Текст книги "В отчаянном разрушении (ЛП)"

Автор книги: Елена Дж.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

Я дрожу от внезапно нависшей надо мной тучи, поэтому встаю и иду через двор туда, где есть солнце. Я окунаю пальцы ног в бассейн и спускаюсь по ступенькам, пока не оказываюсь по пояс в воде. Глубоко вздохнув, я считаю до пяти, а затем погружаюсь в воду всем телом. Он не слишком холодный, чтобы шокировать меня, но от этого не менее эффективный.

Как только я всплываю на поверхность, мои руки совершают движения, создавая волны на воде. Видно, что Мистер Сантос заботится об этом. Похоже, он очень заботится о своих вещах, включая Розу. Но прошлая ночь была странной.

Он так резко ушел, как только я сказала ему, что она спит. Он ведь не был глумым или невежественным – он должен был знать, что ее нет дома, верно? Он слишком легко поверил мне.

Спина выгибается дугой, и я позволяю себе плыть по воде изо всех сил. Я смотрю на голубое небо и считаю облака над головой, думая о мистере Сантосе. О том, как его золотое ожерелье блестит на коже. Как пульсируют мышцы на его руках, торсе,...

Я кашляю, едва не вдыхая галлон хлорной воды из-за того, что слишком глубоко погрузилась в мысли о нем. Я пробираюсь обратно к ступенькам и выхожу из бассейна.

Я схожу с ума, думаю я, ложась на шезлонг и позволяя солнцу высушить меня. Я на мгновение закрываю глаза, пытаясь успокоить свои мысли.

Вскоре я понимаю, что задремала, и просыпаюсь от звука раздвигающихся дверей и шагов. Я вскакиваю и чувствую, что только что проснулась в другом времени. Я оглядываю бассейн и вижу, что он такой же, как и раньше. Мое тело высохло от солнца, но кожа покраснела. Не обгорела, но почти до такой степени. Я шиплю, прижимая пальцы к животу.

– Клементина?

Голос окликает меня сзади, и я замираю. Я оглядываюсь через плечо и вижу Мистера Сантоса, и тогда я проглатываю все мысли о нем, но это бесполезно.

На нем узкие джинсы с пятнами грязи на коленях. Его бедра толстые, как грех, и почти выпирают из ткани. На нем рубашка с воротником, и даже рукава душат его бицепсы. Я вижу, как под рубашкой проглядывает намек на золотое ожерелье. В памяти всплывают воспоминания о прошлой ночи, когда я увидела все ожерелье на всеобщее обозрение при свете в коридоре.

Он с любопытством приподнимает одну бровь, пока идет ко мне. Когда он подходит достаточно близко, его глаза расширяются, когда он оценивает мое состояние.

Сначала я думаю, что он замечает мою покрасневшую кожу, но в этот момент он наконец-то оказывается передо мной. Он тяжело сглатывает, и я чувствую, как жар устремляется на юг.

– Что ты делаешь? – спрашивает он, его карие глаза пробегают по моему телу, прежде чем остановиться на моем лице.

– Загораю, но уснула, – шепчу я. Я изо всех сил прикрываю грудь руками и подтягиваю колени к стулу. Это неловкое движение, но оно закрывает мое тело от его взгляда. Не то чтобы я испытывала дискомфорт от его пристального взгляда, но я не хочу, чтобы он испытывал дискомфорт.

– Загораешь? Ты красная, – восклицает он с легким смешком, убирая руки на бедра в авторитетной позе. От этого моя кожа становится еще более горячей.

Я вздрагиваю. – У меня нет солнцезащитного крема.

Он смотрит на небо, потом вздыхает и снова опускает взгляд на меня.

– Пойдем со мной, – загибает он палец и идет обратно к дому. Я не знаю, что делать с внезапным приказом, но мои ноги находят тротуар, и я направляюсь к раздвижным дверям. Оказавшись внутри, я вздрагиваю от кондиционера, окутавшего дом.

