Текст книги "В отчаянном разрушении (ЛП)"

Автор книги: Елена Дж.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Содержание

Примечание автора

Предупреждения о контенте

1. Глава первая

2. Глава вторая

3. Глава третья

4. Глава четвертая

5. Глава пятая

6. Глава шестая

7. Глава седьмая

8. Глава восьмая

9. Глава девятая

10. Глава десятая

11. Глава одиннадцатая

12. Глава двенадцатая

13. Глава тринадцатая

14. Глава четырнадцатая

15. Глава пятнадцатая

16. Глава шестнадцатая

17. Глава семнадцатая

18. Глава восемнадцатая

19. Глава девятнадцатая

20. Глава двадцатая

21. Глава двадцать первая

22. Глава двадцать вторая

23. Глава двадцать третья

24. Глава двадцать четвертая

25. Глава двадцать пятая

26. Глава двадцать шестая

27. Глава двадцать седьмая

28. Глава двадцать восьмая.

29. Глава двадцать девятая

30. Эпилог

Никакая часть этой публикации не может быть воспроизведена, сохранена или передана в любой форме и любыми средствами, электронными, механическими, фотокопировальными, записывающими, сканирующими или иными без письменного разрешения издателя. Копирование этой книги, размещение ее на веб-сайте или распространение любым другим способом без разрешения является незаконным, за исключением использования кратких цитат в рецензии на книгу.

Для тех, кто никогда не чувствовал себя достаточным или достойным любви.

Вы достойны.

Вы достойны любви.

Никогда не сомневайтесь в этом ни на секунду.

Плейлист

Someone’s Love Song by Peytan Porter

False God by Taylor Swift

pov by Ariana Grande

Delicate by Taylor Swift

BLENDER by 5 Seconds of Summer

Mayores by Becky G, Bad Bunny

Call It What You Want by Taylor Swift

Bitch Back by Olivia O’Brien, FLETCHER

Meddle About by Chase Atlantic

Write Your Name by Selena Gomez

Wherever I May Roam by J. Balvin, Metallica

Sugar by alayna

Volví by Aventura, Bad Bunny

Cool for the Summer by Demi Lovato

Dusk Till Dawn by ZAYN, Sia

Dress by Taylor Swift

Примечание автора

Клементина пережила сексуальное насилие. Ее травма обсуждается в этом романе, как и ее попытки справиться с ней не только здоровыми способами, но и пагубными привычками. Хотя о нападении не говорится на страницах, оно вписано в то, как написана Клементина.

Она – воин, несмотря на свои шрамы – видимые и невидимые.

Я надеюсь, что вы, как читатель, сможете потратить это время на то, чтобы понять, подходит ли вам эта книга. Как автор я обязана предупредить вас, что эта книга может быть трудной, если вы прошли через то, что прошла Клементина.

Пожалуйста, берегите свое душевное здоровье и свое сердце. Всегда.

С любовью,

Грейс Елена

Предупреждения о контенте

Эта книга предназначена для взрослой аудитории старше 18 лет.

Предупреждения включают в себя: откровенные сексуальные сцены, медленное горение, вожделение, темы психического здоровья, такие как тревожность и посттравматическое стрессовое расстройство, упоминание о сексуальном нападении, упоминание о разлуке, минимальный вред себе на странице, упоминание о прошлом вреде себе, пьянство, ругательства, ревность, и кинки, такие как похвала, размер, слюна, выпуклость живота, папа и размножение.

Аннотация

Летние планы Клементины Леон разрушены.

Мало того что ее поездка на учебу за границу отменилась в последнюю секунду, так теперь она застряла в своем студенческом городке. Родители уехали за границу, ей не повезло, а время идет.

Тогда лучшая подруга Клементины соглашается оставить ее ночевать у себя дома – пока она не придумает что-нибудь.

А потом она встречает его.

Арло Сантос.

Почти на двадцать лет старше ее, дьявольски хорош собой, знает, как носить золотое ожерелье... и отец ее лучшей подруги.

