Текст книги "Развод. Моя новая жизнь (СИ)"

Автор книги: Елена Безрукова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

53.

– Вы о чем спрашиваете, простите? – сузила глаза я. – Вы же не взятку мне предложить хотите?

– Конечно, нет, – улыбнулся он, понимая, что я не согласилась на его предложение, и продолжать диалог в таком ключе бессмысленно. – А позвольте вас пригласить в ресторан?

– Зачем это? – подняла я брови от столь неожиданного предложения.

– Нуу.… Зачем мужчины предлагают поужинать с ними? Хотел бы пообщаться и познакомиться. Меня впечатляют такие принципиальные женщины, как вы.

– Я боюсь, что не найду времени на вечер с вами, – развела я руками.

Идти с ним мне совершенно никуда не хотелось. Опасный, скользкий тип – вот что я думала о нем, глядя в его холодные глаза. Я даже не уверена, что он искренне всё это говорил, а не чтобы просто в неофициальной обстановке не заговорить о деньгах повторно.

– Вы такой занятой доктор, что даже окошка для простого депутата не найдется?

– Увы.

– А если я хочу поговорить о возможном выделении бюджета в вашу больницу?

– Э-э-э.… – растерялась я. Такой разговор отшивать, конечно, глупо, хоть и ясно, что он снова меня пытается подловить или подкупить, чтобы я согласилась на приватную встречу. – Об этом вам лучше поговорить с Романом Сергеевичем.

– А мне он сказал, что вы – практически его правая рука, и я могу говорить обо всём и с вами.

Так и сказал? Приятно и неожиданно. Но сейчас я должна думать не об этом.

– Вопросы по хозяйственной части я точно не решаю.

– Начнёте. Мне приятнее провести вечер с дамой, чем обсуждать всё в скучном кабинете больницы.

– Ничем не могу вам помочь, Михаил Сергеевич, – снова развела я руками. – Не в моей компетенции решать такие вопросы.

– Вы решаете только вопросы отчислений юнцов, испортившим вам показатели?

– Не без этого.

– И все-таки…. Не откажите мне провести вечер в вашей компании. Наше общение все больше и больше интригует меня. Вы такая.… смелая женщина. Воин. Амазонка.

Мне стало жарко от его слов. И они казались мне какими-то неприятными, лживыми…

Или даже какими-то…сальными. Не хотела я, чтобы он на меня так вот смотрел бы и тем более не хотела бы составлять ему компанию.

– Вы женаты? – припечатала я его в лоб.

Сейчас скажет, что – да. Знаю я такие фрукты. И я смогу ему отказать уже с аргументами.

– Моя жена умерла пять лет назад, – ответил он и я почувствовала жгучий стыд.

Ну вот – навешала ярлыков на мужика. А может, и зря.

Может, и не такой уж он и плохой, просто я сейчас, обиженная бывшим мужем, предвзято смотрю на всех мужчин? Романа ведь я тоже строго как-то сужу и не подпускаю к себе. Может, дело в моём восприятии всё, а не в мужчинах, вокруг меня?

– О, простите…. Было бестактно с моей стороны напомнить вам о такой потере. Но я не знала.

– Не корите себя. Я уже понял, что вы не знаете ни меня, ни моей биографии, – обезоруживающе улыбнулся мужчина. – Но так даже лучше. Вы, может быть, наконец увидите во мне человека, а не кошелек на ножках. Так что вы скажете мне насчёт ужина в моей компании в очень приличном месте? Только ужин. Мне уж очень хочется продолжить с вами этот прекрасный словесный пинг-понг.

Он ждал ответа, а я не знала, к чему прислушаться: к доводам разума или чувствам?

54.

– Извините, но я не готова вас сопровождать, – все же покачала я головой отрицательно. – У меня…. другие планы.

– У вас есть мужчина? Муж?

– Нет, но.…

– Тогда что еще вам мешает?

– Просто мне это не интересно. Извините, больше нет времени беседовать. Мне пора.

