Текст книги "Измена. Развод. Смерть (СИ)"

Автор книги: Елена Казанцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Глава тринадцатая

Следующий день ничуть не лучше предыдущего.

Только приехала в офис, как столкнулась нос к носу с секретаршей мужа. Странно, что вчера ее не было на месте.

– Василиса Александровна, – нараспев мое имя произносит представитель отряда Блондинозавров. – Вам звонил некто Смирнов, просил о личной встрече.

Терпеть не могу ее, бесит.

– Пусть подойдет в офис в течение рабочего дня, – бросаю ей на ходу и захожу в кабинет мужа.

Но от этой представительницы Блондинозавров так просто не отвяжешься.

– Вам кофе или чай, – та входит в кабинет, как к себе домой. – Я тут поговорить с вами хотела.

Ух, как она меня бесит. Бесит пятьдесят кило силиконового тела. Его секретарь – это инстасамка. У нее свой блог о правильном питании, тренировках. И выглядит так, как тысяча и один блогер в интернете. Волосы цвета платиновый блонд до пояса, кожа цвета загара в тропиках, модные стрелки на глазах и ресницы до бровей, когтища красного цвета. В качалку ходит по расписание, накаченная попа шариками выделяется под белыми брючками. Такие же силиконовые бидоны под тонкой маечкой, сверху накинут для строгости пиджачок коротенький, чтобы не дай бог не спрятать аппетитные формы.

Все напрочь искусственное. Фу!

– Говори, – бросаю ей коротко.

– Я хотела уволиться, – манерно начала секретарь.

– Заявление на стол, я подпишу, расчет в бухгалтерии.

По округлившимся глазам секретарши, понимаю, что она этого не ожидала. Но держит покерфэйс, фыркает и уходит.

А через десять минут звонит мне с претензией, что Стасик ей обещал заплатить двести тысяч. У меня челюсть упала и встать на место не смогла. Значит, на мне Стасик экономил, а силиконовой шлюшке готов отвалить бабла горстку. Ну и Стасик! Ой, Стасик, встречу еще раз тебя, так оттяпаю тебе сардельку, чтобы неповадно было во все дырки ее совать. А девку сразу ставлю на место.

– Стасик обещал, вот он и пусть платит, а у меня ты получишь ровно столько, сколько заработала! – рявкаю я и тут же перезваниваю главному бухгалтеру.

Не успела с одной проблемой разобраться, как в двери вваливается другая проблема.

Большая такая, высокая, с брутальной щетиной и голубыми глазам.

– Я Лев Георгиевич Раевский, – представляется мужчина. – Компаньон вашего мужа по фирме Эдельвейс.

– Здравствуйте Лев Георгиевич, а я Василиса Александровна.

Тут же заглядывает в двери секретарша, стреляет глазками и предлагает кофе и чай. Лев Георгиевич выбирает кофе. И секретарша с заверениями, что приготовит самый вкусный кофе в мире, исчезает на несколько минут.

– Чем обязана, Лев Георгиевич?

– Василиса Александровна, вы в курсе, на каких условиях я дал вашему мужу денег на открытие фирмы?

– Лев Георгиевич, я даже до вчерашнего дня была не в курсе, что у моего мужа есть еще одна фирма. Узнала только после того, как мне главный бухгалтер показала копии уставных документов. Так что о делах мужа с фирмой Эдельвейс не имею ни малейшего понятия.

Тот только крякнул.

– Я так понимаю, что ваш муж погиб, его труп нашли несколько дней назад?

– Нет, мой муж не погиб, его труп в добром здравии приходил ко мне день тому назад.

– Однако, вы меня удивляете, Василиса Александровна.

– Я сама в шоке, Лев Георгиевич.

Он смотрит на меня очень внимательно своими голубыми, как лед, глазами, ища, видимо, в моих насмешку, а может, решил, что у меня от горя разум помутился. Но я серьезна, как никогда.

– Он поставил в залог ваш коттедж, – спокойно выдает Лев.

