Текст книги "Почти прекрасное чудовище (СИ)"
Автор книги: Екатерина Юдина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 33 страниц)
Глава 37 Приятно
Сердце забилось гулко, быстро, обрывками. Пропуская по коже ток. Изувечивая нервы. Заставляя замереть, так, словно мой мир к чертям перевернулся и посыпался на части. И в этом безумии я начала вырываться.
Только, у меня ничерта не получалось. В полумраке коридора альфа сжимал меня так, что я даже пошевелиться не могла.Хоть и пыталась. Трепыхалась. В надежде оттолкнуть его локтем. Немедленно скользнуть вбок.
– Ария носила браслеты только на правой руке, – Дан сжал мою руку и прижал ее к стене, большим пальцам проводя по моим браслетам. И его лицо оказалось в опасной близости от моего. Так, что я почувствовала горячее дыхание альфы на своей скуле и то, как кончики его, жестких, непослушных волос, скользнули по моей щеке. – Всегда их было три. Черного, синего и белого цвета. Как у тебя.
– Дан, отп… Да отвали же от меня, – я ладонями попыталась оттолкнуть его, но такое впечатление, что опиралась в огромную, нерушимую сетну. Во всяком случае, тело Дана сейчас точно напоминало камень. Напряженный. Мощный и, ладонями я, кажется, чувствовала биение его сердца. Сейчас настолько учащенное, безумное, как, казалось, просто невозможно.
– Она завязывала волосы двумя резинками, – проведя своей ручищей по моей спине, альфа ладонью накрыл мой хвост, пальцами подцепляя две резинки. – Задумываясь, хмурилась и поджимала губы. Расмытривая что-то, щурилась. Злясь, языком упиралась в щеку. Одевалась в джинсы и свитера. Купленные в том же магазине, что и одежда сейчас на тебе. В кармнах носила хлам. К рюкзаку, вместо брелка подцепляла флакон с антисептиком.
От того, как альфа это произносил, медленно, но тяжелым, хриплым голосом, меня словно насквозь прожигало.
Я пальцами сжала рубашку Дана так, что ладони онемени. Широко раскрывая глаза. Поднимая взгляд и так замирая. Какого… черта? Ладно браслеты. С ними я и правда прокололась, но они были моим ритуалом на удачу еще с детства. Но откуда он знает в каком магазине я покупала одежду? Допустим сейчас, у меня на паре свитеров на рукавах есть небольшая кожанная ставка с названием бренда, но в детдоме, получая карманный деньги, я сама ходила в магазин. Покупала там что-то самое дешевое. Все бирки тут же отрезала, так как они мне мешали. Да и уже времени столько прошло. И кто вообще обращает внимание на количество резинок на волосах? А эмоции… они же распространены.
– Когда я в последний раз остался на ночь в этом доме, ты принесла чайник и чай. И я долго смотрел на упаковку. Такой чай пила Ария, – Дан сжал мою талию и резко дернул на себя. Лишая даже миллиметров расстояния. Заставляя почувствовать какое-то безумие и наклоняясь к моему уху. – Я могу долго приводить такие примеры и, знаешь, я все думал, как два человека могут быть настолько похожи. Из-за тебя мой мозг каждый день, каждую чертовую минуту ломался на части. Ты сама по себе, как нож, которым меня раз за разом в грудь били. И, знаешь, что мне вчера стало известно? – губы альфы практически касались моего уха и мне почему-то показалось, что Дан оскалился: – Мериан Колинз вышла из кома второго чесла прошлого месяца. Как много совпадений.
Второе число двенадцатого месяца – дата моего дня рождения. А в этом году вовсе совершенолетия и… смерти.
– Но совпадения, это же просто стечение каких-то обстоятельств. Я это себе вчера весь день повторял, чтобы окончательно не свихнуться, – Дан повернул голову, так, что наши губы уже теперь практически соприкасались, а взгляд будоражил так, словно я находилась на краю пропасти. Он одно рукой с глухим стуком оперся о стену рядом с моей головой. Вторую все так же держал на моей спине, прижимая к себе так, что я даже при самом огромном желании не могла остраниться, или хотя бы пошевелиться. – Но этой картиной ты сегодня отлично выстрелила мне в голову. Разнесла мозг в ошметки. Так, что, может ты теперь мне что-то скажешь?
