Текст книги "Почти прекрасное чудовище (СИ)"
Автор книги: Екатерина Юдина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 33 страниц)
– Хорошо. Тогда он будет ждать тебя в гостиной, – мистер Вудро покинул комнату, а я быстро написала Дану сообщение:
«Прости, позже поговорим. Ко мне приехал отец Мериан»
«Зачем тебе с ним разговаривать? Ты к семье Колинз больше не имеешь никакого отношения»
«Дело в том, что он, возможно, и мой отец»
«Каким это образом?» – это сообщение пришло быстрее чем предыдущие.
«Я тебе позже расскажу» – написав это, я положила телефон в карман джинсов и пошла к двери.
Глава 63 Отец
Проходя по коридору, я несколько раз останавливалась, закрывала глаза и делала глубокие вдохи. Не могла скрыть от себя того, что начала нервничать. Причем настолько сильно, что по коже бежала дрожь.
Но все же, внутренне жестко отдергивая себя, я пошла дальше. Раз за разом мысленно повторяла, что это всего лишь отец Мериан и лишь возможно мой. Вот только, каждый раз это «возможно» нещадно било по нервам. Я ведь прекрасно видела на той фотографии родимое пятно Кристофера Колинза. И точно такое же было на моем настоящем теле.
Я опять остановилась и, поднимая голову, посмотрела на потолок. Такие родимые пятна являлись редкостью, но именно они были точнее любых тестов ДНК. В прошлом, еще будучи в детдоме, я настолько сильно и даже отчаянно мечтала, что однажды стану знаменитой художницей, меня начнут показывать по телевизору и родители по этому пятну найдут меня.
Тогда, в своих мечтах, я отказывалась думать, что от меня отказались намеренно, просто избавляясь, как от чего-то ненужного. Хоть и понимала, что скорее всего именно так и было.
И вот сейчас, совсем недалеко от меня, в гостиной находился альфа, скорее всего, являющийся моим отцом. Я не понимала, что чувствовала, но… я очень хотела хотя бы просто его увидеть.
Положив ладони в карманы толстовки, я пошла дальше. Больше не останавливаясь. Проходя по коридору и наконец-то заходя в гостиную. Останавливаясь на пороге и видя его – мужчину, из-за которого у меня сердце болезненно сжалось.
Я ранее уже находила в сети множество фотографий Кристофера Колинза, но вживую он выглядит совершенно иначе. Намного мощнее, выше. Словно сталь. С исходящей от него жестокой мрачностью.
Но, стоило мне появиться на пороге, как глаза альфы изменились. Я заметила в них то, что не видела ни на одной фотографии и вообще не думала, что в Колинзе может существовать что-то подобное – мягкость. Та, от которой даже воздух стал теплее.
– Мериан, – останавливаясь, он медленным, пристальным взглядом скользнул по мне.
Сейчас я была в толстовке и в джинсах. На ногах мягкие тапочки. Волосы собранны в высокий хвост. Возможно, я выглядела далеко не так, как привычная Мериан, предпочитающая исключительно своеобразные, непонятные мне платья, но об этом я как-то и не подумала, когда шла сюда.
И я в ответ тоже посмотрела на него. Чувствуя, как сердце забилось слишком гулко. Сама этого не осознавая, я улыбнулась. Пытаясь подобрать слова, произнесла:
– Привет, пап.
До этого Колинз смотрел на мои ладони, испачканные краской, но, услышав мои слова, резко поднял взгляд, посмотрел мне в глаза. Кажется, еле заметно приподнял бровь.
– Что-то не так? – спросила, доставая из кармана влажные салфетки и начиная вытирать ладони.
Реакция альфы была странной и непонятной мне. Возможно, я сказала что-то не так, хоть и не могла понять, что может быть странного в настолько простой и даже обыденной фразе.
Во всяком случае, я уже давно решила, что не буду притворяться Мериан. Выискивать и придумывать фразы, которые для нее могли бы быть более привычны. И, тем более, мне этого не хотелось сейчас.
После того, как я увидела ту фотографию и, в особенности, родимое пятно, у меня было слишком много мыслей и эмоций. Я ими захлебывалась и сейчас хотела лишь одного – обнажить душу и поговорить с Колинзом. Хоть и все равно мне придется это сделать от лица Мериан.
