Текст книги "Нф 100. Золотой Стриж (СИ)"

Автор книги: Елена Крымова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 32 страниц)

Металлы жизненно необходимы метаморфам, хотя и в небольшом количестве. Но на планете их практически не встречалось. Только астероиды и метеориты, эти космические бродяги, заносили его сюда.

Вообще-то, на корабле пришельцев метаморф ощутил присутствие металлов, однако его настолько поглотило произошедшее, что, честно говоря, он оставил их присутствие без внимания. Но одно дело – ощутить кое-какое присутствие, а другое – увидеть рядом!

– Можно? – от волнения вновь переходя на телепатию, спросил Мимир, осторожно касаясь вилки.

– Пожалуйста, – широким жестом предложил Рей. – Только, если возможно, ты не мог бы изменить свой внешний вид, а то очень неловко смотреть на собственное отражение с шестью глазами, выращенными в самых неожиданных местах.

– О да! Простите, – засмущался Мимир, которому стало нестерпимо стыдно за свой поступок. По меркам хорошего тона, принятым среди метаморфов, подобные вещи недопустимы! Копия должна полностью соответствовать оригиналу! Мимир поспешил вернуться в амёбообразное состояние. Такое лакомство, как предложенный ему металл, лучше всего усваивалось в истинном виде.

– Рей, если наш зелёный приятель будет разгуливать без присмотра по кораблю, то с такими вкусовыми пристрастиями он нас запросто без двигателя оставит, а Тирс без её любимых "игрушек", – откомментировал Сайнар происходящее, с интересом наблюдая, как впавший в гастрономический экстаз Мимир поглощает вилку.

Метаморф наслаждался, растворяя в своём теле благословенный металл. В чудесном, вкуснейшем брусочке попадались и совершенно незнакомые элементы, их Мимир оставил для дальнейшего изучения. Ведь не обжора же он, в самом деле, чтобы невесть что включать в свои клетки.

Всё остальное тоже было вполне съедобно, но, получив за один раз почти полугодовую норму чистого металла, метаморф чувствовал себя слегка переевшим. Впрочем, только до тех пор, пока на столе не появилось нечто воздушное, нежно-розового цвета, украшенное сказочными цветами. Мороженое с шоколадом произвело на Мимира ещё большее впечатление, чем вилка! Сладости стали для него настоящим открытием!

– Мимир, тебе стоит остановиться, – предостерёг Рей метаморфа, приканчивающего уже пятую порцию мороженного. – Неизвестно, как подействует на твой организм незнакомая пища.

– Пожалуй, ты прав, – он с сожалением поставил на стол стеклянную вазочку, вылизанную, если этот термин можно применить к подобному существу, до зеркального блеска. В глубине души, рассортировывая сделанные им открытия по важности и значимости, метаморф поставил сладости рядом с возможностью путешествия в космос.

– Необходимо сообщить обо всём узнанном остальным, – эта не очень приятная мысль всё настойчивее напоминала разомлевшему Мимиру о его долге делиться информацией с другими членами сообщества. Он и сам не знал, почему сейчас эта естественная для каждого метаморфа обязанность вызывала раздражение.

Переменчивая гравитация, радиация и ещё множество причин вызывали постоянные мутации практически всех живых существ на удивительной планете. Метаморфы, если желали выжить, были просто обязаны отслеживать подобные изменения, ведь их безопасность зависела от того, насколько точны будут принимаемые ими образы. Существовала только одна очень серьёзная проблема. Для того чтобы создать копию, требовалось прикоснуться к заинтересовавшему существу. А дотрагиваться до хищника, который желает тобой перекусить – вещь не только неприятная, но и весьма опасная.

Мимир считался самым лучшим и самым рисковым специалистом по доставке новых сведений, за что получал снисходительное одобрение Старших, признававших его заслуги, и насмешливое отношение остальных.

– Выскочка! Подумаешь, принёс сообщение об изменениях формы жала хвостокола или о том, что чашечки цветов Хайнеры стали более широкими!