Жить под его крышей летом стало намного жарче.

Глава 1

Клементина

Слезы застилают мне глаза, медленно стекая по щекам. Я хочу верить, что мир не рушится на меня.

Но все гораздо хуже. Намного хуже.

Как бы кто-нибудь отнесся к тому, что его единственный шанс выбраться из этого проклятого города, этой проклятой страны вырвали из рук? Это вызывает тревогу, и я ненавижу то, что это стало моей реальностью.

– Дорогая, ты там? – доносится голос мамы из телефона, который все еще крепко сжат в моей руке. Я несколько раз моргаю, прежде чем сделать глубокий вдох и снова поднести трубку к уху.

– Да, я здесь.

Она вздыхает на другом конце. – Мне жаль.

Это не ее вина, это вообще ничья вина. Конечно, мне хочется накричать на нее, но она этого не заслуживает.

– Я не могу остаться дома? – спрашиваю я, уже зная ответ.

На мгновение она замолкает. – Нет, милая. Я уже сказала твоей тети, что она может остаться там со своей семьей.

Мои глаза плотно закрываются, и я вцепляюсь свободной рукой в голое бедро. Ногти впиваются в кожу, оставляя следы – скоро кровь пойдет. Она все еще говорит, но я ее уже не слушаю. Боль отвлекает меня на столько, сколько я могу выдержать, прежде чем мне понадобится очистить открытую рану.

Питаться этим пороком – единственный способ остановить мои мысли. Мне негде остановиться – таково мое затруднительное положение.

Программа обучения за рубежом в моем университете в последнюю минуту отменила планы поехать в Грецию. Это должны были быть три месяца солнечного света, красивых пейзажей, вкусной еды и лучшего времени с моей лучшей подругой Розой. В Университете Фронтира это было редкостью, и меня приняли. За это время я успела бы сдать несколько зачетов, что было для меня главной привлекательностью.

Поездка в Грецию была просто вишенкой на вершине.

Моя мама была в Греции уже четыре раза, так как после смерти отца она снова вышла замуж. Ей так понравилось, что она захотела совершить еще одну поездку, чтобы увидеть меня, пока они с отчимом путешествуют по Европе этим летом. Было бы здорово увидеть его снова, не буду врать. Я видела его только по праздникам, когда приезжала домой в Мэриленд. Он перевез нас в этот милый домик у озера, как только женился на моей маме, когда мне было пятнадцать.

В колледже я была занята до такой степени, что у меня даже не было времени поехать домой на лето. В первое лето я работала волонтером в приюте для животных, и они с удовольствием оплачивали мне жилье в кампусе. Вторым летом я работала в университете по программе ориентации новых студентов, и это позволило мне жить в кампусе бесплатно. Теперь, в это третье и последнее лето перед выпускным курсом, мне некуда идти.

Поскольку тетя Селена с мужем и четырьмя детьми заняла дом у озера, места для меня там не будет. Даже если бы я захотела поехать туда, мне пришлось бы спать на чертовом полу, а не в отведенной для меня комнате. У меня не хватило сил позвонить своей тети и спросить, не может ли она изменить свои планы. Их дом затопило во Флориде, и поскольку она – единственный родной человек моего отца, она обратилась к нам. Мой отчим, Деклан, без колебаний открыл для них свой дом, что было очень мило с его стороны.

Ему не было смысла отказывать, ведь они собирались путешествовать по Европе все лето, а я должна была быть в Греции. Так что я не могла на них сердиться. Это была просто реальность того, насколько отстойной была моя жизнь.

– Клем! – прерывает мои мысли голос мамы. Я отстраняю телефон и тихонько постукиваю по экрану, чтобы понять, что мы разговариваем по телефону уже целых тридцать минут.

– Прости, просто у меня стресс, – признаюсь я.

– Они уже вернули тебе деньги? Можешь узнать, можно ли использовать этот чек для оплаты жилья в кампусе, милашка.