Я сняла пальто с вешалки и удалилась из ординаторской, оставив растерянного мужика одного. Так и не поняла: я ему правда понравилась или это ход такой с рестораном, чтобы меня задобрить, и я все-таки повлияла на восстановление его сына?

Зря он так старается ради сыночка. Тот явно не оценит. Такие ничего ценить не умеют – потому что ничего сами и не делают, не добиваются и цену деньгам просто не знают.

Если мальчику мед вуз не нужен и он так несерьезно относится к посещаемости, то и эта профессия – не для него. Тут в первую очередь ответственность и дисциплина. И для чего его восстанавливать тогда? Чтобы парень занял чужое место и просиживал штаны ради диплома, который ему, очевидно, совсем не нужен? Странно, что его отец этого не понимает.…

Однако на следующий же день, когда я даже успела позабыть об этой истории, по дороге домой меня настигла черная, представительная машина.…

Я шла по тротуару к автобусной остановке, потому как моя машина неожиданно отказалась заводиться, и временно я оказалась без колёс. Ласточка моя была отогнана в мастерскую, ну а пока вот – наслаждаюсь солнышком и морозцем.

Дверь машины открылась, и сначала оттуда высунулся шикарный, просто огромный букет роз всех цветов радуги, а затем на тротуаре очутился и тот, кто его держал – Михаил Серов.

Я сжала губы плотнее.

Ну вот – никак не успокоится! С цветами приехал аж. Я же ему сказала, что никаких взяток не беру, в том числе – цветами. И сына его восстанавливать помогать не буду. К тому же, это все равно невозможно, по крайней мере, с моей стороны – все прогулы отмечены в журнале и переданы в деканат. Теперь ему надо решать этот вопрос непосредственно с университетом, не со мной. Мои полномочия здесь, как говорится – всё.

Он подошёл ко мне и буквально перегородил дорогу. Машина катилась рядом, провожая хозяина. Ну и меня заодно.… Водитель остался внутри.

– Добрый вечер, Любовь Сергеевна.

– Добрый вечер, Михаил Сергеевич.

– А это вам!

– Правда? – опустила я глаза на цветы. – И какой же повод? Такой роскошный букет.

– Вы его достойны. Разве нужны поводы дарить цветы прекрасным женщинам?

– Ну бросьте…. Сейчас засмущаете меня еще.

– Так берите цветы и не смущайтесь. Они для вас!

Я задумчиво посмотрела на букет в его руках. Нет, не букет! Букетище.

Огромный. И красивый. Дорого-богато, нечего сказать.

Неужто я и правда вызвала желание так потратиться на меня или просто его желание восстановить сына на практике настолько велико?

Теперь во всех поступках Михаила, особенно после фразы про деньги за помощь в восстановлении Павла в университете, я видела какую-то корысть, подвох.

– Почему, кстати, разноцветные? – полюбопытствовала я, снова подумав о том, что разнообразие цветов бутонов просто-таки поражало воображение. Какие-то даже голубые были! Я таких никогда не видела. Неужто такие растут или красят их как-то искусственно? Чего только не научились делать в нашем веке технологий!

– А я не знал, какие вы любите, – улыбнулся Серов-старший и протянул мне букет повторно. – Поэтому взял всяких понемногу. Розы-то любят почти все.

– А я – ландыши люблю, – отметила я, изогнув одну бровь.

– Подарю в мае. А сейчас – розы для дамы.

– Ладно.… Давайте сюда, раз уж принесли… Ой, ёлки мои.… Тяжёлый какой.

– А давайте я вам помогу. Донесу до машины.

– Я на автобусе.

– На каком автобусе? С таким букетом? Я вас подвезу, садитесь. А сначала ужин, в приятном месте…. В приятной компании.

Он почти запихал меня в свою машину, как я очнулась и упёрлась руками в дверь его авто.

– Подождите. Какой еще ужин?

– Любовь Сергеевна, садитесь уже. Ветер дует.

– Нет, какой такой ужин, сначала скажите?