– Вот, – говорит он, бросая мне рубашку из ниоткуда. Я ловлю ее вовремя, наблюдая, как он идет на кухню. Я натягиваю огромную футболку через голову и вижу, что это футболка группы Metallica. От нее пахнет слабым одеколоном с запахом голубого кипариса, бергамота и чего-то еще. Я задыхаюсь и тут же хочу снять эту футболку.

Она его.

– Идем, – снова приказывает он. Мои ноги волочатся на кухню, и он закрывает дверцу холодильника, а затем ставит бутылку на остров. – Воспользуйся этим, прежде чем вернешься туда.

Я добираюсь до острова и беру бутылку. Это алоэ вера, и, очевидно, оно предназначено для ползучих солнечных ожогов, которые я неизбежно получу после этой глупой выходки.

– Спасибо, – бормочу я.

– Солнцезащитный крем находится в гостевой ванной, третий шкафчик справа, – говорит он, прежде чем снова скрестить руки и прислониться спиной к стойке позади себя. Его глаза не отрываются от меня, пока я открываю крышку и выливаю прохладную субстанцию на ладонь. Я ставлю бутылку на остров, а затем растираю руки вместе и разглаживаю алоэ вера на руках. Я издаю облегченный стон от ощущения холода, а он прочищает горло, вставая со своего места. Мои щеки горят от звука, который только что вырвался из моего рта.

Не могу поверить, что он это услышал.

– Вы сегодня не работаете? – спрашиваю я, отвлекаясь от полного смущения, и хватаю бутылку, повторяя процесс, прежде чем намазать ею щеки и шею.

– Я закончил на сегодня, – ворчит он. Я мотаю головой в его сторону, и он снова прочищает горло. Его левая нога тщательно выстукивает по полу. —Розалия уже дома?

– Нет.

Он опускает голову и смотрит на меня из-под ресниц. Мой желудок вздрагивает, а между ног поднимается жар. – Ее ведь не было здесь прошлой ночью?

Я задыхаюсь, не зная, что сказать. Я не могу предать своего лучшего друга. Но я знаю, что он просто защищает ее и заботится о ее безопасности. Я бы хотела, чтобы у меня был такой человек в тот момент, когда я больше всего в этом нуждалась.

– Я не хотела вмешиваться, – наконец говорю я.

Схватив бутылку, я направляюсь к Мистеру Сантосу. Он наблюдает за мной, выпрямившись. Я поворачиваю шею, чтобы посмотреть на него сверху, а затем прижимаю бутылку к его груди. Его большие руки тянутся к ней, обхватывая мои запястья. Его прикосновения теплые, и от них по телу пробегают мурашки – волосы на шее встают дыбом. В голове проносится мимолетная мысль о том, как его руки обхватывают мои запястья и направляют мои руки над головой, пока он без устали трахает меня.

Его губы на мгновение дрогнули, и я в панике отдернула запястья и отстранилась. Черт, он точно читает мысли.

– Я собираюсь купить солнцезащитный крем, – говорю я, прежде чем он бормочет что-то, чего я не понимаю, пока я бегу по коридору и поднимаюсь по лестнице.

Это последний раз, когда я вижу Мистера Сантоса сегодня.

Даже когда Роза приходит домой на ужин, он оставляет нам пакеты с едой на вынос с запиской, чтобы мы ели без него.

Глава 4

АРЛО

Я умудрялся избегать Клементину два дня подряд, а сегодня суббота. Не похоже на меня, чтобы я избегал кого-то в своем доме, но таковы обстоятельства, в которых я оказался.

В моей голове проносятся воспоминания о ней в крошечном бикини, подчеркивающем ее изгибы, на том шезлонге у бассейна. Что бы я с ней сделал, если бы она мне позволила.

