Текст книги "Волшебство (СИ)"

Автор книги: Елена Янук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

– Есть хочешь?

Я улыбнулась и отрицательно покачала головой. Фи, ну что я без тебя делала!

* * *

Я использовал быстрые и сильные удары, чтобы ослабить защиту противника, обращая внимание лишь на его самые опасные выпады. Бой продолжался, но мне никак не удавалось справиться с маленьким юрким соперником. Тяжелый, массивный в сравнении с ним, из-за ранения я уже тяжело дышал, да и юркий негодяй все чаще совершал ошибки.

Улучив момент, я сделал подсечку и свалил наглеца, чтобы тут же сорвать с него маску.

Оленек!

Я в ужасе отпрянул.

И проснулся в холодном поту, будто наяву принял бой. Сколько раз я ругал себя за Оленька. Зачем мальчишку послушал, «он идет помогать», помощник нашелся! Ну, обиделся бы, но потом бы отошел, отвлекся. Эта вина за оставленного ребенка не отпускала меня день и ночь.

Но почему я во сне считал, что сражаюсь с Ольгердой⁈

– Как меня измучили эти сны…

Лорм, сидевший в моей палатке, удивленно вскинулся:

– Ты дошел до стадии откровенности, чтобы обсуждать свои сны со мной? Серьезно, я польщен. Я долго ждал этого момента… Знак настоящей связи.

Я поморщился и грубо ответил:

– О, я забыл о вашем трепетном отношении ко снам. Нет. Тут немного другое…

– Не в «вашем» отношении, а «нашем». Да, сны ведут эльфов к истине. Так…

Пришлось его перебить. Выслушивать велеречивые вития о древних традициях, даже отстоль умного эльфа как Лорм, в мои планы не входило.

– Нет, я пытался узнать что-то о драконьей магии. Почему парам сняться сны. Да еще такие…

Дядя поднял брови и, скрыв улыбку, сообщил:

– Истинные сны бывают только у эльфов… Ты искренне считаешь, что видя сны о своей паре твой отец не нашел бы твою мать? Да будь у него такие сны, он бы и о тебе знал.

– Так что там о наших снах ты позабыл мне рассказать? —кратко усмехнувшись, уточнил я.

– Ты слишком молод, Андриэль, я не успел тебе раскрыть и части эльфийских истин.

– У меня короткая человеческая жизнь, я и не успею узнать все. Да и нужно ли мне это?

Это было подлое напоминание, Лорм тяжело переносил, что я «обречен» на короткую жизнь.

– Так что там со снами? – окончание предложения «у эльфов» я разумно проглотил.

– Сны, ведущие к истине, это исконно эльфийское знание. Мы сильно чтим свой род, он объединяет живых и погибших эльфов, защищает и ведет по жизни. Это сущность, единство… не слушай глупцов представляющих его в виде грозного духа требующего жертв от непокорных. Нет, если ты слышишь такое, знай, что этот эльф – неуч прикрывающий пустоту души сеткой лжи. Нет, наш род это единая душа, болеющая за каждого. И я безумно рад, что ты с нами…

Мои глаза остекленели и начали закрываться, пришлось эльфийскую «колыбельную» прервать:

– Если ты решил посвятить меня в тайны, досконально описывая эльфийские заблуждения, то стоит заметить, что столько времени у меня нет.

Лорм недобро прищурился, но молчал недолго:

– Так это ее ты видишь во снах?

Я с досадой добавил:

– Ее и не только… Да, еще я забыл тебе сказать. Вы с ней уже встречались.

Лорм, до этого поправлявший дрова в костре, удивленно обернулся.

– Это она обстреляла тебя из лука. Это ее тогда захватили твои бойцы в плен…

Миг замешательства, удивления и тут дядя громко и заливисто рассмеялся.

Я поднял бровь, ожидая пояснений, но он все смеялся.

– Поделишься радостью? – скрывая легкое раздражение, поинтересовался я, так как я еще не видел древнего родственника в столь легкомысленном состоянии.

– О, да… я представил, как ты, закутавшись в плащ, убегаешь от разгневанной супруги, отбиваясь остатками теплового щита от града ее стрел…

– Действительно смешно… – холодно сказал я, в душе обрадованный, что тот не пылает гневом и местью. – Но она не такая… Ни вздорности, ни упрямства, тем более мстительности у нее нет.

