Текст книги "В отчаянном разрушении (ЛП)"

Автор книги: Елена Дж.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Глава 14

Клементина

Фрэнки ушел на ночь, Роза и Гарретт тоже. Задний двор вычищен, вещи для бассейна разложены по местам. Арло убирает последние бутылки с приправами в холодильник, а я поднимаюсь на чистую кухонную стойку.

Рядом со мной лежит упаковка Oreos и банка Nutella. Я с удовольствием копаюсь в них, обмакивая печенье в банку и запихивая его в рот.

– Странное сочетание, – бормочет Арло, закрывая холодильник и направляясь ко мне. Его карие глаза прожигают меня насквозь, и мне приходится проглотить печенье, прежде чем я подавлюсь.

– Это очень вкусно, – отвечаю я.

– Хм.

– Попробуй, – предлагаю я. Взяв Oreo и макнув его в банку с Nutella, я поднимаю его, чтобы он взял. Но вместо этого он сокращает расстояние, оказываясь между моих раздвинутых бедер. Мое дыхание на мгновение сбивается, когда мои бедра встречаются с его плавками. Он все еще с обнаженной грудью, и мой взгляд ненадолго останавливается на его золотом ожерелье.

– Дай мне, – шепчет он, наклоняясь так близко, что его большие ладони оказываются на стойке, прямо рядом с моими бедрами. Кончики пальцев так близки к тому, чтобы коснуться моей кожи, но не совсем. Но я словно чувствую тепло, исходящее от него, и это божественно. Я хочу утонуть в этом ощущении.

Я набираюсь смелости и подношу печенье к его губам. – Тогда открой.

Он подчиняется и открывает рот, чтобы я могла засунуть туда печенье. Но его губы ловят мой палец, когда он закрывает рот, а затем он облизывает губы, проводя языком по моему пальцу.

Дрожь в моем сердце поднимается и вызывает жар по всему телу. Такое ощущение, что кто-то включил отопление в доме, и по позвоночнику пробегает дрожь.

Он некоторое время жует, сохраняя зрительный контакт, а затем сглатывает. Он еще раз облизывает губы. – Вкусно.

– Я же говорила, – отвечаю я с улыбкой.

Он стоит в такой позе некоторое время, его руки приближаются, пока кончики пальцев не касаются моей кожи.

Я делаю глубокий вдох и хлопаю ему ресницами. – Арло...

Мы молчим, продолжая смотреть друг на друга, а его пальцы начинают понемногу подниматься и в конце концов взбираются по моим бедрам. Он словно пробует, как высоко могут подняться его пальцы и как долго он сможет касаться меня, прежде чем я остановлю его.

Проходит совсем немного времени, и я наклоняюсь все ближе и ближе, сжимая бедра, чтобы заключить его в клетку.

Затем его глаза расширяются, и словно кто-то щелкнул пальцами перед его лицом и вывел его из этого гипноза. Он прочищает горло, убирает руки с моих бедер и делает шаг назад.

– Хочешь посмотреть кино? – просто спрашивает он.

Я ошеломленно смотрю на него. Но потом киваю и спрыгиваю с прилавка. Его рост всегда шокирует меня, поэтому я вытягиваю шею, чтобы посмотреть на него.

– Конечно, дай мне только переодеться.

Он кивает, и я без лишних слов отправляюсь наверх. Я переодеваюсь меньше чем за пять минут и возвращаюсь в гостиную, видя, что он расстелил несколько одеял на диване и поставил стаканы с водой на кофейный столик.

Арло заходит в гостиную и смотрит на мою футболку, а потом на свою, наброшенную на тело. На нем тоже футболка Metallica, и я улыбаюсь. Я сажусь на диван, натягиваю одеяло поверх ног и поглаживаю подушку рядом с собой. Я хочу, чтобы он был рядом.

Он не сопротивляется, опускается на подушку рядом со мной, его бедра широко раздвигаются и занимают все пространство. Меня не оставляет равнодушной тот факт, что он одет в треники, и я отчетливо вижу очертания его паха. Также очевидно, что под ними ничего нет, что просто жестоко.

Я бессистемно облизываю губы и надеюсь, что он этого не заметит. Я совсем не умею быть хитрой, и это уже становится причиной того, что мне нужно быть более осторожной. Ради себя самой.

