Текст книги "Сумерки памяти(СИ)"

Ты сидишь и молча смотришь на меня, держа в своих руках мою руку. А я закрываю глаза и умираю, прошептав перед смертью слова любви.

***

– Вот и все, – сказала я, и, открыв глаза, посмотрела на него.

Он сидел точно так же, как в моем недавнем видении, закрыв лицо руками, и молчал.

– Мы связаны этим заклятьем? – спросила я.

– Не только, – ответил он, беря сигарету. – Если бы дело было только в заклятье, то все было бы проще.

– А что еще? Ты говорил когда-то о некой ошибке, которую мы совершали от раза к разу. Дело в ней?

– Ошибке? Ах да. Конечно, я обещал рассказать тебе об этом. Но боюсь, что ты со мной не согласишься.

– О чем ты говоришь?

– Снова о законах. Законах любви и смерти.

– Да, любви и смерти, – сказала я и задумалась. – А сколько ты прожил после того, как я умерла?

Он мрачно рассмеялся:

– Ты плохо считаешь ...

– В каком смысле? – удивилась я.

– Как ты думаешь, – спросил он, стряхивая пепел с сигареты, – сколько мне примерно было лет, когда мы познакомились с тобой во время войны?

– Думаю, что тридцать пять – сорок, не более.

– А теперь подумай, в каком году я должен был умереть, если год твоей смерти пришелся примерно на 1905-ый?

– Получается, что ты умер сразу после меня?! – удивилась я. – Ты это помнишь? Расскажи мне, как ты жил после моей смерти?

– А я не жил, – спокойно сказал он, – я покончил с собой.

Я сидела и пораженно смотрела на него, а он встал и, подойдя к перилам балкона, стал смотреть на ночной город.

– Я хотел объяснить тебе, – сказал он, – что слишком сильная любовь наказуема. Но я знаю, ты не примешь этого на веру. Ты не поймешь, и станешь говорить, что это не так.

– Все равно объясни мне, – сказала я. – Я хочу знать, что с нами происходит.

– Понимаешь, от жизни к жизни мы вместо того, чтобы ничего не переносить, брали с собой свою любовь, которую однажды довели до земного совершенства. Мы любили друг друга, забывая обо всем на свете, и нам казалось, что в мире нет ничего кроме нас двоих. А это преступление. Так нельзя. Мы скрепили наш союз древним заклятьем, мы клялись друг другу в вечной любви, мы... Мы преступили закон и поэтому сейчас мы разделены и не можем быть вместе.

Я задумалась:

– Получается, что мы объединены и этим заклятьем, и нашей любовью только "по ту сторону", а здесь мы можем никогда не встретиться? Но я даже не допускала такой мысли. Ведь я клялась в церкви, что дождусь тебя во что бы то ни стало! А теперь получается, что я могу ждать этого вечно?

Он молчал, а я продолжила рассуждать:

– Ты хочешь сказать, что наша любовь слишком земная для того, чтобы претендовать на те чувства высшего порядка, о которых ты рассказывал? Но я в это не верю! Это не так. Я просто должна над этим подумать. Я должна все это осмыслить и понять, а потом уже делать выводы.

– Наверное, тебе пора домой, уже очень поздно. Или хотя бы пойдем в дом, чтобы согреться, – сказал он и подал мне руку.

Я встала с кресла, и мы прошли в гостиную, закрыв за собой двери балкона. В комнате было тепло и уютно, а когда он зажег свои любимые свечи в бронзовых канделябрах, у меня на душе стало удивительно спокойно и безмятежно, несмотря на то, что я увидела историю нашей печальной любви.

– Мы умерли там, в девятьсот пятом, и перевоплотились в ту страшную жизнь, – сказала я. – Но ведь перевоплотились же? И встретились? И ты меня спас, не смотря ни на заклятья, ни на ошибки. Почему?

Он налил себе коньяка и сел в кресло.

