Текст книги "На пороге неба Часть Вторая (СИ)"

Автор книги: Елена Янук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Оставаясь неподвижной в моих объятиях, даже не предпринимая попыток вырваться, она тяжело покачала головой.

– Мне кажется, расстроиться сильнее – просто невозможно! За эти дни на меня столько обрушилось, мне от боли дышать нечем. А иногда кажется… что и не за чем.

Я обнял ее крепче, согревая и укрывая от бед. Айон устало прижалась ко мне и затихла.

– Сейчас ты уснешь, а когда отдохнешь и успокоишься… тогда мы и обсудим те страшные проблемы, которые затмили подобную мелочь, как брак с древним драконом. – И я магически приказал:

– Засыпай!

Она не сопротивлялась, приказ подействовал сразу. Тут же почувствовал, что ее тело, сжатое как пружина, наконец, расслабилось.

На потемневшей улице кончилась гроза, за окнами тихо капал грустный дождь, я долго и печально смотрел на нее, и мне казалось, что и во сне она плачет.

Глава двадцать девятая

Около тепла твоей души тает лед моего сердца. Армин

Айонель

Я проснулась с ощущением, что вчера произошло что-то страшное и грандиозное вместе.

Устроив голову на локте, задумчиво посмотрела на лежащего рядом Армина. Он спал на соседней подушке.

Без щита между нами.

Я подняла брови… вот же! Заранее решил, что я согласна стать его женой? Или просто забыл о нем?

Почему-то сегодня новость о проклятии казалась мне куда важнее, всего услышанного накануне о прошлом моей семьи.

Тут дракон открыл глаза и насмешливо спросил:

– Еще не налюбовалась? Я могу придвинуться ближе…

В раздражении выдохнув, убрала руку из-под головы, легла на подушку и отвернулась. Вот же самомнение! Любовалась, угу…

Армин подтянулся поближе, и задумчиво провел длинным пальцем по моему подбородку.

– Ну как? Успокоилась? Судя по тому, как фыркаешь и отползаешь от меня, – вполне. Заметно пришла в себя.

Вместо ответа я тяжело вздохнула. И отвела взгляд. И отодвинула подбородок от его пальца. В голове был полный хаос, единственно, что изменилось с вчера, немного отступила боль терзавшая меня. Теперь она стала тише.

– Итак. Принцесса осознала грядущие изменения и теперь думает, не проиграет ли она, сменив свободу на кандалы брака? – склоняясь все ближе, насмешливо поинтересовался принц Черешен.

Я фыркнула и отодвинулась:

– Армин… ни о чем таком я и не думаю! О чем ты говоришь⁈ Просто вчера мне было очень плохо. Все навалилось разом, и… вообще я была не в состоянии думать, а сегодня…

– Что сегодня? – насмешливо поинтересовался он, – ты вспомнила и ужаснулась?

– Что-то вроде… – тихо отозвалась я.

– Вчера я обещал помочь тебе. Раз ты здесь, жива и здорова, значит, это были просто новости? Что-то случилось в твоей семье? Это единственное, что может взволновать тебя в такой степени… – улыбнулся он, весьма довольный своей логикой.

– Да… в этом ты прав, – со вздохом отозвалась я, мягко убирая его руку со своего плеча. – Но… – но договорить я не успела.

Он приподнялся и накрыл мои губы своими… видимо, чтобы придать своим намерениям более серьезный статус, ему показалось, что я недостаточно серьезно отнеслась к вчерашней новости о том, что я его «проклятие»?

Что он там говорил о «играть двоим»?

Наверно не очень ловко, но я ответила на поцелуй, скорее из вредности, чем от взаимных чувств. Он удивленно вскинулся, но вдруг в дверь постучались.

Я же совсем забыла, сегодня выходные! Значит, будут гости! Я поспешно вскочила с кровати, натягивая халат, и негромко отозвалась, затянув пояс и переведя дыхание:

– Входите! И спрячь эту глумливую усмешку, Армин! – еле слышно прошептала я дракону, и как раз в это время в комнату вошла Лорена, она была в длинном синем плаще и голубом каждодневном эльфийском платье.

– Привет… еще не завтракали? – поинтересовалась она, одной рукой расстегивая застежку плаща на шее.

