Текст книги "Забудь меня (СИ)"

Автор книги: Елена Истомина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Глава 19

Кирилл

Она плакала, когда говорила, что мы не можем быть вместе, потому что девчонки этого никогда не примут. Отрекутся от нее и проклянут, из любви к отцу.

Она плакала. И для меня, во всем мире теперь нет ничего дороже этих слез, потому что они громче всяких слов, говорят о ее сожаление, что все именно так, и что она очень хочет быть со мной, так же, как и я с ней.

И это придавало сил. Я не собирался мириться со сложившейся ситуацией, и был Уверен, что найду способ сделать так, чтобы мы были вместе и все были довольны. Все. Включая отца и сестер.

Прошло уже несколько дней, но я до сих пор не могу отключиться от того, что у нас с ней было. Каждую свободную секунду, эти обжигающие душу воспоминания встают перед внутренним взором и сводят с ума от желания повторить это еще и еще раз. Но увы, пока это невозможно. Четыре дня назад Марине сделали операцию на глазах, и теперь она с девочками живет у дяди. Так как первый месяц ей категорически противопоказано напрягать зрение, даже готовкой на кухне и стоянием у горячей плиты.

Днем, дядя как каторжного гоняет меня по своим делам, а ночевать я ухожу к себе на квартиру. Может и не уходил бы, но с дочкой повидаться хочется, а возвращаться потом обратно – только лишние подозрения вызывать.

Сегодня мой первый выходной, но погулять с Мариной, не получилась, она, не предупредив меня отправилась к врачу и освободится как сказала поздно. Она все свои дни проводит, гуляя с дочерями, и радуется тому, что со зрением все обошлось. Охотно отвечает на мои вопросы в смс, как дела и как спалось. Взаимностью отвечает на пожелания доброй ночи, но вот на я скучаю и не могу забыть то, что было. или, ты лучшее, что было в моей жизни. Ответа я не дождался еще ни разу. Комплементы она тоже принимает молча, но я все равно их пишу. Мне самому просто очень приятно ей их писать. К тому же во всех словах, что я пишу, нет и капли лицемерия. Я действительно так чувствую, и получается, что просто изливаю ей в этих смсках душу. А еще, меня вдохновляет народная мудрость про то, что вода и камни точит, при должном упорстве.

С утра, звонил отец, ему уже значительно лучше.

Марина попросила не говорить ему ни об избиение, ни о Захарове, ни об операции. Заботится об эмоциональном покое засранца! Эта мысль меня, кстати, аж корежила. Не заслужил он такой заботы, на мой взгляд. Пусть бы знал старый, до чего доводит распущенность под старость лет.

– Как Марина? Все еще сердится на меня?

– Нет бля. От радости пляшет!

Ответил намного более эмоциональнее, чем следовало бы, но просто не смог сдержаться, предчувствуя, что он скажет дальше.

– Я понимаю, что все вокруг, меня считают дебилом каких, свет еще не видывал, даже твоя мать приходила, полюбоваться на меня и засвидетельствовать сей факт. И в первую очередь я сам так считаю, но я люблю Марину. Очень люблю. Передай ей, пожалуйста.

Я аж зубами скрипнул от злости, закрыл глаза, сделал глубокий вдох, чтобы унять закипающую в душе ярость и ответил твердо и спокойно:

– О нет, дипломатом в ваших отношениях я не буду. Сам накосячил – сам и исправляй!

– Она не отвечает на мой номер.

– Смс напиши.

– Не отвечает тоже. Только фотки девчонок шлет и то молча, без единого слова.

– Ну, значит, она для себя все уже решила, и колебать ее бесполезно. А твои слова о любви, прозвучат для нее сейчас как насмешка и лишь больше взбесят. Да и вообще бать, давай на чистоту: насколько я знаю, тебе удалили одно яичко, а в твоем возрасте, это считай приговор. А девчонка молодая. В самом соку. Ее еще пороть да пороть. И вряд ли она тебя любит настолько, что после всего случившегося захочет вернуться, и пользоваться до конца дней своих силиконовыми заменителями мужа. Прояви благоразумие, отпусти ее тихо и спокойно. Ради девчонок. Ты же взрослый, умный. Ты же понимаешь, что следует поступить именно так. Если действительно любишь ее.