Я закатываю глаза на ее попытку назвать меня дочерью по-испански. После смерти моего отца она перестала говорить со мной по-испански, только чтобы отругать или утешить в не самые приятные моменты. Хотя у меня светлые волосы, у меня темно-карие глаза и загорелая кожа моего отца с кучей веснушек, за которые меня высмеивали в детстве.

Я люблю свою маму, правда, люблю, но иногда она делает вещи, которые заставляют меня сильно скучать по отцу. Например, разговаривает со мной по-испански. Мне кажется, что она пытается влезть не в свое дело. Мой папа говорил со мной только на испанском. Я скучаю по нашим разговорам.

– Todavía no.No es suficiente dinero, necesitaré más , – говорю я ей.

Она на мгновение замолкает, и я улыбаюсь. Она не помнит испанский, потому что не занимается им.

– Переведи, Клем, это серьезно, – ругает она.

– Ладно, – драматично вздыхаю я. – Я сказала: "Пока нет. Денег недостаточно, и мне нужно больше".

–А по сравнению с прошлым летом она увеличилась?

– Нет, но помните, что, поскольку это программа обучения за границей в течение летнего семестра, она намного дешевле, чем обычный семестр. Все равно дорого, но не так сильно, как могло бы быть. Это не покроет стоимость летнего жилья.

– Черт, детка, мне очень жаль.

– Все в порядке. Я что-нибудь придумаю. Я просто найду мотель...

– Ни в коем случае. Я могу попросить Деклана.

– Нет! – Я пытаюсь схватить телефон. – Пожалуйста, не надо. Вы, ребята, уже оплатили мое обучение за границей. Нечестно просить больше. Я просто посмотрю, есть ли в городе друг, и спрошу, могу ли я использовать чек для оплаты аренды, если мотель слишком дорог.

– А как же…

Голос мамы прерывается, когда она пытается вспомнить, сколько у меня друзей.

У меня их не так много. После второго курса я очень замкнулась в себе. Я бросила женское общество, в котором состояла, и подумывала о том, чтобы сменить специальность или даже перевестись.

Но я справилась с этим, и сейчас мне очень нравится быть специалистом по маркетингу. У нас интересные занятия, и осенью я собираюсь начать стажировку.

– Розалия! – наконец кричит мамин голос в трубке, и мне приходится слегка отодвинуть ее от уха, чтобы не потерять слух.

– Мама...

– Что? Она ведь живет в городе?

– Живет.

Я провожу рукой по бедру. Я делаю несколько глубоких вдохов и думаю об этом.

Университет Фронтир находится в уютном городке Санни-Коув, штат Алабама, рядом с одним из крупных озер. Мы находимся недалеко от Бирмингема, который является единственным крупным городом поблизости. Иногда мы ездим туда на дни рождения или за покупками, но в этом маленьком городке достаточно развлечений, особенно если учесть, что это университетский городок. Роза – уроженка Солнечной Бухты, но мне не удалось связаться с ней, чтобы узнать, останется ли она в городе после того, как наша поездка была отменена.

– Ну? – Мама снова прерывает мои мысли.

Я прочищаю горло.

– Надо будет узнать, решила ли она остаться после всего, что случилось. Она ведь тоже собиралась присоединиться ко мне, помнишь?

– А, ну да, – отвечает она.

– Я все выясню, – успокаиваю я ее. Но мой голос дрожит, и я знаю, что она это слышит. Срабатывает материнский инстинкт.

– Ты хочешь присоединиться к нам в Европе?

– Нет! Боже, нет. Я не хочу быть третьей лишней на все лето. Вы, ребята, планировали это несколько месяцев, и мы все думали, что я буду в Греции.

– Да, но мы также планировали навестить тебя там. Мы можем купить тебе билет. В этом нет ничего страшного.

– Нет, – возражаю я.

– Ты уверена, Клем?

Теперь ее голос мягче.

– Да. Пожалуйста, иди и развлекайся с Декланом. Я собираюсь попросить чек сегодня и посмотреть, что запланировала Роза.