Конечно, все прекрасно понимали, что приносимые сведения очень важны – из мелких изменений в итоге появляется новый вид, но это не меняло пренебрежительного отношения к неполноценной особи с чётным количеством ядер в клетках.

Уходить не хотелось. Но чувство долга звало, зудело и настойчиво требовало поделиться столь ценной информацией с остальными.

– Мне надо идти, – он печально вздохнул. – Вернусь на рассвете и покажу, где наиболее безопасное место, чтобы переждать сезон Смерти и сезон Покоя.

– Возвращайся, – кивнул головой Рей, – на рассвете наш корабль ещё останется здесь. Однако мы постараемся очень быстро убраться с твоей планеты. Знаешь, если то, что творится сейчас, здесь называется Жизнью, то поверь, на сезон Смерти смотреть тем более не хочется.

– Этот как – "убраться с планеты"? Куда? – метаморф находился в полном замешательстве. Пришелец вновь произносил понятные слова, но в целой фразе смысла оказалось маловато. Мимир считал само собой разумеющимся, что новые знакомые останутся здесь навсегда, и уже представлял, как долгие сезоны Смерти и Покоя станет посвящать изучению удивительной формы жизни.

– В гостях у тебя хорошо, но поверь мне – дома значительно лучше. По крайне мере никто не пытается сожрать тебя так, в открытую, – счёл нужным вставить свои замечания Сайнар.

Первые лучи окрасили горизонт в великолепные, сочные цвета. Небосвод глубокого тёмно-синего цвета украсили длинные нити облаков, чей цвет менялся от нежно-розового до тёмно-малинового. Великолепный восход солнца, всегда приводивший Мимира в трепет, сейчас оставил его совершенно равнодушным. Метаморф медленно брёл в направлении корабля пришельцев, с трудом переставляя шесть ног. Обычно для передвижения по осыпающимся склонам гор он выбирал тело быстрого и юркого хвостокола, с лёгкостью скользящего по камням. Сейчас же ему требовалось обдумать произошедшее в покое, без постоянных атак других хищников. Лучше всего для этой цели подходил облик могучего йиа, с ним связываться особых охотников не находилось.

– Произошла чудовищная ошибка! – твердил уже в сотый раз Мимир. Никак не хотелось верить, что вместо признания его поразительных открытий над ним только посмеялись! Мало того – заподозрили в пристрастии к светящемуся мху, вызывающему у метаморфов бредовые видения и галлюцинации.

– Мимикриусоррин Тир-а-Нагриус Зес-о-два, – Старший всегда обращался к своим собеседникам по полному имени и ни разу, никогда, не ошибался даже в одной букве. В случае с Мимиром – он всегда саркастически выделял двойку на конце, да так громко, словно приглашая всех желающих присоединиться к беседе и насладиться смущением "зарвавшегося разведчика". Чем более опасные и интересные формы мутировавших существ добывал Мимир, стараясь заслужить одобрение и похвалу сородичей, тем более презрительное отношение получал в ответ. Загадка решалась просто – правильные метаморфы чувствовали себя уязвленными, так как приходилось использовать помощь "неполноценного" существа, что претило их утончённой философской натуре. И в то же время они не желали рисковать собой, уходя из безопасной пещеры в поисках необходимого метеоритного железа или других металлов.

– Итак, Мимикриусоррин Тир-а-Нагриус Зес-о-два, я понимаю твоё стремление оказаться полезным сообществу, но не стоит ради этого прибегать к галлюциногенам! – громко, стараясь привлечь как можно больше внимания к своей фразе, ядовито заметил Старший.

– Я не употребляю светящийся мох, Садиррис Турина-Вет Дорил-о-тринадцать! – Мимир был обижен и раздосадован подобным обвинением.

– Ты хочешь сказать, что пришельцы прибыли из космоса на так называемом "корабле" из металла! Только представьте себе – целый огромный астероид чистейшего металла, – Старший всё увеличивал и увеличивал дистанцию общения, приглашая всех, кто ещё не участвовал, присоединиться к беседе. – И где же такое чудо располагается?

