Текст книги "Офицеры-2"

Автор книги: Елена Караваешникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Арисса вылезла из машины и наблюдала, как Макс быстро и точно собирает винтовку. Макс вытащил из чехла оптический прицел и вставил его в продольные парные бороздки на покрытом специальным матовым напылением корпусе оружия.

Почувствовав себя вне опасности, черный замедлил бег. Он задыхался от напряжения и ни с чем не сравнимой радости спасения.

Макс вложил в патронник один патрон, защелкнул затвор и поднял винтовку к плечу. Поведя стволом, он поймал черного в прицел. Оптика приблизила цель, и Макс увидел, как черный повернулся к нему лицом и сделал общепринятый оскорбительный жест. Палец Макса плавно нажал на спуск.

Крупнокалиберная пуля попала черному в середину груди и вышла через спину, вырвав кусок позвоночника.

Фигура черного, едва различимая в желтовато-сером пространстве долины, рухнула и больше не поднималась.

– Хочешь присоединить его башку к своей коллекции, Макс? – спросила Арисса. – Интересно, зачем они тебе понадобились? А, поняла – два пальца в ноздри и можно в кегельбан ходить.

Макс хмуро посмотрел на нее, разобрал винтовку и уложил в чехол. Он был серьезный человек, и чувство юмора у него напрочь отсутствовало.

Теперь путешествие стало менее комфортабельным: из-за разбитого стекла кондиционер не справлялся с жарой в салоне. Вскоре Арисса начала брезгливо принюхиваться.

– Что за дрянью от тебя несет? – спросила она.

– Это от тебя.

– Придурок, ты хочешь сказать, что от меня может так вонять?!

–Да.

– Совсем рехнулся? Даже если я год не буду мыться, от меня не пойдет такой вони! Что, мать твою, воняет?

– Мозги.

– Чьи мозги, твои? Ты что, не сдержался и случайно о чем-то подумал? Останови машину, скотина, надо посмотреть, наверно, развязался мешок, в котором ты везешь свои поганые головы.

– Это не головы. Воняют мозги того черножопого, которого я пристрелил возле машины. Его мозги попали тебе на волосы и майку.

Арисса мгновенно содрала с себя майку и вышвырнула в окно. Но это не успокоило ее. Она завизжала и начала биться, как будто сбрасывала с себя несуществующих насекомых. Никто не смог бы вести машину, имея рядом совершенно слетевшую с тормозов психопатку. Макс остановил «рендж-ровер» и выволок брыкавшуюся Ариссу из салона, она успела его укусить. Макс дал ей пару затрещин – исключительно в терапевтических целях – и привел бывшую порнодиву в чувство, вылив ей на голову канистру драгоценной пресной воды. Всю оставшуюся дорогу они молчали. Макс был рад, что, разрядившись, Арисса впала в мрачное оцепенение. Макс не любил трепаться, а сейчас вообще онемел, потому что любое слово могло спровоцировать Ариссу на возобновление истерики.

Наезженный машинами трек вывел на шоссе. По обеим сторонам появились низкие пальмы и густые заросли пыльной зелени. Вскоре Макс свернул с основной магистрали на узкое шоссе. В конце оно делало резкий зигзаг. Повороты были намеренно спланированы с таким расчетом, чтобы вынудить водителя сбросить скорость. После последнего поворота короткий отрезок шоссе упирался в глухую плиту ворот. Ни одна машина не сумела бы набрать на этой дистанции скорость, достаточную, чтобы протаранить их. Железобетонная стена с растянутой по верху спиралью колючей проволоки, бронированные ворота и зигзаг были первым оборонительным сооружением базы «Гранд Риф де Корай». Макс остановил «рендж-ровер» и, нетерпеливо постукивая пальцами по рулю, стал ждать, когда охрана опознает его машину и откроет ворота.

– Может, дать тебе мою куртку или майку? – хмуро спросил он, покосившись на обнаженную грудь Ариссы.

– Пошел в задницу, – вяло огрызнулась она.