– Хорошо, детка. Позвони мне, если возникнут какие-то трудности. Мы уезжаем через два дня.

– Знаю, позвоню. Люблю тебя.

Она говорит это в ответ и вешает трубку. Я кладу телефон на стол и оглядываю комнату общежития. Я уже должна была уйти. Все мои вещи, за исключением чемодана с летней одеждой, были отправлены обратно в Мэриленд. Деклан и мама не хотели, чтобы я тратила время на то, чтобы съехать из общежития до поездки. Это был заботливый жест, но теперь я чувствую, что без своих вещей у меня начнется приступ паники.

Я встаю со стула и прохожусь по пустой комнате, за исключением стандартных вещей, необходимых в общежитии. Кровать разобрана, и у меня дрожат губы. Черт.

В холле внизу в любую секунду ждут ключ от моего общежития.

Что же мне делать?

Ноги дрожат, и я не могу удержаться от драматизма, прислоняюсь к стене рядом с комодом и опускаюсь на пол. Я прижимаю колени к груди и упираюсь в них лбом. Мое сердце уже бешено колотится, ладони начинают сильно потеть, а все иррациональные страхи выходят на первый план.

Я пытаюсь выполнить технику заземления пяти чувств, которую изучала на терапии некоторое время назад, но эта комната слишком душна, чтобы сосредоточиться. Мои руки снова тянутся к голым бедрам, и на этот раз они наливаются кровью.

Руки дрожат, когда я похлопываю ими по бедрам, животу, груди, а затем по щекам. Почему я нервничаю? Это всего лишь моя лучшая подруга.

Чек у меня в кармане. Чего у меня нет? Смелости. Это было мимолетно в тот момент, когда в приемной комиссии мне сообщили, что этим летом я смогу пройти только один из четырех курсов в кампусе. Остальные три были предложены исключительно для программы обучения за рубежом. Все разрушилось, и теперь я стою, как нищая, перед домом своей лучшей подруги.

Что еще хуже, я явилась без предупреждения.

Я не могла набраться уверенности, чтобы позвонить или написать ей о своей ситуации. Я чувствовала себя дурой и не сомневалась, что она посмотрит на меня жалостливыми карими глазами, которые она так хорошо делает для животных в приюте.

Это было не так уж далеко от того, как я себя чувствовала – потерянным щенком. Выброшенным на обочину с чеком в кармане, которого могло не хватить даже на то, что я просила.

Я пытаюсь побороть нервы, прежде чем нажать на дверной звонок. Звонок разносится по двухэтажному дому, и мои ноги шаркают на месте. Я жду несколько мгновений, прежде чем начинаю паниковать и делаю шаг назад. Я поворачиваюсь и иду по дорожке, ведущей к подъездной аллее. Там нет ни одной припаркованной машины, поэтому я знаю, что ее отца нет дома.

Позади меня раздается скрип открываемой двери, и я замираю на месте. Я слегка поворачиваюсь и вижу Розу с темными брюнетистыми волосами, закрученными в бигуди. Она поднимает брови, и я делаю глубокий вдох.

– Клементина? Я думала, ты уже едешь в аэропорт?

Она делает шаг ко мне, и я сокращаю расстояние, чтобы ей не пришлось идти босиком по тротуару.

Ее карие глаза следят за моими, и я стараюсь выровнять дыхание. – Моя мама осталась в доме со всей своей семьей. Дом затопило или что-то в этом роде.

Она изучает меня какое-то мгновение, прежде чем сделать еще один шаг. Она медленно берет мою руку, прижатую к боку. Нежными руками она тянет мои пальцы и успокаивающе потирает их.

– Это стресс. Хочешь зайти в дом? Моего отца нет дома, он работает над огромным проектом на этой неделе. Но он придет к ужину.

Я киваю головой. – Конечно. Ты не против?