– Офигеть! – вырывается у меня. – То есть он решил меня совсем с голой задницей оставить.

– Не в курсе, но очень похоже.

– Даже не знаю, что делать?

– У меня один выход, написать на него заявление в прокуратуру, так как занимался махинациями.

– Пишите, – спокойно говорю я.

– И вам не жалко вашего мужа?

– Нет! Мы с ним разводились. Видимо все это он начал проворачивать тогда, когда понял, что развод неизбежен.

– Вы очень красивая женщина, – вдруг говорит мне Лев. – Только в бизнесе мало что смыслите, вам бы управляющего найти нормального, разведут вас, как лохушку.

И тут в двери вплывает секретарша, виляя бедрами и неся на подносе одну чашку. А уж как подала, наклонилась, оттопырив попку, сиськи силиконовые на блюдо выложила. Мне смешно, а у Льва глаз дергаться стал.

И только секретарша хотела выйти из кабинета, как сбивая ее с ног, в кабинет ввалился Богдан.

– Ты кто такой? – взревел он.

– Вы мне не тычте, сами представьтесь, – в ответ прилетает ото Льва. – Я тут почти хозяин, а вот кто ты тут такой?

А дальше идут такие разборки, что я тихонечко по стенке к выходу ползу. Секретарша орет: Вызовите охрану!

Какая охрана, дряхлый пенсионер, что сидит в качестве охранника, когда тут сцепились два матерых льва. Сшибут и не заметят. Но наш пенсионер – охранник бежит прихрамывая. У него даже пистолет в кобуре есть. Останавливается на выходе и испуганно смотрит, как дерутся львы. А я ловко выхватываю из кобуры пистолет и стреляю в воздух.

– А ну разойдись! – ору я, в воздухе повис запах пороха, звук выстрела получается очень громким, таким оглушительным, что на миг закладывает уши.

От испуга в коридор вываливается весь офис. Все стоят с открытыми ртами и круглыми глазами. И я тут с пистолетом в руке. Львы даже драться перестали. Замерли с выпученными глазами. Смотря на меня, как на уникум, который только сейчас заметили.

– Ээээээ, Василиса, пистолет опусти, – бормочет Богдан, выставив вперед руку.

Я и не заметила, что пистолет держу в руке, направляя его то в сторону Богдана, то в сторону Льва.

– Давайте все мирно решим, – брякаю я и отдаю пистолет охраннику, тот трясущимися руками убирает его в кобуру.

Еще минуту оба мужчины старательно приводят себя в порядок. И вот передо мной два вполне таких респектабельных мужика, ну чуть-чуть друг другу морды под рихтовали.

– Кофе нам принеси, – киваю секретарше.

И та, тряся титьками, семенит в сторону кофе-машины, а мы проходим ко мне в кабинет.

– Давайте познакомимся еще раз, и на этот раз без угроз, – примирительно говорю я, а мужчины косятся друг на друга.

Мы знакомимся, уже без угроз и нападения.

Секретарша, виляя задом, вносит поднос с чашками. Она так глубо накланяется, что на ее силиконовых молочных фермах можно соски разглядеть.

Наконец у нас появилось время здраво разобрать ситуацию.

– Давайте вы будете вести себя как джентльмены, – начинаю я. – Не надо ни на кого бросаться.

– Мне доложили, что к тебе вошел неизвестный, у вас тут разборки, вот я и отреагировал, – бурчит Богдан, потом протягивает руку Льву и коротко представляется. – Богдан, частный сыск.

– Лев Георгиевич Раевский, я компаньон Станислава Оборина, второй соучредитель компании Эдельвейс.

– И какими судьбами вас к нам занесло? – едко кидает в ответ Богдан.

– Махинации Стасика не понравились мне, вот решил в его глаза лживые посмотреть.

– А Стасик нам какой день трупы якобы себя подкидывает, – это уже я слово взяла.

