Текст книги "Волшебство (СИ)"

Автор книги: Елена Янук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

– Счастья тебе, мужичок с ноготок! Создатель даст, свидимся!

Махнув на прощание, Кипар запрыгнул на козлы и повез пострадавшего возчика к нему домой. А сам, небось, продрог не хуже меня!

Я медленно поднялась по дубовой потемневшей от времени и дыма лестнице в снятую комнату. И вновь осталась один на один с проблемами!

В комнате царил густой полумрак – намека на свечи или магический огонек не было. Справа у стены стояла большая кровать весьма простенького вида и шторка, за которой был спрятан горшок и таз с кувшином; слева было небольшое окно и низкий стол с креслом. Все это покоилось на полу из голых досок – и это самая приличная гостиница?

Раненый метался в кровати, а я пыталась его успокоить, поглаживая по руке. А что с ним делать? Воды холодной предложить? Так нас с неба так напоило, что не на одну неделю хватит проваляться.

В комнату постучались. Я негромко ответила: «Войдите!».

Приоткрыв дверь, вошла молодая высокорослая служанка в сером самотканом чепце и таком же переднике. Скривив брови и сотворив «грозный взгляд», я сказала:

– Ты вовремя! Давай сюда ванну с горячей водой ужин на двоих и… – я запнулась, соображая, что еще нужно от нее потребовать. – Разведи здесь огонь и принеси кипящий чайник и свечей побольше! – Я вспомнила о предстоящем визите доктора.

– А ты не обнаглел, шкет? – служанка фамильярно улыбнулась, и явно наплевав на мои просьбы, шагнула к выходу.

– Слушай, пока я говорю! Не то проснется мой папаша – в тебя полетит сапог, а если он будет долго ждать, за сапогом полетишь ты!

Она с опаской взглянула на босые ноги «моего отца» заворочавшегося на кровати и пробурчала:

– Сейчас доставлю… Быстро…

Она вышла, а мне было так противно!

Прижившись у Андро, я совершенно отвыкла от подобного «уличного общения» и мне совершенно не хотелось к нему возвращаться, но не зря у Непруга такая слава, сюда стекаются все подонки из соседних государств. Здесь вежливостью ничего не добьешься.

Очень скоро в дверь без стука ввалилась служанка с ведром полным дровами и чайником, который она швырнула так, что на пол через носик выплеснулась вода. Как попало, закидав поленья в камин, она лениво щелкнула огнивом. Едва на сухом мхе под дровами занялся огонь – подняв нос, независимой походкой вышла за дверь. Я покачала головой, а что будет, когда она узнает что «мой отец» серьезно болен? С таким-то норовом эта девица, как минимум, подпалит мою постель.

Наконец я стянула с себя мокрую куртку и деревянные башмаки с отсыревшими носками. Дрова в камине уютно потрескивали, но еще особого тепла не давали.

Эх, как там Андро… Добрался ли, целым? С трудом выдержав этот путь, я подрастеряла уверенность, что ему, как магу, все нипочем. Дрожь мешала сосредоточиться на делах, а тут еще этот еле дышащий камин…

Повесила плащ высыхать, одновременно раздумывая с чего начать поиск Андро. Но додумать мне не дали – два дюжих молодца втащили покореженную ванну на ножках, за ними парень принес бадью с холодной водой, а два ведра кипятка принесла незнакомая служанка. Несмотря на внешнюю неприглядность этого заведения – ванна с горячей водой уже в комнате, все исполнено быстро и толково.

Я закрыла дверь, скинула с себя все промокшее и размотала бинты резавшие кожу на груди. После инцидента с Бредисом, скрыла бинтами все, чтобы больше не зависеть от случайных прикосновений.

Сделав воду до приемлемого горячей – плюхнулась в ванну. Кожу, намокшую и замерзшую после дождя, обожгло словно кипятком, и я быстро согрелась. Натягивать на себя мокрое не собиралась – значит, осталось только захваченное на всякий случай мое сиреневое платье для танцев.

Жаль, ни плащ, ни обувь к нему не подходят, мне хотелось, кокетливо цокая туфельками, пройтись в своем платье по улице, хоть почувствовать, как это бывает.