Потому что я знаю, что теперь, после нашего первого поцелуя, я не перестану думать об этом. Я не могу перестать чувствовать его губы на своих. Эти воспоминания и ощущения запечатлелись не только в моей голове, но и на моей коже.

Это идеальное сочетание безумия для той ситуации, в которой я оказалась: медленно влюбляться в отца своей лучшей подруги.

Я беру пульт на журнальном столике и начинаю просматривать потоковые приложения на телевизоре, пока не останавливаюсь на одном и не нахожу милый ромком. Речь идет об офисном романе между двумя коллегами, которые борются за высшую должность в своей фирме. Арло ведет себя очень тихо, его взгляд устремлен на телевизор и ни разу не дрогнул.

Когда фильм подходит к середине, я полностью поглощена романтикой и сюжетом, и даже не замечаю, как сворачиваюсь калачиком, укрываясь одеялом, и даже сворачиваюсь калачиком на левой стороне дивана... там, где находится Арло.

Моя голова падает на его плечо, и я вскакиваю, зацепившись рукой за диван в пространстве между нами. Он хмыкает, и я вижу, что его глаза открываются.

– Прости, – шепчу я.

Его глаза медленно поворачиваются ко мне, прежде чем на его лице появляется небольшая улыбка.

– Все в порядке, – бормочет он.

– Ты спал? – поддразниваю я, не в силах сдержать улыбку на своем лице. Он игриво закатывает глаза и откидывается на спинку дивана.

– Нет, я на секунду закрыл глаза. Это случилось на десятой минуте фильма, странно, что ты не заметила этого раньше.

Теперь, когда фильм стал фоновым шумом, а мое внимание приковано к Арло, я хихикаю. – Конечно, та секунда была очень длинной. Все в порядке, я почти не заметила. Я обычно сворачиваюсь калачиком в одеяле или просто теряю себя, когда мне очень нравится фильм или передача.

– Ну, не стесняйся использовать меня как подушку. Я могу не выдержать весь фильм, Girasol.

Мое сердце замирает от этого прозвища, а тело нагревается. Его глаза задерживаются на моих еще немного, и его взгляд даже опускается к моим губам. В этот момент воспоминания о нашем поцелуе нахлынули на меня, и я слегка выдохнула через приоткрытые губы.

Он заметно сглатывает, а мне хочется сбросить с себя одеяло и обмахивать лицо веером. Здесь становится жарко, и я знаю, что дело не только в одеялах. Дело в нем.

Он. Он. Он.

Боже, как же я его хочу.

– Ándale44, – наконец шепчет он, кивая головой в сторону своего плеча, и улыбка закручивается на моих губах.

– Хорошо.

И с этими словами я немного сбрасываю с себя одеяло, чтобы мне было удобнее, и откидываюсь на его плечо, прижимаясь щекой к его бицепсу. Его мышцы, кажется, напрягаются прямо подо мной, и я вздрагиваю.

– Холодно? – шепчет он.

Я качаю головой. – Далеко не так, Арло.

Я пытаюсь сосредоточиться на фильме, но не могу вспомнить последние несколько сцен. Я даже не могу сосредоточиться на сцене перед нами. Они все еще разговаривают? Что они только что сказали? Через несколько минут я чувствую, как он выдыхает, а затем смещается. Я чувствую давление на свою макушку, и тогда я понимаю, что он только что сделал. Он поцеловал макушку моей головы.

Как самые простые его движения могут быть такими интимными и соблазнительными? Я переставляю руки, чтобы схватить его за предплечье, и поднимаю голову, чтобы посмотреть на него. Я не удивляюсь, когда вижу, что он уже наклонил шею, чтобы посмотреть на меня. Его карие глаза пылают, и кажется, что мы можем высказать миллион мыслей, просто глядя друг на друга.

Я делаю глубокий вдох, слегка приподнимаю руку и провожу кончиками пальцев по его челюсти. Он тяжело сглатывает, прежде чем протянуть свободную руку, чтобы схватить меня за запястье. Но не для того, чтобы остановить меня. Он перемещает мои пальцы ближе к своей щеке, и вот уже вся моя ладонь лежит на его лице, лаская его. Арло наклоняется к нему, и мои внутренности тают.

