Текст книги "В отчаянном разрушении (ЛП)"

Автор книги: Елена Дж.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

Глава 5

Клементина

Мистера Сантоса уже нет, когда я спускаюсь к ужину. В доме снова тишина, и я готова сойти с ума. Мне нужно, чтобы следующие две недели закончились и начались занятия, чтобы я могла быть занята.

Я не знаю, сколько еще смогу продержаться в этом доме, где Розы никогда нет рядом, и я время от времени натыкаюсь на ее отца. Я не против столкнуться с ним, конечно, но дело в том, как эти моменты происходят.

Как сегодня, я была в облегающем бикини, о котором забыла и которое очень хотела использовать, чтобы исправить неровный загар, полученный за несколько дней пребывания под солнцем. Но это было не совсем уместно, когда мистер Сантос вышел на задний двор, и мне пришлось бежать, чтобы схватить покрывало, которое едва прикрывало мою задницу. Я была, мягко говоря, смущена.

Холодильник забит, но аппетита нет. Я хватаю телефон и подумываю снова позвонить маме, но она уже спит. Мы разговаривали, пока я заканчивала загорать, и когда наступит более подходящее время, чтобы позвонить ей. Они сейчас в Англии, и она прислала мне несколько фотографий.

Если тоска по дому – это чувство, когда хочется быть с людьми, то у меня оно было. Я хотела быть с ней и Декланом, и, как бы мне ни было неприятно это признавать, я жалею, что не приняла ее предложение присоединиться к их поездке. Но я знаю, что это просто одиночество говорит.

Я прокручиваю свои контакты, нахожу телефон Розы и нажимаю кнопку вызова. Она берет трубку на пятом звонке.

– Клемми! Donde estás?!8

На заднем плане звучит громкая музыка, и я смотрю на кухонные часы, чтобы понять, что сейчас только восемь. Мистера Сантоса нет уже около семи. По крайней мере, именно в это время, как мне кажется, я услышала, как хлопнула входная дверь.

– Собираюсь совершить набег на твой холодильник, – говорю я ей, глядя на то, что лежит внутри, и желая вызвать аппетит, но он все никак не приходит.

– Подожди, ты дома? Сегодня же субботний вечер! Мой папа там?

– Нет, – вздыхаю я. – Он гуляет с "хорошим другом" в пабе.

– О, он, наверное, с Тио Фрэнки, – хихикает она. – Они часто туда ходят. Фрэнки сказал мне, что иногда папа приводит домой женщину, так что будьте начеку.

Она притворяется, что ржет над фразой, а я плотно сжимаю губы.

Одна мысль о том, что это может произойти, пока я нахожусь под его крышей, еще больше портит мне аппетит. Я даже не знаю, почему меня так задела эта информация, но я бы хотела, чтобы она этого не говорила.

– Тогда я постараюсь найти место, куда можно уйти, чтобы не быть свидетелем этого, – холодно говорю я.

Музыка становится громче и на мгновение затихает, когда я слышу шарканье с ее стороны. Она тяжело вздыхает. – Ладно, я на улице. Братья Гаррета устраивают очередную вечеринку, и она просто дикая. Ты должна прийти!

Я пожевала губу в раздумьях, прежде чем закрыть холодильник и направиться в маленькую кладовку, которая у них есть. В ней есть несколько полок, и именно там хранятся хорошие закуски, о которых я узнала недавно. Мой взгляд сканирует пространство, прежде чем заметить Nutella и Oreos. Я достаю их и кладу на столик.

– Я бы с удовольствием, но у меня просто нет настроения для вечеринки, – лгу я. Я не хочу признаваться, что оказаться в окружении братьев, которые остались на лето в Греческом ряду, – не мой идеальный вариант ночного отдыха. В двадцать один год я никогда не пойму ажиотажа, связанного с посещением вечеринок братства. У меня тоже есть предубеждение против них, но это уже к делу не относится.

Я открываю банку с "Nutella", затем разрываю упаковку с "Oreo" и достаю одну. Я почти макаю его в банку, прежде чем вспомнить об этикете для гостей и отправиться на поиски тарелки и ножа.

