидетелем того, как ее лупят, словно нашкодившую кошку.

– А ты не хами, – Ксения тяжело перевела дыхание. – Хоть бы спросила, как мать съездила, нашла ли что о наших корнях, а ты…

– А ты мне хоть слово сказать дала? – вскинулась Ольга. – Ты же сразу обвинять! А за что? Ты, что ли. передачки не возила? Вся дорога так зарабатывает. Вместо того чтоб посочувствовать, что я попала, еще и упрекаешь!

– Это тебя любовник твой подставил, – злорадно усмехнулась Ксения. – Все так говорят.

– Боже мой! – воскликнула Ольга. – Что значит, все?! Кто эти все?! Они что, свечку держали?!

Теперь она почувствовала, что уже обе щеки залились пунцовой краской, внутри стало горячо, словно ее кипятком ошпарили. От одной мысли о Никите ее кинуло в жар. Значит, уже вся дорога в курсе, что у нее роман… Уже все судачат об их отношениях… А она-то, дурочка, думала, что никто ничего не видит Мало ли кто в поезд сел да где вышел…

– А что покраснела? – тут же заметила Ксения. – Срам наружу вылез?

– О господи! Ты о чем, мам? Какой стыд? Я разве преступница? Мне двадцать шесть, я имею право на личную жизнь.

– Ага, одного в подоле принесла и еще одного мне на шею посадить хочешь?

– Тебе?! – задохнулась от возмущения Ольга. – Да как у тебя язык поворачивается?

– А кому же еще? – удивилась Ксения. – Ты с любовником в поезде шарашишься, а ребенок тут голодный, холодный. Я сама только с поезда, так сразу к плите. Вот, смотри: и первое, и второе, и третье. А ты когда ему нормальный обед в последний раз варила? Привезешь газировку да пиццу и рада.

– А я люблю пиццу, – подал голос Корешок.

– А котлетки бабушкины любишь?

– И котлетки люблю, – кивнул он и отодвинул пустую тарелку. – Все, спасибо, я поел.

– А кисель?

– Пусть остынет! – Антон уже сорвался с места и умчался во двор.

Ксения тут же почему-то перешла на нормальный тон.

– Ты поешь? – спросила она у Ольги. – Давай налью, пока горячее.

– Налей.

Ксения быстро накрыла на стол и села напротив Ольги, подперев ладонью щеку.

– А у вас это серьезно?

– Что «это»? – не поднимая глаз, процедила Ольга.

– Ну, с парнем этим, с Никитой. Он с виду ничего вроде.

– Что значит серьезно? – попыталась увильнуть Ольга.

– Ой, ну сама знаешь. Жениться хочет?

– Мать, окстись! Мы знакомы без году неделя.

– Ну, так и что? Раз уж спите вместе, так, может, женитесь? У него квартира есть?

Ольга отложила ложку и горько расхохоталась:

– Ах вот оно что! Тебе интересно, скоро ли я к мужику жить уйду? Скоро ль глаза тебе мозолить перестану? Потерпи еще немного, пока ничем не могу порадовать!

– Значит, жениться он не хочет. – почему-то радостно решила Ксения.

– Мы об этом не говорили, – смутилась Ольга.

– И не заговорите, – махнула рукой Ксения. – Я таких субчиков насквозь вижу. А ты чего на меня взъелась, Олька? Я тебя разве гоню? Думаешь, хорошо одной остаться на старости лет? Воды и то подать будет некому…

Ксения всхлипнула. Ольга стиснула зубы и отложила ложку.

– Черт! Ты что, мне нарочно нервы мотаешь? Тебя не поймешь: то так, то эдак! Все наизнанку выворачиваешь. Сама своей квартирой постоянно попрекает, а потом рыдает, будто я ее бросаю!

Ксения вздохнула и миролюбиво сказала:

– Ну, не женится он, и слава богу Не больно-то нужен! Тоже мне, супермен… Не переживай, дочь.

– А кто переживает?! – у Ольги даже аппетит пропал от огорчения. – Я разве переживаю? Да мне вообще это по фигу!

– Ну и не расстраивайся, еще лучше найдешь.

– Лучше найду? Да я и искать не буду. Мне что, уж замуж невтерпеж?

Ольга даже сама не заметила, как на глазах выступили слезы.

– Не плачь, – посоветовала Ксения. – Не стоит этот кобель твоих слез…

– А кто плачет?! Я плачу?! – тонким звенящим голосом сказала Ольга, уронила голову на стол и действительно разрыдалась в голос.

Она ревела оттого, что Никита не пришел к поезду Ни в Минводах, ни дома. Словно его не интересовало, как они довезли ответственный груз. Словно не надо было переправлять в столицу новую партию икры. Да и вообще как будто ему не хотелось повидать ее, Ольгу…

В Москве они с Лидкой и бабой Таней стремглав догоняли свой поезд. Неслись по эскалаторам бегом, расталкивали толпу в узком тоннеле перехода на Курском и едва успели запрыгнуть на подножку последнего вагона, когда поезд уже тронулся от платформы.

