Текст книги "В лапах Ирбиса (СИ)"
Автор книги: Елена Ласк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)
Глава 15
Утром мне не стало лучше. Мне не давало покоя произошедшее накануне. Я постоянно прокручивала в голове внезапную холодность Ирбиса, с которой уже однажды сталкивалась. Похоже до него дошло, что я действительно ненормальная, только немного в другом смысле этого слова. Я и раньше понимала, что он не из тех, кто будет ждать первой брачной ночи, но его реакция и перемена были слишком резкими. Ирбис будто обрывал нашу связь, которой мне не хотелось сопротивляться, которой я увлеклась, которую я намеренно не анализировала, боясь засомневаться. Мне нравились его внимание, забота, строгость, даже прямолинейность, несмотря на то, что каждый раз она меня шокировала. Он был сдержан и вытерпел то, что я хотела использовать его, ничего не объяснив. Но всё впечатление рушилось, стоило вспомнить холод, с которым Ирбис произносил последние слова, тоном, пробирающим неприятным током всё тело. Меня накрыли одновременно беспричинные страх и тревога. Все сказанные Ирбисом слова смешались в моей голове, запутывая ещё больше. Попытки мыслить рационально не давали результата. Прокручивая в голове всё, что знаю об Ирбисе, натолкнулась на пьяное воспоминание, и его откровение о нежелании предохраняться со мной. Первое, о чём я тогда подумала, что он хочет сделать мне ребёнка, и эта догадка некоторое время казалась мне логичной. Но если Ирбис хотел, чтобы я забеременела, разве это не означало, что мы станем семьёй. Если же нет, тогда чего он хотел добиться. Что нужно от меня Ирбису?
Промучившись всё утро, решила спросить напрямую, если, конечно, предоставится возможность. Я осознавала, что велика вероятность, что больше он не захочет со мной возиться. Утайкой, будто рядом может кто-то заметить, то и дело поглядывала на телефон. Мне хотелось, чтобы он написал или позвонил, сделал хоть что-то, пусть это будет последнее сообщение или разговор, но я перестану мучиться ожиданием и неизвестностью, узнаю свой диагноз и пройду все стадии его осознания и принятия.
Чтобы хоть как-то отвлечься решила заняться уборкой. Надела наушники, врубила музыку на полную громкость, зная, что это вредно, но мне хотелось заглушить все мысли, что не давали покоя, а в идеале изгнать их навсегда. И мне это удалось, пока в ушах не заиграла последняя любимая песня Киссы. Она так и не ответила ни на один звонок, ни на одно сообщение, ни разу не позвонила и не написала. То, что Кисса жива, я отслеживала по постоянно меняющейся графе «В последний раз была в сети». Она прочитала все мои сообщения, в том числе и то, где пишу о её великовероятном отчислении. Оно, как и все, было проигнорировано. Только сестра игнорировала не только мои звонки и сообщения, Кисса пренебрегала мной, будто вычеркнув из жизни. Ни в одном из них я не давила на неё, ни о чём не просила, и тем более ничего не требовала. Всё что я хотела – знать, что с ней всё в порядке. Услышать это не от кого-то из её друзей, не от Ирбиса, а от неё самой. Я не верила, что стала ей настолько безразлична. В очередной раз мысли сошлись клином на Барсе. Если её молчание – результат его воздействия, то всё ещё хуже, чем я думала, хотя куда уж. И тут меня пробило ужасное понимание, что Кисса тоже может состоять в группе, посвящённой моему аморальному поведению. Первым желанием было метнуться к телефону и проверить, но я остановила себя. Если вдруг найду её имя в списке – окончательно потеряю сестру, а я этого не хочу. Мне жизненно необходимо, чтобы в моей жизни остался хоть кто-то родной, хотя бы иллюзия, что у меня есть семья.
Музыка резко замолчала. Я оторвалась от натирания окна, чтобы посмотреть, что случилось, моментально замерев на злом взгляде Ирбиса. Он стоял посередине комнаты, конечно же не разувшись, и этот факт меня взбесил. Пусть его ботинки практически не касаются асфальта, но он испортил все мои старания. Я вытащила наушники, дожидаясь его слов или действий. Взъерошенный какой-то, узел на галстуке оттянут, верхние пуговицы на рубашке расстёгнуты. Сегодня он весь в чёрном, что делает его образ мрачнее и суровее. Внутри будто сработал какой-то индикатор, рекомендующий не выпаливать сейчас моё недовольство, хотя бы сразу.
