Текст книги "Забудь меня (СИ)"

Автор книги: Елена Истомина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Глава 28

Сидеть на холодном, нельзя. Мне еще только воспаления мочевого и яичников, не сватает для полного счастья.

Встала, сняла свою кожаную куртку, встала на нее замерзшими ногами и еще и сверху их укрыла. Стало теплее, намного. Но простоять так всю ночь, не реально. К тому же, ночью начнет холодать еще больше и все равно, я замерзну.

Господи! Об одном прошу! Пусть моим девочкам сейчас будет теплее, чем мне и комфортнее.

Уже поздно, очень поздно. Солнце здесь садиться в девять вечера, а вышли в магазин мы во втором часу, дома наверняка уже подняли шум и начали поиски. Семен Альбертович, наверняка уже пошел в торговый центр и просмотрел камеры наблюдения. Допросил противную кассиршу и охранников. И на что только Лена надеялась?

Отчаянная, однако, женщина! И глупая. Главное теперь, найти этих мужиков, что привезли меня сюда и допросить. Не думаю, что они настолько преданны Лене, что будут молчать на допросе у самого Зубова.

Меня найдут. Меня, конечно же, найдут, скорее всего, уже завтра, до обеда. Нужно только пережить эту ночь. Но вскоре, ноги стали замерзать, несмотря на, то, что были укрыты курткой. Я стала их растирать руками прямо через куртку, заодно согревая и их. Сделала зарядку с наклонами, прогибами и приседаниями, разгоняя кровь по телу. И одновременно читая “Отче. Наш”

Божьей Милостью, может быть и силой своего убеждения, но я согрелась до того, что мне стало жарко. Вскоре стемнело так, что я не видела даже своих рук, поднесенных к лицу. Села на край пещеры, чтобы можно было смотреть на звезды. Говорят, звездное ночное небо – это безумно красиво. Может это и так, но мне сейчас было не до оценки красот. Меня до ужаса пугал малейший звук, вскрик ли птицы или шорох падающего камня.

Подул ветер, и похолодало еще сильнее. Вдали мелькали белые всполохи молний, надвигалась гроза,

Только этого мне и не хватало для полноты ощущений, блин!

– Господи! Ну, сжалься! Ну, пронеси ты мимо, хотя бы грозу! Прошу! Мне и так страшно настолько, что не знаю, как еще дышу.

Но на сей раз, небеса мене не услышали. Грохотало и лило до самого утра. Я стояла, вжавшись в самый угол пещеры, чтобы не задевало холодными каплями, и вздрагивала от каждого всполоха молнии, так как постоянно на входе чудились самые невероятные звери и монстры. Утром, я, конечно же, лишь весело посмеюсь над своими глупыми страхами, но то будет утром, до утра еще дожить нужно.

Кирилл! Как же ты мне сейчас нужен! Как же мне сейчас не хватает жара твоих объятий! Как же хочется прижаться к тебе всем телом. Оказаться под твоей защитой, успокоиться. Ты каждый вечер писал мне сообщения о том, что я лучшая, любимая, единственная. И эти сообщения не давали мне провалиться в бездну отчаяния. Согревали, душу, возбуждали тело. Мне каждую ночь теперь снилось, что мы с тобой занимаемся любовью. С утра, я старалась как можно скорее забыть эти сны, занимала себя всем, чем только было возможно. Лишь бы не думать, лишь бы не вспоминать. Но каждый вечер, снова были эти сообщения и эти сны, несмотря даже на холодный душ.

И в душе я ликовала, что так желанна, тобой, так нужна тебе. От того и на то, что ты с Леной пошёл, я отреагировала так излишне остро. Я привыкла уже считать тебя своим. Только своим. Как когда-то считала только своим и твоего отца.

Ты, наверное, и сегодня отправил мне подобное смс, а, не получив никакого ответа, встревожился. И возможно, тоже уже ищешь меня.

Я даже не сомневалась, что Лене передадут мой телефон. Я, конечно, удаляла из него все сообщения Кирилла, но вот новые останутся, и она, конечно, покажет их Мише. Оставалось лишь надеяться, что того инфаркт не хватит от расстройства. Но я даже боялась представить, насколько он взбесится, и чем попытается отомстить. Что попытается, даже не сомневалась, а отомстить мне возможно только одним способом – отобрать у меня детей. Но учитывая в каком он сам сейчас положение, это не получится. Обломиться и здесь Леночка.