– Ба, что за наивность в столь умной голове? Видно ты эльф в большей степени, чем я думал, это у нас в тридцать с лишним еще дети. Но я посмотрю на тебя черед пару десятков лет и с не удовольствием выслушаю жалобы на упрямство и глупость твоей половинки.

– Ладно, раз эта мысль так тебя потешает, я заколдую ее стрелы, чтобы они били без промаха. И при всяком удобном случае буду во всем винить тебя. Говорят, ты быстро бегаешь? Да, забыл обрадовать, ради такого удовольствия я продам свой замок, и мы с супругой переедем жить к тебе.

– Ну, если ради нее, ты решишь жить со мной, буду рад видеть у себя даже мифическую драконницу!

– Нашел в бочке дегтя ложку меда и радостно в нее вцепился. – Я покачал головой и отвернулся.

Лорм опять взялся за свое:

– Знаешь, одним из страшных моментов моей жизни, я считаю тот день, когда мне сообщили что, несмотря на бессмертных родителей, ты получил жизнь чуть длинней человеческой.

– Ох уж эти сентиментальные эльфы… – я вздохнул. Не люблю, когда он в печаль впадает.

Лорм грустно добавил:

– Я хочу видеть свою семью рядом, а ты упрямо убегаешь от меня.

Скрывая горечь, я отмахнулся от жужжащей возле лица мухи.

– Война кончится, тогда посмотрим.

Эльф грустно кивнул и опустил голову. Я поднялся.

Возвращение далось мне нелегко, в процессе спасения под водой я ударился головой о камень, очнулся в месте, где река впадала в море. Эльфы приморья помогли добраться до Лорма, однако свою половинку я потерял, только где-то в глубине души чувствовал, что она жива.

Обстановка изменилась, приказ Владыки строить оборону у людских границ эльфы восприняли с радостью, дело в том, что поркам не миновать Лазури на пути к нам. Значит, от того как их встретят люди, зависит, смогут ли враги попасть к эльфам. Ради того, чтобы не позволить врагам топтать свои священные рощи и разорять дома, эльфы готовы отдать все.

Но времени осталось совсем мало. Эльфийский флот уже вышел на перехват вражеских судов, но королевский флот Лазури из-за стеснения льдами, опасных глубин и противных ветров очень задержался.

Так что скоро часть вражеской эскадры достигнет Приморья. Возможно порки уже где-то рядом, заняли позицию, ждут главные силы, подбирая отставшие корабли.

Главное, что люди и эльфы предупреждены и дальнейшие события в их руках.

Оставив Лорма возиться с завтраком, я вышел из палатки. И вдруг, не знаю, откуда это взялось, – когда я повернулся и посмотрел на длинный ряд палаток с дымками от костров, на затянутое тучами небо, мною овладела такая безумная тоска по Оль, что я с трудом вздохнул.

Со вздохом прислонился к плетеной стене походного домика и уставился глазами в землю. Зачем я делал это, путаясь и убегая, зачем разрывался на части⁈ Все это неразумно и несправедливо: гневался, кидался из стороны в сторону, разбивая вдребезги все, что я с таким трудом привел в своей жизни в порядок.

Долго стоял у стены, прекрасно понимая, что надо делать. Но положить на алтарь чьей-то магии все, что я достиг в жизни… тяжело. Ко всему добавилось осознание, что я навязываю девочке то, с чем сам не готов смириться. И это понимание… Оно не помогало. Но на этот шаг надо решиться. Думаю, Лорм поймет. И поможет.

Вернувшись в палатку, я достал из большого ларца для одежды и белья, сундучок с книгами и письменными принадлежностями. Сел на лавку и выставил на стол чернильницу.

– Что задумал? Еще одну войну предотвращаешь? – пошутил дядя, усевшись на мою кровать.

Я поднял в картинном удивлении брови:

– Я занимаюсь предотвращением войн только в свободное время, сейчас я занят…

Лорм улыбнулся.