Я бы сделал так, чтобы она выкрикивала мое имя так, чтобы слышали все соседи. Я хочу, чтобы ее голос охрип к тому времени, как я закончу с ней.

– Господи, – шепчу я.

Я заканчиваю заказ материалов в своем импровизированном офисе на месте ремонта. Моя эрекция сильно выражена, и мне приходится думать о не очень грязных мыслях, чтобы заставить ее утихнуть. В дверь стучат, и я с трудом нахожу бумаги, которые можно придвинуть к концу стола, чтобы прикрыть свою выпуклость.

– Войдите! – кричу я, наблюдая за дверью, когда человек наконец входит. Это просто Франциско Флорес, или Фрэнки, как я люблю его называть.

– Арло, какого хрена ты здесь делаешь? – спрашивает он, направляясь к небольшому столу. Там уже стоит раскладной металлический стул, и он садится. Его джинсы выглядят чище, чем те, что я привык видеть в течение недели, а на нем ярко-красная рубашка. Он поднимает одну ногу и опирается лодыжкой на другое колено. Откинувшись на спинку стула, он грызет зубочистку, поворачивая ее языком то в одну, то в другую сторону.

– Хотел пораньше начать понедельник, – вру я.

Я не мог сказать ему, что не хочу находиться рядом с домом, где последние два дня кто-то буйствовал в моих мыслях. Фрэнки не знает о том, что подруга Розалии живет у нас.

– Чушь собачья.

Он видит меня насквозь, и мне это чертовски не нравится.

Он скрещивает свои загорелые руки на груди и смотрит на меня в упор, но я не двигаюсь с места. Не пропуская ни одного удара, он делает глубокий вдох, затем достает зубочистку и катает ее между пальцами. Его взгляд карих глаз снова переходит на меня, и он улыбается.

– У тебя был секс на одну ночь, и ты не хотел, чтобы она просила завтрак в постель, – говорит он. Он разражается хохотом, хлопая в ладоши, а мне хочется наклониться и ударить его прямо в челюсть. Я сжимаю зубы от досады.

– Нет, – ругаюсь я.

– Ну же, hermano5 , – Фрэнки засовывает зубочистку обратно между зубами и подмигивает мне. – Расскажи мне.

Я вздыхаю и немного кручусь на вращающемся стуле, в котором сижу. Это кресло нельзя назвать красивым, поскольку мы не стараемся украсить этот импровизированный офис, который на самом деле является трейлером. Мы предпочитаем тратить деньги на другие вещи.

– Фрэнки… – предупреждаю я.

– Что? Я заслуживаю знать, что происходит. Тебя никогда не бывает здесь по выходным. Насколько я знаю, ты стараешься оставаться дома на случай, если Розита придет в гости. Ты не просто так пришел сегодня на работу – я тебя знаю. Давай.

Черт, он меня раскусил. Я все рассказываю Фрэнки. Он мне действительно как брат, и врать ему нечестно. Чего я не сделаю, так это не скажу правду о том, что происходит в последнее время с моими мыслями.

– Рози уехала домой на лето, так что это заняло меня, и я просто хотел немного отвлечься от дома.

– No mames6. Ты говоришь, что хочешь проводить с ней больше времени, а сам уже здесь... Что на самом деле происходит?

– У нее есть... подруга, – я сделал паузу, собираясь с мыслями. – Она не может вернуться домой из-за отмены поездки, поэтому я разрешаю ей пожить у нас, пока она не разберется со всем. Так что это уже кое-что.

Глаза Фрэнки загораются, и он широко улыбается. Он почти смеется, пока я не бросаю на него строгий взгляд. – Арло... Ты играешь с огнем.

– О чем ты, черт возьми, говоришь?

Он оглядывает комнату, хотя в ней только мы двое, и наклоняется ближе к столу. Я тоже наклоняюсь ближе. Он подмигивает, прежде чем ответить. – Ты никогда не был тем, кто умеет держать руки при себе.