*************

Эта ночь была невероятно длинной и бесконечно страшной. Каждая минута мне казалась вечностью, а вот молниям, я была даже благодарна. Если бы не они, я бы и вовсе в кромешной темноте сидела и воображала себе не известно, что, а так, отвлекалась считая секунды между раскатами грома и слушая шум дождя. Это все же куда приятнее гнетущей тишины. Или пугающих ночных шорохов.

Несмотря на то, что я почти все время двигалась. Прыгала, махала руками, танцевала. Все равно, в конце концов, жутко замерзла и как следствие, мне смертельно захотелось спать.

Но нельзя, нельзя. Уснуть сейчас – значит, уже не проснуться утром.

Пробовала петь, но так замерзла, что губы уже не слушались, да и в горле болезненно свербело. Ангину, уже сто процентов заработала и низ живота, опасно побаливал, может от холода, а может…. тихо застонала от отчаянья. Вот месячных мне сейчас как раз и не хватает, для полного восторга жизнью!

– Где же вы, Семен Альбертович!

Всю жизнь за вас молиться буду, если успеете найти еще живой.

Сил стоять, больше не было. Я привалилась спиной к стене пещеры и твердила Отче. Наш, уже в полубредовом состояние. Лишь бы не уснуть! Лишь бы не уснуть!

Но все-таки уснула. Потому что в себя пришла совершенно неожиданно от мужского голоса:

– Девушка, вы в порядке? Что с Вами?

Я уставилась на него как на чудо! С восторгом! Как ребенок бы смотрел на парящую перед ним в воздухе фею с волшебной палочкой в руке, не веря своему счастью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Передо мной стоял очень крепкий, плечистый, молодой мужчина с огромными карими глазами. А рядом крепкая девушка. С такими же бездонными карими глазами, и длинными черными волосами, заплетенными в косу. Эти двое, были так похожи, что сразу понятно, что перед тобой разнополые близнецы.

Я была им так рада, словно это были боги, сошедшие с неба для моего спасения. Сразу обняла за плечи мужчину и принялась просить:

– Мне домой нужно. Мне к детям нужно. Проводите, пожалуйста, умоляю. Мне к детям нужно.

– Конечно, мы вас проводим! Но вам для начала согреться нужно! – вступила в разговор девушка. – Где ваша обувь?

– Потеряла, – ляпнула первое, что пришло в голову, не желая посвящать незнакомцев во все события.

– Как потеряла? – опешила девушка. – В туфлях чтоль была? А как поднялась сюда? – с подозрением спрашивала красавица, явно мне не веря. А уж когда увидела в углу пещеры перетертые веревки и вовсе округлила глаза. – Все цело у тебя? Ничего не болит?

– Спина только. Стояла всю ночь, лежать нельзя. Холодно.

– Щас таблетку дам, – девушка скинула с плеч свой туристический рюкзак и принялась расстегивать его.

– И, похоже, впервые за все время, нам пригодятся запасные кроссовки и носки, что ты вечно таскаешь! – усмехнулся мужчина.

– Ну, вот видишь! Как сам бог послал сейчас. А ты все: зачем, зачем, за надом.

Девушка вытащила из рюкзака бутылку с водой и протянула мне большую зеленую таблетку, я тут же проглотила ее и запила прохладной, живительной водой.

– Спасибо, – выдохнула, продышавшись и возвращая бутылку.

Мужчина тоже снял с плеч и раскрыл свой рюкзак. Вытащил оттуда термос и пакет с бутербродами.

– Какао любишь, надеюсь? – спросил он с доброй улыбкой, оценивающе поглядывая на меня.

– Некогда мне кушать, мне к детям нужно. Просто помогите спуститься. Одна даже в обуви не смогу.

– Ты в таком состояние идти не сможешь. Согреться надо, – со знанием дела возразила девушка. Доставая из рюкзака пакет с кроссовками и носками. – По-моему, как раз на твою ножку будет.

– Спасибо большое!

Я схватилось было за носки, но парень остановил.

– Постой. Ноги растереть нужно сначала. Подержи-ка ее, Свет. А ты красавица, ножку одну приподними, насколько можешь.