– Тогда составь компанию простому эльфу, не вершащему судьбы мира. Лионель привез вино своей матушки, оделив кувшином своегокомандира.

– ХитрыйЛионель, это он старался, чтобы командир в следующий раз охотней отпустил его проведать маму?

Лорм поморщился:

– Ты только не пошути так при эльфах, никто не подумает, что это юмор, это настоящее оскорбление, сомнение в благородстве поступка честного эльфа.

– Да, я знаю… – отмахнувшись от наставлений дяди, я написал просьбу Дубовикуо зачисление в один приморский отряд моего человека. Думаю, он не откажет. Высушив подпись, я свернул письмо свитком, уложил в ларец и обернулся к Лорму:

– Так, где там твоя взятка? – с насмешкой спросил я.

Дядюшка поморщился, но тут же выставил на стол кувшин и кружки.

– Я иду к своей невесте…

Лорм оцепенел.

– Идешь к ней? О чем ты говоришь, тролль тебя возьми? Как ты с раненой ногой собираешься воевать с порками⁈

Тут до меня дошло, почему Лорм так настаивал, чтобы я был в его отряде. Попытка защитить калеку не засчитана, однако я оценил доброту егонамеренья, хотя терпеть не могу, когда меня жалеют.

– Я буду лекарем. Воевать предоставлю другим, я свое отвоевал.

– Ну и хорошо. Ты меня успокоил. – Лорм взял со стола кружку с остатками вина и сделал глоток. – А то я на какой-то момент я потерял надежду увидеть тебя в живых. Не мне тебе рассказывать о порках.

– Думаешь мне легче, что девочка будет в самой гуще?

– Я со своим отрядом буду рядом. Если что, прикрою. Но, если вспомнить, что эта «девочка» разделала меня как лис кролика, что, кстати, никому еще не удавалось, то… – Лорм красноречиво покачал головой.

– Всего лишь неожиданность. Но порков, в отличие от тебя, врасплох не застать, хотя меня волнует другое. Я гневался на несправедливость, обрекшую меня на несчастье быть привязанным к незнакомке, перенося гнев на нее. Но узнав Оль лучше, понял, что привязывать ее ко мне, следуя чему-то непонятному велению, еще несправедливей.

– Так вот почему ты стремишься оказаться с ней. Это попытка исправить несправедливость или привязать ее к себе? На нее же магия драконов не действует.

– Просто желание быть рядом… – вздохнул я.

Сидя перед пылающим костром, я предавался печальным размышлениям о том, что мы с Ольгердой стали жертвами навязанной нам игры. Я нес плату за кровь драконов, но она была совершено не при чем. Это порождало жуткое чувство вины. Но выбора не было.

Глава восемнадцатая

В пещеру к Ольгерде я попал не скоро, неделю заняло путешествие в Лазурь и подготовка документов у короля.

Дубовик изменился: усталый взгляд и первые седые пряди в темной копне, красоты не добавляли. Ее величество Лилея, помогавшая мужу, тоже осунулась: выступившие скулы на похудевшем лице, придавали ей вид вестника смерти из заморских легенд.

Мне они обрадовались, хотя, вероятно, в душе считали, что в дни испытаний я должен был остаться с ними, но ушел. Но все же не хотели отпускать, предлагая место советника при короле.

– Ваше величество, я там, где нужен больше. Сейчас я нужен в отряде ваших стрелков-разведчиков.

Я поведал об успешной диверсионной деятельности отряда Ольгерды, надоумив короля наградить верных воинов. Неожиданно Лилея подтвердила мои слова:

– О, я лично знакома с Олеандром и его отрядом. Очень серьезный парень.

– И Ясенец отзывался о нем как о талантливом командире… – задумчиво добавил Дубовик. – Но почему ты решил попасть именно в этот отряд?

– Я должен быть там… Ваш приказ о назначении меня командиром я приберегу на всякий случай. Пока я появлюсь там в качестве лекаря. Еще мне нужно ваше разрешение на присутствие на территории Лазури эльфийского отряда мечников.

– Ты что-то знаешь и не говоришь мне? – не скрывая угрозы прищурился король.

– Только предполагаю. И хорошо, если я ошибаюсь. – Поджав губы, я замолчал, показывая, что больше ничего на эту тему не скажу. Но через секунду спросил:

– А что с рекрутами? Идет набор?