– Потому что, во-первых, здесь могла иметь место инерция перевоплощений, а во-вторых, мы могли что-то еще "подбавить" и в этой последней жизни. Об этом ты не думала?

– А я любила тебя в той последней жизни?

– Да, очень. Ты просто этого не помнишь.

Я села на диван и сказала:

– Знаешь, мне кажется, что я вспомнила все жизни, в которых мы встречались, или хотя бы их большую часть. И теперь нам остается только все взвесить, и понять, что же с нами на самом деле происходит.

– Да, возможно, что ты и права, – сказал он задумчиво. – Может быть, я слишком много смысла придаю этой истории 1905-го года. Или мы оба не видим чего-то еще.

– Просто мы оба устали от этих воспоминаний, – сказала я и встала. – Я пойду домой, потому что уже действительно очень поздно. А завтра мы встретимся и поговорим снова. Хорошо?

– Да, иди, а я хочу еще немного подумать над тем, что ты мне сегодня рассказала.

* 25 *

Мы снова сидели в гостиной и молча пили кофе. Было очень поздно, ночная прохлада залетала шелестящим потоком в приоткрытую балконную дверь. Давно зажженные свечи в неизменных канделябрах догорели до середины, и пляшущие пятна света выхватывали на мгновения то один, то другой предмет из полуреальной обстановки этой комнаты наших встреч.

"Возможно, что очень скоро двери в этот странный дом окажутся для меня навсегда закрыты, – подумала я, разглядывая корешки старинных переплетов, темнеющих за стеклами книжного шкафа, – а, может быть, напротив, я буду приходить сюда до конца своих дней". Я потянулась к сумке, лежащей на полу возле дивана, и спросила:

– Ты не возражаешь, если я тоже немного покурю?

Он удивленно взглянул на меня, и ответил:

– Разве ты куришь?

– Нет, это только здесь. Потому что по ту сторону, мы не всегда ведем себя так, как по эту.

Он усмехнулся:

– Ты права, в жизни мы не всегда можем выглядеть так, как видим себя в нашем воображении.

Я достала из сумки сигариллу и, прикурив, выпустила кольцо дыма. "Эти плавные неторопливые дымные потоки напоминают мне наши мысли, растворяющиеся в воздухе мирозданья", – подумалось мне, и немного помолчав, я сказала:

– Знаешь, а ведь дойдя до конца всех моих воспоминаний, я закончила некий жизненный этап. Теперь, если судить по твоим словам, которые я слышала от тебя чуть меньше года тому назад, я стою в самом начале какого-то своего нового пути. Да?

– Да, – вздохнув, сказал он, – именно это сейчас с тобой и происходит.

– За это время действительно очень многое изменилось. Я стала другой, и мои суждения об окружающем меня мире претерпели сильные изменения. Но...

– Что?

– Для нас с тобой все осталось по-прежнему.

Он промолчал, а я, подумав немного, продолжила:

– Я хотела объяснить тебе кое-что... Немного из того, о чем мы уже неоднократно спорили...

– Речь пойдет о нашей любви? – спросил он, открывая портсигар.

– Да, о ней и о закономерностях мироустройства.

– Ты думаешь, что вправе судить о таких вещах?

– Уверена, что да, – сказала я и, встав с дивана, подошла к настенным часам.

– Как сделать так, чтобы они стали показывать точное время?

– Не знаю.

– А! Не знаешь, потому что находишься в плену своих представлений.

– Что ты хочешь этим сказать? – удивился он.

– Помнишь, ты говорил мне о том, что мы совершали преступление, раз от раза возводя нашу слишком земную любовь в божественный сан?

– Да.

– Так вот. Я хотела тебе сказать, что ты заблуждался.

– Интересно...

– Не бывает любви преступной и слишком земной, как не бывает любви возвышенной и высокодуховной! Любовь может быть только одна, а вот проявляться в разных жизнях она может по-разному. Понимаешь, она или есть, или ее нет вообще.

– Объясни.

