Текст книги "Научи меня плохому (СИ)"

Автор книги: Екатерина Риз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

– Я не очень хотел бы обсуждать это.

– Со мной?

– Вообще.

Кира едва заметно качнула головой, неотрывно наблюдая за Андреем.

– Как все серьезно.

Андрей остался недоволен этим разговором. И когда Кира покинула его кабинет, в раздражении швырнул ручку на стол. Та покатилась по полированной поверхности с неприятным звуком, свалилась на пол, а Андрей смог перевести дыхание, хотя все еще кипел от злости. И почему после каждого разговора с Кирой его накрывают сомнения и чувство вины? Вроде бы решил, что Воропаевой без него будет только лучше, и он не вернется к ней в любом случае, но под взглядом бывшей невесты неизменно чувствовал себя сволочью, очень хотелось покаяться, сделать что-нибудь, чтобы она больше не смотрела на него с намеком и прищуром. Что-нибудь, но не то, к чему она его подталкивала – приползти к ней на коленях, моля о прощении.

Домой вернулся без настроения. Помогло ему еще и в лифте с Кирой оказаться, и хотя обстановку пытался Малиновский разрядить, ему это не очень хорошо удавалось. Выехали со стоянки друг за дружкой, Андрей повез Ромку домой, а сам в зеркало заднего вида косился, на машину Воропаевой, что следовала за ним по проспекту.

– Может, ты с ней поговоришь? – обратился он, как считал, к лучшему другу. Но Ромка неожиданно взбрыкнул.

– Оставьте меня в покое! Я больной человек, в конце концов! – Выдохнул возмущенно, и продолжил: – Я тебе всегда говорил, что от серьезных отношений одни проблемы, а ты увлекся ими не на шутку, я смотрю!

Жданов безнадежно отмахнулся и замолчал.

Дома поджидал еще один неприятный сюрприз – Зорькин. Сидел за кухонным столом, ел салат и одновременно докладывал Кате об успехах «НикаМоды». Андрей в прихожей задержался, прислушиваясь к голосу Николая, и закипая все больше, при мысли о том, что вместо того, чтобы отдохнуть и успокоиться в родных стенах, его снова заставляют злиться. А потом скажут, что у него плохой характер! А кто бы сдержался на его месте?

– Коль, я на тебя надеюсь. Держи руку на пульсе, чтобы мы за каждую копейку смогли отчита… Андрюш, ты пришел!

Жданов гостя тяжелым взглядом смерил, потом глянул на жену и молча кивнул.

– Как покупки? – равнодушно спросил он.

– Хорошо, – осторожно отозвалась Катя. – Что-то случилось?

– Нет. А у вас совещание? Я помешал?

Катя тут же нахмурилась, после чего довольно сухо сообщила:

– Нет, мы уже закончили.

– То есть, я вовремя?

– Конечно. Ты всегда вовремя.

– Как мило.

– Как и ты – очень милый.

– Ну, уж прости, родная.

– Чего это с ним? – шепотом осведомился Коля, когда Жданов из кухни вышел.

Катя же только отмахнулась, мрачнея все больше. Едва дождалась, когда Зорькин доест и покинет их квартиру. Дверью хлопнула, и пошла в спальню, где Жданов переодевался.

– Что она тебе сказала?

– Причем здесь Кира?

– А кто?

– Может, ты?

– Я?

– Я просил тебя не превращать наш дом в штаб по чрезвычайным ситуациям! Хочешь обсуждать с Зорькиным свои делишки, делай это в другом месте. Я прихожу домой, чтобы отдохнуть, а не для того, чтобы слушать, как вы шушукаетесь!

– Андрей, ты что?

– Да ничего! Я так много прошу?

– Мои делишки?

– Назови по-другому.

– Когда ты с ней говоришь, мы всегда ссоримся.

Он голову в вырез футболки сунул и наконец обернулся.

– Не вали все на Киру, она вообще здесь не причем. Я тебе о другом говорю!..

Катя разглядывала ковер у себя под ногами, боялась глаза на Андрея поднять, не хотела, чтобы он обиду в них увидел, – самую настоящую, искреннюю, огромную обиду, – потом кивнула.