– Вы знаете, – выдохнул он мне почти на самое ухо, подойдя сзади довольно близко. – Я осознал, что вёл себя с вами как-то…грубо. И я хочу извиниться. Этими цветами и ужином в ресторане. Ну что вам стоит скрасить вечер одного мужчины, который этого очень хочет?

– Но я….

– А у меня к вам и деловое предложение есть.

– Да?

– Да. Садитесь. Я всё расскажу.

Живот заурчал от голода. И я подумала о том, почему бы мне в самом деле не поужинать в ресторане. Если Серов позволит себе лишнего – просто встану и уйду. Ни к чему меня этот ужин не обязывает. Не в гостиницу же он меня позвал.

Заодно узнаю, что же он хочет от меня – какие такие деловые предложения имеются ко мне у него?

Врет, наверное, чтобы я просто на ужин согласилась.

Но почему-то сегодня мне отказываться не хотелось, и я все же уселась на заднее сиденье комфортабельного автомобиля Михаила Серова.

Вот настырный!

Чем-то мне молодого Степана напомнил….

55.

– Да, молодёжь сейчас такая пошла… – говорил Михаил. Мы с ним заняли отдельный столик у окна, некую зону отдыха. Он – не простой смертный, и места ему в ресторанах оставляли всегда самые лучшие, что неудивительно – по статусу полагается. – Всё бы им гулять да гулять.… Ответственности ноль.

– Так что же вы вашего к ногтю не приберете?

– Вы считаете, еще не поздно?

– Поздно, если честно.

– Ну вот.… Бесполезно его уже к ногтю прибирать. Надо судьбу как-то устроить. И пусть уж плывет в свободное плавание. Я уж его тащил, тащил… А он всё сопротивляется становиться нормальным человеком.…

– Так зачем тогда помогаете ему с прогулами? – спросила я.

– Понимаете, его мать… Лена очень переживает, что наш сын останется неучем.

– Вы женаты? – осторожно поинтересовалась я.

Если да – то это наше последнее кофе вместе.

Женатые – табу.

От таких чего угодно ждать можно. Сам женат, а цветы мне дарит, и в кафе зовет ужинать. Нехорошо. Осуждаю!

– Нет, мы.… разведены, – покачал головой политик. – Давно уже. Не женился больше. Как-то не сложилось…

– Ясно, – отозвалась я. – Значит, вы ради матери сына так стараетесь?

– Да. Именно так.

– Но вы же понимаете, что это не выход из всей ситуации? Ну восстановите вы Павла, и что дальше? Думаете, он перестанет прогуливать пары? Это же только поощрит его безалаберность и безнаказанность. Пусть отчисление станет ему уроком. Заберите документы и пусть идёт работать. Парень молодой, руки-ноги есть, вот и пусть учиться себе зарабатывать. Можно быть совсем честной с вами?

– Конечно, – кивнул мужчина, попивая чай из своей чашки. – Я же сам вас на этот разговор вызвал.

– Вы же понимаете сами, что медицинский вуз вашему сыну не нужен. Так зачем заставлять его продолжать учиться? Хорошим врачом он не станет. Потому что ему это просто не интересно.

– Да.… Вы правы. Он хотел стать гитаристом.…

– Так почему вы не позволили ему?

– Посчитал, что это несерьезная профессия, – ответил он. – Ну что он ей заработает?

– Тут два варианта: либо прославится, либо ничего не добьется и займётся чем-то еще. Но, пожалуй, пока не попробует – не успокоиться. Говорят, что учатся на чужих ошибках, но это вовсе не так: всем надо набить именно свои шишки, чтобы получить именно свой опыт и понимание. У вас же была такая возможность. И все еще есть…. Дайте сыну заниматься тем, что он хочет. И он перестанет протестовать и саботировать.

– Вы так считаете? – улыбнулся Михаил.

Неужто такой серьезный мужчина не понимает совсем своего ребенка?

Говорят, такие серьезные дяди, достигаторы, хваткие акулы бизнеса, в семье могут быть очень неглубокими, поверхностными, и совершенно не понимать чувства близких.

