Текст книги "Я тебя вижу (СИ)"

Автор книги: Екатерина Евсеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

  Наконец из-за лесной посадки показалась открытая голая равнина, поросшая свежей сочной травой. От сияния солнца она казалась такой яркой, что казалось, будто неосторожный пейзажист пролил всю банку своей зелёной краски на землю. Вода блестела, короткие волны набегали на сушу и, загребая мелкие песчинки своими мощными быстрыми руками, забирали их себе и уносили вдаль. Совсем недалеко, на лугу, уже цвели ромашки, полевой мак, одуванчики и лютики.

  Машина остановилась под широкой ивой, качающей своими длинными волосами, которые едва касались земли, из стороны в сторону. Молодые люди вылезли из машины и вдохнули свежий чистый воздух.

  «Будто это другой мир, – подумала Светлана, – другая атмосфера. И солнце палит по-другому, и, я чувствую, тут пышнее цветут растения. Здесь всё едино. Это одно целое, нерушимое. И даже дышать тут свободнее. Даже жалко ступать на траву, чтобы не раздавить маленьких жучков и муравьёв, мирно ползущих по земле и траве...»

  Юноши выгружали из машины вещи, пока девушка стояла около дерева, которое щекотало её голые локти. Уже через некоторое время на землю был брошен толстый коричневый плед из верблюжьей шерсти, а поверх него небольшие мягкие подушки. На цветные картонные тарелки легли горячие, только утром приготовленные Анной Сергеевной бутерброды и ароматные свежие булочки из пекарни, в которую молодые люди решили заехать по дороге.

  Когда машина стала уже не нужна, Вадим отогнал её подальше, туда, где только начинался спуск к долине и находилась волейбольная площадка. Остальные сели на тёплый плед и разлили по стаканчикам земляничный нектар. Глоток сладкого напитка... На языке осталась приятная кислинка. Растопленный сыр на бутербродах уже застыл, но не стал от этого хуже. Золотистая корочка хрустела от каждого укуса, крошки сыпались на плед. Помидоры брызгались соком, капли стекали по рукам. Пальцы время от времени тянулись к стопке из белых салфеток.

  -Макс, пойдём сыграем? – подошёл Вадим. -Вспомнишь молодость. Идём? – пытался увлечь его юноша, крутя в руках мяч.

  Светлана наощупь разгладила край пледа, выпрямилась, поправила выбившиеся волосы, смахнула крошки с подбородка и сказала:

  -Да, идите. Мы посидим пока.

  Максим бросил взгляд на неё и Михаила и забросил в рот большой кусок бутерброда.

  -Эх, ладно, – полный рот не позволял говорить внятно. Он немного прожевал и продолжил, – а я-то совсем забыл, что есть такое «волейбол».

  Молодые люди потащились к спортивной площадке по грязному песку, щедро заброшенному окурками. Вадим пригнулся под сеткой, юркнул на противоположную сторону, повертел в руке мяч и глянул на солнце, будто оно должно было дать ему команду.

  -Думаешь вернуться? – спросил он.

  Максим замялся и потянул:

  -Думал об этом. Хотелось бы. Но попозже.

  -Слушай, как видно, они сами неплохо справляются, – он кивнул в сторону ивы и подал мяч через сетку. – Ты всегда хорошо играл. Не думаю, что уже всё забыл.

  -Я давно не играл, – Максим растягивал слова, так как полностью сосредотачивался на мяче, летящему ему в руки, – да, может, скоро и вернусь, нет времени думать об этом сейчас.

  Он принял в сторону, отчего мяч полетел мимо Вадима.

  -Эх, – вздохнул он и поплёлся за снарядом, – всему тебя учить заново придётся.

  Вадим ударил правой ладонью и мяч снова оказался перед Максимом. Тот присел и напряг пальцы. У него создалось такое впечатление, будто он в первый раз делал это.

  – Ну да, сноровку потерял, – прошептал сквозь зубы Максим.

  И вновь мимо. Мяч ударился о столб, к которому крепилась сетка, и отскочил в лицо Вадиму. Благо его реакция сработала точно и незамедлительно.

  -Ну ничего, – заключил однокурсник, вновь подбросил мяч и хлопнул по нему. – А раньше-то почти как Никита был.