– Когда-то очень-очень давно мы с тобой встретились. И с тех самых пор мы оказались связаны этим единым чувством. Пролетали годы, отсчитывались столетия, мы встречались и разлучались вновь. Но каждый раз наши души оставались соединены длинной цепью взаимной любви. За много жизней нам дано было испытать множество проявлений этого чувства. Мы познали его меру, его сладость, его боль, мы увидели, как оно может меняться в зависимости от характеров, возрастов, положений. Нам даже дали возможность полюбить друг друга до встречи. Я имею ввиду то, как это происходит сейчас. И во всех этих ситуациях наша любовь выстояла и осталась неизменной. "Слишком земной" скажешь ты? И я отвечу: "Нет". Потому что на самом деле она имеет только одну поистине верную характеристику.

– Какую?

– Настоящая. А настоящая любовь не может быть преступлением.

– Но кроме меня ты любила многих мужчин в разных жизнях. И каждый раз ты была уверена, что именно это и есть истинное чувство.

– Да, но потом проходили века, я встречала их снова, и ненадолго соединившись, мы расставались, поняв, что ничто не удерживает нас вместе.

– И что это было?

– Увлечение, страсть, иногда инерция проведенных вместе лет, взаимопонимание, дружба, но... Но не любовь, в том значении, которое я вкладываю в это слово.

– Тогда получается, что есть люди, которым возможно, вообще не дано было до сих пор познать это чувство? И они судят о происходящем исходя из своих увлечений, страстей и тому подобных эмоций, которые раз от разу им доводилось испытать?

– Да, именно так.

Он задумался:

– А люди, которые знают, что это такое...

– Они посвященные. Да, они посвященные в таинство любви, потому что однажды – пусть даже тысячу лет назад – познав суть этого чувства, они уже никогда не будут прежними.

– И они будут искать того, с кем их объединили. Будут умирать не дождавшись, а, возрождаясь, снова идти на поиски...

– Потому что, это люди, в душе которых горит огонь любви. И не важно, сколько лет или столетий им приходится идти по своему тернистому пути, оберегая от бурь и штормов этот огонь сокровенного чувства – однажды, им все равно суждено встретиться с тем единственным, сердце которого сковано той же цепью.

– А другие?

– Другие? – сказала я, машинально раскачивая рукой маятник. – Они их просто не поймут. И все происходящее им будет казаться только мусором ненужных сентиментов и романтики, принадлежащей к прошлым векам. Для них на высших пьедесталах будут стоять иные боги – у кого-то добрые, у кого-то жестокие. Но осуждать и обвинять их в непонимании мы не в праве, потому что они просто не могут ощутить того, что посчастливилось познать нам.

– Но если придерживаться твоей теории, то настоящая любовь может быть только взаимной?

– Конечно!

– А как же тогда быть со всеми этими страданиями и муками неразделенных чувств, которые столь многим пришлось испытать?

Я задумалась и присела на подоконник:

– Понимаешь, это так трудно...

– Что трудно?

– Так трудно бывает узнать, тот ли перед тобой человек. Эти сумерки памяти... Как часто они подводят тех, кто ищет свою любовь в лабиринтах жизней. Понимаешь, порой тот или иной человек оказывается просто очень похож на того, к кому на самом деле ведет тебя твоя судьба, и эти заблуждения могут длиться долгие годы, а порой и целые жизни. Но все равно, так или иначе, однажды все эти преграды и ошибки рушатся и то, что должно быть единым целым, соединяется вновь.

Он встал и, присев рядом со мной, обнял меня:

– И что нам теперь делать?

Я засмеялась:

– Я столько раз задавала тебе этот вопрос, и столько раз ты отвечал мне: "Ждать".

– И ты с этим согласна?

– Да, потому что больше нам ничего не остается. Мы должны просто ждать того момента, когда однажды нам дадут соединиться вновь.

– И ты думаешь, что мы ничего не должны для этого делать?

Я удивленно посмотрела на него:

– Думаю, ничего.