– У меня не так много людей… – король тяжело вздохнул. Ну да, людьми Лазурь не богата.

– В качестве контрибуции потребуйте от владыки эльфов устроить заслон из передовых эльфийских войск в Приморье. Он в этом сам заинтересован, хотя приморцы будут недовольны, но недолго, ровно до появления порков.

– До очень скорого появления, – вздохнул Дубовик.– Флот уже вышел на перехват.

– Я буду поддерживать с вами связь.

На этом обещании мы расстались.

В очередной раз изменив личину, я появился в пещере Ольгерды под утро. Показав часовым разрешение от короля, тихо вошел внутрь. В углу горел огонь, согревая вечно холодные стены. То там, то тут спали бойцы, судя по висевшим в воздухе ароматам, накануне посетившие не одну приморскую таверну.

В следующем коридоре пещеры я нашел Оль. Укутавшись в плащ, она сидела над картой…

Тролль, вновь необъяснимое волнение спутало все планы. Я вошел и завороженно замер, словно мальчонка перед седым воином.Мне понадобилось сосредоточиться, чтобы не выплеснуть поднявшуюся радость при виде Ольгерды. Она, вернее он, подняла голову, молча оглядывая гостя. С легкой насмешкой она поинтересовалась:

– Кого имеем честь видеть? Лекарь или командир? – Но тут, прерывая знакомство, ее буквально скрутил сухой надрывный кашель.

– Видимо, лекарь, – также насмешливо ответил я, уверено ставя свой сундучок на грубо выделанный деревянный стол, установленный на козлы.

Тут откуда-то появилась уже знакомая по предвоенному балу девушка. На этот раз одетая без особого тщания в шерстяное платье и теплый платок. Я отвесил ей любезный поклон, после чего легонько откашлялся, как если бы собирался перейти к некому важному и неотложному делу. Но Оль сообщила:

– Фи, познакомься, этот галантный гость – наш новый командир.

Вот и любимая «Фи» Ольгерды. Я улыбнулся девушке еще душевней.

– Да, новый лекарь. Я слышал ваш отряд на днях увеличится втрое. Так что дел у нас будет много…

Фи оживилась и тут же радостно обратилась ко мне:

– О, лекарь? Это же замечательно! Я никак не могу его вылечить. Ему все хуже, он почти не встает, – обеспокоенно оглядывая Ольгерду, сообщила синеглазая подруга Ольгерды. Мне очень понравилась ее простая и непринужденная манера держаться.

Я кивнул и открыл свой сундучок, вынимая флакон с эликсиром.

– Чай, вино, что-то теплое у вас есть?

– Угли в костре, – буркнула Оль и демонстративно занялась картами. Я принял от Фиалки кружку с горячим чаем и добавил в нее эликсир.

– Меня зовут Дрион. Домашние зовут… – Я улыбнулся и поставил перед командиром лекарство. – Надо выпить, суровый командир, причем срочно.

– Очень приятно, Дрион. Хотелось бы узнать подробней о планах короля на увеличении отряда.

– Сначала чай, потом разговоры, – выдвинул я вежливое требование. Оль, усмехнулась, но чай взяла.

* * *

Война кончилась, бойцы разбрелись…

Закончив кашлять, жадно втягивая в себя колючий воздух, я вползла в пещеру в тот момент, когда Бредис, прижав Фи к стене, пытался ее поцеловать. На миг я замерла, не зная как поступить: сделать вид, что меня тут нет и тихо удалиться; или подлететь и спасти подругу от наглого преследования Бредиса. Но тут Фи дала ему пощечину, расставив все по местам.

Пьяный боец расползся в похотливой улыбке, а заметив меня с мечом в руке, комично поклонился и разумно предпочел ретироваться вон из пещеры.

Мы молча проводили его ледяными взглядами, пока усмехаясь и покачиваясь, Бредис уходил. Он совсем опустился, никто уже не следил за горинцом, это было бессмысленно, а то, что мы в пещере остались практически втроем, провоцировало его на подобные действия.

– Вот же, негодяй… – ворчала Фиалка. – Совсем стыд потерял. Я его уже видеть не могу!