  Как только Максим услышал это имя, руки перестали его слушаться. Внизу удачно принять не удалось, отчего мяч больно ударился о запястье, отлетел далеко назад и наконец приземлился за спиной у горе-волейболиста. Кисти налились кровью и немедленно стали настолько горячими, что о них можно было обжечься. Максим взвыл. И больше не от боли, а лишь от одного упоминания этого человека.

  -Не произноси при мне его имя, – прошипел он. – Его удача, что он ещё бегает по площадке, а то мог вообще никогда не увидеть волейбольного мяча.

  Вадим, стоящий одной ногой на стороне Никиты, а другой – на стороне Максима, пытливо спросил:

  -А мог не увидеть? Он, на мой взгляд, уж такого не заслужил.

  -Он заслужил большего, – Максим остановился и заиграл бровями.

  -Увы, я не знаю подробностей, – слукавил другой. – Но чем же он этого заслужил?

  Тут глянул на него через сетку.

  -Не скромничай. Ты всё сам знаешь. Думаешь, я такой дурак и не знаю, что он вам мог рассказывать? Хоть другом он мне никогда не был, мне хватило того времени, что я его знал. Я успел сделать выводы.

  -Ладно. Я понял, – Вадим поднял руки, строя гримасу «сдаюсь». – Однако у меня не очень хорошие новости.

  -Ооох, – Максим вздохнул и зашагал к мячу, который валялся в куче песка на краю площадки, – и какие?

  -Наши сюда едут, с ними Никита.

  -Чего-чего?

  Максим подошёл к сетке.

  -Почему ты сейчас мне об этом говоришь?

  -А ты не спрашивал.

  Максим обернулся и взглянул на сестру. Та непринуждённо о чём-то болтала с Михаилом, кусая белыми зубками булочку с клубничной начинкой, и даже не предчувствовала ничего плохого. Того, что могло испортить всю идиллию.

  -Ты же всё знал. Зачем ты привёз нас тогда? И почему именно сегодня? – тут юноша закатил глаза, понимая в чём дело. – Это он? Он тебя подговорил?

  -Так совпало. Совершенно случайно...

  -Говори, подстилка! А я-то думаю, с чего такая щедрость! Ну!

  -Со-впа-де-ни-е, – по слогам произнёс Вадим и достал из кармана новую пачку сигарет. – И кто из нас ещё подстилка? – он сорвал тонкую плёнку, вытащил одну никотиновую палочку и закусил её. – Сидишь с ней, как бирюк. Подкаблучник!

  Максим пролез под сеткой и ударил по лицу юношу. Сигарета упала в песок к ногам Вадима.

  -Ещё слово и я заставлю тебя эту пачку сожрать. Мяч я держу плохо, но вот кулаки у меня до сих пор рабочие, – он обернулся к иве, но тут же вернулся к юноше, – не смей нападать на меня. Ты один, а нас двое. И не какие Никиты тебе сопли не подотрут.

  Михаил зашагал прочь с площадки по рыхлому, въедливому песку мимо футбольных ворот и баскетбольных колец по направлению к сестре и товарищу.

  Когда он приблизился к месту их расположения, Светлана уже покончила с булкой и теперь запивала её чуть тёплым земляничным соком, постоянно вытирая подбородок белой салфеткой. Михаил устроился полулёжа и, опираясь на локоть одной руки, в другой держал ещё один бутерброд, откусанный пару раз.

  -Ты уже? – услышав шелест травы, спросила девушка. – Как сыграли?

  Максим обернулся на столбы с сеткой и протянул, пытаясь скрыть нервозность и потирая костяшки пальцев.

  -Да так себе, теряю форму. Буду навёрстывать. Сдам сессию и летом начну всё заново. Может, и Мишу с собой потяну.

  -Да я последний раз, – заговорил юноша, отрываясь от бутерброда и жуя кусок колбасы, -в волейбол в школе играл. И, кстати, хуже всех. Я больше по сидячим играм, шахматы там, шашки. В институте получил первый разряд.

  -Ты чего, тебе по росту не положено горбится над доской, – усмехнулся молодой человек.

  -Не люблю я это. Полностью согласен со словами Гоши из фильма «Москва слезам не верит»: «Я предпочитаю делать в своей жизни то, что я люблю, а не то, что модно, престижно или положено...», – делая акцент на последнем слове, процитировал он.