– Почему не запираешься? – Это был вопрос-претензия, а Ирбис сейчас напоминал мужа, который застукал меня за чем-то нехорошим, не за изменой, но за чем-то другим. В голове пронеслась мысль, что за измену он, наверное, убил бы, и она не казалась мне бредом, хотя оснований, кроме моих внутренних ощущений не было.
– Воровать у нас нечего.
– Не думала о том, что кто угодно может войти, и сделать с тобой всё, что захочет. – Ирбис начал медленно подходить, не отводя взгляд, будто в капкан им поймал. Я так и стояла на подоконнике, замерев с тряпкой в руках.
– Если кто-то захочет, наш замок ему не помешает, как и дверь.
Ирбис остановился рядом, и спокойно, без всяких усилий, снял меня с окна, крепко держа за талию. Я, боясь потерять равновесие, ухватилась за его плечи, моментально вспомнив как изучала их, сидя на нём в машине, пока в тот же момент Ирбис изучал мой рот, как было приятно и жарко, как не хотелось останавливаться.
– Почему не ответила на мои звонки? – Приподнял мой подбородок, чтобы снова поймать в капкан, внимательно всматриваясь в глаза, попутно проводя большим пальцем по моей нижней губе.
– Я слушала музыку. Не слышала звонок.
Мне нужно было немедленно вырваться из этого установившегося контакта. Внутри встрепенулись мурашки, радуясь источнику своего существования. Мне всё больше становилось не по себе от этой реакции организма на человека, которого я практически не знаю. Пора было брать себя в руки, начинать мыслить и действовать рационально. Я аккуратно отвела его руки от себя, отстраняясь, Ирбис лишь поморщился на мгновение, демонстративно убрав руки в карманы.
– Одевайся, прокатимся в одно место.
Что за привычка вечно приказывать. Будто все должны слушаться и покоряться ему. Именно сейчас я не хотела, но бунтовать против его слов боялась. Я поняла, что на самом деле не даёт мне покоя – неизвестность, неясность, что произойдёт в момент, когда он за себя не отвечает, что он сдерживает в себе, боясь мне показать. Я моментально поняла, что не хочу знать, никогда.
– Я могу отказаться? – Бросила тряпку в ведро, похоже уборка на сегодня окончена.
– Только убедительно обосновав.
– Банального нежелания недостаточно? – Оперлась руками о подоконник, а Ирбис принялся нагло рассматривать мою фигуру спрятанную удлинённой футболкой, под которой из белья были только трусы. Поздно поняла свою опрометчивость, но тушеваться не стала, всё равно он уже в курсе моих параметров. – Мои глаза выше. – Не сдержалась от небольшого безобидного упрёка.
– Знаю, их я уже изучил, и уверен, что во время секса они будут почти голубыми.
– У нас не будет никакого секса, и ехать с тобой я никуда не хочу. Пожалуйста, уйди.
– Секс у нас будет, какой только бывает, а вот врать, что не хочешь ехать, не советую. Вообще не советую мне врать, даже в мелочах. Ложь не переношу и за неё наказываю.
– Вот теперь, точно не хочу. Наслаждайся правдой. – Огрызнулась, и как трусливая кошка уже искала куда спрятаться, если будет отдача.
– Если не оденешься в течение пяти минут, поедешь в таком виде, а чтобы больше не пререкалась, и этой части гардероба лишишься в машине, обратно получишь, когда усвоишь урок. – Говорит монотонно, а сам глаз не сводит с груди. Не думала, что взгляд может быть таким пробирающим, что реально чувствуешь его как прикосновение. Мои соски точно почувствовали, затвердев, что вызвало ухмылку Ирбиса.
– Куда мы поедем? – Сменила положение, скрестив руки на груди, хоть и было поздно. Сил спорить не было. Я устала от словесных игр, уже знаю, что всё равно придётся уступить.
– Дресс-кода там нет. Из машины выходить не придётся.
– Это будет зачтено как первое свидание?
– Зависит от того, будут ли соблюдены соответствующие условия. – Ирбис плотоядно улыбнулся, скользнув по моей фигуре, и я реально ощутила, будто его пальцы скользнули по внутренней стороне бедра. Это было похоже на осязательную галлюцинацию. Ноги я тоже скрестила, пытаясь хоть как-то отгородиться от ощущений, сбивающих с толку.