– Господи, Фрэнки! Она же ровесница моей дочери! Я старше ее как минимум на двадцать лет. Это неправильно.

Моя грудь сжимается от запрета даже на простые мысли о ней. И теперь она под моей крышей? Да пошел я.

– Ух ты, коллега. Розита уже взрослая, как и ее подруга. Но не заставляй меня напоминать тебе, как ты позволял девчонкам из колледжа в барах ластиться к тебе, когда мы куда-нибудь ходили! Тебе едва исполнилось тридцать девять. Ты не такой уж и старый. Дамы любят тебя, старый хрыч. Как ты собираешься держать свои руки при себе?

– Не впутывай Рози в такие разговоры, – умоляю я, поднимая руки, чтобы потереть виски. Я провожу ладонью по лицу, а затем смотрю на Фрэнки, который бросает на меня кислый взгляд.

– Да, я виноват. Больше никаких разговоров о Розите. Но она написала мне, чтобы сообщить, что собирается искать работу на лето.

Я поднимаю бровь, благодарный за смену темы, но в то же время мне любопытно, что Рози могла ему рассказать. – О? Для меня это новость. На этой неделе ее не было каждый день, и она тайком выходила из дома по ночам.

Фрэнки задыхается. – Не Розита! Ого, Арло, правда?

Тут я замечаю его сарказм, и он смеется.

– Арло, она уже взрослая. Она собирается познакомиться с мальчиком и тайком уйти, чтобы встретиться с ним. Только не говори мне, что ты не заставлял девушку тайком выходить из дома, чтобы встретиться с тобой в двадцать лет.

Я закатываю глаза и не утруждаю себя ответом. – Я не хочу думать о том, что моя малышка вырастет. Она все еще выглядит на пять лет.

– Могу я напомнить тебе, что ей двадцать один? Ей не пять. Однажды ты должен отпустить ее. Она не собирается жить с тобой вечно, она найдет кого-то и будет бегать с ним до конца своих дней.

– Не надо мне такой визуализации, – вздыхаю я, жалея, что мы так и не начали этот разговор. Я и так пытаюсь наверстать упущенное время с Рози, но чтобы ее дядя Фрэнки вот так говорил о ее будущем? Мне это не нравится. Она все еще моя малышка, и мне не нравится неизбежная мысль о том, что она найдет кого-то, с кем проведет остаток своей жизни. Лучше бы они оправдали все ожидания, иначе я сверну им шею.

– Вернемся к подруге Розиты.

Фрэнки переводит разговор в другое русло, и я бросаю в него кинжал.

– Ни в коем случае. Я и так держу дистанцию. Конец дискуссии.

Он поднимает руки в знак капитуляции и наконец встает.

– Это ты согласился, чтобы она жила с тобой. Придется когда-нибудь встретиться с ней лицом к лицу. Не будь мудаком, Арло. Будь милым.

Я выдыхаю и смотрю, как он подмигивает, прежде чем направиться к выходу из трейлера. Я пытаюсь сосредоточиться на бумагах, которые держу в руках, а затем на ноутбуке в поисках новых заказов, но в голове все перевернулось. Фрэнки прав. Мне нужно вернуться домой и попытаться сделать это место местом солидарности. Если понадобится, помахать белым флагом, чтобы сделать его безопасной зоной для моих чувств. Меньше всего я хочу, чтобы она чувствовала себя некомфортно под моей крышей.

Это будет трудно, учитывая, как сильно на меня повлияло присутствие этой женщины всего за три дня, но я постараюсь сделать все возможное.

В доме тихо, и я знаю, что Рози нет дома, поскольку она наконец-то написала мне сообщение, сообщив, что у нее есть планы на ужин. Я громко хлопаю входной дверью на случай, если Клементина дома, не желая снова застать ее в бикини и надеясь, что она успеет вовремя прикрыться.