  Максим бы начал отшучиваться, однако ситуация, которая разворачивалась, не давала ему пустить в ход любого рода шутки. Как бы он не отгонял от себя любые негативные мысли, всё равно в голову лезла всякая ерунда.

  Ни много ни мало прошло с этого момента, как с трассы на просёлочную дорогу съехала машина марки Mazda оттенка красного перламутра и покатилась вниз к реке. Как только она встала, Вадим, ещё кружившийся с мячом около сетки, опустил его на землю и помахал друзьям руками. Андрей с сигаретой в зубах нажал на гудок, и мирная тишина нарушилась, будто сон уставших зверей, прикорнувших в норе, прервался от выстрела охотника.

  -Кто тут? – подпрыгнула Светлана и стала вертеть головой.

  Максим глядел на машину, злостно щурясь.

  -Да какие-то, – вступил Михаил. – Но они далеко, не бойся. Подлить тебе? – он потянулся к пакету.

  -Было так громко, – девушка опустила лицо и начал водить пальцем по коленке. – Да, такой вкусный. Надо будет домой ещё купить. Спасибо.

  А Максим не сводил глаз с собравшейся шайки. Юноши вылезли из машины и пожали руки Вадиму. Тот, лишь к нему шагнул Никита, ткнул пальцем на компанию, расположившуюся в тени ивы, и протянул другу пачку.

  -Не сегодня. Уже тошнит от них, – отвернулся тот от сигарет, торчащих веером из упаковки.

  Максим почувствовал себя настолько униженным после этого мерзкого жеста, что мигом сорвался с места и понёсся к волейболистам, бросив напоследок:

  -Я скоро вернусь. Скажу, чтобы не сильно нам мешали.

  Он двигался очень быстро. Песок хрустел под ногами, ступни неглубоко погружались в сыпучие крупицы и немного тонули в них. Мелкие частички разлетались в стороны от каждого шага. Позади оставались длинные узкие следы. Секунда, и вот он уже стоял перед машиной, блестящей каждым своим миллиметром на солнце. Юноши выгружали из багажника мангал и картонные коробки с пивом. Никита присвистнул, завидев подлетевшую к ним фигуру, опустил бутылки на траву и начал:

  -Ого, ничего себе! Ну теперь все точно в сборе.

  Тот смотрел на его жалкий внешний вид: футболку и наспех зашнурованные кроссовки. У любого прохожего это бы не вызвало каких-то отрицательных эмоций, однако Максим был на пределе, и любая деталь, даже маленькая капля пота на лбу, послужила бы источником неприязни.

  -Они и сами там хорошо устроились, – выглядывая из-за головы юноши, продолжил Никита, – Выпьешь с нами?

  Он мерзко мигнул правым глазом, а потом оторвал крышку с коробки, взял бутылку за горлышко, достал её и, сжимая в руке, съязвил:

  -За здоровье сестры, разумеется.

21 глава

  Максим смотрел на презренную им фигуру и на такое же презренное кислое пойло. Перед глазами вновь пролетели воспоминания из детства, когда отец поднимал с пола бутылку и подносил её к губам, и юности, когда сам опустошал стаканы со спиртным.

  -Нет уж. Пить ваше гадкое пиво за здоровье всё равно что играть весёлую музыку на похоронах.

  -Да уж, а мы тут, как я погляжу, трезвенники? – вклинился Андрей, нависая над мангалом. – Или пьём только элитный виски?

  -Не влезай! – рявкнул Максим. – Да, не пью. И что? Вы думаете, что лучше меня живёте? Да вы сейчас напьётесь и завтра уже не вспомните об этом дне. Всё для вас, обывателей, пустое. Всё, где нет жрачки и питья, – он испепелял всех взглядом.

  -Ты чё сказал, э, – Андрей встал с колен, – давно мордой в земле не лежал? Раз такой ангел нашёлся, то не хлопай крылышками среди чертей. Обывателей, по твоим словам. Улетай, ангелочек! – он замахнулся, но его руку остановил Никита.

  -Брось, дядя Андрей, иди разбирайся.

  Вадим и Олег в это время стояли далеко, около машины, курили и плохо слышали их разговор.

