Текст книги "Забудь меня (СИ)"

Автор книги: Елена Истомина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Глава 10

Дальше ехали молча, я лишь позволила Кириллу укрыть меня своей курткой, так как очень продрогла и боялась простыть. Болеть в чужом городе, с детьми на руках, очень не хотелось.

Согревшись, я сама не заметила, как уснула, а снился мне Кирилл. Снилось, что приходит к нам на обед, как всегда. Я подаю ему чашку супа, а он хватает меня, бросает на стол и начинает срывать с меня одежду. Я отчаянно отбиваюсь, в моем сердце бушует животный ужас, ведь я знаю, что в соседней комнате Миша играет с девочками и я никого не зову, чтобы не пугать детей и избежать скандала в семье.

И Кирилл этим нагло пользуется, лезет с поцелуями, я пытаюсь его, царапать, он лишь нагло смеется. Разрывает колготки, как вчера, пытается проникнуть в меня пальцами, уложить на стол и раздвинуть ноги. Я отчаянно сопротивляюсь, брыкаюсь и до крови раздираю ему руки. Но мерзавца, это только больше заводит.

– Да ладно тебе! Сама ведь хочешь не меньше! – шепчет Кирилл, поднимая вверх кофточку и опуская вниз бюстгалтер. Его пальцы зажимают мой сосок, и я вздрагиваю от остро приятной волны, покатившейся вниз по телу. Я до боли вцепляюсь в волосы Кирилла, но из его горла вырывается томный стон. Он припадает губами к напряженному соску и кружит по нему языком. Вопреки всему меня прошибает возбуждением словно молнией. Я откинулась назад и еще крепче вцепилась в волосы Кирилла, но, уже не пытаясь его оттолкнуть, напротив, крепче прижимаю к себе.

В голове приятный, пьянящий туман, из горла вырывается стон, внизу живота тяжелеет. Я не осознанно двигаюсь вперед. Кирилл поднимает голову и обжигает меня взглядом, полным порочного желания. Меня пробирает мурашками и вместе с ними в душе рождается ликование. Мне безумно приятно, что он меня хочет, и к своему ужасу, я понимаю, что хочу его не меньше, сопротивляться себе бесполезно и глупо.

Я тянусь к его губам, мы жарко целуемся, спеша захватить, губы друг друга. Наши языки начинают сумасшедший танец. Я чувствую, как пульсирует мой клитор, и просто сгораю от желания ощутить Кирилла в себе. Он кладет на него пальцы, чувствует мое желание, задирает мое платье и пытается перевернуть меня на живот. Я очень хочу этого, но понимаю, что сюда в любой момент могут войти дети, и снова начинаю отчаянно сопротивляться его настойчивости.

– Нет не надо, – прошу я, пытаясь одернуть платье. – Пожалуйста. Не надо. Здесь же дети.

– Мы по-быстрому. Не дергайся! Только время тянешь! – Кирилл задирает подол платье на спину, и я чувствую своей обнажённой, невероятно чувствительной от возбуждения кожей, прикосновение горячей, твердой, словно камень головки его члена. И меня накрывает паника

– Не надо! Прошу! Из моих глаз катятся слезы, от кома в горле рискую задохнуться. Мне уже плевать на возможность скандала, я молюсь только о том, чтобы вошел Миша и спас меня.

– Никто не придет! Сама виновата! Потекла и спровоцировала меня!

Кирилл снова стал грубым, зачем-то схватил меня за горло так, что стало очень больно и трудно дышать, один резкий толчок он проникает в меня очень глубоко, мое лоно импульсивно сжимается и от этого мне больно так, как с Мишей не было никогда. Даже в наш самый первый для меня раз.

– Марина! Проснись! Марин.

Резко открываю глаза и вижу перед собой улыбающегося Кирилла. Испугалась, так, что подскочила.

– Какого черта ты делаешь? Здесь же дети! – в панике кричу я, автоматом пытаясь оправить задранное платье.

– Ничего я не делаю, – говорит совершенно спокойно. На губах легкая улыбка, в глазах смех. – Это тебе снилось что-то этакое! Ты так сладко постанывала, – Кирилл многозначительно улыбается мне и подмигивает, я тут же заливаюсь краской с головы до ног. Меня охватывает нестерпимый жар, того гляди, вспыхну на месте.

