Текст книги "Эверест. На грани жизни (СИ)"

Автор книги: Екатерина Васина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Глава четвертая

Алексей Злотов

Очень сложно злиться на самого себя. Но именно этим я занимался, пока возвращался домой. Это надо же было, вздумалось прогуляться ночью, с только зажившим ребром. Адреналина не хватает? Так вон, получил сполна.

– …ять. – сказал вслух, хлопнув руками по рулю.

Сигнал светофора лениво переключился на зеленый, снова тронулся вдоль почти пустых улиц. В такой снегопад вокруг разве что желтые проблесковые маячки снегоочистителей мигали.

Повезло, что те ребята помогли. Не хватало только сейчас оказаться с травмами в больнице. В апреле собирался выдвигаться на Эверест, с одной знакомой компанией.

А стервочку я сразу узнал. Потер ноющую шею: еще пять минут и дома. Лиля, конечно, давно спит. Одна мысль, что смогу залезть под одеяло и обнять ее – сонную и теплую – прогнала хмарь из настроения.

Но чертова стерва! Я про Джулию. Дочка Кострова, мать ее, так-растак. Как она оказалась в это время в таком месте. Бар далеко не пафосный. Мажорке там явно не место. Ей бы ночью тусоваться в каком-нибудь закрытом клубе или в постельке такого же богатого выхохуля. Прожигать его или папочкины деньги.

Хотя сегодня она меньше всего походила на дочь Кострова. Серые глаза казались уставшими, под ними залегли круги, а наряд оказался далеко от брендовых шмоток. Восемь лет назад выглядела куда как лучше.

Завернул во двор, бросил быстрый взгляд на темные окна квартиры, где сейчас спала Лиля и остановил машину. руки сжались на руле до хруста пластика или суставов. Не разобрать.

Тогда, восемь лет назад, я собирался на Эльбрус гидом. Только начинал карьеру, "тренировался" на более спокойных вершинах. И за месяц до отъезда старшая сестра Маринка попала в аварию. Скажем так, когда она стояла на перекрестке, ее машину просто снесли. Виновник ехал на огромной скорости, в не самом трезвом состоянии. В итоге, за прошедшие восемь лет Марина так и не смогла встать на ноги, сев в инвалидное кресло. А виновник, которым оказался Костров, заплатил какой-то там штраф и остался на свободе. Даже суда не было. Нам просто по-дружески посоветовали не лезть. Не помогли никакие мои знакомства, и в какой-то момент я вдруг всерьез поймал себя на мысли об убийстве. Этот скот на свободе, ему ничего не было за искалеченную жизнь. А у Маринки двое детей и муж.

Тогда я все же поехал в горы, чтобы заработать денег. Они тогда точно утекали из семьи: лечение, реабилитация, снова лечение, лекарства. И там, уже на спуске, столкнулся с другой группой.

Медленно вылез из машины, продолжая с каким-то мазохистским чувством прокручивать в голове события восьмилетней давности. Пока шел к подъезду, щурясь от снега в лицо, вспомнила первую встречу со стервочкой.

Сколько ей тогда было лет? Не больше двадцати точно. Сразу обратил на нее внимание: огромные серые глаза с каким-то наивным восторгом в них, желто-зеленое снаряжение и широкая улыбка. Ею меня наградили, когда взгляды встретились.

– Это что за птичка? – тихо спросил у их гида. С ним мы пару раз пересекались и знали друг друга по типу "привет-пока". Тот проследил за моим взглядом и присвистнул.

– Алекс, не по зубам добыча. Дочка Кострова, того строительного магната.

Вот тогда то меня точно по голове и ударили. Уже потом стало чуть стыдно за несдержанность, но в тот миг не сумел удержать в себе то, что ощущал. Наговорил сгоряча много лишнего, придрался к какому-то пустяку. Просто, чтобы не смотрела на меня своими сияющими глазищами. Не имела права, пока моя сестра лежала в больнице по вине ее папаши.