– Там находится не только металл, но и другие материалы, – упрямо продолжал доказывать свою правоту Мимир и добавил с вызовом, – а находится корабль возле логова шурхи!

– О, может быть, ты и к шурхе в пещеру заглядывал?

– Заглядывал! Шурха – это хищное растение, живущее в симбиозе с насекомыми. И оно почти разумно!

– Не уверен, что один из нас здесь действительно разумный, – Старший вытянул своё тело вверх, достав потолка пещеры, и выпустил десятки тонких жгутов с присосками на концах, превратившись в Опутывальщика, как доказательство своего величайшего раздражения. Мимир чуть подался назад и совершенно неожиданно для себя принял форму йиа, пожалуй, единственного существа, способного противостоять древнему Опутывальщику, давным-давно уже не встречающемуся на планете. – И ты, презренный, утверждаешь, что не находишься под воздействием галлюциногенов светящегося мха? – надменно спросил Старший, стараясь скрыть свой страх перед решившим дать отпор "неполноценным сородичем", раньше всегда покорно сносившим насмешки и наказания.

– Мой рассказ очень просто проверить. Если подойти достаточно близко к жилищу шурхи, то можно увидеть корабль пришельцев, – упрямо продолжал доказывать свою правоту Мимир, удивлённый не меньше, а то и больше Старшего своим поведением.

– Кто, по-твоему, настолько не в своём уме, чтобы проверять нагроможденный здесь бред?

Догадка о том, что Старший трусоват мелькала и раньше, но трудно было предположить, что до такой степени. Больше нет смысла доказывать свою правоту. Его не только не желали слушать, но и не хотели принимать всерьёз принесенную им поистине бесценную информацию. Старшим гораздо проще объяснить его сообщение злоупотреблением галлюциногенами светящегося мха, чем поверить в существование иного разума. Тем более, что вопрос о возможном существовании пришельцев был давным-давно раз и навсегда решён. Так же, как и вопрос о наличии ещё одного мыслящего существа на собственной планете. Никакой разумной жизни во вселенной не существует, так как всё остальное пространство космоса заполнено огромным астероидным полем! А обнаружение на собственной планете ещё одного, пусть и полуразумного, вида принципиально невозможно. Так как разум уже возник в совершенной форме – такой, как метаморфы!

Теперь Мимир возвращался к космическому кораблю, по дороге размышляя о том, что среди пришельцев ему находиться гораздо легче и проще, чем среди себе подобных. Рей нёс его на себе из пещеры шурхи, и метаморф мог поклясться, что вряд ли хоть кто-нибудь из его собственных сородичей способен на подобную вещь.

Мимир всё ускорял и ускорял шаг. И вот он уже мчится по камням, тяжело выбрасывая вперёд толстые ноги йиа, оскальзываясь, спотыкаясь, но не желая тратить ни мгновения на остановку и перестройку тела в другую, более приспособленную к бегу форму. В какой-то момент ему почудилось, что пришельцев на самом деле нет, а сам он действительно попал под воздействие галлюцинации шурхи.

Но опасения оказались напрасны. Великолепный корабль, устремленный ввысь острым шпилем, не растаял как утренний туман, а продолжал прочно стоять в круге из расплавленного, а теперь остывшего, камня. Полюбовавшись тёмным силуэтом "Золотого Стрижа" на фоне выбеленных жарким солнцем скал, Мимир начал обдумывать пришедшую в голову идею, показавшейся вначале безумной. Но чем дольше метаморф взвешивал эту мысль, тем она больше ему нравилась.

– А если я попрошу, чтобы пришельцы взяли меня с собой? – вслух произнёс Мимир. И, не в силах больше устоять на месте, бросился вниз, спеша дотронуться до корабля. Забыв о присутствии шурхи, он принялся стучать в люк.

– Рей, думаю, стоит впустить нашего приятеля, пока он не решил просто позавтракать нашим люком, – Сайнар внимательно смотрел на экран внешнего обзора, следя за существом, отчаянно молотящим в дверь четырьмя из шести ног.