– Ты все время так говоришь! Ну же, nena, – умоляет она плаксивым голосом. – Сейчас же лето! Может, мы и не в Греции, но мы все равно можем поесть по-гречески в братстве. Можно извлечь из этого максимум пользы.

– Я пойду, когда ты пойдешь в бар. Как насчет этого? Просто сейчас мне не нужны братские дома, – любезно говорю я ей.

– Договорились, Клем. Я скажу об этом Гаррету, и мы устроим вечер!

Прежде чем я успеваю запротестовать и сказать, что лучше бы это был девичий вечер, она издает звуки поцелуя и вешает трубку. Я кладу телефон на стойку, намазываю на тарелку большую порцию "Nutella" и засыпаю ее "Oreo". Я направляюсь к дивану и погружаюсь в мягкие подушки.

Неудивительно, что мистер Сантос выглядел так, будто проснулся в другой вселенной – этот диван мягкий. Я чувствую, как начинаю по-настоящему расслабляться и погружаться в облачный материал, а затем включаю телевизор и нахожу свое любимое шоу эпохи Регентства.

Я обмакиваю Oreo в Nutella и отправляю его в рот, когда начинается серия. Это эмоциональные американские горки, когда герцог пытается обмануть женщину, а она продолжает убегать. Я подбадриваю ее на протяжении всего вечера, смеясь над тем, как она оставляет мужчину, но все еще тоскует по ней. Она молодец, заставляет мужчину делать всю работу.

И только через три серии я захлебываюсь слезами от их романтических признаний. Он клянется, что любит ее с того момента, как встретил несколько месяцев назад. Он встает на колени и умоляет ее выслушать его. Она стоит на своем, и я хочу быть на ее месте.

Я хочу, чтобы ее сила заставляла мужчину работать на нее – заставляла его так отчаянно жаждать ее, что он не сможет думать, пока она не окажется рядом. Он не может говорить, пока не увидит ее. Он не может ничего делать, пока не получит ее.

Я хочу этого, как бы глупо это ни звучало. Кто-то настолько искренне влюблен в меня, что не может сдержаться и на коленях умоляет меня дать ему хоть унцию любви в ответ.

Потому что так и должно быть, верно? Я не должна отдавать все свои силы тому, кто лишит меня всего и так же легко уйдет.

Я хочу и заслуживаю, чтобы кто-то остался.

Как только эпизод заканчивается, я фыркаю и подношу рубашку к лицу, чтобы вытереть слезы. Тарелка с Nutella и Oreo уже уничтожена и стоит на маленьком кофейном столике перед диваном. Я даже не замечаю времени, пока не слышу, как открывается и закрывается входная дверь. Я вскакиваю и быстро приглаживаю волосы, пытаясь выглядеть не так ужасно.

Как бы ни было жалко испытывать эти эмоции во время просмотра тех серий, теперь, вернувшись к реальности, я чувствую себя глупо.

Шарканье ног доносится до кухни, я встаю, беру тарелку и поворачиваюсь, чтобы увидеть мистера Сантоса, открывающего холодильник. Под его темной рубашкой напрягаются мускулы спины, и я проглатываю все мысли, которые меня обуревают.

Мое сердце вздрагивает, когда его бицепсы дергаются, открывая и закрывая дверцу холодильника. Наконец он берет пиво и открывает его голыми руками, и это самое горячее, что я когда-либо видела.

Он подносит его к губам, закрывает холодильник и поворачивается, прежде чем покачнуться и чуть не уронить пиво.

– Dios9, ты как мышь, – бормочет он, проводя свободной рукой по своим темным брюнетистым кудрям.

– Простите, – говорю я, подходя к раковине и ставя тарелку. Я включаю кран и начинаю мыть тарелку, а затем ставлю ее на сушилку. В доме царит тишина, пока я вытираю руки о полотенце, лежащее рядом, а затем иду за стаканом и направляюсь к холодильнику. Мистер Сантос не двигается, поэтому мне приходится протискиваться между ним и островом, прежде чем я добираюсь до холодильника и достаю пакет молока.

– Хорошо поужинала? – мягко спрашивает он.

Я киваю, наливаю молоко и ставлю его обратно в холодильник. Я делаю несколько больших глотков молока, мой рот практически пересох от всего шоколада, который я поглотила. – Ела Nutella и Oreo . Потом плакала на каком-то шоу.