  «Что, не рассказал им, как убегал из моего дома, наматывая сопли на кулак? – думал Максим и смотрел на Никиту. – Зато много чего другого им открылось. Другие стороны твоих похождений...»

  -Ну что тебе надо-то? – спросил он вдруг.

  -Мне? Да так, поздороваться с ней хотел, – ответил невозмутимо Никита, открывая бутылку.

  -Не наговорился в прошлый раз? Послушай, у неё недавно был день рождения. Сегодня мы её вывезли на природу. Я тебя как человека прошу, а пока ты хоть внешне на него походишь, не подходи к ней, не говори ей ничего, не порть ей настроение. У неё была операция. Умоляю, не кричи ей отсюда, у неё с момента потери зрения очень чуткий слух, – Максим пытался воззвать юношу к пониманию и человечности, объясняя всё тихим тоном.

  Никита слушал его, поднеся к губам горлышко, и ждал, когда мольбы закончатся и он сможет смочить горло.

  -Договор? – Максим вновь оглянулся. – А если что-то пойдёт не так, ты сам больше ничего не увидишь.

  -Ладно, – тот махнул рукой и наконец прильнул к бутылке.

  Максим снова вернулся к иве и приземлился на плед.

  На телефоне Михаила играла песня:

  "Little darling, it's been a long cold lonely winter

  Моя малышка, это была холодная одинокая зима,

  Little darling, it feels like years since it's been here

  Моя малышка, казалось, что она не кончится.

  Here comes the sun, here comes the sun

  Восходит солнце, восходит солнце....

  And I say it's all right

  «Как же хорошо!» – говорю я".

  (строчки из песни «Here comes the sun» группы The Beatles)

  Потягивая из стакана нектар, Максим глядел на траву и перебирал варианты исхода дня. Или Никита даст им нормально провести время, или наплюет на всё и заявится к Свете. И то, и то могло случится. Однако юноша всё же уповал на первую версию и иногда, чтобы унять тремор, вливался в разговор.

  А песня не умолкала:

  "Little darling, the smiles returning to the faces

  Моя малышка, улыбки возвращаются на лица,

  Little darling, it seems like years since it's been here

  Моя малышка, мы так долго их ждали.

  Here comes the sun, here comes the sun

  Восходит солнце, восходит солнце..."

  Светлана подпевала ей, играя пальцами с веточками дерева.

  К счастью, голосов пьянствующей компании не было слышно. Наши молодые люди лежали в тени и болтали.

  -Кстати, Свет. Дома тебя ждёт сюрприз, – начал Михаил.

  -О-о-о, сговорились, значит, – отвлекаясь от мелодии, сказала Светлана. – Ну ладно, потерплю до вечера, – она закинула руки за голову. -И всё-таки теперь я буду постоянно об этом думать.

  -А ты не думай, просто жди и всё, – так просто всё казалось Максиму, старающемуся не показывать своих переживаний.

  Солнце теперь палило сильнее, приближался полдень.

  -Свет, давай пройдёмся? – спросил Михаил. – А то не встанем, когда обратно нужно будет собираться.

  -Да. Я не против, а то впрямь мы залежались. Не то что Максим, – она хихикнула. – Постоянно туда-сюда бегает.

  Пара медленно пошла к воде по коротким приятным травинкам. За спиной от ветра зашелестела ива. Идти было недалеко, всего несколько метров. Пройдя немного вперёд, они остановились в шаге от реки.

  -Давай в воду зайдём? – предложил Михаил.

  -Ты что? Она же холодная!

  -Да только ноги промочим!

  -Ну если только...

  Она быстро стянула босоножки, будто и без предложения соседа сама хотела это сделать, отставила обувь в сторону и взяла юношу за руку. Тот тоже уже стоял босиком. Они вместе шагнули вперёд.

  -Холодная! – крикнула Светлана и сжала его пальцы.

  -Нормальная, тёплая, такое солнце палит, прогрелось уже давно.

  -Всё равно...

  Михаил обхватил девушку и поднял её на руки. Та, вцепившись в его шею, засмеялась.

  -Вот так намного теплее.

  Одна её улыбка сияла ярче солнца.

  "Here comes the sun, here comes the sun

  Восходит солнце, восходит солнце...

  It's all right

  Как же хорошо!"