– Нет, – торопливо ответила я. Не зная, смущаться или радоваться, что она так спокойно воспринимает увиденное, отстраненно добавила:

– После вчерашнего инцидента, я как-то опасаюсь звать помощницу…

Лоренка, стягивая плащ и перчатки, и укладывая их на спинку бархатного кресла, недовольно отмахнулась:

– Ну и зря… Я уже все уладила. Иди, умывайся, переодевайся, дождусь тебя здесь.

Я кивнула и поспешно удалилась в гардеробную, при этом, не желая смотреть на Армина, и, наверно, сделала это излишне поспешно, так как слышала, что он смеялся мне вслед.

Хорошо ему, вот мне вовсе не до смеха! Двусмысленное, нет, скорее наоборот, не двусмысленное поведение этим утром очень усложнило и так запутанные перипетии моей жизни.

Я привела себя в порядок и вышла.

Армин, как всегда, одетый с иголочки: в сером камзоле с вышитыми позолотой отворотами из-под которого выглядывала белая рубашка, уже сидел рядом с Лореной за столом, накрытым для завтрака на троих.

Вспомнив, в каком виде она нас сегодня застала, я покраснела.

Сестричка, внимательно на меня посмотрев, усмехнулась:

– Не смущайся, я знаю, о том, что он сделал тебе предложение. И о вашем давнем сотрудничестве против темных, тоже наслышана.

Я в шоке посмотрела на веселого Армина. Такие близкие друзья? И когда он успел обо всем доложить моей кузине?

– Я ни о чем ей не говорил, можешь не смотреть на меня с таким отвращением… – и усмехнулся. Разозлившись на этот смех, я ехидно сообщила:

– Мне никто официального предложения не делал, всего лишь указал на нить, а я, тем более, со своей стороны никому ничего не обещала!!

Лорена с минуту внимательно смотрела на меня, потом на Армина и вдруг выдала:

– Ну и отлично! Больше счастья сейчас, больше боли потом…

– Что ты имеешь в виду, Лорена? О чем вообще речь? Какая боль, какое счастье? – спросила я и в шоке посмотрела на задумчивого Армина.

– То, что сказала, а я ведь пришла рассказать об отце… В общем… папа вчера был под заклинанием, надеюсь, ты позабудешь все, о чем он тебе наговорил? Ему на самом деле очень неловко.

Я печально вздохнула

– Да, но… это довольно сложно сделать. Нет, конечно, я простила дядюшку, но… – Договорить я не успела, Лоренка вскочила из-за стола, словно ее срочно позвали.

– Ладно, ничего, Армин с этим поможет. А мне пора!

Удивленно посмотрев сначала на сестру, потом на дракона, я поднялась, чтобы проводить Лорену.

– А что случилось с Чери? – спохватилась я, так как со вчерашнего дня хотела ее спросить, чтобы убедиться в своей версии, что скандал – это проделки Смотрителя, но как никогда странная Лорена безразлично отметила:

– Я выставила ее вон. Не переживай, я уже написала прошение, чтобы нам прислали другую помощницу.

Я удивлено на нее посмотрела.

– Но… Чери мне нравилась. Она хорошая!

Лорена беззаботно отмахнулась:

– Не волнуйся, так надо! Кстати, ты помнишь, что сегодня после обеда мы едем к моим родителям? Мама приехала в город еще вчера вечером.

Почему «так надо» мне говорить явно не собирались. Что за интриги?

Но Лоренка уже убегала, помогая ей застегнуть плащ, я отозвалась:

– Правда⁈ Приехала? Я так соскучилась по ней!

– Она тоже. Да и папа хотел с тобой поговорить. Но до обеда их нет, они пока визиты друзьям наносят… В общем, я побежала. – И толком ничего не пояснив, она выскользнула за дверь и умчалась, цокая каблучками по коридору.

Я повернулась к Армину, и растерянно спросила:

– Что это было?

Он весело пожал плечами:

– Наверно, их этому учат…

– Кого их? – и вовсе потерянно спросила я, ощущая, что скоро совсем сойду с ума. – Я, что, так долго проспала? О чем вы оба все утро говорите?