Это же сон. Это был всего лишь сон!

Но внизу такое постыдно сладкое томление, какое бывает только после очень горячей ночи. Или же, при страстном ее ожидание. Даже клитор предательски пульсирует.

– Вчерашнюю ночь не отпускала? До главного десерта то мы так и не дошли, – нагло усмехался поганец.

– Вчера не было ничего, кроме того, что ты, как последний подонок, воспользовался моим отчаяньем! – напомнила я.

Стыд прихлынул к щекам с новой силой, чтобы отвлечься, я посмотрела назад на мирно спящих, раскрасневшихся девчонок.

Красавицы мои! Счастье мое, в чистом виде. Ужом на сковородке вертеться ежедневно буду, но вы не в чем нуждаться не будете. Все для вас сделаю! Что могу, и что не могу, тоже сделаю. Сама. Ни чьей помощи не нужно. Рожала себе, а не им, в конце концов.

Миша, Миша! Как же ты так?! Что же ты наделал! Они же теперь засыпят меня вопросами, почему мы уехали без тебя? Когда ты приедешь, или когда мы к тебе, вернемся. Почему ты о них не подумал, Миша! Они же так тебя любят. Думал, что никогда, ничего не узнаю? А узнаю, так подобно Ирине, за ради любви все терпеть буду, потому что мне идти с двумя детьми не куда и рассчитывать без образования неначто?

Просчитался, милый! Я не сдамся и в грязи себя купать не позволю!

На глаза снова выступили слезы, настроение упало ниже плинтуса. Еще и свой проф. фотоаппарат вчера забыла, а без него качественных фоток тортов не сделать.

Блин!

А теперь такой дорогой покупки я не могу себе позволить. Черт!

– Держись бодрее! Марин! К морю ведь едем.

Нарочито бодрого оптимизма Кирилла, я ничуть не разделяла. Лишь смахнула злые слезы и потянулась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В чем-то он прав! У нас с девочками начинается новая жизнь, и слезы мы туда не берем!

Вон как солнышко красиво над лесом встает. С Мишей, без Миши, оно все равно встает. Встает для меня.

– Через пять километров будет заправка и закусочная. Позавтракаем, умоемся, сходим туалет. Просыпайтесь, девочки! просыпайтесь, мои хорошие!

Таак, времени на грусть нет. Быстро вытерев слезы, прикрыла волосами левую сторону лица и натянула улыбку, хотя улыбаться было очень даже больно. Лицо невероятно саднило и дергало. От воспоминаний о сумасшедшем, сотворившем со мной такое меня, пробрал озноб.

А, что, если он и правда будет нас преследовать? Искать? Тут же отогнала эту мысль с улыбкой, как бред. Клуб Кирилл ему отдал, а я, никакого интереса для него не представляю. Баба и баба, каких несчетное количество на каждый день. Наверняка, просто пьяным был или укуренным.

Эти мысли успокоили меня, и новый день я встретила бодрее. Главное в жизни матери – здоровые дети. Это у меня есть, а с остальным разберемся.

*************

Как я ни старалась, скрыть пострадавшую часть лица, от дочек ничего не укроешь. Они еще вчера, на меня подозрительно косились, но молчали. За завтраком, пока ждали оладьи, Алина не выдержала:

– Это папа тебя так ударил, да? – и столько боли и страха было в любимых, зеленых глазках, что сердце мое закалоло от боли.

– Мы поэтому уехали так скоро и без него? – поддержала не менее грустная Аня.

И вот она, очень удобная отговорка, что раз и навсегда бы прекратила расспросы об отце и просьбы, вернуться, которые в будущем, обязательно будут. Но Миша этого не делал.

За все десять лет, что мы с ним прожили, он ударил меня, может быть, раз пять всего. В своих совершенно беспочвенных приступах ревности. Но это были простые пощечины, за которыми всегда следовали ночи, полные бурной страсти, так, что я на утро о них и не помнила. И сейчас, оболгать Мишу перед дочерями, я не имела никакого морального права.

– Ну, что вы! Нет, конечно! Папа нас никогда не бьет. Вы же знаете. Это я вчера в подъезде на ступеньках поскользнулась и об перила так хорошо приложилась.

– Тогда почему папа не с нами?