Исполнила, что просят, и мужчина стал растирать, задеревеневшую от холода ногу. Сначала ничего не чувствовала, кроме каких-то далеких прикосновений, словно через толстый, толстый целлофан. Но движения мужчины были умелыми, сильными и скоро кровь побежала по телу в ускоренном темпе, возвращая чувствительность, тепло и неся с собой жуткую боль. Сотни беспощадных иголок одновременно впились в мои нежные ступни. Заставляя накрепко сцепить зубы, чтобы не взвыть от боли.

Закончив с одной ногой, мужчина надел на нее носок, обул и зашнуровал кроссовок и принялся за другую.

– Не отморожены? – поинтересовалась девушка, крепко прижимавшая меня к стене за плечи.

– Бог миловал. Сколько ты здесь пробыла, красавица?

– Примерно с четырёх часов по полудню, от вчерашнего дня.

– Ого. Прилично. И никто не знает, где ты?

– Никто. Но меня уже весь город ищет, наверное.

– На, позвони родным, – девушка протянула мне свой телефон.

Я радостно схватила его и тут же чуть не расплакалась. Я в своей обычной жизни, настолько привыкла, что телефон всегда под рукой, что на память не помнила ни одного номера, своих близких. Непростительная оплошность в данной ситуации.



Глава 29

Кирилл.

Я уже минут десять буравил взглядом тупо молчавший телефон. Внутри уже жарким пламенем начало разгораться нетерпеливое раздражение.

Ну, что такое! Ну почему теперь ты молчишь то? Вчера же все было так прекрасно! Ты же отпустила свои глупые страхи и условности! Ты же позволила себе наслаждаться мной и быть счастливой. А большего мне и не надо! лишь бы знать, что ты сейчас улыбаешься, вспоминая меня, а не плачешь, думая о нем!

Хотя, нет. Вру. Нужно. Конечно, нужно. Тебя нужно. Прямо сейчас и без остатка. Чтобы и душой, и телом, и мыслями, и сердцем принадлежала только мне! Хочу безраздельно там властвовать.

Хочу каждую ночь жадно вылизывать ее. Как тогда, на пляже. Хочу, чтобы так же нетерпеливо подавалась мне навстречу и прижимала мою голову к своему лону, впившись в волосы. Требуя еще и еще. Хочу, чтобы кончала мне на губы раз за разом, а потом посадить сверху и позволить скакать на себе. Жадно мять ничуть не обвисшие после родов груди и чувствовать, как ее смазка, обильно стекает по моему члену. Вот где самый кайф! Вот где мой рай на земле. В твоих объятиях, Марин, только в твоих.

Не зря я так долго ее хотел! Так стремился, желал, мечтал. Сейчас получал сполна, все чего хотел. Была вероятность того, что, получив, так долго желаемое, наваждение меня, наконец, отпустит. Не поперек же у нее, в конце концов. Просто поставлю для себя эту вожделенную галочку и все.

Но ни фига подобного! Наваждение никуда отступать и не думало. Напротив, захватило меня полностью и без остатка. В каждую свободную секунду, мысли и воспоминания только о ней. Чувствовал себя шестнадцатилетним юнцом, первый раз взаимно влюбившимся. Счастье, переполняло. Хотелось расцеловать и обнять каждого прохожего. Чтобы поделиться, благой энергией, от которой меня просто распирало. Если бы всем хоть на миг стало так же хорошо, как мне сейчас.

Ну, вот скажите, какого черта, я уже десять минут буравлю взглядом молчащий телефон. Она, наверное, с девочками занята чем-то. Или с Галей беседует, или моется. А я накрутил себя до небес ни с чего просто.

– Ну и как это понимать? – за моей спиной раздался возмущенный голос Юли, и я скривился словно от острого приступа зубной боли. Предчувствуя, что простится с ней без претензий и обид не получится. – В одну секунду всё взял и бросил, никого и не о чем не предупредив? Разве так поступают? Мы приходим утром на работу, а люди Захарова ставят нас перед фактом, что теперь они здесь хозяева и все будет по-новому, а ты, даже на звонки не отвечаешь! А мы, сиди и думай, жив ты или рыбок кормишь собой.

Возмущение девушки было вполне справедливо. Возможно, она действительно искренне волновалась за меня и названивала мне первые сутки без перерыва, но мне было не до нее, и нечего было ей сказать.

– Прости. Был чертовски занят. Жив, как видишь, а хозяин, у вас теперь будет другой. Иванов, мужик здравый, у него все по уму.