Тяжелая плита ворот отъехала в сторону. За ней открылось абсолютно голое пространство, в дальней точке которого торчал небольшой стеклянный павильон. Позади него синело море.

Проехав через ворота, Макс кивнул охраннику в

пятнистой униформе, вышедшему из двери дежурного помещения.

Солнце ослепляло, отражаясь от стеклянных плоскостей павильона. Перед ним располагалась выложенная бетонными плитами автостоянка. Макс вылез из машины, открыл дверцу багажника и выволок большой кожаный баул, при этом вывалился мешок из прорезиненной ткани. То, что лежало в мешке, тяжело ударилось о плиты с каким-то особенно неприятным глухим звуком. Макс поднял мешок и кинул его обратно в багажник. Когда Макс вынимал чехол с винтовкой, возле машины появился человек в светлых брюках и белой рубашке с короткими рукавами. На кармане висела карточка с надписью «секьюрити». Макс отдал ему ключи от автомобиля.

– Отгони машину в гараж, пусть вставят стекло. А мне подгони другую. Я поеду в город. – Макс забросил на плечо лямку баула и направился к стеклянному павильону.

Ниже автостоянки располагалась круглая площадка для посадки вертолета. Сейчас там стоял вертолет хозяина, он был того непередаваемо роскошного, глубокого черного цвета, какой отличает обычно очень дорогие автомобили. С высоты автостоянки открывался вид на четко разделенную на две зоны базу «Гранд Риф де Корай». Большую ее часть составляла утопающая в постоянно орошаемой фонтанами зелени резиденция босса. Центром ее был двухэтажный бело-розовый дом – сверху была видна его покрытая палевой черепицей кровля. Стена из глыб дикого камня отделяла резиденцию от прибрежной зоны. Там стоял дом для обслуги, у самого причала были смонтированы два сборных металлических ангара того невыразительного серо-голубого цвета, который в каталогах красок обозначается как цвет NASSA. От причала в глубину залива уходили два пирса. У одного из них покачивалась на ленивой волне яхта, к другому сейчас швартовался сторожевой катер.

Заметив, что в салоне есть пассажир, секьюрити, которому Макс отдал ключи от «рендж-ровера», обошел машину и открыл дверцу. Он увидел задранные на приборный щиток длинные ноги Ариссы в сапожках на высоких каблуках. Бедро было перехвачено черным ремнем кобуры, из которой выгладывала плоская рукоятка пистолета. Быстрым и очень точным движением Арисса перебросила ноги со щитка сразу на хромированную трубу подножки и соскочила на землю. Прямо перед носом секьюрити подпрыгнули тугие, торчащие врозь груди с заостренными и словно постоянно возбужденными сосками. Глаза охранника сверкнули за стеклами солнцезащитных очков, но он тут же стер со своего лица всякое выражение.

Арисса догнала Макса у дверей павильона, и они вместе вошли в прохладное помещение, приятно затененное тонированными стеклами. Внутри павильона был лифт.

Макс и Арисса вошли в стеклянную кабину. Она бесшумно заскользила вниз по прозрачному элеватору, смонтированному на отвесном срезе скалы.

Обсаженная пальмами и непрерывно цветущими деревьями аллея вела к прекрасной вилле – двухэтажному зданию из розового мрамора, гармоничной и весьма респектабельной архитектуры.

Дежуривший в вестибюле охранник, в белой рубашке с короткими рукавами и узким черным галстуком, внешне никак не прореагировал на появление полуголой Ариссы.

– Господин Карин, – обратился он к Максу, – господин Майер приказал вам явиться к нему сразу, как только вы приедете.

– Я понял. – Макс сбросил с плеча баул и, опустив его на пол, положил сверху чехол с винтовкой. – Позаботьтесь, чтобы кто-нибудь отнес это ко мне.

Макс поднялся в офис.

– Фанхио, где хозяин? – спросил он высокомерного молодого человека в очках «лектор», исполняющего обязанности секретаря, но предпочитающего называть себя бизнес-организатором.

