Текст книги "В лапах Ирбиса (СИ)"
Автор книги: Елена Ласк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
– Иди в свою комнату, Ника. – Строго отчеканил Виктор, когда я застыла у входа, не решаясь сдвинуться.
Я его испугалась. Виктор сидел на диване, изучая какие-то документы. Пиджак небрежно свисал со спинки дивана, рукава рубашки загнуты, оголяя сильные руки, верхние пуговицы расстёгнуты. Виктор выглядел спокойным, но при этом энергетически источал угрозу. Я безмолвно прошла мимо и поспешила скрыться из поля его зрения, меня слишком напугало его состояние. Спрятавшись у себя в комнате, первым делом проверила на месте ли последний паспорт. Он был там же, где я его спрятала, и это факт меня немного успокоил, но только до утра.
Глава 33
День начался со стука в дверь. И снова это был не Шмель. Слишком требовательный и краткий. Я уже не спала, бездумно сидела на постели, окончательно вымотавшись. Всю ночь обдумывала варианты развития событий со всеми возможными побочными эффектами. Для начала решила выяснить степень контроля моих действий, настолько ли всё критично, как я себе напридумывала. Даже если контроль есть, рано или поздно он должен ослабнуть. Я насовершала массу ошибок в общении с Виктором, теперь если буду мыслить рационально, поступать осторожно и обдуманно, есть шанс притупить интерес к моему прошлому, а когда ему наскучит возиться со мной уйти из-под опеки не составит труда.
– Позавтракаем вместе. – Отдал приказ хозяин дома, осмотрев меня с ног до головы, когда я открыла дверь.
Не сразу поняла, что нужно незамедлительно следовать за ним. Только его неподвижность и настойчивый усталый взгляд поясняли дальнейшие действия. Я медленно спускалась за ним по лестнице, пытаясь понять, что будет дальше. То, что Виктор недоволен моим поведением и так ясно. Моё мнение по этому поводу ему известно. Разговаривать об этом снова бесполезно – ничего не изменится.
Стол был накрыт с учётом моих вкусовых предпочтений. Даже за этим проследили и всё доложили. Надо отдать должное вниманию Виктора к деталям. Похоже, его желание продумывать всё до мелочей, изучать малейшие нюансы, действительно стало для него образом жизни. Я со своими заскоками не вписываюсь в этот алгоритм. Сама себя порой не понимаю, даже после глубокого анализа всего произошедшего, изучения соответствующей литературы, консультаций со специалистами на различных форумах. Я знаю, что нужно делать, чтобы по мнению учёных мне стало лучше. Было время, когда я следовала их методикам, убеждая себя, что мне становится лучше, что я справляюсь с ситуацией и стою на пути к нормальной жизни, с которого меня сбили. Только всё ломалось и крошилось под давлением снов и ощущений, которые отказывались покидать моё тело. Когда я привыкла и перестала просыпаться от фантомной боли, когда мой организм адаптировался, боль мутировала в новое ощущение, противоестественное, стягивающее всё внизу живота, требующее освобождения. Как не поехать крышей, когда вместо привычной боли начинаешь испытывать возбуждение и мечтаешь, чтобы боль вернулась, потому что так привычнее, безопаснее и внутри всё не скручивает от тошноты к самой себе.
– Ника. – Обратил на себя внимание Виктор, когда я застыла у стола.
Мы сели напротив друг друга и даже сейчас странно смотрелись рядом. Виктор в тёмно-синем деловом костюме с галстуком в тон, и я в пижаме шоколадного цвета, немного смахивающей на костюм для спанья. Если бы он не пришёл ко мне утром, я бы не вышла из комнаты до его отъезда, поэтому и переодеваться после сна не спешила, так что Виктор пожинал плоды своей настойчивости, лицезрея меня в подобном виде. Он спокойно принялся есть свою яичницу, аккуратно отрезая от неё кусочки вилкой и ножом. У меня кусок в горло не лез. Хотела, чтобы Виктор наконец сказал всё, что хочет и, если не выгонит или не выставит очередных ультиматумов, сразу после его ухода отправиться спать.
– Через месяц у тебя экзамены. – Ошарашил он, закончив трапезу, поймав мой взгляд. – Ты сдашь все дисциплины. Для этого будет создана специальная комиссия, которая будет оценивать твои знания. Билетов не будет. Тебе будут задавать любые вопросы, которые посчитают нужным. Если справишься – получишь настоящий диплом. О работе для тебя я тоже уже договорился. Тебя ждут в одной из больниц, как только получишь диплом. Если потребуются репетиторы или литература, тебе всё предоставят. Экзамены будешь сдавать в одном из университетов на севере страны. Там для тебя и твоих сопровождающих арендованы квартиры. Завтра вы уезжаете. Готовиться будешь там. Если есть вопросы спрашивай сейчас, до твоего возвращения мы больше не увидимся.