И вот какого хрена я это сейчас вспоминаю, спрашивается? Чтобы не спать до утра и потом пугать Лилю мрачным взглядом?

Я секунду постоял у двери, прислушиваясь. Это уже вошло в ритуал. Затем как можно тише открыл ее и проскользнул в квартиру, где пахло духами Лили и выпечкой. Полгода назад мы купили хлебопечку, с которой невеста частенько баловалась. Весьма удачно, надо признать.

Стараясь не включать свет, ориентируясь на отблески фонарей из окон, прошмыгнул в ванную. Там уже нажал на выключатель, не боясь разбудить Лилю. Она слишком чутко спала. Особенно после работы в ночную смену.

На миг зажмурился от яркого света, потом открыл глаза и не сразу понял, что не так. Вроде все в порядке, привычный бледно-голубой кафель, сверкающая сантехника, зеркало, корзина для грязного белья как обычно стоит чуть криво, из нее свешивается рукав моего белого свитера.

Потом как ожгло: не хватало того, что стало уже привычным. Многочисленных Лилиных кремов, духов и прочих женских вещей. Она всегда тщательно следила за собой, находила время после ночных смен. Лилька трудилась медсестрой в хирургическом отделении.

А теперь на стеклянных полочках под зеркалом и вдоль ванной стояли лишь мои шампуни да пены для бритья.

Ничего не понимая, рванул в квартиру, уже не слишком заботясь о тишине. На ходу зажег свет в зале, ворвался в спальню с окликом:

– Лиля! – одновременно и тут включая свет.

Постель была пуста и аккуратно заправлена.

– Лиля… – уже тише повторил я, оглядывая спальню. Потом подошел к шкафу и очень медленно открыл его.

Да, ее одежда исчезла, хотя я втайне подозревал, что сейчас Лилька выскочит и закричит "сюрпри-и-из". С ее чувством юмора такое вполне могло произойти. Так что на всякий случай заглянул под кровать, но там, кроме пыли ничего не нашел.

– Ну ладно, – проговорил, доставая мобильник.

Может, по всем канонам воспитания звонить в такой ранний час неприлично. Но знаете, исчезать куда-то со всеми вещами и даже без записки неприлично вдвойне.

На мое удивление, Лиля ответила сразу же. Хотя в глубине души я почти был уверен, что она отключила телефон.

– Ничего не хочешь объяснить? – спросил спокойно, хотя внутри уже медленно закипал. Все же исчезать после почти двух лет совместной жизни как-то не слишком вежливо. Тем более, поводов я не давал. Черт подери, да мы практически не ссорились.

Лиля молчала, я слышал только ее дыхание. Наверняка, оно пахло мятой, так как она обожала жвачки и конфеты с этим вкусом.

– Лиль, – поторопил ее, – знаешь, я не спал всю ночь, на меня напали какие-то огрызки, а теперь выясняется, что любимая удрала в ночь и забыла предупредить.

– Горы тебе любимые. – вдруг выдала Лиля.

А потом заговорила: с резкими выдыханиями, точно выталкивала из себя слова. Точно то, что накопилось внутри, теперь требовало выхода.

– Я устала, Леша, просто устала. Ты полгода можешь провести в горах, а я должна не спать ночами и придумывать себе ужасы. Ты приезжаешь домой, а сам первые месяцы мыслями еще там, на вершине. Ты во сне пытаешься кого-то спасти, вытащить, а я лежу и пытаюсь не зареветь в голос. Знаешь почему? Потому что не бывает заговоренных людей! И я знаю, что однажды будут пытаться вытащить тебя.

– Ли…

– Помолчи! Думаешь, мне легко было уйти? Думаешь, я вот так взяла, встала и спокойно уехала? Да я три месяца разрывалась на части! Но… Леша, извини, для меня это слишком. Я, наверное, не умею ждать и сходить с ума. Позавчера к нам в хирургии троих альпинистов привезли. Но они то не на твой Эверест карабкались, а тут, неподалеку. И все равно сорвались, травмы тяжелые. А я на них смотрю и думаю о тебе. У меня волосы седые появились! И это в двадцать семь.