– Ты уверен, что это действительно Мимир, а не обычный представитель местной фауны, решивший таким образом напроситься в гости? – поинтересовалась Тирс, проверив, насколько легко вытаскивается бластер из пристёгнутой к плечу кобуры.

– Если бы не парочка зелёных глаз, ну в точности как у нашего капитана, то я мог бы ещё посомневаться, а так – хоть признавай его членом Королевского дома Иззара.

Мимир продолжал в глубине души сомневаться в существовании пришельцев, пока вновь не оказался среди них в кают-компании, где ему были искренне рады.

– Как малыш? – метаморф сильно переживал за маленького пришельца, виня себя за то, что не смог удержать того от опрометчивого шага. Из вежливости Мимир принял форму Милы, одетой в защитный комбинезон.

– Не очень хорошо, – обеспокоенный Рей показался в дверях и принялся мерить шагами комнату. – Медицинский робот не может распознать органический яд. Мила жива, но никак не может придти в себя, – юноша потёр слегка покрасневшие от недосыпания глаза. Большую часть ночи он провёл за информационной системой, пытаясь вывести Милу из состояния беспробудного сна. – Медик пытается выявить причину, но при анализе состава крови начинает давать сбой, ему просто не хватает данных. Защитный комбинезон всё-таки оказался изъеден, и эта дрянь сумела добраться до малышки.

– Придётся опять беспокоить нашу знакомую шурху. Необходимо выяснить, какая именно тёмно-зелёная гадость оплела Милу, – девушка одним гибким движением поднялась с глубокого кресла и встала на пути Рея, продолжавшего метаться по комнате. – Не хочется, но другого выхода я не вижу.

– Возможно, я могу помочь. Говорите – тёмно-зелёная, и малыш оказался покрыт ей полностью? – Мимир спешно растёкся в первоначальную форму, покрывая всё тело пятью различными видами растений, которые подходили под описание. Один из участков имел точно такой же вид и структуру, как и мох, каким, словно коконом, была оплетена девочка.

Глава 6

Рей и Тирс опустились на колени рядом с зазеленевшим как весенняя полянка метаморфом и, внимательно изучив все предложенные образцы, одновременно пришли к общему выводу.

– Вот этот!!!

– Я знаю, где растёт такой же, – разволновался Мимир. По его телу пробегали волны, и создавалось полное впечатление, что на нём растёт пригибающаяся под легкими порывами ветра трава. – Это место не так опасно, как логово шурхи, хотя и лёгкой прогулкой назвать подобное путешествие, в принципе, тоже нельзя. Идти придётся через центр долины к горам на противоположной стороне, – пояснил метаморф, стараясь, чтобы его голос не дрожал.

Он боялся, прекрасно представляя, что именно сейчас творится в долине и насколько опасна предстоящая дорога, но за жизнь маленького пришельца боялся ещё сильнее. Чувство тревоги за кого-либо другого было совершенно ново и необычно, и ... это ему нравилось. А ещё согревала причастность к чему-то большому, для описания которого нельзя и слов подобрать, ни в языке пришельцев, ни мыслеобразов в общении метаморфов.

– Мимир, клянусь любимой мозолью Йорзигуна, экскурсия по местным кусачим достопримечательностям, да ещё и под твоим руководством, просто мечта. Но давай пока отложим знакомство со всеми желающими схавать Сайнара, и лучше отправимся туда на корабле. Рей, ты как к этой идее относишься?

– Идея-то, конечно, хорошая, – вздохнул Рей. И ему знакомство с особо зубастыми представителями планетарной флоры и фауны больше нравилось с экрана монитора. – Однако существует ряд обстоятельств, начиная с растраты огромного количества топлива, которое требуется экономить, и заканчивая местом самой посадки. Здесь камень, а на другой стороне долины озеро, а значит, существует опасность увязнуть в топкой почве или перевернуться.

– Остаётся аэрокар, – внесла свою лепту в решение сложившийся ситуации Тирс, – если только он сможет подняться в воздух при таком ветре.

