Текст книги "Жемчужная Триада (СИ)"

Автор книги: Екатерина Спасская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

– Разумеется.

Поднявшись со своего места, Цамерий остановился справа от меня.

«Прогуляйся немного по городу. Эм-Латуа покажет и расскажет тебе много интересного».

Детям рано слушать взрослые беседы?

Зачем тогда меня приводили на собрание?

«Триаде нужно было убедиться, что ты на самом деле дочь Эстеллы».

Но они же ничего не делали!

«Они провели почти полторы сотни тестов».

Я передумала задавать еще вопросы и молча последовала за тонкой фигурой в плаще.

Меня очень беспокоило молчание Лэйкера. Нет, конечно, он часто упускает из своих объяснений весьма объемные, порой ключевые эпизоды, но сейчас… Я перестала его понимать. Полагаю, он меня тоже.

Да, все перепуталось. Я изменилась, он изменился. Ничто не прошло мимо, и на нас уже не осталось живого места. Как если бы на той самой поляне, заваленной трупами ни в чем не повинных церсмитов «Серой Молнии»  Лэйкера подменили, но не сразу, чтобы не бросалось в глаза, а постепенно, по кусочкам. А меня вообще распилили пополам, а теперь смотрят, как я истекаю кровью, пожираемая чем-то потусторонним, вроде как являющимся моей матерью, за чьи грехи теперь приходится расплачиваться.

И вроде бы все в порядке.

Только иной выход и не найдешь. Мне даже умереть не дадут – нельзя. Слишком много лирен зависят от того, какую именно комбинацию условий снятия Блока подберут: кто-то может потерять свой высокий пост, а кто-то – жизнь. Передел сфер влияния ключевых миров – дело едва ли обыденное, но и не исключительное. Только когда ты превращаешься в повод для подобных перестановок сил, как-то по-другому реагируешь на разворачивающуюся постановку.

Дочь Эстеллы? Я ни на секунду не могла принять такой статус. Во-первых, об этой женщине я практически ничего не знала. Во-вторых, того, что знала, было более чем достаточно, чтобы к вопросу больше не возвращаться. В-третьих… как-то странно все это. Какая из меня наследница?

Я посмотрела на свои ладони. Обычные, нормальные, человеческие. А все остальное какое-то нарочито нереальное, будто во сне, что Илминр, что перспективный переворот. Сейчас я чувствовала себя этаким Лжедмитрием, хотя все вокруг и утверждали в один голос о подлинности моего родства с легендарной императрицей. Как-то слишком неестественно, невозможно все, даже не знаю. Может, где-то в глубине я надеялась, что скоро проснусь, если уж не в родной Москве, то хотя бы в тесной комнатке Каремса. Все лучше, чем сейчас гадать, что случится через неделю, и как много трупов я за собой оставлю. Я не самый умный представитель человекоподобных лирен, но даже я прекрасно понимаю, сколько крови прольется в результате. И ответственности за нее мне не избежать. Как я умудрилась ввязаться в эту авантюру?

Город спиралевидных улочек, скрывающийся от губительных лучей мертвого черного солнца за толщей радужной породы, назывался Эиннар. В его центре было шумно, как на восточном базаре. И пусть мне лично не приходилось посещать рынок даже в Египте, думаю, сравнение я подобрала подходящее: здесь невозможно было услышать собственные мысли, не то что слова спутника. Несмотря на пестроту публики, кричали все одинаково громко, надрывая глотки, выталкивая предложения то на илминрском, то на Транслите, то на хэмнха. И почему никто не пользуется тем же Серым Шепотом?

«Эиннар – торговый город. В основном потому, что здесь можно приобрести Радужные Камни по довольно низкой цене, нежели в ключевых мирах и, тем более, их колониях. И не только Камни».

Я повернулась было к Чудику, но Цамерий тут же заинтересовался чем-то в другой стороне. Готова поспорить, сейчас он отдал бы половину оставшейся ему жизни, только бы оказаться от меня так далеко, как можно. Я бы тоже не была в восторге от такой компании на его месте.