– Значит, вот так.

А что я могу сказать? Что готов бросить работу гидом, забыть о восхождении и навсегда осесть в городе? Ради Лили?

– Лиль, – позвал осторожно, слушая как она прерывисто дышит, – Лилек, ты же понимаешь, что это не только работа. Я этим живу. Вспомни, с каким удовольствием ты эти свои украшения из полимерной глины делаешь. С каким восторгом показываешь мне новинки. И хоть я ни черта в этом не понимаю, но зато вижу, что тебе это в кайф.

– Я не рискую жизнью от своего хобби.

– А я рискую. – ответил спокойно. – Лиля, я занимался этим когда мы познакомились. Ты меня полюбила таким, какой я есть. Без гор я стану… другим. Попробуй понять.

– Уже пробовала. – вдруг как-то устало проговорила Лиля. – Не могу больше пробовать, не хочу становиться вдовой, не успев выйти замуж.

Я стиснул зубы, постарался говорить как можно спокойнее. Внутри кружилась метель, такая же, как на улице. Только кусалась сильнее и целилась в сердце.

– Это твое окончательное решение?

– Да.

– Хорошо. – проговорил ровно-ровно. – Хорошо, Лиля, я не из тех, кто будет врать и говорить, что поменяюсь. Удачи тебе. Найти того, о ком не станешь беспокоиться так сильно.

И первым сбросил вызов.

После чего выругался и дал себе слабину: врезал кулаком по стене. Да так, что картина – милые котята на розовом фоне – упали на пол. Тоже выбор Лили, кстати. Она мою холостяцкую квартиру мигом превратила в уютное гнездышко. И теперь, глядя на обстановку, я понимал, что еще долго буду вспоминать ту, кого хотел сделать своей женой.

Спустя час не выдержал. И хоть глаза щипало от желания заснуть, опять взял мобильник. Звонить или написать?

Спустя две минуты уже набирал номер Лили. Вот теперь она долго не отвечала, а когда все же взяла телефон, то голос звучал сонно.

– Лиль, – проговорил спокойно, – может, я как-то плохо объяснял тебе про свою работу? Может, ты навыдумывала чего-то и сама же испугалась? Лилек, неужели ты так просто уйдешь?

Неужели я так просто тебя отпущу?

– Ты все прекрасно рассказывал. Леш, не надо, пожалуйста. Мне сейчас трудно…

– Тебе трудно? – спросил тихо-тихо. – Тебе трудно, Лиль? А теперь представь, каково вернуться и вместо любимой женщины обнаружить пустую квартиру! Ты даже меня не дождалась, удрала!

Лиля вдруг заплакала, но я лишь вздохнул. Да, может, я сейчас поступал как сволочь. Но это меня кинули. Именно кинули. Сбежали.

– Я не вернусь, Леш. Ладно, у меня…

– Другой?

А вот теперь стало по-настоящему паршиво. Так, что я бросил невольный взгляд на бар в районе кухни. Алкоголь практически не пил, но сейчас промелькнула мысль забить на все и утонуть на время в пьянстве. Хотя прекрасно знал, что такое себе позволить не могу.

– Я хочу перестать бояться.

– Лиля, ты ушла к кому-то?

– И я хочу нормальную семью, где не придется отвечать детям, куда исчез папа…

– Лиля! – рявкнул я так, что звякнули стекла.

– Да! – крикнула она в ответ. – Да, у меня другой, да, я ушла к нему. И да, он работает просто в офисе, мне не придется страдать бессонницей от страхов.

Я на мгновение закрыл глаза, потом сосчитал до пяти и понял, что могу говорить. Без ругательств.

– Тогда желаю счастья, Лиль.

И сбросил вызов.

Вот и все.

Не думал, что двухгодичные отношения, которые считал идеальными, закончатся так резко. Внутри пока было пусто, посвистывала вьюга.