Я не спеша расшнуровываю ботинки, направляюсь в спальню и занимаюсь своими делами, хотя сегодня я не работал за пределами трейлера. Время обеда, и к тому моменту, когда я выхожу из душа и переодеваюсь, солнечный свет уже проникает на кухню.

Я достаю ингредиенты для приготовления простого сэндвича и иду за пивом. Я чуть не роняю банку, когда вижу Клементину на заднем дворе в другом бикини. Гораздо более откровенное.

Верхняя часть бикини практически съедена ее грудью, которая выпирает по бокам. Не лучше обстоят дела и с нижней частью, когда она крутится вокруг себя, демонстрируя голую задницу и едва заметную ткань, которая даже стрингами не является по определению. Я ругаюсь под нос и наблюдаю за тем, как она, подняв телефон в воздух, обходит бассейн.

Я не уверен, снимает ли она видео, фото или просто пытается получить обслуживание. Раздается громкий звук, и банка пива в моей руке сминается от моей хватки и разлетается во все стороны. Я ругаюсь под нос и бросаю банку в раковину, а затем хватаю полотенце, чтобы вытереть пиво с рук.

– Carajo, girasol,7 – выплевываю я. Я снова поднимаю взгляд на Клементину и поджимаю брови, в полном неверии в то, что я только что выплюнул изо рта.

Подсолнух по-испански. Откуда это взялось?

Я поворачиваюсь обратно к острову, чтобы не так явно бросаться в глаза, пока заканчиваю готовить три сэндвича. По привычке делаю два для себя и один для Рози. С тем же успехом я могу начать весь этот "акт хорошего парня" прямо сейчас, сделав бутерброд с предложением мира для Клементины.

Я раскладываю еду по бумажным тарелкам и даже беру две баночки пива с открывалкой, прежде чем раздвинуть стеклянную дверь и выйти на задний двор. Клементина поворачивается ко мне всем телом, и мне совсем не помогает то, что ее грудь подпрыгивает при этом движении. Ее глаза расширяются, и она направляется к шезлонгу у бассейна и хватает платье, которое едва прикрывает ее задницу.

– Я приготовил обед, возьми добавку, если хочешь.

Я ставлю тарелки на столик, стоящий между двумя креслами, и смотрю на нее. Ее телефон зажат между ладонями, которые практически побелели от хватки.

– Я не голодна, – бормочет она, оглядывая бассейн и не сводя с меня глаз.

– Это пропадет, – говорю я, надеясь, что она просто примет этот дружеский жест, и я уйду от нее.

Наконец она смотрит на меня, и ее карие глаза ждут чего-то... чего? Я не знаю. В ее чертах появляется мягкость, прежде чем она кивает и прочищает горло.

– Спасибо, Мистер Сантос.

Она садится на стул, берет тарелку и ставит ее на колени.

– Не возражаешь, если я присоединюсь? – спрашиваю я, жестом указывая на свободное кресло у бассейна рядом со столом.

Она пожимает плечами. – Это твой задний двор.

– Но сейчас это твое пространство, – заявляю я. Она смотрит на меня с вихрем вопросов в глазах.

– Что?

– Сейчас это твое пространство, – повторяю я. – Может быть, это мой задний двор, но ты была здесь первой, и я не хочу навязывать тебе это.

– Это… – Она откусывает от сэндвича и жует его, прежде чем проглотить. – Очень мило. У меня никогда не было кого-то...

Я ласково улыбаюсь ей, пока она глубоко задумалась. Честно говоря, это не так уж и сложно, когда у тебя есть дочь. Учу Рози говорить "нет" и напоминаю ей, что "нет" – это достаточно. Она не должна ни с кем спорить по поводу своих решений, касающихся ее самостоятельности, выбора жизненного пути и всего остального.

Что-то подсказывает мне, что у Клементины не было никого, кто бы вдалбливал ей этот образ мыслей. Или же кто-то настолько ее обидел, что она потеряла эту силу. От мысли о последнем у меня разрывается сердце.

