Текст книги "Игла"

Автор книги: Елена Кондрацкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Глава 3

Игла сидела в тёплой воде, вдыхала аромат душицы и задумчиво перекатывая между пальцами серебряное колечко на цепочке, которую носила на шее не снимая. Нож для сбора трав – единственное оружие, которое у неё было при себе – Игла положила на мраморный столик возле купели. На всякий случай. Дар не казался ей опасным, но к мужчинам она всегда относилась настороженно. В основном мужики сторонились диковатой лесной ведьмы, но не все. Пару раз Игле приходилось отпугивать тех, кто слишком настойчиво интересовался её кошелем или телом. Дар, похоже, не интересовался, ни тем, ни другим, но Игла сомневалась, что на службе у Кощея состояли порядочные колдуны. Она мотнула головой. Нет, он ведь мог служить ему не по доброй воле. Негоже обвинять едва знакомого юношу во всех бедах мира, ничего о нём не зная. Просто следует быть осторожной – как и всегда.

Выбравшись из воды, Игла не отыскала на полу купальни своей одежды, зато обнаружила на резной вешалке из красного дерева новенькое платье. Шёлковое, диковинное, с серебряной росписью и тяжелыми от самоцветов рукавами.

– Это мне что ли в таком щеголять? – Она повертела платье в руках. – Тяжеленное! Ни в вздохнуть, ни повернуться. Мне бы чего попроще. – Игла огляделась и сказала громче, надеясь, что кто бы ни принёс ей новое платье – услышит. – А лучше мою прежнюю одежду вернуть. Пожалуйста.

Стоило ей повернуть голову, как на вешалке её уже ждало родное платье с вязью защитных рун на вороте, нижняя рубаха и передник с карманами. Чистенькие и даже подшитые в прохудившихся местах. Обрадовавшись, Игла аккуратно отложила в сторону шёлковое платье и оделась. Заплела косу и, влекомая голодом, почти побежала на запах еды.

Ела Игла быстро и жадно, не заботясь ни о приличиях, ни о том, как может выглядеть со стороны. Ела до тех, пор, пока не заболел живот, но даже тогда не отказала себе в ярком пирожке с засахаренной вишенкой на аккуратной горке розового крема. Сперва Игла долго крутила его в руках, разглядывая диковинку со всех сторон – подобной красоты она прежде не видела. Пах пирожок вишней и сливками, а от приторной сладости свело зубы, но Игла и сама не заметила как в два укуса проглотила его и даже не удержалась и слизала остатки крема пальцев. На серебряном блюде лежала еще целая гора таких чудо-пирожков, Игла смотрела на них голодными глазами, но заставила себя сдержаться – живот не выдержал бы и лишней крошки. Ей показалось, что блюдо само собой придвинулось ближе. А может быть, ещё один пирожок в неё всё же поместится? Такой вкусный! Или хотя бы ещё одна вишенка в сахаре...

Быстрым движением сняв с крема вишенку, Игла сунула её в рот, но глотать не стала, надеясь подольше насладиться новым вкусом. Выкатилась из-за стола и поволокла себя библиотеку. За плотным ужином пришла сонливость, но Игла не позволила себе свернуть в сторону спальни – чем быстрее она отыщет книгу, о которой упоминал Дар, тем быстрее расправится с Кощеем.

Прочитать триста названий. Не так уж и сложно. Игла разглядывала кожаные корешки, решая, откуда начать. Названий на корешках не было – придётся вытаскивать по одной. Она подтащила к стеллажу лестницу и подобралась к верхней полке. Игла и представить себе не могла, что существует так много книг про камни! За свою жизнь она не видела ни одной, а их, оказывается, целых триста. Названий многих камней Игла и вовсе встречала впервые. Преодолевая желание прочитать побольше про удивительный смарагд или диковинный сердолик, Игла перебирала книгу за книгой, чихала от пыли и откладывала на стол у окна те тома, заморские знаки в которых не могла прочитать.

Ближе к рассвету ей наконец улыбнулась удача. Игла вытянула с нижней полки тоненькую книжку без переплёта, сшитую красной нитью. Сперва она даже не заметила её, заставленную более внушительными соседями. На бумажной обложке простыми чернилами было написано: «Клинок, поразивший смерть. Звено первое».

Игла выдохнула, сдерживая радостный писк. Не теряя ни мгновения, она принялась листать книгу. Но воодушевление быстро сменилось растерянностью. Написанное казалось полной бессмыслицей.