– Я все понимаю, сын. И я согласен даже на то, чтобы у нее был любовник, я сам ей его подберу даже и притворюсь, что этого не было никогда. Но она нужна мне, Кирилл! Нужна рядом! Я люблю ее. И девочек люблю и хочу каждый день видеть, как они растут! Как меняются. Расцветают. Я имею на это все права

В голосе отца звучали истерически нотки, и сердце мое на миг сжалось от жалости, но тут же переполнилось призрением:

– Не ее ты любишь, бать – себя! Просрал все, а теперь страшно, что на старости лет, жопу твою подтирать некому будет. Не помощник я тебе в этом. Прости.

Отключился и в бешенстве бросил телефон на стол, глубоко дыша.

Нужна она ему! Любовника он ей подберет и забудет! Ага! И чей-то я ступил и себя не предложил? Было б просто идеально, бля. Даже смех истерический разобрал.

На самом деле, мужчину ни что так не бесит и не выводит из равновесия, как мужское бессилие. Отец никогда с этим не смириться, и даже если на секунду предположить, что Марина его простит и вернется, то точно ненадолго. Отец ее просто сожрет в своей ярости!

– Ап! – мягкие женские ручки, закрыли мне глаза. – Угадаешь? – промурлыкал с улыбкой знакомый женский голосок.

– Так вонять, во всей Ялте может только Елена Андреевна, – захохотал, не удержавшись, и тут же получил болезненную затрещину.

– Свинья!

– Не, серьезно? Зачем так много? Духи, дорогие концентрированные, достаточно одного раза брызнуть на шейку. Зачем вызывать адские приступы головной боли у всех прохожих и окружающих?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Пойдем на пляж, и я разрешу тебе смыть с себя все, что на твой взгляд лишнее, – перешла в прямую атаку Елена прекрасная. Нагибаясь ко мне своим откровенным декольте, почти выставляющим на показ ее аппетитные дыньки. Дыхание у меня невольно перехватило. Все эту неделю я был в колоссальном сексуальном напряжение, но женщины не было, а тут, такую роскошь прямо под нос суют.

– Ни времени, ни главное желания, увы нет. Прости, – превозмогая себя, ответил то, что следовало.

– Ну, что времени нет, еще поверю, а вот про желание, точно врешь, – хищно усмехнулась Елена, склоняясь к моим губам. – Этот масляный взор, мне до сих пор сниться почти каждую ночь – прошептала, склоняясь к самым моим губам. Заставляя тонуть в своих глубоких, темно-карих очах.

А у самой взгляд то, точно, как у течной суки. Не важно кто, но выебите прямо сейчас, а то взорвусь! И самое поганое, что яйца у меня до сих пор от этого взгляда тяжелеют. Права зараза. Но я нашел в себе силы легонько ее оттолкнуть.

– Если бы вела себя, так как полагается жене, он бы тебе не снился. Ты бы его лицезрела ежедневно, утром в обед и вечером. Ты, что? Реально думала, что так божественно красива, что у меня ни на кого кроме тебя больше не встанет и я вечно буду терпеть твои выебоны?

– Да поняла я уже, что была не права, Киир! Давно поняла! – виновато протянула красотка. Но я лишь усмехнулся: на показное раскаянье уже давно не клюю. Благодаря тебе же, милая.

– Ты мне это говорила, еще, когда мы в браке были.

– Справедливости ради, признай, что ты тоже не был образцом супружества.

– Идеальных людей, на этой планете вообще не существует.

Согласился я, и бывшая тут же воспряла духом:

– Ну и вот. Все мы грешны. Все мы на ошибках своих учимся и растем. Но раз уж ты теперь остаешься здесь, и я тоже, давай попробуем хотя бы повстречаться? Без проживания. Без обязательств. Просто повстречаться, как в самом начале. Помнишь?