– Ну, а кого ты хочешь видеть? – с легкой улыбкой поинтересовалась я. Ну да, вроде конец войне, скоро домой, и эта тема все равно встанет между нами, после того как Фиалка вновь найдет работу. О себе я не волновалась, у меня есть отложенное жалованье короля, я могу, наконец, исполнить мечту и отправиться в путешествие.

– Мужчина серьезный и сильный, который бы понимал, что внутри любой женщины, какой самостоятельной она не была, скрывается испуганная маленькая девочка, которая отчаянно пытается вырваться на свободу… – Фиалка виновато улыбнулась. – Мне нужно на кого-то опереться, найти понимающую и надежную вторую половину, а не вытаскивать его из потока горинца или лелеять несуществующие обиды.

– Ого! А такие сильные и надежные бывают? – Я тут же попыталась исправить грубый выпад. – Шучу, есть, конечно. Но они просто друзья, но в качестве половинки я их не представляю. – Поджав губы с глупым выражением лица, я виновато улыбнулась.

– Все бывает… – печально подвела итог беседы подруга. Я закатила глаза, а Фи устремила на меня пристальный взгляд – из тех, что называют «суровым» и «укоризненным». По крайней мере, ей очень хотелось, чтобы он получился таким.

Я заглянула в объемистую кастрюлю и шумно потянула носом воздух:

– Как пахнет, сейчас слюной подавлюсь. – Фиалка не любила, когда я выражалась столь грубо, потому тут же закрыла крышку у кастрюли и поджала губы.

Значит, мой завуалированный комплимент повару не удался…Ладно.Усмехнувшись, с поклоном типа бредисовского, я удалилась.

Мы давно друг друга знаем, потому о размолвке не переживала – дуться друг на друга не будем. Тем более в пещере появились первые гуляки из Буковского отряда.

К вечеру у меня начался жар, болезнь вновь вернулась. Неделю становилось все хуже и хуже, отвары Фиалки не помогали. Я мечтала попасть в королевскую купальню и просто согреться, но уже почти не вставала, когда появился новый лекарь.

Я наблюдала за ним. Широкие скулы, острые черты лица смягчали пухлые губы с намеком на улыбку, темные, глубоко посаженные глаза делали его похожим на тролля. Худощавый и высокий, передо мной стоял новый командир, от которого зависела судьба отряда. Пусть он шутил с Фиалкой о лекарстве, я сразу поняла, что за наносной вальяжностью скрывается власть и сила. От напитка сразу стало легче, уже и забыла, что можно дышать, не вспоминая о воздухе.

Закончив с любезностями и чаем, я обратилась к Дриону:

– Я рада видеть здесь вас в любой ипостаси, хоть командиром, хоть лекарем, но мне нужно подтверждение.

Он незаметно улыбнулся и положил руку на стол. На черной перчатке, обтягивающей ладонь мужчины, лежала половинка военной медали с изображением короля Дубовика. Посланец короля, командир.

– Вот и отлично! Фи, оставим отряд на Дриона, а сами в Лазурь. На неделю! Может мои старички вернулись…

– Наши, – подмигнув, добавила Фиалка.

– Само собой… – Я словно ожила, от тяжелого дыхание ничего не осталось, теперь мне хотелось прогуляться, искупаться в королевской купальне и, вообще, Лазурь ждет!

– У меня к вам просьба. – Дрион мило улыбнулся. – Пусть для всех я останусь лекарем.

– Странное желание, – заметила я. Это мягко говоря. Что за игры с королевскими приказами?

– Если разобраться, то не очень… Я оставляю за собой возможность запрета или изменения приказа, но только в самом крайнем случае. Вас отряд будет слушать и лучше понимать, это важно накануне войны.

– Если он так сильно увеличится, как сказали вы, новичков не будут волновать чьи-то былые заслуги. И насчет какой войны идет речь?

– С порками.

Мы удивленно переглянулись.

– С этого места подробнее.

– Сначала врагов встретят на море. Флоту приблизившихся порков будет противостоять спешно возвращенный эльфийский флот, отправленный владыкой к Лазурянским берегам в начале войны с королевством. Чуть ближе к Приморью, к ним присоединятся королевские корабли.