Игнир

Драконница так разволновалась, что не заметила, как ее руки покрылись золотистой чешуей. Скрывая волнение, она подошла к высокому окну и невидяще уставилась вдаль. Я тихо приблизился сзади и обнял ее, не прочь продолжить то, чем мы занимались до прихода Лорены.

Светлая-несветлая эта Лорена, а когда приходить не знает, вот так и верь в их прозорливость*!

*Прозорливость – способность предвидеть будущее, проницательность.

Я потянулся к ней, желая поцеловать, но Айон сейчас больше напоминала сжатую пружину, и мне пришлось сдержаться и спокойно спросить:

– Я догадываюсь, о чем тебе рассказали, что настолько вывели из себя. Если хочешь, перечислю все происшедшее, даже без твоих вопросов, заодно проверишь услышанные версии. Итак, ты помнишь, да? Я лицо стороннее, незаинтересованное, по мере происходящего фиксирующее события?

– Да, хорошо… – Она неуверенно кивнула.

Я прижал ее крепче и начал рассказ:

– Ну, во-первых, тот владыка, которого свергла твоя мама, не такой светлый персонаж, коим его пытаются представить. История началась с твоего деда, лучшего друга твоего любимого отца. Да, у императора-дракона был друг, благородный эльф, тот самый Просветитель. Он женился на красавице, которую очень любил и которую похитил из общины Светлых. Но на нее претендовал еще один эльф, который не простил твоей бабушке отказа.

Айон подняла на меня глаза, напряженно вслушиваясь в перипетии прошлого. Я склонился и нежно поцеловал ее в кончик носа, она распахнула глаза еще шире, но ворчать или вырываться не стала.

Я продолжил:

– Эльфы очень многим обязаны Просветителю и его семье. При жизни его очень уважали. Лечебницы, обе академии в столице, библиотеки, и помощь с золотом по всему миру. Кое-что они разрабатывали с твоим отцом совместно, что-то вроде знаменитого эликсира жизни для драконьих лекарей. Отверженный твоей бабушкой претендент был из уважаемой семьи и с помощью некоторых манипуляций легко стал Владыкой, женился, но не успокоился, всячески мешая деятельности твоего деда и всячески мстя твоей бабушке, как мне докладывали, именно она была вдохновительницей затей твоего деда.

– Ну да, она же Светлая. Они все такие. И что было дальше?

– Этот Владыка эльфов где-то с полвека назад погиб на охоте, но остался его сын, который неведомыми и точно темный путями также стал Владыкой. Хотя ничего утверждать не буду, на тот момент я этой темой интересовался вскользь. Точно знаю, что он пронес привитую отцом детскую ненависть к твоей семье до конца.

– Это сын тот самый владыка, которого свергла моя мама? – затаив дыхание, спросила Айонель.

– Да. Но прежде всего он устроил в горах покушение на родителей твоей мамы, и твои дедушка с бабушкой погибли. Твой отец пытался отомстить за друга, но добраться до убийцы ему мешало магически обработанное сердце драконницы, которое владыка всегда возит с собой и, частями которого он укрыл все свои замки и окружение. Именно тогда, разницей в сто пятьдесят лет, Райдер затеял две войны, заодно и решая проблему своего материка с одичавшими порками… – Я рассказывал ей о событиях тех лет, удовлетворено замечая, что она больше не пытается вырваться из моих объятий, и как постепенно светлеет ее лицо.

– … Думаю, Иол разгневалась больше от того, что эльфийские стрелки напали на Райдера, их не становило, что у него на руках была новорожденная ты. Она выставила щиты, отражая атаки магов лесного владыки. И сражалась весьма успешно, пока Фиалка дождалась нужного момента и уничтожила сердце драконницы, тогда твой брат обратился в дракона. Он, в отличие от твоего едва живого отца, на тот момент был относительно цел. Твой брат и уничтожил владыку с приспешниками, в общем, чисто технически его сверг Андриель.

Она кивнула, кажется, такой конец показался ей справедливым, и семья в ее глазах была полностью реабилитирована. Еще бы, я всячески избегал темы насильственного брака ее родителей, похищения Иол и первых сорока лет их совместной жизни. И не из-за излишнего благородства. Мне просто не хотелось видеть ее вновь расстроенной. Пусть и дальше верит, что у ее родителей изначально была светлая и чистая любовь, тогда она скорее согласиться выйти замуж, имея перед глазами такой счастливый пример.