– А ты? Ты вот так просто нас продал? Можно сказать, предал, умотав в неизвестном направление, – в холодно-голубых глазах Юли задрожали слезы.

– Так сложились обстоятельства. У меня не было другого выбора, Юль, – объяснять девушке, что случилось, я не собирался. Не те у нас отношения.

– Но сейчас Захарова ведь посадили, что мешает тебе вернуться?

– Я начал новую жизнь. К прежней, возврата уже не будет.

– У тебя кто-то есть? – Юля изо всех сил старалась, чтобы голос ее не дрожал от слез, и оттого дышала глубоко и часто. Облизывая прокаченные гиалуронкой губы.

– Я тебе ничего не обещал, Юль и к сексу не принуждал.

– Значит, все? Уходишь навсегда? – Юля повыше задрала носик, делая вид, что ей плевать на меня.

– Значит, ухожу.

Я в последний раз осмотрел клуб, который так и не сумел стать мне родным, за все пять лет, что я ему отдал. От части, потому что он мне и нужен то был, только чтобы к Марине на обеды легко бегать было. Расставался я с ним легко и без малейшего сожаления.

Прошлое – пусть будет в прошлом!

– Ну и попутного ветра в жопу! – раздалось очень злобное и тихое благословение от Юли.

Я усмехнулся. Ничего другого и не ожидал. Очень красивая девушка, стройная, высокая, длинноволосая блондинка. Целеустремленная и бойкая. Концертный и программный организатор. Она всеми силами стремилось претендовать на большее чем просто секс на столе в кабинете начальника и при Лене и, особенно, после нее. Но я упрямо делал вид, что не замечаю. И, по сути, просто тупо пользовал ее красивое гибкое тело. Но Юлька упрямо не теряла надежд на нечто большее.

Впрочем, я был уверен, что долго убиваться она по мне не будет. Ее я особо хвалил Иванову, а он между прочем, мужик не женатый и весьма привлекательный. Если у них сложиться, буду весьма рад.

Заехал к отцу в больницу, все же душа болела и за него. Выглядел родитель, с одной стороны, намного лучше. А с другой, резко постарел, осунулся. Сильно поседел. Морщины углубились. От прежней холености и брутальности, не осталось и следочка. Если раньше, этот мужчина, несмотря на свои годы, был весьма привлекателен, излучал уверенность и силу, то сейчас, глубокий старик, лежавший на больничной койке, взывал лишь жалость. И желание поддержать за руку, если будет вставать, а то, не приведи господь, еще упадет с ослабших ног.

Алинка, с Анюткой, точно испугаются, бедняжки, его увидев.

Батя, батя! До чего же ты себя довел! Взял и все просрал! Кто ты без своей берегини? без той, что с тебя пылиночки сдувала и в рот заглядывала. При ней был Щеголь, без нее – жалкое ничтожество. И ты сейчас не можешь этого не понимать!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Кир! Ты приехал! – отец явно мне был рад больше, чем когда-либо. Лежать в больнице без опеки любимой женушки, не сладко, да. Три года назад, когда тебя с язвой согнуло, она днями от твоей постели не отходила. Ты и сам, наверное, это вспомнил уже не раз. И не раз же проклял себя за тупость. Но ничего не поделаешь. Живи теперь с этим. Марину я тебе не отдам. – Марина и девочки с тобой?

– Нет. Они пробудут там еще минимум, месяц. Марина больна и не может сама следить за домом пока.

– Что с ней? – в потускневших глазах отца мгновенно вспыхнул испуг, руки затряслись, а губы побелели.

Дааа. Не тот ты уже батя. Не тот.

– Ей неделю назад сделали операцию, отслоение сетчатки левого глаза.

– Господи, помилуй! Почему я не о чем не знаю?

– А она просила нас всех не говорить. Волновать твое величество не хотела! – я не смог удержаться от ехидства в тоне.

– Но у нее же было все хорошо со зрением. Почему это случилось? От нервов?

– Не только. Я тогда не успел ее увезти. По дороге из больницы, нас перехватили, и Захаров избил ее.

– Избили? – взвыл отец. – А ты куда смотрел?! Почему позволил?!

– А мне некогда было! Я в это время, чай с баранками пил!

Руки непроизвольно сжались в кулаки, захотелось сплюнуть на пол. Так и знал, что я же у него во всем виноватым окажусь.