– Да, хорошо у Василисы Александровны есть свой метод опознания трупов, – язвительно улыбается Богдан. – Поэтому мы точно знаем, что Стасик жив, иногда появляется на пороге.

– А не могли бы вы, Лев Георгиевич, рассказать подробнее, что там Стасик наш накуролесил, – снова беру слово. – А то, боюсь, уже без штанов меня оставил.

– Правильно думаете, Василиса Александровна. Потому как Эдельвейс мы с ним вместе открывали. Он на кон поставил все! Хотел фирму прокладку, через нее закупать технику, делать жирную накрутку и затем передавать вашей фирме ООО Техно. ООО Техно получала бы мизерную прибыль, только для покрытия своих технических нужд. Но денег на первый крупный закуп у него не было. А я крупный инвестор. Он вышел на меня, я получил хорошие рекомендации, за него поручились люди. И я вложил довольно крупную сумму. И не только я.

– Я так понимаю, что денег он вам не вернул?

– Правильно понимаете, не вернул. И ладно бы только мне, но там были еще очень серьезные люди. Они за такие дела могут и кастрировать.

– Ой, было бы что там кастрировать, – невольно вырывается у меня, а Богдан начинает тихо трястись от смеха. – Сама бы давно отчекрыжила.

– Эти люди найдут, поверьте мне, – говорит Лев, косясь на Богдана.

– Ой, ладно вам, отчекрыжат кончик, остальное зеленкой замажут, – Богдана начинает потряхивать от смеха. – Теперь я понимаю, зачем вся эта свистопляска с трупами!

Качаю головой, все у меня встало на места. А то, последнее время, мне начало казаться, что схожу с ума, вот так весь ребус и сложился.

– А деньги мы найдем, – говорит Богдан. – Даже если он их успел вывести за границу.

– Хотелось бы быстрее, серьезные люди ждать не любят. Я тоже под ударом.

Мы еще некоторое время обговариваем рабочие вопросы, потом Лев уходит. Я провожаю его, на прощанье он целует мне руку.

– Рад был познакомиться, не знал, что у Стаса такая красивая жена, – говорит он, а сам на Богдана косится. А тот стоит, набычился, из ноздрей пар идет, глаза стали красными, того и глади бросится.

Возвращаюсь в приемную, ко мне подскакивает секретутка Стаса.

– Василиса Александровна, я решила не увольняться, – блеет она, а сама глаза на Богдана скосила, чуть косоглазие не заработала. Сама бюст поправляет, пиджачок шире распахнула, дай волю, до гола бы разделась, так старается товар лицом показать.

– Хорошо. Напомни мне, как тебя зовут?

– Настяяяяяя, – удивленный взгляд, взмах ресниц.

И чего удивляется, я всех поименно должна не помнить?

– И так, Нас-тя, никаких премий, никаких оплат всяких фитнесов, только оклад, если согласна, то велком, оставайся и работай, – разворачиваюсь и шагаю в кабинет.

День сегодня какой-то бесконечный.

Глава четырнадцатая

И тут секретарша Настенька вновь беспокоит меня.

– Василиса Александровна, к вам на прием Смирнов с…

– Пусть войдет, – зло бросаю я.

Дверь открывается и в проеме стоит дядя Петя, муж моей домоуправительницы тети Даши. У меня даже челюсть отпала. Он по-свойски входит в мой кабинет, а за ним семенит девушка. На вид лет двадцати, белокурая, голубоглазая, с небольшим животиком, тонкая и звонкая. По животу я прикинула, что она на пятом или шестом месяце беременности.

– Здравствуй, Василиса! – дядя Петя садится в кресло.

– Здравствуйте, – а сама в уме перебираю отчества, не помню, как полное имя дяди Пети. – Петр Дмитриевич.

Наконец вспомнила я.

– Это моя племянница, Мариночкой зовут, – знакомит нас дядя Петя.

– Чем обязана визиту?

– Мы хотели, чтобы вы быстрее со Стасиком развелись, – с места в карьер бросается Мариночка.