Хотя нет. Здесь не хотелось – опасно! Так что грубый теплый плащ и деревянные башмаки с теплыми носками самое оно, чтобы ходить, не привлекая к себе ненужного внимания.

Закончив с переодеванием, я постирала и развесила над камином ненужные для женского наряда бинты и остальную одежду, и попробовала походить по комнате легким шагом, который все время на танцах от меня требовала миссис Гортенз.

Первоначально получалось что-то ужасное! Легким шагом с отработанной мужской походкой получался только не полет бабочки, а скорее танец подпившего матроса – раскаряка. Но я, упрямо представляя себя невесомой – вышагивала по комнате в носках. За этим занятием меня застали прислужники постоялого двора, которые вернулись за ванной.

Раненый спал. В камине горел огонь, согревшись, на несколько минут замерев в кресле, я наблюдала за его отблесками, играющими на стенах обитых темным деревом.

Уже знакомая мне высокая девица с норовом принесла поднос горячей еды. Выставив его на стол, с презрением оглядела моего раненого и гордо вышла, громко хлопнув дверью.

Хорошо, главное вышла, я потянулась к горячей похлебке – главное слово «горячей», как из-за двери приятный мужской голос спросил:

– Доктора вызывали?

Забросив трапезу, кинулась к дверям, из-за которых раздался тот же голос:

– Мне передали, что здесь есть раненый.

– Здесь, здесь, – распахнув настежь двери для гостя, коротко кивнула в сторону кровати, глазами показывая на затихшего крестьянина.

Теперь буду молчать, отвечая врачу по привычке, я вспомнила, что голос то у меня хриплый, мальчишеский – еще бы, я столько тренировалась говорить низким тоном, при этом криво изгибать губы, чтобы это выглядело цинично или презрительно, в лучшем случае, насмешливо, но девице так общаться не престало…

Ладно, если что, скажу, что простудилась, а за лицом буду следить, чтобы не корчить рожи, а то боюсь, доктор не поймет.

– Так, так… – лекарь осмотрел комнатку. – Смотрю, вы, милочка, бинты уже подготовили. Хорошо.

Надеюсь, мои глаза не вылезли удивления, когда я проследила за его взглядом, сначала замахав головой «нет, нет», потом «да, да».

– Замечательно, а теперь давайте мне кипяченую водичку, и приступим.

Отмыв руки, эскулап быстро осмотрел мою «находку». По выражению его лица что-то понять было очень сложно. Под конец он цокнул языком и сказал:

– Ну… любишь папу?

Я робко кивнула: «да кто ж папу не любит?» и отступила, когда доктор из своей сумки вынул ножи и что-то еще, такое же страшное.

Что это он задумал?

Врач, подготавливая свои «оружие», с перерывами на тщательное вглядывание в блеск инструментов, медленно сообщил:

– Милочка, у твоего отца сильная гематома… – пристально, не отрываясь, смотрит на щипцы. – Кровь надо выпустить… – внимательный осмотр тонкого ножа. – А еще он после удара по голове не видит… – и, наконец, посмотрев на меня, добавил:

– Надеюсь, организм у него крепкий!

Он расстелил рядом с безучастным мужчиной белое полотенце, потребовал новый кипяток, который я быстро сотворила, повесив чайник на огонь. Напоив пациента из своей фляжки чем-то крепким, доктор принялся за операцию.

Дальше я носила, поддерживала тряпки, бегала за полотенцем, подавала нужное…

Наконец опасная кровь из шишки на голове была выпущена, голова замотана, глаза осмотрены, грязные тяпки в крови, свернуты в узел и выброшены в камин.

Доктор достал из кармана грубо сшитый мешочек:

– Вот эти травки будешь заваривать, и прикладывать к шишке. Этим же отваром можно промывать рану. – Доктор так же неспешно помыл руки и инструмент над тазом и сообщил:

– Бинты и белье пред использованием кипятить, кормить легкой пищей, а если зрение не восстановится, искать мага-драконоведа… – С интересом взглянув сторону подноса полного еды, доктор накинул плащ и ушел.

Я осталась с взбудораженным от боли мужчиной, который после вмешательства доктора, лежал теперь только на боку и в забытье стонал от боли.

