Текст книги "Измена. Развод. Смерть (СИ)"

Автор книги: Елена Казанцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Глава десятая

– Заткнись дура, – мой муж зажал мне рот ладонью.

– Ты, ты, ты жив? – испуганно пробормотала я, хотя внутри было осознание того, что он не умер.

– Жив и здоров, – прорычал муж.

Хотя это был уже не мой Стас, мой, по всему видимому, умер еще много лет назад. Это был чужой, незнакомый мне мужчина.

– Слушай сюда внимательно, – продолжал рычать на меня мой муж. – Тебе покажут труп, ты его опознаешь. И не вздумай жопой вилять.

И он исчез! Просто как сквозь землю провалился. Хотя веранда у нас высокая, спрыгни с нее, и тебя уже не будет видно, а вокруг кусты сирени. Я специально садила густые кусты, чтобы по весне радоваться их цветению, а летом быть укрытой ими от любопытных глаз соседей.

Испуганно соскочила с кресла и озираюсь. Мой муж жив, а я в опасности.

Спускаюсь с веранды, оглядываясь по сторонам. Но вокруг никого нет, пусто и веет ветерок. Он колышет ветки на кустарнике и создает у меня впечатление, что кто-то прячется за густыми зарослями.

Мне так страшно, что я понеслась сломя голову к ограде. И только возле высокого забора остановилась, с удивлением посмотрев на калитку в лес. Та была открыта и поскрипывала на ветру.

Вот как он попал на участок. У калитки нет видеонаблюдения, отсюда можно зайти и выйти и не быть узнанным. И эту калитку с выходом в лес он придумал сам. Обычно все из поселка ходили по прогулочной тропе до озера через лес, и только у нас был короткий выход. Стоило зайти за забор, как начинался густой лес, здесь никто не ходил, зато нам до озера надо было пройти всего метром пятьсот. У нас был свой пятачок с пляжем и лодкой, стоящей у небольших мостков.

Я быстро побежала по тропинке в сторону озера. У причала лодки не было. Теперь стало понятно, как он незаметно прошёл на участок и исчез с него.

Я сложила козырьком руки и посмотрела на другую сторону озера. Там вдали маячили лодки, несколько из них шли под парусом, ловко скользя по водной глади, избегая столкновения.

На другой стороне озера было большое село, а рядом маленький городок. Стасу было где скрываться.

И я набрала Рашида.

– Он жив, мой муж жив, – не здороваясь, заикаясь, говорю я.

– Подожди, Василиса, ты в этом уверена? – Рашид тоже сражен этой новостью.

– Да, он стоял возле меня, мы с ним говорили, – и я кратко рассказывая о нашей встрече. – Я даже знаю, где он может скрываться.

– Так, Василиса, скажи мне, у тебя есть мест, где ты бы была в безопасности?

– В своем доме я в безопасности, – я в этом уверенна.

– Я не думаю так, – подвергает сомнению мои слова Рашид.

– Ко мне на лето переезжает моя подруга с детьми и мужем, с утра до вечера у меня работают тетя Даша и дядя Петя, так что дом полон гостей, вряд ли он полезет еще раз сюда, – говорю уверенно, и моя уверенность, видимо, убеждает Рашида.

– Василиса, ты должна заехать к нам в офис, надо кое-что с тобой обсудить, – на этом мы заканчиваем разговор.

И я возвращаюсь к Вере, решив, что пока ничего не буду говорить ей, дабы не испугать. К вечеру приезжает ее муж и детки.

Мальчишки рады, их лица сияют. Они с Володькой сразу побежали на озеро, а потом мокрые и довольные разводили огонь в мангале. Только тетя Даша ходила и бурчала: Кому я столько борща наварила?

Но за этот вечер ушёл и борщ, и котлеты, и шашлыки.

Мальчишки купались до поздней ночи. А мы втроем сидели на террасе, пили вино и разговаривали. Впервые с того дня, как я обнаружила тесты ДНК, мне было спокойно и хорошо. Именно сейчас верилось, что все удастся распутать. Меня разведут со Стасом. И дальше жизнь пойдет совсем в другом русле.

– Васька, а почему тебе и правда не открыть магазин чая, ты так хорошо разбираешься во всех этих Улунах и Пуэра или как их там еще обзывают, – Вера внимательно посмотрела на меня. – Ну не вернешься же ты в аптеку.