– Иииииааааа, – у меня слов нет. – Мне не понятен ваш интерес, Марина.

– Вот мой интерес, – и она кладет руку на животик. – У нас скоро родится малыш, ему надо появиться в браке, что же ребеночек без отца будет расти.

– А вы уверены, что это ребенок Стаса? – удивленно спрашиваю я, не отошла ещё от шока.

– Конечно, мы обратились к лучшему репродуктологу и нам сделали ЭКО, успешно, все получилось с первого раза, – глаза девушки восторженно горят, а дядя Петя косо на нее смотрит, крякает и молчит.

– Все это конечно интересно, но пока мой бывший муж скачет по кустам, подкидывая трупы якобы себя, то мне сложно устроить развод, надо доказательство, что он жив, – уже более спокойно говорю я.

– Так вы в полиции заявите, что он жив, потом сразу в суд, – девушка явно глупа, как пробка.

– У вас какой срок? – как бы невзначай спрашиваю я.

– У меня двадцать четвертая неделя, – гордо объявляет Мариночка.

Получается более полугода назад, а то и больше муж с племянницей прислуги уже шуры-муры крутил. О, господи! За что мне эти испытания!

– То есть вы с женатым мужиком спали, тогда вас не смущало, что он женат, а теперь вдруг захотелось ребеночку отца? – едко спрашиваю ее.

– Он уже тогда вас не любил, – гордо вскидывает голову Мариночка, ай, не голову, головку, мозги там явно не ночевали. – Женщина должна посвящать себя дому, быть отличной хозяйкой, послушной и преданной женой.

Я прямо своего мужа вижу на месте этой девки. Его слова из слова в слово.

– А я такой не была? – интересуюсь я.

– Нет, конечно, вы же сына ему не могли подарить, а я буду и верной, и надежным тылом, и детей ему рожу, – заканчивает монолог Мариночка.

– Будьте, я вам не помеха, мне этот мешок дерьма, гулящий козёл и даром не нужен! – я откидываюсь на спинку кресло и скрещиваю руки на груди.

– Так дайте ему развод! – пищит Мариночка.

– Да с удовольствием, нас бы с первого заседания развели бы, если бы он не попросил месяц на примирение, – у девушки округляются глаза. – И эти его дебильные закидоны с трупами. Мозгов у Стасика нет?

Я устала от всего этого цирка: трупы, которые периодически подкидывает мне муж; его компаньонов; ситуаций в бизнесе. Хочу остановиться и выдохнуть, но вселенная словно сговорилась с моим мужем и подкидывает мне новые и новые ситуации.

– Петр Дмитриевич, а вы как смотрите на эту ситуацию, – перевожу свой взгляд на мужа Дарьи.

– Кхе-кхе, я не знал, что она путается с вашим мужем, Василиса, – начинает Петр. – Если бы знал, то дал бы ремня. Но уж как сложилось. Теперь вопрос возникает, где ей жить? У нас квартирка маленькая, а тут ребенок, сами понимаете. Вот и хотели мы, ну пока вы там разводитесь, чтобы она в вашем доме пожила, дом большой, крыло для гостей пустое стоит.

– Что? – у меня на миг челюсть упала, а потом я ее сжала так, что эмаль на зубах скрипнула. – То есть я должна у себя в доме терпеть шлюх своего мужа? Вы так на это смотрите?

– Я не шлюха! – орет малолетняя девка. – Ты сама шлюха, я ему непорочной досталась!

– Конечно, а спать с чужими мужьями, у которых есть жена, это у нас как называется? Так только шлюшандры поступают, – кричу ей в ответ.

– Он сказал, что вы давно не спите вместе, – бросает мне вызов девка.

– Мариночка, это сказка женатых мужчин для тупых шлюх, которых они имеют, – зло кричу я. – Поди говорил, что секса между нами давно не было, живем уже, как друзья, да и не любит он меня давно.

Чем больше говорю, тем шире глаза становятся у глупой Мариночки.