– Соответствующие условия были соблюдены вчера, тоже могу зачесть как свидание?
– Можешь. – К плотоядной улыбке добавился плотоядный взгляд, и как теперь с этим зверем ехать в одной машине.
– В чём подвох?
– Ни в чём. Всё в рамках договора. Одевайся, пока не усадил тебя на подоконник, в моём воображении ты на нём уже сладко кончила.
Переодевалась без энтузиазма. Натянула джинсы и футболку, не забыв о недостающем элементе белья. То и дело оборачивалась на дверь, боясь, что Ирбис войдёт, слишком пристальный взглядом он меня провожал.
В машине мы ехали молча. Для разнообразия Ирбис включил музыку, подборку самых разных композиций из рока, классики, попсы и ещё чего-то, что я никогда не слышала. Нахождение рядом с ним сразу стало комфортнее. Музыка его определённо расслабляла, а ещё вождение, два этих элемента в своём сочетании доставляли ему удовольствие, как мне плавание. Теперь, когда я оказалась в машине не в темноте, и адекватном состоянии, принялась осматривать внутри всё, что могла: светящуюся приборную панель, идеальную чистоту, отсутствие хоть каких-то мелочей, которые, как мне казалось, есть в каждой машине. Она выглядела так, будто её только собрали.
– Что тебе не нравится? – Перевела взгляд с приборной панели на Ирбиса, внимательно следящего за дорогой.
– Это твоя машина, мне не может в ней что-то не нравиться.
– Тем не менее, ты смотришь с неодобрением.
– Тебе показалось. Я искала что-то личное, что делает эту машину твоей.
– Моей, эту машину, сделал перевод на счёт автосалона. Это всего лишь машина. Не имею привычки привязываться к вещам.
– К людям тоже?
– Это вопрос, или вывод?
– Предположение. – Наконец-то мы разговаривали как нормальные люди, и темой был не секс, что не могло не радовать.
– Я очень привязан к брату.
– Используешь братские узы, чтобы отвадить его от меня и Киссы?
– Это запрещённый приём в нашей семье. Тебя не должно это волновать. Думай о результате.
– Судя по всему, ты уже подумал за меня.
– Это нормально, когда мужчина принимает решение. Ты не привыкла к подобному, потому что у тебя не было мужика. Кстати, почему Барс уверен, что ты не девственница?
– Я бы не сказала, что это – кстати.
– Ответить всё равно придётся, ещё не поняла этого.
– Попробовать стоило. Наверно от Киссы. Она уверена, что я сплю с доктором Разумовским, а ещё как-то застукала меня в одной постели с парнем.
– И сразу решила, что вы переспали?
– Мы были голые.
– Неужели. – Ирбис прорычал это слово, сжав руль до треска. Я совсем расслабилась, забыв, кто рядом со мной. – Объяснись.
– Я не обязана перед тобой отчитываться. – Зря, очень зря включила характер, отдача последовала моментально.
– Будет гораздо хуже, если я узнаю подробности сам. Что ему позволила? Как далеко вы зашли? – Скорость на спидометре плавно, но быстро увеличивалась, и резко стало не по себе. Всё это время я ехала не пристёгнутой, теперь же поздно спохватилась.
– Ирбис, у нас ничего не было, сбавь пожалуйста скорость.
– Ты не того боишься. Я жду.
– Мы напились и купались в фонтане. Мой дом был ближе. Как только пришли сняли мокрую одежду и завалились спать. Я спала, завёрнутая в полотенце, он тоже. Просто Кисса этого не заметила, сделав свои выводы. Я даже не видела его голым. – Сказала скороговоркой, надеясь, что Ирбис меня слышит, а то вид был такой, будто его уже нет в теле, а вместо него кто-то другой, отмороженный и без тормозов.
– Расстроилась наверно.
– Всё, хватит. Мне не по себе, когда ты такой. Либо остановись, либо останови. – Скорость моментально была сбавлена, но допрос продолжен.
– Это был кто-то из твоих сокурсников?
– Да. Не волнуйся, он давно уехал.
– Скучаешь по нему? – Спросил с каким-то сарказмом.