Напряжение в воздухе было таковым, что, казалось, оно огнем проходило по коже. Впитывалось в тело. Горело в венах. Но, рвано выдыхая и все так же, до онемения в ладонях сжимая рубашку Дана, я, кажется, ногтями царапала его торс. Наверное, делала больно, но он на это внимания не обращал.
Я бы солгала, если бы сказала, что ранее уже была готова смириться со своей участью. Часть меня была готова упираться. Я даже думала о том, чтобы сказать Дану, что я была знакома с «Арией». Что она просто описала мне тот момент с крыши. Показа фотографии альфы в том возрасте, из-за чего и возникла эта картина.
Но Дан всеми этими словами безжалостно меня в тупик загнал. Да и я понимала, что то оправдание с картиной было бы до невозможности глупым.
Поэтому, задерживая дыхание, я произнесла:
– Ладно. Признаюсь. Я Ария Лоу.
Мои слова прозвучали в полной тишине коридора и, прежде чем я успела еще что-то сказать, Дан еще сильнее прижал меня к себе. Уже теперь двумя руками. До онемения. Срыва дыхания. Но не так, как раньше. Наверное, я бы не смогла этого описать, но тело пронзило ударами молнии и сердце затрепыхалось.
– Как? – Дан провел ладонью по моей спине. Делая это слишком ощутимо. Так, что мой свитер немного задрался и я обнаженным животом почувствовала его ремень. – Как это возможно?
– Я не знаю… Я просто умерла, а потом очнулась в этом теле, – заставляя себя выйти из ступора, я наконец-то разжала ладони и попыталась оттолкнуть альфу от себя. – Дан, отойди. Хватит меня обнимать. Мы этим никогда не занимались и начинать не стоит.
– Ты сейчас… Это полностью ты? – Дан ладонью зарылся в мои волосы. Кажется, делая глубокий вдох, затем губами прикасаясь к макушке. После этого губами касаясь щеки.
– Тело не мое. А душа – да. Эй, прекращай меня целовать.
– Воспоминания?
– Все на месте. Поэтому, не переживай, я помню о том, как ты мне в прошлом ящерицу под футболку засунул. И то как она своими маленькими, мерзкими лапками по мне бегала.
Тяжело выдыхая, Дан опять губами прикоснулся к моей макушке. Сжимая в своих руках. Сильно. Без милиметра расстояния. Что-то говоря, но я не услышала, что именно, хоть и от самого его голоса, по коже рассыпался огонь.
Я попыталась отстраниться. Ничего не получилось, из-за чего я поджала губы и лицом уткнулась в его грудь. Какого черта происходит?
Мы так долго стояли. Даже слишком. Словно время замерло, но мощно трещало. И меня, черт раздери, душило от того, что быть в его руках даже притяно.
Глава 38 Чувства
– Дан, отпусти меня, – выдыхая, я подняла голову и опять ладонями уперлась в его торс. Кончиками пальцев под его рубашкой чувствуя раскаленные, стальные мышцы. Жар кожи. То, как его грудь вздымалась от медленных, глубоких вдохов. И то, что биение сердца все еще казалось нечеловеческим. Даже пугающим.
– Не хочу, – альфа губами прикоснулся к моей макушке. Проводя рукой по моей спине. Затем рывком сильнее прижимая к себе. Так что грудь заныла от настолько тесного соприкосновения с его торсом.
Я не знала, сколько мы вот так стояли. Время плавилось и совершенно не ощущалось. Точно так же, как и в этих объятиях я чувствовала себя странно. Непонятно. Даже дико. Словно покрывалась горячими, обжигающими огоньками. Но раз за разом просила Дана перестать меня обнимать. Наконец-то отстраниться. Но добивалась лишь того, что он бесконечно целовал меня в щеку, или в макушку. Сильнее прижимал к себе. Ладонью гладил по спине. Обнюхивал. Спрашивал о нашем общем прошлом. Я отвечала. И мгновениями настолько остро плавился воздух. Причиняя боль и, в тот же момент, непонятный трепет.
И, чем дольше это происходило, тем сильнее мне становилось не по себе.