– Все в порядке. Если ты хочешь, чтобы я ушел, я могу. Если хочешь, чтобы я остался, я могу отодвинуть кресло на всю длину бассейна и даже повернуться лицом в другую сторону.

Она смеется над этим и качает головой, светлые пряди разлетаются в разные стороны. – Спасибо, Мистер Сантос, но вы можете просто сидеть на этом месте. Я не против.

Я киваю и сажусь, забираю вторую тарелку и копаюсь в сэндвиче. Бутылки пива лежат на земле, и я коротко вспоминаю о них. Поставив тарелку на стул, я беру бутылки и открываю одну. Я смотрю на нее, но она смотрит на небо.

– Пиво? – спрашиваю я, поднимая нераспечатанную бутылку.

Она оглядывается, и по ее лицу расплывается улыбка. – Да! Спасибо, мистер...

– Пожалуйста, не надо говорить "Мистер Сантос" после всего, – смеюсь я. На ее щеках появляется сиреневый оттенок, и она кивает, глядя, как я отхлебываю пиво.

– Спасибо, – говорит она таким тихим голосом, что я почти не замечаю его.

– Конечно.

Мы едим в тишине, птицы на заднем плане заполняют наши уши. Это приятно, и я смотрю на небо вместе с ней.

Только когда мы покончили с тарелками и пивом, я наконец спрашиваю ее: – Так что же ты делаешь, когда смотришь на небо?

Устроившись на стуле и заложив руку за голову, она, кажется, погрузилась в раздумья. – Мне нравится считать облака. А когда наступает ночь, я считаю звезды. Это меня успокаивает.

Успокаивает?

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее, и замираю на ее розовых пухлых губах.

– Я никогда не думал, что небо может успокаивать.

Она кивает, продолжая смотреть на небо, но я чувствую, как меняется пространство между нами. Она делает глубокий вдох и медленно выпускает воздух. – Это очень успокаивает. Лучше, чем другие методы.

В этот момент я вижу, как другая ее рука опускается к бедру и проводит по обнаженной коже. Это делается не в сексуальной манере, но мое внимание привлекают слабые шрамы на ее коже, по которым она проводит рукой.

Это ее метод? Резать бедро?

Некоторые из них длиннее, чем другие, но эти выглядят так, будто появились очень давно. Более свежие меньше и даже имеют изгибы, явно сделанные не ножом или лезвием. Не могу не задаться вопросом, что еще она могла использовать для их изготовления.

– У тебя тут полно облаков и звезд, – отвечаю я.

Она поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и я быстро отвожу взгляд от ее бедра.

– Еще раз спасибо, мистер..., – останавливает она себя. – За все. Это была довольно напряженная неделя, но присутствие здесь, кажется, успокаивает мои нервы.

Я на мгновение бросаю взгляд на ее бедро, но она, к счастью, не замечает этого.

– Оставайся так долго, как тебе нужно.

– Мне все равно нужно отдать вам чек.

– Верно, – киваю я. – Можешь оставить его на холодильнике, если хочешь. Твои родители получили мою информацию?

Она кивает.

– Получили. Не волнуйся, если они не выйдут на связь. Они все лето путешествуют по Европе и наслаждаются жизнью.

– Принято к сведению.

На мгновение она замолкает, не сводя своих карих глаз с моих. В этом нет ничего неловкого. И в этом взгляде нет напряжения. Просто комфортно. Через мгновение она улыбается и снова смотрит на небо. Я прочищаю горло и сажусь, собирая тарелки и пустые бутылки из-под пива.

– Еще раз спасибо, – говорит она, когда я направляюсь в дом.

– Конечно, Клементина, – отвечаю я, прежде чем проскользнуть внутрь. Бумажные тарелки я выбрасываю в мусорное ведро, а бутылки – в наш небольшой контейнер для мусора, о котором я стараюсь не забывать. Иногда я забываю и выбрасываю вторсырье в мусорное ведро.