Бедный… Я тихо вздохнула, опустив глаза. Пока с ним побуду, а после? Что делать, если найду Андро? И, главное, где мне искать моего мага?

Дома у меня были четкие планы по его розыску. Но прибыв сюда, в городок раз в десять меньше нашей Лазури, я поняла, что замахнулась на слишком большой кусок…

Ладно, завтра пройду по все гостиницам, где-то он жить должен? Если он добрался, – а это лучшая гостиница, – то, возможно, Андро уже здесь?

Раненый совсем разволновался и заплетающимся голосом выговорил, пытаясь подняться:

– Эй, где вы там?..

– Мы в теплом хорошем месте, а тебе надо спать… – успокаивая, твердо сказала я, мягко подхватывая его руку, которой он собрался стянуть повязки с головы.

– Да? А я думал у разбойников…

Соображает. Ну и замечательно!

– Нет, они тебя бросили, а мы нашли. Ты в Непруге, в гостинице…

Несколько минут мы молчали, я склонилась над ним, всматриваясь в мутные глаза.

– Мне нравится твой голосок, терпеть не могу визгливых женщин! – доверчиво сообщил мне мужчина заплетающимся языком, видимо крепкое обезболивающее было во фляжке доктора.

Я откашлялась, немедленно отвечая:

– Я охрипла… в дороге простудилась, а так, голос у меня визгливый, – со всевозможной искренностью заверила я. Понимая, что он слишком низко оценил мои потуги говорить как девушка.

– Жаль… – прошептал мужчина

– А уж мне как… – усмехнулась я. Еще бы! Заново учиться нормально говорить, кому такого хочется? Я встала, что налить ему попить… но больной вдруг сильно разволновался и мне пришлось нестись бегом к подносу за вином и обратно.

– Тише, не вертись! Я понимаю, что больно, но скоро пройдет!

Прижав его руку к себе, иначе он начинал стонать и волноваться, кое-как налила ему вина в кружку.

– Выпей, доктор сказал, что будет легче!

Больной потер висок, как будто повязки вызвали у него головную боль и отвернулся.

Я отставила нетронутую кружку и вздохнула, оглядев комнату. Мне еще бинты надо выварить, да и хозяина постоялого двора надо бы расспросить о старом маге.

Но раненый не успокаивался:

– Зачем окна так плотно закрыли? Ничего не вижу!

Как сказать человеку, что он ослеп? И это навсегда…

– Доктор сказал… надо так, не волнуйся.

Мне вновь пришлось поймать его руку, потом вторую и, мягко удерживая, забрать его ладони в свои. Не знаю, что ему в этот момент казалось, но больной тотчас успокаивался и лежал тихо.

Усталость была такая, что я засыпала стоя – сутки как на ногах. Придвинув ногой, стоявший рядом стул, который доктор использовал под свой саквояж, не выпуская рук больного из своих, я села и облокотилась на одеяло. В камине мирно потрескивал огонь, за окнами свирепствовали ветер и дождь, зато здесь царили тепло, тишина и умиротворение.

Проснулась поздним утром, больной еще спал, я рядом, почти прижалась.

Мысленно пнув себя за беспечность, тихо поднялась и отступила от кровати.

Не проснулся. Я на цыпочках выскользнула за дверь, так как хотела пойти к хозяину и спросить о старом маге, но прямо у двери поймала ту «буйную» служанку с дровами. Показав на нашу комнату, отобрала ее ношу и тихо вошла. Больной спал, постанывая во сне. Я развела на углях огонь и поставила высохшие бинты кипятиться в котелке.

Та дамочка все же вошла за подносом. Недоуменно взглянув на нетронутые тарелки с едой, молча вышла, хлопнув дверью, и этим стуком все же разбудила бедолагу. Понимая, что теперь ничего не успею, я скорей развесила горячие бинты над огнем. И подошла к мужчине.

Меня некоторые моменты в уходе за раненым, конечно, смущали, главное, это не обнаруживать, демонстрируя равнодушие. Я принесла ночной горшок и, поймав его руку, молча дала потрогать крышку, чтобы он смог оценить расположение сосуда. Сам поймет.