– Я еще хотела спросить…

Я кивнул, готовясь отвечать.

Айон посмотрела на меня с отчаяньем:

– Можно убить кого-то просто заклинанием, просто подвесив в воздухе?

– Если высоко подвесить и уронить, то, да, – улыбнулся я.

– Нет, я просто повторила то, что ты сделал на нашем острове: парализовала и обезвредила нападавших, под конец подвесив воздухе… А они погибли, – печально призналась она.

Глупость, какая! Кто же ей такое сказал⁈ Но ей спокойно ответил:

– Наслышан… Думаю, что перед нападением на Таниеля с них взяли клятву на крови, в случае нарушения которой, они погибают.

– Выходит… если бы они сбежали, то выжили?.. – Распахнув глаза, от ужаса задохнулась она.

– Нет, конечно! Кто бы стал возиться с расходным материалом? Таких беспутных полно, только золотом позвени, – лениво отмахнулся я. – Скорее всего, они изначально шли на убой. И развитие событий на результате не сказалось, в любом случае, те наемники погибли бы.

Немного помолчав, Айон спросила:

– А что случилось с отцом и Фиалочкой? У них ведь сейчас отличные отношения.

– Тогда и спроси у них сама, – улыбнулся я. – Меня тогда интересовали исключительно исторические события, а не семейные происшествия.

– А сейчас? – предсказуемо спросила она.

– Сейчас, конечно! Теперь мне крайне интересно, что же случилось в семье моей будущей жены… – весело произнес я, склоняясь к ней.

Айон вновь напряглась и стала посматривать в противоположный конец комнаты, словно раздумывая туда ретироваться.

И я не удержался и насмешливо спросил, прекрасно зная ответ:

– Кстати, ты уже определилась?

– С чем? – настороженно отозвалась Айонка.

– С проклятием?

– Нет, не знаю… – растерянно отозвалась она, смотря на меня несчастными глазами. – Я совсем запуталась!

И как на такое искреннее расстройство реагировать? Я склонился и поцеловал ее:

– Ладно, ты решай, а я со своей стороны буду двигать тебя в правильном направлении.

Но вместо улыбки, она покраснела:

– Я боюсь, что в этом-то и проблема…

Тут в комнату вошла Лорена:

– Я стучалась, а вы не слышали! Поехали, папа прислал за нами карету.

Айон тут же испуганно отодвинулась от меня на приличное расстояние. Лорена с интересом наблюдая за нами, добавила:

– Да… Мальчишек ждать не будем за вчерашний побег к тебе, их наказали на месяц без выходных.

– Таниель! Да как он мог! Предатель! – прорычала драконница, сжимая кулаки.

– А что сразу Таниель? – возмутилась Лорена, защищая владыку. – Нечего было сбегать и болтать всякие глупости. Не помнишь, это ведь они тебя вчера взбаламутили!

– Не они, а твой… – Айон осеклась и с подозрением добавила. – А ты откуда знаешь, что они тут были? И о чем говорили? Здесь кроме нас никого не было! – Прищурившись, спохватилась Айон.

– Видела… – недовольно пробурчала Лорена, потом подошла ко мне.

– Армин… это вам! – И повесила мне на шею какой-то маленький сосуд на цепочке. – Ну… до конца темных не разгонит, а так… держать будет на расстоянии. Вы же к нам с ночевкой, а там папа с мамой, они пока ничего не знают. Ну, в общем, чтобы ночь спокойно провести… – смущенно закончила она, отступая.

Я коротко поклонился, благодаря Лорену.

Она засияла довольная, что угодила.

– Пошли? – странным голосом отозвалась Айон. – Ты так и не сказала, что с Чери? За что ты ее так обидела? – задумчиво натягивая плащ, спросила у сестры драконница.

– Заслужила, поверь… Я не все могу говорить, – вздохнула Лорена, – но очень скоро все сама узнаешь.

Айон покачала головой, но приставать дальше к сестре не стала.

Мы быстро добрались до небольшого, но аккуратного особняка на окраине, стоящего в ряду похожих.

– Городской особняк папа открыл для меня, пока учусь, буду сюда выходные приходить, – гордо объявила Лорена, когда мы въехали во двор.