– Господин Майер в баре со своими гостями. Сейчас я сообщу ему о вашем приезде.

Выслушав по телефону ответ Майера, Фанхио важно сказал:

– Господин Майер приказал, чтобы вы подождали его, он сейчас подойдет.

Фанхио боялся Макса, но из-за самолюбия старался скрыть, что его бросает в дрожь при виде высокого, атлетически сложенного русского с малоподвижным мрачноватым лицом и жесткими серыми глазами.

Хозяин появился в офисе быстрее, чем Макс ожидал, услышав от Фанхио, что тот занят с гостями. Значит, дело не терпело отлагательства.

Едва открылась дверь, все преувеличенное высокомерие Фанхио как ветром сдуло. Он вскочил и замер в позе, выражающей одновременно угодливость и деловитость.

В офис вошел человек, еще месяц назад руководивший русской военной миссией в Сантильяне. За это время функционер КГБ полковник Ширяев стал независимым предпринимателем, владельцем одного из самых опасных и доходных видов бизнеса. После путча ГКЧП Советник окончательно убедился, что реставрация тоталитарного режима уже невозможна. Великая Империя разваливалась, на глазах превращаясь в Великий Хаос. По Комитету госбезопасности был нанесен сокрушительный удар, и среди тех, кто пожал плоды победы над монстром, был и Советник, теперь «контора» не могла контролировать каждое его движение. На подставное лицо он приобрел базу «Гранд Риф де Корай», которую русские специалисты строили в соседней республике для ее тогдашнего президента. База строилась как одна из секретных резиденций главы республики и была оборудована всем необходимым, чтобы отсидеться во время мятежа или в крайнем случае бежать из страны. Однажды он так и сделал: тайно покинув страну, беглый Великий Кормчий обосновался в одном из замков, которых за время правления штук пять настроил в Европе. «Гранд Риф де Корай» перешел Советнику со всем оборудованием, транспортом и даже русскими охранниками. Единственное, что он сделал, – это смонтировал на причале два ангара, которые были нужны ему под склады. Но «Гранд Риф» еще целый год ждал прибытия своего настоящего хозяина. В это время Советник развивал самостоятельные связи в сфере торговли оружием и прокладывал надежные банковские коммуникации. Он так ловко манипулировал банковскими счетами, что его российские боссы весь этот год были уверены, что деньги, полученные за проданное ими имущество бывшей Советской армии, крутятся в европейском бизнесе и приносят им доход. Получив предупреждение о ревизии его деятельности в Сантильяне, Советник в один ход завершил тщательно подготовленную аферу. Во время бомбардировки резиденции президента Агильеры полковник КГБ Ширяев окончил свое существование под пылающими развалинами виллы и как феникс возродился в крупном дельце Генрихе Майере.

Сегодня, вернувшись с охоты, Советник получил сообщение, которое привело его в бешенство. Он приказал прислать к нему Макса сразу, как только тот вернется на базу. Макс Карин был его собственной разведкой специального назначения и силой быстрого реагирования, но даже Макс, как и все на базе, не знал, что хозяин русский.

– Пойдем в кабинет, – игнорируя выразительную позу Фанхио, бросил Советник Максу.

Кабинет Советника был обставлен в современном деловом стиле. Единственное, что выдавало индивидуальность хозяина, – это стеклянная стойка с коллекцией носовых автомобильных фигур. Центральное место занимала та крылатая девушка «Эмили» с радиатора «роллс-ройса», которая стояла у него на столе в штаб-квартире русской военной миссии в Сантильяне. Теперь коллекция была выставлена целиком. Золотой орел, изящная серебристая гончая, прыгающий ягуар, косолапая бульдожка, богиня Скорости, Триумфатор с лавровым венком и еще десяток статуэток были продуманно расставлены на полках. Примечательно, что ностальгический олень с капота «Волги» обрел свое место среди этих дорогих талисманов, призванных заявить о благородной породе автомобилей. Как всегда, лицо Советника не выдавало его эмоций – это уже давно стало профессиональным качеством и почти не зависело от его воли. Что же касается Макса, то он никогда не строил никаких предположений на основании таких ненадежных фактов, как выражение лица хозяина. Он просто ждал информации и приказа.

