Текст книги "Я тебя вижу (СИ)"

Автор книги: Екатерина Евсеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

  У девушки захватило дух, от восторга она не могла вымолвить ни слова, так была счастлива. Хотя ей хотелось сказать очень много всего. На глазах проступили слёзы счастья. Светлана думала:

  «Боже мой... это всё для меня...»

  -Можно сидеть здесь и в жару, и в дождь. И ночью, и днём – говорил Максим, – когда захочешь. Они всегда будут тут.

  Девушка ещё молчала, но на её лице всё было написано. Наконец она только и сказала:

  -Спасибо, – и, выдохнув, вздрогнула, – знали бы вы, как я вам благодарна... за всё...

  Они водили Светлану мимо кустов по узким тропкам, а та осторожно, чтобы не уколоться о короткие, но острые шипы, трогала пухлые бутоны. Ей казалось, что теплица не имеет конца, хотя на самом деле девушка ходила кругами. Направо, прямо, налево, потом вновь прямо. Будто в безграничном лабиринте... В окружении роз...

  Спустились сумерки. Застрекотали в траве кузнечики, иногда выпрыгивающие из зарослей и кустов. В теплице над цветами горело несколько ламп. Внутри помещения были Михаил и Светлана, на земле у её ног стоял новый магнитофон. Девушка сидела на раскладном стуле и наслаждалась благоуханием.

  Когда-то цветочный магазин казался ей сказочным местом... Теперь она понимала, что там, в высоких белых горшках, стоят цветы, жизнь которых подходит к концу. Их купят сегодня или завтра, поставят в вазу, полюбуются ими день другой и выбросят, засунув бутоны в душный полиэтиленовый пакет, и забудут о них после этого до следующего случая...

  Вдоль рядов ходил юноша и поливал кусты из длинного зелёного шланга. Светлана улыбалась, слушая тихий шёпот стекающих со стеблей струек воды.

  -Сейчас шланг унесу, сполосну руки от земли и приду, – сказал Михаил, закончив орошение.

  Скрипнула за спиной дверца. С листьев всё ещё спадали на влажную почву маленькие капли.

  Светлана потянулась к магнитофону и начала искать песню. Теперь ей самой хотелось сделать первый шаг. Сколько было сделано Михаилом для неё... И что сделала для него она?..

  Девушка не знала, как спрятать волнение и трепет. Неужели это... Любовь? Неужели она наконец укрепилась в этой мысли?

  Да... Это была она...

  Любовь...

  Светлана переключала песни и продолжала искать ту самую. Но какую, она и сама не знала. Теперь девушка решилась сама предложить танец, взять юношу за руку и повести его за собой. Это, наверное, странно. Она вспомнила, как ужасно повела себя на выпускном. Перед глазами пронёсся опустошённый взгляд Михаила и улыбка, неумело скрывающая огорчение и боль. Краска стыда легла ей на щёки. Рука задрожала, но палец продолжил нажимать на кнопку.

  «Может, не стоит? Это же глупо...стыдно...»

  Нет, глупо принимать любовь от других, а свою копить в себе, как скряга.

  Нет, не стыдно теперь показать её, открыть душу.

  Юноша шагнул внутрь, вытирая ладони о зелёное полотенце и убирая со лба мокрые русые волосы, а Светлана всё ещё искала мелодию, склонившись над магнитофоном. Михаил глянул на её напряженное и сосредоточенное лицо и набросил мокрое полотенце на приоткрытую дверь. Но вот, наконец, палец девушки задержался на кнопке.

  -Нашла.

  Лёгкий ветерок заходил в теплицу. Розы стояли и ощущали свежее дыхание природы.

  Михаил остановился около Светланы, а та встала со стула и простёрла к нему руки.

  -Пойдём, – она потянула его ближе.

  Юноша вывел её в центр, туда, где пересекались тропинки, а со всех сторон их окружали пышные кусты.

  Вновь пианино.

  -"White canvas?" -вспомнил Михаил и нежно взглянул на девушку. – Моя любимая.

  Она обняла его за спину и прислонилась к груди. Он опустил голову и опёрся подбородком на её макушку и закрыл глаза.

  -И моя, – шепнула девушка.