– Так вот, это разводилово женатых мужиков для своих любовниц, а ты тупая курица, если на это повелась! – ору я на нее.

Марина сжалась в комочек, вот-вот заплачет. А мне душу полоснула боль, зачем я так с ней, она беременная, не дай бог скинет ребеночка.

– Ладно, прости, я не хотела, – примирительно говорю девушке.

– Мне жить негде? – вдруг начинает рыдать девушка. – Они меня из дома гонят.

– А почему Стас тебя не обеспечил жильем, – удивленно говорю я.

– Сказал, что жениться только после рождения ребенка и теста ДНК, – продолжает рыдать Марина.

– Странно, у него есть недвижимость, мог переселить туда, – удивляюсь я.

– Я его давно не видела, а мне надо где-то жить, – канючит девица.

– Да, мы ее содержать больше не можем, жить у нас ей негде, что тут страшного, если она поживет у вас в доме? – рассуждает Петр. – Из комнаты выходить не будет, под ногами мешаться не будет.

И тут я начинаю понимать, что это все цирк для одного зрителя – меня!

Жила девка с тетей и дядей, место всем хватало, а тут вдруг хватать перестало. Просто им надо зачем-то ее переселить в мой дом.

– Хорошо, только жить ты будешь в дальней комнате, я тебя не должна видеть, гости тоже, – даю свое согласие, вижу, что у Петра и Марины блеск в глазах появляется. От радости их распирает. Они еще не знают, что это ловушка.

И только я попрощалась с гостями, договорившись, что переезд состоится вечером, когда я приеду с работы. Я сама выделю ей комнату и там на месте обговорим моменты взаимодействия.

Только мои гости вышли из кабинета, как я набрала Богдана, обрисовав ситуацию.

– Зря ты на это пошла, – говорит Богдан. – Но я тебе помогу.

Вечером еду с работы домой. Тело ломит, как будто я разгружала вагоны, в голове туман. Я так устаю от всех нервных передряг, что к вечеру не чувствую своих ног и рук, и засыпаю с головной болью. А впереди еще главное «блюдо дня», переезд любовницы в мой дом.

Возле дома меня встречает Богдан.

– Все готово, – тихо говорит он и передает мне ключи.

Сегодня в доме днем никого не было. Вера увезла своих мальчишек в гости, замки все я поменяла, так что конфиденциальность была соблюдена.

Богдан исчезает, а я вхожу в дом.

Через полчаса появляется Даша и начинает готовить ужин. Она сегодня очень деятельная, на подъеме. Ну, как же! Ей же удалось пристроить дочку в хороший дом, наверное, спит и видит, как этот дом становится домом ее племянницы.

Даша как-то по-хозяйски обходит мои владения, окидывая взглядом дом. Раньше дальше кухни и постирочной с кладовой нос не совала, только когда у нас ночевали гости, я просила ее помочь с бельем. И то, на этот период, Стас нанимал человека, который перестилал постели, убирался в комнатах гостей и помогал по дому. В остальное время это делала я сама.

И вот на пороге появляется Мариночка с малепусеньким чемоданчиком.

– Ой, Мариночка, а что чемодан то у вас такой маленький, вещей то у вас совсем нет. Или Стасик на вас денежку экономил? Совсем на содержание своей любовницы денег не выделял? – язвлю я.

Губы Марины кривятся, но в глазах вспыхивает гнев и презрение. Ой, не такая уж и простая эта Мариночка. Боюсь, Стасик о нее еще зубы обломает.

Я веду ее по дому, она, как и тетя Даша до этого, идет по дому королевой, внимательно осматриваясь по сторонам.

– Конечно, дом у вас обставлен безвкусно, комментирует она, убого, …

В наш дом мы со Стасом вложили огромные деньги, мебель заказывали в Италии, дизайнера нанимали в столице. В доме нет ничего с позолотой, все минималистично. Но интерьер смотрится дорого.