– Он немного приболел. Поправиться, и приедет к нам недельки через две.

– Нууу, за две недели у него уже и отпуск кончится! – надулась Анюта.

– Не кончится. Не переживайте! – подбодрил Кирилл. – И потом, мы, возможно, там куда едем, и жить останемся, – заговорщицким шепотом сообщил Кирилл.

– На море? – просияла Анюта.

– Ага. Оно там совсем рядом.

– Ух ты!! Класс!

– И ты с нами жить останешься?? – ничего-то от нашей проницательной Алиночки не ускользнет.

– Нет уж! – я поспешила сделать официальное заявление: – Нам, лишних личностей не нужно.

– Он не личность! Он – наш братик! – нежно припадая головой к плечу Кирилла, заметила Анюта.

– Правильно, Анют! Как же я вас люблю! Конфетки мои сладкие! – Кирилл обнял сестер и расцеловал их в макушки.

Он всегда, с самого их рождения относился к ним очень нежно и ласково. С любовью. Но именно сейчас меня это дико раздражало и казалось наигранным притворством.

В шесть вечера остановившись у отеля, Кирилл заявил, что у него нет больше сил и нужно отдохнуть. Мы тоже против не были. Девочки вымотались от долгого сидение на одном месте.

Нам досталось два смежных номера, один с одной кроватью, другой, с двумя.

Поев и приняв душ, девчонки, мгновенно вырубились на своей кровати, следом мыться пошла я, и должна признаться, что теплая вода и гостиничный гель для душа, еще никогда в жизни не приносили мне столько удовольствия и расслабления. Мечтала тоже только лишь о том, чтобы доползти до подушки, но, когда сушила волосы, на телефон пришло смс от Сбербанка.

Виктор Андреевич З., перевел на вас счет 20000 тысяч рублей.

Я аж задохнулась от удивления. А смска пришедшая следом, и вовсе повергла в шок.

Прими в качестве извинений, красавица! Залечи свое Ангельское личико и купи себе лучшее платье. Как доберетесь до места, с меня ужин в лучшем ресторане.

От прочитанного, у меня кровь в висках застучала. Он все же знает, куда мы едем! Следит.

А кроме Кирилла, сказать это ему, было не кому!



Глава 11

Я тихо, но настойчиво постучала в номер Кирилла. Он тут же открыл. Словно стоял у двери, и ждал, когда я постучу.

– Входи, – я быстро вошла, и Кирилл закрыл за мной дверь.

– Что это значит? – я протянула Кириллу телефон с сообщением. – Откуда он знает, куда мы едем? Ты сказал?

– Догадаться куда мы едем, не сложно, – спокойно ответил Кирилл. – У него с дядей там же встреча скоро.

– Тогда возвращаемся, – я даже обрадовалась. – Раз уж в бегстве все равно нет смысла. Там хоть меня все знают, много клиентов и детей прокормить точно смогу, а на новом месте, все заново начинать придется и не известно получится ли.

– Нет, Марин, сейчас мы не вернемся. Мы девочкам море обещали. Да и тебе нужно отдохнуть, с силами собраться.

– В компании этого урода, я не отдохну точно! Вот что ему от меня надо?

Паника начала накрывать удушливой волной. Руки задрожали. Кирилл заметил это. Подошёл и прижал меня к себе. Я понимала, что мне нужно его оттолкнуть, или отойти от него самой, но на это не было сил. От Кирилла исходили так нужные мне сейчас тепло и спокойствие. С ним я чувствовала себя под защитой.

– За свое поведение он еще ответит! Клянусь. И не тронет тебя больше. Не бойся.

– Ты же еще кредит не выплатил, что брал, чтобы у прежнего хозяина клуб выкупить, – вспомнив это, я отчего-то, почувствовала себя дико виноватой перед ним.

– Да бог с ними, с деньгами этими, – улыбнулся Кирилл. – Пока жив и руки ноги есть, еще заработаю. А вот здоровье и жизнь близких, точно ни где не купишь.

– Миша же тебя предупреждал, что это очень опасная затея. Очень непростое дело, быть хозяином ночного клуба, – напомнила я.

– И тебе мама тоже наверняка говорила, что связываться с женатым мужиком, на тридцать лет тебя старше, опасная затея, – усмехнулся Кирилл. – Да вот только ты ее не послушала.