– Так и не получится, сертификата нет, считай заново надо проходить обучение, не работала больше десяти лет. Даже не знаю. Да и стоять у первого стола по двенадцать часов вряд ли смогу.

– Вот и я о том. Деньги у тебя будут, откроешь маленький магазинчик, а потом, глядишь, дело в гору пойдет.

– Ты что с бизнесом Стаса решила? Продавать будешь? – в разговор вклинился Володя.

– Мммммм, ээээээ, так пока не ясно, – а в голове вертится только вопрос, сказать им или нет.

Но вечер плавно подходит к концу. Завтра Вере и Володе на работу. Мальчишек с трудом загоняем в дом. Через час все угомонились.

В доме тихо. Тихо скрипнула половица. И вот опять тишина.

Но мне не спится, я взбиваю подушку и переворачиваюсь на бок. Сон не идет. В окне спальни видно кусочек звездного неба. Моя спальня выходит окнами на лес, здесь нет освещения, поэтому неба, кажется, усыпано звездами. Смотрю на них, а они мне подмигивают. Но в груди моей поселилась тревога и уходить не собирается.

Я еще час пыталась уснуть, а потом спустилась в кухню. Включила чайник, зажгла нижнюю подсветку, налила себе чайку и села на барный стул.

Смотрю пустыми глазами на газон. Темно. Вдруг что-то мелькнула в окне, я от ужаса чуть чашку из рук не выронила. Но присмотревшись, поняла, что это была чья-то кошка. Видимо, опять много мышей полевок, вот она и охотиться.

И только успокоила свое разбушевавшееся сердце, как мне на рот легла рука, а в ухо зашептал знакомый голос.

– Не ори, – Стас был груб, второй рукой он прижал меня к себе, не дернуться. – Поговорить надо.

– О чем нам с тобой говорить, – зло прошептала я.

– Мы не договорили днем, – шипит на меня Стас. – Я же знаю, что ты упрямая. Ведь испоганишь все. Васька, не иди против меня.

– Чего тебе еще надо?

– Просто признай следующий труп, скажи, что это я, – муж сверкает злыми глазами, рот его кривится.

А я сама себе удивляюсь, ведь буквально месяц назад я была счастлива, целовала эти губы, смотрела в эти глаза. И вот эти самые глаза смотрят на меня так, будто я им враг номер один.

– Зачем тебе это? – спрашиваю его, не понимаю я всех этих многоходовок.

– Тебе же легче будет, меня признают мертвым, ты получишь наследство, никакого развода, – хитрит мой муж.

– Я не лохушка, говори, для чего тебе понадобился весь этот кордебалет, – настаиваю я. – Если не скажешь правду, я не опознаю следующий труп.

– Вася, меня заказали, что тут не понятного, – но мой муж явно начал нервничать, а значит, врать. – Меня могут убить, а тут ты признаешь меня мертвым и все, каждый из нас начнет свой путь заново.

– Интересно девки пляшут, то есть при живых мужьях и женах, мы с тобой будем двоеженцами.

– С кем это ты тут разговариваешь, – в дверях неожиданно появляется Вера. – Ааааааааааааа!!!!!

Она орет, хватаясь за косяк, так как у нее подкашиваются ноги. Ой, зря! Зря! Зря я не сказала ей, что мой муженек объявился. Потому что на крик прибегает ее муж Володя с битой в руках.

И мы все молча замираем, глядя друг на друга.

– Ты, ты, ты не труп, – шепчет Вера.

– Как видишь, – зло выплевывает Стас.

– Сейчас будет трупом, – рычит Володька. – Вот скажем, труп нашёлся, сам пришёл.

И Володька подбрасывает биту в руках, ловко перекидывая из одной руки в другую.

– Там труп с пулей в голову был, а не с разбитым черепом, – уточняет Вера.

– Жаль, я бы ему с удовольствием черепушку раскроил, – кровожадно бросает Володька.

– Но, но, но! – грозит им пальчиком Стас. – Я бы вас попросил в моем доме…

– Нет ни тебя, ни твоего дома, – отрезает Вера. – Ты труп, так что прикопаем тебя сейчас в кустах.

Стас трусливо прячется за моей спиной.

– Давайте придем к консенсусу, – пытается сгладить ситуацию Стас. – Вы забываете, что меня видели, а завтра находится труп и Вася опознает в этом трупе меня. Все счастливы. Вася забирает себе бизнес, дом, машину, у нее все хорошо. Я получаю свободу.