– Хорошо, я не буду больше. Это действительно не мое дело. И Колю я больше приглашать сюда не буду. Извини меня.

Жданов выскочил из спальни вслед за ней.

– Вот только не надо делать из меня монстра! Я просто попросил тебя! Чтобы мы больше не ссорились по этому поводу.

– Мы больше не будем ссориться по этому поводу, – заверила его Катя, невольно повышая голос. – Я все запомнила.

– Катя, черт!.. Я не это имел в виду.

– Ты ужинать будешь?

– Нет!

– Как хочешь.

Она ушла на кухню, остановилась у стола, и попыталась перевести дыхание. Никак не получалось, эмоции душили, реакция Андрея казалась несправедливой, и от этой самой несправедливости хотелось разреветься и потребовать четкого ответа: что она опять сделала не так? Разве не о его деле, семейном бизнесе она заботится? А Андрей взрывается при любом упоминании об этом. Поговорил с Кирой, а срывается снова на ней.

Носом шмыгнула и быстро заморгала, пытаясь согнать слезы. Зачем-то принялась переставлять тарелки на столе, вспомнила, что Андрей ужинать отказался, и окончательно расстроилась. Ну и для кого она готовила новый салат?

Андрей подошел сзади, но прежде чем обнять, осторожно уткнулся носом в ее шею.

– Ну, прости меня. Я не должен был кричать.

Катя быстро облизала губы.

– Хорошо.

– Что хорошо?

– Я не обижаюсь.

– Катюш… – Заставил ее повернуться, посмотрел в заплаканные глаза, и вздохнул, покаянно опустив голову. Прижался лбом к ее лбу. Смотрел ей в лицо, чувствовал вину из-за того, жена не хочет на него смотреть, глаза отводит, а у самой слезы. И так хотелось сказать ей что-нибудь… Чтобы она оттаяла, забыла его оплошность и улыбнулась. – Кать, я т… Если честно, я так есть хочу.

Она попробовала отстраниться, слезы быстро вытерла и кивнула.

– Садись за стол. Я сейчас… хлеб еще нарежу.

– Катя. – Он остановил ее, с некоторым сомнением вглядывался в ее лицо. – Все в порядке?

Выдала бравую улыбку.

– Да.

Подбородок ей приподнял, потом попросил:

– Обними.

Она обняла. Повисла на его плече, даже ткань его футболки в кулаке сжала. Андрей тоже по спине ее погладил, а Катя крепко зажмурилась. Ей не нужно думать, о чем он говорит с Воропаевой при встречах, она ведь не раз пыталась себя в этом убедить. Нужно смириться, и не думать о том, что будет по истечении трех месяцев. А времени осталось совсем немного. Нужно быть сильной, и суметь отпустить и себя, и его. И не вмешиваться в его отношения с Кирой.

Отстранилась и посмотрела на Андрея с улыбкой.

– Я приготовила новый салат. Садись, сейчас попробуем.

Жданов опустился на стул, наблюдал за Катей очень внимательно, потом нацепил на лицо улыбку.

У них все хорошо… Снова.

– Золушка, ты уже выбрала хрустальные туфельки, или мне еще подождать? – Андрей уже в третий раз посмотрел на часы на своем запястье, словно ему мало было

большого циферблата напольных часов в гостиной, прямо за его спиной.

Катя из спальни выглянула, выразительно взглянула для готового к выходу в свет мужа, и попросила:

– Не называй меня Золушкой, у меня плохое предчувствие.

Жданов хмыкнул.

– Боишься принца на балу не встретить?

– Нет, что твоя машина в тыкву превратится.

По его лицу пробежала тень.

– Даже не шути так. – Посмотрел на туфли, что, в конце концов, выбрала жена. – Предыдущие были лучше.

– Да? – Катя в сомнении уставилась на босоножки с серебристой пряжкой.

– Клянусь. Надевай те, и пойдем уже.

– Ты будешь открывать показ? – спросила Катя уже в машине. Жданов же усмехнулся.