– Иногда. Мы дружили.
– Бред. Он хотел тебя трахнуть.
– По себе судишь? Не у всех всё сводится к сексу.
– Убеждай себя в этом сколько хочешь. У твоего «друга» просто решительности не хватило признаться в своих желаниях.
– В этом городе всю решительность ты себе присвоил. Хотя нет, с братом напополам. Ему даже, возможно, больше досталось. Вы разговаривали с ним обо мне? – Плавного перехода не получилось, но этот вопрос уже несколько минут не давал мне покоя.
– Нет. Он говорил, а я слушал. Не люблю обсуждать с ним женщин.
– Недавно ты говорил, что я ещё не женщина.
– Только в сексуальном плане. У тебя очень сильное женское начало. В твоём возрасте это редкость.
– И в чём же, по-твоему, это проявляется?
– В том, что ты будешь отличной матерью. – Настал удачный момент задать вопросы, которые собиралась, но мы остановились, что меня отвлекло – местность была странная.
Кругом были склады, или что-то наподобие, никогда раньше не бывала в этой части города, место казалось жутковатым. Ни людей, ни машин, звук бряканья как из фильма ужасов. Ирбис откинулся на спинку сиденья, прикрыв глаза, и скрестив руки на груди, будто собирается спать. Поняв, что объяснять он ничего не станет, даже если попрошу, последовала его примеру, за исключением того, что глаза закрывать не собиралась. Сначала я подумала, что мне мерещится, но происходящее было реально – с разных сторон начали появляться люди с оружием.
Глава 16
Всё началось неожиданно. Люди в тёмной форме, масках и с оружием, плавно окружили один из ангаров, замерли, будто в детской игре море волнуется, и получив сигнал, бесшумно двинулись внутрь помещения. Раздался какой-то треск и крики, грохот, звон разбитого стекла, а через несколько минут моего неотрывного наблюдения за входом из него начали выводить людей в наручниках. Всех вели, слегка согнув, силуэт последнего задержанного показался мне смутно знаком, и стоило только подумать, как человек, который его вёл, остановился, и выпрямил того за шкирку. Мне не показалось, это было сделано специально, чтобы мы увидели его лицо, на котором больше не было самоуверенности. Толя выглядел жалко. Затем его снова согнули и увели из поля зрения.
– Надеюсь, для будет новостью, что у твоего сокурсника и несостоявшегося ухажёра своя нарколаборатория… была. – Я слышала Ирбиса, но не могла ни говорить, ни шевелиться. – В химии он не преуспел, так же, как и в учёбе. Зато место для производства своей отравы подобрал идеальное, хоть какой-то талант. Его искали больше года, награду объявляли, а он в самых лучших традициях был на самом видном месте. Я рад, что ты удивлена, но сейчас ты меня пугаешь. Скажи хоть что-то.
– Зачем ты мне это показал?
– Не понравилось?
– Давай уедем отсюда.
Ирбис понял, что мне действительно не понравилось. Мне было не по себе от увиденного. Я не выдерживала накрывшего меня состояния, к страху и тревоге добавилось ещё что-то, к чему я не привыкла, что было чуждо, какая-то тяжесть, будто меня сдавливает со всех сторон. Это было похоже на чувство вины, только сильнее до дрожи внутри.
– Сейчас попрощаюсь с одним человеком и поедем. – Энтузиазм, с которым Ирбис вёл свой рассказ, исчез из его голоса.
Он заметил моё состояние. Ирбис ждал другой реакции, возможно, похвалы или одобрения, может даже радости, но ничего и отдаленно похожего я не испытывала. Я понимала, что всё это из-за меня, и не знала, что делать, как реагировать, что вообще должна чувствовать.
Я так и сидела, замерев в одном положении. Слишком много всего произошло в один короткий момент. От моего ступора меня отвлёк звук открываемого окна. Рефлекторно обернулась. Рядом с машиной стоял один из людей в масках. Он наклонился, мазнув по мне взглядом цепких карих глаз, сразу переключившись на того, кто мог говорить – Ирбиса.
– Всё в порядке? – Сухо поинтересовался он.
– В лучшем виде, шансов отмазаться у него нет. – Ответил человек в форме. Создавалось ощущение, что он только что получил подарок, который давно ждал.
– Спасибо, Тиха.
– Обращайся.