  – звучал в голове голос Джорджа Харрисона (Джордж Харрисон – британский рок-музыкант, певец, композитор, писатель, продюсер, ситарист и гитарист. Получил наибольшую известность как соло-гитарист The Beatles).

  Он вспомнил мать. Вспомнил ту фотографию, которую целует каждый день. На ней Олеся, ещё совсем молодая, на фоне моря. Она только что выкупалась, отчего каждая её черта излучает счастье. А снимает девушку её будущий муж, тогда ещё однокурсник Олеси. Константин смотрит в камеру и улыбается, заряжаясь тихим и незаметным хихиканьем своей возлюбленной... Шумит вода... Девушка смеётся...

  Юноша то отпускал Светлану, то вновь поднимал на руки. Всю эту картину наблюдал Максим и думал: «Как здорово, когда влюблён...».

  У него тоже была девушка, бывшая подруга сестры – Юля, но с ней, увы, ничего не сложилось. Твердолобость и настойчивость, излишняя напористость и навязчивость выводили из себя. И ладно бы только это, он бы стерпел. Но ветреность... Ветреность и поставила точку. И даже не Максим предложил девушке расстаться. Она ушла сама, после чего часто крутила возле него хвостом. Чего она хотела, он понять не мог. Да и сама Юля мало чего понимала.

  После этого отнюдь не положительного опыта юноша твёрдо решил заняться серьёзнее волейболом. А потом, после всех событий, уже не было ни сил, ни желания тратить свою энергию на кого-то ещё...

  На Светлану и Михаила смотрел не только Максим. Ещё одна пара глаз пристально следила за парой.

  -Не брызгайся, у меня уже все джинсы мокрые! – вопила девушка, бросая в Михаила водой.

  Вдруг, неожиданно для всех, в реку упал волейбольный мяч. Шум. Всплеск. Крупные капли полетели вверх и упали на Светлану и Михаила. Девушка закричала от испуга:

  -Это ещё что?

  Юноша сам не на шутку опешил и резко повернулся. К воде со всех ног бежал какой-то парень. Он вошёл в реку, закатив джинсы и сняв кроссовки. Максим, ненадолго прикорнувший в тени ивы, подскочил, присмотрелся и сорвался с места.

  -Извиняюсь, что напугал. Случайно вышло, – оправдывался юноша.

  -Да ничего, всякое бывает, – успокаивал Михаил, но, подумав, что мяч мог попасть в голову подруги, предупредил, – только, пожалуйста, в следующий раз целься туда, где нет людей.

  Светлана изменилась в лице, ей на секунду показалось, что... Она захотела что-то сказать, но её оборвал тот же голос.

  -Ха-ха, постараюсь, но и вы не спите тут, – скалясь, ответил тот.

  Нет, не показалось.

  -Никита!

  Юноша задержался на берегу.

  -Да. К вашим услугам.

  -Зачем ты тут? Что ещё?

  -Да так, ничего, – он повертел в руке мяч. – Пришёл поздороваться и посмотреть на мою замену.

  В голове Михаила сложился пазл. Он жёстко вопросил:

  -Какую замену?

  -Мою. Ты не расслышал? – он исподлобья глянул на Михаила, потом на Светлану, сглотнул и перевёл взгляд на мокрый мяч.

  -Что ты несёшь? – взвизгнула девушка.

  К этому времени к ним подтянулся Максим и встал на берегу.

  -Меня ещё никто не заменял, ни в жизни, ни в игре. А тут вот так...

  -Не думай, что мир только вокруг тебя вертится, -заговорил Максим. – Таких как ты вообще заменять не надо. Про таких надо забывать с концами. И сколько можно везде кичиться тем, что ты волейболист? От этого ты лучше и важнее других не становишься, как бы ни старался.

  -Так это ты? – крикнул Михаил, подошёл ближе и схватил юношу за грудки.

  Тот вцепился в его руки, но не смог их отдёрнуть. Странно, они были очень сильными и мощными несмотря на внешнюю худосочность.

  Светлана, услышав звуки борьбы, кинулась разнимать юношей, ступая по дну реки и создавая короткие волны на её поверхности. Максим шагнул вперёд, провалился по щиколотку в воду и вцепился в Никиту, а девушка обхватила со спины Михаила и взмолилась:

  -Пожалуйста, не надо. Немедленно прекратите! – слёзы капали в воду. – Умоляю, не надо. Или вы сейчас же перестанете, или я брошусь в реку!