Сегодняшней ночью бесновавшаяся стихия упрямо пыталась сдуть, или хотя бы опрокинуть "Золотой Стриж" и это ей почти удалось. Благо, сильнейший ураган продолжился не больше часа. Продлись подобная буря дольше, и противостояние космического корабля и ветра вполне могло окончиться не в пользу первого.

– Я постараюсь, – как можно увереннее произнёс Рей. Не объяснять же, что он действительно хороший пилот, можно сказать, великолепный пилот, но... когда дело касается космических кораблей, а аэрокаром ему пришлось управлять всего два раза в жизни. А тут ещё у местного ветра имелась дурная привычка внезапно появляться и сразу же набирать ураганную силу. Но девушка действительно права, чем быстрее доставить нужное растение, тем больше шансов у Милы остаться в живых.

– Отправляемся, как только выгрузим аэрокар. Сайнар – остаёшься.

– Капитан, очень прошу – отмени приказ. Я хочу отправиться с вами, за малявкой присмотрит медик, и он вполне обойдется без моей помощи, – Сайнар встретился взглядом с Реем и ощутил лёгкий холодок между лопаток. За время своей бурной и чаще всего не совсем законопослушной жизни он встречался с великим множеством людей. Были среди них и прирождённые лидеры, и тонкие психологи, и великие мошенники, и простаки, но подобные Иззарскому принцу не встречались никогда. За внешней мягкостью Рея скрывался стальной характер. За этим человеком хотелось идти на самый край вселенной, но, к чести Иззарских владык, они никогда не использовали подобную веру в них во зло.

– Мы можем не вернуться, но у тебя будет шанс спастись.

– Капитан, у меня не будет этого шанса, – покачал головой Сайнар. – Если вы не вернётесь, то малявка умрёт, а я, клянусь сердцем Йорзигуна, полечу вас разыскивать. Да и пилот космического корабля из меня никакой, твоё Величество. Вот и выходит, что толку от меня здесь никакого, зато мы с Йорзигунгом знаем одну мудрую вещь: "три ствола, всяко лучше чем два".

– Он прав, Рей, – Тирс неожиданно встала на сторону хитреца, – и уже доказал – ему можно доверить спину в бою.

Получить подобную похвалу из уст дарлокианки было весьма лестно, и Сайнар расплылся в широкой улыбке.

Мимир отчаянно старался стать полезным, хотя в результате только путался под ногами, мешая Рею и его напарнику в подготовке к полёту небольшого, но мощного аэрокара. У Сайнара возникло дикое желание связать назойливого помощника или запустить в него чем-нибудь потяжелее. И, пожалуй, если бы от этого действия появилась хоть какая-то польза, он непременно исполнил бы своё намерение. Но хуже «помощи» оказалась только бесконечная череда вопросов, где каждый ответ порождал с три десятка новых вопросов.

– Рей, угомони этот ходячий вопросительный знак, или, клянусь откушенным ухом Йорзигуна, я за себя не ручаюсь, – уже просто взмолился Сайнар, которому доставалось гораздо больше, чем капитану "Золотого Стрижа". Мимир, из опасения досадить неловким вопросом Старшему из пришельцев, старался чаще обращаться к менее значительной персоне, такой, как Сайнар.

– А, кстати, что это за великий философ Йорзигун, разными странными частями тела которого ты постоянно клянёшься? – невинно поинтересовался метаморф, даже не предполагая, насколько близко находился в данный момент к тому, чтобы оказаться закрытым в холодильник. По мнению Сайнара, это был, пожалуй, наиболее простой и действенный способ успокоить подобное существо. За короткое время мошеннику пришло в голову уже не менее десятка подобных способов, помимо заряда парализующего станера, разумеется.

Мимир пребывал сейчас в облике Сайнара, и старательно скопировал не только бисеринки пота на лбу, но и покрасневшее от злости лицо.

– Кажется, знаю, чем отвлечь нашего любопытного приятеля, – старательно пряча улыбку, пообещал Рей. – Мимир, я могу поручить тебе чрезвычайно важное задание?

– Конечно, капитан! – отчеканил довольный метаморф, старательно подражая остальным членам команды корабля.