Правда прозвучала гораздо легче, чем я ожидала, и я расширила глаза, прежде чем посмотреть на него. На его губах появляется слабая улыбка, прежде чем он делает глоток пива и откидывается на стойку.

– Шоу в стиле Любви?

– Любовные истории 18 века. Большие пышные платья, элегантные прически, британский акцент и лучшие признания в любви.

Он вздергивает бровь. – Лучшие любовные признания?

Мои щеки горят, и я снова киваю. – Самые лучшие. Американские шоу не делают этого так, как мужчины в этом шоу. Заставляют нас падать в обморок всего несколькими словами.

– Хм, – отвечает он, делая еще один глоток пива. Я наблюдаю за тем, как его глаза не отрываются от моих, медленно скользя вниз, а затем снова вверх. Я переминаюсь с ноги на ногу, чтобы не пройти мимо него, а обойти остров с другой стороны. Я осушаю стакан, прежде чем очистить его.

– Вы хорошо поужинали со своим другом? – спрашиваю я, вытирая руки. Он кивает и ставит бутылку на стойку.

– Да, признаний в любви не было, но мы отлично пошутили.

Это заставляет меня смеяться, по-настоящему смеяться, и он широко улыбается. – Правда?

– Фрэнки – веселая душа. Это у него от отца. Пицца была хорошей. А вот пиво было отстойным, поэтому сейчас и пью.

Он жестом показывает на бутылку.

– Что ж, я рада, что вы хорошо провели время.

Слова срываются с моих губ, и он снова улыбается, на этот раз мягче. Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но затем так же быстро закрывает его. Я стою и жду, когда он заговорит, но он не говорит. Молчание начинает медленно превращаться в неловкую тишину, и это то, с чем я не могу справиться. Я улыбаюсь ему, а затем выхожу в коридор. Я слышу позади себя стон, а затем поднимаюсь наверх, чтобы приготовиться ко сну.

Я стараюсь не думать о том, что он хотел сказать в тот момент, но это не выходит у меня из головы, пока я принимаю душ, надеваю пижаму и ложусь в постель. Он – последнее, о чем я думаю, прежде чем погрузиться в блаженный сон.

Громкий стук в дверь поднимает меня с постели. Простыни прилипли к моей коже, а пижама насквозь пропотела. Я встаю и отдираю простыни, насколько это возможно. Я ничего не помню о своем сне, но знаю, что он должен был вызвать этот пот.

Я направляюсь к двери и медленно открываю ее. Роза шевелит бровями, проходя внутрь, и кладет руки на бедра. – Одевайся, Клем. Мы идем в бассейн с Гарретом!

– Роза, который час? – спрашиваю я, после чего начинаю зевать.

Она нахмурила брови и достала из заднего кармана телефон. Она одета так, словно готова к фотосессии. Прическа, макияж, красивая одежда. У меня такое чувство, что она ходит на эти вечеринки у бассейна не для того, чтобы поплавать, а чтобы пообщаться. Зависть просачивается сквозь меня на мгновение, прежде чем я пытаюсь перестроиться.

– Уже почти десять, а это значит, что солнце вот-вот достигнет своего пика! Ты хочешь получить великолепный загар или нет? – Я раздумываю над ответом, но она опережает меня. – Конечно, хочешь! К тому же ты обещала, помнишь?

Черт, я действительно обещала ей. Я проклинаю себя за то, что вообще пообещала такое, но у меня нет выбора. Я и так провела слишком много времени в этом чертовом доме. У меня может начаться лихорадка.

– Ладно, хорошо. Но я не тороплюсь готовиться, – шучу я.

Она визжит, наклоняется и целует меня в лоб. Она выбегает из комнаты, салютует мне двумя пальцами, а затем закрывает дверь. Я стону и возвращаюсь к кровати, чтобы плюхнуться на нее. Я на мгновение закрываю глаза и наконец поднимаюсь, чтобы собраться.

Я отправляюсь в ванную, чтобы подготовиться и нанести базовый макияж. Я не знаю, пойду ли я в бассейн, поэтому пропущу тушь для ресниц.