– Турецкая таможня арестовала шхуну Касагалиса. Какая-то сволочь сообщила им, что на судне везут компоненты зенитного комплекса. Я думаю, что это работа Кейта. На этот раз он перегнул палку, я понес довольно ощутимые убытки. Этот вонючий, американец наверняка завербован ЦРУ и, похоже, готов проявить всю свою прыть, чтобы они погладили его по головке.

– Вы хотите, чтобы я ликвидировал Кейта? – спросил Макс со свойственной ему прямолинейностью и нелюбовью к сложным дипломатическим маневрам.

Советник очень внимательно посмотрел на него.

– Да, – подтвердил он. – Но надо учитывать, что в стране сейчас сильно американское влияние и власти устроят тщательное расследование. Абсолютно недопустимо, чтобы кто-нибудь из моих сотрудников попал под подозрение.

– Я профессионал, господин Майер.

– Я вижу, вы все поняли. В таком случае я вас больше не задерживаю.

14

Кейт предупредил Ставра, что акватория «Гранд Риф де Корай» может патрулироваться боевыми пловцами. Никого не обрадовала бы встреча под водой с парой вооруженных до зубов головорезов, поэтому Ставр был крайне осторожен. Он, как барракуда, стелился над самым дном, буксируя за собой водонепроницаемый мешок. Кроме акваланга на нем было еще изрядное количество вспомогательного снаряжения: часы и компас на левом запястье, глубиномер на правом, нож и фонарь на поясе, пистолет в кобуре на бедре, а к ремням акваланга карабинами крепился автомат. И то и другое оружие годилось для бесшумной и беспламенной стрельбы как под водой, так и на суше.

Готовясь к проникновению на «Гранд Риф», Ставр несколько дней провел на окружавших базу скалах, изучая объект, систему его охраны, время и маршруты патрульных обходов территории. Сверху база выглядела вполне мирно: красивая бело-розовая вилла, окруженная ярко-зелеными прямоугольниками лужаек, разбросанными тут и там живописными группами деревьев. Ангары на берегу и два пирса указывали всего лишь на то, что хозяин «Гранд Рифа» занимается торговлей или морскими перевозками.

Проникнуть на базу с суши было практически невозможно. Кроме обычных заграждений, сигнализации и патрулирования некоторые участки периметра охранялись собаками, свободно бегавшими по коридорам из сетки. В мощный бинокль Ставр разглядел огромных черных псов и определил, что это фила-бразильеро, единственная в мире порода собак, обладание которыми во многих странах приравнивается к ношению оружия и требует специальной лицензии.

На планшете Ставр вычертил план базы и тщательно обозначил на нем все опознанные им системы охраны, отметил маршруты и режим патрулирования.

– Я вижу только два способа попасть в гости к нашему приятелю Генриху Майеру, – сказал Ставр Кейту. – Свалиться ему на голову с неба или приплыть морем. Но я заметил, что десантирование с вертолета обычно сопровождается большим шумом и стрельбой, мой бывший шеф этого не любит. Остается второе. С этой точки зрения перспективным сооружением представляется канализация. Надеюсь, Советник заботится об экологии и не сбрасывает в море неочищенную воду?

– Если ты рассчитываешь на подземные коммуникации, – ответил Кейт, – то учти, что там могут стоять бетонные заглушки и датчики на движение.

– Там может быть все что угодно, даже патрульная стая пираний. Я ненавижу тесноту, туннели и консервные банки, если меня пытаются в них засунуть, меня не увлекает перспектива в буквальном смысле влипнуть в говно, но это единственный способ попасть на базу, который дает шанс на успех.

В подготовке проникновения на «Гранд Риф» Кейт взял на себя функции группы обеспечения. Ставр быстро оценил его оперативность и класс тактического мышления. Подготовив все необходимое снаряжение, Кейт организовал высадку Ставра в районе «Гранд Рифа». Они договорились, что Кейт в условленное время будет ждать в небольшой бухте, где катер долго может не привлекать внимания охраны базы, и если

Ставру не удастся проникнуть в коммуникации, то он вернется на катер.