– А что тебе мешало развестись и точно также получить свободу? – задает вопрос Вера.

– Все сложно Вера, все сложно, – пятясь говорит Стас, а потом рывком открывает дверь на террасу и выпрыгивает из кухни. Прямо, как заяц. Он бежал по лужайке, только пятки сверкали. Хотелось заулюлюкать ему вслед, но позднее время, не хотелось будить соседей и хулиганить.

– Ой, Вася, все не так просто, – Вера налила себе воды, пока Володька закрывал дверь на террасу и вставлял ключ в замок. Жалюзи противно завизжали и закрыли вход. Теперь к нам внутрь было не пробраться.

– Я не пойму, что не так, почему так все закручено, наворочено? – удрученно говорю я.

– Надо проверить счета, сделать аудит, – говорит Володька. – Он мог пустить фирму под банкротство, а ты и знать не знаешь.

– Ой, я об этом и не подумала, – испугалась я.

– Ой, давайте все решим завтра, – Вера устало машет рукой. – Ночью бесполезно об этом думать.

Я соглашаюсь и топаю спать.

– Вась, ты завтра закажи мастера, чтобы замки сменил, – бросил вслед мне Володька.

Точно! У него ключи, вот и ходит он сюда, как к себе домой! Пронеслось у меня в голове.

А через минуту я уже спала.

Я так крепко спала, что не слышала, как уехал Володька, ему к восьми, за ним уехала Вера, у нее сегодня экзамены у студентов.

Мальчишки позавтракав, убежали на стадион.

Я проснулась, когда часы пробили десять.

И сразу же прозвучал звонок.

На экране высветилось «Богдан».

– Привет, – сонным, хриплым голосом поздоровалась я.

– Привет, не разбудил?

Глава одиннадцатая

– Богдан, я всегда рада тебя слышать, – откашливаясь, произношу я.

– Рашид сказал, что твой муж объявился, – толи спрашивает, толи утверждает Богдан.

– Да, это было…это было…неожиданно, – выдавливаю я из себя.

– И что он хотел от тебя? – Богдан допрашивает меня.

– Хотел, чтобы я в следующем трупе опознала его, – наконец произношу ужасную фразу.

– Кхм, однако! – Богдан замолкает на минуту. – Василиса, а что у него с бизнесом?

Вопрос конечно интересный, но уж очень сложный, я ведь не вникала в бизнес своего мужа.

– Не знаю, надо у его заместителя Эдуарда спросить, – уточняю я.

– Василиса, вы поинтересуйтесь в ближайшее время, а еще лучше, если вы поедите к нему в офис, поработаете там, а мы вам пришлем аудитора хорошего, – вкрадчиво говорит Богдан.

А мне что-то нехорошо становится. Предчувствие у меня беды.

– Хорошо, прямо сейчас и поеду.

Я обещала Богдану, я выполнила. Даже завтракать не стала. Только приняла душ, подкрасилась, костюм брючный для солидности натянула и вперед.

Через час я зашла в здание, где Стас снял для компании офис. На это он не поскупился, помещение находилось в высотном здании, два последних этажа, здесь располагалась самая дорогая недвижимость в городе. Нравилось ему обозревать город с высоты. Вроде как сам высот добился.

Поэтому я быстро прошла к лифтам, зашла в стеклянную кабину и нажала кнопку верхнего этажа. На душе было неспокойно.

Лифт поднимается медленно. На последнем этаже дверцы разъезжаются в разные стороны и перед моими глазами картина бегства из Помпей во время землетрясения.

– Что здесь происходит? – вопрошаю я.

Немая сцена.

Две девушки офис менеджеры замерли у шредера, тот поперхнулся, но переживал в мелкую труху какую-то бумажку. Третья девушка замерла посередине офиса с огромной кипой бумаги, видимо тащила поближе к шредеру. Два менеджера активно что-то искали в своих ноутбуках, из кабинета бухгалтера выглянула удивленная главбухша.

– Кто мне объяснит, что здесь происходит? – уже ору я.

– Так нам сказали, что Станислава Олеговича убили, а фирма обанкротилась, – тихо говорит девчушка офис-менеджер.

– Кто вам такое сказал? – ору я.

– Так Эдуард Аркадьевич…

– Где он?