Как же ожидаемо! Я лишь закатил глаза и тяжело вздохнул.

– А наш самый первый секс, в туалете клуба, помнишь? – в огромных, карих глазах бывшей заплясали черти. Она подскочила со стула, на который улепилась, даже не спросив разрешения. И схватила меня за руку:

– Пойдем! – я замер, обалдев от такой решимости, – Пойдем, пойдем.

Встал и пошел, позволяя негоднице, вести себя за руку. Был просто не в силах, противится, сейчас. Нет, не ей. Своему собственному желанию. Буквально разрывающему меня изнутри. Зачем мучится, если прекрасная возможность разредиться, сама того страстно желает.

Ленка, порочно улыбаясь, затащила меня в туалет кафешки, благо чистый и светлый. Проверила все кабинки, заперла прихожую и буквально набросилась на меня с жарким поцелуем, впечатывая в стену. Я ответил с неменьшим жаром. Если честно – порой очень скучал по ее страсти и гибкому, идеальному телу.

– Ах! Кир! У меня ведь кроме тебя никого не было! Я так соскучилась! – шептала бывшая, уже стаскивая мои шорты. Врала, конечно, но тем ни менее, слышать такое было приятно. – К черту одежду! Хочу чувствовать твое великолепное тело.

Я покорно снял с себя футболку и ответно сдернул с бывшей блузку. Она прильнула к моему телу и стала поочередно обводить языком мои соски, заставляя стонать от удовольствия. Ее руки водили по моей спине, мои пальцы судорожно расправлялись с застёжкой ее бюстгальтера.

Давно я никого не трахал в туалете, да еще спонтанно, да еще бывшую, возбуждает, однако.

Закончив баловаться с сосками, Лена припала губами к шее. Целуя довольно грубо, чтобы оставить засос. Потом перешла к губам. Паршивка, как всегда, попыталась трахнуть мой рот языком. Меня всегда забавляла такая манера целоваться, но я ее позволял, прекрасно зная, чем отомщу через минуту.

Ленины руки жадно шарили по моей несчастной спине, которая еще горела ночами после чрезвычайно страстного доказательства желания Марины.

– Это что такое? – напряглась бывшая.

– Где?

– Ну-ка повернись.

– Не отвлекайся, – хотел отбросить бюстгалтер бывшей подальше, а она гневно выхватила его из моих рук.

– У тебя же вся спина исполосована, и ты морщишься. От боли, когда касаюсь, значит свежее еще.

Бывшая, просто пылала яростью, которая передалась и мне:

– Да, я не ждал тебя год. Я даже не обещал такого. Потрахаться сейчас, ты сама предложила. Где здесь беда, я не пойму?

– Это она? Она да? Марина твоя разлюбезная? – Лена перешла на крик, в глазах мгновенно запылала пламя ярости. – Ты ее для этого сюда без отца притащил?! Уломал-таки мечту свою? Наставил папочке рогов?

Я схватил бывшую за плечи и встряхнул так, что у нее зубу клацнули.

– Не твое дело о ком я мечтаю и кого трахаю. Когда-то о тебе мечтал. Ты, свой шанс просрала, считай навечно!

– Такого унижения, я тебе никогда не прощу! Запомни! – прошипела Елена. Мгновенно превратившись из прекрасной, в змею подколодную.

Я быстро натянул шорты и, надев футболку, выскочил из туалета.

И откуда только Лене известно о моих чувствах к Марине? Не на лбу же они у меня, в самом деле, написаны? Никогда не афишировал и допьяна специально никогда не напиваюсь, чтобы не сболтнуть лишнего в расслабленном состояние.

Выйдя в зал, я тут же столкнулся с укоряющем взглядом Марины, она сидела в самом дальнем углу кофе. Сердце мое едва не оборвалось вниз, от неожиданности и той боли, что была в ее глазах.