Достигнув подпирсного пространства, Ставр почувствовал себя значительно спокойнее: в тени от настила и среди железобетонных свай его трудно было заметить. Его акваланг был с замкнутым циклом, так что пузыри от выдохов не могли привлечь к нему внимания. Но надо было постоянно контролировать себя и следить за глубиной. Смесь, которой он дышал, даже на небольшой глубине могла вызвать галлюцинации.

В воде, до самого дна пронизанной солнцем, плавно покачивался киль яхты. Недалеко от нее над головой Ставра висели днища моторных лодок и скутеров. Вся эта легкая в управлении высокоскоростная техника заинтересовала Ставра. На случай непредвиденных обстоятельств с ней имело смысл познакомиться поближе. Под прикрытием сваи он осторожно всплыл на поверхность. С высокого пирса к самой воде вела металлическая лестница. Она заканчивалась узкой площадкой, к ней были причалены пара катеров и штук пять водных мотоциклов, которые Ставр снизу принял за скутеры. У соседнего грузового пирса, оборудованного рельсами для крана, на длинной спокойной волне мерно опускался и поднимался сторожевой катер – небольшая посудина с низкой рулевой рубкой. На корме торчала турель с крупнокалиберным пулеметом, защищенным здоровой стальной панелью с прорезью для прицеливания. Пулемет на корме наверняка был не единственный, и эту внушительную огневую мощь приходилось учитывать на случай, если придется удирать каким-нибудь незапланированным способом, например на водном мотоцикле. Ставр снова погрузился под воду и поплыл к отвесной стене причала, сложенной из монолитных бетонных глыб. Судя по всему, где-то в этой стене следовало искать вход в подземные коммуникации.

Приказ ликвидировать Кейта не вызвал у Макса никаких эмоций. Решение таких проблем входило в круг его прямых профессиональных обязанностей. Теперь у Макса было два неотложных дела в городе, и оба имели отношение к одному и тому же человеку. Направляясь к автостоянке, Макс по мобильному телефону сообщил охране, что собирается уезжать. Когда он вышел из лифта, «рендж-ровер» уже стоял у дверей павильона помытый, с полным баком бензина. Ключи были в замке зажигания.

В последний раз режим в стране сменился год назад, но, несмотря на все усилия очередного президента, выступления недовольных продолжались. Население подвергалось террору головорезов из числа бывших военных и уволенных чиновников, вооруженных автоматами Калашникова и ручными противотанковыми гранатометами. Но дороги были относительно безопасны. Все крупные магистрали охранялись полицией, усиленной армейскими подразделениями, а так как экономика республики держалась на плаву только благодаря американскому и европейскому капиталам, то нападение на белого каралось властями с особой жестокостью. На шоссе, ведущем в город, Макс мог не опасаться нападения террористов, впрочем, он не без оснований считал, что это террористам следует опасаться столкновения с ним.

...Отверстие канализационного выброса Ставр обнаружил быстро. Он увидел симпатичную стайку шустрых полосатых рыбешек. Они играли в потоке воды и охотились на мелких морских животных, расплодившихся вблизи сброса канализации. Хотя вода проходила через систему очистных сооружений, в ней сохранялось достаточно органических веществ, годившихся в пищу рачкам и прочим микроскопическим обитателям моря.

Подплыв, Ставр увидел выступающий из стены короткий отрезок трубы. Из нее шел поток отработанной воды, но он был не настолько сильным, чтобы создать серьезную проблему. Труба была около метра в диаметре, закрывающая ее решетка крепилась шестью болтами. Осмотрев их, Ставр убедился, что болты заварены. Глубиномер на правом запястье показывал почти девять футов – около трех метров и не меньше двух было до дна.