– Коллекции нижнего белья? Конечно.

– Действительно, что я спрашиваю?

– А что ты спрашиваешь? Ревнуешь?

– А есть повод?

– Надо для начала посмотреть. Говорят, там есть премиленькие вещички.

– Кто говорит?

Андрей замялся, сосредоточился на дороге, а потом за коленку жену схватил.

– Ты сегодня очень красивая.

Катя немного удивилась, но спорить не стала.

– Хорошо, можешь не отвечать.

Андрей улыбнулся, но быстро опомнился и посерьезнел.

– Не думаю, что буду открывать показ. Милко и сам справится. К тому же, в столь деликатном деле. Захочет сам. Это будет даже пикантно.

Катя улыбнулась.

– Надеюсь, что потом ты не станешь в гневе гоняться за ним по залу.

– Вот, значит, как ты обо мне думаешь? Я вообще человек добрый, и никогда не гневаюсь.

– Ну да.

– Катерина, не спорь с мужем. Не надо портить ему настроение в начале вечера.

– А иначе что будет?

Жданов кинул на неё короткий, но выразительный взгляд.

– Вот почему ты никогда не можешь промолчать? Тебя так и подмывает мне что-нибудь поперек сказать. Да?

– Да.

– Вот и я о том же.

Помогая Кате выйти из машины, Андрей жену удержал, заглянул в глаза.

– Нервничаешь?

– А по мне заметно?

– Если присмотреться. Ты когда пререкаться начинаешь, значит, нервничаешь.

Катя осторожно перевела дыхание.

– Плохо.

Он притянул её чуть ближе к себе.

– Все нормально будет. Как всегда, впрочем. А, вообще, меня знаешь, что удивляет?

– Что? – Катя приглядывалась к спешащим к входу в здание гостиницы людям, улыбнулась знакомым Андрея, которые поприветствовали их, а сама старалась от мужа не отставать, даже под руку его взяла.

– Что ты умудряешься доводить только меня, – негромко продолжил Андрей, пропуская её вперёд в дверях. Наклонился и шепнул на ухо: – Интересно, почему?

– У тебя иммунитета нет.

– В смысле?

– Я тебе дома расскажу.

– Как интригующе.

– Андрей!

Жданов повернулся на голос, махнул кому-то рукой и заулыбался старательнее. Катю за талию приобнял, а перед самым входом в зал, шепнул ей на ухо:

– Попробуй довести кого-нибудь ещё этим вечером. Вдруг тебе лучше станет.

Катя неуютно повела плечами, осторожно оглядываясь, потом пробормотала себе под нос:

– Мне и так неплохо.

– Что? – не расслышал Жданов.

– Ничего. Я твоих родителей вижу.

– Я боялась, что вы опоздаете! – вместо приветствия возвестила Маргарита. Катя заметила, что свекровь окинула её быстрым взглядом с ног до головы, и, наверное, успокоилась, потому что улыбнулась следом. – Очень рада вас видеть.

Катя удостоилась поцелуя в щёку, такого особого светского поцелуя, без ощутимого касания, а потом повернулась к Пал Олегычу и приветственно тому улыбнулась.

– Папа, ты к Милко заходил? В каком он настроении?

– На взводе, немного, – признался Жданов-старший, и под осуждающим взглядом жены взял с подноса официанта бокал с коньяком. Сделал вид, что взгляд её не заметил, и обратился к сыну. – Ты бы к нему зашел. Ты действуешь на него успокаивающе.

Андрей моргнул от растерянности.

– Правда, что ли? С каких пор?

– Ну, ладно тебе, – рассмеялась Маргарита и махнула на сына рукой. – Милко – тонкая натура, надо прощать ему некоторые слабости.

– Мои он не прощает, – проворчал Жданов, а на жену в сомнении взглянул. – Пойдёшь со мной?

Катя ещё не успела ничего ответить, да и решить тоже, а Маргарита уже взяла её под руку и решительно заявила:

– Никуда она не денется, иди… Работай.