  Михаил там сильно сжал шею Никиты, что тот громко вскрикнул. Но, услышав плач Светланы, толкнул обидчика и шагнул в сторону. Тот, проглотив в себе унижение, схватил мяч и вышел на траву.

  Когда ему не грозила опасность, он вёл себя как король. Когда появлялись люди сильнее его, он превращался в пешку. Слабую и никчёмную пешку.

  -Только ради неё, – из глаз Михаила летели искры.

  Максим схватил Никиту за плечи и потащил в сторону от воды.

  -Я же тебя просил, подонок. Ну? Исполнил своё желание?

  Никита вырвался из его рук.

  -Да, – поднимая свои брошенные вещи, рявкнул он.

  -Ещё ждать от тебя фокусов?

  -Нет, – прозвучало в ответ намного тише.

  Никита молча шёл к своей компании волейболистов-забулдыг (забулдыга – прост. беспутный, опустившийся человек) и считал про себя шаги. Да... замена навсегда.... И больше он не в игре. По крайней мере в этой. Всегда он рвался к чему-то. Привык, что всегда получал то, что хотел. И тут бах, затронута гордость, место занято. Значит, плохо играл...

  Он привык играть. С мячом, с чувствами – со всем. Но только эту игру он проиграл. И даже теперь он не в запасе. Нет. Его исключили из состава, а смотреть за чужой игрой со скамейки не хотелось. Он умолк. Набегающая ненависть завладевала душой.

  «Забудь. Забудь. И играй дальше, – подумал он. – Время есть...»

  И всё равно что-то рвалось в груди. Да, Никита, это твоя напыщенность и юношеская глупость. Ты думал, ошибки, как в волейболе, влияют только на одну игру? Нет, в жизни они напоминают о себе до конца дней.

  «Ну и пусть», – решил он и что есть силы ударил ладонью по мячу. Тот отскочил от земли и полетел метра на три вверх.

  Он приезжал не за Светланой. Конечно, нет. Юноша так поступил, потому что понимал, что она счастлива..., что счастливы люди вокруг неё. А этого он стереть не мог.

  Светлана ступила на берег, медленно дошла до дерева и села на плед. Максим и Михаил стояли и безмолвно смотрели то на девушку, то друг на друга.

  «Всё-таки не удержался...Идиот...Всё испортил... Как всегда...», – думал её брат.

  «Опять... Лишь бы опять не закрылась...», – размышлял другой.

  Погружённая в свои мысли, она молчала довольно долго, над чем-то размышляя и что-то анализируя, и вот сделала для себя вывод...

  Если бы такое случилось раньше, её реакция была иной. Девушка сейчас держалась более или менее спокойно и прямо, подставляя своё сухое лицо тёплому летнему ветру.

  Тяжёлую тишину решил прервать Максим. Он сел справа от сестры и опёрся локтями на согнутые колени.

  -Он больше не появится, я обещаю. Мы же рядом...

  Девушка еле улыбнулась, превозмогая лёгкую дрожь, которая начала пробирать всё тело не из-за появления Никиты, а из-за осознания того, что за неё всегда заступятся, что она может не бояться. И главное – что она в данный момент не одинока.

  -Я уже не знаю, что будет потом... Но я знаю, что думать об этом больше не буду. Просто... я уже так хочу, чтобы он успокоился. А ему будто бы мало... Чего он хочет?

  -Рожна он хочет..., – повысил голос Михаил и тоже опустился на плед, промокая им мокрые ноги.

  -Никак не может уняться, оттого все его и наши беды, – сказал брат.

  Михаил хотел было что-то сказать, да спохватился и только раскрыл рот, поднёс ладонь к губам и изобразил зевок.

  -И всем хуже делает... А я ведь давно его простила... Честно. Это он ещё чего-то добивается. Я же всё для себя решила. И портить себе и вам настроение из-за него не хочу.

  Она взяла молодых людей за руки и вздохнула.

  -Если бы не вы, я бы к этому не пришла, – она помолчала и продолжила. – Просто пусть мы все будем счастливы.