– Когда я вернусь и начну зарабатывать, я могу переехать отсюда?
– Нет. Хотя бы потому, что зарплаты у тебя не будет. У тебя будет очень длительный испытательный срок, оплачиваемый мной.
– Если у меня будет настоящий диплом, могу устроиться в больницу, где за меня не придётся платить.
– Каждый раз, разговаривая с тобой, вспоминаю о кругах ада. Мне казалось, что я доступно объяснил при каком условии ты избавишься от моей опеки. Если других вопросов нет, можешь идти собираться.
– Шмель тоже поедет?
– А если я скажу, что он сидел за тройное убийство, ты по-прежнему будешь настаивать на его компании? – В тоне была завуалирована претензия. Виктор так и не остыл после моей выходки и, кажется, злился, что я всё-таки настояла тогда на своём. Ему не понять. Никому не понять степени моих катастроф, которые накатывают на меня как цунами, размывая выстроенные стены из песка, не давая им стать прочнее.
– Для охранника умение убивать лишь преимущество. – Я так не считала. Хотела выбесить Виктора и у меня это получилось, в его глазах мелькнула злость. Лучше так, чем его эксперименты с моей психикой.
– А если я скажу, что он насильник? – С нажимом произнёс он, ментально пожирая мою реакцию. Мне была отвратительна мысль, что рядом со мной может быть такой человек, и Виктор, задавая свой вопрос, понимал, что расшатывает моё относительное спокойствие.
– Это неправда. – Мне не нравилось ощущение, что для него общение со мной будто игра, в правилах которой он пытается разобраться за счёт моей нестабильности и уязвимости в определённых моментах.
– Откуда тебе знать? Считаешь, что будучи жертвой, стала специалистом в этом вопросе.
– Вы бы не приставили ко мне человека с подобными наклонностями и при себе не держали. Я не разбираюсь в людях. Никогда не умела. Но разбираюсь в том, что для меня лучше. И… я не считаю себя жертвой.
– Неужели? А ведёшь себя именно как жертва. – Продолжать было бессмысленно, я чувствовала, что меня вот-вот раздавят.
– Что будет, если я не сдам экзамены? – Сменила тему, признав тем самым своё поражение.
– Об этом я не думал. И, надеюсь, не придётся. – Виктор встал из-за стола и молча ушёл.
Я училась в лучшем университете страны. Учреждение, перед которым мы остановились по пути в арендованную квартиру, считалось номером два.
«Почему вы выбрали это место?» – Написала первое за время нашего знакомства сообщение Виктору.
Он его не прочёл. Или сделал вид, что не прочёл. Я понимала, что со мной непросто, но Виктор сразу показал свой закалённый характер и мне казалось, что моя взбалмошность не может его задеть. Но, похоже, я определённо что-то сделала не так, если умудрилась обидеть.
Незаметно для меня в моём телефоне появились записи в списке контактов. Сама я никогда не сохраняла номера, хранила всё у себя в памяти, и постоянно меняла номера телефонов. Похоже кто-то решил это исправить. Каждое название контакта сопровождалось кратким описанием того, чем этот человек может мне помочь. Больше всего впечатлила запись «Вжик», похоже Шмель всё ещё наказан, как и я, за совместное плохое поведение. Переименовывать не стала, но и выдавать Виктора тоже. Так среди контактов без труда я нашла Клима Рустамовича Давлатова.
«Что я сделала не так?» – Не знаю, зачем полезла разбираться. На душе было тошно от того, что Виктор больше не смотрит на меня своим мягким взглядом, который вызывал доверие и успокаивал, а лишь сверлит и молнии метает.
«Проявила неуважение на глазах его людей.» – Ответил Клим в течении нескольких секунд.
«Каким образом?» – Я искренне не понимала, чем провинилась.
«Поставила под сомнение его авторитет, ослушавшись принятого им решения.»
«Значит, он так это воспринял?»
«Он – нет, а вот его люди… Ты не извинилась?»
«Не знала, что в чём-то провинилась.»
«Не удивительно. Только о себе и думаешь.»
«Уже жалеешь, что рассказал обо мне Виктору.»