– Ты раньше никогда не называла меня папой, – альфа произнес это все так же смотря мне в глаза. Почему-то по сердцу скользнуло что-то болезненное.
– Правда? – я удивилась. Как вообще такое может быть? У Мериан было настолько сильное отторжение и страх по отношению к своему отцу? – На самом деле, я вообще не помню, что было раньше. У меня же…
– Амнезия. Я знаю, – Колинз закончил фразу вместо меня. – Как ты?
– Как видишь, более чем прекрасно, – я опять улыбнулась, разводя руки в стороны. Будто показывая, что со мной и правда все отлично. – Но, поскольку я ничего не помню, можно сказать, что это наша первая встреча. Мне бы очень хотелось узнать, что ты за человек. Расскажешь, пожалуйста?
Альфа опять приподнял брови. На несколько секунд замер, затем кивнул. Мои губы растянулись в еще более искренней улыбке.
– Отлично, – я посмотрела в сторону кухни. – Но давай для начала я сделаю тебе чай. Ты только приехал, а на улице холодно.
Я жестом пригласила Колинза пойти за мной и, когда мы оказались на кухне, я направилась к чайнику.
– Вообще, я очень хотела с тобой увидеться, поэтому рада, что ты приехал, – сказала, вставая на носочки и доставая две чашки. – Мне хотелось сказать тебе спасибо.
– За что? – альфа сел на диван, но я даже спиной ощущала его неотрывный взгляд.
– За то, что позаботился обо мне. Когда я очнулась в больнице, узнала, что это ты оплачивал счета за лечение и лишь благодаря тебе меня не отключили от аппаратов жизнедеятельности, – я с тихим стуком поставила чашки на столешницу. – Если бы не ты, меня бы уже не было.
Колинз молчал и тишина в комнате уже ощущалась физически. Но почему-то лично мне было до невозможности легко. Даже почему-то спокойно.
– Есть хочешь? – пока чайник закипал, я заглянула в холодильник. – Могу приготовить яичницу с беконом.
– Ты научилась готовить?
– Это всего лишь яичница. С ней и ребенок справится, – я проверила, какие овощи остались в холодильнике. – Более сложные блюда пока что даются мне тяжело, но я над этим работаю.
Я достала из холодильника все, что могло бы мне понадобиться, после чего потянулась к сковороде.
– Ты сильно изменилась.
Услышав эти слова, я обернулась к Колинзу.
– Я слышал про все твои достижения. Поступление в университет и художественные конкурсы. Я явно паршивый отец, ведь не знал даже того, что ты умеешь рисовать. И о твоем стремлении к учебе мне тоже не было известно.
– Как альфа, спасший свою дочь от смерти может называть себя паршивым отцом? – я покрутила сковороду в ладонях, затем поставила ее на плиту. – Я пока что толком ничего о тебе не знаю. Но мне известно, что я жива только благодаря тебе. Ни мой жених, ни моя мать ни о чем не позаботились. Наоборот, казалось, что им было бы лучше, если бы меня не стало. Поэтому, пожалуйста, больше никогда не говори о себе так. Ты замечательный отец.
Глава 64 Моя
«Каким образом Кристофер Колинз может быть твоим отцом?»
Упав на диван, я прочитала сообщение от Дана. Затем запрокинула голову и несколько минут смотрела на потолок. Лишь спустя какое-то время я, собравшись с мыслями, написала Бронте о том, как нашла фотографию, на которой был еще молодой Колинз. И именно на этом снимке я увидела родимое пятно.
«Уверена, что у него оно такое же, как и у тебя?» – Дан практически сразу ответил, несмотря на то, что уже было поздно.
«Да. Это точно. Вот смотри» – тот снимок с Колинзом я ранее сфотографировала на телефон и сейчас отправила его Бронте. Для сравнения, я в нашем с братьями чате нашла свою фотографию, на которой было видно мое родимое пятно и тоже вложила ее в следующее сообщение.