Потом накинула не до конца высохший плащ с неприятным запахом мокрой овчины, подошла к двери и, обернувшись, предупредила:

– Я на пару часов, у меня дела… Зайдет служанка, скажешь ей, если что будет нужно. – Мужчина молчал. Я не стала задерживаться, напоследок оглядев комнату. Сумки свои из комнаты я предусмотрительно забрала – это Непруг, и этим все сказано. А на лестнице вновь встретила ту служанку, которая тут же поинтересовалась:

– А ваш пацан где? Вчера он был…

Недослушав, я пожала плечами:

– Братан-то? Он никому не отчитывается… – я с досадой отмахнулась, – ушел и все…

Служанка покачала головой и, раздраженно одернув фартук, продолжила путь наверх, при этом ворча: «Номер то один сняли, платить не хотят!»

Я проворчала в ответ:

– Тут отец один, а мы так… к нему заглядываем. – Та недоверчиво фыркнула и, миновав комнату с раненым, пошла по коридору, вальяжно покачивая бедрами.

Вспомнив кое о чем, я вновь ее окликнула:

– Он у нас это… буйный! Так что, если спит, лучше не буди. Входи тихо… если горшок там забрать, или еще что! Не то он, ой что натворит!

Выслушав меня, она побледнела, слившись по цвету со своим серым чепчиком. Потом гордо кивнув, удалилась.

За два часа я успела изучить город, обежать пять постоялых дворов и в каждом расспросить о волшебнике. Никто старичка с внешностью Андро не видел. Зато меня успели несколько раз облапить, попытались затащить в подворотню и позвали поиграть, обещая несметные сокровища в случае выигрыша. Я так устала от досадливого внимания всяких темных личностей, что хотела скорее переодеться в мужчину, но как быть с раненым? Вдруг испугается, случайно нащупав на мне мужской костюм?

Да и Андро еще так и не появился! Неужели Марта была права? Неужели не доехал? Где же его искать? Я начала отчаиваться!

Вернувшись на постоялый двор, сразу прошла в номер. Настроение было ужасное, меня очень волновал неизвестно куда пропавший маг, извели нахальные жители и гости Непруга, и навалилась безменная усталость от голода и сна на стуле.

Ко всему в номере меня ждала ужасная картина: раненый разволновался – вся постель в крови, бинты сорваны… Горшка под кроватью не было. Все ясно, служанка вошла, разбудила и бросила его мучиться. Он стонал и бился в полузабытье так, что я перепугалась – лишь бы у него жар не случился!

Руки тряслись, но скинув плащ на пол, расторопно подошла и схватила стонущего человека за руку… по его коже прошла дрожь, и он затих.

Может во мне дремлют великие силы целительства? Горько усмехнулась, не слишком ли крепко дремлют? Раненый затих, я забрала одну руку и дотянулась к повешенному у изголовья сухому бинту. Потом вспомнила об отваре.

Не отрывая своей руки, я тщательно промыла рану на голове свободной рукой и наложила новую повязку с травами, чтобы очистить окончательно. Бедолага застонал и попытался отодвинуться.

– Пока нельзя… – Я мягко провела рукой по его руке, крепко удерживая бинт у раны. Не совсем удачно забинтовав голову одной рукой – полюбовавшись на косой конус из ткани, вздохнула и терпеливо сказала:

– Надо поесть…

Раненый застонал, когда я встала и пошла за сумкой. Служанки с обедом еще не было, пришлось доставать домашние запасы Марты. Все бы хорошо, но сыр и окорок не относятся к легкой пище! Да и хлебная лепешка стала сухарем. Зато во фляжке был компот из дички, с него-то я и начала, размочив хлеб. Раненый съел две ложки и уснул.

Не отрывая от него своей ладони, которая действовала на него как успокоительное, другой рукой схватилась за сыр, который никогда не казался мне таким вкусным! Покрутив окорок, откусила с уголочка – а как его порезать, если из острых предметов только меч?

После обеда настроение поднялось, и даже появилась надежда, что я быстро найду мага, и мы вернемся домой! А пока я активно взялась за постель и раненого.