– Дан, пошли в мою комнату, – я завела руку за спину и своей ладонью попыталась взять его. – Нам нужно поговорить.
Меня мощно обожгло осознанием того, насколько у Дана ладонь напряжена. Словно сталь. С проступившими венами под немыслимо горячей кожей. Вообще он сам по себе сейчас пугал. Был настолько устрашающим. Непонятным.
Но, задерживая дыхание, я почувствовала, что спустя несколько секунд Дан все-таки поддался. Разжал руки и я, беря его за ладонь, потянула за собой в спальню.
Но перед этим оглянулась. Несмотря на то, что сегодня прислуге дали выходной, особняк не мог быть полностью пустым. И я опасалась того, что нас мог кто-нибудь увидеть. Но коридор все так же был пустым, мрачным, тихим и безлюдным.
Заведя альфу в свою спальню, я закрыла дверь. Хотела спросить видел ли его кто-нибудь, когда он заходил в этот дом, но, случайно скользнув взглядом по собственной комнате, сильно стиснула зубы и мысленно выругалась.
Я не успела навести порядок и после предыдущей ночи тут повсюду валялись рисунки с изображением Дана. Еще и по самому центру картина с ним.
– Подожди, я уберусь тут, – отпуская руку альфы, я быстро пошла собирать рисунки.
Я не стыдилась того, что моя комната сейчас выглядела, как полное помешательство на Бронте. Мы через это еще в детстве прошли. Я же к нему в комнату по ночам пробиралась, чтобы порисовать альфу. Разве не ясно, что я ненормальна по отношению к Дану?
Но я стыдилась того, что это помешательство даже спустя годы не прошло. С тех пор, как еще в детдоме наши дороги разошлись, я старалась все меньше его рисовать. Затем вообще перестала. А сейчас, что? Помешательство не только вновь нахлынуло. Оно усугубилось. Приобрело ужасающую, пугающую, но настолько мощную жажду нарисовать его, черт раздери, голым. И что мне с собой делать? Как с этим бороться? Я же была готова на все, лишь бы хоть немного излечиться.
– Ты все еще рисуешь меня? – вопрос Дана, острием ножа прошел по нервам. Как раз по самому болезненному месту.
Обернувшись, я увидела то, что альфа стоял рядом с картиной, на которой был изображен он. Смотрел на нее. На одной ее стороне Дан еще со времен детдома, а на второй теперешний он.
– Да, – я поджала губы, поднимая с пола еще несколько рисунков. – Как оказалось, ты все еще моя муза.
Я прошла по комнате, намереваясь собрать оставшиеся рисунки, но внезапно была перехвачена Даном. Он положил ладонь на мою талию. Притянул к себе и, взяв мою ладонь в свою, поцеловал тыльную сторону. Затем запястье, после чего губами прикоснулся к костяшкам пальцев.
Меня ошпарило и я тут же попыталась отстраниться, но Дан держал в своих руках так, что я даже на миллиметр не могла увеличить расстояние между нами.
– Не вырывайся. Пожалуйста, постой так немного, – произнес он хрипло мне не ухо. Переплетая наши пальцы, опять целуя мою ладонь.
– Зачем? Дан, давай поговорим, но перед этим прекрати меня зажимать.
– Потому, что я до сих пор не могу поверить, что это ты. Осознать то, что ты рядом, – произнес он, уже теперь целуя щеку. – Моя обожаемая Ария.
Эти слова лавой скользнули по телу. Так, что я вздрогнула и сама этого не понимая, пальцами до онемения сжала его рубашку.
– Дан… Ты влюблен в меня?
Я уже знала ответ на свой вопрос. Да и понятное дело, что альфа не будет себя вести так, по отношению к той, которую считает просто сестрой или хотя бы другом. Обнимать. Целовать. Называть «обожаемой».
Но нам явно следовало это обсудить между собой.
– «Влюблен» слишком слабое слово, как для того, что я к тебе испытываю, – он наклонился к моим губам, так, что я на них ощутила горячее дыхание альфы.
– Понятно… – произнесла, на выдохе отворачиваясь. Смотря на свои краски, но толком и не видя их. Чувствуя то, что сердце билось быстро. Рвано. – Я благодарна за твои чувства, но не могу ответить на них взаимностью. Давай… останемся друзьями.