Окно плавно вернулось в своё первоначальное положение, а я – нет.
Машина Ирбиса плавно начала движение по ухабистой дороге. Даже когда мы выбрались на ровный асфальт, Ирбис продолжал ехать медленнее допустимой скорости.
– Ты всё это устроил? – Спросила, немного оклемавшись.
– Да.
– Решил очистить город от наркотиков?
– И это тоже. Травля на тебя прекратится, это для меня самое главное. Почему не вижу радости? Что не так? Почему на тебе лица нет?
– Я только что увидела, как сломалась жизнь человека.
– Твоей вины в этом нет. Своей жизнью он распорядился сам. Не смей его жалеть.
Всё это я знала и понимала. Изводил меня другой вопрос.
– Твою жизнь так же легко сломать?
Ирбис свернул на обочину, вцепившись в меня взглядом. Я не только видела, но и чувствовала его.
– С чего вдруг ты решила удивить меня своим вопросом?
– Я только что поняла, что вы похожи. Вы живёте в одном мире. Или скажешь, что кристально чист перед законом.
– Решила узнать меня получше? – Впервые за всё время я видела, как Ирбис нервничает. Мои вопросы ему не нравились и вызывали сильные эмоции, сдерживать которые он не пытался.
– Решила прервать знакомство. Это всё слишком для меня. – Отвернулась в сторону окна, пытаясь сосредоточить взгляд на чём-то, что поможет успокоиться и выдержать этот разговор до конца. Через тонированное стекло всё казалось мрачным и пасмурным, угнетающим ещё больше.
– Ника, посмотри на меня. – Я в ответ лишь помотала головой.
Мне вдруг стало очень страшно. Как это бывает всегда. Никогда ещё страх не накрывал меня вот так, от мыслей, выстроившихся в голове стройными рядами. Я не выдержала и выскочила из машины, чтобы отдышаться, унять панику. Прислонилась к машине, обняв себя руками, уставившись на пыльный асфальт. Ирбис подошёл и встал рядом, не двигаясь.
– Ты считаешь, что было бы лучше, чтобы он продолжал свой бизнес?
– Нет конечно. – Снова помотала головой, понимая, что Ирбис поступил правильно, но легче мне не становилось. – Но можно было как-то иначе.
– Можно… но я сделал всё по закону. Теперь он получит наказание, которое заслужил. – До меня начала доходить правота того, что говорил Ирбис, от своего поведения становилось стыдно. – Странно, что ты жалеешь его, после того, что он сделал. – Я упорно не поднимала голову, пытаясь разложить в ней всё по полочкам, отбросив лишние эмоции. – И продолжал бы делать. Я хочу, чтобы ты сейчас хорошенько подумала стоит ли он твоей жалости. Ему доставляло садистское удовольствие издеваться над тобой. Ты права, мы с ним живём в одном мире, поэтому я точно знаю, что он продолжал бы до тех пор, пока не поставил тебя на колени.
– А ты? Ты разве не хочешь увидеть меня перед собой на коленях? – Когда осмелилась поднять взгляд на Ирбиса, ожидала увидеть любую реакцию на его лице, но только не добродушную ухмылку, которой он обычно сопровождает моё глупое поведение.
– Хочу. И не раз представлял, как ты захотела этого сама, и смотрела на меня в этот момент взглядом наполненным желанием, а не отвращением. Мне не понравилось твоё сравнение с ним. Ты не должна меня ни с кем сравнивать, пока не узнаешь лучше… и с братом в том числе.
– Скажешь, что вы разные?
– Покажу. – Он нетерпеливо заключил меня в свои объятия, сжимая в тиски рук. – Нужно скорее увозить тебя во Францию.
– Только после двух свида… – Не договорила, поняла, что снова угодила в западню. Моим условием для поездки было два свидания, и Ирбис согласился зачесть в их счёт вечер в клубе и нашу сегодняшнюю поездку. Мне казалось, что у меня есть запас времени, что я могу в любой момент отказаться, только в итоге увязла сильнее.
– Попалась. – Ирбис плавно наклонился. Я уже знала, что сейчас он меня поцелует, и неотрывно смотрела как его зрачки расширяются. Расслабилась, позволяя ему делать с собой что он хочет. Я выполняла условия договора со всей присущей мне скрупулёзностью. Надеялась, что Ирбис не заметил перемены во мне.