Вернувшись в спальню, я надеваю менее облегающее бикини, а затем хватаю первую попавшуюся пару джинсовых шорт и футболку. В этой спальне нет зеркала, но я не хочу больше тратить здесь время, поэтому, прихватив телефон и солнечные очки, спускаюсь вниз.

Мои шаги звучат громко, когда я спускаюсь по лестнице и захожу на кухню. Там раздается смех, Роза разговаривает со своим отцом, который стоит ко мне спиной. Она наливает стакан воды, а потом поднимает глаза и улыбается.

– Клем! Наконец-то ты готова.

Она делает паузу, рассматривая мой наряд, и я жду, что она попрекнет меня за то, что я надела слишком большую рубашку, но именно в ней я чувствую себя наиболее комфортно.

Но она так не поступает, вместо этого она поднимает бровь и смеется. – Отличная рубашка, детка. Не знала, что ты любишь Metallica.

В этот момент мистер Сантос поворачивает голову, и я замечаю, что он откусывает ложку хлопьев и чуть не подавился, глядя на мою грудь. Я с ужасом смотрю вниз и замечаю, что на мне действительно футболка Metallica.

И это та самая, которую он подарил мне, когда я впервые воспользовалась их бассейном.

– О Боже, – говорю я, пылая щеками, и прикрываюсь руками.

– Что? Не стыдись, если это так! – начинает Роза. – Мой папа на самом деле любит эту группу. Правда, папа?

Мистер Сантос все еще не сводит глаз с моей груди, когда он наконец кивает и прочищает горло. – Да. Правда, она тебе немного великовата.

Мои щеки пылают от его слов, но Роза, кажется, не замечает этого, делая глоток воды. Я прохожу мимо них к стеклянным дверям и достаю маленькую коробку с принадлежностями для загара, которую я припрятала в углу на время посещения бассейна. Я торопливо беру бутылку с кремом для загара и возвращаюсь к ним.

– Я готова! – кричу я, почти с излишним энтузиазмом. Они оба смотрят на меня. Роза смотрит так, будто я только что сказала ей, что у меня есть тайные силы и я умею летать, а мистер Сантос гордо улыбается в футболке Metallica.

Он проводит языком по зубам. Я сглатываю, надеясь, что смущение пройдет. Если мне нужно будет переодеться, я переоденусь, но прежде чем я успеваю подумать о том, чтобы подняться наверх, моя лучшая подруга уже ставит свою чашку в раковину и хлопает в ладоши.

– Поехали! Папа, возьми ключи. Твои девочки идут на вечеринку у бассейна!

Он качает головой и выглядит измученным, когда встает и направляется к дому. Розалия подходит ко мне и перекидывает свою руку через мой локоть.

– Извини, но мы должны быть неловкими, когда нас высаживает мой папа. Он категорически против пьянства и вождения и не разрешает мне брать его грузовик. Но, хорошие новости! Знаешь, кто там будет?

Я свернул ей шею. – Кто?

– Мальчики. Тонны мальчиков. Нам будет так весело сегодня, Клем. Я не могу дождаться!

Мы подходим к входной двери, и мистер Сантос открывает ее для нас. Я прохожу мимо него, и мое плечо ударяется о его торс. Он выдыхает достаточно громко, чтобы я услышала, и это заставляет мой живот вздрагивать. Тепло опускается все ниже и ниже, и я прикусываю губу, надеясь снова сосредоточиться на разговоре с Розой, но я уже заглушаю его.

Когда она тащит меня по дорожке, я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на мистера Сантоса. Он натягивает бейсболку, задом наперед, перебирает брелок на среднем пальце, и я сглотнула. Он ловит мой взгляд, и я быстро отворачиваюсь.

Двери отпираются, и Роза направляется на сиденье с дробовиком, а я сажусь за ней. Мистер Сантос садится за руль и включает двигатель. Он откидывается назад, положив свою длинную руку за сиденье Розы, и я смотрю на его грубую, мужественную толстую руку. Он сдает назад, сосредоточившись на дороге позади себя, но мои глаза переходят на его лицо, и он бросает на меня короткий взгляд, прежде чем перевести машину в режим движения и нажать на газ.

Роза радостно кричит, опускает окна и подключает свой телефон, чтобы включить поп-песню. Я делаю глубокий вдох и пытаюсь успокоить нервы, которые задерживаются при мысли о вечеринке у бассейна.