  Они будто перенеслись в волшебную страну. Играет сладостная музыка, вокруг цветут прекрасные розы...

  "You cannot erase them

  Ты не можешь стереть их,

  The words that were said

  Произнесённые слова.

  Just paint them over

  Просто закрась их

  Inside of your head

  В своей голове.

  All that is needed

  Всё, что тебе нужно

  You know you must make

  Сделать, ты знаешь, -

  One leap of faith

  Это один решительный шаг.

  Everything else will fall into place

  Всё остальное встанет на свои места"

  (строчки из песни «White canvas» группы A-ha).

  Девушка уже ни о чём не думала. Вот сейчас. Сейчас...

  Она подняла голову и потянулась к Максиму. Он опустился ниже, охватил взглядом её пылающее лицо с его прямыми мягкими чертами и припал к её губам своими...

  Сколько нежности и ласки хранил их поцелуй. Сколько времени он зрел, как плод, который день ото дня становился всё сочнее и слаще. И вот наконец им смогли насладиться оба влюблённых. Очарованные друг другом, песней и запахом роз они продолжали раскачиваться, переступая с ноги на ногу, аккуратно вальсируя около цветущих кустов.

  Максим в это время вышел из дома, чтобы встретить мать с работы. Ещё с порога он услышал знакомую песню и решил пойти на звук. Заглянув в сад и увидев сестру и Михаила в объятьях друг друга через приоткрытую дверцу, он опёрся на столбики, за которые цеплялись усики винограда, и искренне улыбнулся. Даже слёзы счастья немного появились на его в последнее время серьёзных глазах.

  Он недолго смотрел в их сторону, и, подумав, что подглядывать не хорошо, тихо-тихо, как мышь, покинул сад, и вышел за ворота.

  Песня стихла, а пара продолжала стоять, окружённая раскрывшимися бутонами. Вдруг Светлана вздрогнула и промолвила:

  -Миша... Миша...

  Он открыл глаза и посмотрел вниз.

  -Что такое?

  -Миша... Миша... Я... Боже мой... Это ты, Миша?

  Юноша заглянул ей в глаза. Те ловили каждое его движение. Он обхватил голову девушки, большими пальцами смахивая с её щёк слёзы.

  -Да... конечно...

  Он боялся подумать, что..., но вовремя осёкся, чтобы заранее не отчаяться...

  -Миша... я..., – глаза были полны солёной влаги, которая бежала по щекам, – я тебя вижу...

  Его глаза, такие чистые, широко распахнутые, такие бархатные, светлые. Брови, нижняя пухлая губа и спадающие на широкие щёки русые волосы. Такие знакомые черты, она их видела давным-давно. Казалось, будто сне. Так заныло сердце. То ли от тоски. То ли от долгожданного свидания.

  Он начал осыпать её глаза, щёки, губы горячими поцелуями, гладя длинные волосы и тонкую шею.

  Она огляделась. Не может быть. Сколько красоты вокруг, изящества, прелести... А как сладко пахнет. Всё теперь заиграло красками. Какое счастье наконец-то заполнить цветом чёрно-белый рисунок с его сухими линиями и тусклыми очертаниями. Какое, оказывается, счастье просто видеть этот мир... Это чувство не описать словами...

  Спустя полчаса домой пришли Анна Сергеевна и Максим. Как долго ждала Светлана момента, когда сможет взглянуть на их лица, увидеть своё отражение в их блестящих любящих глазах.

  Все ещё долго стояли в теплице, смотря друг на друга и давая волю своим слезам.

  -Доченька! Мой Цветочек! – целуя Светлану, молвила женщина. – Вот и ты расцвела!..

  Максим крепко обнимал сестру и, уткнувшись ей в плечо, беззвучно плакал.

  «Спасибо... Спасибо...», – будто обращаясь к кому-то, думал он.

  Наконец-то это были слёзы не горя и боли, а волнительной и благословенной радости, желанной встречи...

  Всю ночь девушка не спала – боялась, что проснётся и опять ничего не увидит. Вновь тогда начнется привычная размыленная жизнь без её исключительности и особенности. На ночь у них остался даже Михаил, так не хотела его отпускать Светлана. Он сам, как и все в доме, бодрствовал.