Он усмехнулся:

+– Помнишь, однажды я сказал тебе, что "мы отделены друг от друга всего лишь тонкой стенкой из прозрачного стекла, которую мы должны разбить, ударив с двух сторон одновременно. Нужно только знать две вещи, две совсем небольшие вещи: когда это сделать и в какую точку бить"?

– Помню, – ответила я, не совсем понимая, к чему он это говорит.

– Так вот, я со своей стороны уже сделал очень многое, для того, чтобы наше объединение стало возможным, Но "разбивать" эту стену нужно с двух сторон. И потому... Я не знаю как мне лучше объяснить тебе то, что происходит... Понимаешь, мне оставалось только подвести тебя к тому моменту, когда ты сможешь со своей стороны сделать то, чего не смог за тебя сделать я.

– И что? Я это сделала?

– Да. Ты отпустила свое прошлое, ты очень многое поняла, ты смогла как бы упорядочить то, что нас связывало на протяжении стольких столетий...

– И что теперь?

– Теперь мы в последний раз стоим по разные стороны этой прозрачной стены.

– Но мы не знаем, в какую точку бить!

– Не знаем? Ты ошибаешься. Этой точкой и является наша любовь, и если сейчас мы оба в тысячный раз подпишемся под тем, что принадлежим друг другу, то преграда столько лет разделяющая нас рухнет, и мы будем вместе.

– А как же твои слова о том, что мы совершали преступление, когда любили друг друга слишком сильно?

Он рассмеялся:

– Живым людям, как ты знаешь, свойственно заблуждаться. А мы с тобой, как и все те, кто неоднократно придумывал и дополнял теории познания греха, люди смертные и живые. Так что забудь об этом, и ответь мне на один вопрос.

– Какой?

– Согласна ли ты принадлежать мне душой и телом до конца твоих дней в этой и во всех последующих жизнях?

Я взяла его за руку и, крепко ее сжав, сказала:

– Да, согласна! А ты? Согласен ли ты принадлежать мне душой и телом до конца твоих дней в этой и во всех последующих жизнях?

– Да, согласен! – сказал он, обняв меня.

Мы повернулись и посмотрели за окно. В стеклах соседнего дома отразились лучи восходящего солнца, запоздалая звезда сияла на светло-синем небе.

– Ты слышишь? – сказала я, прислушавшись, – Это звонят колокола. Разве здесь рядом есть церковь?..

* 26 *

Я проснулась под утро от едва слышного колокольного звона. «Какая странная у нас была встреча, – подумала я, и, подойдя к окну, распахнула створки. – Мы расстались на том, что поклялись друг другу в вечной любви? Удивительно... Мы столько раз произносили друг другу эти клятвы, и вот это произошло снова. Однако, что это меняет?». Я закрыла окно и, накинув на плечи халат, села за стол. Неожиданно мой взгляд упал на знакомую синюю книгу, край которой выглядывал из сумки. «Откуда она здесь? – подумала я, разглядывая переплет. – Когда я забрала ее у него? Я совсем не помню». Я стала переворачивать страницы, пытаясь отыскать в ней знакомые главы, как вдруг заметила, что почти в самом конце она заложена обрывком чистой белой бумаги*. Я раскрыла ее на этом месте и прочитала:

* Эпилог *

Я стояла на тротуаре и, глядя на противоположную сторону дороги, думала о том, что с той странной ночи в моей жизни совсем ничего изменилось. Все так же зеленело лето, все так же звучали птичьи песни. Время шло, а мы по-прежнему жили врозь, встречаясь только по другую сторону реальности.

Какая-то машина тихо прошуршала и, поравнявшись со мной, остановилась. Из нее вышел незнакомый человек и спросил меня, как проехать на какую-то улицу. Мы посмотрели друг другу в глаза и поняли, что оба встретили свою судьбу. Он выглядел не так, как я привыкла видеть его по ту сторону, и его автомобиль не был цвета мокрого асфальта, но несмотря на это я поняла, что мы наконец-то вместе.