Все обладатели Клиадрального Зерна, а их было не так уж и много, носили здесь черные плащи. Эм-Латуа скупо объяснил, что Радужная Порода в таком количестве провоцирует массовые психозы, истерии и прочие радости у счастливчиков, пользующихся Клиадрой. Насколько мне известно, сама добыча Камней – процесс еще более для них опасный, и в шахтах работают исключительно свободные от Зерна лирены, хотя и им приходится несладко. Но цена за каждый Камень окупала все издержки по добыче, транспортировке, охране ископаемых, и с излишком.

«Хотите взглянуть на Ангелов?»

Ангелов?

Цамерий протиснулся к решетчатому балдахину справа. С некоторым трудом я последовала его примеру. Под металлическим навесом скрывалась арка входа. Лирен вокруг заметно поубавилось, что натолкнуло меня на тревожные мысли. Но не станут же члены Жемчужной Триады рисковать моей жизнью без необходимости. Не станут ведь?

Под действием загадочного плетения тьма внутри помещения рассеялась настолько, что можно было не напрягать глаза, и я увидела тени. То есть, это были не настоящие тени, ведь источников света в привычном смысле этого слова тут не было, а очертания чего-то большого, таящегося за толстыми прутьями решетки. Цамерий остановился у ближайшей тени и кивком подозвал меня.

– Избранные Посвященные не похожи на смертных лирен, – в почти полной тишине невысокий голос эм-Латуа казался невероятно мелодичным, переливающимся и каким-то отстраненным. – Но и с Богами общего у них не так много. Они занимают пограничную нишу между живым и неживым. Так, например, у Избранных Посвященных могут рождаться дети, но только если один из родителей – смертный лирен: в самих Хранителях слишком мало жизни, им нужен кто-то с ее большим запасом. Но дети от таких союзов рождаются очень разные.

Цамерий повернулся, и меня будто придавило скалой.

– Если отец – Избранный, а мать – смертная, рождаются Одержимые. Такие, как вы. Внешне они практически копии матери, от отца у них лишь цвет волос и глаз, точнее, отсутствие цвета – характерные особенности Хранителей. В Клиадральном плане все несколько сложнее – категория у таких детей всегда белая, как у отца, но запас сил – не больше, чем у матери. В вашем случае не думаю, что можно волноваться: у Эстеллы лэ Деборо были запредельные силы.

– Вы меня боитесь? – Напрямик спросила я.

Эм-Латуа запнулся и отвернулся.

– Если вам так показалось, прошу прощения.

– Но почему? Я сейчас беспомощнее младенца. Или вы мыслите наперед?

– Не в этом дело, – Цамерий бросил на меня косой взгляд. – Хотя ваши ладони и располагают к… Впрочем, неважно.

– Нет, подождите! Что с моими ладонями? Однажды один лирен, еще в Дамине, взглянув на них, в панике сбежал, не объяснив причины, и мне не помешало бы все-таки ее выяснить. Может, имеет смысл приобрести перчатки, чтобы не пугать прохожих?

Эм-Латуа колебался.

– Поймите, – вздохнула я. – Мне почти ничего не известно о Веселес, а на мои вопросы отвечают как-то избирательно и не всегда. Лэйкер, понятное дело, оберегает меня от опасностей, даже явно иллюзорных. О мотивах остальных я могу только догадываться. А я считаю, что много информации не бывает. Возможно, моя судьба вам безразлична (а иначе и не должно быть, по идее), но, пожалуйста, облегчите мне жизнь хоть немного.

– В Дамине верят, что линии на ладони связаны с судьбой? – После паузы спросил Цамерий.

– В Дамине во что только не верят. Верили.

«Тень» в клетке зашевелилась, и я на секунду отвлеклась. Существа за решеткой явно не спешили проявлять себя.

– У вас на обеих ладонях знак. Очень редкий и настолько четкий, что перепутать с чем-то иным невозможно. Он называется «гэрииндеим».

Едва Цамерий произнес последнее слово, существо в клетке метнулось к нам, врезавшись в толстые прутья. Я инстинктивно отпрыгнула, поразившись молниеносности движения. Даже при наличии у меня ВИРМН-скелета пришлось бы потрудиться, чтобы увернуться от такого броска. Сумрачный покров вокруг тела Ангела рассеялся, и я увидела, что за ним скрывалось.