– Не отторгай меня, – Дан сжал меня так, что тело заныло. И в воздухе что-то безжалостно затрещало. Касаясь души, причиняло боль. – Прошу, не делай этого. Я ради тебя готов на все. Я сделаю для тебя все, что ты захочешь.
В груди все сжалось. Полыхнуло. Я не могла ни шевелиться, ни дышать. Не понимала, что испытывала в это мгновение, но я словно горела. И Дан пугал еще больше, чем обычно. Чем-то ненормальным. Словно одержимым.
Но, сама этого не понимая, я подняла ладонь и ею прикоснулась к его щеке, чувствуя то, что альфа сначала замер, а затем, спустя несколько долгих секунд, закрыл глаза и повел головой так, что моя ладонь скользнула по его щеке. Будто Дан искал ласки. Это было настолько дико. Странно. Он же настолько жестокий, мрачный. От него вообще такого не ожидаешь. Он сейчас был словно кровожадный волк, который хотел, чтобы его погладили.
– И чего ты хочешь от меня? – спросила, сильно прикусывая кончик языка. – Отношений?
– Сейчас я уже счастлив, ведь ты рядом. Я могу разговаривать с тобой. Обнимать. Чувствовать тебя, – Дан накрыл мою ладонь своей и опять медленно потерся об нее щекой. – Но, пожалуйста, Ария, не отторгай меня.
У меня в груди все раз за разом переворачивалось. Рвалось. И я вообще саму себя не понимала. Тем более, я уж никак не хотела отношений. Ни с кем. Но, в итоге, еле заметно кивнула.
– Хорошо. Я подумаю над тем, чтобы принять твои чувства. Но… сейчас, пожалуйста, отпусти меня. Я хочу убрать в комнате. И... приготовлю для тебя чай.
Я сама не верила в то, что сказала. Ведь… как это Дан может стать моим парнем? Но, раз не дала твердый отказ, понимала, что обязана над этим подумать.
Да и что-то во мне поставило блок, из-за чего, смотря альфе в глаза, я не смогла отказаться от его чувств. Словно что-то в душе обожгло ощущением, что это может быть ошибкой.
Глава 39 Праздновать
– Ты не собиралась рассказывать мне, кто ты? – Дан сидел на краю кровати. Медленно листал мой блокнот. Смотрел зарисовки в нем. Вообще создавалось ощущение, что за последние полчаса он тщательно изучил мою спальню. Буквально по миллиметрам. Наполняя ее своим запахом. Тем мрачным, жестоким и будоражащим, что исходило от него.
Но в этот момент я почувствовала то, что альфа перевел на меня взгляд. Это трудно объяснить, но то, как Дан смотрел, ощущалось физически. Как что-то немыслимо горячее качающееся кожи.
– Нет, не собиралась. Учитывая наше прошлое, я к тебе вообще относилась с настороженностью, – я сидела на полу и закрывала баночки с красками. Сейчас это не являлось первоочередной важностью. Они ведь не высохнут, но эти краски дорогие, а я на них чуть не наступила. – Я и ту картину случайно отправила на конкурс.
Что-то зажужжало. Лишь спустя несколько секунд до меня дошло, что это мой телефон. И, быстро поднявшись на ноги, я пошла к своей сумке. Я ведь, черт раздери, так и не связалась с братьями, из-за чего сразу же предположила, что мне звонил кто-то из них. И, посмотрев на экран действительно увидела номер Лукаса.
– Да. Прости, что сразу не позвонила. Я не приеду. У меня все хорошо, но в итоге мы все-таки встретились с Даном… Нет, все хорошо. Нет, мы сейчас рядом друг с другом и просто разговариваем. Все более чем отлично, вам не стоит переживать. Нет, Лукас, не нужно приезжать. Он этого не делает. Завтра увидимся в университете… Хорошо, чуть что я позвоню вам.
Закончив разговор, я отложила телефон на стол.
– Ты сейчас разговаривала с Лукасом Батлером?
Почему-то атмосфера в комнате потяжелела.
– Да, – я прошла по комнате и вернулась к краскам, уже теперь складывая их в коробку.