– Вы не подскажите мне, который час? – спросила я, улыбаясь.

Он взглянул на свои часы и назвал время.

– Ваши часы идут точно, – сказала я, показывая на светящееся табло на крыше соседнего дома, – Там стоят те же самые цифры.

– Вас это удивляет? – спросил он в ответ.

– Нет, меня это просто радует, – рассмеялась я.

***

ПРИМЕЧАНИЯ

1) ... смеющиеся дети бежали с прогулки домой, успевая на ходу кидать друг в друга опавшие листья. На соседнем балконе два угрюмых старика играли в шахматы.

Здесь следует обратиться к древней метафоре смертности всего живого – опавшим листьям. Итак, смертность. Героиня наблюдает ее со стороны, а сама находится как бы вне временного потока.

Об этом же говорит и образ двух стариков, играющих в шахматы. Они, вне всякого сомнения, символизируют извечную борьбу жизни и смерти, но одновременно с этим – и разумное рациональное отношение к судьбе. Все это находится как бы вне того мира, в котором существуют главные герои. То есть если вдуматься, то с самого начала становится ясно – они встречаются за гранью понимания, но стремятся в мир реальности.

2) Мне нравится и этот гобеленовый сфинкс, припорошенный пылью времен, и эти давно остановившиеся настенные часы в гостиной.

Сфинкс – популярный символ мудрости, а также хранитель сакральных тайн. Неудивительно, что героине нравится такой гобелен – он рождает в ее душе надежду, что рано или поздно ей будет суждено узнать правду о собственной жизни.

Что же касается часов, то с одной стороны смысл этого символа лежит на поверхности – герой существует в некоем месте, где время остановилось. Но с другой стороны часы как таковые символизируют очень много: сдержанность и уравновешенный характер своего хозяина, космические силы, помогающие ему в различных начинаниях, а также потенциальные возможности для проявления активности. Причем, раз часы стоят, то и проявление активности откладывается на более поздний срок, уступая место пассивному, но скрупулезному анализу прошлого.

3) Вместо ответа он встал и подошел к книжной полке, из которой выглядывала, заложенная веткой рябины, синяя книга.

Здесь впервые встречается книга, которая является одним из ключевых элементов романа. При этом в роли некоей визитной карточки этой книги выступает закладка (ветка рябины). Если обратиться к руническим символам, то станет понятно, что в этом скрыто. У друидов рябина считалась Древом Жизни, обладала могущественной аурой и являлась хранилищем мудрости и откровения, полученного от высшего "я". Иными словами, все что написано в этой книге, продиктовано высшим разумом и послано героям для лучшего понимания законов мироздания.

Что касается цвета книги, то и он символичен. Если обращаться к реалиям Древнего Египта, то синий цвет соответствует истине. Из этого вывод напрашивается сам собой – синяя книга является данным свыше путеводителем, с помощью которого ее читатели должны продвинуться к познанию истины.

4) Он жил в старинном девятиэтажном доме, слегка потерявшем былую красоту, но трепетно хранившем в себе память о многих тревожных временах и знаменитых датах. Я подошла к знакомому подъезду, утопающему в желто-зеленых кронах акаций, в тени которых возле витой чугунной ограды стоял автомобиль цвета мокрого асфальта.

Девятка – сложный символ трех миров. При этом если брать во внимание древнюю иудейскую трактовку числа девять, то окажется, что это опять-таки символ истины. А также девятка (в алхимической науке) – символ бытия, характеризующегося тем, что представляет собой соединение трех существующих планов реальности: телесного, духовного и интеллектуального. Герой живет на последнем (девятом этаже), а значит, играет далеко не последнюю роль в потустороннем мире сакральных знаний.