Услышал бы ее высказывание Стас, упал бы в обморок, она прошлась по его эго.

– Я бы картины в рамках золотых повесила, – рассуждает маленькая стерва. – И столик вот туда поставила бы такой с «инхрустацией».

– Инкрустацией ты хотела сказать, – поправляю ее.

– Ну, – Мариночка смотрит на меня непонимающе.

– Мариночка, думаю, у вас будет еще свой дом вы там точно развернетесь и покажите весь свой креатив, – язвлю я.

А пока я веду ее в дальнюю комнату, что предназначена для обслуживающего персонала.

– Вот ваша комната, – открываю я ей дверь.

– Я что? Я в комнате для прислуги буду жить? – у Мариночки даже глазки стали квадратными.

– Конечно, тут есть свой санузел, шкаф, удобная кровать, размещайтесь, – улыбаюсь я и выхожу, но на пороге оглядываюсь и получаю убийственный взгляд в спину.

Но только Мариночка замечает, что я на нее смотрю, как выражение ее лица меняется. На лице расплывается улыбка, и мне в спину летит: Спасибо, Василиса Александровна.

– Пожалуйста, тварь, – тихо произношу я.

А у меня в наушнике звучит голос: Начали. Камеры работают. Проверка готовности.

Поздно вечером приезжает Вера с детьми, Вовка на дежурстве. Мы ужинаем и ложимся спать. Вере я ничего не говорю.

Ночью лежу и прислушиваюсь к тишине дома.

Вот тихонько где-то скрипнула дверь. Прошлепали чьи-то босые ноги. Явно Веркины мальчишки прошли в туалет. Потом опять тишина.

Вслушиваясь в тишину, начинаю тихонько посапывать носом. И сама не замечаю, как засыпаю. Меня будят слова в наушнике.

– Первая камера сработала, вижу движение, – слышится неизвестный мне голос.

– Вторая камера, движение в кабинете.

– Работаем! – эту команду дает Богдан.

А я тихонько встаю и выглядываю в щелку из своей спальни. Мимо дверей бегут черные тени, они передвигаются так тихо, что кажутся нереальными.

Потом что-то с грохотом падает на пол. Раздается дикий женский визг, и я выбегаю из своей комнаты.

Забегая в кабинет мужа, даже не представляла, что там происходит.

И в ужасе замираю на пороге.

Стенка с книгами раскурочена, посередине дыра, и только приглядевшись, понимаю, что это дверь в другое помещение, этакий сейф в стене. Сейчас эта дверка открыта, а панели шкафов с книгами отодвинуты в сторону. Надо же, я сама делала ремонт в доме, но не знала, что муж заказал себе дополнительный сейф в стене.

И вот сейчас этот сейф был в скрыт. Возле него стояла испуганная Марина в халатике на голое тело, следы беременности исчезли. На лице дикий испуг.

А возле ее ног стоит чемоданчик.

Мужчина в черной форме наклоняется над чемоданом и щелкает замком.

– Не трогайте, – верещит Марина и пытается пнуть человека в форме, но где там, под формой железные мускулы, для которых этот пинок, что слону дробина. – Это моё!

Маленькая дрянь орет и пинается.

А замки открывают содержимое и из чемодана вываливаются пачки сто долларовых купюр.

– Ничего себе, – только и вырывается у меня. – Мариночка, а куда ваша беременность делась?

Богдан ухмыляется и наклоняясь к лицу девушки спрашивает: Полицию вызывать будем, статья за кражу обеспечена.

Марина смотрит перед собой остекленевшими глазами, а потом закатывает истерику. Перемешалось все: слюни, сопли, слезы, она выдирает на себе волосы. Вот только Станиславский бы сказал: Не верю!

Через десять минут к дому подъезжает две полицейские машины. Входят следователи и эксперты. У девушки снимают отпечатки пальцев, а также все в кабинете обсыпают черным порошком.

Кругом снуют люди. А на пороге стоит испуганная Вера с мальчишками.