Я не хочу навязывать ей время на заднем дворе еще больше, чем уже есть, поэтому я прохожу в огромную гостиную. Я устраиваюсь на удобном диване, позволяя своему телу погрузиться в него. Звуковая система – та, которую я собирал несколько месяцев. Это одно из моих любимых мест, где я погружаюсь в фильм или песню, которую слушаю.

Я переключаю каналы, пока не открою потоковое приложение и не включу старый любимый фильм, а потом звуки укачивают меня в крепкой дремоте.

– Мистер Сантос? – мягкий голос зовет меня, и я прищуриваюсь, прежде чем сфокусироваться на фигуре передо мной. Моя рука затекла, и я стону, когда поворачиваюсь и пытаюсь пошевелить ею, чтобы восстановить кровообращение.

Клементина наблюдает за мной с расстояния в несколько футов, она все еще не сняла покрывало. Я стараюсь не фокусировать взгляд на ее изгибах или на том, как сжимаются ее бедра. Наконец я перевожу взгляд на нее.

– Да? Извини, я вырубился.

– Все в порядке, – говорит она с небольшой улыбкой, расплывающейся в уголках ее губ. – Я хотела сообщить тебе, что мне звонила Роза. Она собирается поужинать с... ее не будет здесь на ужине.

Я поднимаю бровь и сажусь на диване, вытягивая руки над головой, а затем вздыхаю и встаю. Она поднимает шею, чтобы посмотреть на меня, и я отрывисто киваю.

– Спасибо, она написала мне об этом. А ты?

Она смотрит на меня какое-то мгновение, прежде чем ее лоб покрывается складками замешательства. – Я, что?

– Планы на ужин. У тебя есть какие-нибудь?

Ее глаза на мгновение вспыхивают, щеки становятся румяными, и я снова поднимаю бровь.

– Н-нет, не планирую, – запинаясь, произносит она.

У нас с Фрэнки были планы на вечер – выпить пива и поесть пиццы в ближайшем пабе, но, глядя на то, в каком она сейчас состоянии, мне хочется их отменить. Но я не могу. Это будет выглядеть некрасиво с моей стороны, и мне нужно держать дистанцию, пока Рози не вернется домой и не начнет общаться с Клементиной. Меня не раздражает, что она всю неделю находится рядом с домом, но я не могу постоянно сталкиваться с ней в сценариях, которые плохо прокручиваются в моей голове.

Многие из них полны фантазий, которые не должны выходить у меня из головы.

– Я буду сегодня в пабе с хорошим другом, но если проголодаешься, то найди в холодильнике. Наш дом – это твой дом.

Она молчит, обдумывая мой ответ. Ее губы дергаются, словно она хочет что-то сказать, но она молчит.

Прежде чем я успеваю спросить ее, все ли в порядке или что я отменю свои планы и поужинаю с ней здесь, она кивает и поворачивается на пятках. Она быстро покидает гостиную, прежде чем я слышу, как она поднимается по лестнице, а затем звук закрывающейся двери гостевой спальни.

Черт, почему мне кажется, что я все испортил? Я пытаюсь очистить свой разум от этих мыслей, направляясь на кухню, чтобы взять телефон и увидеть, что Фрэнки уже написал мне сообщение, чтобы подтвердить ужин. Я быстро отвечаю, что буду. Мой сон длился недолго, и у меня есть около трех часов, прежде чем я должен буду встретиться с ним.

Не раздумывая ни секунды, я спускаюсь в подвал, измеряю вещи и рисую ужасные эскизы того, как я хочу, чтобы проходил ремонт. Я так легко погружаюсь в работу, стараясь избегать Клементину, насколько это возможно в доме, что время быстро подходит к ужину, и я направляюсь в паб.