Она улыбается. – Конечно, нет, Клем. Mi casa es tu casa. 1

Не говоря больше ни слова, она затаскивает меня в свой дом, и я забываю обо всем, настолько прекрасен дом Сантоса. В фойе светло, через окна вокруг двери проникает множество света. Я не так часто бывала в этом доме, чтобы запомнить его, ведь мы живем в общежитии так близко, но я достаточно насмотрелась на случайные вечера в кино и на FaceTime во время каникул. Однажды она пригласила меня на День благодарения, но тогда у Деклана были большие планы удивить нас с мамой поездкой куда-то еще.

Мы проходим на ее кухню, и она довольно просторная. В центре – мраморный остров с четырьмя барными стульями по одну сторону. Она направляется к большому холодильнику слева и достает кувшин с холодной водой. Затем она берет два стакана из соседнего шкафа. Я благодарю ее, когда она подталкивает ко мне стакан.

– Я и забыла, как здесь хорошо, – бормочу я, оглядываясь по сторонам, где кухня соединяется с гостиной. Там стоит дорогая акустическая система. Мы пытались посмотреть страшный фильм в прошлом семестре на Хэллоуин, но он был таким громким и жутким, что нам пришлось его выключить. Ее отец, похоже, никогда не был дома, когда мне удавалось зайти к нему, так что мне еще предстоит с ним познакомиться.

– Да, мой отец гордится своей работой. Он планирует отремонтировать подвал, чтобы я мог пользоваться им, когда закончу школу. Это если я не сбегу в Лос-Анджелес или Нью-Йорк.

Я расширила глаза. – Это так мило с его стороны.

Она кивает. – Он замечательный. Хотя он немного злится, что я буду дома на лето. Не то, что я буду рядом, а то, что мне придется как-то пересдавать те уроки. Кто знает.

– Роза… – начала я, чувствуя, как с каждой секундой учащается мое сердцебиение. – Я должна тебя кое о чем попросить.

– Конечно, nena. В чем дело?

Она опирается локтями на мраморный остров и смотрит на меня ожидающими глазами. Я неловко ерзаю на барном стуле, ломая голову над тем, как правильно сообщить ей новости.

– Я... Мне нужна твоя помощь. У меня есть вот это.

Я достаю чек из переднего кармана шорт.

Чек почти горит в моих руках, когда я бросаю его на прилавок и позволяю ей взять его. Ее глаза расширяются, когда она читает сумму с нулями на чеке. Ладно, это не много. Но для нас, по крайней мере, это так.

– Ух ты, я и забыла, сколько стоит обучение за границей.

– Это не так много по сравнению с обычным семестром, но да. Но это не мои деньги.

– Так почему ты показываешь его мне? – спрашивает она, кладя чек на место. Не задумываясь, моя левая рука пробирается под прилавок и цепляется за бедро, пальцы уже знают, куда идти. Я знаю, что должна остановиться и дать ранним следам зажить, но сегодняшний день был слишком напряженным, чтобы даже думать об этом.

Это единственный способ справиться с ситуацией, который не дает мне сделать что-то еще хуже. Мой психотерапевт расстроится, если узнает, что я все еще занимаюсь самоповреждением, но что еще я могу сделать в такой стрессовый момент?

– Я...

– Клементина? Что случилось?

Она выпрямляется, и ее брови поднимаются. Мне хочется вырвать. Мне нужно выплюнуть слова, пока я не передумала и не убежала.

– Слишком дорого жить в общежитии этим летом, а сейчас уже слишком поздно подавать документы на работу в кампусе, и я действительно не знаю, где остановиться. Да, у меня есть этот чек, но его не хватит, чтобы снять гостиницу на три месяца. В доме у озера для меня нет места, даже если бы я попыталась вернуться. Мои родители предложили мне поехать с ними в Европу, но это слишком большая просьба. Мне больше некуда идти, и ты знаешь, что я не стала бы просить тебя или твоего отца, если бы это не было срочно.

Мои слова вылетают из уст, и Роза фокусирует взгляд на моих губах, чтобы уловить все.