После этого сообщения последовала долгая пауза. Мне казалось, что Клим решил не продолжать беседу. На самом деле всё это время он печатал свой ответ.
«Сначала я выдал Виктору не всю информацию о тебе. Он не знал о твоих проблемах с психикой. Я думал, что Виктор просто даст тебе денег. Так он и собирался поступить. Его внезапный интерес проявился после встречи с тобой и усилился, когда ты исчезла. Твоя реакция показалась ему странной. Тогда он захотел узнать больше. И чем больше он не узнавал, тем яростнее становились его поиски. Когда твоё местоположение стало известно, Виктор рассказал о своих планах относительно тебя. Я не собирался участвовать в его затее, пока не увидел твою истерику. Тогда я понял то же, что и он – ты не справляешься с самой собой. Хочешь, но у тебя не получается. Ты заблуждаешься, если думаешь, что я способен о чём-то жалеть. Благодаря мне ты в надёжных руках, которые разорвут любого, кто попытается тебя обидеть.»
«Какая забота.» – Не удержалась от сарказма.
Мне не нравился весь этот разговор. Он заставлял меня чувствовать себя виноватой.
«Тебе стоит научиться быть благодарной.» – Не унимался Клим.
Я же не собиралась продолжать эту беседу. Она слишком действовала мне на нервы, заставляя усомниться в своих намерениях. Я постаралась сосредоточиться на главном – экзаменах. Мне предстояло восстановить в памяти очень много информации.
Перед тем, как впустить меня в квартиру Шмель внимательно её осмотрел и только после этого разрешил зайти внутрь. Сам он, закатив мой чемодан, буркнув себе под нос, что его квартира по соседству, удалился. Всё ещё был обижен, что я заставила его отлавливать Кусю, которая ни в какую не хотела со мной ехать и снова покусала его. Она, кстати, тоже была не в настроении и, моментально спрыгнув с рук, удалилась на ближайший подоконник, повернувшись ко мне задом – обиделась.
Итог: Виктор мной недоволен, Клим мной недоволен, Шмель мной недоволен, Куся мной недовольна. И это только те, кого я знаю по именам.
Глава 34
Остаток дня я посвятила отдыху и адаптации. Не думала, что когда-нибудь снова буду сомневаться в своих знаниях и навыках. Мне казалось, что это мерзкое чувство исчезло после первой совместной операции с доктором Разумовским, после которой во мне не осталось сомнений, что медицина – это моё. А сейчас будто страшно. Я ведь не должна сомневаться в себе, уж в своих знаниях точно. Я столько литературы изучила за последний год: научные издания, статьи выдающихся хирургов, исследования в различных областях медицины. Доктор Разумовский усердно впихивал в мой мозг материалы, которые изучают на последних курсах университета. Но сейчас, сидя на кровати, перелистывая книгу за книгой, меня одолело чувство, что этого мало, что это всё не то. Пытаясь спланировать этапы своей подготовки, окончательно растерялась, не зная за что хвататься в первую очередь. К тому же, я прекрасно помню и знаю, что завалить при желании можно любого, доктор Разумовский не раз наглядно демонстрировал это в своей гениальной манере. Вот бы его сейчас сюда, он бы меня за неделю натаскал, но нельзя. Одно дело взять его фамилию, и совсем другое признаться, что мы знакомы. Я и так изрядно подпортила ему жизнь, не хватало ещё втянуть доктора в то, что со мной происходит сейчас. К тому же, я намерена выбраться изо всей этой истории.
«Какой твой любимый город?» – Пришло сообщение от Виктора на телефон, когда я безуспешно пыталась уснуть, обложенная со всех сторон книгами.
«Зачем вам? И откуда знаете, что я не сплю? Два часа ночи!» – На самом деле я была рада его сообщению, даже такому странному. Мне не хотелось верить, что такой человек, как Виктор Царёв способен обидеться на столь неразумное и неуравновешенное существо как я.
«Не параной. Просто ответь. Я не знал, что не спишь, написал на удачу.»
«Не знаю. Я почти нигде не была.» – А если быть точнее, вообще нигде не была, кроме захолустий, выбирая самое захолустное для своего существования.
«А где бы хотела побывать? Какое место приходит первым в голову?»
«Лапландия.»
«Интересный выбор.»
«Люблю новый год и всё, что с ним связано. Мечтаю увидеть северное сияние. Вы бывали в тех местах?»
«Тебе не кажется немного нечестным задавать вопросы, желая получить ответы, но не делать того же в ответ?»