– Одна? – Айон насмешливо подняла брови. Где-то это я уже видел… в зеркале, кажется.

– Если бы… – грустно вздохнула Светлая. – Тут будут жить слуги, которые нянчили меня с детства и которым доверяют родители, отряд охраны из мечников папы, и еще много кого.

Договорить они не успели, слуги открыли дверь кареты, и спустили лестницу, терпеливо ожидая выхода молодых хозяек. Но первым вышел я и помог девушкам спуститься.

На пороге нас уже ждали, эльф со своей человеческой женой, одетые в серые эльфийские дорожные костюмы, видимо, только что откуда-то вернулись.

Дальше шло короткое представление меня в качестве гостя и горячие объятья соскучившихся родственников. Наблюдая за ними, я в какой-то миг вдруг понял, что меня нигде и никогда так радостно не встречали.

Нас провели в гостиную, в которой друг на друге стояли еще не распакованные сундуки, и горкой рулонов лежали связанные ковры и шкуры, а мебель была занавешена плотными тканями. Заметно, что семейство только сюда перебралось.

Фиалочка, от радости чуть не плакала. Точнее плакала, украдкой вытирая слезы. Лорм отчего-то виновато отступил, давая девушкам место для бурного проявления радости. Айонка от всей души ликовала, прыгая у тети на шее, а та горячо ее обнимала. Лорена смеялась, не сводя счастливого лица с мамы и сестры.

– Вы, наверно, голодные, а до ужина далеко… Чего тебе хочется? – ласково поинтересовалась тетя у драконницы.

Айонка обхватила талию своей любимой Фиалочки, и вновь от радости запрыгала вместе с ней:

– Обожаю пирожки, твои пирожки… Как я соскучилась по тебе, Фиалочка!

Рядом раздался насмешливый голос дяди Лорма:

– Кажется, тебе чуть не предпочли твои кулинарные способности, дорогая, но вовремя опомнились… Айон, когда ты едва достигала тетиной талии, твои объятия в прыжке были понятны, но теперь ты выше тетушки и можешь ненароком ее уронить!

Айон, подмигнув, вновь прижалась к Фиалке:

– Как о тебе дядюшка беспокоится…

Та мило улыбнулась, обняла и утешила «малютку»:

– Не переживая, моя дорогая, я напеку тебе пирожков… С какой начинкой хочется?

– Фи, можно же отдать приказ… – едва слышно пробурчал дядюшка драконницы.

Как я понял, именно я был источником этого ворчания. Ему хотелось, чтобы его человеческая жена перед незнакомым эльфом, да еще и преподавателем академии, вела себя как истинная эльфийская госпожа, а она веселилась как племянница и собиралась совсем «неблагородно» самолично печь пирожки.

При этом этот эльф где-то глубоко в глазах прятал улыбку. Хоть его снобизм был обоснован, но, в общем-то, он одобрял простоту нравов своего семейства.

Меня же совершенно не волновали его мысли. Заботило другое, что Айон игнорирует мою просьбу подумать о браке. Сегодня она обозвала проклятие дракона «какой-то ниточкой». И сейчас, представляя меня, даже намека перед родственниками не сделала, кем я стану ей в ближайшем будущем. То есть ее это совершенно не волнует?

Фиалка ласково улыбнулась мужу, потом повернулась к племяннице:

– Пошли, моя хорошая, посидим на кухне, поболтаем, пока я с пирожками возиться буду… – И тут она поймала мой напряженный взгляд. – Господин Арминель, если вас не смутит это действо, будем рады позвать вас с нами…

Лорм напрягся и попытался незаметно ее остановить, протянув руку, которая так и повисла в воздухе…

Я коротко кивнул:

– Не смутит.

– О, спасибо, Фиалочка… Я как раз хотела просить учителя пойти с нами… – Айонка по-дружески мне улыбнулась и жестом позвала с собой.

Лормиель, наблюдая за «столь ужасными нарушениями этикета», счел за лучшее промолчать. Когда мы выходили из гостиной вслед за хозяйкой, он провожал нас озадаченным взглядом.

Мы медленно спустились по длинной лестнице и прошли следом за Фиалкой в широкое помещение с огромными каминами, длинными столами. Эльфы, трудившиеся здесь, с уважением поклонились хозяйке.