  Долго молодой человек перешёптывался с Максимом, лёжа на его раскладном кресле, и смотрел то в тёмное окно, до которого едва долетало тусклое сияние фонаря, то на потолок, в котором отражалась белая рама, отражающая свет от искусственного маленького «солнца», сидящего на вершине длинного чёрного столба.

  Когда же настоящее утреннее светило только-только начало подниматься над землёй, Светлана, обессилев, поддалась чарам сна, а когда проснулась, то первым делом посмотрела на свои руки. Посчитав на них пальцы, она бросила взгляд в окно. Уже давно брезжил рассвет, играя лучами с листьями дуба.

  Девушка спрыгнула с кровати, босиком пробежала по шерстяному ковру, встала напротив овального зеркала и теперь, при утреннем естественном свете, смогла рассмотреть себя в отражении.

  Перед ней стояла не девочка с маленьким кукольным лицом, большими наивными зелёными глазками и тонкими губами, а девушка с сосредоточенным, мудрым взглядом и взрослыми чертами.

  Вдруг до её слуха донёсся стук.

  -Свет, ты уже не спишь? – приоткрывая дверь, спросила Анна Сергеевна и подошла к дочери.

  -Как я могу спать! – она потянулась к матери и уткнулась ей носом в плечо.

  Женщина тоже не спала, но была, на редкость, бодра как никогда. Весь этот рабочий день, который ждал от неё больших затрат энергии, не казался теперь таким долгим и тяжёлым. Когда счастлив, не чувствуешь течения времени. Если знаешь, что тебя ждут дома, часы бегут, а минуты летят.

  -Тогда, – обратилась Анна Сергеевна, – пойдём готовить завтрак мальчишкам.

  Юноши, услышав голоса и звуки, повскакивали со своих мест, вышли из комнаты и столпились в коридоре у двери Светланы.

  -Кто-то сказал «завтрак»? – усмехнулся Максим.

  Женщина обернулась, взглянула на них и смутилась.

  -Так, молодые люди, – начала она насмешливо, – вы не в том виде. Оденьтесь по-человечески или о завтраке не мечтайте.

  Оба, хихикнув, вернулись к себе, а Анна Сергеевна, отпрянув от дочери, поправила её примятые волосы и сказала:

  -А теперь одевайся. Я буду на кухне.

  Такой обычный завтрак никогда ещё не был таким чудесным. В глазах сияли звёзды, а взгляды излучали свет.

  Горячий чайник разливал ароматный чай; сахар, стоило его бросить в чашку, за секунду таял, едва добравшись до её дна. Сочные сырники, сметана... Всё просто. Но как жизнерадостно подано было это всё хозяйками. Как бойко встречено юношами.

  -Я хочу кое-что сказать, – заговорил Максим, вставая из-за стола, и поднял кружку, поддерживая её снизу другой рукой. -Мы все ждали дня, когда наше самое заветное желание исполнится... Мы все старались... Мы долго ждали, долго терпели лишения, долго терпели неудачи, долго терпели боль... И вот теперь...Я уверен... Всё будет хорошо... Отныне и навсегда!.. А мы будем стараться, чтобы это хорошее, светлое, тёплое, долгожданное не упустить!..

  «Всё будет хорошо», – повторил каждый про себя и отхлебнул горячий сладкий чай.

  В тот же день Светлана уже была на приёме у своего врача. Его заключение прозвучало окрыляюще:

  -Поздравляю! Победа всё-таки была одержана вами.

  И правда, это была она. Дистанция оказалась длинной, сложной, со множеством препятствий...И преодолевала её не только Светлана. Вместе с матерью, братом и Михаилом она шла, превозмогая боль и страдания. Только вместе у них получилось достичь финиша.

  Только вместе они совершили, казалось бы, невозможное.

  Закончился учебный год в институте. Максим и Светлана закрыли сессию, а вот у Михаила возникли сложности. Ему всё-таки грозило отчисление из-за пропущенного семестра. Он решил не продолжать обучение, а забрать документы и пойти в армию. Его уже не тянуло к знаниям, как раньше, новые люди, новые знакомства не привлекали его пока. Да и снова уезжать туда, где не ждут, туда, где обстановка уже давно непривычна, было бы очень тяжело. Верным решением для него было остаться на родине. И теперь уже с семьёй, которая стала ему родной.