Я не могу отказаться сейчас. Это было бы жалко.

Мои руки перемещаются на бока бедер. Я слегка впиваюсь в них ногтями. Они остаются там, впиваясь все сильнее и сильнее, до такой степени, что боль – это единственное, что я могу чувствовать.

Это происходит до тех пор, пока мы не переезжаем через кочку, которая возвращает меня в тот момент. Я поднимаю голову и смотрю в зеркало заднего вида, как это делает мистер Сантос. Его глаза смотрят на меня с нежностью, когда мы смотрим друг на друга.

Мое тело расслабляется, когда я делаю глубокий вдох. Я убираю руки с боков и крепко сцепляю пальцы на коленях.

Глава 6

АРЛО

Увидев ее в футболке Metallica, я не выдержал.

Я не только практически подавился хлопьями, которые ел, но и вызвал в памяти образы, которые я с позором буду повторять снова и снова сегодня вечером. Мне потребовалось все, чтобы не потащить ее наверх и не заставить снять эту рубашку и переодеться.

Она не знает, какой эффект произвела на меня с того момента, как переступила порог моего дома. Я даже не знаю, почему она оказывает на меня такое колоссальное влияние. Я должен остановиться, должен.

Я не могу сдаться.

Рози агрессивно опускает козырек и раздвигает зеркало, чтобы проверить макияж.

– Позвони мне, если я тебе понадоблюсь, детка, – говорю я ей, и она закатывает глаза, прежде чем наклониться и поцеловать меня в щеку.

– Хорошо, папа. Ничего не случится!

В тот момент, когда она говорит, мы видим группу парней ее возраста, несущих бочонок к бассейну. Я строго смотрю на нее, и она извиняюще улыбается.

Я оглядываюсь на Клементину, а она смотрит в окно и, похоже, делает глубокий вдох, судя по тому, как сильно двигаются ее грудь и плечи. Я нахмуриваю брови. – У тебя есть мой номер?

Она поворачивает ко мне голову и качает головой. Я поворачиваюсь к дочери и бросаю на нее взгляд.

– Я думала, что дала его ей! Вот, Клем, – говорит она, достает свой телефон и набирает мой контакт. Она протягивает свой телефон Клементине, и та берет его, добавляя мой номер

к себе. Она молчит, и так было всю поездку, поэтому мне интересно, что происходит.

Очевидно, что моя дочь – более открытая и энергичная из всех, но то, что Клементина даже не проронила ни слова, заставляет меня поверить, что происходит что-то еще.

Я не хочу ни во что вмешиваться, поэтому молчу, пока девочки выпрыгивают из грузовика и захлопывают дверцы. Я наблюдаю за тем, как Рози, взявшись за руки с Клементиной, идет к бассейну. Я оцениваю обстановку и задерживаюсь еще на несколько секунд, вглядываясь в лица людей, находящихся в пределах видимости. Парней больше, чем девушек, и от этого у меня сводит живот.

Я стараюсь отогнать все мысли. Рози – большая девочка и сама справится. А если не справится, то сделает все возможное, чтобы связаться со мной. Я без колебаний закрою вечеринку, чтобы спасти свою дочь.

С этими словами я выезжаю с парковки и возвращаюсь домой, чтобы поскорее переодеться в спортивную одежду. Фрэнки раньше ходил в соседний спортзал, а потом решил сделать свой собственный в гараже. Гараж получился довольно красивым. На одной стене он установил зеркала от пола до потолка, а на другой – стойку для приседаний и гантелей. Есть даже участок газона, который я с удовольствием использую.

Перед выходом из дома я обязательно беру банан и предтренировочный комплекс в шейкере. Ехать недолго, но в голове продолжают крутиться неуместные мысли о подруге моей дочери.

Мне нужно держаться на расстоянии, если я хочу обрести спокойствие дома. Это несправедливо. Что, если она просто считает меня каким-то мерзавцем, который пялится на нее в самые неподходящие моменты?

От одной мысли об этом у меня сводит живот. Меньше всего мне хочется, чтобы она чувствовала себя некомфортно под моей крышей. Так что держать дистанцию – лучшее, что я могу сделать.