Некоторое время Дан ничего не отвечал. Наверное, ему требовалось время, чтобы все сравнить, из-за чего я решила пока что не тревожить его новыми сообщениями. Но сама почему-то нервничала. Эта тема уже давно не давала мне покоя и периодически я думала про Колинза. С одной стороны казалось чем-то невообразимым и даже невозможным то, что я вот так нашла своего отца. Но, с другой стороны, возможно, имеется какая-то закономерность в том, что я попала в тело именно Мериан. Может, какую-то роль играет то, что у нас есть кровная связь?
«Я попытаюсь найти информацию про прошлое Колинза» – от Дана пришло новое сообщение и я, прочитав его, тут же села на диване.
«Тебе это не будет затруднительно?» – я сама понимала, что уже не могу все вот так оставить. Даже планировала в ближайшее время обратиться к какому-нибудь детективу, но, если этим займется Дан со всеми его возможностями и влиянием, это будет в миллиард раз лучше.
«Нет. И, если Колинз действительно твой отец, я попытаюсь узнать и то, кто твоя мать»
Если бы Дан был тут, я бы бросилась к нему и крепко обняла. В последнее время он вообще вызывал у меня странные, но мощные и не сдержанные эмоции. Дрожь, жар и не просто чувство защиты – что-то намного глобальнее. Рядом с ним я была словно…
Перевернувшись на живот, я написала Дану сообщение:
«Спасибо»
Я начала писать «Я люблю тебя», но тут же быстро это стерла. Меня словно током ударило и я, широко раскрывая глаза, затаила дыхание.
То есть, я серьезно хотела написать Дану, что люблю его?
В итоге я отправила лишь «Спасибо». Наверное, получилось слишком сухо, но, перевернувшись обратно на спину и сильно зажмурившись, я с безумным биением сердца, подумала о том, что если и попытаюсь донести до Дана слова любви, то сделаю это исключительно лично, а не по телефону. Тем более, мне еще самой предстояло во всем этом разобраться.
– О боже, я, наверное, влюбилась в Дана, – прозвучало, как приговор.
Вообще, следовало радоваться. Мы уже завтра официально станем парой и это же круто, что, оказывается, у меня появляются чувства к альфе, с которым мне предстоит прожить всю жизнь. Но в моем случае эмоции прямо продирали до самых малейших частичек. Это же Дан. Альфа, с которым я была связана с самого детства и тот, с кем, как я считала, наши пути однажды окончательно разошлись.
Я долгое время сомневалась, но все-таки написала Дану:
«Во сколько ты приедешь в город?»
«В четыре часа ночи. Я скоро буду в аэропорту»
«Отлично. В половине пятого я буду ждать тебя в одном месте. Обязательно приезжай туда»
«Я, конечно, буду рад любой встрече с тобой, но куда ты собралась ночью?»
«Это уже будет не ночь, а раннее утро. Про место тебе расскажут твои люди. Предполагаю, что они поедут со мной»
Мне хотелось хоть ненадолго оттянуть время и создать для Дана видимость интриги.
Он сказал, что лучше приедет к дому мистера Вудро, но я категорично настаивала на своей безумной идее.
Этой ночью я так и не легла спать. Наверное, это было огромной ошибкой. Все-таки, завтра очень серьезный день – наша с Даном помолвка, но мне очень хотелось перед этим кое-что сделать.
Я пошла к мистеру Вудро и попросила его отпустить меня в три часа ночи. При этом я обещала, что к шести обязательно вернусь. Мужчине это очень сильно не понравилось, но, после того, как я так же пообещала и то, что буду в окружении телохранителей и уеду я лишь для того, чтобы встретиться с Даном, мистер Вудро дал свое согласие.
И вот, ровно в три, я, будучи окруженная телохранителями, выехала из коттеджа. Заехала в круглосуточный маркет, после чего попросила альф отвезти меня в то самое место, в котором я хотела увидеться с Даном.
Им являлся наш детдом.
Когда мы приехали к нему, было лишь четыре часа и еще какое-то время, я расхаживала около забора, за которым находились настолько родные для меня здания. Я знала тут каждый миллиметр. Любила, обожала. Пережила тут и боль и счастье.