– Чтобы уйти живыми, я отдал ему свой клуб. Бесплатно.

– Ох! Пиздеец! – отец взъерошил свои волосы и закрыл лицо руками. Он явно чувствовал себя виноватым и раздавленным. Но я жалеть его не собирался. Пусть не строит иллюзий о том, что марина может к нему вернуться.

Но его же взяли, теперь бояться нечего. Ты можешь вернуть клуб.

– Не хочу. Пройденный этап. Я остаюсь в Ялте, при дяде. А взяли его опять же благодаря Марине. Он поехал за нами, а там похитил ее. Хорошо, девка не робкого десятка. Проломила ему бошку подсвечником и позвонила мне.

– О… Господи! Бедная моя девочка! – отец побелел настолько, что и на живого уже похож не был. Но я не испытывал к нему жалости, до всего этого он себя довел сам. Винить некого.

– Поздно, бать, Господа поминать. И своей ее называть, после всего пережитого, она и слышать о тебе теперь не хочет. Заслуженно, согласись? А унижать ее достоинство, что типа она без тебя полная бестолочь, это очень низко, бать. Нагадил, так признай это и покайся. Будь хоть в этом мужиком. А Марина…. она десяти таких как ты стоит.

Я развернулся и вышел. Оставив шокированного моими словами отца, в одиночестве.



Глава 30

Мои спасители пришли сюда пешком, но, чтобы не томить меня спуском по горам, позвонили своим друзьям и те забрали нас с того же места, куда меня привезли похитители.

Ребята оказались понимающими и лишних вопросов не задавали, хотя явно сгорали от любопытства.

Я попросила их высадить меня за несколько домов от дома генерала, на всякий случай. Крепко обняла своих спасителей на прощание и взяла Серёжину визитку.

– Позвони. Вечером. Просто, чтобы знать, что с тобой все хорошо, – попросил он, смущенно улыбаясь. Я, судя по горящему взгляду и явному смущению, весьма понравилась ему внешне. И Он-то сам, мечта любой, сильный, спортивный, с модной стрижкой и щетиной, а в карих глазах, хоть сейчас тони. Но герой явно не моего романа теперь.

– Обязательно.

– И выучи хотя бы три номера телефона своих близких – напутствовала Света.

– Хорошо. Спасибо вам огромное! Хорошие мои! Ангелы мои. Храни Вас Бог!

– И тебе всего хорошего!

– Удачи!

Они не уехали, пока я не вошла в калитку особняка Зубова. Вот же упрямые! Дай им бог всего самого доброго.

Охранники, открывшие мне калитку, тут же позвонили Генералу сообщить, что я дома.

– Как ты, Марина? – всегда сдержанный генерал, сейчас явно волновался.

– Все хорошо со мной, но нам нужно немедленно ехать за девочками! Их у меня забрали. Я думаю, она их повезла в Екатеринбург к Мише.

– Кто она?

– Лена.

– Какая еще Лена?

– Жена Кирилла. Ей с какого-то рожна показалось, что я с ним сплю, и она так решила мне отомстить. Не знаю, как, но это все устроила она. Ясно из слов, что мне передали те двое. Девчонок пересадили в другую машину и увезли, а меня увезли в горы, связали и оставили в пещере. Меня туристы спасли, что поднимались, чтобы пофотографировать рассвет. Ее нужно догнать!

– Успокойся, Марин. Сейчас все решим. Я еду. Приведи пока себя в порядок.

Первым делом, я сходила в туалет, наскоро приняла душ и закапала капли в глаза. Начала собирать Вещи готовясь, отправится вслед за дочерями, но Галя силой утащила меня на кухню покормить. Мне кусок в горло не лез, но я понимала, что надо. Силы мне очень нужны.

– Семен Альбертович, что и не ночевал сегодня дома? – виновато спросила я.

– Да какой там! Весь город на уши уже в восемь часов вечера поставил.

– А что ему сказали охранники из торгового центра?

– Сказали, что им очень хорошо заплатил частный детектив, чтобы проучить неверную жену. Номера машины, у твоих похитителей оказались липовыми. Подготовились.

– Откуда у Лены такие колоритные знакомые, мне интересно?

– Ооо! Это та еще птичка! С яхты на яхту у богачей кочует, – презрительно усмехнулась Галя. – Кирилл, вот ходит к ней каждый вечер, а я и не знаю, как подступиться и сказать, что она, мягко говоря, не стоит его внимания. Прям боюсь, что снова окрутит парня.