– Так в кабинете…

Я резко разворачиваюсь и иду в приемную. Стас сделал одну приемную и два кабинета для солидности. Кабинет поменьше отдал Эдуарду, а себе взял большой с огромным панорамным окном, красивым видом на город и реку, что протекала под самыми окнами. Из окна прекрасно было видно мраморную набережную, кусочек городского парка и городской пруд.

Сейчас шикарный кабинет был пуст. Стол сиротливо блестел пустой столешницей. Ноутбука Стаса не было, от него осталось только чистое пятно на запыленной поверхности стола.

Я развернулась на каблуках и быстрым шагом пошла в кабинет к Эдуарду. Когда я резко открыла двери, он рвал какие-то бумаги.

– Эдуард! Что вообще тут происходит? – рявкнула я.

Тот испуганно подскочил, его глаза заметались из стороны в сторону, руки мелко задрожали, а над верхней губой выступили бисеринки пота.

– Василиса Александровна, – заикаясь пролепетал Эдуард. – Мы вас не ждали.

– Вижу, что не ждали. И так! Кто! Мне объяснит? Что? Тут происходит? – смотрю на Эдуарда так, как удав смотрит на кролика, которым хочет позавтракать.

– Эээээ, д-да-ддаааааа, – руки Эдуарда и ноги начинают трястись так, что больной Паркинсоном может отдыхать рядом.

– Что! Тут! Происходит! – уже ору я.

И тут сзади слышу шаги. Оглядываюсь. А там Рашид с мужиком и молодой женщиной зашли в приемную.

– Вижу, тут у вас весело, – начинает Рашид, осматривая помещение.

– Да, просто цирк уехал, а клоунов забыли, – грозно говорю я. – Где ноутбук Стаса?

Это я уже обращаюсь к Эдуарду.

– Так он его в последний день забрал с собой, – мямлит Эдуард.

– Не переживай, Василиса, сейчас все базы посмотрим, в базе все документы сохранились, – кивает мне Рашид.

И я тихонько выдыхаю, потому что не знала, как эту вакханалию разрулить. С Рашидом приехал программист Дмитрий и аудитор Оксана.

Через полчаса Дмитрий развернул в кабинете Стаса оперативный штаб, тут же суетился программист с офиса, в приемной на месте секретарши сидела Оксана, а главный бухгалтер приносила ей папки с отчетами.

Уже к вечеру были получены первые результаты. Стас действительно выводил деньги фирмы на сторону, стремясь обанкротить фирму. И нам удалось задержать только последний перевод.

Что с этим делать? Я не знаю.

Рашид заводит меня в пустой кабинет и тихо мне говорит.

– Поговори с главным бухгалтером, мне кажется, она знает на самом деле больше, чем говорит. Может, как женщина женщину поймет.

– Хорошо, я попробую.

Иду на негнущихся ногах по коридору. Рабочий день подошёл к концу, девочки менеджеры разбежались по домам, я их отпустила раньше. В офисе пустынно, только пылинки вьются в воздухе, оседая на мебель. Сколько же бумаг пришлось перелопатить за этот день.

Захожу в кабинет главного бухгалтера. Маргарита Львовна нервно собирает свою сумку.

– Маргарита Львовна, я хотела с вами поговорить, – как можно мягче начинаю я.

– О чем разговаривать, я тут не причем, мне было велено перевести деньги, я перевела, – бурчит Маргарита Львовна.

Я сажусь на стул и устало поправляю ворот блузки.

– Тут дело не в том, что мой муж выводил деньги с фирмы, а зачем он это делал.

– А мне какое дело, он хозяин, а я птица подневольная, – бурчит Маргарита Львовна, но уже тише.

– Он хотел развестись со мной и не хотел делиться деньгами, – совсем тихо говорю я.

Маргарита Львовна так и села на стул, чуть не промазав мимо.

– К-ка-как разводиться, ну у вас же была такая хорошая семья? – заикаясь, говорит бухгалтер.

– И я думала, что у нас семья, все хорошо, а тут выяснилось, что ее и нет, – пытаюсь вызвать сочувствие у тетки. Та тоже несколько лет назад развелась со своим козлом, который убежал к молодухе.

– Небось по моложе нашел, – шипит Маргарита Львовна.

– Да, да и не одну, – жалуюсь я ей.