Она замолкает, вчитываясь в мою последнюю фразу.

– Так о чем ты спрашиваешь? Клементина, ты же знаешь, что я всегда помогу тебе. Ты и твоя семья были рядом со мной, когда я больше всего в этом нуждалась.

Я вспоминаю, как ее родители разошлись, когда начался колледж. Это было мрачное время для Розы. В то время она еще жила дома, а весной переехала в кампус и поселилась со мной. Моя мама и Деклан предложили отвезти нас всех в Калифорнию на весенние каникулы, и как ни сопротивлялась Розалия, чтобы они не тратили на нее деньги, они не приняли отказа.

Для нее это был хороший способ побыть вдали от родного дома, который переживал разруху. Хотя ее родители не были женаты, они были вместе всю ее жизнь. Ее мать поспешно переехала, оставив отца в пустом доме. Летом после первого курса он начал ремонт.

Он делал все возможное, чтобы, по словам Розы, она вернулась домой и была с ним. Но это не сработало, как бы ему ни хотелось. Она решила, что жить в кампусе будет лучше для ее отношений с родителями. Сейчас она почти не разговаривает с матерью, которая уехала в какой-то городок в Монтане и теперь состоит в отношениях с парнем, владеющим ранчо.

– Можно я отдам твоему папе этот чек и, возможно, останусь здесь на лето? Я буду помогать по хозяйству, стричь газон, все что угодно.

Губы Розалии подергиваются, прежде чем она разражается смехом. – Стричь газон?

Я киваю.

– Я серьезно, Роза!

– Я попрошу его, но не упоминай о газоне. Он не любит, когда кто-то вмешивается в его уход за газоном, видимо. Он вступил в жаркий спор со своим соседом, у которого есть бизнес по стрижке газонов.

Я тоже не могу удержаться от смеха. – Твой отец кажется забавнее, чем я помню.

– Он раздражающий, вот кто он такой.

Она закатывает глаза, но ее лицо остается дружелюбным.

– Почему бы тебе не прийти на ужин, когда он вернется с работы? Подожди, а где твои вещи? Все отправили обратно?

Я качаю головой.

– Нет, они разрешили мне оставить один чемодан в холле. Я почти умоляла их позволить мне остаться, сколько смогу, но они выглядели напряженными. Я подслушала, как один из них рассказывал, что и другие программы обучения за границей тоже не выдержали.

– Я не могу поверить, что они позволили нам пройти через все эти встречи и записаться на занятия только для того, чтобы выдернуть ковер из-под ног!, – сетует она.

Это был стресс для всех нас, но он может стать еще более стрессовым, если сегодняшний вечер пройдет не очень хорошо. Если ее отец не разрешит мне остаться, что тогда?

– Это отстой, но спасибо, Роза. Я схожу за чемоданом и встречу тебя здесь! Если только ты не хочешь, чтобы я вернулась ближе к ужину?

Она улыбается с оттенком красноты на щеках.

– Да, вообще-то у меня свидание с Гарретом из программы. Я забыла сказать тебе, что несколько раз тусовалась с ним после наших встреч на учебе за границей?

Я вздохнула.

– Что! Ты забыла! Неудивительно, что вы, ребята, постоянно пялились друг на друга во время этих встреч.

Румянец на ее загорелой коже становится еще более алым.

– Не упоминай об этом сегодня, ладно? Я еще не придумала, как рассказать своему очень заботливому отцу о моих свиданиях.

– Мои губы запечатаны.

Я улыбаюсь, прежде чем встать и поставить пустой стакан в раковину. Она обнимает меня сбоку, прежде чем я выхожу из ее дома и вызываю Uber, чтобы вернуться в кампус. Мой желудок наполняется трепетом, но нервным. Я с ужасом думаю о том, что произойдет со мной этим летом. Либо оно будет веселым и свободным с моей лучшей подругой, либо я превращусь в закомплексованного человека.

Я надеюсь на лучшее, когда подъезжает Uber и я сажусь в него.