Да и не только бизнесмены и политики такими могут быть, простые работяги – тоже.

Смысл в том, что от семьи они далеко, несмотря на кажущуюся близость и родство.

Физически человек может быть близко, а вот морально при этом – бесконечно далек.

Конечно, он хочет как лучше для него, но далеко не всегда наши взгляды с детьми на то, что хорошо, а что – плохо, совпадают… Иной раз остаётся лишь примириться с их выбором и от души надеяться, что что-то получится…

А если нет, то у ребенка будут силы начинать что-то другое, заново.

Но чтобы узнать, его это дело, или не его, надо попробовать, при условии, конечно, что способностей юноша или девушка не лишены, и перспективы есть.

– Конечно. Я своим детям не запрещала быть собой. У меня старшая – будущая балерина, – решила я поделиться с ним своим опытом. Вообще говорить с ним оказалось довольно просто и получалось у меня это довольно свободно. Даже не ожидала, но – факт.

– Да вы что! – всплеснул Серов-старший руками. – Какие у нас с вами творческие дети, Любовь Сергеевна.

– Да-да-да…. В балетной студии день и ночь пропадает.… И я не уверена, что у неё будут после обучения какие-то контракты.… Конкурентов очень много. Но я все равно верю в неё и желаю ей удачи. Это ведь её жизнь. И её возможные ошибки. Выход найдётся, даже если задуманное не получится. Намного хуже, когда молодые люди вообще ни к чему не стремятся, кроме как позалипать в видосы на хостингах…

– И вы не побоялись ей вручить её жизнь?

– Нет, как видите.… Лучше пусть она даже ошибётся, но это будут её ошибки и ее выбор. Понимаете? Но я все же надеюсь, что она нашла своё призвание.

– И вы прямо верите в неё?

– Да. Обязательно! Как еще? Кто же в неё поверит, если не мать?

– Вы потрясающая женщина, Любовь Сергеевна.

– Ну бросьте, Михаил Сергеевич.… Какая же я потрясающая… – смутилась я. И кровь прилила к щекам. Как давно я не слышала подобных слов от мужчин. А от мужа, вообще, кажется, никогда не слышала…. – Я просто люблю своих детей и стараюсь их понимать.

– И мать великолепная, – улыбнулся он и мягко, осторожно позволил себе накрыть своей широкой ладонью мою. – Мне очень приятно с вами познакомиться. И иметь честь пообщаться….

Я скромно улыбнулась, но руку все же забрала.

Не время еще для таких интимных жестов. Мы еще плохо знаем друг друга.

Но то, что мне неожиданно даже для самой себя в первую очередь, было приятно тоже проводить с ним этот вечер.

Первое впечатление оказалось обманчивым. Возможно, я предвзято к нему отнеслась с порога, потому что он просил за своего сына очень настойчиво. А я не люблю, когда поощряют лень. Может, и стоит дать ему какой-то маленький шанс….

– Скажите мне, что вы еще с вами увидимся, – сказал он, глядя в мои глаза.

– Если вы захотите, – кокетливо отозвалась я.

– Я – очень хочу.

– Значит, всё в ваших руках.

56.

Мне нравилась моя новая жизнь. Больше, чем та, которой я жила со Степаном.

Только сейчас, оказавшись на “свободе”, я стала понимать как много он меня “пилил”, пытался проломить мои границы, пытался заставить меня вести себя так и поступать так, как ему казалось правильным. О том, чего хочу я сама, меня вообще редко спрашивали….

Меня никто не укладывал рано спать, если я того не хотела, никто не заставлял меня смотреть по телевизору те передачи, какие я не хотела.

Никто не говорил мне, что новое платье мне не идёт. И потом это платье десять лет в шкафу висит.…

Никто не говорил мне, что новая стрижка – неудачна, и после неё я не рисковала сунуться еще раз к парикмахеру.