– С кальтиринтского переводится как «шаги смерти». Искусство чтения линий на ладонях, как и многие другие опасные искусства, подарено нам Демонами, поэтому и названия многих элементов сохранились оригинальные.

В клетке передо мной стоял мужчина высокого роста. Рельефное мускулистое тело покрывали пепельного цвета перья и пух, а широкие крылья за спиной даже в сложенном состоянии поражали своими огромными размерами. Лицо же – прекрасное, умиротворенное, будто его обладатель только что сошел с иконы или ожил, будучи прежде статуей в каком-нибудь помпезном соборе. Если, конечно, не брать в расчет перьевой покров. Уставившись невидящими черными глазами куда-то в сторону, существо застыло, поглощаемое сумеречным покрывалом.

Я растерялась, не зная, о чем спросить в первую очередь, и с открытым ртом повернулась за разъяснениями к Чудику.

– Гэрииндеим, расположенный на одной ладони, указывает на лирена, несущего смерть тем, кто его окружает. Если он сразу на обеих ладонях, значит… – эм-Латуа многозначительно промолчал.

Не сложно догадаться.

– Поэтому вы притягиваете смерть. А значит, и Ангелов.

Я вновь повернулась к клетке.

– Ангелы рождаются от смертного отца и Избранной матери. И жизни в них еще меньше, чем в Одержимых, поэтому их манит смерть и несущие смерть. Однако, как это ни парадоксально, у Ангелов рождаются дети, тогда как у Одержимых – никогда.

– А почему здесь решетки, а не, скажем, Клиадральные ловушки?

– Клиадральные барьеры для Ангелов легко проходимы. Ангелы вообще практически невосприимчивы к Клиадре во всех ее проявлениях, за исключением Сущностной. При том, что они сами не владеют Клиадрой, даже если обладают Клиадральным Зерном. Они слишком безумны.

Лэйкер как-то рассказывал мне об Ангелах, хотя сам с ними никогда не сталкивался лицом к лицу. После встречи с этими существами вообще очень редко выживают. Раскиданные по многим мирам Веселес, они поодиночке охотятся на все, что движется, практически без перерыва. Ангелы всегда голодны, всегда жаждут чьей-то плоти, и этот базовый инстинкт они не способны подавить, превозмочь. Были случаи, когда их жертвами становились собственные дети – если у этих существ и был разум, каннибализм явно не отвергался.

Может, этим они и привлекали к себе внимание чудаков, религиозных фанатиков: гармоничная красота снаружи, олицетворение безумия внутри, непредсказуемость движений, отсутствие мыслей (по крайней мере, в той форме, в которой их можно прочесть), алогичность и смертоносность. Учитывая, что Ангелы – дети Избранных Посвященных, а значит, несут в себе что-то от родителей, невольно задаешься вопросом, кто же тогда на самом деле эти Хранители? Кто или что?

– Сейчас их будут кормить.

По ту сторону толстых прутьев клетки из стены начало что-то выступать. Камень будто стал вязким, почти жидким, и из него медленно выбиралось нечто. Меньше чем через минуту на пол выкатилось несколько зверьков, похожих на крупных опоссумов.

«Статуя» мгновенно ожила. Темный покров, окутывающий неподвижное тело, слетел, и прекрасное лицо исказила алчная гримаса. Со скоростью мысли Ангел рванул к добыче и растерзал ее быстрее, чем я успела выдохнуть.

– Их кормят каждый элми, чтобы снизить агрессию. Если Ангелы впадут в безумие от голода, не спасут даже эти прутья. Они невероятно сильны.

Ангел повернулся к нам спиной, и я увидела призрачный хвост: прозрачные, чуть мерцающие перья медленно сворачивались, чтобы окутать вновь впавшего в оцепенение хищника маскирующей тенью. Странное тело, пограничное с физическим и Клиадральным. Странная Сущность, на стыке жизни и смерти. И со мной у него гораздо больше общего, чем с обычными лиренами. Именно это и хотел сказать Чудик, приведя меня сюда. Мне не место в этом мире. Здесь другие законы. Возможно, мы и не должны существовать. Какая-то странная сила не позволяет нам, ошибкам природы, исчезнуть, погибнуть во враждебной среде, не терпящей несуразностей и отклонений, но правильно ли это?