«Путь есть лишь один, и скрыт он среди обрывов, там, где земля трещит и ломается от тяжести молчания. Лежит он в ущелье, где нет ни звука, ни света, где тени плетут древние чары. Там змеиный глаз смотрит в зеркало глубин. Там грань между мирами истончается, а всё, что ты видишь, – лишь отражение того, что было и что может быть. Там реальность сбивается с пути, как странник в темном лесу. Солнце не заходит и не восходит. Там, среди иллюзий и испытаний, ждёт клинок, способный поразить Смерть.

Клинок тот выкован не из стали, а из последнего дыхания звезды, погасшей в рассвете времён. Его лезвие не прорежет плоть, но пронзит саму суть. Он не оставит следов на теле, но оставит пустоту, в которой исчезает всё, что было и что будет. Смерть не знает жизни, но в жизнь её нужно метить клинком. И лишь в тот час, когда они соединятся, познав друг друга, клинок выпьет свет, чтобы Смерть закрыла очи навеки».

Игла перечитала написанное трижды, но так и не поняла, что кроется в словах. Где-то найти какой-то клинок – всё, что было ясно. Лёгкий ответ, который она так надеялась найти, её не ждал. Конечная точка, которая, казалось, лежала так близко, умчалась так далеко, что разглядеть её стало невозможным. И это лишь вторая книга из четырёх. Где искать другие? Над Иглой будто выросла гора, такая высокая, что не взобраться на вершину, сколько ни старайся. На глаза навернулись слёзы, Игла села на пол, подтянула колени к подбородку и спрятала лицо в ладонях. Она знала, что путь будет нелёгким, она ступила на него, зная, что сотрёт ноги до костей. Пальцы нашли серебряное колечко на шее. Она обещала. Клялась. И она не свернёт с пути. Не имеет права. Надо просто выдохнуть. Вдохнуть. И идти дальше. Шаг за шагом, как учила бабушка.

***

– Ты, чего, померла?

Игла вздрогнула, открыла глаза и тут же сощурилась от яркого света. Она не заметила, как заснула прямо на полу библиотеки. Над Иглой тёмной тенью, окутанной золотым ореолом солнечных лучей, возвышался Дар.

– Нашла что-то? – Он забрал из рук Иглы книгу и с сомнением уставился на обложку. – «Малахитовые сказки»? Волшебно.

– Ты же сказал, что не умеешь читать. – Игла потирала глаза, прогоняя остатки сна. Если верить солнцу за окном, она умудрилась проспать до самого обеда. Шея затекла, ноги отказывались разгибаться, при любом движениии отзываясь тягучей болью в коленях. Всё же, стоило пересилить себя и добраться до постели.

– Я солгал, – не моргнул глазом Дар. – Надеюсь, ты решила развлечься сказками, потому что нашла то, что искала?

Игла непонимающе переводила взгляд с книги на Дара и обратно.

– Ты держишь её в руках. Нужную книгу.

Дар с удивлением уставился на обложку. Его красивое лицо исказило сомнение, и он повернул книгу названием к Игле.

– Что тут написано? – требовательно спросил он.

– Ты издеваешься?

Он закатил глаза и нетерпеливо вздохнул.

– Просто прочитай.

– «Клинок, поразивший смерть. Звено первое». Так ты умеешь читать или нет?

Дар снова уставился на обложку.

– Гнусная дрянь.

– Прошу прощения?

– Да не ты. – цыкнул Дар и тут же ухмыльнулся, сверкнув золотыми глазами. – А сестрица... Кощеева. Она сама подарила ему эту книжку. Мно-о-ого сотен лет назад. Смекнула, мерзавка, что способа спрятать её лучше нет.

– У Кощея есть сестра? – Игла встала с пола и принялась разминать ноги.

– И старших три брата. – На лице Дара мелькнула тень презрения. – Они-то нужные нам четыре книжки и написали, а потом спрятали.

Игла присвистнула, не веря своим ушам.

– Родные братья и сестра написали, как его убить?

– Именно. Семейка у них та ещё. Впрочем, что ещё взять от детей Морены.

– Погоди, неужто? Дети самой Морены?