  ***

  Вокзал был битком заполнен людьми: ожидающими, отправляющимися, случайными прохожими. Михаил прижимал Светлану к себе и целовал её в макушку. Девушка стояла и думала, как страшно расставаться, как страшно отпускать...

  Но, напоминая себе из раза в раз чего действительно нужно бояться, опять становилась весела, чтобы не давать поводов грустить Михаилу.

  Максим стоял рядом, молча попивал крепкий кофе из картонного стакана, смотрел на длинные полоски рельсов и щурился от ярких лучей солнца на безоблачном небе.

  Так они, погружённые в атмосферу общей толкотни, завороженные шумом человеческих голосов, простояли минут двадцать. Солдаты в форме курили, делая долгие затяжки; наголо выбритые головы выглядывали из-под кепок. Рядом с юношами кружили их родители, братья, сестры, девушки... Где-то хохотали...где-то плакали...

  Часы над входом в вокзал двигали стрелками, контролируя жизнь всего на свете и заставляя прибегать к их помощи людей при каждом необходимом случае.

  Издали послышались долгие гудки. Чёрные очертания показались на горизонте. Светлана ещё сильнее прижалась к Михаилу. Он, опираясь подбородком на её голову, глядел на приближающуюся голову поезда.

  Все на перроне заволновались. Стрелки продолжали бежать по циферблату. Неизменно и точно.

  Постепенно к станции подкатил весь состав. Все машинально двинулись к нему, как жители леса на зов их царя льва. Всё в тумане... толкотня... давка... кто-то что-то кому-то кричит...

  Уже у входа в вагон Михаил и Максим крепко пожали руки, а затем похлопали друг друга сзади по лопатке. Они оба подмигнули одним глазом и разошлись, чтобы пропустить молодых людей, спешащих сесть в вагон. Светлана взглянула на лицо Михаила. На секунду её взгляд остановился, она будто делала снимок на память. Потом девушка улыбнулась и прижалась к его губам своими...

  -Всё будет хорошо, – шепнула она.

  Михаил взобрался по ступеням внутрь, просиял на прощание улыбкой и скрылся в коридоре поезда...

  Брат и сестра смотрели на убегающий вдаль поезд и махали руками. В окне мелькало множество лиц, но одно из них выделялось особенно чётко. Оно выражало непритворную радость и восторг перед неизвестным, а также, совсем немного, горечь разлуки.

  -Всё будет хорошо, – выглядывая из открытого окна, губами произнёс Михаил.

  Светлана боялась, что упустит его образ, потому так сосредоточенно следила за серыми, ставшими давно таким родными, глазами...

  Вагоны убегали вдаль, лица становились всё меньше, меньше, меньше... Вскоре исчезли и они, и весь поезд. Хвост скрылся из виду. Но в памяти ещё стоял тот славный образ, то счастливое лицо, ясные глаза, которые отражали тоску расставания и жажду скорого воссоединения. Воссоединения сердец и душ.

  Часто Светлана и Михаил говорили по телефону, писали письма, отправляли фотографии и посылки. В каждом предложении, в каждом переданном предмете хранилась бесконечная любовь. Так что если бы они оказались в тёмном лесу, то буквы из их писем взошли бы на ночное небо и соединились в яркое созвездие, как в слово. Каждая вещица смогла бы осветить им путь в темноте, превратившись в камень флюорит (флюори́т – в чистом виде бесцветный и почти прозрачный минерал с ярким, стеклянным блеском, он мягкий и хрупкий, легко царапается. Главная особенность этого минерала – способность в нагретом состоянии светиться в темноте). Они бы нашли дорогу друг к другу и воссоединились вновь...

  Каждую ночь они засыпали с тоской и ноющей пустотой внутри, но каждое утро пробуждались с мыслью о том, что ещё один день приблизил их к встрече.

  Скучая долгими вечерами, они думали, что скоро, совсем скоро, смогут прижаться друг к другу, включить магнитофон и закружиться под музыку...

  И танец их будет длится весь вечер. Весь день. Всю жизнь. Пока они слышат друг друга... Пока они видят друг друга...