  Михаил расправил складку между бровями и процитировал строчку из его любимой книги:

  -Счастья для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженный! (цитата из романа". Пикник на обочине" (1972 г.) братьев Стругацких)

  Остаток дня они всё же решили провести дома во дворе. Ещё остались им на плотный ужин бутерброды, которые можно было разогреть в микроволновке, и магазинные булочки. Добирались обратно друзья на такси, не прибегая к помощи Вадима, который уже выполнил свою миссию с лихвой. Больше от него ничего не требовалось. По дороге домой Светлана вспомнила, что её ещё ждёт сюрприз, о котором обмолвился утром брат. От предвкушения у девушки подпрыгнуло настроение.

  Когда все вернулись обратно, юноши решили приставить к лавке небольшой столик, на нём они разложили яства, оставшиеся с пикника.

  -Я побегу, принесу, – шепнул соседу на ухо Максим и шмыгнул в дом.

  Около лавки на шпалере (шпале́ра – в садоводстве и виноградарстве – конструкция, часто решётчатая, поддерживающая растения), вился виноград, каберне-совиньон (каберне́-совиньо́н – сорт винограда, используемый для производства красных вин), из которого Анна Сергеевна делала вино. Когда она ставила ведро с ягодами под стол, все домашние изредка заглядывали внутрь и вдыхали ароматный запах.

  Виноградные кисти сочно и аппетитно свисали с плодоносных побегов. Так хотелось подойти и сорвать манящие гроздья и насладиться сладкими ягодами.

  Максим показался на пороге с подарком, Михаил подбежал к нему и помог донести тяжёлую вещицу.

  -Куда вы все побежали? – спросила Светлана.

  Что-то большое ударилось о стол.

  -Мы подумали, – начал презентовать подарок Михаил, – что слушать музыку с телефона это не по-нашему. Истинные ценители музыки так не делают, – он улыбнулся.

  -И мы решили подарить тебе...барабанная дробь... новый магнитофон! – резко отрезал Максим, чтобы не томить в ожидании сестру.

  Её лицо засияло. Она встала и, ощутив присутствие юношей, протянула руки, а затем бросилась к ним в объятия.

  -Спасибо, спасибо! Вы спасли этот день! Вообще, вы и так спасаете меня абсолютно всегда! Но сейчас мне это было так нужно!

  -Предлагаю с сегодняшнего дня откладывать на виниловый проигрыватель, – предложил Максим.

  -По рукам, – отозвался Михаил, – тогда будем как истинные ценители в квадрате.

  Немного спустя, уже вечером, юноши ушли на полив, соврав, что отправились в магазин. В это время девушка не включала музыку, а только трогала клавиши и водила пальцами по гладким скользким стенкам. Будто в детстве, когда ей не разрешали нажимать на кнопки, она ощупывала аппарат со всех сторон.

  После оросительной процедуры Максим ушёл готовиться к завтрашним парам в институте, а Михаил, перед тем как уйти, заглянул к Светлане. Он застал её на кровати с магнитофоном на коленях.

  -На флешке вся музыка, что нам нравится. Можем включить, – проговорил юноша.

  «Наконец-то...»

  Палец погрузил кнопку вниз. Щелчок. И вновь музыка. Звуки пианино задавали темп.

  -"Let it be"! – узнала девушка.

  Михаил потянул за руки Светлану и начал медленно её кружить.

  -Да. Помнишь, у меня дома часто играла?

  -Помню, тётя Оксана и дядя Костя под неё всегда танцевали. И мы иногда, – она шептала, чтобы не заглушать голос певца. -Мы, наверное, были такие смешные. Даже не понимали, о чём поётся.

  "Let it be, let it be,

  Пусть будет так, будет так.

  Let it be, let it be.

  Будет так, будет так.

  Whisper words of wisdom, let it be.

  Шёпот мудрых слов, пусть будет так",

  (строчки из песни «Let it be» группы The Beatles) – звучало в припеве.

  Они танцевали, упиваясь чувствами друг к другу, и старались запомнить этот момент. И пусть будет так, как есть. Прошлое твёрдо, как камень, и неизменно, как слова старой песни. Других людей не воспитаешь по-своему. Не трать на них сил. Просто цени каждую секунду, проведённую с тем, кто дорог.

  "And when the broken-hearted people

  И когда люди с разбитыми сердцами

  Living in the world agree

  Будут жить в согласии,

  There will be an answer, let it be.