У Иглы голова шла кругом. Всё, что она знала, о чём ведала, в один миг перевернулось с ног на голову. Одно дело – охотиться за, пусть и могущественным, чародеем, совсем другое – за сыном самой богини Смерти. Да и разве может такое статься? Все знают, что давным-давно сгинули её дети в Мёртвых Землях, в ничейном краю, что на самом севере Дивных Берегов.

– Люди изгнали детей Морены тысячи лет назад. Не могли они вернуться, чары бы не позволили, – пробормотала Игла скорее самой себе, но звонкий смех Дара выдернул её из размышлений.

– В любый чарах есть изъян, тебе ли о том не знать, ведьма? Или ты только припарки делать способна?

Игла не обратила внимания на укол.

– Расскажи мне! Расскажи всё, что знаешь о Кощ...

– Нет-нет-нет. – Дар поморщился, будто от зубной боли, и приложил указательный палец к губв Иглы, останавливая поток вопросов, которые уже были готовы с них сорваться. – Поболтаем про дела семейные мерзкого-премерзкого Кощея как-нибудь в другой раз. Сейчас ты мне расскажешь, что тут написано. – Он всучил Игле книгу и похлопал её по плечу. – Давай. Кощей сам себя не убьёт. Читай скорее.

Игла недовольно нахмурила брови, глядя на Дара. Его нахальство раздражало, но других союзников в Иглы не было и где теперь искать Кощея она не представляла, а потому, похоже, какое-то время ей придётся мириться с компанией этого напыщенного...

– Долго будешь мной любоваться? – Изящный палец Дара с длинным ногтем нетерпеливо постучал по обложке книги, а потом, когда Игла опустила вгляз вслед за ним, переместился на её подбородок, ноготь впился в нежную кожу под языком и увлёк за собой выше, заставляя Иглу вгляднуть Дару в диковинные золотые глаза. Губы его тронула самодовольная усмешка, красивая, но холодная. – Знаю, отродясь такой красоты не видела, девчонка, но у нас дела.

Щёки залило тепло, Игла дёрнула головой и шлепком ладони отбросила руку Дара от своего лица.

– А чем любоваться? Тощий, бледный как поганка, изящный как девица.

Ухмылка Дара дрогнула, в глазах промелькнуло удивление. Игле даже подумалось, что она его задела, но в золоте тут же засверкали искорки смеха, а ухмылка стала ещё шире.

– А, ясно, такой как ты, поди, подавай крепких деревенских парней? Чтобы загар блестящ как бронза, грудь широка как горный хребет, а лапищи, – он пошевелил тонкими длинными пальцами, – как у медведя? Чтобы деревенских девок за мягкие места хватать было удобнее. – Он рассмеялся и добавил с издёвкой. – Такие парни тебе, дикая, по нраву?

Игла залилась краской пуще прежнего, рука сама дёрнулась к колечку на шее, но Игла сжала её в кулак.

– Не твоего ума дело, – выплюнула она, зло раскрыла книгу, чудом преодолев желание швырнуть её Дару в лицо. Она сощурилась, глядя на Дара. – Но, может, я пойду, а ты сам прочитаешь, что тут написано?

Дар сощурился в ответ.

– В игры решила играть, дикая?

– Хочешь знать, что тут? – Игла помахала книгой перед его носом. – Веди себя пристойно.

Разумеется, она бы никуда не ушла, потому как попросту не знала, куда идти, к тому же, в ней таилась надежда, что Дар, в отличие от неё, поймёт, что зашифровано в тексте. Но так просто проглатывать его издёвки она тоже не собиралась.

– Так что? Придержишь свой острый язык? – Игла перевернула страницу, делая вид, что раздумывает, как ей поступить.

Несколько должгих мгновений они смотрели друг на друга. В золотых глазах Дара плескалось нескрываемое раздражение, но он всё же растянул губы в притворной улыбке.

– Будьте так любезны, Иголочка, прочитать, что...

– Меньше желчи.

Дар оскалился, ноздри его раздулись, глаза превратились в тёмные щёлки. Он медлил, будто слова отказывались покидать его горло.

– Прочитай. Пожалуйста.

Игла удовлетворённо улыбнулась, похлопала Дара по плечу точно так же, как он сделал до этого. Заглянула в книгу и медленно, чтобы не спотыкаться на сложных словах, прочитала странный текст. Когда она закончила, снова посмотрела на Дара. – Это всё. Звучит, как полная бесмыслица. Я поняла только, что оружие, которым можно убить Кощея, – это какой-то клинок. Но какой? Нож, кинжал, меч? И где его искать? Ничего неясно, кроме того, что сестрица Кощея обожала загадки.