– Ну вы даете… – только и смогла протянуть проводница последнего плацкартного Лизавета.

– Даем! – довольно хохотали запыхавшиеся подруги.

– А я смотрю, мчится кто-то, аж все в стороны отлетают… Присмотрелась, мамочки! Наши! Я вам побыстрей подножку опустила, а то уже было закрыла…

– Спасибо, Лизка, ты настоящий товарищ! – торжественным басом поблагодарила Лидка, словно очередное звание присвоила. Это тоже вызвало новую волну безудержного смеха.

Потом они добрались до своих вагонов и приготовились получить от бригадирши Варвары нагоняй. Но, как ни странно, все было тихо. Похоже, никто вообще не заметил их отсутствия. Ну ладно, бабу Таню напарница прикрыла, а у Лидки с Ольгой пассажиры сами садились и размещались, благо, отправляясь в ресторан, они оставили и тамбур открытым, и подножку опущенной.

Ну что за чудо-пассажиры! Все по своим купе, ни безбилетников, ни «двойников»! Такое только в сказке бывает.

Едва Ольга с Лидкой влетели в вагон, как к ним подошла растерянная женщина и спросила;

– Девочки, вы не знаете, где проводница? Нам надо белье получить. Детям спать пора.

– Я проводница, – сказала Ольга. – Погодите, только переоденусь. Бригадир на летучку вызывал.

Женщина понимающе кивнула, Ольга быстренько напялила форму, и тут же к служебке выстроилась очередь за бельем. Прогуляв до упора, они с Лидкой не успели застелить верхние полки, а обычно на них клались комплекты и для нижних пассажиров. Поскольку поезд фирменный, то и сервис должен быть соответствующим. Но никто и слова не сказал по поводу того, что приходится самим стелить постели.

«Ох, что-то здесь не так… нехорошо… неправильно», – подумала Ольга. Как-то уж очень все гладко.

Пока она управлялась с бельем, Лидка согрела титан, заварила чай, и в четыре руки они быстренько разнесли его по купе. Потом Лидка легла спать, а Ольга открыла после санитарной зоны туалеты, вымыла чашки и чайники и села за стол со свежим кроссвордом. Но все мысли были только об одном О том, как она встретится с Никитой. А он не пришел.

Уезжали опять с оборота. Ольга ждала, выглядывала в вокзальной толпе знакомую фигуру, но он так и не появился. Она долго стояла в тамбуре на поднятой площадке и смотрела на проплывающую мимо платформу, на тропинку, ведущую из вагонного парка, на застывшие на перекрытом переезде машины. Может, он опоздал? Может, перепутал время отправления?

Лидка хлопнула ее по плечу и сочувственно сказала:

– Хватит, пойдем. А то все глаза проглядишь.

Ольга села в проводницкой и обхватила голову руками.

– С ним что-то случилось, – убежденно сказала она. – Он не мог просто так не прийти. У нас же общий бизнес, и вообще… Эти жуткие люди… Они ведь могли с ним что-то сделать, правда?

Лидка философски пожала плечами:

– Конечно, могли. В принципе. Только зачем им это?

– Ты не понимаешь! – Ольга глянула на открытую дверь и понизила голос: – Он мне сказал… Они могли с него долги требовать, у них какие-то свои дела, и Никита влип… Мне кажется, он правда боялся… Он мог рассчитаться, если мы довезем эти сумки…

– И что ж, ему неинтересно, довезли или нет? – хмыкнула Лидка. – Раскинь мозгами, подруга, если б ты отправила с кем-то ценный товар, за который жизнью отвечаешь, ты б, надеюсь, хоть справилась, довезли его или нет?

Ольга кивнула.

– Что и требовалось доказать, – заключила Лидка.

– Что? – не поняла Ольга.

– А то, что им из Москвы уже сообщили, что товар на месте, и больше мы его не интересуем. Мавр сделал свое дело, мавр может уходить.

Ольга отчаянно покачала головой:

– Нет! Никита не мог так! Что-то случилось. Мне сердце подсказывает.

Лидка прикрыла дверь и задумчиво посмотрела на Ольгу.

– Ну и дура же ты, подруга… Простых вещей не понимаешь.

– Каких? – вскинулась Ольга. – Ты что-то знаешь?

Лидка кивнула:

– Жив-здоров твой ненаглядный. Мне Мишка Збаринов сказал, он его в центре видел.

– Когда? – напряглась Ольга.

– Сегодня. Ехал твой любимый на крутой тачке с двумя джигитами и выглядел веселым и довольным.

– А, значит, у него были дела… – быстро сказала Ольга.

– Какие дела? – присвистнула Лидка. – Не хотела тебе говорить, ну да ладно. Лучше сразу все знать. Мишка говорит, что Никита с телкой был.