Что касается акации, которая еще не раз встретится в тексте, то ее символизм восходит к древнему алхимическому закону, который гласит: "Каждый должен знать, как умереть, чтобы жить в вечности". Герои постоянно находятся возле акации, чтобы соблюдать закон: "Если ты живешь в вечности, то не должен забывать о том, как умер". И конечно кроме всего прочего акация – символ души и бессмертия, что очень важно помнить, рассуждая о цепи перерождений.

В реальности, которую видит героиня, ее любимый ездит на автомобиле цвета мокрого асфальта – то есть темно-серого цвета. Если расшифровывать этот нюанс с точки зрения символизма, то станет понятно, что главный герой для нее – воплощение высшей мудрости.

5) Выйдя на лестничную клетку, я оказалась перед знакомой дверью с витым медным номером «27» и старинным поворачивающимся звонком.

Номер квартиры, разумеется, тоже неслучаен. Но смысл этого символа надо разбирать по частям. Так, двойка соответствует прохождению времени (линии, идущей из прошлого в будущее), и кроме этого она символизирует связь бессмертного и смертного.

Семь представляет собой еще более сложный символ. Семерка (особенно у народов Западной Азии) является волшебным мистическим числом, означающим порядок космический и духовный, а также завершение природного цикла.

Ну и конечно, нельзя забывать о том, что в сумме цифры два и семь дадут цифру девять, символизм которой нам уже ясен. Из всего этого можно сделать вывод, что квартира, равно как и этаж – место, где "обитают смыслы".

При этом, уже в самом конце книги, стоит обратить внимание на то, что вместе с эпилогом она имеет ровно 27 глав.

6) Мы прошли сквозь гостиную, и я обратила внимание на пепельницу в форме венка из листьев аканта, которая была полна.

Листья аканта – средневековый символ беспокойства о том, кого любишь. Эта деталь подчеркивает отношение главного героя к своей возлюбленной.

7) Я развернула оберточную бумагу, раскрашенную золотыми якорями, и у меня в руках оказалась небольшая бронзовая статуэтка тонкой старинной работы, представляющая собой трехмачтовый парусник, украшенный щитами с изображениями быков и дельфинов.

Это символичный подарок, завернутый в символичную бумагу. Герой утверждает, что этот амулет нужен для того, чтобы не было страшно. Именно поэтому на оберточной бумаге якоря – символы спасения и надежды.

Корабль – символ безопасности, радости и счастья. Три его мачты – не более чем просто счастливое число. Щиты символизируют защиту (опять-таки, в смысле избавления от страха). Бык – сложный и даже противоречивый символ, однако, именно в этом контексте следует рассматривать его как мужскую силу, защищающую от врагов. А дельфин – еще один символ спасения.

8) Он встал и набросил мне на ноги мягкий плед в черно-красную клетку...

Клетка как узор символически связана с двойственностью элементов, присущих развертыванию времени, а следовательно и судьбе. Что касается сочетания цветов, то оно довольно-таки нестандартно. В противовес распространенной черно-белой клетке здесь клетка окрашена в черный и красный цвета. При этом черный цвет здесь символизирует оккультную бессознательную мудрость, а красный – радость, любовь, страсть и жизненную силу. Можно предположить, что главный герой обзавелся таким пледом именно для визитов своей возлюбленной, чтобы символически укутывать ее в свои знания, любовь и страсть.

9) ...зажег свечи в бронзовых канделябрах.

Канделябр вообще – символ духовного света и спасения, а бронза символизирует мощь, силу и стойкость. Тот факт, что герой использует для освещения квартиры такой канделябр, следует расшифровывать как его стремление обрести духовные силы и стойкость.

10) Да, с удовольствием, – сказала я, закутываясь в пушистую белую шаль. – Я, пожалуй, действительно устроюсь здесь, среди твоих восьмиугольных подушек.

Белую шаль она выбирает тоже далеко неслучайно, поскольку белый цвет – одновременно символ жертвенности и страха. Она постоянно боится, но готова жертвовать собой ради любви.