– Быстро вы, однако, – горько и едва не плача усмехнулась она.

Она, что была здесь и видела, как мы вместе уходили в туалет? А почему я ее не видел?

Черт!

Марина! Подожди! Марина!

Я бросился вслед за девушкой, выбегающей из кафе.

Глава 20

Марина.

С Леной мы встретились совершенно случайно, в больничном коридоре.

Она была как всегда прекрасная, цветущая, а уж глаза, и вовсе сияли, словно два ослепительных солнышка. Наверное, у них с Кириллом все хорошо. Неожиданно, эта мысль уколола очень больно, пришлось даже сделать глубокий вдох.

Спокойно, Марина! Ты сама ему это посоветовала, и Кирилла остается только похвалить за то, что он тебя слушается

Тогда к чему все эти ежевечерние смс о любви, и о том, что забыть не может? Что я лучшее, что в его жизни было? Что он не за что не сдастся и придумает, как нам быть?

Хочет и на елку взлесть и рыбку съесть? А собственно, чему я удивляюсь? Он ведь сын своего отца, так что такое поведение, вполне ожидаемое.

Стало как-то совсем горько, но вида, я, конечно, не показала.

– О! Привет! Ты как здесь? – на лице Лены было крайнее удивление.

– Да в глаз что-то попало вчера, боль жуткая, вот к окулисту и заходила, занозу удалить, на ходу вывернулась, я несказанно радуясь тому, что жуткий синяк уже почти сошел и легко прячется за тональником. – А ты?

– А я на работу устраиваюсь, комиссию прохожу.

– Здесь остаешься?

– Да, в екатеринбургский холод ни за что теперь не вернусь. Тем более, и Кирилл здесь остается, при дяде. Продал наконец-то свой клуб проклятуший. Жаль, конечно, что только после развода одумался, уж, сколько я его об этом просила и сама знаешь. Но главное, что одумался, – Лена просияла еще больше. Ее надежды, явно уже не беспочвенны, что ж, мне же и лучше. – А ты, что, одна здесь? Михаил Альбертович отпустил? Даж не вериться! – хихикнула поганка.

Они давно все потешаются над тем, что я под тотальным мужниным контролем живу и вполне этим довольна даже.

– Он дома остался. Приболел, – неохотно пробурчала я. Пускаться в объяснения печальных обстоятельств, очень уж не хотелось.

– Продуло морским бризом? – хихикнула бывшая невестка. – Как станет лучше, позвони. Я Лизу к вам в гости пришлю, повидаться.

– Дома он там. В Екатеринбурге. Нас с девочками, сюда Кирилл привез, – неохотно призналась я.

– Погоди, то есть, твой обожаемый Мишенька заболел, а ты с детьми на море укатила? Я щас точно все правильно поняла?

Лена не верила своим ушам, прекрасно зная, что я бы так никогда не поступила. Я пожала плечами:

– Считай, что да. Прости, мне пора.

Сделала попытку уйти, но всегда не в меру любопытная Елена, удержала:

– А ну-ка подруга, пойдем-ка, посидим где-нибудь.

Очень хотелось сказать, что подругами мы никогда и не были. Ты сутками трындела, в основном жалуясь на Кирилла, я, молча кивая, слушала, но была рада, хоть какому-то общению.

И безмерно поражало меня всегда то, что тебя вполне устраивало, что Кирилл каждый обед, шел в мой дом, жрал мои котлеты и мой борщ, и тебя это вполне устраивало, ты и сама к моему столу с удовольствием присаживалась. А на ужин у вас то пицца, то роллы на заказ. Пыль на полках в три сантиметра и ругань каждый раз, как муж требовал убраться и напечь ему пирогов с картошкой.

Но я пошла за Леной, потому что очень хотелось уже есть, подсела я, на еду заедая стресс. Ну и пусть. Не для кого мне теперь фигуру блюсти, и можно спокойно кушать в свое удовольствие, все что хочется.

– Странно. Кирилл к нам ходит каждый вечер, но ни с ловом даже не обмолвился, что и вас привез.