«Я ответила про Лапландию.»
«Ты знаешь, о чём я.»
«Я не заставляю вас отвечать.»
«Не куксись. Так и вижу, как нахмурилась. Бывал, но на северное сияние не смотрел, не до него было.»
«Вы что, устроили крутые разборки в Лапландии?» – Мой вопрос был больше иронией, чем попыткой что-то узнать. Так и представила как бандиты друг друга снежками забрасывают и конфетти стреляют.
«Какой же ты всё-таки ребёнок.» – В груди неприятно кольнуло. Вспомнила как Ирбис говорил, что мне нужно повзрослеть. Где он сейчас? Чем занимается? Вспоминает обо мне? Конечно вспоминает. Один раз в год точно, навещая могилу брата. Вздрогнула, вспомнив, что до этой даты совсем немного осталось, несколько недель.
«Я могу вас кое о чём попросить?» – Напечатала, вытирая слёзы со щёк.
«Конечно.»
«Скоро мне потребуется уехать. Одной. Без охраны и сопровождения. Вы сможете отпустить меня?»
Пауза затянулась. Я, не отрываясь, смотрела на уже погасший экран телефона. Чувствовала себя глупо, будто отпрашивалась у мамы на дискотеку. На самом деле моё детство давно закончилось, хотя ребячество никуда не делось. Всегда использовала его, флиртуя с парнями, когда я ещё этим занималась. С Ирбисом флиртовать не пришлось, с ним всё было по-взрослому, никаких застенчивых взглядов и робких поцелуев. Он жрал меня глазами и мысленно трахал. Интересно, он реализовал все свои неудовлетворённые фантазии в ту ночь, сношая в разных позах. Тогда я его ещё не ненавидела за то, что он со мной делает. Ненавидела я себя, за то, что пыталась оправдать его. И до сих пор ненавижу, только теперь нас обоих. Себя особенно, уговаривая сейчас Виктора отпустить меня к Ирбису. Я не собиралась с ним встречаться, хотела просто увидеть, хотя бы издалека, и понять, что чувствую и насколько боюсь.
«Я потребую за это плату.» – Пришёл ответ. Не стала ничего рисовать в воображении, сразу напечатав сообщение.
«Что вы хотите взамен?»
«Немного правды. Мы поговорим о тебе. Никаких конкретных фактов. Но на каждый вопрос я хочу услышать правду.»
«На подобные вопросы я могу ответить без каких-либо условий.»
«Тебе не понравятся мои вопросы.»
«Одно условие. Вы не будете больше спрашивать убивала ли я.»
«На этот вопрос я уже знаю ответ.»
Телефон в руках задрожал. Буквы на экране всё больше расплывались, а внутри расползалась морось. Виктор ведь не мог узнать кто я? Я ничем себя не выдала. А если узнал? Кирилл в опасности, если ещё жив. Либо в опасности я. Зависит от версии, которую Виктор узнал. Такой как он может решить, что я получила по заслугам, а может даже мало, если осталась жива. В их мире жизнь за жизнь. Я замерла, не зная, что делать, только слёзы разбивались об экран, пока он не засветился от входящего вызова. Я нажала на зелёную трубку, и дрожащей рукой поднесла телефон к уху, в котором шумело от напряжения. В голове расходилось токанье давления и мне казалось, что я вот-вот отключусь. Мысль, что Кирилл мог из-за меня пострадать перебила все остальные и практически парализовала, возникшая внутри паника была мне незнакома. Я моментально растворилась в ней, позволяя полностью завладеть, уже ничего не слыша и не чувствуя. Отрезвил меня ледяной поток, хлынувший непонятно откуда. Было холодно и тяжело, от противной мокрой одежды, прилипшей к телу. Сознание возвращалось плавно. Первым, что я увидела, было лицо Шмеля, которого чуть ли не колотило. Он сосредоточенно смотрел мне в глаза, пока до меня доходило, что я не дышу, а надо, и наконец сделала глоток воздуха, неприятно заполнивший лёгкие.
– Он жив? – Спросила, заставив себя.
– Кто? – Шмель не понимал о чём я и это успокаивало. Мне почему-то казалось, что он должен быть в курсе подобных вещей.
– Он. – Вовремя вспомнила, что имя называть нельзя.
Шмель хотел что-то ответить, но со стороны послышался отдалённый голос Виктора. На раковине лежал телефон Шмеля, из которого доносился мат. Мой надзиратель нервно схватил трубку.