Что касается восьмиугольных подушек, то здесь "восьмерка" означает вечное спиралевидное движение небес и равноценность духовной и природной власти. При этом можно вспомнить, что восьмиугольник – это нечто среднее между квадратом (земным порядком) и кругом (порядком вечным). Разложить по дивану такие подушки может тот, кто хочет иметь вокруг себя предметы наполненные смыслом.

11) ...он взял со стола знакомую синюю книгу, заложенную на этот раз дубовыми листьями.

Закладка из листьев дуба – квинтэссенция той мудрости, которая содержится в прочитанной далее притче. В рунической традиции дуб играл важную роль в путешествиях и перемещениях из одного места в другое, кроме того дуб придавал силы для борьбы с ограничениями здравого смысла, которые удушают надежды и устремления, и учил неторопливому, но уверенному продвижению вперед.

12) Я села, зажав в руках подушку, вышитую витиеватыми арабесками.

Оказывается, что подушки еще более сложны, чем показалось вначале. Кроме того, что они имеют восьмиугольную форму, они еще и расшиты арабесками, в которых скрыт символ тернистого пути к высшей истине.

13) Он по-прежнему сидел в кресле, но уже не курил, как прежде, а задумчиво крутил в руках маленького золотого ибиса с изогнутым острым клювом.

В Древнем Египте ибиса мумифицировали и клали в царские гробницы, чтобы он разъяснял умершим тайны загробной жизни. Думаю, понятно, почему главный герой задумчиво крутит эту статуэтку в руках.

14) Он вытащил из кармана зажигалку, украшенную паутинным узором...

Вообще, надо сказать, что главный герой часто впадает в состояние задумчивости и при этом крутит в руках какой-то символичный предмет. По всей видимости, это придает ему силы. Так зажигалка, благодаря своему паутинному узору означает намек на спираль творения и развития – колеса и его центра. Кроме того, огонь в алхимической традиции – "деятель превращений", так как все вещи возникают из него и в него возвращаются.

15) ... знакомую синюю книгу, из которой торчал сухой лист бука.

Еще одна закладка как предисловие к притче. Итак, бук – рунический символ знания, которое не только кормит разум, но и питает душу. Рунические шаманы верили, что бук – страж древней мудрости, которая открывает доступ к сокровенным тайнам тем людям, которые преисполнены высшей любви. Бук позволяет человеку учиться на своем опыте и избегать повторения ошибок прошлого.

16) ...сказала я, рисуя на листе бумаги загадочные переплетения и лабиринты.

Здесь следует обратиться к наиболее очевидному символу лабиринта – многообразию предлагаемых жизнью проблем, которые порождают трудность выбора наиболее правильного решения.

17) На ее тонких почти прозрачных стенках изящными мазками были нарисованы сплетенные в каких-то почти человеческих объятьях распустившиеся розмарины. Я так засмотрелась на эти диковинные узоры, что не заметила, как он протянул мне небольшой бархатный футляр.

Розмарин – древнейший символ брака. Героиня мечтает о браке со своим возлюбленным, поэтому не может отвести глаз от этого изображения.

18) Я только что пришла и рассматривала его очередной подарок – странную миниатюру в рамке из скрученных кольцом ветвей дрока переплетенных с листьями плюща, изображающую птицу с огромными длинными крыльями, перья которых на концах превращались в языки пламени и устремлялись к небу. Она была нарисована на фоне золотых капель, стекающих по шафранному занавесу, и напоминала мифического феникса, хотя больше походила на райскую птицу с гравюр одного английского художника.

Тут все настолько сложно, что надо разбирать по-порядку. Дрок защищает любое начинание и помогает собрать все, что необходимо для достижения цели. Плющ (если коротко) ассоциируется с исследованиями и приобретением нового опыта ради дальнейшего развития. Птица – воплощение как человеческого, так и космического духа, а также души. Языки пламени – это снова огонь, как "деятель превращений". Если все это перемешать, то станет понятно, что это своеобразная иллюстрация к рассказу главной героини.