У Фрэнки открыта дверь гаража, и я вижу, как он разминается с гантелями перед зеркалом. Я паркую свой грузовик на его подъездной дорожке, а затем выпрыгиваю и направляюсь к нему. У него в ушах наушники, но он замечает мой вход и кивает мне.

Я пробираюсь в угол гаража, ставлю бутылку с шейкером и срываю с себя футболку. Видеть свои мышцы, работая над верхней частью тела, – вот что меня мотивирует. Я направляюсь к стойке для приседаний и подгоняю страховочные брусья под свой торс, а затем беру несколько плит и нагружаю их. Я закрепляю страховочные зажимы, затем делаю глубокий вдох, наклоняюсь, чтобы взять штангу, и поднимаю ее.

Я начинаю скручиваться с глубоким, ровным дыханием. Фрэнки всегда высмеивает меня за то, что я разгибаюсь в стойке для приседаний, но мне так больше нравится. Я могу брать столько веса, сколько хочу, в отличие от ограниченного количества гантелей, которые есть у него.

Закончив сет, я кладу штангу и поворачиваюсь к своему другу, который вынимает наушники и направляется в мою сторону. Он улыбается мне, наклоняется, и мы обнимаемся.

– Ты не на работе, – поддразнивает он, шлепая меня по спине.

– Сегодня воскресенье, – напоминаю я ему.

Его улыбка заразительна, и она расплывается по моему лицу, прежде чем он начинает смотреть в зеркало и сгибать руки.

– Именно, – наконец говорит он. – Есть какие-нибудь планы на вечер?

– Нет, – качаю я головой, возвращаясь на свое место за барной стойкой. Я с легкостью поднимаю его и скручиваю еще один комплект, прежде чем неловко уронить.

– У меня свидание, – выплевывает Фрэнки. Он снова берется за гантели и делает серию, пока я наблюдаю за ним.

– Ты что, сейчас?

Он с ворчанием выполняет упражнение, после чего снова кладет гантели на пол. Он подмигивает мне. – Ты меня слышал, cabrón.

– С каких пор ты встречаешься? – спрашиваю я, смеясь.

Он закатывает глаза.

– Я встречаюсь, Арло. Просто ты никогда не интересовался этим.

Я бросаю на него взгляд и кладу руку на бедро.

– Мне никогда не приходится спрашивать, потому что ты с радостью рассказываешь мне все подробности. Помнишь Беатрис?

Он снова берет в руки гантели и делает еще десять повторений с глубоким вдохом.

– Да, – начинает он. – Она хотела, чтобы я увидел ее семью на втором свидании. Может, я и стар и одинок, но это не значит, что я так уж отчаянно нуждаюсь в обязательствах. Я даже не уверен, какие обязательства мне нужны с кем-то.

– Это справедливо,– говорю я. – Так кто же это?

– Никто, – отвечает Фрэнки почти слишком быстро. Я смотрю на него сузившимися глазами, затем поворачиваюсь к своему тренировочному месту и решаю увеличить вес. Я добавляю еще 45 фунтов и делаю скручивания, не вытирая при этом пота.

– Хорошо, держи ее, как маленький грязный секрет.

Фрэнки смеется со своего места.

Я снимаю гири со штанги и устанавливаю страховочные брусья на уровне груди. Затем я добавляю несколько гирь для разминочных приседаний. Я сосредоточиваюсь на ожерелье в зеркале, делаю глубокий вдох и опускаюсь вниз. Это легко, поэтому я добавляю гораздо больше для следующей серии.

– Ну ты как? – воркует Фрэнки. Я делаю глубокий вдох и с ворчанием выполняю приседание, после чего вскрикиваю и швыряю штангу на стойку.

Я вытираю пот со лба, а затем бросаю на него кинжал. – Фрэнки, заткнись, мать твою.

– Что?! Ты знаешь, почему я спрашиваю.

Я качаю головой.

– Мне нечего рассказывать. Я пытаюсь держать дистанцию. Это плохо. Esta muy mal. 10

–Хм, – это все, что он говорит.

– Да ладно, – продолжаю я. – Она слишком молода и даже не закончила школу. Она находится под моим присмотром, пока ее родители в Европе. Я не могу сейчас так думать.