В темноте улицы, я увидела приближающуюся машину. Она остановилась около тротуара и на улицу вышел Дан. Сначала он посмотрел на здания, затем перевел взгляд на меня.
А я затаила дыхание. Насколько же Бронте идеален. Безупречен.
– Не ожидал? – спросила, сама не понимая, что начала улыбаться, но… наверное, я так же и нервничала.
– Да, такого я точно не ожидал, – Дан подошел ко мне. Положил ладонь на талию и, наклоняясь, своими губами прикоснулся к моим. – И зачем ты захотела сюда приехать?
– Потому, что нам с тобой нужно поговорить, – я пошла к машине телохранителей и вытянула оттуда два пакета, которые отдала Бронте. Он приподнял бровь, но взял их. – Держи. И давай уже пойдем.
Я захлопнула крышку мусорного бака и полезла на него, чтобы впоследствии перелезть через забор.
– Ты собираешься ночью пробраться в детдом? – Дан, поднял голову, непроницаемым взглядом наблюдая за тем, как я ухватилась за верхушку забора.
– Да. Именно так.
– Зачем?
– Потому, что я так хочу.
– Это не ответ.
– Просто иди за мной.
Я попыталась подтянуться, но в итоге повисла, как варенная сарделька. А ведь в своем теле, я с легкостью тут перелазила. Да и у меня ноги были длиннее.
– Я могу позвонить директору детдома и нам откроют ворота.
– Я, конечно, не сомневаюсь, что перед вами, мистер Бронте, теперь все двери открыты, но это, черт раздери, будет неинтересно, – пыхтя, я наконец-то смогла подтянуться и закинуть ногу на забор.
Телохранители молча смотрели на нас. На то, как я наконец-то села на верхушке забора и на Дана, безупречного альфу от которого теперь зависела экономика страны, а я предлагала ему лезть через забор. И Бронте это сделал. Куда более ловко и быстро, нежели я. Так, что он еще успел поймать меня, когда я чуть не рухнула в сугроб.
– Спасибо, – выровняв равновесие, я взяла Дана за руку и потянула за собой. – Пойдем, быстрее.
Мы быстро прошли через заснеженный двор и я, поднимая голову, посмотрела на верхушки зданий. Все эмоции и воспоминания, которые были связаны с этим местом тут же обрушились на сознание. Трепетом прошли по телу. Я опять вспоминала о том, кто мы с Даном такие и сейчас, держа его за руку, чувствовала, как ладонь горела.
Мы направились к правому крылу. Оно сейчас было закрыто. Там шел ремонт и, когда мы оказались в здании, я поняла, что пройдет еще совсем немного времени и это место перестанет быть таким, как мы его помнили. Может и хорошо, что перед этим мы напоследок оказались тут.
Мы поднялись на самый последний этаж, после чего вышли на крышу.
Сделав несколько шагов вперед, я остановилась. Задерживая дыхание, с высоты посмотрела на место, которое долгие годы являлось моим домом. Именно тут была создана та Ария, которой я являлась и так же тут Дан стал неотъемлемой частью моей жизни.
– Зачем ты меня сюда привела? – Дан стоял за моей спиной. Я была тепло одета. В том числе и в дутую куртку, но сейчас казалось, что чувствовала его обнаженной кожей. То чудовище, коим он являлся. И тот жаркий, мощный трепет, который Бронте вызывал.
– Разве тебе тут не нравится? – я закрыла глаза, стоило альфе положить ладони на мои бедра. Каждое его прикосновение, как раскаленный метал. – Раньше мы с тобой на этой крыше проводили очень много времени.
Делая глубокий вдох, я отстранилась от Дана. Мысли начали путаться и я понимала, что, если так продолжится, я не смогу сказать того, что хотела.
– На самом деле, я считаю, что еще будучи тут, в детдоме, мы не сказали друг другу очень многое из того, что должны были. И мне бы хотелось это исправить, – я ладонью убрала снег с каменного выступа и села на него. Посмотрела на Дана.
Со времен детдома он очень сильно изменился. Стал выше, мощнее. Безупречный, как дьявол, перед которым хочется упасть на колени.