Только сейчас я стала осознавать, что, возможно, новая стрижка или цвет волос, в те попытки, которые я предпринимала по улучшению своего внешнего вида, не так уж и плохи были. Просто они по каким-то причинам не нравились бывшему мужу. А может, он просто вредничал или у него было плохое настроение. А вымещалось это всё всегда на мне. Я тащила это бремя и помалкивала: все тащат, и я тащу.

Я потому и стала проподать на работе.

Мне больше нравилось там, а в выходные – с детьми.

Но не с ним.

От него я стала ждать нападок, обвинений, тычков – каждый вечер.

И они были.

Но я несла свой крест, пока однажды он сам не развязал мне руки – своей изменой, окончательно не выразив ко мне полное пренебрежение и неуважение.

Я стала задумываться: почему же я раньше не ушла от него?

Отношений по сути у нас давно не было. Никакого контакта практически, кроме просмотров телепередач, которые как обычно выбрал он сам.

Никакой поддержки от него я также не видела.

Там, где нормальный муж поддержал бы и сказал что-то в стиле “Не переживай так. В этот раз не получилось – в другой раз обязательно получится! У всех бывают ошибки, ты же не робот!” он говорил мне, что я виновата сама, и вечно всё делаю не так и неправильно, и надо было по-другому, давая мне советы, которые я не только не просила, но даже и не способна была воспринимать в подобном состоянии, если у меня слёзы лились и сопли висело по колено….

Хотелось просто слов поддержки, тепла, дружеских объятий, чтобы человек даже как-то невербально говорил, что он со мной, он меня понимает, он мне сочувствует…

А когда в момент, когда тебе и без того плохо, тебя только отчитывают, как несмышленого дошкольника, то становится лишь хуже: накатывает такое чувство отчаяния и бесконечного одиночества, что словами не передать… Ты вроде как замужем, мужчина физически есть в доме, но… Ты все равно одинока и брошена один на один со своими проблемами….

Теперь же я решаю их сама и не жду ни от кого помощи, участия. Точнее – от него не жду. И как-то прямо легче стало….

Говорят же, что есть такие люди – тосичные, энергетические вампиры, которые тянут из тебя силы, берут на миллион, а отдают – на копейку, которые не умеют сочувствовать так, как этого ждёшь от близкого человека…. И рядом со мной был именно такой.

Хорошо, что я это осознала не на смертном одре… И смогла выйти из этих отношений благодаря его свинскому поступку, который меня отрезвил.

Теперь же я жила словно более свободно, вдыхала воздух полной грудью, больше не слышала ничьих претенезий в свой адрес и у меня за спиной словно проклевывались белые крылья.… Еще пару таких месяцев, они совсем сформируются и распушаться, и я смогу буквально взлететь от счастья и ощущения освобождения…

Внимание мужчин мне нравилось. Я старалась поддерживать тот образ, который помогли мне создать коллеги, и мне было очень приятно ухаживать за собой. Я поняла, что походы в салоны красоты, пенные ванны с масками для лица и прочее приносят мне калоссальное удовольствие. И жалела, что раньше отчего-то себя этим обделяла, вечно куда-то спешила, боялась посидеть в ванной подольше, потому что Стёпа обязательно бы возмущался, что я слишком долго там сидела и он не успел со мной пообщаться перед сном….

Я стала понимать, что если к отношениям новым я, конечно, пока совершенно не готова, то на свидания ходить мне вполне понравилось, даже хочется.

Теперь мне казалось, что несмотря на то, что мне почти пятьдесят и у меня трое детей, моя жизнь действительно только начинается. Я верила в это, была в этом убеждена.

Однако жизнь – не сказка, и порой спускает с небес на землю.

Страшное известие поразило меня словно громом и молнией…

– Нина? Что она? Что… В какой она больнице? А что случилось? Ч-ч-что-о-о.…

Мои глаза начали закатываться, телефон выпал из руки, и сама я стала куда-то проваливаться.

– Люба, Люба, ты чего? – подхватили меня девочки, но дальше я провалилась в темноту и перестала что-то слышать….