Фрэнки молчит, обдумывая мой ответ. Мне хочется крикнуть ему, чтобы он сказал что-нибудь в ответ, но он не делает этого. Я делаю глубокий вдох и перехожу к следующему приему, а затем снова увеличиваю вес. Мои бедра трясутся от веса, прежде чем я заканчиваю последнее повторение.

Пот стекает по моей груди, а в голове проносятся образы того, как я был весь в поту, пока трахал ее. Я плотно закрываю глаза и пытаюсь прогнать эти мысли.

– Похоже, ты пытаешься убедить себя. Я на это не куплюсь, – наконец отвечает Фрэнки. Я поворачиваю голову в его сторону, а он уже переходит на скамью и делает жим от груди. Я отхожу от стойки для приседаний и встаю за его головой, чтобы быть его наблюдателем.

Фрэнки делает десять повторений, после чего садится, смотрит в зеркало и смотрит мне в глаза. – Ну, если ты не собираешься рассказывать о том, что происходит на самом деле... как там Розита? Все еще проказничает?

На это я хмыкаю. Я откидываю голову назад, и Фрэнки хихикает.

– Да. Высадил ее на вечеринке у бассейна. Помнишь, у нас были такие вечеринки?

– Бочки, наркотики, много поцелуев. Много...

– Фрэнки!

Я бью его по затылку, прежде чем он успевает произнести последнее слово. Он вскрикивает и прикрывает голову.

– Черт, Арло!

– Pendejo 11, – выплевываю я.

Фрэнки качает головой, затем снова берет гантели и откидывается назад, на мгновение вглядываясь в меня, прежде чем я киваю. На этот раз он делает восемь повторений, после чего садится обратно.

– Извини, чувак.

– Все в порядке, – вздыхаю я. – Я сказал Рози, чтобы она позвонила мне, если случится что-то подозрительное. Но она может держать себя в руках.

– А ее подруга?

Фрэнки улыбается через зеркало. Я поднимаю руку, чтобы отмахнуться от него, и он опускается на скамейку.

– Я не знаю, Фрэнки. У нее есть мой номер, если что-то случится. Я верю, что любая из девочек свяжется со мной, если им это действительно нужно.

– Хорошо, потому что после этой тренировки у меня не будет сил отбиваться от пьяниц.

Я с ним согласен. Мы склонны перебарщивать на тренировках, подпитываясь эго и энергией друг друга. Всякий раз, когда мы оказываемся в этом гараже, мы добиваемся таких результатов, каких не было ни у кого, и получаем лучшую прокачку.

– Диван уже зовет меня по имени, – признаюсь я, прежде чем вернуться к стойке для приседаний и установить рядом с ней скамью, чтобы делать верхний жим.

– Может, и тебя позовет кто-нибудь другой, – в последний раз поддразнивает Фрэнки, прежде чем я отмахнусь от него и сосредоточусь на остальной части тренировки.

Я не получаю никаких звонков, но слышу, как открывается дверь и раздаются шаги. Они тихие, как будто не хотят быть услышанными. Я встаю с дивана и иду в прихожую, чтобы посмотреть, не Рози ли это, но это не она.

Это Клементина. Она выглядит так, будто прошла через марафон. Ее светлые волосы слиплись в густые пряди, и она лениво пытается заплести их в хвост, который уже наполовину уложен по всей длине ее головы.

Ее карие глаза мерцают, когда я подхожу ближе. На ней все еще футболка Metallica, но я вижу, как через воротник проглядывают ниточки ее топа бикини. Мгновенное желание сорвать с нее эту чертову футболку и бикини проносится по моим венам, как лесной пожар.

Я пытаюсь отогнать эти мысли, но она слегка поджимает губы, прежде чем одарить меня небольшой улыбкой.

– Хорошо провела время на вечеринке? – прохладно спрашиваю я.

– Мм, – шепчет она. Ее глаза медленно скользят по мне, они полуприкрыты. Она опьянела. Черт, ей нужно подняться наверх. Сейчас.

– Бочонок, который вы видели раньше, точно был для нашей группы, – хихикает она, наклоняясь вперед и вовремя зацепившись за перила. Я подхожу ближе и хватаю ее за руку. Ее кожа нежная и мягкая, и я отчаянно отгоняю нахлынувшие на меня мысли.