Уже не окрутит. Теперь это было точно понятно, но я, естественно, промолчала. Хотя, услышанное от Гали, меня весьма удивило. Я думала, что Лена реально по Кириллу с ума сходит и на такой шаг от искреннего отчаяния пошла. А так, выходит, вообще не пойми, что, ей-богу!

– Зачем ей Кирилл, при таком раскладе?

Да шобы был! Вот мое и не трогай!

Да, действительно. Такое поведение очень импонирует Лене.

Когда на кухню вошёл Семен Альбертович, я не усидела, подскочила.

– Вы пока кушайте, а я пойду вещи до собираю и поедем.

– Не нужно никуда ехать, Мариночка, успокойся. Я объявил ее машину в перехват, до Екатеринбурга они не доедут. Ночью, скорее всего, спали, так, что далеко не уехали. Девочек, привезут сюда. А Лена, получит срок за организацию похищения.

Я невольно вздрогнула, не ожидая такого поворота.

– Срок бы не хотелось, наверное, Лизе мама нужна, как ни крути.

– А вот о Лизе должна была думать она, и прежде, чем все это затевать! – деверь повысил тон, глаза его горели злобой. Так что я не решилась спорить с ним дальше.

Покоя не давала одна мысль, и я ее озвучила:

– А если она машину поменяла или поменяет? Давайте все же поедем! Пожалуйста!

Я ничего не могла с собой поделать, сердце просто кровью облевалось от тревоги за дочерей.

– Марин, выпей успокоительного, отдохни. Из аэропорта сюда уже едет Кирилл, вместе и решим, как быть.

Но я для себя уже все решила и была готова хоть пешком бежать за дочерями, до самого Екатеринбурга.

На сердце было очень неспокойно, и усидеть на месте, просто не представлялось возможным. Я металась по комнате, как зверь по клетке. Каждая минута, проведенная без дочерей, была ровна мучительной вечности.

Нина минуточку. Ни на секундочку! От себя их не отпущу! Только бы найти живыми и здоровыми!

– Марина! – я даже не успела еще обернуться на голос Кирилла, а уже оказалась в его крепких, горячих объятиях

Очень захотелось прижаться к нему всем телом. Расслабиться и расплакаться, выпуская скопившееся за все это время напряжение, но испугавшись, что в гостиную в любой момент могут войти, я поспешила отпрянуть от мужчины. Но он и не думал разжимать своих рук.

– Пусти!

– Все хорошо. Успокойся. – Мужчина ласково мне улыбнулся, внимательно всматриваясь в мое лицо. – Ты капли в глаза уже закапала? Противовирусное приняла? Ты же всю ночь на холоде была, жутко замерзла, наверное, надо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

О противовирусном я действительно не подумала, не до того было.

– Кирилл! Прошу тебя! Поедем следом за ними! Я не могу просто так сидеть и ждать! Я с ума сойду, – я таки не удержала слез. – Это невозможно.

– Тише, хорошая. – Кирилл пальцем нежно вытер мои слезы. – Их ищут уже по всей стране. Давай подождем до завтра, если их не привезут, вылетим в Екатеринбург первым же рейсом. Он в шесть часов вечера.

– Это же еще больше суток! Я не могу столько ждать! Мы за это время полпути уже преодолеем.

– Марин! Ты на себя посмотри! Тебя трясет, у тебя севший голос и опухшие глаза. Как всегда, бывает у тебя перед простудой. Хочешь по пути с воспалением легких свалиться? Только больше проблем наделаешь, нам всем! И девчонкам все равно не поможешь. Отлежись сегодня. Выпей противовирусного, выспись. К вечеру баньку истоплю, пропаришься.

Я на миг прислушалась к себе, поняла, что чувствую себя реально прескверно, но готова была держаться до последнего. Лишь бы как можно скорее увидеть дочерей.

– Я высплюсь в машине, мы возьмем с собой горячий чай с лимоном, и даже не спорь!

Кириллу оставалось только лишь смириться с моей решимостью и уступить.

Чтобы не отдыхать в дороге, он взял с нами Антона, крепкого, молодого парня из службы охраны генерала.

Мы торопились, как могли. Весь путь проделали на предельно допустимой скорости и все равно не успели