Ольга потупила глаза, помолчала, переваривая новость, и спросила как можно безразличнее:

– С какой?

– Не знаю. Не из наших.

– А разве Мишка Никиту знает? – удивилась Ольга.

– Здрасьте! – фыркнула Лидка, словно подруга сморозила несусветную чушь. – Они ж вместе в техникуме учились.

– И Мишка в курсе, что у меня с Никитой?

– Очнись, подруга! – воскликнула Лидка. – Да все в курсе. Разве в нашем городке что-то спрячешь?

– Ну ладно. Мне скрывать нечего, – сказала Ольга. – Только странно это. Я же ему не навязывалась. Сказал бы честно: так и так, больше не жди. Я бы и не ждала.

– Ой ли… – с сомнением протянула Лидка. – Если хочешь знать мое мнение, подруга, то такие штучки не для тебя.

– Какие штучки?

– Ну, шуры-муры всякие. Ты ж прикипаешь насмерть, страсти в клочья. А к Никитке относиться надо влегкую. Пришел – кайф, а нет его – так хоть выспишься, – хохотнула Лидка.

– Хорошо, – глухо сказала Ольга. – Я постараюсь влегкую.

Виталик-барыга заскочил к ним в состав, когда поезд уже собирался трогаться с Каланчевки.

– Девки, по-шустрому, смотрите товар, – торопливо зачастил он, вываливая из сумки на полку содержимое. – Здесь косметика «Орифлейм», это для здоровья, препараты знаменитой фирмы «Санрайдер». Вот эта смесь, кстати, для похудения, – повернулся он к Лидке.

Любой прибывающий в Москву поезд сразу же со всех сторон облепляли спекулянты всех мастей Они знали, что за несколько часов стоянки никто из бригады не успеет смотаться на знаменитые столичные оптовки, и потому приносили самый ходовой товар с небольшой наценкой «за доставку». Поездов было много, желающих купить необходимое без лишней мороки тоже, поэтому скромный бизнес процветал.

Но Виталик специализировался на «фирме», недоступной провинции. Всяческие «коллекции» «Доктора Ноны» или «Лавки жизни», низкопробное золото салона «Англетер», шмотки из каталога «Труа Сюис». А еще все знали, что для своих у Виталика всегда есть «доза». Он был своим на Каланчевке, и его никогда не шмонали менты.

– Слышь, парень, – тихонько пробасила ему Лидка. – Нам бы насчет другой смеси поговорить…

Виталик понимающе кивнул и подмигнул им.

– Побаловаться решили, красавицы? Для вас есть супер-пупер! Райская вещь, приход классный и последствий никаких. Вот, рекомендую, совсем недорого, – он достал из внутреннего кармана плотный пластиковый пакетик. – «Экстези». У нас на дискотеках вся молодежь этим балуется.

– Нет, ты не понял. Мы не купить хотим…

– Продать, что ли? – изумленно хохотнул Виталик. – Вы случаем не наркокурьерами заделались?

– Да нет же, – досадливо сказала Ольга. – Ты посерьезнее можешь?

– Я весь внимание, – Виталик прогнал с лица улыбку. – Ну, показывайте, что там у вас.

Ольга достала из заднего кармана джинсов кулек с порошком и протянула Виталику. Тот осторожно развязал узелок, опустил в кулек палец, подцепил на него несколько крупинок, понюхал, посмотрел на свет, а потом лизнул.

Несколько секунд на его лице ничего не отражалось. Ольга и Лидка застыли в ожидании.

– Ну! – нетерпеливо выдохнула Лидка.

– Погоди, не понял.

Виталик отправил на язык еще несколько крупинок пососал их, сплюнул и с сожалением сказал:

– Нет, малые дамы. Это не то, что вы думаете. Вас кто-то надул. Если хотите, я могу взять это с собой. У меня кореш в химической лаборатории работает. Он поколдует и точно скажет, что это за штука. Может, что-то новенькое, чего я не знаю?

– Нет, не надо, – Ольга быстро забрала у него кулек и спрятала обратно в карман. – Мы сами как-нибудь.

– Как хотите, – обиженно пожал плечами Виталик. – Брать что-нибудь будете? Нет? – Он запихнул свое барахло обратно в сумку и пошел дальше по составу.

– Правильно, Олька, – горячо зашептала Лидка. – Умный какой! Отдай ему! Возьмет задаром, продаст, а нам скажет, что в лаборатории определили, что это сухой алебастр. Мы еще кому-нибудь покажем.

– Стоит ли? – засомневалась Ольга. – Если бы это правда было что-то ценное, то уж Виталик так просто из рук бы не выпустил. А вдруг я сейчас этот кулечек в мусорку вышвырну?

– И то верно, – согласилась Лидка – Виталик жадный. Значит, правда ничего ценного9

Ольга пожала плечами:

– Не знаю.