– Считаешь, что я заслужила, все, что сегодня со мной случилось, за то, что вашего отца из семьи увела? – спросила я, смотря Кириллу в глаза.

– Да семьи давно, до тебя уже не было. Так, одна видимость, не понятно, зачем разыгрываемая для детей. Будто мы ничего не чувствуем и не слышим. Им давно следовало расстаться, переболеть и остаться в хороших отношениях, в память о некогда счастливом прошлом, как собственно, сейчас и получилось. Я весьма благодарен тебе даже за то, что ты подарила, наконец, маме покой и счастье с достойным человеком сейчас. Но проблема в том, что люди не меняются, Марин. А все скандалы в нашей семье, были исключительно из-за блядства отца. Так, что и ваш с ним финал, вполне ожидаем, был.

– Ну и пусть! – вздернув голову, я смахнула слезы. – Я не о чем не жалею. Я была с ним счастлива все эти годы, он подарил мне двух замечательных дочерей. За них, я буду ему благодарна столько, сколько буду жить. И я искренне его любила! Дышала им! Жила им! Он подарил мне крылья за спиной и за это я ему тоже благодарна. Уверена, что испытать такие сильные и искренние чувства, ни каждому дано. А то, что чужим мужем был, ну так, не первая я в том грешница. Да, понимала, что не хорошо поступаю, но отказаться от своей любви ради марали, я просто не могла. Это же первая любовь! Восемнадцать лет. Да и сейчас, наверное, не смогла бы.

Кирилл взял мои руки и нежно гладил их пальцами, как ни странно, в его глазах не было ни осуждения, ни злорадства, лишь грусть подобная моей.

– Только не прощай его, Марин. Пожалуйста. Нет смысла. Пойми.

– Не буду. То есть, со временем, конечно, прощу. Как мама твоя. Но возвращаться к нему, смысла нет. Я это понимаю.

– Вот и умница, – Кирилл счастливо улыбнулся, поцеловал меня в лоб и прижал к себе. – Все будет хорошо, марин. Я обещаю. Все будет хорошо.

Руки мужчины гладили меня по спине, даря, чувство тепла и защиты, я почувствовала, как Кирилл целует мои волосы и отпрянула.

– Да, Кирилл. У нас – у меня и девочек, все обязательно будет хорошо. Только без тебя. Наступать на одни и те же грабли, я не собираюсь. – Я убрала свои руки и отошла в сторону.

– Я, это я, Марин, – Кирилл снова хотел меня обнять за плечи, я резко вывернулась.

– Ты – сын своего отца, Кир. И этим все сказано.

– Мы разные.

Я усмехнулась его отчаянной попытке убедить меня в своей безгрешности.

– Давай. Скажи еще, что жене ни разу не изменял!

– Изменял, да. Но и не подумал бы, если бы она давала мне чаще раза в неделю! А то, у нас секс, с первого дня, только как приз, за мое хорошее, исключительно в ее понимание, поведение.

– О! Ну конечно! Баба дура! Сама во всем виновата! Как же иначе! У твоего отца вон, тоже я виноватой оказалась, что его избили. По сути, за то, что хрен свой в штанах удержать, не способен – усмехнулась я, качая головой.

– Но у нас так и было! – горяче заверял мужчина.

– И что? Я твоему отцу за все жизнь ни разу не отказала! Зачастую, сама инициативы проявляла, а что вышло в итоге, сам видишь!

– Дай мне шанс. Просто шанс! – Кирилл схватил меня за руку.

Мне мерещится, или меня сейчас действительно умоляют? Устало прикрыв глаза, ответила как можно жестче:

– Да я не люблю тебя, Кирилл! Я никогда на тебя как на мужчину не смотрела и не собираюсь этого делать теперь. Если в тебе есть хоть капля уважения к отцу и матери, даже не пытайся за мной ухаживать! Забудь меня.

– Да я десять лет уже пытаюсь. И не могу! – Кирилл даже на крик перешел и снова попытался меня обнять.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Не кричи! – я грубо его оттолкнула. – Детей разбудишь! С глаз долой – из сердца вон. Устроишь нас и уезжай. Больше мы не увидимся, и забудешь.

Я выскочила из номера Кирилла как ошпаренная.