Я еще раз взглянула на прячущегося в Тени Ангела. И на секунду мне показалось, что он прекрасно меня понял.

Глава 3

– Приветствую вас, Алеврайла лэ Деборо, – услышала я насмешливый голос позади. – Наследницу великой империи оказалось не так уж и сложно найти. Мне кажется, конспирации стоило бы уделить больше внимания. В противном случае вы устанете от визитов еще до коронации.

Раньше, чем я повернула голову, Цамерий пустил в дело Клиадру. Разумеется, увидеть ее мне не удалось, но ощутимую дрожь в теле, ни с чем обычным несравнимую, перепутать было невозможно.

– Я ожидал более дружелюбный прием, – веселья в интонациях незнакомца стало куда меньше.

– Тогда поспешите представиться, – Чудик поднес к глазам наполовину сжатую ладонь, вокруг которой воздух заметно подрагивал. – Дабы я в свою очередь ответил подобающим приветствием.

Угрозы в словах было не меньше, чем в недвусмысленном жесте.

– Хамих-Кирар, уполномоченный Лицицик-Наль-Туми.

На несколько секунд эм-Латуа задумался.

Лицицик-Наль-Туми? У меня сердце замерло. Этого лирена прислал сюда сам президент Федерации Хэмнха?! Но если визит официальный, то почему обстановка встречи такая… странная. Я окинула взглядом клетки. Невольничий рынок Ангелов в ключевых мирах нелегален, пусть на малоосвоенных и спорных территориях на подобные исключения и закрывают глаза. А если ход моих мыслей верен…

– Я пришел, чтобы предложить вам сделку.

Лэйкер!

Ответа не последовало.

Лэйкер!

Цамерий опустил ладонь, и Хамих-Кирар глубоко вздохнул, не маскируя облегчение.

– А мое сопровождение?

– Его я пока подержу.

– Как хотите, – лирен из Хэмнха сделал несколько шагов в нашем направлении, но остановился, сохраняя достаточно большую дистанцию. – Я и не рассчитывал на него в случае Клиадрального столкновения с вами: фиолетовую категорию им не одолеть при всем желании.

Фиолетовую? Неплохо. Даже очень. Один такой Чудик может выстоять против нескольких десятков специализированных отрядов и против целой армии церсмитов стандартной подготовки. Может, даже не одной. Веселес невероятно повезло, что такие сильные лирены редко рождаются, иначе зеркал в Коридоре Времени было бы раза в четыре меньше.

С моего неразговорчивого спутника (интересно, что еще он скрывает) я перевела взгляд на уполномоченного.

Пожалуй, из всех лирен жителей Хэмнха можно было назвать человекоподобными с самой большой натяжкой. Гибкие суставы позволяли вытянутым в длину, несколько скругленным костям свободно выворачиваться под немыслимыми углами. Толстая смуглая кожа, лишенная волос, собиралась крупными складками в районах шеи, плеч, таза и колен. Подвижные четырехфаланговые пальцы были лишены ногтевых пластин и несколько заострялись ближе к концу на манер когтей, а два твердых образования на ступнях имели подозрительное сходство с копытами. В довершение картины – вертикальный разрез глаз и вытянутый в районе затылка череп. Короче говоря, это был не тот образ, который обыкновенно ассоциируется с человеком. Но это был представитель одного из могущественнейших миров Веселес. Которому что-то от меня нужно. Дайте угадаю.

– Если вы хотите поговорить о политике, то вам лучше найти более осведомленного собеседника, – заговорила я. – Прошу прощения, если это прозвучало слишком резко.

– Для дочери Эстеллы – вполне соответствующе, – невозмутимо ответил Хамих-Кирар, кутаясь в черный плащ. – Но я здесь несколько по иному поводу.

– В таком случае, мы могли бы поговорить и в ином месте.

– О, не стоит беспокоиться, место как раз наилучшее для подобных разговоров.

– Внимательно слушаю, – сдалась я, покосившись на Чудика, Ангелом застывшего рядом.

– Нет, это я вас слушаю.

– Что-то я не совсем поняла. Вы сами только что сказали, что хотите предложить мне сделку.