Дар задумчиво поглаживал подбородок, глядя куда-то сквозь Иглу, вглубь библиотеки.

– Знаешь, как называют сестрицу Кощея? – спросил он наконец.

– Если речь о Тёмных, детях Морены, то никто не знает их имён.

– Их настоящих имён, – поправил Дар. А Игла кивнула, вспоминая старую сказку, которую ей рассказывала бабушка:

– Потому что, кто знает имя Тёмного, владеет полной властью над ним.

Дар ухмыльнулся.

– Сейчас сестрица Кощея носит имя Славна, княгиня Тригорская.

Игла от удивления чуть не упала на пол. Быть того не может. Дочь Морены заправляет Тригорским княжеством? Одним из самых сильный княжеств всего Вольского Царства? И никто о том не знает? Опасная и бессмертная Тёмная, способная одним словом подчинить себе любого, чьё имя знает? Разве такое возможно?

– Так как называют сестрицу Кощея?

– Малахитовая царица, – без запинки ответила Игла.

– И?..

– И властительница гор.

Дар удовлетворённо кивнул и направился в глубь библиотеки. Заинтригованная Игла поспешила за ним. Они прошли с десяток стеллажей и остановились перед одним, сверху до низу заполненному свитками. Дар принялся рыться в них, без сожаления выбрасыпая на пол один за другим. Некоторые из них были такими древними, что превращались в пыль, стоило их только коснуться. Когда на полу оказалось больше половины стеллажа, Дар наконец нашёл то, что искал – свиток в резном деревянном футляре. Не сказав ни слова, Дар направился дальше, к большому столу, над которым тут же засветились белым светом подвешеные под потолком кристаллы. Приблизившись, Игла увидела, что на столешнице нарисована карта, охватывающая все три материка и даже Восточные острова на самом краю земли. У Иглы перехватило дыхание, она слышала, но никогда не представляла, какой же большой мир. Столько мест, в которых ей никогда не повыбать и которых никогда не увидеть. И весь он уместился на столе, выведенный чьей-то аккуратной рукой.

Откупорив крышку футляра, Дар бросил его на пол, вытряхнул свиток и расвернул его на столе.

– Раз сестрица Кощея властительница гор, – начал он, – то наверняка, спрятала она клинок где-то в своих владениях. И это натолкнуло меня на следющую мысль. – Он кивнул, подзывая Иглу подойти поближе.

Игла заглянула в свиток, украшенный чернильными изображениями животных, усыпанных точками, соединёнными между собой ровными линиями. Медведь, олень, волк, змея, лев... разглядеть всех она не успела, Дар отвлёк её.

– Знаешь, что это?

Игла покачала головой.

– Это созвездия, – сказал Дар, и к удивлению Иглы, в голосе его не было привычной издёвки, кажется, он сам увлёклся загадкой, подкинутой Славной. – Вот это созвездие змея. Помнишь, что ты прочитала про змея?

– «Там змеиный глаз смотрит в зеркало глубин», – без ошибки ответила Игла, память у неё была отличная.

Дар снова кивнул и паложил свиток на карту Дивных Берегов так, что змей оказался над горами, который окаймляли Вольское Царство на востоке.

– Согласно легенде, молодая девушка пошла купаться на озеро, и в неё влюбился царь полозов, который в это время в облике змея грелся на камне. Пока она купалась, он, лег на её платье, и когда она нагая вышла из воды, потребовал от неё стать его женой, тогда он вернёт ей одежду. Девушка согласилась. Не смотри на меня так, не я эту глупость придумывал. В общем, поженились они, и со временем она его полюбила. Но её родители горевали о ней и хотели дочь вернуть, спасти от жуткого чудища. И когда девушка с мужем приехали к ним погостить, родители опоили их, уложили спасить на печь, и во сне зарубили полоза. А тело его бросили в то самое озеро. Наутро, когда девушка проснулась и обо всём узнала, она от горя сошла с ума и утопилась – где? правильно, – в том самом озере. Но озеро то было необычное, а волшебное, Источник магии, место, где давным-давно на короткий миг соприкоснулись миры. Волшебное озеро вернуло полоза к жизни, но он оказался запертым в глубинах небес и с тех пор наблюдает за озером, горюя о своей возлюбленной.