– Тогда пригляди за Тирс, очень прошу.

– За Тирс?! – изумился Мимир, оглянувшись на вооружённую до зубов девушку, стоявшую в пяти метрах от аэрокара и внимательно выискивающую любую возможную угрозу для людей. – Так ведь она сама за нами приглядывает?

Тем временем Тирс одним точным выстрелом сбила появившееся в её поле зрения небольшое существо, похожее на шарик размером с кулак, только утыканный длинными шипами. Да так точно, что шипастый шар свалился прямо в алеющую чашечку цветка Хайнеры, с удовольствием принявшую нежданное угощение.

– Правильно, она присматривает за нами, а кто посмотрит за ней? – очень серьёзно спросил Рей. – Должен же кто-нибудь следить за безопасностью самой Тирс? Поручаю тебе столь ответственное дело.

– Слушаюсь, капитан!

Теперь работа пошла быстрее и, несмотря на усилившуюся жару, через пятнадцать минут аэрокар легко поднялся ввысь и устремился вдоль горного хребта, следуя указаниям Мимира.

Метаморф наслаждался полётом, с удовольствием отдаваясь новым ощущениям. Жизнь внизу кипела, и даже не верилось, что вскоре испепеляющий жар двух светил превратит это буйство разнообразных растений, насекомых и животных в безжизненную пустыню.

Впереди, с вершины высокой выветренной ветрами скалы, с пронзительным криком слетела вниз тёмная птица. По крайне мере, Рею показалось, что это создание очень напоминало птицу благодаря широкому клюву. На призывные крики существа, устремившегося навстречу пролетающему мимо аэрокару, в воздух поднялось не меньше трех десятков его рассерженных сородичей. Они стремительно набирали высоту и оттуда принялись пикировать на противника, вторгшегося на их территорию.

Первая птица, так некстати поднявшая весь этот переполох, устремилась в лобовую атаку, целясь в сидевшего в кресле пилота человека. В последнюю секунду Рей отвёл машину вниз, и на прозрачном пластике крыши аэрокара появились царапины, оставленные мощными когтями рассерженного крылатого драчуна. Царапины были тонкие, едва заметные, но и пластик считался особо прочным, созданным с использованием последних разработок в этой области. Так что происшествие не прибавило оптимизма сидящим внутри машины людям, а метаморф принялся спешно наращивать тяжёлый панцирь йиа.

– Лучше с ними не связываться, – остановил Мимир девушку, собиравшуюся преподать назойливым крикунам "урок вежливости" при помощи бластера. На родной планете Тирс, населенной не менее опасными и кровожадными созданиями, существовал неписанный закон – если не докажешь своё превосходство в сражении, то значит, ты законная добыча нападавшего. – Как только выберемся из их охотничьих владений, так они от нас отстанут, а если убить хотя бы одного из раххов, то поднимется вся стая, и тогда нам точно не уйти.

Тирс недовольно хмыкнула, но послушалась совета Мимира, только проворчав себе под нос:

– Если бы у нас имелось чуть больше времени, то ставлю один кредит против Сайнаровой тысячи, что могла бы с лёгкостью положить всю стаю этих назойливых забияк.

– Клянусь лысой головой Йорзигуна, я бы поставил на тебя, – в тон девушке ответил Сайнар обладающий великолепным слухом, особенно когда дело касалось всех видов мыслимых и немыслимых пари.

Первые поднявшиеся в воздух раххи устремились в атаку на аэрокар. Плотно прижав кожистые крылья к телу и вытянув вперёд мощный клюв, они камнем падали вниз на нарушителя границы их владений. Рею приходилось закладывать отчаянные виражи, чтобы избежать столкновения. Но всё равно, пять особенно настырных птиц смогли нанести сильнейшие удары по беззащитной машине. Сейчас они, в надежде добраться до прекрасно видимой лакомой добычи, продолжали долбить пластик крыши, помогая себе шестипалыми лапами, вооружёнными острейшими когтями.