– Он знает о том, кто ты? – Дан еле заметно наклонил голову набок, так, что пряди жестких, черных волос упали на глаза. – И ты посреди ночи собиралась поехать к нему?
– А что такое? Ты ревнуешь?
– Возможно.
Я сильно приподняла брови. Про ревность вообще-то спрашивала исключительно, как шутку.
– Ты серьезно? Лукас мой брат.
– Каин и Гарс тоже знают о том, кто ты?
Я оперлась руками о пол позади себя и немного опустила веки. Уже теперь казалось, что в воздухе вспыхнуло что-то болезненное. Сжимающее душу.
– Да. Теперь известно еще тебе.
Закрыв все краски, я сложила их в коробочки. Посмотрела в окно. Там было темно и вновь хлопьями шел снег. Приглушенно доносился свист сильного ветра. В комнате же тихо. Лишь монотонно звучала передача, которую я для фона включила на купленном на барахолке ноутбуке.
– Что у тебя с Тернером? Вчера на твоих губах был его запах, – Дан закрыл блокнот и отложил его в сторону. А я неотрывно смотрела на его напряженное тело. На бугрящиеся мышцы, больше напоминающие сталь. Их даже одежда толком не скрывала. И на глаза, которые уже теперь были не человеческими. Скорее звериными.
– Да ничего, – я расслабленно легла на полу, подпирая голову кулаком. – Мне просто не повезло очнуться в теле его невесты.
В отличие от меня Дан все еще расслабленным не выглядел. Наоборот. Вообще казался зверем, от которого мурашки бежали по коже. Что-то жестокое и жуткое, исходящее от него, ощущалось даже в воздухе раскаленной сталью, касающейся кожи.
– Он прикасался к тебе и целовал?
– Не особо. У него же есть Шэрон, – я пожала плечами, но, поджав губы и опять посмотрев в окно, добавила: – Хотя в последнее время Тернер все-таки начал проявлять ко мне какое-то странное внимание.
Медленно выдыхая, Дан приподнял уголок губ в страшном зверином оскале.
– В чем именно проявлялось его внимание? И ты прямо так и не ответила – он тебя целовал? – одна ладонь Дана сжалась в кулак до побелевших костяшек и проступивших под кожей вен. – Причинял ли он тебе вред?
– У меня все под контролем с Тернером. Я стараюсь держать между нами дистанцию. Да и как я уже сказала – у него есть Шэрон. К счастью, Мериан он не особо заинтересован.
– Собирай вещи. Я заберу тебя в свой дом.
Эти слова Дана разрезали воздух. Мощно прошли по нервным окончаниям. Даже вонзились в душу.
– Зачем?
– Тернер больше никогда тебя не тронет.
Задерживая дыхание, я неотрывно посмотрела на Дана. Не веря в то, что услышала. Семья Бронте на данный момент самая влиятельная в стране. Способная на многое. В том числе и обеспечить щитом, через который никто не пробьется, но…
– Ты это серьезно говоришь? – спросила, садясь.
– Более чем. Поехали со мной, Ария, – Дан протянул ко мне руку. От нашего зрительного контакта что-то в груди затрещало.
Но я отрицательно качнула головой.
– Ты хоть понимаешь, какой скандал будет? Это мощно ударит по твоей репутации.
– Мне плевать на репутацию.
Я подтянула к себе подушку, на которой обычно сидела, когда рисовала. Сильно сжала ее в ладонях.
В прохладе комнаты по коже скользнули угольки. Это уже не просто признание в чувствах. Это что-то куда глобальнее. Это слова о том, что Дан готов взять на себя огромную ответственность. Пойти против законов государства.
Он действительно готов на такое ради меня?
– Не стоит. У Тернеров появится шанс разыграть из себя жертв. А поскольку ваши семьи враждуют, это даст им возможность настраивать против тебя общественность и деловых партнеров твоей семьи.
– Я не настолько слаб, чтобы меня хоть как-то волновал Тернер. Наоборот, это ему, если он еще хоть раз тронет тебя…
– Дан, не нужно. Пожалуйста, вообще ничего не делай, ведь… Я сейчас расскажу тебе один секрет, – я прикусила кончик языка, но на выдохе все-таки произнесла: – На самом деле я хочу развестись с Тернером.