Но в прошлом, когда мы только встретились… Даже в детдоме к альфам и омегам было особенное отношение. Нам давали карманные деньги, снабжали одеждой и, по возможности всем остальным необходимым. Но Дан в глазах общественности был преступником и все это обходило его стороной. У него не было ничего, кроме старой, уже выцветшей одежды, но все равно он уже тогда для меня являлся самым прекрасным во всем мире.
– Знаешь, когда я впервые увидела тебя… Это ни с чем не сравнимое ощущение. Неописуемое. Меня словно молнией ударило, – я положила ладони в карманы куртки. Немного нервничала. Или не «немного». Я раньше Дану постоянно говорила, что он прекрасен, но чтобы вот так полностью открыться – ни разу. – То, что я тогда испытала, у меня больше не было ни с кем другим. Даже приблизительно или хотя бы частично. То есть… я могу сказать, что с самого первого взгляда ты для меня стал особенным.
– Знаю. Тебе нравится моя внешность, – Дан подошел ко мне. Грубыми ладонями прикоснулся к моему лицу и заставил поднять голову. – Изначально я считал, что ты просто двинутая, затем не мог тебя понять. Позже твой интерес к моей внешности начал меня раздражать. Иногда приводить в ярость.
– Это потому, что я тебе слишком сильно надоедала? – я рвано выдохнула от того, как альфа подушечкой большого пальца провел по моей нижней губе.
– Нет, но я знатно охреневал, когда посреди ночи просыпался от того, что ты сидела на краю моей кровати, светила фонариком мне в лицо и рисовала.
– Да, хорошие были времена, – я нервно улыбнулась.
– Но ярость возникла из-за другого, – Дан вплел пальцы в мои волосы. Сжал их, заставляя смотреть только на него. – Я никогда не думал о своей внешности. Мне было глубоко плевать, но, если так подумать, я скорее считал себя уродом. У меня до сих пор ожоги на половине тела. В детстве они были особенно уродливыми и я до сих пор помню, как на меня смотрели с отвращением.
– У тебя… – я хотела возразить, но Дан не дал.
– А потом появилась ты. Постоянно бегала за мной. В отличие от других детей, не боялась и постоянно повторяла это «прекрасен». Смотрела так, что, казалось, у тебя глаза горели. Тогда я и решил, что, или ты больная на голову, или у тебя чертовски хреновый вкус.
– У меня великолепный вкус, – я не выдержала и все-таки, поджимая, губы вставила это. Немного помедлив, добавила: – А, ну и еще я не больная на голову.
– Знаю, Ария, – Дан своими губами прикоснулся к моим и этот поцелуй обжег, как соприкосновение с пламенем. – Но тогда я тебя вообще не понимал.
– А теперь понимаешь?
– Твою зацикленность на моей внешности – нет. Но во времена детдома она начала меня раздражать. Ты стала для меня слишком важной и постепенно я начал думать о том, что рано или поздно тебе надоест меня рисовать и ты уйдешь. Уже на другого будешь смотреть так, как когда-то смотрела на меня и от этих мыслей я становился неадекватным. Начинал подлавливать тех, к кому ты проявляла хоть какой-то интерес и делать так, чтобы они к тебе больше никогда не подходили.
– Что ты делал? – я резко приподняла брови.
– Много чего, – Дан опять своими губами прикоснулся к моим. Я не отстранялась. С внутренним жжением поняла, что несмотря ни на что, жадно ловила каждый его поцелуй. – Я жаждал, чтобы ты была только моей. И был готов ради этого делать все. До сих пор готов.
Я лицом уткнулась в его грудь и до онемения в пальцах сжала края расстегнутого пальто альфы.
– Дан, на самом деле меня в тебе интересовала не только внешность. Думаю, тогда я сама этого не понимала, – произнесла еле слышно. Пока что было тяжело произносить то, в чем я сама не до конца разобралась. – Я до сих пор не понимаю, что чувствовала тогда и что чувствую сейчас, но однозначно иногда мне кажется, что только ты есть во всем мире. И я… рада, что стану именно твоей женой. Сразу… возможно, мне было непривычно. Я не отрицаю того, что изначально в близости с тобой буду немного смущаться, но… кажется, я в тебя влюбилась.