На третий день ему стало лучше, он уже пытался сесть, а я так и спала на своем стуле как на посту, днем оставляя раненого для поисков мага.

Глава пятая

Мы с раненым почти не общались, я изредка говорила ему: «надо поесть» или «я пошла, дела». Он соглашался одними ресницами, не произнося ни слова – переживал наверно, что зрения лишился. Им, крестьянам, на земле без глаз и делать нечего! Я очень сочувствовала, но помочь не могла.

На четвертую ночь как всегда я уснула на стуле, а проснулась на кровати, мужчина лежал на приличном расстоянии у другого края, чтобы не смущать, но мою ладонь из рук не выпускал.

Сконфуженная этим положением и неожиданной заботой, я не поднимая головы, тихо проворчала:

– А если рана откроется? Зачем так рисковать? Спасибо… – Он в ответ выпустил мою руку.

Конечно, я ему благодарна, усталость накапливалась, и так уже еле ползала, когда днем разыскивала Андро по городку.

Днем, спустившись к хозяину «Беззаботного Барба», толстому высокому гному, я выложила четыре золотых, чтобы заплатить за всю будущую неделю:

– Отец передал, еще четыре дня, – буркнула я, выложив монеты на засаленный стол таверны, расположенной на первом этаже у входа. После предупреждения Кипара яизбегала этого места, как могла, по возможности передвигаясь по черной лестнице.

Гном хозяин кивнул, не удостоив меня даже взглядом. Тут до меня дошло, что этот постоялый двор единственное место, где я еще не искала Андро. Повернувшись к хозяину, я с мольбой в голосе спросила:

– У вас не появлялся старик маг? Старенький такой, с бородой, в синем плаще? – Гном после этих слов замер, я обрадовалась. – Андро зовут? На вороном коне прибыл…

Гном, не поднимая глаз от тарелки с четырьмя золотыми монетами, которые тут же взялся энергично пересчитывать, махнул головой «нет».

Я устало побрела прочь от стойки, вышла на улицу. Это была последняя гостиница. Где теперь его искать?

Грустно раздумывая о проблеме, купила на рынке обувь и теплый плащ для раненого – осень, холодно ходить босиком и в одной рубашке. И, вновь отложив поиски мага, вернулась в номер.

Крестьянин уже ходил по комнате, ощупывая стены, а грубые корявые стулья остались посередине. Заметив, что он сейчас споткнется, я подскочила и с паникой отодвинула мебель с его пути.

Раненый стянул бинты, и я только поняла, что до этого даже не рассмотрела его как следует. Довольно высокий мужчина с темным, небрежно обкорнанным волосом, в домотканой травяной рубахе. Он оперся рукой о стену, и я рассмотрела его пальцы. Крепкие, с мозолями, одним словом – натруженные.

Чтобы замять смущение, возникшее, когда я вмешалась с этими стульями, тихо спросила:

– Как ты? К доктору пойти сможешь? – Насчет того, чтобы простому крестьянину обратиться к драконьему магу и речи не шло, там за прием брали целое состояние.

Он промолчал, медленно на ощупь самостоятельно возвращаясь к кровати.

– Я купила обувь и плащ, так что теперь можно сходить… – тихо добавила я, не отрывая от него глаз.

– Благодарствую, девушка… я тебе все верну. Помоги мне завтра попасть к драконьему магу.

– К магу? – с недоверием переспросила я, стягивая плащ. – А он примет? С оплатой подождет?

– Да, я работал с… на него.

Я тут же представила себе, что мне вдруг что-то понадобилось от Андро, и я обратилась к нему. Конечно, он не откажет! Это меняло все, так что я радостно согласилась:

– Конечно! Хорошо, завтра пойдем, а это далеко?

– «Древний дракон»…

– О, это совсем рядом! Конечно, пойдем… – я по-настоящему обрадовалась и не только за этого мужчину. Ведь, если маг ему поможет, я смогу отсюда уйти. Уже и место себе присмотрела! Там мне одного золотого на неделю хватит!

Этой ночью я спала в кресле возле камина, уверив слепого мужчину, что мне очень удобно.

Утром нам принесли горячий напиток из еловых веток, свежие, только что из печки лепешки, ветчину и жареные яйца.