Она задыхается и поворачивает шею, чтобы посмотреть вверх.

– Думаю, это твой сигнал ложиться в постель.

Она делает глубокий вдох и выдох, и я тут же чувствую запах алкоголя от ее дыхания. Ее глаза тоже немного блестят, насколько я могу судить, находясь так близко. Я не упускаю из виду, как ее взгляд опускается к моим губам, когда я плотно прижимаю их друг к другу.

– Конечно, – улыбается она, и я клянусь, что в этих губах есть чертовски коварный завиток.

Я играю с чертовым огнем, и мне нужно уйти. Но я не могу. Желание заботиться о ней пересиливает потребность держаться подальше от ее манящей красоты. Она как сирена, а я – безнадежный моряк, чьей она душой она завладевает.

– Клементина, – шепчу я почти с шипением. Она улыбается еще раз, прежде чем шагнуть вверх по лестнице, держась рукой за перила. Я отпускаю руку, когда она оказывается достаточно высоко на лестнице.

– Вы – нечто, мистер Сантос, – хихикает она с лестницы. Она икает, и это самая милая вещь на свете. Я сдерживаю улыбку.

Вспомнит ли она об этом, когда протрезвеет? Или сделает вид, что этого никогда не было?

– Ложись спать, Клементина, – приказываю я.

Она останавливается на ступеньках, примерно в десяти шагах от второго уровня. Она драматично вздыхает и кивает.

– Да, сэр, – говорит она, поворачивается на пятках и направляется наверх. Ее бедра покачиваются, и я не могу оторвать глаз от изгиба ее задницы.

Я остаюсь внизу лестницы с колотящимся сердцем, вихрем мыслей и эрекцией.

Я должен позаботиться об этом сейчас, пока не начался ад. Она сделала это специально. В последний раз она назвала меня сэром за ужином, и я вежливо попросил ее не делать этого. Она знает, почему я так сделал?

Это слово я чертовски обожаю, когда нахожусь на женщине. Не знаю почему, но мой разум приходит в бешенство, когда женщина называет меня так, а я в это время вгоняю в нее свой член.

Если бы я действительно хотел, я мог бы пойти в бар и найти кого-нибудь, чтобы привести домой, но это займет слишком много времени. А подниматься наверх запрещено.

Вместо этого я возвращаюсь в спальню и приковываю себя к кровати. Есть только один выход, и это оргазм.

Поэтому я ложусь и раздеваюсь. Я облизываю ладонь и ложусь головой на подушку, а затем обхватываю кулаком свой член. Шипение вырывается из моих губ, когда я несколько раз накачиваю член. Я сплевываю на ладонь, чтобы добавить смазки, и закрываю глаза, продолжая доставлять себе удовольствие.

Но этого недостаточно. Я пытаюсь представить любую женщину, обхватывающую меня губами, но это бесполезно. Все мысли крутятся вокруг симпатичной блондинки и ее розовых пухлых губ...

– Черт, – шиплю я, из кончика вытекает сперма, и мой кулак движется быстрее. Только в этот раз я позволю этим мыслям воплотиться в жизнь. Но это все! Если я смогу сделать это один раз, то больше никогда.

Я думаю о том, как она стоит на коленях у подножия кровати, плюет на мой член, а затем обхватывает меня губами. В этой фантазии мои бедра отклоняются вверх, и я представляю, что проталкиваю себя глубже в ее горло. Я хочу, чтобы она задыхалась, чтобы у нее был кляп – все, что мне нужно сделать, чтобы из ее красивого рта вырвались красивые звуки.

Моя рука движется все быстрее и быстрее, представляя, что это ее рот на мне. Проходит совсем немного времени, и я громко ругаюсь, прежде чем кончаю толстой лентой на бедра и живот. Я медленно останавливаю руку и открываю глаза.

Я смотрю на потолок, переводя дыхание и понимая, что поступил неправильно. В тот момент мне было так хорошо, что я наконец-то поддался желанию. Но реальность накладывает отпечаток на то, что я только что сделал. Мастурбировать на лучшую подругу моей дочери – это не то, что я когда-либо сделал бы, но я это сделал.

Черт, я попаду в ад.