– Все верно, – Хамих-Кирар без труда привел меня в замешательство и теперь откровенно наслаждался результатом. – Но вы поставили вопрос таким образом, будто это мне что-то от вас нужно. Я же его немного перефразирую для приближения к должной форме. Что ВАМ нужно от меня?

– Ничего. И на этом, видимо, можно закончить! – Я вышла из себя.

Нет, ну вот наглец! Явился сюда без предупреждения, да еще и издевается!

– Может, подумаете еще раз? Мне трудно поверить, что вам совсем ничего не нужно. Ну, или не вам, а, скажем, кому-то из вашего ближайшего окружения, лирену не совсем обычному.

Это он про Лэйкера что ли?

– Мы с ним, к сожалению, не имели возможность встретиться лично. Впрочем, это и не смертельно, спасибо Клиадре, переговоры можно вести и заочно. Прямо сейчас, например. Но мы уже закончили.

Я глянула на эм-Латуа. Тот незамедлительно кивнул. Значит, вот чем был занят Лэйкер на собрании Жемчужной Триады. Так, ну здесь все ясно, я только зачем понадобилась этому… уполномоченному. Мне же… О…

– Кажется, начинаю понимать.

– Замечательно, – Хамих-Кирар растянул губы в жуткой приторной улыбке.

– И что вы можете сделать?

– Могу дать вам совет. Очень полезный совет. И последний из рода Ватрат проживет еще много раимэ, если вы ему последуете.

– Какова цена?

– Пустяки. Технически, никакая.

– Тогда это был бы подарок, а не сделка.

– Значит, в каком-то смысле я предлагаю вам подарок.

– Скажите прямо, что вы от меня хотите, – вздохнула я. – Деньги? Привилегии? Что?

– Ваша вспыльчивость, Алеврайла, не совсем ваша, извините за корявый каламбур. Успокойтесь, пожалуйста. Я чувствую себя злодеем, а не спасителем. Повторюсь, технически от вас мне ничего не нужно.

– Тогда в чем подвох?

– Никакого подвоха. Нельзя же быть настолько недоверчивой!

– Полагаю, в ключевых мирах доверие – не самое полезное для выживания качество. Я была настолько глупа, что этому меня научил только собственный опыт.

– Звучит пессимистично.

– Звучит реалистично. Итак?

– Если вам так важно услышать четкую формулировку, – скривился Хамих-Кирар. – Ничего не предпринимайте. Делайте, что вам скажут руководители Жемчужной Триады и Лэйкер.

– Это все? – Нахмурилась я.

– Это все.

– Но я и так ничего не делаю.

– Именно поэтому я и употребил слово «подарок». Иногда лирены делают друг другу подарки, вы не знали?

– Я знаю, что ничего не делается просто так. Но не могу понять, зачем вы вообще заостряете внимание на том, что я буду или не буду делать? У меня же нет выбора.

– Как же? Есть.

– Умереть?

– Да, разумеется. Или вы не рассматриваете такой выход из сложившейся ситуации? Признайтесь же, что рассматриваете.

– Не ваше дело, – процедила я, сжимая кулаки.

– Как раз-таки мое. И не только мое. Но я полагаюсь на ваше благоразумие в этом вопросе. Нам не нужна Эстелла. Она была замечательным правителем, до того момента, как потеряла рассудок и своим падением развалила на части только созданную империю. Возможно, этому способствовал эгоизм вашей матери. Вы же не хотите последовать ее примеру?

– Положиться на эгоистические порывы или попасть в Инопространство?

– В вашем случае, и то, и другое.

Я стиснула зубы, но промолчала.

– Война… Ключевые миры уже давно не воевали друг с другом по-настоящему, так, чтобы отдавать все силы ради победы, понимаете? Сейчас войной называют повод опробовать новое оружие в ограниченных масштабах и поднять уровень самосознания и патриотизма, вот, пожалуй, и все. А что если начнется НАСТОЯЩАЯ война? Война, которая пошатнет миры десяти Плоскостей? Что если Текландт перестанет ограничивать себя точечными ударами, служащими больше тренировкой для церсмитов, и пустит в ход оружие последнего поколения? Что если Илминр напомнит Веселес, почему приобрел статус ее религиозного центра? Что если Хэмнха парализует экономику половины известных миров и вовлечет в конфликт Вторую и Третью Плоскости? Что если Абиав воспользуется хотя бы парочкой зловещих секретов, которые неусыпно стерегут Кланы? Что если ввяжется в войну не знающий ни единого поражения за всю историю Кальтиринт?