– Держитесь! – Рей отправил аэрокар в крутое пике, и сильный поток воздуха снёс с гладкой крыши четверых из пяти раххов. Последний чудом удержался. Едва машина вернулась в прежнее положение, он продолжил долбить пластик с удвоенным энтузиазмом. Остальная стая отстала, выражая громкими гортанными криками своё удовлетворение от бегства противника.

– Ну, теперь я могу прикончить эту тварь? Очень хочется свернуть ей шею собственными руками!

У Тирс имелись свои собственные счёты с назойливой птицей, долбившей крышу как раз рядом с её головой. Дарлокианку донимал мерзкий скрип когтей по пластику. От этих скрипуче-визжащих звуков, а ещё больше от досады, что нельзя прикончить зловредное существо, у неё заныли зубы.

– Думаю, теперь можно, – неуверенно согласился Мимир, знаток местной жизни. Пожалуй, дать согласие метаморфа вынудило больше зловещее выражение лица Тирс, чем подлинное соображение о разумности подобного действия.

Увы, дарлокианке так и не пришлось насладиться сладким чувством мести.

Рей озадачено смотрел на показания приборов. Датчик упрямо продолжал отсчитывать цифры до сближения с крупным объектом. Однако впереди, по курсу движения аэрокара, наблюдалось лишь бескрайнее небо с редкими облаками, несущимися в вышине. И больше ничего!

Возможно, одна из птиц повредила прибор, но юноша предпочёл не рисковать, резко направляя машину вниз и вправо, стараясь обогнуть возможное препятствие. Сигнал безопасности залился пронзительным звоном, напоминая пилоту об осторожности и перегрузках.

– Знаешь, твоё Величество, я начинаю сомневаться в правильном ответе на вопрос, кто из нас с тобой лучший пилот, – Сайнар поморщился, так как все крутые виражи Рея отдавали тупой ноющей болью в раненой руке. Мимир плотно закрыл глаза и пытался мысленно решить, какую форму безопаснее принять, если придётся падать с такой высоты. А заодно, спешно вычёркивал из списка своих желаний пункт о возможности научиться управлять воздушной машиной пришельцев. Сидящий на корпусе аэрокара рахх упрямо пытался удержаться на своём месте и гневными криками выражал своё негодование по поводу мастерства пилота.

По показаниям датчика сближения до столкновения с преградой осталось тридцать секунд, а Рей всё ещё ничего не видел впереди, до рези в глазах вглядываясь в чистую синеву неба.

Луч солнца, отразившись от белоснежной поверхности пухлого облака, упал под другим углом и на один удар сердца высветил впереди гигантскую сеть, дрейфующую под легким ветром. Он скользнул серебристым зайчиком по мелким ячейкам паутины и, блеснув последний раз, пропал. Через мгновение Рей и сам не знал, видел ли он действительно небывалых размеров паутину, или привидевшаяся сеть оказалась результатом разыгравшегося воображения. Аэрокар, конечно, не муха, но встречаться с хозяевами подобной чудо-ловушки очень не хотелось. До преграды осталось десять секунд, и юноша до предела увеличил скорость, заставив двигатели выть от усиливавшихся перегрузок, и почти отвесно повёл машину вниз и вправо, туда, где заканчивалась ловчая сеть.

Мягкое шуршание невесомых нитей по левому борту аэрокара в одно мгновение, словно легчайшую пылинку, смело изумлённого рахха с прозрачного пластика. Попавшаяся птица принялась отчаянно биться, стараясь вырваться из липкой ловушки, но всё больше запутывалась. Натянутые нити дрожали, подсказывая хозяину сети, что обед подан.

Да что там какой-то полуметровый рахх, когда и тяжеленный аэрокар повис на прочной паутине, не в силах оторваться от её края, крепко приклеившегося к корпусу. Если бы Рей чуть-чуть замешкался, и машина угодила бы в центр ловчей сети, то, скорее всего, мощности двигателя не хватило бы вырваться. А так, натужно гудя, аэрокар продолжил свой путь, прихватив с собой изрядный кусок паутины.

– Это что такое было? – слабым голосом поинтересовался метаморф, у которого в последний момент любопытство всё же победило страх, и он вновь открыл глаза.