Учитывая твою паталогическую ревнивость, просто не хочет, чтобы ты дергалась, узнав, что я здесь без мужа, – подумала про себя, но смолчала.

– Ну, так, что у вас? Рассказывай! – глаза Елены, честное слово, вот-вот должны были лопнуть от любопытного блеска.

– Да, что рассказывать-то? Все до отвращения просто, – поморщилась я. – Изменил он мне.

– Ах! Ахху… – красавица аж задохнулась эмоциями. – Точно он тебе? – посмотрела на Елену так, что она мгновенно сжалась… – Прости. Просто приехала то ты сюда с Кириллом, – на меня бросили очень обиженный, обвиняющий, многозначительный взгляд.

– И что? Он сюда, к тебе собирался. Вот и нам предложил уехать. Продышаться.

– Ко мне? – Лена в мгновения ока забыла обо всем, кроме вожделенного для себя.

– Конечно. Стал бы он иначе клуб продавать и к дяде на работу сюда устраиваться? – врала я на про палую со сколь возможно, теплой улыбкой и невероятной болью в сердце.

Но так будет лучше. Так для всех для нас, будет лучше.

Лена аж взвизгнула от счастья и затараторила:

– О боже! Спасибо! Я исправлюсь! Я обещаю! Я очень люблю его! Очень! Я весь год с ума без него сходила! Много думала и поняла, что сама много, где виновата! Но этого шанса я не упущу! Я исправлюсь! Главное, что и он без нас с Лизой не может.

Глаза Лены так сияли, что я невольно себя виноватой почувствовала. А вдруг, Кирилл, как и говорил, не захочет к ней возвращаться категорически? Сердце бедняжки, ведь просто разобьется на мелкие кусочки тогда.

– Ах! Вот и он! Не оборачивайся! Сделаю ему сюрприз. Пора переходить к решительному действию, – счастливица многозначительно мне подмигнула, выпорхнув из-за стола.

– Удачи! – шепнула я с улыбкой, сглатывая при том, большой ком горечи.

Пристроившись в пол-оборота смотреть в зеркало, что висело на стене, я видела, как Лена подошла к Кириллу сзади, как закрыла ему глаза. Как нагибалась потом ниже низкого, демонстрируя ему всю прелесть своего откровенного декольте. Как обворожительно улыбаясь села напротив, но просидели они совсем не долго. Лена вдруг вскочила, схватила Кирилла за руку, и они скрылись в коридоре, что вел в уборную.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ну вот, все идет по плану. Все идет как мне и надо. И им хорошо, и мне спокойно. Но отчего же так безумно больно в сердце и глаза щиплет от слез, едва представлю, как он там накидывается на нее сейчас с таким же жаром, что и на меня тогда. Целует, срывает одежду. Шепчет, что безумно скучал и не может больше без нее и сам упрашивает начать ее все сначала.

А ведь я сама советовала Кириллу начать с ней все сначала, а меня вырвать из своего сердца, словно докучающую занозу. Вот только и мне самой теперь тоже как-то нужно вырвать его из своего сердца. Он вонзался в него постепенно, незаметно, много лет, но засел, как оказалось прочно.

Каждую ночь мне снилось, что его убивают во дворе Захарова. А ведь он пришел туда спасать меня!

Я кричу во все горло – Не умирай, Кирилл! Я люблю тебя! Он открывает глаза, и мы тут же оказываемся на диком пляже, где страстно занимаемся любовью, но в какой-то момент я ловлю на себе укоряющий взгляд Михаила или девочек и просыпаюсь в холодном поту. И избавиться от этого кошмара, я, кажется, смогу еще не скоро.

Я пересела за столик напротив выхода из туалета, чтобы сразу показать Кириллу, что я в курсе его похождений и пусть, больше даже не пытается втирать про любовь и про то, что я у него единственная и не повторимая.

Главное, обойтись без слез. Держать себя в руках и изображать искреннюю радость за молодежь. Хотя, если честно, я ее не испытывала вовсе, ни на чуть-чуть.