– Вот козёл драный, а корчил из себя такого правильного, всем говорил, что семья это все, – начинает повышать голос бухгалтерша.

– Да, вот и выясняется, что давно готовился к разводу, – развожу руками.

– Ну, мы ему зададим, я подскажу, как денежки вернуть, – грозит пальцем Маргарита Львовна. – Он вторую фирму открыл, а уставные документы спрятал у себя, но у меня есть копии.

Маргарита Львовна лезет в папки и достает файлы с документами.

– Тебе вот что надо сделать…

И как истинный адвокат, она раскладывает мне все по полочкам.

Через полчаса они сидят вместе с Рашидом и обговаривают тонкости дела.

А я иду к Эдуарду. Ну, козлище, ты у меня просто так не отделаешься.

– Эдуард, а вы почему мне сразу не рассказали, как обстоят дела на фирме, – спрашиваю я в лоб Эдуарда.

Он юлит, вертит жопой, и по его глазам я вдруг понимаю, что он был в курсе с самого начала, мало того, он в курсе того, что Стас жив.

– Эдуард, кто подсказал моему мужу, как надо скрыть деньги при разводе?

– Так о чем говорить то, Василиса Александровна? Станислав Олегович умер…

– Эдик, давай без лапши на ушах! Ладно?

– Да вы что? Какая лапша! – обиженно возмущается Эдик.

– Стас жив! И ты, видимо, это знаешь, – говорю я и отслеживаю реакцию Эдика. Он точно знает, или узнал не так давно.

– Да-да-д-да вы что? – Эдуард делает большие глаза и лживо отводит их в сторону. – Да как вы смеете?

– Я сейчас следователю позвоню, скажу, что вы были со Стасом в сговоре, подкинули мне труп, одетый в его костюм, – чем дальше говорю я, тем сильнее трясется Эдик. – А до этого начали банкротить фирму, чтобы мне денег не досталось при разводе.

– Не-не-нет, не звоните, – судорожно кричит Эдик. – Да, я ему помогал с фирмой, потому что он по секрету год назад сказал мне, что у вас все плохо в семье, что рано или поздно у вас будет развод, а вы ведь не принимали участие в развитии фирмы, а деньги отберете.

– А ничего, что я продала родительскую квартиру, чтобы у него были деньги на развитие этой фирмы? – взорвалась я. – У него ни гроша не было!

Эдуард осекся, побледнев, скомкал платок в руках и вытер лоб.

– Значит, эта скотина еще год назад знала, что уйдет от меня, – мне вдруг стало понятно, что сказал Эдуард. – Ах, и скотина же он, а я то дура!

– А разве вы не собирались еще год назад подать на развод? – удивился Эдик.

– Нет, год назад я думала, что у меня хорошая семья, любящий муж, прекрасный дом…

В комнату вошёл Богдан.

– О чём сыр-бор? – спрашивает, участливо смотря на меня.

– Да вот разговариваем, тут Эдик мне говорит, что муж, оказывается, еще год назад хотел со мной развестись, – и я смотрю на Эдика, а тут опускает глаза и отводит их в сторону. – А я глупая была, ни сном, ни духом об этом не ведала. Они уже тогда махинации начали.

У Эдика дергается кадык, он нервно смахивает пот со лба.

– И еще, Эдик знал, что мой муж не погиб!

– Василиса Александровна, я не знал, но он мне сам позвонил! – оправдывается Эдик. – Когда вы пришли на фирму и все транзакции остановили, он не получил перевод, вот тогда и занервничал.

– Ага, а мы тут целый день ходили, и ты нам ни словом не обмолвился, – язвлю я. – Видимо, посчитал это лишним.

– Да, ваши действия попадают под статью за махинации, – подтверждает Богдан.

– Нет! – орет Эдик. – Не надо.

– Но вы специально банкротили фирму, тендер выиграли, сумму вам перечислили, а денег на счете нет, чтобы приобрести оборудование, – давит Богдан.

– Все есть, только закупать будет другая фирма, потом переведет нам, – Эдик смотрит испуганно на Богдана.

– Двойная накрутка, понятно, – Богдан качает головой. – Все равно дело подсудное.

Пока мы разговариваем с Эдуардом, мой телефон входящий звонок.

– Василиса Александровна Оборина? – звучит официальный голос.

– Да.