Катя ободряюще улыбнулась Андрею, приняла из рук Пал Олегыча бокал с шампанским, а мужу вслед взглянула всё же с некоторой тоской.

– Как тебе нравится? По-моему, зал подготовлен очень хорошо.

Катя глянула на свекровь, послушно огляделась и кивнула. Натолкнулась взглядом на Киру, стоявшую невдалеке в кругу знакомых, тут же отвернулась и сделала пару глотков шампанского.

– Нужно непременно переговорить с Юлианой, пусть возьмет на заметку декораторов. Да, Паша?

– Марго, к показу подготовка идет полным ходом, а ты хочешь декораторов менять?

– Не хочу. Но и просто упустить из вида…

Родители Андрея продолжали обсуждать оформление зала, а Катя смотрела на них, улыбалась, поддакивала, а думать могла только о том, что рядом с Кирой появился Александр, и теперь не скрываясь, её разглядывает, а время от времени и сестре что-то на ухо шепчет. Это раздражало, беспокоило, и Катя тут же начала терять уверенность. Не знала, как себя вести, как встать, куда смотреть, и поневоле начала анализировать каждое своё действие и улыбку. Думала, что хуже уже некуда, но Воропаев подошёл к ним, и самым наглым образом положил ей руку на плечо. Всего на несколько секунд, без всякой фамильярности, жест абсолютно нейтральный, словно она ему близкая родственница, и его в их отношениях ничего не смущает (хотя, когда Александра Юрьевича что-то смущало?), но Катя напряглась, и была уверена, что со стороны это заметно. Правда, нашла в себе силы, и взглянула на Воропаева в открытую, не скрывая возмущения. Тот здоровался со Ждановыми, а почувствовав её взгляд, вроде бы удивился, а потом руку убрал и тут же принялся извиняться.

– Прошу прощения. Не трогаю Андрюшину собственность.

Ждановы рассмеялись, расценив его замечание, как шутку, а Александр Кате в глаза посмотрел, и ухмыльнулся, довольный собой. Что-то объяснять ему, а уж тем более пытаться спорить, было бесполезно, Катя знала, и поэтому лишь вежливо улыбнулась, радуясь тому, что никто вроде бы и не заметил, что она забыла с Воропаевым поздороваться.

– Как медовый месяц прошёл? – шепнул он ей на ухо, когда Ждановы-старшие отвлеклись на разговор со знакомыми.

– Я должна отвечать?

– Нет. – Он усмехнулся. – Я и так вижу. И ведь я всегда говорил, что насыщенная сексуальная жизнь меняет женщину. Но не знал, правда, что до такой степени.

Катя повернулась к нему. Свет в зале начали приглушать, до начала шоу оставалось несколько минут, но Пушкарёва предпочла бы остаться в полной темноте, хотя бы на минуту, чтобы пнуть Воропаева хорошенько за все его пошлые намеки, и чтобы никто этого не заметил. Ведь нельзя допустить сплетен, как говорит Маргарита.

– Мне счесть это за комплимент, Александр Юрьевич?

– Скорее уж за признание ваших успехов, Катенька. Жданов как, доволен?

Она отпила шампанского.

– Спросите у него сами.

Александр показательно вздохнул.

– Прошли те времена, когда мы с Андрюшей делились интимными подробностями личной жизни. Думаю, что безвозвратно.

– Вы огорчены этим, как посмотрю?

– Да, не знаю, как дальше жить буду.

Кира подошла к ним стремительно, одарила Катю недовольным взглядом, а брата за руку дёрнула.

– Саш, пойдём. Мы ждём тебя.

– А у вас интересней? – с ленцой поинтересовался Александр, продолжая на Катю коситься. – Катерина Валерьевна, например, мне о своей сексуальной жизни рассказывает. А у тебя что новенького, сестренка?