57.

– Люба? Ты меня слышишь? Не пугай нас.

Я кое-как разлепила глаза. Сначала никак понять не могла, что случилось, почему так голова гудит и почему я на диване ординаторской.

А потом вспомнила и резко села.

Мне надо ехать, а я тут разлеглась…

Нина!

– Погоди, не так резко.… – остановил меня мягко Роман, который и склонился надо мной. Он пытался привести меня в чувство, коллеги топтались позади. – Сколько пальцев?

– Три. Мне надо ехать.

Я снова попыталась встать, но мне снова мягко не дали это сделать…

– Подожди. Объясни толком – что случилось? – говорил мне Роман, внимательно вглядываясь в моё лицо. – Я так понимаю, что-то серьезное?

– Нина…. – неосознанно вцепилась я в его руку. – Нина.

– Так.… Твоя дочь?

– Да.

– Что с ней?

– Мне надо ехать! Отвезите меня. Пожалуйста.

– Куда?

– В больницу. Она в больнице…

– В нашей?

– Нет. В четвёртой. Отвезите меня туда.

– Ладно, едем. По дороге объяснишь, что там случилось.

Я кое-как перебирала ногами и туго соображала в принципе. Даже не оделась и собралась в мед.форме на зимнюю улицу…

Роман накинул мне на плечи пальто, прихватил свое и ключи от машины и мы отправились с ним на парковку.

Как дошла до машины я не помню. Шла с трудом, Роман вёл меня буквально под руку.

Он усадил меня на переднее пассажирское сиденье, пристегнул, сел сам за руль и вывел автомобиль на дорогу.

– Скажешь, что случилось?

Я молчала.

По моему лицу бежали слёзы.

Я не знала, как об этом говорить с по сути посторонним мужчиной.

Да я вообще ни с кем об этом говорить не хотела!

– Её избили, – сказала я часть правды.

Это не всё.… Но как сказать – я просто не знала.

– Что? Кто? – нахмурил он брови. – Кому что плохого сделала молодая девочка?

– Я ничего не знаю, – покачала я головой и снова предалась слезам. – Мне позвонили врачи этой больницы… Но сказали, что сильно побили.

– Кто?

– Мальчики.…

– Какие?!

– С которыми она общалась. С одним из них дружила…. Но я их не знаю!

– Ты не знаешь, с кем общалась дочь?

Я промолчала, глотая солёные слёзы.

Нет, не знаю. Я не знаю, с кем общается моя взрослая, но все-таки еще такая неопытная дочь. Не знаю, и это стало моей ошибкой.…

– Подростки не любят делится личным и считают, что и сами всё знают, не так ли? – сказал он тихо спустя минуту молчания. Наверное, понял, что попал мне куда-то в больное место, но хотел сгладить этот угол.

– Да.… Она у меня закрытая…девочка, – хлюпала я носом. – Господи, пусть бы всё не так страшно оказалось, чем мне сказали…

– Дай бог, дай Бог…. Всё будет хорошо.

Он мягко сжал мою руку, на мгновение оторвавшись от руля.

Мы встретились глазами. Я чувствовала его молчаливую поддержку.

И это дорого стоит. Мне сейчас было очень тяжело.

Я очень боялась, что не смогла уберечь дочь.… Как я это переживу?

Мы буквально бегом бежали в то отделение, где разместили мою девочку. Я не знаю, откуда взялась вдруг энергия, и если до машины я еле шла, то от неё в больницу я бежала как ошпаренная, так, что Роман еле поспевал за мной.

К нам вышел лечащий врач Нины и строго посмотрел на меня.

– Здравствуйте. Мы – коллеги, я так понимаю?

– Здравствуйте, – протянул ему руку Роман. – Роман Сергеевич Пархоменко, заведующий хирургическим отделением пятой больницы.

– А я – лечащий врач Нины Самойловой. Что же вы, коллеги, девочку не сберегли?

После этих слов я снова почувствовала, что уплываю куда-то… .