Наверное, я не первый из альпинистов, кого бросали из-за нежелания делить любимого с горами.

Спать уже не хотелось.

Глава пятая

Утро началось не с кофе, а со звонка одного из заказчиков. Пришлось долго ему объяснять, что мои методы продвижения честные и работают, а то, что предлагает он – «черный» вариант раскрутки сайта. И впоследствии очень сильно аукнется.

– Да… – я крутила в пальцах прядь волос. – Да… я знаю…нет. Так, скажите, вы наняли меня, чтобы я поработала с сайтом…тогда просто давайте доверьтесь. То, что вы мне говорите, работает временно, а затем вы наоборот потеряете посетителей.

И еще десять минут в таком же темпе "вальсирующего осла".

– Придурок! – с чувством сообщила в воздух, когда разговор закончился.

Дом согласно скрипнул. А я потянулась и застонала: заснула на диванчике в зимнем саду. И теперь суставы сообщали, что они не готовы к такому времяпровождению. Ладно еще в горах, там в любом положении заснешь и выспишься. А сейчас то можно в постельке, с удобствами.

– Господа призраки, – продолжила я, зевая, – предлагаю выпить кофе, съесть то, что найдем в холодильнике и за работу. И еще, дайте мне уже продать дом, а?

Бам…где-то в дальнем конце сада упал горшок с цветком. Удачно так упал, земля почти не рассыпалась.

– Намек ясен. – пробормотала себе под нос. – Ворчим и упрямимся.

Но о кофе мне опять приходилось только мечтать. Не успела переодеться в домашние штаны, как послышался звонок от ворот. Глянув в экран видеофона я с неприятным чувством внутри увидела ту самую черную машину, что заметила вчера неподалеку от дома. А еще молодого человека.

С аккуратной такой бородой, выбритыми височками и одетого по последнему писку мужской моды.

Так, сын Васильева собственной блистающей персоной. Как его там…Богдан, кажется. Точно, Богдан.

– Хто енто? – на старушечий манер поинтересовалась я, добавив в голос визгливые нотки.

А он кстати на видеофоне ничего так, сексуально выглядит. Свитер белый, куртка нараспашку.

Сексуальный сын папиного друга сексуально офигел и зачем-то полез за телефоном. Наверное, проверял, туда ли попал.

– Джулия Кострова? – уточнил он, а затем добавил. – Это ваш адрес, я не мог ошибиться.

– Джулька? – проскрипела я. – Собачка есть, вы энтот… доктор животный? Кастрат?

Богдан поперхнулся и закашлялся.

– К-кто?

– Кастрат, спрашиваю? Который самцам лишнее отрезает.

– Джулия, – вдруг устало проговорил Богдан, – прекратите дурачиться. Вы переигрываете. И у меня к вам предложение.

Ну вот, а я только разошлась! Еще даже про наркоманов и проститутов не успела рассказать. Ну да ладно. Откашлялась и уже нормальным голосом проговорила:

– Меня интересуют только выгодные предложение. Брак не предлагать.

– Может, вы мне откроете и мы нормально пообщаемся?

Что-то я сильно сомневаюсь, что смогу нормально пообщаться с папиным протеже. Тем не менее нажала кнопку открывания ворот, а сама быстро огляделась. О, ледоруб! Я бросила его сюда и все забывала убрать к остальному снаряжению на заднюю веранду.

Пока Богдан заезжал во двор, пока вылезал из машины я быстро осмотрела себя в зеркало и осталась довольна. На дочку магната походила меньше всего, а на желанную невесту – тем более. Волосы после сна во все стороны, глаза в обрамлении синяков от недосыпа, футболка на два размера больше, из какого-то фастфуда. Кстати, а как она у меня оказалась? Ладно, неважно. Я перехватила ледоруб поудобнее и подошла к двери как раз тогда, когда в нее постучали.