С меня будто спала пелена, наваждение, которым он окутывал, находясь рядом. Ирбис так же жесток, как и его брат, так же требователен и жаждет беспрекословного подчинения, только он хитрее и осторожнее. Поддаваясь поцелую, не могла перестать думать, как могла им увлечься, попасться в лапы опасного хищника и наслаждаться этим, как сейчас, когда его горячие руки скользят по тонкой ткани футболки, а мурашки внутри бунтуют, требуя больше. Только я ещё не до конца попалась, часть меня ещё способна мыслить разумно, отгораживаясь от удовольствия, затягивающего с каждым разом всё больше.
– Поехали ко мне. – Прошептал мне в губы, прервавшись, не открывая глаз, поглаживая спину подушечками пальцев.
– Нет. – Мурашки окончательно обезумели, терроризируя низ живота. Ещё немного подобного контакта и я снова забудусь, потерявшись в ощущениях.
– Ничего не будет. – Я помнила его обещание, и верила ему, но не себе.
– Знаю. – Всё так же в губы, глотая его горячее дыхание.
– Тогда, почему нет?
– Потому что ничего не будет.
– Тогда останусь у тебя. – Ирбис не сдавался, уже пронизывая взглядом. – Отговорка, что у тебя не прибрано не прокатит.
– Только если на диване в соседней комнате.
– Ты самая жестокая и безжалостная женщина из всех, что я встречал.
– Неужели невозмутимый Ирбис только что пошутил. – Не сдержала улыбки, моменты, когда он становился похож на мальчишку, пробирали несмотря ни на что.
– Это всецело твоя вина. – Этот хищник, оказывается, ещё и мурчать умеет.
Никогда не считала себя эгоисткой до момента своего молчаливого согласия. Я сама поцеловала Ирбиса, прекрасно понимая, что совершаю ошибку, но я хотела ещё немного чувствовать то, что не испытывала ни с кем до него. С ним я не была студенткой-зубрилой, не была неопытной девушкой, с ним я становилась женщиной, которой он нравился с его жадными поцелуями, собственническими прикосновениями, ненасытностью, которую он с трудом сдерживал.
У любых импульсивных действий есть последствие в виде сожаления. Когда мы подъехали к моему дому, осознала, насколько погорячилась, разрешив Ирбису остаться у меня на ночь. Снова поддалась порыву, снова расплавилась от его манипуляций, снова забыла кто он на самом деле.
– Обязательно запрись. – Оторвал меня от размышлений. Мой удивлённый взгляд в этот момент его порадовал. – Тебе нужно выспаться, чтобы быть красивой на фото для загранпаспорта, а я не дам, если останусь.
Я подняла глаза на окна нашей квартиры – ни в одном не горит свет.
– Ты ведь наверняка знаешь, где сейчас Барс и Кисса.
– Знаю.
– У них всё в порядке?
– В полном.
– Когда они вернутся?
– Брат передо мной не отчитывается.
– А ты можешь ускорить их возвращение? – Вернула взгляд на своего собеседника. Он снова был чем-то недоволен, пробирая меня холодом своего взгляда.
– Если волнуешься за свою сестру – напрасно. Ей сейчас очень хорошо.
– Это и пугает.
– У твоей сестры есть своя голова на плечах.
– Верно. Но мозгов в ней явно не хватает. – О том, что, похоже, у нас это семейное промолчала.
– Ника, не хочу тебя снова напугать, но лучше поспеши домой.
Я наконец поняла, что больше всего меня пугает в Ирбисе в такие моменты – голод в его глазах, самый настоящий плотоядный голод. Сейчас, когда он не рычал на меня, и мне не приходилось бороться с паникой и страхом, я рассмотрела эту дикую сторону в тёмном взгляде, чуть прищуренных глазах, венке пульсирующей на виске, напряжённом теле. Понятия не имею, откуда в голове взялась мысль, что хочу узнать эту сторону лучше, прикоснуться к острой грани, от которой лучше бежать не оглядываясь, как я всегда это делала, поступая правильно. Только мне почему-то казалось, что именно она в Ирбисе самая настоящая, потому что её он контролирует с трудом.
– Спокойной ночи.
Я заставила себя больше ничего не делать и не говорить, отвести взгляд, открыть дверь, и самое главное – не оглядываться, чтобы не передумать.