Палец Дара скользнул от созвездия змеи к Инежским горам и остановился на маленьком кругляшке между вершин. Игла присмотрелась и прочитала подпись на карте:

– Белое озеро.

Дар самодовольно улыбнулся.

– Бьюсь об заклад, наш клинок именно там.

Глава 4

Лес пел весеннюю песню, тринадцатую в недолгой жизни Иглы. Нестройная, но живая и от того прекрасная, мелодия складывалась из перечивчатых птичьих трелей, перезвонов быстрых ручейков и нежного шёпота трав. Игла сидела под старым зеленеющим дубом и вязала из мягкой шерсти шаль. Рядом сидел леший и держал пряжу, чтобы не путалась тонкая нить. Его чёрное, дымчатое тело сливалось с тенями, тонкие руки, похожие на ветви, аккуратно пропускали меж острых когтей нить. Олений череп, который скрывал его лик, кивал в такт лесной песне, а колокольчики на могучих рогах качались на красных лентах и тихонько звенели. Зелёные угольки глаз внимательно следили за каждым движением Иглы.

– Надеюсь, бабушке понравится, – сказала она, улыбнувшись. – Только ты ей не рассказывай о подарке раньше срока. Понял?

Леший кивнул, протянул узловатые пальцы к лицу Иглы и коснулся когтями нежных девичьих губ. Игла засмеялась и отпрянула, спасаясь от щекотки.

– Хочешь, чтобы я спела?

Леший вновь кивнул, и колокольчики на его рогах вызвенили знакомую мелодию, подсказывая, что именно он хотел послушать. Игла улыбнулась и затянула свою любимую песню:

Вдаль убегает река,

С собою меня зовёт.

Куда всё бегут облака

И птицы держат полёт?

За горы падает небо,

За солнцем уходит в ночь,

Туда отправиться мне бы,

От дома родного прочь.

За звездами следовать, гнаться,

И отыскать бы ту,

С которой навеки остаться,

В далёком, волшебном краю...

Песню прервал пронзительный птичий возглас, из кустов выскочил лис, и рванул к дубу. Игла вскочила, роняя вязание, как раз в тот момент, когда из леса выбежал мальчишка с луком наперевес. Лис прижался к ногам Иглы, тяжело дыша и дрожа всем телом. Леший медленно повернул голову, колокольчики недовольно зазвенели. На мгновение время застыло и смолкло. Мальчишка, едва ли старше самой Иглы, застыл с удивлением на загорелом лице. Черные брови исчезли за занавесом таких же чёрных кудрей, рот приоткрылся, открывая крупные белые зубы и щербинку между передними резцами. Круглые карие глаза взволнованно блестели. А когда время вновь рвануло вперёд, стрела легла на тетиву, и лук взметнулся в поисках цели.

– Леший! Спасайся! – испуганно крикнул мальчишка, а Игла тут же преградила путь стреле, раскинув руки в стороны.

– Не тронь его! – Она глядела на мальчишку, но обращалась к лешему. Простая стрела не причинила бы тому вреда, но вот мальчишка за подобную дерзость вполне мог бы поплатиться головой.

Мальчишка растерянно заморгал, лук в его руках дрогнул.

– Так это ты! – выдохнул он, похоже не до конца понимая пугаться ему или восхищаться увиденному. – Рыжая! Дочка лесной ведьмы!

Игла нахмурилась. Раз мальчишка слышал о ней, значит, жил в деревеньке неподалёку. Все они нет-нет, да заглядывали к бабушке в избу за помощью или советом.

– А я слыхал, что ты голая по лесу бегаешь, как дикий зверь на четвереньках, и говорить не умеешь! – выпалил он, будто ставя Игле в упрёк за то, что та не оправдала его ожиданий.

Игла прыснула, попыталась сдержаться, но не сумела и громко расхохоталась. Мальчишка сперва удивился ещё больше, а потом и сам засмеялся в голос. Стрела больше не искала добычи, лис запрыгнул на руки к Игле и она нежно потрепала его между ушей. Леший отступил, растворившись в тенях – он не любил людского общества.

– Как звать тебя? – спросил мальчишка, когда они уже не могли больше смеяться.

– Игла.

– Это же даже не имя.

Игла пожала плечами, за тринадцать вёсен бабушка так и не нарекла её, называя не иначе как «внучка». «Не моё на то право», – говорила она, качая головой.