23 глава

  Знакомый вид открывался взору Светланы и Максима. Снова вокзал, снова рельсы, снующее туда-сюда люди. Снова часы, отсчитывающие время.

  От волнения и скорой встречи у Светланы потели руки, а глаза бегали от мелкой детали на замшевой сумке какой-то высокой леди с тонким коричневым платком на груди и шее к узору на босоножках маленького мальчика, который только-только научился ходить и держал своей маленькой ручкой за палец маму.

  Вновь издалека послышался гудок. От этого звука у девушки заложило уши, но, после того как она сглотнула, боль отступила. Светлана быстрым шагом вышла из здания вокзала и стремительно помчалась к перрону, держа за руку брата, который едва за ней поспевал.

  Поезд медленно полз по рельсам, как гусеница по листу. Девушка остановилась и, глубоко вздыхая, смотрела на лобовое стекло поезда, медленно приближающегося к ним.

  Наконец он подъехал ближе, потом ещё и ещё. Волны людей набегали на перрон, все толкались и не переставая галдели.

  Казалось, что пройдёт вечность, а поезд так и не доберётся до ожидающих. Наконец-то вагоны затормозили прямо у них перед носом, по ступеням начали спускаться солдаты. Светлана вглядывалась, искала те самые глаза. Нет. Не они. Нет. Опять не они. Она огляделась.

  «Где же? Где же они?»

  Испуганно она начала метаться от одного вагона к другому, заглядывая в окна, мимо которых ходили юноши и над чем-то смеялись. Рядом обнимались и целовались парочки, друзья-товарищи прибывших гоготали и хлопали отслуживших по плечу.

  -Да не беги, он скоро выйдет, – успокаивал её Максим, сам при этом блуждая взором по лицам выходящих.

  Девушка обернулась и вот, остановившись, будто остолбенев, шепнула:

  -Вот они.

  Она тронулась с места и понеслась к солдату в форме. Тот тоже заметил девушку в толпе и, бросив рюкзак на асфальт, подлетел к ней и подхватил маленькую фигурку, целуя шею, пахнущую розовой туалетной водой.

  Оба забыли даже как дышать. Сердце будто на миг остановилось.

  Максим подтянулся к ним, лучезарно улыбаясь во все тридцать три зуба и приглаживая тёмно-русые волосы, сбившиеся от бега. Михаил опустил Светлану, одарил поцелуями её лицо и заглянул в глаза. Зелёные, ставшие давно такими родными. Такие ясные, солнечные и чистые. Такие манящие и глубокие, опьяняющие и чарующие.

  ***

  Они сидели вдвоём в теплице. Розы цвели ещё пышнее, чем в прошлом году. Играла музыка. Светлана и Михаил вновь кружились в танце. Звучала та же песня. Их любимая.

  "Everyone you'll ever see

  Кого бы ты ни повстречал,

  Anyone you choose to be

  Кем бы ты ни хотел быть -

  How you look will decide

  То, как ты видишь мир,

  How you look

  То, как ты видишь мир,

  Will decide what you see

  Будет значить, как ты его принимаешь"

  (строчки из песни «White canvas» группы A-ha).

  Они чувствовали себя частичками чего-то большого и беспредельного.

  И вот двое, в этом бескрайнем, бесконечном мире смогли найти друг друга. То, что они давно искали, найдено. И каждая линия их лиц отражала всю жизнь, весь путь, все падения и взлёты, промахи и удачи, слёзы горя и слёзы радости. И их не скроешь. Остаётся только принять это всё и жить дальше. Если любишь, то примешь человека, всё его прошлое с тёмными и светлыми моментами. Если любишь, то не боишься.

  "Stories are painted

  Истории нарисованы

  In the lines of your face...

  В линиях твоего лица...",

  -звучал из магнитофона бархатный голос Мортена Харкета (Мортен Харкет – норвежский музыкант, певец, вокалист норвежской группы A-ha).

  Эти слова дарили осознание времени. Определяли цену жизни, места каждого человека в нём, любви, что питает людей силами бороться за будущее, которое они хотят провести вместе. Вместе и навсегда.