Я сильно прикусила кончик языка. Настолько смущающее и странно было произносить что-то такое, но я почувствовала, что альфа замер, затем, резко приподнимая мою голову, заставил посмотреть на него.
– Повтори.
– Я… влюбилась в тебя.
Мое сердце забилось так, что, казалось, сейчас вырвется из груди и наш с Даном зрительный контакт не просто обжигал. Он весь мир к чертям плавил. Сорвавшееся дыхание и альфа резко обвил меня своими огромными, грубыми ручищами, после чего поцеловал. Жестко, жарко, глубоко.
– Моя Ария, – Дан расстегнул мою куртку. Руками пробрался под свитер. Сильнее вдавливая в свое тело и раздвигая мне ноги.
А я дрожала, горела и толком не дышала. В этом месте когда-то давно начались «мы». Тогда были совершенно не такие, как сейчас. И кто бы мог подумать, что в итоге у нас будут именно такие отношения.
Глава 65 Моя
– Нервничаешь? – Николь с тихим цокотом каблуков подошла ко мне и мягко обняла. В этом было что-то успокаивающее. Подбадривающее. Даже в том, как она ладонью провела по моим волосам.
– Да, – я не стала лгать.
Поворачивая голову вправо, я вновь посмотрела в зеркало. Нежное, длинное платье, прическа, легкий макияж. Я была довольна тем, как выглядела. Наверное, впервые в жизни, но все равно взволнованность будоражила мысли и я то и дело поправляла платье, или пальцами убирала волосы за ухо. Но это понятно – сегодня, буквально через полчаса, я стану невестой Дана. Так или иначе, но оставаться спокойной в такой день, я точно не могла.
– Может, ты боишься? – отстраняясь, Николь посмотрела в мои глаза, словно она не по словам, а по эмоциям хотела понять ответ на свой вопрос. И, наверное, в моих зрачках сейчас горело, сжигало множество эмоций, но страха между них точно не было.
– Нет, – я отрицательно качнула головой и взяла свой бокал с шампанским. Я вообще не любила алкоголь, но сейчас исключительно ради храбрости, хотела немного выпить. Правда, за последний час подготовки я ограничилась всего лишь тремя глотками. Мне достаточно. – Просто немного волнуюсь перед настолько важным этапом в своей жизни, как семейная жизнь. До сих пор не могу понять, как это будет. Пытаюсь представить, но… еще сильнее начинаю волноваться.
– Думаю, если с тобой такое происходит, значит, мистер Бронте тебе точно не безразличен, – Николь мягко улыбнулась. Кажется, она стала менее напряженной.
– Это точно, – я не стала с этим спорить. Уже бесполезно, особенно после сегодняшнего нашего с Даном разговора.
Из-за того, что мы с Бронте пробрались в наш детдом, так и не смогли ночью поспать, но я до сих пор ни о чем не сожалела. Наоборот, понимала, что эту ночь запомню на всю жизнь. Она рьяно, безжалостно пробралась в душу. Переплела там какие-то нити, ломая то, что было во мне раньше, но, черт раздери, как же мне после этого стало хорошо.
– Тебе не холодно? Может, закрыть окно? – Николь посмотрела на развивающиеся от ледяного ветра занавески. И вместе с этим она поежилась. Судя по всему, самой Николь точно было холодно.
– Давай, я сама его закрою, – я подошла к окну и, чувствуя очередное дуновение ветра, вспомнила о том, что было этой ночью. Там, на крыше неработающего крыла детдома, мы с Даном под таким же ледяным ветром долго целовались. До такой степени, что губы начали болеть, воздуха не хватало и голова кружилась. Чувствуя, как его руки пробрались под мой свитер, ладонью проводили по животу, сжимали талию и грудь, я пылала, дрожала и бесстыдно стонала в губы Бронте. И мне совершенно не было холодно.
Чувствуя, как щек коснулось слишком ощутимое покалывание, я опустила голову и в очередной раз задалась вопросом – черт, что же между нами произойдет этой ночью, когда уже никаких запретов больше не будет? Более того, по закону Дан даже обязан лишить меня девственности.
В дверь постучали и я даже вздрогнула от того, насколько резко была выдернута из своих мыслей.