– И все из-за меня, вы к этому ведете?

– Мы все балансируем на леске, проявите же и вы сдержанность в некоторых вопросах. Думаете, ваша участь тяжела и незавидна? Поверьте, есть судьбы еще более печальные. Вы, по крайней мере, можете умереть. У кого-то нет и этого выхода.

– О ком вы?

– Об одном из ваших родителей, как вариант.

– Не понимаю.

– Поймете. Придется понять. Веселес стремительно клонится к упадку. В основном, благодаря Эстелле. Кто-то хочет оттянуть неизбежный конец, но есть ли смысл, вот в чем вопрос.

– Кто из нас после этого пессимист?

– Ну, по вашим же словам, теперь это называется реализмом.

Завидная изворотливость, ничего не скажешь.

– Однако мы, с вашего позволения, вернемся к подарку, с чего я, собственно, и начал нашу интересную, но, к искреннему сожалению, несколько напряженную беседу, – Хамих-Кирар с довольной ухмылкой накинул капюшон, явно собираясь уходить. – Им же ее и закончим. Меньше всего мне хочется испытывать терпение будущей императрицы Илминра дольше положенного.

Наполненная неприкрытым сарказмом, последняя фраза прозвучала настолько издевательски, что я с трудом удержала язык за зубами. Все равно это парнокопытное скоро отправится восвояси, а мне конфликт с высшими должностями Республики Хэмнха может стоить непомерно дорого.

– Ватрат должен сковать себя цепями Кальтиринтского Брака. Чем раньше, тем лучше.

Опять этот Кальтиринтский Брак.

– Лэйкер сможет использовать Клиадру без ограничений и последствий, жить будет столько же, сколько… скажем так, партнер. Он станет сильнее и неуязвимее. В ваших силах его не только спасти, но и поддержать, серьезно поддержать. Но это только совет. Воспользуетесь ли вы им – не мне решать.

– Зачем это нужно Аурелиусу?

– Не понимаю, о чем вы? – На нечеловеческом лице отобразилось искреннее недоумение.

– Я слишком хорошо знаю, без него тут ничего не происходит, и не верю, что вы с ним еще не успели обменяться «подарками».

– Мне нечего вам ответить, поскольку я все еще не понимаю, что имеется в виду.

– Не очень убедительно для оправдания.

– Полагаю, потому что это не оправдание, для которого я не вижу никакой необходимости. С другой стороны, у меня возникло ощущение, легкое, ни к чему не обязывающее, что вы желаете меня как-нибудь задеть. Не очень уместно для благодарности.

Я запоздало спохватилась. Что-то язык все меньше меня слушается. Не хватало, чтобы он впутал мою несчастную голову в еще большие неприятности. С уже имеющимися разобраться бы.

– Прошу меня простить.

– Разумеется, – Хамих-Кирар вновь широко улыбнулся, от чего уже начало подташнивать. – Желаю вам удачи. Хотя, с вашей-то категорией, об этом можно не беспокоиться. И, не могу не добавить, далеко не все в ключевых мирах подчиняется воле Кальтиринта. Многое, может, слишком многое, но не все. Не забывайте об этом. А теперь, если высокородный эм-Латуа будет любезен отпустить несчастных из моей свиты, мы благополучно направимся каждый по своим делам.

Цамерий не пошевелился. Мне бы его выдержку.

– Благодарю, – сверкающая улыбка напоследок, и ее обладатель бесследно исчез с легким, характерным для Клиадрального перемещения хлопком.

Очевидно, я что-то упускаю. Жаль, что у меня нет возможности просматривать потенциалы. Не мешало бы узнать, разобьется ваза или нет…

– Вы что-нибудь знаете о Кальтиринтском Браке? – Спросила я Чудика.

– Не много.

– И все-таки?