– Джу… – Богдан как-то резко осип, – …лия. Кхм…

– Не ждала гостей. – мило пояснила я. – Решила вот снаряжение с утра пораньше разобрать. Ты поговорить? Так идем за мной. ничего, что я на "ты"? А то мне тебя рекламировали как возможного жениха. Какие между нами выканья? Думаю, наши отцы нас решили поженить еще во время горшкового периода.

– На самом деле разговоры начались года два назад. И сначала Нина была моей невестой.

Я шла впереди, весело помахивая ледорубом. Тот не менее весело рассекал воздух с легким свистом. Богдан шел позади и явно все больше входил в состояние шока. Понимаю, девица с ледорубом и старинный особняк как-то странно сочетались.

Снаряжение я складывала на задней веранде. Она отапливалась и выглядела как нечто среднее между гостиной со стеклянными стенами и мини-складом. Потому что тут стоял стол и диванчик полукругом, рядом старинный шкаф с не менее старинной посудой. А дальше начинались коробки со снаряжением, вещами, которые я собрала по дому и положила сюда. Так как выбросить почему-то не поднималась рука, а в комнатах они мешались. Например, куча фарфоровых статуэток в виде динозавров. Да я уже через неделю дымилась как паровоз от одной мысли о том, что мне опять стирать с них пыль.

– Так что там про предложение? – спросила, бросая ледоруб к его собратьям. Потом вытащила "кошки", осмотрела зубья. Все в порядке, можно затачивать. Я их помыла буквально неделю назад.

– Ты же понимаешь, Джулия, что наша свадьба – вопрос будущих финансовых благополучий обоих семейств?

– Богдан, а тебе отец про меня не рассказывал?

Судя по тому, как парень быстро посмотрел по сторонам – нет, не рассказывал.

– Да ты садись! – предложила я радушно. – Можешь себе чай поставить, у меня по-простому. Извини, руки заняты, сама не могу.

Рядом стоял станок, на котором я обычно обтачивала зубья у кошек и прочие мелочевки. Теперь Богдан квадратными глазами следил за моими действиями. Ну да, в его среде небось девочки максимум, что могли – пилкой ногти подпилить. И то не факт.

– Тебя не смущает, что теперь не Нина, а я тебе вроде как в невесты выбрана?

– Это договорной брак. – пожал плечами Богдан.

Он устроился на угловом диване, закинув ногу на ногу и демонстрируя блестящие ботинки. Темные волосы с модной стрижкой поблескивали, темные глаза за стеклами модных очков казались цепкими и внимательными. Кажется, он уже смирился с ситуацией и теперь подумывал как ее выгодно повернуть в свою сторону.

Не люблю дельцов.

– Так что за предложение? – поинтересовалась я. – Говори, а то включу станок и шумно будет.

– Хорошо, я тоже люблю переходить сразу к делу. Я в курсе, что ты – альпинист, Джулия. Сама понимаешь, одно дело если ходишь на вершины как любитель и высоко не забираешься. Но ты покорила несколько восьмитысячников, ты рискуешь каждую поездку.

– Адреналиновая наркоманка. – кивнула я. – Будешь дальше знакомить меня со мной или все же к делу?

– Предлагаю сделку, Джулия. Слышал, у тебя не хватает финансов для Эвереста. Мой свадебный подарок: я оплачиваю полностью твое восхождение.

Сердце екнуло и сделало кульбит. На миг Эверест точно заслонил собой весь мир. ослепил вершиной под синим небом.

– А взамен? – спросила коротко.

В альтруизм не верю. Только не от таких как Богдан.

– Свадьба. – пожал он плечами. – И ты завязываешь с восхождениями.

Я аж отвлеклась от станка и "кошек", с недоверием посмотрела на Богдана. Шутит да?

– В смысле? Ты мне – поездку на Эверест, а я в ответ становлюсь примерной женушкой?

– Что-то вроде того.

Так, сейчас главное ему в лицо не рассмеяться. Вдруг у него после меня какая-нибудь психологическая травма появится. Еще в суд на меня подаст. Например с обвинением "эректильная дисфункция при виде женщины с "кошками".