Ставр расстегнул одно из отделений на водонепроницаемом мешке и достал три титановых карабина с тросиками, на концах которых болтались мембранные присоски. Два карабина он защелкнул на верхней части рамы решетки, присоски прилепил к краю трубы и с помощью узлов укоротил тросики так, чтобы они натянулись. Затем он вытащил инструмент из арсенала спецкоманд ВМС США, занимающихся спасением экипажей подводных лодок. Этот инструмент отдаленно напоминал машинку для закатывания консервных крышек на банках и предназначался для срезания заржавевших или заклиненных болтов. Когда все болты были срезаны, решетка осталась висеть на тросиках. Ставр поднял ее, как дверцу мышеловки, пристегнул к нижней части рамы третий карабин и заплыл в трубу, пропихнув мешок впереди себя. Решетка опустилась за ним. Тросик, прицепленный к кольцу на поясе, натянулся. Ставр отцепил его и прилепил болтающуюся на конце присоску к дну трубы. Теперь решетка была надежно закреплена, и поток воды не сорвал бы ее. Карабины и тросики были малозаметны, и следы деятельности Ставра могли обнаружить только при детальном обследовании.

Зажатый в трубе поток воды значительно усилился. Преодолевая его напор, Ставр медленно продвигался вперед, упираясь руками в стены трубы. Изнутри поверхность трубы заросла скользкой тиной, упереться в нее было бы практически невозможно, если бы не армированные перчатки, со стороны ладони покрытые пупырчатой резиной, создающей эффект прилипания. Ставр снял с пояса фонарь и закрепил его на лбу с помощью охватывающей голову резинки. Впереди возникла тусклая воронка света, казалось, Ставр вползал в нее, толкая перед собой, подобно скарабею, мешок со снаряжением. На барабанные перепонки давил звенящий гул текущей под напором воды. Экономя кислород, Ставр старался дышать как можно реже. Судя по времени, кислорода в первом баллоне осталось на двадцать минут, а второй баллон предназначался для возвращения назад. Бегущая по циферблату часов стрелка осталась единственным, что связывало его с реальным миром. Теснота замкнутого пространства вызывала приступы страха, но Ставр был готов к этому и держал себя под контролем.

Впереди в тусклом свете возникли прутья решетки. Осмотрев ее, Ставр увидел, что железные прутья уходят в бетонное кольцо. Он взглянул на часы и прикинул, что у него осталось только десять минут на то, чтобы перепилить решетку и выяснить, есть ли тут выход из-под воды. Если он не уложится в это время, то придется проделать весь путь по трубе в обратном направлении, причем самым неприятным образом – ногами вперед, потому что развернуться нельзя.

Ставр вытащил универсальные кусачки, в их рукоятке находился набор миниатюрных пилок-ножовок, раскрывающихся по принципу складного ножа.

Сейчас Макса не интересовал центр города с его цивилизованной европеизированной жизнью и американскими бизнес-билдингами. Он направился в бедный окраинный район Пре-де-Марше. Большая тяжелая машина с наглухо закрытыми окнами медленно пробиралась по кривым, невообразимо грязным улочкам, примыкавшим к рынку. Макс остановился возле небольшого магазина. Когда он вылез из машины, на него обрушились убийственная жара и непередаваемая вонь, особенно невыносимые после искусственного климата салона. Макс достал из багажника мешок с головами черных воинов ва-за-банга и вошел в магазин.

Небольшое полутемное и вонючее помещение было загромождено ящиками с овощами, упаковками сгущенного молока, растворимого кофе и консервов. На полках вперемешку стояли керосиновые лампы и бутылки джина. Под потолком среди вешалок с национальной одеждой висел старый велосипед.

Перед стоящей на полу глиняной жаровней сидел молодой негр. Он смотрел прямо перед собой тусклым, ничего не выражающим взглядом и никак не прореагировал на появление Макса.

– Здравствуйте, месье Макс, – приветствовал белого посетителя хозяин магазина, невзрачный мулат в длинной рубахе и широких штанах из пестрой, когда-то яркой, но теперь вылинявшей материи. Его глаза скользнули к тяжело провисающему мешку в руке Макса.