Я кивнула. У Лазури с этой стороны материка выхода к морю нет, а Приморский берег находится во владении разрозненных городков. Это значит, что эскадре Лазурянских парусных кораблей, предстоит обогнуть полматерика.

Я уточнила:

– Понимаю, что пусть медленно и без особого блеска, но морская мощь всегда ломает сухопутную. Так что все надежда на них, но наши корабли явно не успеют, им надо несколько месяцев, чтобы оплыть материк и прибыть сюда…

– Они в пути еще с прошлой осени. Король знал о предстоящей войне с порками.

– Вот это да! Приятная новость! Но, если флот не уничтожит всех, то людоеды высадятся на побережье. А Приморье в курсе приближающихся событий?

– Да,их предупредили, но опасаясь захвата, не все города пустили людские войска к себе.

– То есть, порки могут дойти сюда? – вмешалась Фиалка.

Дрион отозвался:

– Легко. Для этого им стоит рассредоточиться, пустить часть военных кораблей для отвлечения нашего флота, а грузовые корабли спрятать вдоль побережья.

– Ужас. – Фиалку передернуло. Я не могла реагировать так откровенно, но была полностью с ней согласна. Дрион продолжил:

– Хотелось верить, что я преувеличиваю, однако… порки страшны не только людоедством и полным отсутствием жалости. Они везут с собой куда более страшных, чем сами, троллей, а всеми вместе руководит дракон, так как порки живут на его землях.

– Чем дальше, тем страшнее… – в шоке выдохнула Фи.

Драконы это воистину страшно, каждый ребенок знает об их коварстве и силе. Пока я обдумывала новости, Дрион продолжал:

– Да, поркам не под силу день мирно прожить друг с другом, так что только страх перед всесильными драконами скрепляет их и гонит на войну. Они имеют по десятку потомков в семье и, вот насмешка, нежно их любят. Потому они пойдут на все, чтобы запастись мясом для прокорма деток. Чье это будет мясо, я говорить не буду.

– Фу… А дракона нельзя убить?

– Нет. Я о таком не слышал. Убить дракона может только дракон. А их осталось мало, можно пересчитать на пальцах.

Я улыбнулась:

– Как у крыс в банке, остались те, кто сожрал других.

– У меня такое же ощущение… – Дрион кивнул.

– Фи, будь другом, наш командир наверно давно в пути…

– Лекарь… – весело поправил он.

К чему эти игры? Я пожала плечами, лекарь так лекарь. Фиалка улыбнулась и кивнула. Сейчас она принесет чай и накормит гостя. А мне придется собрать воинов во всех смыслах. Я встала, чтобы поднять младших командиров, но Дрион тронул меня за плечо.

– Могу я попросить тебя позавтракать со мной?

Мне резала слух его галантность, мужчины между собой так не общаются. Смущали его перчатки, которые он так и не снял, и чудодейственное средство, мгновенно поставившее меня на ноги, ведь так не бывает: почти умираешь, и тут же готова пешком перевалить за хребет.

– Конечно, будем завтракать… – Я послушно села. Появившаяся с чашкой и тарелкой Фиалка, обрадованно заявила:

– Неужели ты хочешь есть? Наверно небо упало на землю! Я неделю уговаривала взять хоть кусочек!

Дрион изумленно поднял брови. Чего удивительного, как есть, когда кашель может скрутить в любую минуту, когда воздуха не хватает, любая еда кажется сухой и грубой.

Я насмешливо сообщила, показывая на Фиалку:

– Дрион, эта девушка – тайный командир, мозг и сердце отряда и, по совместительству, моя чудесная сестра.

Придвигая к себе тарелку, он довольно весело кивнул.

Несмотря на сумасшедшие дни – все активно готовились к новой войне, мы с Фи все же смогли выбраться в Лазурь и нормально искупаться. Правда, пришлось уговорить Дриона, побыть вместо меня. У него срочно появились незаконченные дела в Лазури, и он горел желанием составить нам компанию. Но нам удалось его уговорить. Легче всего было договориться с Бредисом не оставлять занятий с новичками:

– Ага, идите-идете, а то мне станет дурно от собственного благородства, – проворчал Бредис, сосредоточенно начищая свой меч, зажатый в коленях.