Да что ж это такое-то! Он словно с цепи сорвался. Чертов, избалованный мальчишка. По-другому его и не назовешь, хоть он и старше меня. Приспичило ему блажь в виде меня, и все тут!

Наверняка, хочет меня отыметь, чтобы тупо выместить свои детские обиды на папочку.

Что ж, хотеть не вредно.

Сейчас с Леной встретиться и отвлечется. Насколько я знаю, она совсем непротив снова с ним сойтись. А красотой и формами эта знойная брюнетка, весьма меня превосходит. Глядя на нее, я всегда невольно чувствовала уколы ревности к ее красоте.

А мне, где-то в глубине души, может и хотелось бы отомстить Михаилу самым подлым образом, но я до этого никогда не опущусь.

А для любви мое сердце теперь будет закрыто, если и не навсегда, то очень надолго.

А для Кирилла, и вовсе на пожизненно.

Глава 12

С самого утра, душа, в прямом смысле, болела за Мишу. Ведь он же там совсем один. За ним наверняка уход нужен.

Да, он грешен, но за свой грех он заплатил сполна здоровьем и страхом за детей.

Да, я глубоко обижена на него и простить, еще смогу не скоро. Я никогда к нему не вернусь, но это ведь не отменяет человеческого отношения к некогда дорогому мне человеку. Подарившему мне много тепла и счастливых мгновений.

Пока девочки завтракали, я позвонила Вере.

– Как он?

– Плохо. Ночью прооперировали, удаляли внутреннюю гематому. Операция прошла успешно, но он потерял много крови и в тяжёлом состояние сейчас. Может, вернешься? За ним сейчас постоянный уход нужен. А я не могу, у меня работа и свекровь с инсультом. Туда тоже надо ездить.

Тяжелый ком сдавил горло до хрипа. Совесть и сострадание грызли душу до смерти. Но тем ни менее, я вынуждена была отказать:

– Нет, Вер. Не могу сейчас.

– А знаешь, я никогда и не сомневалась, что ты не та жена, что будет старику менять памперсы, если с ним инсульт случится, или что-то вроде, – едким тоном усмехнулась падчерица в трубку, хлюпая носом. – Бог тебе судья. Но помни – тебе тоже не всю жизнь быть молодой, красивой и здоровой. Все в жизни возвращается. Ходи и оглядывайся.

Вера отключилась, а я съехала по стенке, давясь слезами. Душа от боли просто разрывалась на части. Случись у него инсульт, попади он под машину, заболей он раком, ни на секунду бы от него не отошла, в каком бы тяжёлом состояние он ни был и как бы долго это не длилось. И судно бы выносила и мыла, и стригла и с ложечки кормила.

Но вернутся сейчас и смотреть снова в эти лживые глаза, в которых даже раскаянья нет за содеянное? Поднимать его на ноги, чтоб он опять по блядям забегал?!

Нет, никогда! Ведь он сделает все, чтобы отнять у меня решимость. Жить самостоятельно! И вполне возможно, что и у меня самой ее больше не останется. Нельзя возвращаться! Нельзя!

Но он же отец твоих детей! – вопила тут же часть моей души, что была склонна к состраданию. – Как ты им в глаза посмотришь, если что? Они ведь спросят, почему, когда папа умирал нас не было рядом.

Голову просто разрывало от противоречивых выводов, а сердце от боли.

– Девушка, что с Вами? Вы в порядке?

Надомной склонился полноватый мужчина, проходящий мимо.

– Марина! Что с тобой? – ко мне подлетел перепуганный Кирилл. Увидев, что в моей руке все еще зажат телефон, он, очевидно, предположил самое плохое и севшим голосом спросил: – Что там?

– Он жив, – поспешила успокоить я. – Но сегодня ночью его прооперировали. Он в тяжёлом состояние и нужен постоянный уход за ним. Я должна вернуться. Я не могу его оставить. Позаботься о девочках. Договорись с Леной. Пусть присмотрит за ними.

– Не переживай. Сейчас все решим, – Кирилл достал свой телефон и вышел на веранду кофе, а вернулся уже улыбаясь. – Ну вот, все хорошо. Поговорил с дядей. Папу сегодня же переведут в лучший военный госпиталь и у него будут личные сиделки. Тебе не нужно никуда ехать.