Видимо, почитают ее искренне, так какого намека на эльфийское превосходство в их поклонах я не заметил. Мы пересекли обеденный зал, и Фиалка вывела нас в крошечную кухню, где была небольшая печь, полки с посудой, стол и лавки.

Дальше все шло, как и прежде, если не считать возню с тестом и пирожками: девушки беседовали, и радовались друг другу.

– Ну и как тебе в академии? – улыбнулась тетушка-подружка.

– Жуть, думать не думала, что эльфы такие ненормальные! Я бы грубее сказала, но воспитание не позволяет… – покачав головой, фыркнула Айонка.

Фиалочка озабоченно скользнула по мне взглядом, но слушая нелестную оценку древнего племени драконницей, я улыбнулся вместе с ней, наблюдая, как оживлена и радостна Айонка, которая вспомнив что-то неприятное, со вздохом добавила:

– Ты, главное, дяде Лорму не говори. Мама, дядя, Хиль, Таниель, Лео они совсем не такие…

Фиалочка насмешливо отмахнулась:

– А он и не обидится, я ему о них и не такое говорила…Он привык!

– Ну, это ты… тебе он все простит, – вновь беззаботно рассмеялась Айонка. – Я еще маме о своих выводах сообщу, пусть родню оправдывает…

Фиалочка покачала головой:

– Маме? Она при первой возможности отсюда умчалась, и защищать их точно не будет. Главное, ты папе не говори! А то он всем и каждому будет гордо сообщать твой вывод, чтобы продемонстрировать, какая ты у него выросла умная. Боюсь, это скверно повлияет на отношения между государствами.

– Это точно! – Они уютно и по-свойски рассмеялись, понимая друг друга с полуслова.

Мне нравилось наблюдать за ними, столько тепла и радости было в их общении. Айонель как никогда много смеялась.

Лорена, тихо наблюдавшая за родными, иногда с сочувствием, иногда заговорщицки улыбалась мне сонным взглядом. Я не мог понять, что в себе несли ее необычные улыбки… Сочувствие? С чего это⁈

Нас накормили пирожками, ближе к вечеру накрыли праздничный стол. Запекли целого барана. Дальше был длинный ужин с веселыми воспоминаниями.

Я все ждал, когда Айон хотя бы намекнет о предстоящем событии.

Но Айон села рядом с Фи и вместо ужина они тихо беседовали, иногда отвлекаясь на Лорма и Лорену. Видимо, речь у них шла о времени проведенном в рабской академии, так как Фи перестала улыбаться, иногда качала головой и вытирала слезы.

Лорм пару раз пытался вежливо начать со мной беседу о новых садах, приглашая меня присоединиться к ним с дочерью, но я, скрыв раздражение, отделался парой расхожих ответов. Лорм взаимно не испытывая ко мне никакого интереса, отстал от меня, оживленно наблюдая за беседой жены и племянницы.

Позже, опомнившись, что давно за полночь, хозяева развели нас по комнатам для гостей, предложив ванну и все необходимое.

Привыкнув спать рядом с Айон, долго не мог уснуть. Темные, из-за артефакта Лорены, виднелись грязными туманными пятнами, но нападать не могли, медальон слабо, но работал, так что я о них быстро позабыл.

Бесплодно пролежав в темноте около получаса, подошел и открыл окно в сад.

Пахло весной и первыми цветами, в ветвях деревьев умиротворенно пели соловьи. Не зажигая ни свеч, ни светлячков, я стоял у окна, размышляя о том, что желал бы ускорить наш брак.

Но, что предпринять, если откроется, кто я на самом деле?

Я видел, как Айон менялась лицом только при одном упоминании имени Игнира. Что будет, если она все узнает? И что тогда буду делать я? Это мысль была настолько ужасной, что я почувствовал, как лед расползается в груди…

Вдруг прерывая тяжелые размышления внизу, около белой мраморной беседки, у входа в сад, появились хозяева особняка. Умиротворенные… Счастливые…

Лорм обнял, кутающуюся в тонкий кружевной платок, супругу и прижал к себе.

– Накормила гостей пирожками? – нежно целуя ее в висок, поинтересовался Лорм.

Фиалочка, улыбаясь, кивнула.