– Да, это то, что ты ждешь, Акиови, – сказал Макс. – Как видишь, я выполнил твою просьбу.

В невыразительных глазах Акиови вдруг сверкнула такая дикая и зловещая радость, что даже Максу стало не по себе.

– Спасибо, месье, – сдержанно сказал Акиови, забирая у Макса мешок с его страшным содержимым. – Я ваш должник, месье, и не забуду об этом.

– У меня есть дело для тебя.

– За это, – показал на мешок Акиови, – я исполню любое ваше поручение. – Мулат сделал приглашающий жест, предлагая пройти во внутреннее помещение магазина. – Проходите, месье, там нам будет удобнее разговаривать.

В течение всей этой беседы молодой негр смотрел перед собой пустым, мертвым взглядом, его рука механически перемешивала деревянной палочкой готовящийся на жаровне ямс.

Кроме торговли Акиови занимался знахарством и имел многочисленную клиентуру среди обитателей Пре-де-Марше. Но только посвященные знали, что в тайном помещении в своем доме он держит фетиши демонов древнего магического культа вуду и служит им, совершая обряды и принося жертвы. Человеческие головы, которые привез ему Макс, были ценнейшим материалом для колдовских действий.

Два года назад Акиови позвали к тяжелобольному негритянскому юноше. Знахарь забрал его к себе в дом и вылечил. Но после выздоровления Вуане стал совсем другим человеком. Он всегда молчал, не смотрел людям в глаза, его устремленный в пространство взгляд был лишен мысли. Он двигался, как лунатик. Вернуться к родным Вуане отказался. Он остался у Акиови и служил ему, как покорный, бессловесный раб.

– Я сделаю то, о чем вы просите, месье Макс, – сказал Акиови, провожая посетителя к выходу из магазина. – Но это займет некоторое время.

– Сколько?

– Несколько дней, самое большее неделю.

– Это слишком долго. Надо быстрее.

– Хорошо, месье Макс, я постараюсь устроить все как можно быстрее. Но вы понимаете, я должен позаботиться о своей безопасности.

Проржавевший металл легко поддавался ножовке. Надпилив прутья, Ставр просто выламывал их. На этот раз он не заботился, чтобы скрыть следы вторжения: здесь выломанную решетку никто бы не обнаружил. Когда с решеткой было покончено, в запасе у него оставалось еще полминуты. Он решил двигаться вперед, пока не истечет расчетное время, и осторожно, чтобы не порвать об острые обломки прутьев гидрокостюм, протиснулся в дыру, которая вела неизвестно куда. В первый момент у него возникло чувство освобождения – наконец ничто не ограничивало его

движений. Свет фонаря однообразно рассеивался во всех направлениях, Ставр не только не мог пока определить, где находится, но не понимал даже, где верх и где низ. Он вынул загубник и выдохнул в воду. Серебрясь в луче фонаря, пузыри воздуха устремлялись вверх.

Ставр всплыл вслед за ними. Его голова вынырнула на поверхность воды. Фонарь высветил бетонный бортик, окружающий колодец подземного очистного сооружения.

Выбравшись из колодца, Ставр с облегчением снял акваланг. Первый этап вторжения во владения Советника увенчался успехом: у канализации всегда есть выход, и не один.

Не дождавшись Ставра в условленное время, Кейт решил, что тому удалось-таки проникнуть на базу «Гранд Риф», и мысленно пожелал своему русскому партнеру удачи. Он запустил двигатель катера и покинул бухту. Ему предстояло вернуться сюда за Ставром завтра к концу дня.

Невидимый невооруженным глазом луч лазера прорезал пространство от небольшой купы низких деревьев с густыми развесистыми кронами до окна на втором этаже в центральной части виллы и уперся в стекло. Теперь стекло стало гигантской мембраной слухового сканирующего устройства. В наушниках у Ставра послышался шум, в котором прослеживались голоса людей. Он покрутил ручки настройки лежавшего перед ним на земле дешифратора, который преобразовывал механические колебания оконного стекла в обычный звук и передавал на наушники. Теперь Ставр отчетливо слышал разговор в комнате, но он оказался малоинтересным – обычная болтовня

 домашней прислуги. Ставр перевел луч сканера на соседнее окно.