Это было не просто, но я коротко и без лишних подробностей, рассказала о том, каковы мои намерения. То, что я все это время собирала материал для развода. И то, что постоянно консультируюсь с мистером Вудро. Я даже рассказала о том, что на днях собираюсь переезжать из этого дома. Конечно, если это будет возможно.
Слушая меня, Дан молчал. Не перебивал, а, когда я закончила, спросил насколько вообще возможен вариант развода. Я понимала, из-за чего возник этот вопрос, ведь то, что я говорила было против законов государства. Помолвку альф и омег и никогда не расторгали.
– Мне сказали, что есть весомый шанс на это. Все-таки, у Тернера имеется любовница. А Мериан он даже в свой дом забирать не собирался. Не выполнял перед ней никаких обязательств, как перед своей невестой. Не поставил метку. Да там вообще много всего. Но, для того, чтобы вообще возник шанс развода, я должна доказать, что самостоятельна, как омега. Поэтому… Прошу, пока что ничего не делай. Это может лишь навредить мне в суде. И тогда я останусь с Тернером.
– То есть, сейчас я вообще ничего для тебя сделать не могу? – Дан наклонился вперед, локтями опираясь о колени. Вновь оскалившись. Мрачно. С чем-то ужасающим, вспыхнувшим в глазах. – Я должен просто смотреть? Даже если Тернер опять будет переходить грань по отношению к тебе?
– Я не позволю ему этого делать. Но… Мне все-таки кое-какая помощь нужна. Я хотела поговорить об этом с братьями, но, может, ты лучше разбираешься в подобном. Дело в том, что мне нужна охрана. Я сама ее оплачу, так как это тоже будет рассматриваться в суде. Но я не знаю, где найти хорошего телохранителя. Может, тебе известно какое-нибудь хорошее агентство?
***
Просыпаясь следующим утром, я еле сдержалась, чтобы не закричать на весь дом. Во всяком случае, я мощно так подпрыгнула на кровати. А все по той причине, что, открывая глаза, увидела нависающего надо мной Дана. Пристально смотрящего на меня.
– Боже, ты чего так пугаешь? – спросила, откатываясь на край кровати и прижимая ладонь к груди. Чувствуя, безумное биение сердца.
Еще никогда мое сознание спросонья не начинало работать настолько быстро. Вспыхивая воспоминаниями о том, что было прошлой ночью. Все слова Дана. Наши разговоры, которые сейчас чем-то настолько будоражащим, даже безумным прошли по мыслям и душе.
– Я тебя разбудил?
– Нет, но… – я посмотрела на часы. Черт. Уже семь. Нужно торопиться. Через два часа начнутся занятия в университете.
Быстро поднявшись с кровати, я включила чайник, после чего схватила одежду и побежала в душ. Приведя себя в порядок, приготовила лапшу. Заварила чай.
– Почти, как в детдоме, – сказала, ставя перед Даном тарелку с лапшой.
Иногда он сильно задерживался в школе. Особенно, если отбывал там наказания. Приходил в детдом уже когда столовая была закрыта. Я тянула его в свою комнату и там заваривала нам лапшу.
– Но ничего, если я в ближайшие дни смогу переехать в съемную квартиру, там у меня будет кухня и обещаю, что приготовлю для тебя шикарный стейк, – сказала, отпивая чай. Обжигая язык.
Примерно через полчаса мы вышли из особняка Колинзов. Я собиралась побежать на автобус, но Дан остановил меня. Сказал, что хочет меня кое с кем познакомить. Как оказалось, с телохранителем.
Этого мужчину звали Вильям Милнер. Сорок лет. Он имел собственное охранное агентство и предоставлял телохранителей многим знатным семьям. В том числе и семье Бронте.
Услышав об этом, я поняла, что услуги такого агентства мне точно не по карману, но озвученная сумма оказалась более чем приемлемой.
Естественно, я осознавала, что это из-за Дана, но проблем с документами или какой-либо видной связи с Бронте не имелось. Дан явно об этом позаботился.