На этот раз я пользуюсь моментом, чтобы провести рукой вниз от его щеки – его рука все еще заключена в моем запястье – к его шее, а затем к ключицам, где начинается ткань его рубашки.

– Клементина, – предупреждает он резким шепотом.

– Арло, – бормочу я, не отрывая взгляда от его руки. Его пальцы сжимаются вокруг моего запястья, прежде чем он делает глубокий вдох.

– О чем ты думаешь, Girasol?

Я на мгновение замолкаю, размышляя, стоит ли мне это говорить. Я так сильно хочу поцеловать его снова. Мое тело жаждет его губ, как мотылек тянется к пламени. Это все равно произойдет, так почему бы не подтолкнуть себя к нему сейчас?

Что меня останавливает? Такое ощущение, что я застряла в этом трансе, в пузыре, где есть только он. Я чувствую себя в безопасности и чувствую, что я не та ущербная Клементина, от которой я никогда не смогу избавиться. Конечно, я могу научиться преодолевать прошлое, но я застряла в этой коже. В этом использованном теле.

Но сейчас я меньше всего чувствую это.

– Я хочу поцеловать тебя снова... пожалуйста, – выдыхаю я, задыхаясь.

Это все, что требуется, чтобы он глубоко выдохнул, кивнул, а затем переместился на диване, чтобы рука, на которую я опираюсь, обхватила мою талию. Я не останавливаю его, хотя вижу, что его глаза ждут хоть капли сожаления или неуверенности. Я не даю ему ни капли.

Через несколько мгновений он, используя свою силу, как ни в чем не бывало, поднимает меня с края дивана к своим ногам. Одеяло соскальзывает с моего тела так же легко. Я взвизгиваю, и мои ноги опускаются на его ноги, но моя задница балансирует на его бедрах и коленях. Я нахожусь почти в футе от его груди, и это беспокоит меня, как бы мне ни хотелось это признавать.

Он поправляет себя на диване, и от движения его бедер я теряю равновесие и наклоняюсь, сжимая ладонями его плечи. Он тихо шипит, и мы оказываемся нос к носу.

Наше дыхание почти синхронно, и его руки медленно скользят к моей талии, его руки достаточно длинные, чтобы он начал водить ими по изгибу моей попки, и его пальцы практически легко охватывают меня. Он делает еще один глубокий вдох, и я чувствую его по всему телу: я так хорошо на него реагирую. Он может моргнуть, и я это почувствую.

– Ты действительно хочешь поцеловать меня, bebita? – нажимает он.

Я киваю.

Он замолкает на мгновение, глядя на меня с близостью. Мои ноги слишком далеко от его груди, чтобы я могла что-то почувствовать, но мои бедра все равно сжимаются... или пытаются сжиматься. Из-за его раздвинутых бедер очень трудно найти облегчение в этом странном положении, в котором я нахожусь.

– Скажи это. Мне нравится слышать, как ты это говоришь, – подталкивает он.

Не теряя ни секунды, я отвечаю. – Я хочу поцеловать тебя, Арло.

Он стонет от этого. – Черт, посмотри, что ты со мной делаешь.

– Что я делаю?

Я слегка наклоняю голову, и мой нос касается его носа. Я пытаюсь притвориться невинной, но он все понимает.

Не говоря больше ни слова, он крепко держит меня за бедра и притягивает ближе к себе. От этого движения я сползаю вниз по длине его бедер, задирая при этом шорты. Мое ядро тут же прижимается к его, и я стону, что застает меня врасплох. Это было совершенно непроизвольно. Я замечаю, что чувствую под собой, и не могу удержаться от вздоха.

Он медленно наблюдает за тем, как я осознаю, что подо мной выпуклость. Она все еще медленно увеличивается, когда я двигаюсь, чтобы устроиться поудобнее. Он снова шипит под нос, и от этого у меня внутри все трепещет.

– Это, – говорит он сквозь скрежет зубов.

– О, – просто говорю я, и улыбка начинает растягиваться на моем лице. То, что мы можем так медленно двигаться, но при этом так легко разжигать огонь. По крайней мере, я надеюсь, что разжигаю что-то катастрофическое и в нем.

Мои руки скользят к его шее, пальцы перебирают локоны у основания, а он бормочет проклятия на испанском.