В комнату вошел мистер Вудро. Окинув меня взглядом, с улыбкой произнес:
– Выглядишь отлично. Я так понимаю, ты уже готова?
– Да, спасибо.
Я нервничала, волновалась, но, наверное, уже теперь была готова настолько, насколько это вообще возможно.
Мистер Вудро кивнул, после чего сообщил:
– Приехал твой отец. Его сюда проводить?
Я тут же кивнула. Сама утром попросила мистера Вудро связаться с Кристофером Колинзом и попросить его приехать сюда. А все по той причине, что я вчера так и не сказала Колинзу о том, что сегодня буду помолвлена. В основном, мы говорили про мою учебу и выигранные конкурсы. Я пообещала позже показать Кольнзу свои картины. И мы так же говорили про Гвен. Это была та тема, которую следовало затронуть. Хоть мне и казалось, что Колинз уже успел кое-что разузнать.
Николь обняла меня и вместе с мужем покинула комнату. Я осталась стоять около окна, но, спустя какое-то время, почувствовала, что дверь открылась и, обернувшись, увидела Колинза.
Мужчина окинул меня медленным взглядом и еле заметно приподнял бровь.
– Тебе идет это платье, – поднимая взгляд, он своими стальными, жуткими глазами посмотрел в мои. – Но почему ты так одета?
Наверное, Колинз уже начал догадываться. У меня на платье брошь, подобие которой обычно надевают на помолвку.
– Сегодня я буду обручена с одним альфой.
– Потому, что вынуждена? – строгий костюм не скрыл того, как напряглись мышцы альфы. И атмосфера в комнате стала совершенно другой. Тяжелой. Давящей. Словно в одно мгновение тут потемнело. Заволокло мраком.
– Правительство обязало меня повторно обручиться после развода с Тернером, но именно этот альфа, чьей невестой я сегодня стану, является моим осознанным выбором. Я его люблю.
На лице Колинза невозможно уловить какие-либо эмоции, но по атмосфере, еще сильнее что-то ударило. Мрачное. Жуткое.
– Ты и Тернера когда-то любила, – мужчина немного опустил веки. – Уверенна, что хочешь опять обручиться?
– Уверена, – я взяла небольшой букетик со стола. – Тем более, по закону я все равно обязана это сделать.
– У меня больше нет желания видеть то, как какой-то альфа вытирает ноги об мою дочь, – Колинз оскалился. Еле заметно, но жутко. Все-таки он действительно был страшным альфой. – Я могу забрать тебя к себе. И хочу это сделать, если ты согласишься.
Я немного сильнее ладонью сжала букетик. Удивилась, но больше в это мгновение ощущала что-то кровожадное, страшное. Явно не мое. И, смотря на Колинза, мне почему-то казалось, что по нему слишком сильно ударило то, как ранее Тернер относился к Мериан. Все-таки, он хороший отец. Очень сильно переживает за свою дочь.
– Разве в твоей стране касательно омег не такие же законы? – спросила, наконец-то разрушая тишину.
– Я что-нибудь придумаю.
Воздух застыл в комнате. По сознанию скользнули странные мысли и ощущения. Что-то жестокое. Ощущение того, что Колинз действительно влиятелен и страшен. И, если он что-то сказал, значит, сделает это.
Но все же я отрицательно качнула головой.
– Спасибо, но не нужно. Несмотря на то, что у меня нет выбора и, так или иначе, но я должна быть помолвлена с каким-нибудь альфой, именно этот, как я уже сказала, является моим осознанным выбором, – покрутив букетик в ладони, я продолжила: – Я до сих пор не знаю, почему так долго любила Тернера несмотря на его отношение ко мне, но, поверь, в этого альфу я влюбилась за то, что рядом с ним чувствую спокойствие и защиту. Он во многом помогал мне и оберегал. Я точно понимаю, что рядом с ним буду счастлива.
Мои чувства к Дану возникли не только из-за его защиты и помощи. Все было намного глобальнее, но сейчас я не знала, как это объяснить.
Колинз слушал меня молча и лишь, после того, как в комнате опять повисла тишина, он мрачно спросил:
– Кто он?