– А давай переедем на постоянное житье поближе к академии, чтобы быть рядом с нашими девчонками? Лорена обрадуется, да и Айонка по-прежнему души в тебе не чает!

Фиалочка ласково потерлась носом о щеку мужа и весело отозвалась:

– Не преувеличивай, она просто всех нас любит, как и наша дочь. Насчет переезда я и сама хотела предложить…

– «Не преувеличивай»? Оскорбляешь недоверием честного эльфа? – проворчал Лорм, прижимая жену еще крепче, заодно поправляя на ее плече теплый ажурный платок. – Айон с момента рождения с тебя не слазила, и Лорену с колен скидывала, требуя единоличного владения тобой.

Фиалочка, повернув лицо к мужу, хихикнула. Я испытывал боль, подсматривая за их счастьем.

– Я и забыла, что она творила в детстве. Но это было так мило! Да и понянчить Лорену всегда было множество желающих. Кажется… мы с ней явно перенянчились. – Счастливые родители дружно засмеялись, припоминая что-то из проделок дочери. Затем, так обнявшись, и ушли.

Чувствуя себя странно обманутым, – почему счастье такое привычное и доступное для других, столь редкий гость в моей жизни, – я остался стоять перед открытым в ночи окном, испытывая нечто схожее с тоской…

Где-то пели цикады, ветер волновал новорожденную листву, а я только что понял, почему грустно улыбалась Лорена, видя, как внимательно я наблюдаю за их шумным семейством.

– Так ты видела это, да? – с некоторой горечью усмехнулся я, внезапно осознав, чего был лишен все это время. – Ну да… ты права, маленькая Светлая. Это то, чего я никогда не искал, не ценил… и не понимал, как это важно!

Айонель

Дядя Лорм вчера отозвал меня в сторону:

– Айон… Извини, признаться, я ничего не помню, ни о чем тогда говорил, ни о чем думал… – Ситуация была неловкой, нервно крутя на пальце кольцо Армина, я слушала его и смущенно кивала, думая о том, что спокойно бы обошлась без извинений.

Когда я подняла взгляд, дядюшка, не смотрел на меня, невидящим взглядом упершись в мое кольцо, рассказывал:

– … очнулся на кровати в апартаментах дочери, рядом сидели Лорена и Таниель… Они мне рассказали, что я обидел тебя, но подробностей не сообщили. Еще раз, извини…

Я торопливо заверила дядюшку:

– Ничего страшного вы не сказали, дядя Лорм, не стоит переживать.

Собирая нас в академию еще затемно, – надо успеть на занятия, – дядюшка Лорм нервничал, глядя в сторону задумавшегося Армина. Раньше я бы не обратила внимания, но наслушавшись гадостей от Смотрителя, лучше поняла, почему дядя сильно переживает за дочь.

Ушастые снобы не могут простить ей мать человека, а Фиалочка не будет играть чужую роль и вести себя перед преподавателем, как высокородная эльфийка! Да и смысла в этом нет, все равно никого не переубедить. Вот только Армин не такой, во-первых, он не эльф, во-вторых, не сноб. Но дядя этого же не знает.

В общем, нас быстро накормили завтраком, и, усадив в карету, отправили в академию.

Провожая в темноте, во дворе остались Фиалочка и Лорм. Помахав им из окна кареты в десятый раз, я плюхнулась на зеленое бархатное сиденье и, абсолютно довольная проведенными выходными, повернулась к грустному Армину.

– Ну как ты? Как ночевка? Тебе понравилось в гостях у моих тети и дяди? Меня всю ночь так и подмывало пойти к тебе, проверить, а вдруг кулон Лорены не работает…

– Работает… – безучастно отозвался Армин, и отвернулся к дверному окошку.

– Да?

– Еще бы… – со своего места отозвалась сонная Лорена, не открывая глаз. – Я три дня просила его сделать…

– Я рада, Арминель, что проблема с темными наконец разрешилось, – вздохнула я, искренне желая скрыть свою грусть. Нет, я все понимала верно, что когда-то наше сотрудничество окончится, но ничего поделать с чувствами не могла.

Мы вышли из кареты. Лорена весело помахала мне рукой и ушла на занятия по древоращению. В отличие от нее, я еще с новыми предметами не определилась, сначала надо забежать за новым расписанием к Гатлинелю.