– Могу ли я... Могу ли я двигаться? – спрашиваю я. Он все еще крепко держит меня за талию, и я не могу сдвинуться ни на дюйм. Как будто он прилепил свои руки к моему телу, и я навсегда застряла здесь, на его растущей эрекции.

Я не жалуюсь, но огонь в моей душе хочет, чтобы я двигалась. И мне нужно снять это напряжение, пока я не сошла с ума.

– Я думал, ты хочешь меня поцеловать? – поддразнивает он.

Моя сердцевина нагревается, а киска умоляет, чтобы ее использовали безжалостно и в его распоряжении. Я знаю, что пока мы не можем идти до конца, поэтому сегодня я получу только сухие поцелуи. Если он мне позволит.

– Я хочу, Арло, – шепчу я, еще сильнее прижимаясь к нему, и его хватка на моей талии становится еще крепче, если это вообще возможно.

– Тогда поцелуй меня, Клементина. Здесь все в твоих руках.

Несмотря на то что его слова звучат требовательно, его тон на мгновение колеблется, словно он ждет, что я позволю ему взять верх. Но я наслаждаюсь тем, что сейчас могу контролировать наши движения.

Не теряя времени, я прижимаюсь к его губам. Они мягкие и электрические. Тепло и успокаивающе. Мы на секунду отстраняемся друг от друга, и я снова погружаюсь в него, еще сильнее сжимая его волосы, а его руки плавно переходят на мою талию, а затем на бедра. Я задыхаюсь, и его руки останавливаются.

– Все нормально? – шепчет он между поцелуями. Я киваю и коротким движением руки хватаю его за запястья и перемещаю их обратно ниже, к бедрам, а затем к попке.

– Вот так, – бормочу я, и он соглашается, прежде чем мы снова целуемся.

Огонь, разливающийся по всему моему телу, доходит до точки кипения, а моя киска жаждет какого-то трения. Я практически чувствую, как там бьется чертово сердце, и мне нужна разрядка.

– Могу я двигаться, сэр? – шепчу я, когда мы разделяем наши губы. Он задыхается, прежде чем его пальцы крепко впиваются в мою задницу, и я резко вдыхаю.

– Ты можешь делать со мной все, что захочешь, Girasol.

Я снова целую его, и на этот раз я мягко двигаю бедрами. Прикосновение моей одетой киски к его эрекции ощущается как рай, даже если движения медленные. Я тихонько стону, а он делает то, чего я никогда не слышала.

Он так низко рычит, а его пальцы все глубже погружаются в мои мягкие бедра. И в этот момент я надеюсь и молюсь, чтобы его прикосновения были достаточно глубокими, чтобы отметить меня. Мне противно думать, что после всей той боли, через которую я прошла, и боли, которую я причинила своей коже, я хочу, чтобы его следы остались. Я хочу, чтобы его прикосновения обжигали меня. Стерло все предыдущие прикосновения не только Нейтана, но и шрамы, которые я сама себе нанесла.

Я продолжаю крутить бедрами по его эрекции, натыкаясь на что-то длинное, и понимаю, что это вена. Черт, если бы я только знала, как это выглядит на самом деле без этих треников.

Мое дыхание становится неровным, пальцы на его плечах сжимаются все крепче, а движения становятся более быстрыми. Скрежетание по его эрекции приносит некоторое облегчение, но мои мысли устремляются туда, где мне хочется большего. Но я также напугана. Поэтому я остаюсь на границе между желанием оставаться в безопасности и желанием окунуться в темные воды.

– Такая красивая, bebita.

Его голос прерывает мои мысли, и я моргаю, открывая глаза, даже не осознавая, что они у меня закрыты. Он снова целует меня, и я таю в его поцелуе. Мои бедра кружатся еще сильнее, а шорты поднимаются между бедер, еще больше надавливая на клитор из-за скомканной ткани.

– О, – хнычу я, когда мой клитор, кажется, попадает в идеальное место, и я начинаю по-другому тереться об него.

– Да? Прямо здесь? – шепчет он, перемещая свои губы на мою щеку, а затем на линию челюсти. Его поцелуи мягкие, почти как перья. Я сжимаю бедра вокруг него и продолжаю в погоне за облегчением.

– Пожалуйста.

Мой голос срывается, когда я увеличиваю темп.