Пока имелось время перед учебой, я обговорила с Милнером то, что мне нужно. Я не нуждалась в постоянной охране. Она мне требовалась лишь в тот период, когда я была вне дома и вне университета. В первую очередь по той причине, что я опасалась Шэрон и ее ненормальной матери, грозящихся отправить ко мне своих верзил. Я ведь так и не отдала им правила проведения Лунного ритуала. А Шэрон мне за это чуть ли не пытку обещала.
Милнер выслушал меня. Уточнил те моменты, которые нужны ему для работы и сам отвез меня в университет. Там передал небольшую прямоугольную пластину. На ней была кнопка и мужчина сказал, что, как только я нажму на нее, он появится рядом со мной.
От этого становилось намного спокойнее.
***
Университет опять окружили журналисты. На этот раз по причине моей победы в конкурсе Гера. Заходя в ворота, я, все еще не в состоянии привыкнуть к такому вниманию к своей персоне, просто доброжелательно улыбалась. Отвечала на кое-какие вопросы, но один зацепил меня особенно сильно. Кто-то из журналистов спросил о моей матери. Хочу ли я через телевиденье передать ей благодарность за то, что все эти годы она меня поддерживала и всячески способствовала развитию.
Меня передернуло от таких слов. Я знала о том, что у Гвен уже неоднократно брали интервью и там она расписывала себя, как великолепную мать. И я так же знала, что мне подобное пока что стоит игнорировать, но, когда кто-то из журналистов спросил о моих натянутых отношениях с отцом, ведь он никогда не был рядом и соответственно не поддерживал, ведь вообще живет в другой стране, я не выдержала и сказала:
– Мой отец прекрасный человек и замечательный родитель. Я искренне благодарна за все, что он делал для меня.
Я не знала, что за человек Кристофер Колинз. И до сих пор сознание сжигало мыслями, что возможно он и мой отец. Я совершенно не понимала, как относиться к нему и вообще ко всей этой ситуации, но он единственный из-за кого тело Мериан до сих пор было живо. И даже несмотря на то, что Мериан от него отказалась, Кристофер продолжал ее обеспечивать. Просто все деньги забирала Гвен и она уж точно не имела права считаться хорошей матерью.
Но больше я ничего не сказала. Помахала журналистам и вошла на территорию университета.
Проходя по заснеженной тропинке, я положила ладони в карманы куртки и быстро пошла к зданию. Хотела купить себе кофе в столовой, но, заходя в холл, остановилась. Там по центру всегда висел огромный стенд с последними достижениями студентов.
Сегодня на этом стенде на первом месте появилось имя «Мериан Колинз». Заслуга – победа в конкурсе «Гера».
Смотря на эту надпись, я некоторое время не шевелилась. Последняя ночь была сумасшедшей. Из-за Дана мое сознание вообще кипело, от чего я до сих пор не могла просто остановиться и внять мысли, что, черт раздери, вообще-то я победила в конкурсе, о котором раньше даже и мечтать не смела.
От этих мыслей уголки моих губ приподнялись в улыбке и мне реветь захотелось от счастья.
Обязательно нужно отпраздновать это событие. С самыми близкими для меня людьми. Это ведь немыслимое достижение. Признание от которого хотелось прыгать и кричать. А еще это призовые деньги, благодаря которым я теперь точно могу считаться самостоятельной. Оставалось лишь надеяться, что суд тоже так посчитает.
***
Сегодня я в университете привлекала к себе очень много внимания. Как оказалось, не только из-за конкурса «Гера».
Я совершенно забыла про ночь Везурия, а она была вчера. И Тернер там появился с Шэрон. Как и намеревался с самого начала.
Для меня он все так же бил непонятен. Если Шэрон его обожаемая женщина, тогда какого черта он начал проявлять внимание к Мериан?
Хотя, какая разница?
Факт в том, что два события наслоились друг на друга – конкурс Гера и ночь Везурия. Тернер и Шэрон как раз были там, когда стало известно о том, что я победила и это вызвало всеобщее бурное, до невозможности мощное обсуждение. Популярность она такая. О тебе начинают говорить, а в данном случае вовсе задаваться вопросом, почему ты не со своим женихом. Почему рядом с ним другая?