В глубине души, мне очень хотелось, чтобы Кирилл решительно отказал Лене. Не пошел за ней. Это бы послужило мощным доказательством его чувств ко мне. Но увы. Кирилл, на сто процентов сын своего отца.

И, несмотря на то, что вышел он довольно быстро и один, слез я не удержала.

Глава 21

Я шла очень быстро, изо всех сил стараясь не переходить на бег, а в спину мне летели крики догоняющего меня Кирилла:

– Мариинн! Стой! Подожди! Марина!

Догнал-таки, схватил за руку, развернул к себе, глаза его сияли непонятно откуда взявшимся ликованием.

– Ну, ты чего?! Не было ничего. Кроме того, что я наконец-таки окончательно избавился от ее приставаний, раз и навсегда, – Кирилл улыбнулся мне очень ласково, как взрослый, улыбается ребенку, не понимающему очевидных вещей.

– Как избавился? Зачем избавился? Ты не можешь с ней так поступить! У вас ведь общая дочь! – затараторила я, непонятно чего испугавшись.

– Я уже так поступил! И не жалею! обратного пути нет. И обманывать не надо, ни меня, ни себя! Ты ведь сама, больше всех этого не хочешь!

– С чего ты взял?

– Со слез, например, что дрожат сейчас в твоих глазах.

Кирилл улыбнулся так нежно, что я пожалела, что земля не разверзлась сейчас под моими ногами. И я не провалилась на самый нижний уровень ада, где мне было сейчас самое место. Похоже, мне смело можно присваивать звание – мадам очевидность!

Кирилл нежным движением пальцев стер с моего лица слезинки и поцеловал меня в весок.

– Пойдем со мной.

Кирилл взял меня за руку, как еще несколько минут назад его брала Лена, и я покорно пошла за ним, как он за ней.

Но обжигающе холодный взгляд в спину, заставил обернуться. Лена буквально сжигала нас взглядом полным ненависти. Мне стало до слез неловко и стыдно.

Она его любит. Действительно любит, чтобы это понять, достаточно вспомнить, как сияли ее глаза, когда она говорила о Кирилле. А я, пятнадцать минут назад сама дала ей надежду на счастье. Подарила крылья, а сейчас, получается, сама же их и обрубаю. Жестоко и цинично, по ее мнению. Получается, что я ее обманула, а то и поиздевалась над ней. Причем намеренно.

Даа! Чувствовать себя последней гадиной на земле – весьма неприятные ощущения. И кажется, впервые в жизни, я нажила себе настоящего врага. Зная Лену, я просто уверена, что она спать спокойно не сможет, пока не отомстит мне за свои поруганные надежды и вероломно отобранное у нее счастье.

Не выдержав лютого взгляда бывшей родственницы, я ускорила шаг.

– Ты ей что-нибудь сказал про нас?

– Ничего. Она сама все поняла.

– Не могла она ничего понять! Она подходила к тебе влюбленная как кошка, с твердым намерением начать все заново.

– Страстные, глубокие царапины, оставленные тобой на моей несчастной спине, быстро выдали ей истинный расклад дел.

Хихикнул Кирилл, а я резко замерла словно пощечину, сбивающую с ног, получила.

– Ах вот как значит! То есть, если бы царапины тебя не выдали, ты бы спокойно трахал ее в свое удовольствие и продолжал писать мне смс о любви и страсти?

Я сама сейчас смотрела. На Кирилла, не легче чем Лена. Возмущение и обида клокотали в моей груди, словно лава в вулкане, грозя вот-вот взорваться.

– Ты не ответила не на одно из этих смс, и сама предлагала мне снова присмотреться к Лене, напомнил Кирилл и мне снова стало жутко стыдно.

Возможно, сегодня у них бы все и сложилось бы, если бы не эти проклятущие царапины. И сегодня вечером, я бы уже не получила смс с откровенными, постыдными, но такими возбуждающими признаниями.