На Ставре был маскировочный костюм из нейлоновой сетки, обшитой растрепанными зелеными лоскутами, имитирующими траву, мох, веточки – все весьма реалистично. Голову плотно обтягивал зеленовато-коричневый платок, морда была сплошь разрисована камуфляжным гримом под цвет основного гардероба. В этом виде Ставр никак не обозначался на фоне окружающего ландшафта. Акваланг и упакованный в водонепроницаемый мешок гидрокостюм он, закрепив тросиками, утопил в колодце подземного очистного сооружения. Теперь все необходимое ему оснащение находилось в брезентовом мешке, закамуфлированном так же, как и костюм.

Прослушивая окна виллы, Ставр наконец обнаружил те, которые искал. В отличие от других они молчали. Причем это вовсе не означало, что в комнатах не было людей. Пустые помещения тоже звучат. А сейчас в наушниках царило мертвое безмолвие, словно аппаратура вырубилась. Ставр понял, что эти окна защищены от прослушивания и, следовательно, за ними помещаются кабинеты и комнаты для деловых переговоров. Теперь он знал, где находится мозговой центр базы.

У Ставра промелькнула шальная мысль проникнуть туда, но золотое правило профессионалов гласит: «Прежде чем засунуть куда-нибудь башку, подумай, как ее оттуда вытащить». Ставр обуздал свой энтузиазм и ограничился тем, что достал фотоаппарат и сделал несколько снимков виллы.

Готовясь к прогулке по владениям Советника, Ставр подробно прорисовал план «Гранд Рифа» и запомнил его, поэтому теперь он уверенно передвигался по территории резиденции и зоны причала. Он фотографировал и с помощью остронаправленного микрофона прослушивал разговоры охраны и обслуживающего персонала. В первый раз услышав в наушниках русскую речь, он даже вздрогнул от неожиданности, но потом он слышал ее постоянно и понял, что большинство охранников были русские. В этом не было ничего удивительного: базу строил большой друг прежнего диктатора – Советский Союз. После переворота персонал был эвакуирован, но здесь остались те, кому было все равно, на кого работать, лишь бы хорошо платили.

Ставр сфотографировал причалы, сторожевой катер и ангары на берегу. После этого он вернулся к главному объекту – вилле Советника. Ему очень хотелось посмотреть на своего бывшего шефа в новой роли.

Ставр снова вернулся на позицию напротив главного входа виллы и занялся сканированием окон. Наконец ему удалось засечь голоса нескольких мужчин, явно не принадлежащих к обслуге. Говорили по-английски, разговор был сугубо светский и не содержал никакой интересной для разведчика информации. К голосам примешались какие-то шорохи, затем звук шагов, голоса уплыли. Ставр попробовал зацепить их в других окнах и наткнулся на продолжение разговора, направив луч сканера в одно из узких высоких окон вестибюля.

Теперь сканер был уже ни к чему – вся компания появилась на ступенях главного входа. Желание Став-ра исполнилось – он увидел Советника, который вышел проводить двух боссов – отъявленных мафиози в мятых костюмах по паре штук долларов. Жирные шеи и волосатые лапы боссов украшал обязательный набор увесистых золотых цепей, часов и перстней с бриллиантами. В бинокль Ставр разглядел шрам на горле одного из мафиози. Позади боссов тут же возникли невозмутимые молодые люди с демонстративно оттопыренными с левой стороны полами пиджаков. Компания не спеша потопала по направлению к вертолетной площадке. Несмотря на то что Советник был у себя дома, за ним неотрывно следовал телохранитель – человек в темных очках и со щеткой коротких усов, какие часто носят прапорщики и офицеры спецназа. Может, это была такая форма вежливости по отношению к гостям и их эскорту, так сказать, соблюдение протокола, а может – нелишняя предосторожность.