– Это у тебя нужно поинтересоваться. Ты же у нас эксперт по всем местным достопримечательностям, – Сайнар не мог упустить возможность самому начать задавать вопросы.

– Не знаю, – честно признался расстроенный Мимир, в глубине души всегда гордившийся своим великолепным знанием не только внешнего вида местных обитателей, но и их привычек, а также образа жизни.

Дальнейший путь продолжался без особых приключений и успокоившийся метаморф вновь начал получать огромное удовольствие от полёта.

– Блуждающее озеро, – Мимир указал на блестящую водную гладь, мимо которой пролетал аэрокар.

– Оно что, умеет ходить?

– Нет, просто озеро появляется каждый сезон Жизни в новом месте, – пояснил метаморф. – А ещё из него можно пить!

– Н-да? – Сайнар с сомнением покосился на мутную, грязно-коричневую воду. Желание пригубить из сего "живительного" источника как-то не возникало.

– Можно, можно, – подтвердил Мимир и уточнил, – иногда можно. В принципе, как повезёт. Или ты выпьешь из озера, или озеро выпьет тебя. Если долго нет дождей, а до подземных источников не так просто добраться, то иного выхода не остаётся. Это очень хорошо, что оно появилось именно здесь, а не дальше.

– Это почему?

– Ближайшее место, где растёт нужное нам растение, это прикрытая двумя скалами узкая расщелина. А там, где появляется Блуждающе озеро, не растёт ничего! Даже на следующий сезон Жизни это место остаётся пустынным. Не помогут никакие дожди. – Мимир кивнул на хмурившееся небо.

– Что-то не нравятся мне эти тучи, – Рей взглянул на стремительно темнеющую синеву. Они, тяжёлые, набухшие от дождя, опускались всё ниже, цепляясь за острые вершины гор. Ветер, гуляющий в вышине, сейчас нёс их с дикой скоростью, подгоняя и подгоняя бешеный бег. Надвигался мощный ураган, когда всё живое благоразумно стремится укрыться от разбушевавшейся стихии. Шквальные порывы ветра превратили тяжёлую машину в лёгкую пушинку, швыряя её из стороны в сторону, словно забавляясь новой игрушкой. Юноша с трудом удерживал управление, стараясь дотянуть до нужного места, а не свалиться в Блуждающее озеро, на чьей ровной глади не появилось даже лёгкой ряби, гонимой ветром.

В отличие от космических кораблей, Рей, не считая многочасовых тренировок на виртуальном тренажёре, поднимался на аэрокаре в воздух всего лишь третий раз в жизни.

– Расслабься, почувствуй машину как продолжение своего тела, – наставлял юного принца Соо-Таш, сумевший каким-то чудом получить на эту прогулку разрешение её величества королевы Иззара. – Представь, что аэрокар всего лишь одежда на твоём теле. Несколько большеватая и не такая удобная, но всего лишь штаны и рубашка.

– Да, но если я свалюсь с высоты собственного роста, то это одно, а если бухнусь отсюда, то парой-тройкой царапин не отделаешься, – тяжело вздохнул Рей, глядя на проносящиеся далеко внизу вершины деревьев. Аэрокар рыскал верх и вниз, словно ощущая неуверенность и слабость пилота. – Мне это всё надоело, давай включим автопилот и отправимся во дворец.

– Можно было бы, конечно, и включить автопилот, – невозмутимо ответил дарлокец, удобно сидящий на пассажирском месте, – но дело в том, что он несколько забарахлил, вот я и вытащил его – за ненадобностью.

Соо-Таш прикрыл глаза, как бы погружаясь в сладкую послеобеденную дрёму. Принцу тогда ещё не исполнилось тринадцати лет, и после страшной гибели отца прошло не больше трёх месяцев. Три месяца чёрной, беспросветной тоски, пожирающей мальчика изнутри. Он просто таял, погрузившись в пучину своего горя, не обращая внимания ни на кого и ни на что вокруг. В то тяжёлое время больше всего на свете Рею хотелось умереть.