– Его зовут Дан Бронте. Мы учимся в одном университете, но на разных факультетах и курсах. Правда, познакомились еще задолго до этого.
Колинз свел брови на переносице. В остальном его суровое лицо осталось прежним.
– Наследник Уильяма Бронте? – спросил он, называя имя дедушки Дана.
– Да. Ты с их семьей знаком?
– Не лично, но через посредников у нас имелись кое-какие общие дела.
Наверное, это даже было ожидаемо. У нас Бронте являлась самой влиятельной семьей. Колинз же в своей стране тоже имел огромную власть. Пусть и не лично, но все же они соприкоснулись. Но, наверное, не настолько ощутимо, чтобы знакомиться лично. Возможно, таких контактов у них было множество и с другими семьями.
– Бронте точно не причиняет тебе вред? – Колинз все еще был напряжен. – Ты заслуживаешь самого лучшего.
– Да и я это получаю. Поверь, Дан самый лучший во всем мире, – я улыбнулась. Искренне. – Я хотела, чтобы ты сюда приехал, чтобы попросить тебя присутствовать на помолвке. Туда пустят только членов семьи. Понятное дело, что Гвен там не будет. Она не приглашена, но ты… Я очень хотела бы, чтобы ты поехал со мной.
Колинз приподнял бровь. Некоторое время смотрел на меня, затем кивнул.
***
По дороге к нужному месту мы с Колинзом еще разговаривали. Я рассказывала ему про Дана.
Не знаю почему, но рядом с этим альфой я испытывала странное спокойствие. Отдаленно похожее на то, которое возникло у меня с братьями, после того, как мы поставили семейные метки. Но намного более глобальное.
Иногда я думала о том, что, наверное, просто себя накрутила этим, считая, что Колинз возможно, мой отец. Но, с другой стороны, такие ощущения ведь не подделаешь.
И совсем изредка меня изнутри жгло мыслями: «Да, Мериан он явно любит, но тебя то он бросил. Ты не была ему нужна»
Но я старалась отбросить эти мысли в сторону. Если Колинз действительно мой отец, я просто была рада возможности хоть немного побыть рядом с ним. Пусть и сейчас я незаслуженно брала его любовь, которую альфа направлял к другой своей дочери.
Когда мы приехали к нужному месту, уже было около пяти часов вечера. В это время года рано темнело и я, выйдя из машины, посмотрела на то, как блестел снег в заходящих лучах солнца.
Вскоре Николь утянула меня в комнату ожидания для невесты и там помогла поправить мне прическу.
И вот в дверь постучали. Сообщили, что пора идти в главный зал.
– Готова? – спросила Николь.
– Да, готова, – я кивнула.
Сердце все еще безумно колотилось. Волнение доходило до своего предела, но уже теперь я и правда была готова.
Когда я вошла в основной зал, буквально на мгновение замерла от восхищения. Тут проходили все церемонии по помолвкам, но от мистера Вудро я слышала, что Дан решил сделать так, чтобы помещение дополнительно украсили. Я не знала, сколько денег он потратил, но тут было такое количество цветов, что, казалось, в них утонуть можно было. И это зимой.
Смотря на эту красоту, я почувствовала, что сердце забилось еще быстрее. Мне захотелось плакать. Вот так ни с чего. Просто от того, что я расчувствовалась.
Делая резкий, глубокий вдох, я попыталась прогнать накатывающие слезы. Даже, если они вызваны чем-то хорошим, сейчас для этого не время. Я же не хотела вступить с Даном в семейную жизнь в тот момент, когда на моем лице будет потекшая тушь.
Повернув голову, я увидела Дана. Он уже ждал меня. Одетый в брюки и рубашку. Я бы могла сказать, что это его обычный вид, но дыхание перехватывало. Бронте сегодня особенно прекрасен. Настолько, что я сама с собой не могла совладать, но, пытаясь держать внешнее спокойствие, пошла к нему.
Стоило мне оказаться рядом с Даном, как он взял меня за руку. Нежно поцеловал тыльную сторону ладони и на ухо произнес:
– Шикарное платье. Сегодня ночью с удовольствием порву его на тебе.