  ***

  Напоследок стоит сказать несколько слов и об остальных наших героях. И хочется начать всё-таки с Максима. Спустя время он смог найти близкого по духу человека. На своих первых после долгого перерыва соревнованиях по волейболу он познакомился с девушкой по имени Кристина, тоже занимающейся волейболом. Она была защитником в женской сборной другого города.

  Как складывались их отношения? Всякое бывало и, несомненно, будет. Но это уже совсем другая история... Это их жизнь, и им решать, что произойдёт, не мне.

  Никита... Что же. Расскажу лишь о том, что он, как это не странно, долго не был счастлив по-настоящему. Недолгие симпатии, влюблённости. От них мало толку, от них мало радости настоящей, неподдельной. Он долго жалел, что упустил свой шанс. Корил себя за ту выходку, однако подойти к Светлане не решался. Девушка сделала это сама, когда вернулась в институт. Никите было стыдно, он не мог из себя ничего выдавить. Наконец, скопив в себе немного сил, коротко буркнул:

  -Прости...

  Девушке хотелось всё закончить. Надо прощать своих обидчиков, ещё найдётся тот, кто их накажет.

  -Давно... ты прощён мной давно...Мне, по правде, тебя жаль...

  Он воззрился на неё тупым взором.

  -Да, не смотри на меня так. Ты знаешь, что я сейчас не вру. Не поступай больше ни с кем так, как со мной, – сказала Светлана и уже развернулась, чтобы пройти мимо, как кое-что вспомнила и остановилась. – И дай той, которую ты полюбишь по-настоящему, больше счастья. Тогда и сам будешь счастлив, – и, уходя, процитировала. – «Счастья для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженный».

  -Хм. Сама придумала? – предполагая, что в полной мере прощён, он спросил с большей уверенностью в голосе.

  -Это Стругацкие. Почитай, очень интересно, – отозвалась она. – В некоторых моментах можешь узнать себя.

  -А как называется-то? – обращаясь к толке, в которой уже скрылась Светлана.

  -"Пикник на обочине", – донеслось из шумной массы людей.

  Обрёл ли он то, к чему стремятся многие? Точно ответить нельзя. Сначала стоит подумать, стремился ли он сам к тому вечному и ценному? Сказать за него я не берусь и вам не советую гадать по этому поводу на кофейной гуще. Стремитесь к гармонии и счастью в собственной жизни.

  Анна Сергеевна всю жизнь посвятила детям, так и не найдя времени для личного счастья. До конца своих дней она так и не вышла замуж снова.

  Про будущее Светланы и Михаила не хочется ничего говорить. Дальше все герои идут своей дорогой. Можно представить их дальнейшую жизнь, рисовать картины быта. Однако их будущее за ними, и я не хочу вмешиваться в него.

  Я только лишь желаю как им, так и читателю любви и радости. Если вы не знаете, как поступить, это нормально, ведь НИКТО до конца не владеет этой информацией, НИКТО со стопроцентной уверенностью не скажет, как надо – так или не так. Мы живём и сами пробуем разные ходы, все возможные варианты. А может быть, именно ваш выбор скажется на вас или окружающих наилучшим образом, может быть, именно он будет самым верным. Попробуйте и поглядите. И не недооцениваете свои попытки и потраченные силы. Ничего не делается в пустую, за всем что-то стоит.

  И напоследок я оставлю слова, которые мои герои произнесли уже не раз:

  «Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженный»

  Борис и Аркадий Стругацкие «Пикник на обочине»

Эпилог

  Длинная дорога убегала далеко вперёд. От жары кое-где потрескалась земля, из трещинок вырывались наружу высокие травинки, качающиеся от тёплого ветерка. Солнце стояло высоко. Июнь постепенно догонял его близкий друг июль.

  Хотите мы пройдём по этой улице? Вот дома, в которых дремали дети, сваленные жарой после обеда, вот собаки спали в будках, прячась от пекла. Одна бабушка сидела под осиной на скамейке около забора и смотрела на резиновый наконечник своей тросточки и гладила кошку, которая ластилась около ног и мурлыкала. Кто-то промчался мимо нас на велосипеде и прозвенел вослед своим колокольчиком. Сзади к сидению была привязана корзинка, из которой торчали спелые клубнички. Справа дом, но в окнах его пусто, нет движения за калиткой. Не бойтесь, с его жителями всё в порядке. Просто они решили пойти в гости. Давайте последуем за ними? Тут совсем недалеко...