– Я держу тебя, детка, бери все, что тебе нужно.

Его слова только разжигают во мне желание оседлать его до такой степени, что я не могу думать ни о чем другом. Все, что я вижу, слышу, чувствую, обоняю и ощущаю, – это он.

Я стону, когда его губы спускаются к моей шее, а мои руки перемещаются с его плеч на шею, пока я продолжаю находить правильный баланс. Внутри меня все сжимается, и я понимаю, что уже очень близко.

– Арло, я близко! —Мои слова сбиваются, когда я спотыкаюсь и мои бедра выходят из темпа.

– Кончи для меня, bebita.

Его губы снова приближаются к моему уху, и он покусывает мочку моего уха. Ощущения такие интимные, что я заикаюсь от бессвязных слов, пока все не обрывается.

Моя киска сжимается от напряжения, и я чувствую, как оргазм наступает в полную силу. Я сжимаю губы, пока скачу по нему, а его руки плавно поднимаются и опускаются по моей талии и бедрам.

– Вот и все, – выдыхает он дрожащим голосом. – Я так горжусь тобой, bebita.

Мои движения замирают, пока я пытаюсь успокоиться после разрядки. Я делаю несколько глубоких вдохов, прежде чем поднять голову и посмотреть на него. Его темные глаза с капюшоном прикованы к моим, а его руки становятся менее строгими и начинают мягкими движениями поглаживать мои бедра.

– Это было… – выдыхаю я, в голове полная каша.

– Я знаю, – улыбается он. Я прислоняюсь лбом к его лбу и делаю глубокий вдох, прежде чем откинуться назад. Его эрекция все еще очень заметна подо мной, и я почти чувствую себя виноватой, что я смогла получить свою разрядку, а он – нет.

Я пытаюсь соскользнуть с него, но его хватка становится все крепче. Но это не требовательность, он почти умоляет глазами, чтобы я осталась на нем.

Я так и делаю.

Я снова кладу голову ему на грудь, и мы остаемся так некоторое время. Я почти забываю, что на заднем плане все еще идет фильм. И только когда пошли титры, он издает какой-то звук, и я поднимаю голову с его груди.

– Тебе что-нибудь нужно? Помытся? Хочешь, я отнесу тебя наверх?

От его ласковых слов у меня замирает сердце. У меня никогда не было такого заботливого мужчины после близости. Я даже не уверена, когда в последний раз мужчина уделял мне хоть унцию внимания после того, как мы закончили дурачиться.

И вот он здесь, убеждается, что со мной все в порядке, и предлагает все эти вещи после того, как я полностью кончила на него. И он ничего не получил взамен.

Мне стало интересно, если он такой заботливый после того, что я только что сделала... каким бы он был после секса? Будем ли мы валяться голыми телами в его постели, пока он будет шептать мне на ухо сладкие ноты и обниматься, пока не заснем?

Боже, я надеюсь на это.

– Girasol? – спрашивает он, возвращая меня в настоящее.

Я могу только улыбнуться и кивнуть.

– Я в порядке, Арло. Но спасибо тебе. Не думаю, что смогу вынести твое присутствие в спальне, если ты понесешь меня наверх... Я бы хотела насладиться этим.

– Умница, bebita, – это все, что он говорит, прежде чем я встаю с него.

Глава 15

АРЛО

Прошлая ночь была больше, чем я мечтал. Я не мог уснуть, снова и снова прокручивая в голове эту сцену. Мне пришлось наконец обхватить член рукой, прежде чем я обрел облегчение и в конце концов уснул.

Шансы на то, что мы сделаем это, были очень малы, но все же это произошло. Когда я просыпаюсь, мои эмоции переполняют меня.

Тоска по женщине, ровеснице моей дочери.

Сожаление о том, что зашел так далеко.

Чувство вины за то, что позволил этому случиться с подругой Рози.

Черт, я облажался во всех смыслах.

Только когда я направляюсь на кухню, я замечаю, что она там. Честно говоря, я думал, что она уже встала и ушла из дома.

Моя милая Girasol помешивает ложкой в кружке, предположительно кофе, – так здесь пахнет. Я на мгновение задерживаюсь взглядом на ее профиле, поскольку она меня не слышит.