– Пришла в себя. Постоянно спрашивает жив ли он. Понял. – Шмель отбросил телефон в сторону и обернув меня в полотенце вытащил из душевой кабины.
Усадив меня на кровать, Шмель исчез из комнаты, а я так и сидела, дрожа, уже не понятно отчего, то ли холода, то ли страха. Слёзы всё ещё лились из глаз. Шмель вернулся спустя несколько минут и резким движением, схватив за щёки влил что-то отвратительное в рот, заставив глотать, когда я попыталась выплюнуть мерзкую водку. Терпеть её не могу. Не смотря на моё сопротивление наглоталась я не мало. В мозг моментально стукнуло, а внутри всё жгло. Никогда не пила столько алкоголя залпом. Шмель уже собирался влить в меня очередную порцию, когда я отдышалась.
– Не надо больше! Я в порядке. – Забралась на кровать, отползая подальше от своего надзирателя.
– Уверена? – Я кивнула в ответ, наблюдая как смягчаются до этого напряжённые черты на его лице.
Шмель тяжело выдохнул и приложился к горлышку бутылки, из которого только что поил меня, глотая прозрачную жидкость как воду, а затем плюхнулся на край кровати. Похоже у него тоже был отходняк, похлеще моего, не каждый день такое видишь.
– И часто с тобой такое бывает? – Спросил, потирая уже не лысую башку. С момента нашего знакомства его волосы отросли. – Ты не подумай, я не в претензию, то есть не чтобы обидеть. Блядь.
– Нет. – Ответила, поняв, что он имеет в виду.
– Царь говорил, что тебя накрывает только если мужик к тебе полезет. Сегодня-то что? – С этим вопросом обернулся на меня, ожидая ответ. А я сама не знаю.
– Замкнуло что-то. Страшно стало за… – Осеклась, заметив, как переменилось лицо Шмеля, будто я мерзость какую-то произнесла. Подползла к нему поближе и села рядом. Шмель жестом предложил водку, но я помотала головой, а вот он снова приложился к горлышку.
– У тебя этот… как его? Синдром?
– Стокгольмский? – Шмель кивнул. – Нет. Считаешь меня ненормальной?
– У каждой бабы свои заскоки. Для меня все вы немного того.
– Шмель, а какие девушки тебе нравятся? – Надзиратель посмотрел на меня с обидой и недоверием. Ну стало мне любопытно. Ну спросила немного невпопад. Банально хотела сменить тему, отвести внимание от себя.
Шмель резко встал с кровати и направился к выходу.
– На тебя не стоит, не переживай. – Рявкнул уже у двери и вышел.
Мне никогда не было так обидно как после его слов. Больше всего в жизни я не любила получать за то, в чём не была виновата. Случалось это редко и всегда из-за Киссы. Я снова захныкала, ища глазами бутылку, чтобы напиться и вырубиться. Не клеилась моя новая жизнь. Правильно сказал Виктор про призрак старой, не будет мне от неё покоя уже никогда. Бутылки нигде не было, что расстроило меня ещё больше, если не получится заснуть предстоит ночь самокопания и самобичевания.
– Блядь. – Послышалось почти над ухом, так громко, что я вздрогнула от испуга и неожиданности, хотя Шмель стоял далеко. Он подошёл и снова сел рядом, что-то непонятное делая руками, тряся ими, как это делают некоторые люди во время разговора, доказывая что-то.
– Когда я задавала свой вопрос, не имела в виду то, что ты подумал, не знаю, что, но точно не это.
– А я-то решил, что ты ревёшь из-за того, что у меня на тебя… что не в моём вкусе в общем. – Не сразу поняла, что это шутка. – Царь мне точно голову открутит из-за тебя.
– Не переживай, пришьём. – Мою шутку с медицинским уклоном тоже не оценили.
– Царь просил сказать утром, но раз ты уже в адеквате, просил тебя успокоить, не узнал он ничего о тебе, так что можешь не переживать и спокойно готовиться к экзаменам. Он не поймёт, если ты завалишь это дело. А теперь ложись спать, мне утром ещё твоё похмелье лечить.
– Шмель, – остановила его, когда он поднялся, чтобы уйти, – в этой квартире ещё три комнаты, может поживёшь у меня, раз уж я не в твоём вкусе. – Кажется я шокировала его своей просьбой, которая стала перебором для его мыслительного процесса. – Обещаю, приставать не буду, только если Куся, когда захочет котика.
После набора матерных изречений Шмель устало рявкнул, чтобы я переоделась и уже легла спать, добавив, что устроится в соседней комнате.