– Вам надо подъехать в судмедэкспертизу на опознание, – произносит сухой, официальный голос. – Мы нашли труп вашего мужа…

И у меня начинается истерический смех…

Глава двенадцатая

В судмедэкспертизу мы едем вместе с Богданом. Пока едем, молчим. Богдан сосредоточен на дороге, а я…

Я вновь и вновь прокручиваю в голове свою жизнь со Стасом. Особенно последний год не дает мне покоя. Вспоминаю моменты, которые не укладываются в схему нашей жизни, уклада, чувств. Действительно в последнее время Стас стал какой-то безэмоциональный, реже меня обнимал, почти никогда не целовал вот так просто исподтишка, как было у нас в начале нашей совместной жизни. Что-то неуловимо изменилось, но я старалась не замечать эти сигналы. Мне казалось, что просто за двадцать лет у нас выработалась привычка, что мы скорее друзья, чем муж и жена. Я ошиблась. Мы перестали быть супругами, но и друзьями друг другу не стали.

Только сейчас вспоминая, вижу взгляды, какие он бросал на меня: холодные, оценивающие. Он осматривал мою фигуру с ног до головы, скользя по ней взглядом, когда я ходила по дому раздетой. Он не видел во мне женщину, любовницу, жену. А я была слепа.

Мы подъехали к неприметному одноэтажному зданию возле городской больницы. Богдан остановился, выключил зажигание и спросил: Готова?

Я даже ответить не смогла. К чему я должна быть готова? Там точно не труп моего мужа, это могла подтвердить, даже не смотря.

Да и можно ли быть готовой к созерцанию трупа. Человек уж так устроен, что вид покойника ему неприятен, ведь это лишнее напоминание, что век твой короток, а тело бренно.

Выхожу из машины и иду в стороны дверей. На входе охрана. Приходится предъявить свои документы, нас пропускают. Длинный коридор с множеством дверей. Подходим к одной из них. Возле нее стоит следователь. Здесь прохладно и пахнет какой-то химией.

И вот, наконец, нас приглашают. Стол с канавками, яркий свет. Возле меня санитар и патологоанатом. Суетятся, похоже, у них уже приготовлен нашатырный спирт.

– Я голову открывать не буду, прикрою то, что осталось от лица, – тихо говорит мне врач, – там смотреть не на что.

И он осторожно снимает простыню. Передо мной труп мужчины.

– Это не мой муж, – говорю я.

А потом протягиваю руку и сдергиваю простыню с трупа полностью.

Рядом стоит санитар с отвисшей челюстью, у него, видимо, когнитивный диссонанс, не каждый день женщина вот так трупы разглядывает.

– П-по-почему вы считаете, что это не труп вашего мужа, – удивленно спрашивает патологоанатом.

– Пестик не его, – тыкаю пальцем в причинное место трупа. – У моего мужа поменьше будет и тоньше.

Рядом фыркает, яки конь, Богдан, он, пряча улыбку, отворачивается.

– И как вы такое разглядели? – смотрит удивленно на меня патологоанатом.

– А что тут разглядывать, я на его писюльку двадцать лет смотрела.

Тут Богдан затрясся, и они со следователем выскочили из анатомички, как пробки из бутылки. Плохо им что ли стало? За дверями послышались булькающие звуки.

– Но нам прислали от стоматолога его рентгеновские снимки.

– Он заплатит стоматологу и тот подделает любые снимки.

– Можно конечно по тесту ДНК. Только где взять материал.

– Он делал тест ДНК детям, которые якобы родились от него, если вы запросите в лабораториях, то они вам дадут уже готовый результат. Вам надо будет только сличить с трупом.

– Вы очень умная женщина и хладнокровная, – патологоанатом с восхищением смотрит на меня.

– За прошедшие три дня это уже второй труп моего мужа, и, как я понимаю, не последний, – разворачиваюсь на каблуках и выхожу.

А в коридоре стоят следователь с Богданом и ржут. При виде меня, замирают на миг, меняясь в лице.

– Вам надо подписать протокол опознания, Василиса Александровна, – серьезным тоном говорит со мной следователь.

Мы заходим в соседнее помещение, тут стоят столы и стулья, лежат папки, экран на одной стене со снимками челюстей и рентгеновскими снимками черепов. Мы садимся за свободный стол и пишем протокол, я его читаю, затем подписываю. Богдан жмет руку следователю, и уходим.

Все! Выдыхаю.