– Bueno45, – говорю я, и она поворачивается от стойки, чтобы посмотреть на меня. Ее глаза на мгновение выпучиваются, как будто я застал ее за игрой. Это выглядит на ней совершенно очаровательно.

Хватит, хватит думать о ней в таком ключе. Я пытаюсь наказать себя. Но это бесполезно, ее присутствие под моей крышей нисколько не помогает.

– Доброе утро, – отвечает она с легкой бодростью, направляясь к острову и усаживаясь на барный стул.

Я иду к холодильнику, чтобы разогреть остатки вчерашнего гриля. Нетрудно почувствовать, как она смотрит на меня при каждом движении. В тот момент, когда я достаю тарелку из микроволновки, наши глаза встречаются, и ее щеки становятся ярко-розовыми. Она пытается закрыть лицо кружкой, делая длинный глоток.

Я наклоняюсь над столиком, откусывая несколько кусочков от оставшихся хот-догов, порезанных на кусочки.

– Какие-то планы на сегодня? – тихо спрашивает она. Я поднимаю взгляд, и она постукивает наманикюренными ногтями по боку кружки.

– Добиться большего прогресса в подвале... или хотя бы попытаться.

Она хмыкает и кивает. – Роза рассказала мне об этом. Сколько времени это займет?

Ее любопытные глаза заставляют мою грудь трепетать. Я прочищаю горло, прежде чем ответить: – Несколько месяцев, поскольку мне все еще нужно работать. Возможно, я постараюсь выкроить время вечером, если мне действительно понадобится. Так что дай мне знать, если станет слишком шумно.

На мгновение она замолкает, а затем кивает. Ее глаза сканируют комнату, прежде чем снова упасть на меня. Я откусываю еще несколько кусочков от тарелки, ожидая ее ответа.

– А что, если Роза переедет?

Ее голос мягкий, как будто она осторожно касается этой темы. Это только заставляет меня чувствовать себя еще более виноватым за стену, которая тут же воздвигается. Я не хочу думать о том, что если. Рози останется. Я строю для нее дом, который станет ее собственным.

– Она не уйдет, – просто заявляю я.

– Но что, если она сделает это? Роза вчера сказала...

– Неважно, она останется. Она может попытаться сбежать с тем мальчиком, но в итоге вернется.

Ненавижу, как злобно звучат мои слова, но я не хочу думать о вчерашнем.

Ну, пусть так. Есть несколько вещей, о которых я бы с удовольствием продолжил думать прошлой ночью. Но идея Рози и ее парня уехать далеко-далеко не входит в их число. Я бросаю взгляд на Клем, и она втягивает нижнюю губу в зубы. Ее щеки все еще покрыты румянцем, который, похоже, распространился на шею и грудь. Я опускаю глаза чуть ниже, к ее майке и тому месту, где воротник опускается прямо над ее грудью.

– Глаза вверх, глупыш, – хихикает она, прежде чем я снова прочищаю горло и доедаю свою тарелку. Я не хочу быть таким невербальным с ней, но я не хочу говорить о своей дочери. Особенно с ее лучшей подругой.

– Ты ведь завтра начинаешь учиться, верно?

Я меняю тему. Она кивает, встает и направляется к раковине. Она начинает мыть чашку позади меня, и мне приходится повернуться, чтобы посмотреть на нее. Ее шорты задрались, а нижняя часть едва прикрывает задницу.

Мне требуется все, чтобы не встать за ней и не прижаться к ее телу. Положить руки прямо на ее задницу и сжать.

– Да! Это всего на четыре недели, – объясняет она, ставя кружку и ложку на сушилку. Она поворачивается и прислоняется к раковине, задрав голову, чтобы посмотреть на меня.

– У тебя есть способ добраться туда?

Об этом я не задумывался. Я обычно возил Розалию по городу, когда мы были вместе, и следил, чтобы она пользовалась приложением Uber для любых других поездок.

Я много раз предлагал ей взять машину, но она не решается сесть за руль. Я ее не виню: с годами пробки и водители становятся все более сумасшедшими.

Клементина качает головой.

– Мой отчим предложил давать мне достаточно денег, чтобы я могла ездить на автобусе туда и обратно, особенно если это нужно для занятий.

У меня мелькает мысль, и я понимаю, что предлагать это очень, очень глупо, но не останавливаю себя.