  Услышат ответ, пусть будет так".

  "And when the night is cloudy

  И даже тёмной ночью,

  There is still a light that shines on me.

  Я вижу свет, озаряющий меня.

  Shine until tomorrow, let it be.

  Свети до утра, пусть будет так" -пел Пол Маккартни.

  И пусть всё будет как есть.

  «Пусть будет так».

  Эта песня была на пластинке ещё у деда Михаила, потом на заезженной кассете отца. Теперь находилась на флешке. Менялись носители, год сменялся годом, а песня оставалась той же. Она, как живительная вода, столько времени остающаяся неизменной, до сих пор спасала человека во время засухи. И не одно поколение этот трек заставил осмыслить многие моменты.

  Как некогда Олеся и Константин теперь Светлана и Михаил подпевали слова и то сходились, обхватывая друг друга за спину, то расходились, освобождая руки. Но всё равно после недолгой разлуки оказывались в объятиях.

  «Мама и папа двигаются из стороны в сторону, медленно и плавно раскачиваясь и синхронно, неторопливо разводя руками в такт, и шепчут слова, под звуки пианино и барабанов делают маленькие шаги. Упоительно, завораживающе, чарующе. Для них на минуту пропали все беды. Они, с чистыми душами и пылающими сердцами, сливаются с мелодией, являя собой её олицетворение. Смотришь на них и самому становится легко и спокойно. И не страшно...», – вспоминал Михаил.

  Время остановилось. В сознании снова замелькали родные фигуры. А молодой человек продолжал кружить Светлану.

  Пусть слёзы унесёт летний порыв. Пусть останется всё так, как есть сейчас. И пусть, если за это придётся бороться. И пусть. Ради таких моментов стоит превозмогать свои страхи. Пусть. Пусть будет так.

22 глава

  В конце июня в теплице все до одной распустились розы. Как чудесно и ароматно пахло внутри. Раскрывшиеся бутоны стояли по стойке смирно и ждали встречи со Светланой.

  И вот в одно ясное и тёплое воскресенье девушка с братом и соседом вышли из дома. День был бесподобным. Стайками над кустом барбариса, расправившим свои лапки в разные стороны, кружили пчёлы. Сиреневые ирисы тянули свои головки к добродушному солнцу, который дарил всем своё приятное тепло. По огороду с пакетами или корзиночками в руках ходили соседские жители и собирали первые урожаи – маленький редис и лук.

  Юноши сгорали от нетерпения, искорки удовольствия будто вылетали из глаз, а руки немного дрожали.

  -У нас снова сюрприз, – опять начал Михаил.

  -Вы меня разбалуете, и я совсем к этому привыкну, – улыбнулась Светлана.

  -Но этот сюрприз готовился очень долго, – подхватил Максим, – о-о-очень. И сегодня он готов тебя встретить.

  -Я вся в нетерпения... Где же он?

  -До него нужно дойти, – сказал брат и взял её за руку.

  Пока они шли, Светлана думала, что же может её ждать...

  Они прошли под гроздьями винограда вглубь сада. От непродолжительного бездождья на поверхности земли появились неглубокие трещины. Сухая почва хрустела при каждом соприкосновении с ней. Как только все оказались в шаге от теплицы, Максим отпустил руку сестры и продолжил торжественно:

  -Итак, в это прекрасное летнее утро, наше сообщество «МиМ» (что означает Максим и Миша) представляет вашему вниманию то, что подарит вам море цветов, океан распустившихся бутонов и бесконечность сладкого аромата.

  -Это, наверное, огромный букет?

  -Лучше, – ответил Максим, открыл дверцу и, шагнув внутрь самодельной оранжереи, потянул девушку ко входу.

  Они втроём по очереди переступили порожек, и их охватил сладкий запах. Под ногами оказалась притоптанная земля. Тропинка уходила вперёд, а на середине теплицы пересекалась ещё одной дорожкой, образуя крест. В итоге получалось четыре квадрата с рядами кустов, которые ещё опоясывались тропинками.

  -Я не понимаю, – Светлана дышала глубоко, – где мы? Мы в какой-то комнате? И тут розы?

  -Да, – проговорил Михаил. – Это теплица. В ней будут теперь цвести розы до октября, а то и до ноября. И не завянут через неделю, как в букете.