Но от волнения раненый есть отказался, я быстро похватала всего понемногу с подноса, и помогла ему одеться. Губы раненого побелели от боли, руки тряслись, а впереди нас ждал такой тяжелый путь…

Вниз вели всего девять крутых ступеней, мне понадобилось полчаса, чтобы спустить измотанного мужчину со второго этажа.

Я покрылась холодным потом, представив, что у меня не хватит сил поймать его, если он начнет падать. Мне постоянно казалось, он вот-вот потеряет сознание, но раненый, упрямо переставляя ноги, шагал прямо к выходу.

Потом был довольно сложный путь на соседнюю улицу – мужчина очень устал. Было заметно, что ему было непривычно использовать чью-то помощь, потому мне приходилось догадываться самой, но и в этом случае, на мое предложение отдохнуть, он отмахивался и упрямо шел вперед.

Наконец, мы добрались до двухэтажного здания за высокими дверьми с разноцветными стеклами, над которыми была прикреплена голова дракона с кольцом во рту. Злобного дракона. Я даже поежилась, надеясь, что драконья голова это что-то деревянное, а не настоящий трофей.

Я довела раненого до дверей лечебницы, там его забрали слуги, стоявшие на входе, а сама осталась на улице, наблюдая за происходящим сквозь цветные стекла.

Один из слуг, невысокий худой парнишка с кудрявой шевелюрой, забравший моего пациента, вернулся назад и стал у входа.

Я повернулась к нему с вопросом:

– Его будут лечить?

– Уже лечат… – равнодушно ответил он.

Я кивнула, всматриваясь сквозь цветные треугольники дверного стекла. Моего крестьянина уже посадили на позолоченный диван и высокий маг, вглядываясь в ослепшие глаза человека, что-то энергично зачитывал со страниц старинного манускрипта, который был у него в руке.

Значит все…

У Барба два дня еще оплачено. Ой, я позабыла предупредить, он ведь не найдет номер!

– Передайте ему, что… – я запнулась, даже имя у недужного не спросила, тетерка! Миг подумав, указала на диван с лежащим мужчиной и добавила:

– Номер у «Беззаботного Барба» сразу у лестницы на втором этаже, он там один такой.

– Сейчас выйдет, сама скажешь, – с раздражением отмахнулся парнишка.

– Не забудь, «У Барба», на втором этаже сразу у лестницы! – сухо повторила я.

Напоследок я вгляделась в мужчину на диване, маг уже отошел. Тут раненый поднял руку над лицом, тщательно осматривая пальцы.

Значит, он уже видит, все-таки вылечили! Я с облегчением выдохнула, раненый, медленно поднимаясь с дивана, стал поворачиваться к двери.

Мне пора!

Не прощаясь с ленивым слугой, я резко развернулась и пошла. Мне предстояло пройти через рынок, миновать эльфийскую гостиницу и найти там небольшое деревянное здание «Приют красного тролля». Не знаю, бывают ли такие в природе, но цена за проживание в нем меня устроила.

На обед я заказала себе жареных каштанов, а так как номер был под самой крышей, проще говоря, на чердаке, я открывала дверцу и, выбравшись на крышу, устроилась там. Гостиница стояла у самых городских окраин, так что, очищая от кожуры горячие и сладкие каштаны, я окидывала взором далекие по-зимнему унылые поля и холмы и всматриваясь в туманный горизонт. У нас в Лазури с крыши видны одни горы, а здесь такой простор!

На следующее утро, позевывая, обдумывала, откуда начинать теперь поиск мага в Непруге. Гостиницы и постоялые дворы я проверила, не в эльфийской же его искать, да туда людей и не пускают, а для себя решила, что неделю ищу и возвращаюсь в Лазурь, может маг уже вернулся. Помня об ужасных нравах, царящих в городе, сразу переоделась в мальчишку, прикрыв лицо капюшоном…

Холодный ветер пронизывал грубую ткань плаща, мех не спасал совершенно, где-то вдали выли собаки, – я вновь безуспешно обходила постоялые дворы и дороги, по которым мог прибыть сюда старый маг.