– Отлично! – я облегченно выдохнула и стала утешать себя мыслью, что такие говнюки как Миша, так просто не умирают.

Девочки, наконец, вышли из туалета, почистив зубы после завтрака, и нам пришлось сменить тему разговора и дальше отправляться в путь.

– Мам, а можно папе позвонить? А то его в интернете нет. Я соскучилась уже.

– И я! – поддержала сестру Аня.

– Папа сейчас еще не может говорить, мои хорошие.

– Почему? С ним что-то серьезное?

Девочки мгновенно напряглись, а горло мое сжал спазм. Мысли заметались в панике: чтобы придумать? К счастью, на выручку снова пришел Кирилл;

– Ангина у него сильная. Ничего страшного, но говорить пока что очень больно. Он вам сам позвонит, как терпимо станет.

– А он слова не забудет от долгого молчания? – выдала Анютка.

– Не забудет, конечно. Вокруг него же все говорят.

Пока что, девочки успокоились, но это ненадолго. Как дальше выкручиваться будем, бог его знает.

:::::::

Ялта встречала нас безоблачным небом, яркой зеленью, дурманящим запахом фруктов, моря, и теплым, ласковым ветерком.

Прямо рай на земле, который не хочется покидать, если бы не обстоятельства, оставшиеся за нашими спинами.

– Ну, вот, а жить мы будем здесь! – радостно объявил Кирилл, остановившись у пятиэтажного здания, увитого виноградной лозой. Вокруг цветущие клумбы, красивые скамейки, невдалеке аллея с беседками и качелями. В двух шагах фермерский рынок, который мы уже проехали и море совсем рядом. Мечта, а не район. Напрягала только фраза Кирилла.

– Что значит – МЫ будем жить? – тихо поинтересовалась я, пока девчонки восхищались красотами.

– То и значит. Будем жить вместе теперь, – на лице Кирилла расцвела ликующая улыбка.

От такой наглости, мое сердце забыло, как биться.

– Это невозможно! Ты не посмеешь! – прошипела я, закипая.

Мужчина посмотрел на меня с укором:

– Жалко тебе одной лестничной клетки что ли? – выпучил он глаза. – Ну, ты и редиска!

Фух! Прямо гора с плеч упала! Но на всякий случай, я решила уточнить:

– То есть, жить мы будем не в одной квартире с тобой?

– Не все сразу, милая, – с придыханием и довольной улыбкой объявили мне.

Я аж ногой от злости топнула. Вот же индюк самонадеянный!

Квартира была двухкомнатной, просторной и светлой. Гостиная объединена с очень маленькой кухонькой, для большего удобства.

Из панорамного окна гостиной был виден чудесный морской пейзаж. Девчонки немедленно оценили:

– Ух ты!!

– Вау! Круть!!

Две бестии принялись ураганом носиться по квартире.

– А в спальне застекленная лоджия с видом на море!

– Тут и диванчик со столиком есть и тумбочка! Чур, спальня наша!

Наперебой восхищались девчонки. А вот меня подобная роскошь весьма смутила;

– Все это, конечно, очень здорово, но сразу видно, что и очень дорого. Да и вся жизнь в курортных городах не из дешёвых, а я не знаю, как скоро найду работу, так что, нам бы чего подешевле. Коммуналку, например.

– Это моя служебная квартира теперь. Я буду жить здесь, пока работаю на дядю. Бесплатно.

“Обрадовал” Кирилл.

– Нет! Жить с тобой мы не можем! Не думай даже, что меня можно купить за красивую квартиру на берегу моря.

Как же захотелось влепить ему пощечину! Аж правая рука зачесалась. Но Кирилл, видя мою ярость, подарил мне лишь насмешливую улыбку:

– Здесь будете жить вы, для себя, я снимаю соседнюю, однокомнатную.

– Нет, так не пойдет. Давай-ка, подыщи нам в ближайшие дни, вариант подешевле.

– Квартира уже оплачена на три месяца вперед, а там видно будет.

Кирилл улыбнулся так ласково, что мне стало очень неловко за свою недавнюю грубость, но я понимала, что все, что он делает – он делает не от широкой души и не в заботе о сестренках, нет. Все, что Кирилл делает, он делает в расчете поиметь меня. Это совсем скоро даже девочки поймут. И понимание – это совершенно для них излишне.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