– Не порежься, – с мягкой насмешкой посоветовала Фиалка, когда он измерил ее презрительным взглядом.

По старой памяти нас пустили в королевскую купальню, еще в начале войны Фиалка нашла здесь хорошую знакомую, которой обещала сшить к следующему балу потрясающее платье.

Пока грелась вода для ванной, состоявшая при купальне служанка принесла поднос со всевозможной закусками: фазаньими ножками, румяной ветчиной и кусочками лосося и главное, ранними эльфийскими фруктами. В чайнике дымился кипяток, в тарелке лежало печенье. От воды поднимался пар.

Я за ширмой торопливо стянула противную грязную одежду. И плюхнулась в ванну. Заботливая Фиалка на маленьком столике установила закуску между нашими ваннами и только потом последовала моему примеру.

– Спасибо! Я так рвалась к воде, что не подумала о закуске.

Фи отмахнулась:

– Я просто есть хочу…

Эта прогулка начиналась как апогей радости, окончилась грустно. Позже, уже в чистом, счастливые и сытые мы пошли проведать домик Фи.

Свернув в знакомый проулок, беззаботно шагали, предвкушая радость от встречи с домом. Впереди, опустив голову, медленно шла какая-то девушка в старом плаще. Весело болтая, мы нагнали ее, собираясь обойти, но тут я вспомнила, где ее видела.

Это же моя «фея» – Ирис. Но что с ней случилось? Платье старое, потертое, плащ тяжелый грубый и уж точно без кружев. Простая косичка вместо прически. И ужасные деревянные башмаки… Куда девалось былое великолепие?

Я вынула горсть золотых и под удивленным взглядом Фиалки догнала Ирис. Вручая монеты изумленной девушке, тихо сказала:

– Я надеюсь, ты еще танцуешь?

Ошеломленная Ирис непонимающе смотрела то на монеты, то на меня, безмолвно раскрывая рот, словно выращенная на берег рыба. Я подхватила Фи под руку, и унеслась вперед, игнорируя оклики девушки.

– Что это было?

– Это моя фея… из прошлого. Моя мечта.

– Ясно, – усмехнулась Фиалка. – Хотя с феей ты немного ошиблась. Из вас двоих фея скорее ты. Хотя наверно больно видеть свою мечту в столь жалком виде.

– Это сейчас, а раньше… Ты ее просто не видела, – отмахнулась я. Эта встреча произвела на меня гнетущее впечатление, я понимала, что война сделала с населением богатого города, но все же вид Ирис меня потряс.

Я думала об этом все время, пока Фиалка закапывала свои золотые под очагом. Десятый раз, оглядывая невидящим взглядом запыленный и запущенный дом, размышляла, что значил этот привет из прошлого.

Оказывается, это был только первый звонок. На следующий день после возвращения, в пещеру явился тот самый легендарный Лель, любовь всей жизни Фиалки. Высокий белокурый с открытой улыбкой… Сначала я даже не поняла, что случилось: Фиалка со счастливым визгом бросилась к нему на шею. Недоуменно взирая на развивающееся перед нами действо, я заметила, что он не один, за ним стояли двое слуг.

В это время Лель объяснял Фиалке причину долго отсутствия:

– Я не успел тебя предупредить. У отца случилась неприятность, а потом эта война, я только появился в Лазури, тут же кинулся тебя искать! Ну и задачку ты задала! Я чудом тебя отыскал среди этих скал…

Фи выслушивала его, счастливо оглядывая. Не верит, что ее «радость» ее нашел. Я поджала губы. Просто «радость» не дурак. Я всегда отлично понимала, почему наши парни милы с ней. У Фиалки нежная белая кожа и большие темные глаза, она не только красивая, но и заботливая.

Эта ее черта приходилось по вкусу всем мужчинам, и большим, и маленьким. Да она бы нравилась всем, будь она дрянной и капризной, а тут к красоте добавлялись ум и доброта. Правда, Фи так не считала.