– Очень даже имя, – фыркнула Игла, и лис фыркнул ей в тон. – Можно подумать, твоё имя лучше!

– В сто крат! – Мальчишка упёр руки в бока и вздёрнул подбородок.

– Ну, и как звать тебя? – прищурилась Игла. – Болиголов? Или Хвастуша?

Мальчишка скорчил рожу, а потом расплылся улыбке, щеголяя щербинкой между зубов.

– Светозар.

***

Карета подпрыгнула на кочке, и Игла проснулась. Дар сидел напротив, подперев подбородок рукой, и изучал Иглу скучающим взглядом. На его плечах лежала тёплая накидка с соболиным воротником, в ушах блестели золотые серьги. Изящные пальцы, на которых блестели перстни, лениво выстукивали по колену незнакомую мелодию.

– Где мы? – спросила Игла, отодвигая шёлковую шторку. За окном запряжённой шестёркой вороных коней кареты утопало в предрассветных сумерках бескрайнее поле. Конями никто не правил, и те скакали без отдыха третьи сутки. Игла беспокоилась, что чары Дара заведут их не туда.

– Где-то в на пути к Инежским горам, – пожал плечами тот. – А что? Тебе опять по нужде приспичило? Пойдёшь в поле или потерпишь до леса?

– Не в этом дело! – Щёки Иглы залил румянец. – Хотя, это тоже, остановимся за той рощицей? – Кощей выглянул в окно и кивнул, а Игла продолжила. – Хорошо бы остановиться где-то на ночь, передохнуть, разогнуть спину, поесть горячего. У меня уже все кости болят, а ты вообще сидишь без движения, не ешь и не спишь. Не знаю как ты, но я таким делом выдохнусь быстрее, чем мы доберёмся до цели.

Дар приподнял брови и вздохнул.

– Какие нынче ведьмы пошли. Даже не умеют сохранять тело в путешествиях. На что тебе чары даны – непонятно.

Игла сложила руки на груди.

– Хочешь сказать, что я тоже могу не есть несколько дней и даже по нужде не ходить?

– Разумеется. Надо лишь замедлить движение веществ в теле, пустить магию по венам, позволяя ей питать себя вместо пищи и сна. – Дар глубоко вдохнул, приложив руку к груди и медленно выдохнул. – Такие вещи стоит знать, мало ли где застанет тебя судьба.

– Например, в ящике с шипами? – хмыкнула Игла.

– Это называется саркофаг. Между прочим, Кощей его привёз из самой Чёрной Пустыни.

– Без разницы. Научи меня этому твоему замедлению веществ. Но сперва, выпусти в этой рощице. И поскорее.

***

К постоялому двору карета подъехала на закате. Игла выпрыгнула наружу и потянулась, разминая спину.

– Наконец-то! Горячий ужин и настоящая кровать! – в предвкушении выдохнула она.

Дар с сомнением оглядел старенький двухэтажный сруб с покосившимися ставнями.

– Напоминаю, что всё ещё могу научить тебя чарам...

– Обязательно, этим и займёмся после ужина. Идём! – Она потянула было его за рукав, но тут к карете подбежал взъерошенный мальчишка, с восхищением глядя то на скакунов, то на Дара, завёрнутого в меха.

– Почистить и напоить, еды не давать, – велел тот и бросил мальцу монету.

В трактире, который занимал первый этаж просторного сруба, было многолюдно и душно. Путники сидели за столами, галдели и смеялись, стучали кружками, играли в карты и кости. Пахло потом, пивом и щами. Завидев новых гостей, к Игле и Кощею выскочила круглолицая девушка, румяная от жары.

– Вечер добрый! – она широко улыбнулась, вытирая руки о грязный передник. – Чем могу услужить господам?

– Нам бы ужин и ночлег, – ответила Игла.

– Вам несказанно повезло! – воскликнула девушка. – У нас осталась последняя свободная комната. Еду подать наверх или отужинаете тут, со всеми? Сегодня мы предлагаем щи, пироги с капустой и пироги с яблоками.

– Пироги с яблоками! – воскликнула Игла, нашаривая на поясе кошель. – Мы поедим тут, только... сколько стоит ночлег?

– Для вас, – девушка окинула оценивающим взглядом Иглу и Дара. – Всего две серебряные монеты.

Игла округлила глаза.

– Сколько?

– Комната последняя, другой постоялый двор на сотню вёрст отсюда, – пожала плечами девушка. – Но дело ваше.