По узкой улочке, покачиваясь и спотыкаясь, впереди шла старушка, обмотанная тонким дырявым платком из некрашеной шерсти. Ветер беспощадно развеивал ее ветхие юбки, вгрызаясь в голую кожу. Спасаясь от порывов холодерга, я опустила голову и подняла воротник плаща, но это помогло слабо – ледяные щупальца ненастья добирались до всего, выхолаживая тело из-под меха!

Вся непогода в Привражье остается, горы не пускают тучи к морю, зато у побережья, говорят, всегда тепло. Мне осталось пройти совсем немного, когда к шуму ветра добавился какой-то четкий звук. Резко обернулась – нагоняя по узкой улочке между нависшими домами, позади несся всадник, угрожая затоптать беспечных пешеходов.

Я отпрыгнула, опасаясь быть задавленной копытами разгоряченной лошади, но тут мне на глаза вновь попала та старушка в рваном платке.

Он же убьет ее! Не колеблясь, я кинулась спасать…

Подхватив высохшую, от вечного недоедания фигурку, (эх, сколько я таких повидала!) в самый последний момент отпрыгнула с ней на рассохшиеся ступеньки чьего-то дома. Под нашим весом дерево крыльца угрожающе заскрипело…

Всадник, словно не заметив людей под ногами, ускакал прочь. Старушка, кряхтя, поднялась, обдав меня ароматом крепких винных паров:

– Чой ты, мальчишка, на людей кидаешься? Чай не тролли! – она лукаво меня оглядела.

– Он нас чуть не затоптал… – я тяжело поднялась, вытерла ободранные до крови руки и прижала к себе сумку с луком и мечом. Зная, какие фортели выкидывает жизнь, не осуждала пьяную старушку – всяк выживает, как может.

– А хочешь я тебе намагичу? А? Только мне нужен золотой! Меньше не получится, – хитро взглянув на меня, старушка подмигнула и пьяно покачнулась, ощерив в улыбке беззубый рот.

Я знала абсолютно точно, куда тотчас же пойдет мой золотой, но может она хоть немного поест. Потому смиренно вздохнула и согласилась:

– Давай, магич! Согласен.

– Дай мне золотой… и твое оружие.

Я кивнула, вынув монетку из-за пояса. Бабулька не убежит, а так сделаем вид, что честно рассчитались.

– Оружие! – грозно потребовала старушка, перебирая пальцами в воздухе. Пожав плечами, я распустила тесемки связывающие суму и вынула лук. Который, тут же торопливо выхватила у меня старуха. Ее тихие слова тенями разбежались по дереву, меняя структуру и рисунок древесины – лук до неузнаваемости изменился! Я с удивление взглянула на бродяжку, сосредоточенно бормотавшую что-то свое…

– Давай… что еще у тебя есть! – торопила магичка. Я подумала, что она о деньгах и сунула ей еще одну монету.

– Оружие давай, дурень! – завопила она, ловко укрывая еще один золотой в залатанное декольте под платком. Я растерянно вынула из сумки меч.

Каково было мое удивление, когда и по эльфийскому металлу побежали рисунки, полностью изменившие вид оружия…

– А что с ними теперь будет? – робко выдохнула я, наблюдая такое чудо.

– Из лука не промахнешься, меч не потеряешь… – ворчала бабуся, кутаясь в рваный платок.

– Как это? – Но магичка, весело позвякивая полученными монетами, уже развернулась и весело покачиваясь, пошла в обратную сторону, завернув в ближайшую таверну.

Когда я прятала оружие обратно, из-за толстых, корявых досок с сучками, олицетворявших дверь, на порожках которой состоялся наш «обмен», раздался ехидный голос:

– Вот пьянь, последние мозги пропила! Каждое такое заклинание на рынке восемь золотых стоит, а она один получила, еще и радуется, что глупого сопляка надула!