Плотнее запахнув длиннополый плащ, Цамерий направился к выходу.

– Это плетение создали Демоны, – нехотя ответил он. – А созданное Демонами никогда не приносит добра.

Более чем исчерпывающе.

***

– Они там все с ума сошли?

Шими поморщился, но заставил себя ответить спокойно.

– Нет другого выбора.

– Но это, – не унимался Вэтэн, – это совсем не то, чего мы десятки церт добивались. Еще Лэйкер нас предупреждал о подобном, а он работал над объединением Деревни и Города на принципиально ином уровне. Не стоит нам спешить.

– Но другого выбора нет, – повторил мужчина.

– И что, теперь нам с радостью встречать анархию? Ты можешь представить, что случится, если прямо сейчас Сеть 300 Городов отзовет все протоколы программирования сознания?

– Процесс будет поэтапным.

– Но сроки! Сроки издевательски смешные. Сто шестнадцать нермт. Даже базовый курс психологической адаптации иномировых граждан требует двухсот пятнадцати, и это с учетом того же программирования! Половина военных сил Текландта окажется недееспособной, а остальная половина станет дисциплинарно ненадежной. Это катастрофа!

– Тайный Комитет Оппозиции создавался с этой целью.

– С целью уничтожить Текландт?

– Спокойно, Вэтэн, – вмешался Марэк. – Для начала, благодаря нашей работе колониальные системы стабильны без поддержки программирования. Проблема только здесь. Затянувшееся противостояние Городов и Оппозиции должно было рано или поздно закончиться. Вопрос разрешился в нашу пользу – более чем удовлетворительный результат.

– Кто-нибудь в этом Зале, кроме меня, думает о будущем?

– Мы воспользуемся закрепляющим программированием.

Заседатели Тайного Комитета, как один, остолбенели.

– Только сделаем это осторожно, – продолжил Шими. – Через наши внутренние каналы, чтобы никто, кроме нас, не узнал…

– Я тебя не… ты серьезно? Ты сейчас это серьезно сказал? Закрепля… Ты вообще понимаешь, что это?!

– Риск, конечно, велик, но мы позаботимся о сопроводительных восстановительных психологических процедурах для…

– Это прямое нарушение межмирового права, – покачал головой Марэк. – Даже Сенаторы на такое не решались после пробного эксперимента. Используемое в Городах программирование сознания вспомогательное и временное, оно не делает лирен совершенно безвольными, но и оно наносит ущерб. Церсмиты стандартной подготовки через восемь церт становятся просто телами, психически почти не отличающимися от клонов. А о клонах вы все знаете. Разрушение Терама – прямое доказательство их «адекватности» и «дееспособности». Лично я не хочу вновь стать свидетелем подобной катастрофы, вы все, надеюсь, тоже.

– Закрепляющее практически не отличается…

– Отличается. И очень сильно. Тебе ли не знать.

– Мы затронем только отдельные сферы.

– Нет. Закрепляющее программирование не работает выборочно. Оно пройдется по всей нейросистеме, необратимо разрушая жизненно необходимые связи и стабилизаторы. Даже если процедура будет проведена максимально корректно, со всеми предосторожностями, результат окажется… Ты хочешь превратить Объединенный Текландт в толпу клонов? Чтобы они уничтожили потом и себя, и все, что успеют, когда потеряют навязанный программированием рассудок, что случится очень скоро? Если мы переживем этот кошмар, то спровоцируем новую войну. На этот раз – со всеми ключевыми мирами.

– У нас получится.

– Ты сам на себя не похож, Шими! – Воскликнул Вэтэн. – Авантюризм в таких вопросах – безрассудство! После Симилтронного Фестиваля в Левере нас почти не осталось, и возможных рычагов воздействия на зарождающийся хаос в Текландте непозволительно мало. Это не может тебя не беспокоить, но такие радикальные меры – не выход. Мы только хуже сделаем.

– Нет другого выбора.

– Это что, твой единственный аргумент?

– А здесь нужны еще аргументы? Потеряем контроль сейчас – потеряем Текландт навсегда.

– И ты предлагаешь воспользоваться оружием, против которого боролись с начала Раскола?