– Пестик….

Вот гад ползучий. Богдан ржет, уже не скрываясь.

– Пестик у твоего мужа и правда маловат, – продолжает ерничать Богдан. – Как же он таким махоньким тебя удовлетворял.

– Хватит ржать, – обиженно дую губы. – Мы с ним прожили двадцать лет, он у меня единственный мужчина, откуда мне знать, какие у вас там пестики бывают.

– Ладно, не обижайся, это я так, – улыбается Богдан, а сам искоса на меня посматривает. – Чем же он тебя возле себя держал?

– Мы любили друг друга в молодости, – перед моими глазами встают воспоминания тех лет. Мы молодые, заводные, веселые, у нас еще все впереди.

– Это ж сколько лет ты ему верность хранила.

– Да не в этом дело! А в том, что я не реализовалась из-за него. Была хорошей женой, старалась для него, отказалась от возможности иметь детей, я хочу быть матерью. А он, оказалось, все это время ходил налево, стараясь с какими-то телками зачать себе наследника. Мог ведь отпустить меня тогда, когда нам сказали, что совместных детей у нас никогда не будет. Но тогда он этого сделать не захотел. Что изменилось сейчас?

– Сложно сказать. Может быть это кризис возраста, – Богдан спокоен, а во мне бушует ураган. Я готова снести сейчас все до основания. И нет! Я не облегчу тебе жизнь, муженек!

Сколько ты не подкидывай трупов, я их не признаю. Только твой буду рада видеть. А еще станцую на нем!

– Богдан, почему он это делает? Почему я живу в таком сюрреализме? Зачем это ему?

– Не знаю, Василиса, надо в его делах покопаться, раскопать все его схемы, уж сильно намудрил твой мудак, извини за тавтологию, – смеется Богдан. – Похоже, он сам себя загнал в угол.

– Я ничего не понимаю. И чем дальше вы копаетесь, тем все мудренее стает, – я расстроена.

– Ничего, Василиса Александровна, ещё и не таких на чистую воду выводили.

Мне бы уверенность Богдана.

– Богдан, почему вы с Рашидом возитесь со мной, у меня столько проблем. Не успеваете решить одну, а на меня уже десять свалилось.

– Василис, когда ты пришла к Рашиду первый раз, мы с ним сразу разглядели в тебе потенциальную жертву. Ты наивная, добрая, очень порядочная. Таких мужья раздевают и разувают, они выходят из развода голыми и еще и должными своим бывшим мужьям. Поэтому мы сразу решили, что будем помогать до последнего.

– Неужели все так разводятся?

– Таких наивных, как ты, почти не осталось. У всех брачные договоры, а дамы приходят уже со списком того, что хотят отжать у своего супруга.

– Боже, как все мерзко!

Мы подъезжаем к офисному зданию. Я прощаюсь и пересаживаюсь на свою машину, еду домой. По дороге мне звонит Вера, отчитываясь, что они с мальчишками уже поужинали, а меня ждут беляши и суп харчо. В животе забурчало. За день я только две чашки кофе в себя залила, с утра маковой росинки во рту не бывало. Так недолго и ноги протянуть, тогда уже моему мужу придется меня опознавать. Вот он точно по писульке не узнает, у него этих писюлек вагон и маленькая тележка.

Дом встречает меня ароматами кухни, веселым гомоном мальчишек, Вера целует меня и обнимает, как этого мне не хватало со Стасом последнее время.

Тетя Даша наливает мне полную тарелку ароматного супа и пододвигает блюдо с беляшами.

– Как день прошёл, – интересуется тетя Даша.

– Да вот, опять пришлось ездить на опознание очередного трупа, – хлебаю я вкусный суп.

– И как?

– Никак! Не его это тело, живой где-то бегает, – откусываю я большой кусок беляша и жмурюсь от удовольствия.

– Ой, Василиса Александровна, лучше бы уж опознали в трупе своего мужа, вам же легче будет, – у меня от таких Дашиных высказываний челюсть падает, и беляш в горле застревает.

– Почему?

– Так его признают умершим, вы вступите в наследство, богатой женщиной будете, – продолжает откровенничать тетя Даша. – А так что, не то ни сё!

Как-то мне нехорошо стало, что-то вдруг царапнуло душу. Откуда у тети Даши такие мысли? Она ведь не может знать всей подноготной?

Тогда кто ее просветил?