Значит, это она мне помогла, а не я ей…

Пряча оружие, устало покачала головой, что-то я какая-то невезучая в этом! А ведь только и хотелось быть такой же доброй как Андро! Но что-то постоянно выходило не так. То Кипар на себя все трудности взял, то вот старая магичка себя обсчитала…

Небрежно укутавшись в теплый плащ, под вой холодерга я побрела вперед, вздыхая и волнуясь, как там дела у моего крестьянина. Мне хотелось зайти к Барбу, чтобы спросить, не появлялся ли у него маг, заодно и узнать о раненом… Но задуманный визит я отложила на завтра, а пока пошла на магический рынок, тот злобный шепот незнакомки из-за двери напомнил мне, что в Привражье тем и славится, что здесь можно купить все!

Внешне рынок оказался самой достойной частью городка: крепкие лавки, сложенные из камня, с массивными навесами из дуба и печками от которых кругом расходилось тепло. Правда, лица продавцов не внушали доверия. В отличие от нашего, лазурянского, тут никто не кричал, призывая посмотреть на товар: хозяева лавок сидели с большим достоинством, высокомерно поглядывая на покупателей.

Что я хотела найти, пока не оформилось в моей голове во что-то конкретное. Но, чем больше здесь ходила, рассматривая груды эльфийских украшений из ракушек и дерева, горы контрабандных тканей из-за моря, пирамиды чеканной посуды из гномьего края, тем отчетливей понимала, что хочу что-то такое… для путешествий.

Миновав ряд с рукописями и свитками, наконец, я попала к торговцам заклинаниями, но немного порасспросив лавочников, была шокирована ценами. Мне бы всего золота и на одно не хватило! Нет, тут конечно были дешевые одноразовые помощники, вроде вскипятить воду без огня или высушить вещь мгновенно, но зачем за это платить?

Мимо меня пошел молодой селянин, высокого роста, с живым, проницательным взглядом и одетый в домотканую травяную одежду. Я обернулась вслед. Так похож на «моего» раненого! Я не первый раз себя укорила, что ушла и не сообразила оставить ему золота, вдруг ему далеко отсюда ехать?

Резко обернулась, чтобы идти дальше…

– Эй, что творишь? Все заклинания в снег смел, олух!

С угрозой на лице я обернулась…

Оглядев картину за собой, с досадой выдохнула. Тролль голодный! Действительно, сумой с оружием я смела несколько коробочек с заклинаниями с прилавка, над которым стоял тощий седой старик со злым взглядом. Если что испортила, придется платить! Какой ужас!

Молча собрала все и, струсив с них снег, выставила на лавку по размеру. Хозяин молчал. Я всем видом излучала угрозу…

Старик в ответ на мой молчаливый вопрос: «это все?» коротко кивнул, но едва я развернулась, собираясь ретироваться, пока в нем жадность не взыграла, старик с достоинством проговорил:

– Эй, а заклинания посмотреть не хочешь? – Я медленно обернулась и вместо ответа вновь подошла к прилавку, из-за которого щедро пахло дымом из каменной печки.

Старик, показывая на рядки товара, начал перечислять:

– Эти заклинания знаний, это постоянные образа, это временные образа… – Глаза от дыма стали слезиться, но я не отошла, а остановила старика жестом, показывая на постоянные заклинания образа… В голове созрела мысль, а что еще надо? Установил его и путешествуй без всяких проблеем, бинтов и «ломания» голоса!

Старик, перебирая коробчонки тонкими пальцами с пожелтевшими ногтями, начал хрипло описывать, покашливая от дыма:

– Вот эти… – он показал на отделанные разноцветным бархатом коробочки и перечислил, – с голосом, разговором и характерным поведением, пятьдесят золотых.

Я молчала. Торговец продолжал:

– Вот эти, – мне на глаза попались простенькие, ситцевые, – меняют только вид, но держат его исправно… как понадобится, читаешь его и ходишь себе. А вот эти, – он показал ящички в шелковом исполнении, – и читать не надо, только тронуть…

У меня не хватало даже на ситцевые, но я со вниманием слушала хозяина, надо же знать, чего потом хотеть! Пока раздумывая, я глядела на заклинания, старик закончил рассказывать и под конец добавил:

– А вот это постоянное, но сломанное… пять золотых. – Я подняла на торговца глаза.

Последовало молчание. Потом я ткнула в ту коробочку… интересно, как делается образ того, чей лик принимаешь?

– Оно сломанное, – повторил он. Я вновь невозмутимо ткнула в нее пальцем.