От этой мысли, на сердце стало очень горько и холодно. Я не отвечала на эти сообщения, потому что еще не готова к новым отношениям, но они грели мне душу. Придавали уверенности. Разжигали в сердце страсть и заставляли улыбаться. Они были мне нужны как поддержка и опора сейчас. Очень нужны.

– Все так. Прости. Мне жаль, что так сейчас вышло.

– Врешь ведь, – усмехнулся Кирилл, открывая мне дверцу своей машины. – Ты ревновала меня к Лене, с первого дня как ее увидела, признайся. Я же видел горечь в твоих глазах в то время.

Я вздохнула, закусила губы и промолчала, что-то такое было, но эта ревность была вовсе ни как женщины к мужчине, скорее, как подружка к подружке ревновала. Ведь когда подружка выходит замуж, она уже не сможет уделять тебе ровно столько же времени, уже не прибежит вечером, по первому требованию, сидеть с детьми, когда тебе с мужем хочется сходить в кино. Не более. На тот момент, я еще полностью была поглощена отношениями с Мишей, и вся в заботах о маленьких дочках.

Если честно, даже надеялась, что он наконец-то перестанет бегать на обеды к нам. Зря. Напротив. Еще и Лена с Лизой потом добавились.

– Было жаль лишь того, что очень удобную и надежную няньку теряю, – честно призналась я.

– Ах вот как! Ты оказывается, все это время меня использовала! – Кирилл весело рассмеялся, а потом, резко стал серьезным; – Скажи – тебе реально, ни разу не приходило в голову, что я ведь не просто так к вам бегаю кушать и чуть, что с малявками сидеть, по первой просьбе?

– Приходило, конечно, я с первого дня знакомства, по твоему порочному взгляду поняла, что ты меня невзлюбил и хочешь развести на трах. И желательно такой, чтобы отец нас застукал и выгнал меня шлюху, тут же. Сразу не получилось, и в тебе проснулся инстинкт охотника, который тебе до сих пор и не дает успокоиться. А девчонки. Они ж у нас ангелочки, не любить их, не умиляться ими, и не тянутся к ним, просто невозможно. Даже твоя мама их любит.

– Так оно все, но неужели тебе даже на мгновение не приходила мысль о том, что я тебя просто на просто люблю?

– Нет, ни приходила. Ни на мгновение. – Честно призналась я. – Для меня, в то время, весь мой мир заключался в глазах и улыбке твоего отца. Не было для меня других, не замечала, не смотрела, не желала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– А сейчас. Желаешь?

От прямого вопроса я аж вздрогнула, но расставить все точки нам сейчас просто необходимо, и я сказала все, как есть. Все как я чувствую:

– А сейчас, мне еще слишком больно, чтобы даже думать о новых, серьезных отношениях. Но мне приятно внимание, более того – оно мне не обходимо, но неуверенно, что от тебя.

– Я подожду, буду ждать столько, сколько нужно. Только не гони, прошу. Ни каких других, мужчин в твоей жизни, я больше не вынесу. Не отдам никому! Пей меня словно живую воду, исцеляйся мной. Я рядом! Сложности могут возникнуть только с девочками. Но мы придумаем, как быть, чтобы их не ранить. Обещаю. На чувства остальных, включая отца и мать мне плевать.

– Но так нельзя! Это жестокость!

– Марин! Да опомнись ты, наконец! Жизнь у нас одна. Понимаешь? Одна! И прожить ее так, чтобы угодить всем и каждому, просто невозможно! Живи для себя! Живи так, как только ты считаешь правильным. Не оглядывайся никогда и не на кого в поисках одобрения. Сама подумай, какой тебе с него толк по жизни? Никто из них о твоих чувствах не позаботится никогда.

И как ни горько мне было признавать, но Кирилл, черт возьми, был прав. Особенно про то, что о моих чувствах точно никто не заботится из тех, кого я боюсь ранить. Лене, Вере, Ирине и особенно Мише, плевать на мои чувства с высокой колокольни.