– Во сколько у тебя занятия?

Она бросает на меня взгляд, прежде чем заговорить. – С восьми утра до часу дня.

– Я отвезу тебя утром, – говорю я ей.

На мгновение она замолкает, обдумывая мое предложение, а затем качает головой в знак отказа.

– Арло, я не могу позволить тебе возить меня каждое утро! У тебя есть работа и…

– Не беда, это не слишком далеко от моего нынешнего места работы. Хотя, возможно, нам придется забрать Фрэнки на этой неделе... ему нужно починить машину и завтра отвезти ее в магазин.

– Серьезно, мой отчим сказал, чтобы мы просто пользовались Uber, – ругается она.

Я качаю головой.

– Это совсем не сложно, Клементина. Я буду отвозить тебя по утрам, а потом ты сможешь добираться домой на Uber.

Домой. Странное ощущение в этом контексте, когда мы уже кое-что сделали. Совсем немного, но ощущение осталось.

– Я могу сообщить ему об этом, и он возместит тебе расходы на бензин!

Это вырывается смехом из моей груди.

– Нет, нет. Не заставляй его платить мне. Я еще не использовал зарплату, которую ты дала мне, когда только переехала.

Ее руки сходятся на груди, прежде чем она озорно улыбается. Она протягивает руку, чтобы зачесать прядь волос за ухо, и я сглатываю ощущение густоты в горле.

– Хорошо, – наконец признает она. Я делаю глубокий вдох, о котором даже не подозревал.

– Отлично, – улыбаюсь я.

На мгновение мы затихаем, оба остаемся на своих местах и смотрим друг на друга. И только потом мы слышим, как отпирается и открывается входная дверь. Клементина вскакивает и направляется прочь от меня. Мы слышим шаги, быстро поднимающиеся по лестнице, и я понимаю, что должен поговорить с Рози, пока она снова не ушла. Я поворачиваюсь и вижу, как Клементина пытается занять себя тем, что смахивает воображаемые крошки с островной стойки.

– Я сейчас вернусь, – объявляю я, бросаю на нее последний взгляд и отправляюсь в коридор. Мои шаги громко звучат, когда я поднимаюсь по лестнице, а дверь Рози приоткрыта.

Я стучу в нее несколько мгновений, прежде чем заглянуть. Она сидит на кровати и смотрит на свой телефон, а затем поднимает глаза. Ее некогда улыбчивое выражение лица становится кислым. Я ее не виню.

– Bueno, puedo entrar? 46

Она кивает, прежде чем сдвинуться на кровати, и я вхожу, направляясь, чтобы сесть рядом с ней. Кровать проседает под моим весом, и я протираю ладонями джинсы.

– Escuchame, por favor47, – начинаю я нервным тоном. Не знаю, почему я нервничаю, разговаривая со своей чертовой дочерью. Телефонный разговор с ее матерью всплывает в памяти, и становится очевидно, что я позволяю травме от ее ухода просочиться в мои нынешние отношения с Розалией.

– Я слушаю, – говорит она, не глядя на меня. Она продолжает смотреть на свой телефон, но экран черен. Она просто смотрит на свое отражение.

– Mira48, Рози, я был неправ, что вчера так набросился на тебя, lo siento49.

– И это все?

Ее слова как нож, и я стараюсь не потерять самообладание. Я заслужил ее резкие слова, правда заслужил.

Наконец она поворачивает ко мне голову и сужает глаза. – Escucha. Solo estoy tratando de cuirdate50.

– Es en serio51? – смеется она, покачивая головой. Она делает глубокий вдох и встает с кровати, бросая телефон на матрас. Она проходит по комнате передо мной, затем кладет руки на бедра и бросает на меня сердитый взгляд.

– Qué52? – спрашиваю я, надеясь, что она сможет впустить меня в свои мысли. Я хочу стать лучше. Вот почему я хочу отремонтировать подвал для нее. Все, что я делаю, я делаю для нее. Неужели она этого не понимает?

– Сказав, что тебе жаль, ты не вернешь того, что случилось. Я пойду туда независимо от того, что ты скажешь, ты ведь знаешь это? Ты не контролируешь мою жизнь.

Я в шоке от ее внезапных слов и их выбора.

– Розалия, – начинаю я с более жестким тоном.