Армин шел рядом со мной по длинному светлому коридору по направлению в учебный сектор. Предвкушая проблемы на новых предметах, я грустно вздохнула.

– Надеюсь, этот расстроенный вздох посвящен тому, что я больше в твоей помощи не нуждаюсь? – насмешливо поинтересовался дракон.

– Конечно, а ты как думал? Только об этом и вздыхаю… – весело отозвалась я. – Только без поспешных выводов с твоей стороны…

– Неужто ты решила наконец дать свое согласие на брак? – усмехнулся Армин.

Этот самоуверенный дракон вполне мог думать, что я специально дразню его, играя в недотрогу.

– Послушай… Я понимаю, ты сам не видишь, как давишь на меня и ведешь себя так, словно я когда-либо давала тебе обещание выйти замуж. Но ведь это не так! Ты слишком торопишь события, – весело проворчала я.

– Ты воспринимаешь меня таким легкомысленным⁈ – сухо отозвался он, явно рассмотрев в шутливом ответе что-то оскорбительное для себя.

– Нет, конечно! Всего лишь циничным и насмешливым, – и весело добавила, – а ты меня как?

– Слышала выражение: «слон в посудной лавке»?

– Что⁈ Слон? – Распахнув глаза, в шоке притормозила. Оригинально… Даже излишне.

Армин совершенно серьезно кивнул:

– Да, все верно… представь себе очень аккуратного и осторожного слона, который семь раз проверяет куда ступить и из любой лавки выбирается, хоть ползком, хоть боком, но ничего не потревожив.

Картинка получилась смешная, но ничего не понимая, я окончательно остановилась, не сводя с него взгляда и ожидая продолжения.

– И что?

– … из всех лавок… кроме моей. В ней ты разгулялась вволю… все вдребезги.

Я молчала, не сводя с него задумчивого взгляда.

Вдруг Армин меня раздраженно спросил:

– Кем ты меня считаешь? Почему отмахиваешься от моего предложения, словно от глупой болтовни мальчишки сверстника?

Меня это разозлило:

– Если ты о том, что я твое проклятие, то с чего ты взял, что мне это интересно⁈ Искренне считаешь, что осчастливил им? Теперь мне прыгать от радости? И на будущее, не стоит на меня давить! Как ты сам решил, я слон. Могу деликатно предупредить, аккуратно удалиться, а могу и растоптать!

Развернулась, чтобы пройти мимо него. Армин протянул руку, чтобы поймать меня, но я удержала ее щитом. Он не смог его ни растворить, ни сдвинуть.

Убегая прочь по коридору с горечью вздохнула. Ведь только все налаживаться началось! С дядей Лормом помирилась, с семейными тайнами разобралась, и вот…

И главное, с чего вдруг? Почему он так торопит этот брак? Чего боится? Пряча горечь, невозмутимо прошла к Гатлинелю, решила записаться на уроки древоращения. Буду вместе с Лореной ходить…

И тут же столкнулась с Леандром.

Он стоял у входа в учительский сектор, там, где располагалось конторка Гатлинеля, и внимательно осматривал древние мраморные барельефы с эльфийскими героями. На этот раз мальчишка был в приличном теплом костюмчике из коричневой шерсти, сером плаще и новых кожаных ботинках и выглядел очень солидно.

– Привет, что ты тут делаешь? – спросила я, улыбнувшись. Очень кстати мне Фиалочка пирожки с собой дала, теперь, я знаю, кому их подарю.

– Твоего боевого мага жду… – шмыгнув носом, отозвался он, не отвечая на приветствие. – Я теперь хожу к нему два раза в неделю, учусь магией пользоваться.

Я порадовалась за ребенка:

– Да… Тебе с ним повезло, он лучший в мире боевой маг. – Хоть и вредина.

– Правда?

– Да. Как Ливан и Лилея? Мама поправилась?

– Да. Нормально. Лалька теперь буквы учит с новой нянькой, а сначала убегала, под кровать пряталась… – рассказывая, смущенно хихикнул он, – а Левка – вообще хорошо, яблоки кусочками лопает, дово-о-льный!

Я улыбнулась.

– Ладно, если что понадобится, ищи или меня или учителя. – И вручила ему сверток с пирожками. – Это тебе, откроешь дома…