  Слышите эти голоса? Я думаю, хозяева не будут против, если мы посетим их. Они нас не заметят. А мы их увидим и даже услышим то, что они говорят. Вы хорошо знаете этих людей. Ну что? Давайте откроем дверцу?

  Калитка со скрипом отворилась и перед нашими глазами открылась такая картина...

  ***

  Вокруг стола бегал маленький мальчик и прятался за ногами взрослых, сидящих на деревянных стульях за небольшим столом, заставленным всевозможными угощениями, и манил леденцом девочку, свою сестру, сидящую на коленках у бабушки, которая изредка убирала за уши серебристые волосы и шмыгала носом.

  -Саша, не дразни Леру! Ты же знаешь, что ей нельзя пока такие конфеты! – заговорила она и нахмурила высокий лоб.

  Мужская рука потянулась к графину с компотом.

  -Кристин, ты будешь?

  -Немного, оставь детям, – она пересадила девочку с одной ноги на другую, а та восторженно завизжала.

  -Ничего. Отправлю Рому: ещё достанет, – он опустошил графин и кивнул юноше, – сбегай, сынок, ещё разок.

  -Хорошо, пап.

  Роман прожевал кусок пирожка, смахнул крошки с колен и вышел из-за стола. Стройная высокая фигура скрылась за углом дома.

  -Максим, осторожно. Не задень тарелку, – обратилась Кристина к мужу.

  Саша помчался за Романом, крича ему вслед:

  -Дядя Лома, а можно я тоже полезу?

  -Нет, малец, – он остановился, чтобы племянник смог догнать его. – Но я дам тебе баночку варенья. Твоего любимого, малинового.

  -Холосо, – захлопал в ладоши мальчик, подбегая ближе.

  Налетел ветерок, скатерть со стола немного поднялась. Максим поправил её рукой, облокотился подбородком на ладонь и, почёсывая щетину, обратился к сестре:

  -Завтра выходная?

  -Ага, – она вытерла губы после компота. – Миша тоже дома. У нас дети ещё целую неделю будут. Дима же опять в командировке. Заходите завтра теперь вы к нам вечерком с Кристиной.

  -Обязательно зайдём.

  Через некоторое время к столу подбежал Саша, крепко держа в руках малиновое варенье.

  -Баб Свет, это на хлеб намажь. Вкусно.

  -Спасибо, мой родной.

  Снова графин полный до краёв ягодным компотом. Михаил отпил из своего стакана за раз почти половину.

  -Умеешь ты, Свет, компоты делать. Завтра, когда вы придёте к нам, откроем те, что вы нам дали, ещё стоит несколько банок. Аж душа поёт, как вкусно, – протянул от удовольствия он.

  -Раз поёт, то почему бы не попеть! – улыбаясь, предложила женщина.

  -Я сбегаю? – спросил её сын, Роман.

  -Сиди, сынок. Сам схожу. А то гоняем тебя. Сиди. Открой лучше банку с вареньем.

  Максим поднялся со стула и медленно зашагал к дому. Внутри, на комоде, стоял старый магнитофон. Когда-то они мечтали о виниловом проигрывателе, но вечно растущая цена и довольно маленький достаток не позволяли им осуществить давнюю мечту.

  Мужчина почесал седой затылок, осторожно снял ветхий аппарат с полки и, обхватив обеими руками, осторожно вынес его наружу.

  -Сто лет ему ещё работать! – хихикнул Максим.

  Он поставил магнитофон на стол.

  -Вчера был Пол Маккартни. Сегодня кто? – вопросил Роман, поднимая брови и округляя глаза, которые теперь стали ещё больше, чем были.

  -Если я ничего не путаю и если это та самая флешка, то дальше должен быть Харрисон.

  Маленькая Лера, одетая в розовую лёгкую тунику и мягкие босоножки с бантиком, потянулась ручками к лицу Кристины и залилась смехом.

  -А ну-ка что сейчас дедушка включит? – начала заигрывать с девочкой женщина, приглаживая её тёмные волосы.