– Тогда... – Игла замялась, заглядывая в кошель, и продолжила поникшим голосом. – Тогда нам комнату и только щи...

Дар тяжело вздохнул, потёр переносицу и взял девушку за руки. А потом высыпал в её ладони серебряные монеты. Игла даже не успела заметить, когда он их достал.

– Нам комнату, а госпоже щи и пироги. И мёду.

– Пироги с капустой или с яблоком? – спросила девушка, с восторгом глядя на сияющие монеты.

– И те, и те, – велел Дар и направился к свободному столу в дальнем углу трактира.

– Госпоже? – хихикнула Игла, садясь напротив. – Стало быть, я теперь госпожа?

– Ты права, на госпожу ты не походишь. Скорее на мою служанку. Надо будет прикупить тебе приличное платье.

Игла обиженно надула губы и разгладила юбку.

– Мне и мой наряд по душе.

– О, я в этом не сомневаюсь.

Игла облокотилась на стол и подпёрла подбородок руками.

– А что, по-твоему, не так? Юбку я сама сшила, и душегрейку. Он, знаешь, какая тёплая?

– К твоим рыжим волосам подошёл бы изумрудный шёлк или тёмно-зелёный бархат. Нежно-голубой атлас тоже был бы неплох. Можно добавить соболиного меха, или потемнее, бобрового, к примеру.

– Звучит дорого.

– Красота бесценна.

– Потому, что ничего не стоит, – хмыкнула Игла, прислонившись к стене.

Дар откинул за спину белоснежные волосы и сощурил золотые глаза.

– Именно красота открыла мне сотни дорог. Короли и королевы, цари и царицы лежали у меня в ногах и просили одного лишь моего взгляда и...

– И кончил ты в сракофаге престарелого чародея, – хихикнула Игла.

– Сар-ко-фа-ге, – прошипел Дар. – И ничего ещё не кончилось. Впрочем, чего я распинаюсь перед... тобой.

– «Перед дурнушкой» ты хотел сказать? – ухмыльнулась Игла, принимаясь за щи, которые уже успели принести. – Не переживай, я знаю, что не красавица. Но именно поэтому, – она вытащила ложку изо рта и укзала ею на Дара, – я знаю цену другим вещам.

Дар ухмыльнулся.

– Каким же?

– Доброте, трудолюбию, верности, правдивости...

Дар рассмеялся, а Игла удивлённо заморгала. Трактирщица принесла пироги, бросила заинтересованный взгляд на Дара и, покраснев, смущённо удалилась. Игла проводила её недовольным взглядом, а Дар внимания, кажется, даже не заметил.

– Ну, и чего ты хохочешь? – прошипела Игла.

– Представляешь, как грустно это звучит? – Дар облокотился на стол и игриво посмотрел на Иглу. – Мне, чтобы понравится людям и получить всё, что хочу, надо просто быть красивым, а тебе? Добродетельно трудиться, быть удобной и праведной, пахать, пахать и пахать.

Игла прищурилась и постучала ложкой по тарелке.

– Не твоя красота купила нам еду и ночлег.

– Просто не хотел заморачиваться, – пожал плечами Дар и поджал губы. – Хотя ты права, очаровать эту простушку было бы раз плюнуть, сберегли бы серебро.

– А меня те очаровать не сумел, – стояла на своём Игла. – Хоть и пытался.

– Это лишь потому, что сердце твоё уже занято, – ответил Дар, наклонился ближе и поддел подбородок Иглы указательным пальцем, внимательно посмотрел в глаза, будто пытался разглядеть в них что-то известное только ему одному, а потом разочарованно отпрянул. – Да и взять с тебя всё равно нечего.

– Разве? – Игла похлопала перекинутую через плечо сумку, в которой лежали книги. – Давно ты читать научился?

Улыбка Дара стала почти хищной, золотые глаза лукаво заблестели.

– Это, что, вызов?

– А мне бояться нечего, – искренне рассмеялась Игла. – Ты прав, сердце моё уже занято, и места в нём ни для кого больше нет. Да и как мы уже выяснили, ты, Дар, совсем не в моём вкусе, так что хвалёная твоя красота бессильна.

Дар хмыкнул, отхлебнул мёда, поморщился от вкуса и отвернулся к окну.

– Пожалеешь, дикая.

В ответ ему прозвучал лишь звонкий смех Иглы.