И это могло бы плохо ударить по репутации Шэрон. У нее ведь образ невинного цветочка, но, судя по всему, ее мать была готова к подобному. Возможно не в настолько большом масштабе, но, учитывая то, что в последнее время про меня начали говорить, я уже предполагала, что они попытаются как-нибудь обезопасить себя, свою роскошную жизнь и репутацию. Поэтому в новостях вспыхнули репортажи о безумной любви Тернера и Шэрон. О том, что она невинная омега и о том, что у них искренние чувства.
Вообще история их взаимоотношений была расписана очень красиво. Так, что я, если бы не знала, что и к чему, даже начала бы переживать за судьбу их отношений.
Вот только, я все знала и понимала. Как и то, что это такой мощный плевок в мою сторону.
Сидя в отдаленном уголку сейчас пустующей библиотеки, я пила кофе и медленно читала новости. Чувствуя, как в груди все содрогалось. То, что меня трясло.
В сети мнение людей разделилось. Кто-то не понимал, как можно так изворачивать понятие брака. Неужели Мериан Колинз настолько ужасна, что Тернер вообще не мог быть с ней несмотря на свой долг? Кто-то говорил, что сердцу не прикажешь. Ну, полюбили Тернер и Шэрон друг друга. Они красивая пара. Почему они не могут быть вместе?
Да и правда. Почему? Пусть будут вместе, но чтобы это меня не касалось. Вот только, Шэрон свое благополучие держала на том, чтобы очернить меня. Чем больше она рушила мою репутацию, тем сильнее ее жалели и тем крепче Шэрон держалась на своем месте. Пока что многие просто описывали меня, как третью лишнюю, но я предполагала, что со временем Шэрон может попытаться устроить что-нибудь такое, что вообще будет за гранью. Я ведь ей мешала.
Но стоило отдать Шэрон должное. Как и ее матери. Их семья не особо богата. Скорее, ближе к среднему классу. Но сейчас они жили в роскоши. Добивались расположения высшего слоя общества.
Положив телефон в карман джинсов, я взяла свой стакан с кофе и вышла из библиотеки.
И, как на зло, увидела Шэрон. К счастью, коридор был заполнен студентами и она не могла так просто подойти ко мне, но, когда омега проходила мимо меня, она тихо, так чтобы услышала лишь я, произнесла:
– Тебе конец, мерзкая дрянь. Я же говорила тебе не высовываться.
Я немного замедлила шаг, а Шэрон пошла дальше. Поскольку она сейчас находилась в главном здании университета, я предполагала, что омега пришла к Тернеру. Все последние дни она вообще старалась быть к нему как можно ближе. Абсолютно все время.
Немного позже мне пришло сообщение:
«Немедленно перешли мне правила Лунного ритуала. Сегодня последний день. Ты же помнишь, что с тобой будет, если ты этого не сделаешь?»
То, что это сообщение от Шэрон, было более чем понятно. Откуда у нее номер Мериан, я не знала. Может он и раньше был известен Шэрон, но, возможно, она предпочитала давить и угрожать именно при личной встрече. А сейчас, поскольку к нам было приковано всеобщее внимание и она не могла ко мне приблизиться в университете, в итоге выбрала такой вариант. Ну и отлично. Ее сообщение я тоже позже могу показать в суде.
Заблокировав номер Шэрон, я более-менее спокойно, если вообще так можно сказать, отсидела еще на двух лекциях. После чего на перемене столкнулась с Тернером.
Я в автомате купила воду. И, когда я, наклонившись и, взяв бутылку уже собиралась уходить, вздрогнула от того, что, оказывается, Тернер стоял рядом. Опираясь плечом об автомат. Держа ладони в карманах штанов.
У меня в груди все кислотой растворило и я, поджав губы, развернулась собираясь уйти.
– Подожди, – Тернер взял меня за руку. Притянул обратно к себе.
– Отпусти, – я стиснула зубы и выдернула руку. – Что тебе опять от меня нужно?
– Поздравить хотел. Я, конечно, уже знал, что ты, оказывается, умеешь рисовать, но такого не ожидал. Продолжаешь удивлять, Мериан.
– Обойдусь без твоих поздравлений, – придерживая бутылку, я пальцами потерла запястье.