Ее глаза расширяются, как будто она осознает, что только что сказала, но она не отступает. Она делает глубокий вдох, а затем делает шаг ближе, не сводя с меня пристального взгляда.

– Ты должен понять, что я взрослая. Мне уже не пять. Мне не восемнадцать. Я почти закончила колледж. Я могу принимать безопасные для себя решения.

– Но переезжать в другой штат, когда я думал, что ты останешься здесь?

Наступает пауза, прежде чем она задыхается и ругается под нос.

– Папа! Ты вообще себя слушаешь? Это ты придумал этот план! Не я! Я согласилась только потому, что мне казалось, что я действительно этого хочу. Теперь я даже не знаю, но возможность путешествовать и посещать места, которые я действительно хочу исследовать, пойдет мне на пользу. Моя душа зовет к большему, и я хочу прислушаться к ней.

– С мальчиком, – добавляю я. Мои руки переходят от бедер к кружеву. Я делаю глубокий вдох, и она тоже.

– Я делаю это не ради него, – отвечает она. – Я не мама.

Ее голос становится мягче, когда она делает еще один шаг и оказывается рядом со мной. Она садится и обхватывает меня руками, а затем кладет голову мне на плечо. Я прислоняюсь к ней и делаю глубокий вдох, странно вспоминая, как она пахла в детстве.

Воспоминания нахлынули на меня, и в горле и в груди завязался узел. Такое ощущение, что на меня давит огромный груз.

– Ты не она, ты права, – соглашаюсь я.

– Te amo, papá53. Я никуда не поеду, но я заслуживаю того, чтобы увидеть мир. Правда?

– В качестве поездок – да. Но переехать и жить в другом штате? Я не могу защищать тебя так далеко.

Я сглатываю густую вату, застрявшую в горле. Она проводит ладонями по моим рукам и крепко сжимает.

– До этого еще больше года. У меня еще есть выпускной класс, и тогда мне придется подавать документы на работу. Это просто "а вдруг".

– Ты сказала это определенно.

Я пытаюсь напомнить ей об этом. Она смеется, а я вырываю руку из ее хватки и обхватываю ее за плечи, притягивая к своей груди. Она хихикает, когда я крепко сжимаю ее. Она извивается подо мной, прежде чем наконец-то принять мои медвежьи объятия. Я вдыхаю ее воздух, прежде чем поцеловать в макушку.

– Ты слишком быстро выросла, mijita. Слишком быстро.

Розита затихает, пока не извивается в моих объятиях, и я отпускаю ее. Она смотрит на меня и улыбается.

– Я много работала, папа. Эта поездка будет полезной для меня. Он мне очень нравится, но я знаю, что не стоит торопиться. Я никогда не думала о нем, когда думала о Лос-Анджелесе или Нью-Йорке. Он предложил мне отправиться в путешествие, чтобы все прочувствовать, если я действительно хочу поехать.

– Да? – спрашиваю я, приподнимая бровь. Она кивает. – А что он хочет делать после окончания университета?

Она пожимает плечами.

– Он пока тоже не знает. Но в этом и есть смысл взросления и окончания школы. Верно? Мы не знаем, и это нормально.

В этот момент ее слова кажутся слишком изысканными. Посмотрите, как моя собственная дочь читает мне нотации. В мое время мы должны были знать, чем хотим заниматься. Даже после окончания школы, если вы не планировали поступать в колледж, вы должны были знать направление своей жизни. Меня охватывает чувство гордости за нее: она не позволяет тем старым устоям управлять собой.

– Когда ты успела стать такой умной и независимой? – шучу я, снова притягивая ее к себе и осыпая поцелуями ее голову. Она смеется, затем обхватывает меня руками и крепко сжимает.

– Это ты научил меня быть такой, recuerdas54?

Да.

– Тогда продолжай, – говорю я ей наконец. – Но обязательно дай мне знать, если что-то пойдет не так. Я прилечу следующим рейсом.

– Я знаю. Вот почему я люблю тебя, папа. Спасибо.

Мы остаемся так на мгновение, прежде чем расстаться, и я чувствую себя немного лучше после нашего разговора. Я не совсем доволен тем, что она все же отправилась в эту поездку с парнем, с которым только что познакомилась, но она права в том, что сказала.