Шими сосредоточенно потер виски. В последнее время головная боль не оставляла его ни на сутки. Не будь в его лобной кости вживленного источника сим-излучения узкого спектра, мужчина подумал бы, что страдает Постклиадральным Синдромом. Но прибор рассеивает любую Клиадру, а без нее разве сможет хоть один лирен воздействовать на председателя Тайного Комитета Оппозиции? Исключено. Значит, и сомневаться бессмысленно.

– Нет другого выбора.

***

– Если хочешь умереть – вперед. Я тебя предупредил.

– Я не позволю Кальтиринту уничтожить Республику! И неважно, какой ценой…

– Ты ничего не добьешься. Просто потому, что не пересечешь границу миров Империи. Вместо Кальтиринта ты попадешь в Инопространство. А там ты мало чем сможешь помочь.

– Это почему же я не прорвусь в Кальтиринт?

– Потому что этот мир абсолютно случайно за тысячи фэйли истории не проиграл ни одну войну. Ни одну. И ни один шпион еще не вернулся из столицы с действительно ценной информацией. Хотя бы поэтому.

Фыркнув, Нийрав отвернулся.

Вот такую миролюбивую сцену я и застала, вернувшись в наше временное убежище.

– Что происходит?

– Старший эм-Гэлийвер решил покончить с собой, выкрикивая патриотичные лозунги, – Лэйкер сложил руки на груди. – Смотрю, это новая семейная мода у…

– Замолчи! – Прорычал Нийрав.

– Иначе что?

– Не забывайте, где находитесь, – как бы про себя проговорил Цамерий, оставляя меня у комнаты.

Спорщики быстро пришли в себя – я почти физически ощутила исчезающее напряжение. Ничего удивительного: эм-Латуа произнес фразу, казалось бы, спокойно, но так выразительно, что мой, вечно пребывающий в летаргическом сне инстинкт самосохранения начал активно сигналить  об опасности. Несколько смущенный, Нийрав удалился вместе с хозяином особняка, и мы с Лэйкером остались наедине.

– Чудики не пойдут с нами, – прокомментировал Ватрат.

– Почему?

– Патриотические порывы. Вроде как.

– Они, правда, пойдут в Кальтиринт?

– Нет, конечно. Нийрав идиот, но не настолько. Просто он хотел выпытать у меня секреты Охранных Сетей Империи. Как будто это чем-то ему поможет.

– А в чем проблема?

– Мы просматривали пучки потенциалов. Старательно продвигаемый Аурелиусом вариант исхода недели предполагает уничтожение Илминра.

До меня не сразу дошел смысл сказанного.

– То есть? Всей Республики?

– Нет. Только самого мира. Колонии останутся в неприкосновенности. По крайней мере, илминрские.

– Но зачем?

– Если бы я знал.

– Это точно?

– По реакции Чудика не ясно?

– А… а как же мы?

– Мы? – Лэйкер усмехнулся. – У нас есть более важные проблемы. Избранные Посвященные, например.

– А что с ними?

– С ними? Все в порядке вроде. Но уж если мы прочли потенциал Аурелиуса…

– Они попытаются ему помешать?

– Само собой.

– Так это же хорошо.

– Нет. Это конец.

– Почему? – Не поняла я.

«Потому что только Аурелиус способен провести снятие Блокирующего Покрова, не отправляя тебя в Инопространство вместо Эстеллы».

Но разве Жемчужная Триада…

«Нет. Им нужна твоя мать. Как и всем остальным».

Но они же сказали…

«А что они должны были сказать? «Извини, нам все равно придется тебя убить, но ты не расстраивайся»? Я получил подтверждение того, что Тамита управляет этой «нелегальной» организацией. Что все объясняет».

– Давай с самого начала, – я села на кровать, скрестив ноги. – Мы не торопимся.

Лэйкер вздохнул, повернувшись на стуле.

– Эстелла лэ Деборо стала императрицей Илминра, когда вышла замуж за царствующего тогда Камерлия лэ Латуа. Ей было шестнадцать фэйли.

– Лэ Латуа? Кто-то из фамилии эм-Латуа?

– Цамерий – твой сводный брат.

– О… то есть… Как? – Я практически лишилась дара речи. – Он знает?

– Конечно.