  Девочка начала вертеть головкой и водить пальчиками по скатерти.

  -Ну что ж, я включаю.

  Максим нажал на кнопку «play».

  Заиграла гитара, барабанщик отбивал ритм...

  "Precious words drift away from their meanings

  Слова не имеют значения,

  And the sun melts the chill from our lives

  А солнце растапливает лёд в наших сердцах,

  Helping us all to remember what we came here for

  Чтобы мы не забывали, зачем мы пришли в этот мир.

  This is love, this is la la la la love

  Это любовь, это лю-лю-лю-любовь.

  This is love, this is la la la la love

  Это любовь, это лю-лю-лю-любовь..."

  (строчки из песни «This is love» Джорджа Харрисона).

  Светлана, Михаил и Максим начали подпевать, Кристина, взяв ручки Леры в свои, водила ими из стороны в сторону, показывая, как нужно танцевать. Роман прихлёбывал компот и качал под столом ногой в такт песни.

  "Little things that will change you forever

  Мелочи, которые изменят тебя навсегда,

  May appear from way out of the blue

  Могут появиться откуда ни возьмись,

  Making fools of everybody who don't understand

  Пусть глупцы не понимают, что это.

  This is love, this is la la la la love

  А это любовь, это лю-лю-лю-любовь.

  This is love, this is la la la la love

  Это любовь, это лю-лю-лю-любовь."

  Саша, слушая знакомую с рождения песню, бегал вдоль кустов роз, наклонялся к бутонам и смотрел на их большие и яркие лепестки. Его коротенькие русые волосы развевались при каждом повороте маленькой головы, а пухлые розовые губки будто бы тоже пытались повторить услышанные слова.

  Наши герои давно высадили розы из теплицы в сад, где больше естественного света и свободы. Теперь около дома растёт бесконечное множество цветов. Половину Светлана забрала себе и посадила во дворе их с Михаилом дома, половину оставила брату.

  "This is love, this is love

  Это любовь, это любовь

  This is love, this is la la la la love

  Это любовь, это лю-лю-лю-любовь"

  Только поглядите, какая красота, как вкусно пахнет...

  А все продолжали петь.

  -Баб, пойдём Лере цветочки ещё раз покажем? – прибежал Саша.

  -Пойдём, только дай я встану, – Кристина посадила Леру на скамейку и начала подниматься, держась за колени.

  -Сиди-сиди, я пойду, – сказала Светлана и взяла внучку на руки.

  Женщина ходила вдоль аллеи кустов, раскачиваясь в разные стороны под песню, и подносила маленькую Леру к раскрывшимся бутонам, а девочка показывала пальчиками на розовые лепестки и смеялась. Немного погодя к ним подошёл Михаил. Он обхватил за талию Светлану, опустил голову и прижался своей щекой к её щеке. Его волосы упали на шею женщины, отчего та улыбнулась и сощурила глаза, в которых отражались все оттенки роз. Короткие усы мужчины щекотали ей нос, но Светлане всё равно были приятны эти прикосновения.

  "Since our problems have been our own creation

  Хоть мы и создаём себе проблемы,

  They also can be overcome

  Их возможно преодолеть.

  When we use the power provided free to everyone

  И нам поможет сила, которая доступна каждому.

  This is love, this is la la la la love

  Это любовь, это лю-лю-лю-любовь.

  This is love, this is la la la la love

  Это любовь, это лю-лю-лю-любовь."

  Максим, потирая спину, сел около Кристины и обнял её за широкие худые плечи, а та опустила свою голову ему на грудь.

  То, к чему пришли наши герои, досталось им непросто. Много преград. Много взлётов и падений. Много ошибок, прощений. И слёзы были... и не всегда слёзы радости... Собственно, как и у всех. Но стоит ли сдаваться при промахе? Или, опёршись на ближнего, идти дальше?..

  А сила, питающая их...

  "This is love, this is la la la la love

  Это любовь, это лю-лю-лю-любовь..."

  Вся борьба, вся прожитая жизнь стоила того, чтобы вот так проводить свои вечера, видеть счастливые лица друг друга, слушать всем вместе прекрасную музыку и наслаждаться цветением чарующих роз...