– Хорошо, – проговорила, тщательно подбирая слова, – но вдруг я не вернусь с Эвереста? Да, сейчас восхождения стали чуть безопаснее, но человеческие жертвы все равно случаются.

– Джулия, – на меня посмотрели как на ребенка, – я же сказал: все по высшему разряду. Можешь подниматься хоть с целым отрядом шерпов. Если понадобиться: они тебя на вершину на руках затащат и так же спустят. Наготове будут два вертолета.

– Они наверх не поднимаются. – мрачно сообщила я.

Передо мной только что помахали сахарной косточкой, внутри которой оказались тараканы. И при этом стояли и ждали, что я сейчас от восторга брошусь на шею и на все соглашусь.

Эверест манил меня, но не такой ценой. Это все равно, что предательство. Предательство своей натуры, своего увлечения. А заодно садизм чистой воды: постоять на вершине мира, а после навсегда забыть об этих ощущениях.

– Слушай, – спросила задумчиво, – у тебя хобби есть? Ты чем-то кроме работы увлекаешься?

– Конечно. – улыбнулся Богдан. – я собираю редкие издания комиксов. У меня их больше трехсот. Особо редкие издания выкупаю на аукционах, первый комикс нашел в какой-то лавочке в Сан-Франциско, когда туда ездил с отцом. Еще в школе.

– А теперь представь, что тебе доставили очень редкий комикс, о котором ты давно мечтал. Дали прочесть и сказали: а теперь отдавай нам всю коллекцию навсегда и больше ее не собирай.

– Это невозможно. – с улыбкой ответил Богдан.

– Почему? – не менее ласково спросила я.

– Потому что я уже достал самый редкий комикс, о котором мечтал. Видишь в чем разница, Джули? Деньги помогают решить много проблем.

– Деньги не решат проблему погоды на Эвересте, не предугадают все ситуации. – я положила "кошки" на станок, отряхнула руки. – А еще они не заставят меня предать то, чем я живу. Дверь там, господин Васильев.

Богдан даже не пошевелился, лишь чуть сузил глаза. И разом перестал быть метросексуальным мажором. Это понимание плеснуло на меня кипятком. Ого, а у него есть зубы, а не только кошелек.

– Эта свадьба важна для обоих семей, Джули. Тебе стоит согласиться на такие условия, пока их предлагают.

– А то что? – спросила ядовито. – Через плечо и давай жениться?

– Есть разные способы заставить невесту сказать "да". Но я предпочитаю по обоюдному согласию. В чем проблема? Ты рождена для богатства, а не для этого всего.

Он обвел рукой веранду, я проследила за ней взглядом. И медленно проговорила, одновременно поднимая с пола один из ледорубов.

– Я сейчас считаю до трех, а потом начну вести себя неадекватно.

В глазах Богдана шевельнулось беспокойство.

– Не посмеешь.

– Уверен? – я чуть наклонила голову и послала совершенно сумасшедшую улыбку а-ля "Джокер на свободе".

Конечно, я не собиралась бить его ледорубом. Но кто мне мешает сделать вид, что я могу это сделать?

– Раз…

– Джулия, ты совершаешь ошибку, не соглашаясь на такой вариант.

– Два… – я перехватила ледоруб поудобнее и оскалилась.

– Ты… – голос Богдана чуть дрогнул. – Ты же работаешь в сфере SEO, я могу сделать так, что потеряешь всех клиентов. Тебе даже еду будет не на что купить.

– Три-и-и-и-и! – провыла я.

И "жених" не выдержал. Торопливо, но не бегом, пересек веранду, после чего направился к выходу. Я шла следом, не забывая постукивать оружием по стенам. Дом гулко и радостно ухал в ответ.

– Свадьба будет!

Богдан прошипел это уже на пороге, перед тем как выскочить во двор. Я помахала ему рукой, потом ледорубом, а потом захлопнула дверь и тщательно ее заперла.

Вот принесла его нелегкая! И что делать? Он ведь и правда может устроить мне неприятности.