Тролли принесли этого Леля. Смазливчик. Не люблю таких. Как она на него смотрит…

Я опустила гневный взгляд. Фиалка таяла от счастья, словно снег под весенним солнцем. Слабо верилось, чтобы такой везунчик как Лель, все это время был настолько преданным и верным, как Фиалка. Я тяжело вздохнула и покачала головой.

Нельзя так растворяться в ком-то. Сожгут и уничтожат. Да, я не объективна и просто не хочу расставаться с Фиалкой, но… что-то в нем не то!

За этой встречей наблюдал наш «обособленный» стрелок, на этот раз трезвый. Я обернулась к нему:

– Чего ты стоишь? Я думал, она тебе нравится…

Бредис холодно на меня посмотрел.

– Со своими делами разберись… – ответил он несколько раздраженно. Что ж заслужила.

Но это было еще не все, Лель Фиалке буквально приказал:

– Давай собирайся. Я вообще не понимаю, как ты оказалась здесь, непонятно с кем! – Он обвел холодным взглядом безмолвно застывших бойцов.

Проклятье, Лель теперь всю оставшуюся жизнь будет припоминать, как она жила в пещере с отрядом парней, а то, что не жалея себя, родине служила, не считается. Так… мелочи недостойные внимания. Сам, небось, в тепле сидел, от врагов прятался.

Но все же я молчала, решать Фиалке. Только оцепенела от печали, наблюдая за ее сборами.

Фиалка что-то тихо ему сказала. Лель, не скрывая раздражения, резко ей ответил. В этот момент, я чуть было не кинулась вперед, но в меня железной хваткой вцепился Дрион, который стоял рядом и изображал полное равнодушие. Я недовольно потерла руку – от крепкой хватки лекаря на коже появятся синяки. Вот уж не думала, что этот парень настолько силен.

Сколько мне пришлось пережить за последнее время… У меня больше не осталось сил сдержанно реагировать на новые потрясения. Дело в том, что Фиалка умный и замечательный человек, она не даст Лелю себя обидеть, но сейчас, чтобы не устраивать при всех скандал, она молча соберется и уйдет, вежливо улыбаясь.

Лишь бы потом она этого Леля не жалела, это будет самое страшное. Ради «несчастных» она готова на все. Зато я таким тактом, терпением, тем более жалостью, не отличаюсь. Холодно оглядев Леля, я сурово произнесла:

– Слушай меня… Лель, – я выплюнула его имя, мне для понимания, что к чему, достаточно видеть, что он смотрит на нее сверху вниз. – Мы тебя всем отрядом выловим, только вздумай обидеть мою сестру!

Да не солидно, да глупо, но я не блефовала. Он ведь не понимает, как Фиалка тут каждому помогла. И даже не представляет, что это такое, когда тебя от усталости ведет, сил нет, все дрожит, а надо вставать и идти, в мороз, в метель, в темень… а тут подскакивает неутомимая Фиалка, подсовывает тебе сухие горячие носки и кружку с чаем, хотя прошла столько же, устала не меньше, а легла позже всех.

Лель молча уставился на меня, крепко сжав губы.

– Фи, я не знал, что у тебя есть брат, – с неприятной усмешкой добавил он. Опустив глаза, Фиалка промолчала.

– Имей в виду, я не шучу, – холодно добавила я.

– Какого… – процедив сквозь зубы, начал было Лель, но вперед шагнул Дрион и сурово осадил «Смазливчика»:

– Спокойно. Ты слышал командира…

Лель, поежившись под холодным взглядом Дриона, огляделся, на нем сконцентрировались холодные взгляды всех наших бойцов.

– Никто не тронет ваше сокровище… – натужно рассмеялся Лель. Фи вежливо улыбнулась.Но я так и осталась стоять, сурово глядя на него. Лель издал короткий раздраженный звук и за руку потянул Фи из пещеры. Что-то тяжелое и острое росло в моем горле, я сжала зубы. Я не хочу, чтобы она уходила! Фиалка грустно мне улыбнулась и послушно вышла.

Я не буду плакать. Я не буду плакать… Я не буду…

Дрионмолча дышал мне в затылок. Прошло пять секунд. Я тяжело выдохнула, и вышла из пещеры провожать подругу. Дрион не отставал от меня ни на шаг.