Катя немного поперхнулась шампанским, кинула на Воропаева уничтожающий взгляд, а от Киры, которая её глазами буравила, отвернулась. В конце концов, шоу начиналось, нужно было и на это обратить внимание. Как-то странно в жар кинуло, а всё от чрезмерного внимания к ней Александра Юрьевича. Катя не понимала, почему ему так нравится мучить её, поискала глазами Ждановых, но те были заняты разговором, а потом пошли рассаживаться, чтобы смотреть показ. Маргарита обернулась, правда, глазами Катю поискала, но увидев, что рядом с ней Александр, лишь одобрительно улыбнулась. Пушкарёва же мысленно застонала. Кира отошла от них, лишь что-то гневно брату на ухо прошептала, но тот ничуть не впечатлился. А Катя высматривала среди гостей, собравшихся у подиума, мужа. Куда Андрей делся?

– Что вам от меня нужно, Александр Юрьевич? – спросила она через минуту, не выдержав. Увидела, наконец, Андрея, он, кажется, всё-таки решил представить коллекцию «Зималетто», и сейчас разговаривал с организатором. Оба были заняты, и на Катю Андрей не смотрел. Поэтому она и решила сама выяснить причину столь пристального внимания к ней Воропаева. Внимания неприятного и беспокоящего.

– Да, в принципе, ничего. Интригуете вы меня, Катерина Валерьевна. И всё происходящее в последнее время очень интересно.

– Что вы имеете в виду?

– Всё то же. Вас, Жданова, ваш брак. Это не только мне кажется странным. А вам не кажется?

– Возможно, немного.

– И что именно? – заинтересовался Александр. – Поделитесь со мной своими мыслями.

– Вообще-то, не имею такого желания.

– Да ладно вам. Сейчас снова начнётся скучища. Модельки будут ходить туда-сюда, поворачиваться, улыбаться…

– Милко демонстрирует коллекцию нижнего белья.

– Да?! Ну, вечер перестаёт быть томным.

Катя глянула на Воропаева, а тот улыбнулся.

– Что? Не только Андрюша уважает красивых женщин.

– Вот вам бы только гадость сказать, Александр Юрьевич.

– А вам бы только покраснеть, Катерина Валерьевна.

– Я не покраснела.

– А когда сейчас соврала, покраснела?

Шампанское закончилось, и стало некомфортно. Катя заглянула в пустой бокал.

– Почему он на тебе женился?

Пальцы сжались вокруг тонкой ножки бокала, Катя осторожно втянула в себя воздух и стала смотреть на подиум. Голову вскинула.

– Спросите у него.

– Да ладно, ответь.

– Наверное, захотел.

– Ну, конечно. Скорее уж ты его заставила.

Сглотнула. Потом как можно более спокойно, поинтересовалась:

– И как же?

– Не знаю. – Александр снова наклонился к её уху. – Но самое поразительное, что после того, как заставила, ты его окрутила.

– Какие слова. – Катя даже головой качнула, поражаясь. – Окрутила.

– Соблазнила. Как-то.

Он разглядывал её, и Пушкарёва решила пригрозить:

– Прекратите на меня смотреть, Александр Юрьевич, я Андрею пожалуюсь.

– На совете я потребую провести полный аудит, – сообщил он будничным голосом, отодвигаясь от неё.

– Для этого нужны основания.

– Я сумею убедить Пал Олегыча.

– Не думаю…

– Я смогу, Катя. В этом разница между мной и Андреем: Пал Олегыч ко мне прислушивается.

– Прислушиваться мало, нужны основания. – Катя повернулась, и они столкнулись взглядами, правда, Воропаев, в отличие от неё, ухмылялся. – А у вас их нет. Отчёт готов. Все выписки имеются; все документы, счета, договора – в порядке.

– А если покопать чуть глубже?

– Это уже не первая ваша попытка, Александр Юрьевич.

– А я настойчивый.

– Зачем вам всё это?

– Просто разобраться хочу. Мне на самом деле интересно. Как Катя Пушкарёва могла женить на себе Андрея Жданова.

Грянула музыка, подиум осветился лучами прожекторов, и чуть скрипнули микрофоны, когда организатор показа в первый раз поздоровался с гостями. А Катя сделала судорожный вдох, потом попыталась изобразить улыбку.

– В это так трудно поверить? Все верят, а вы нет.

– Если все улыбаются, Катенька, это ещё ничего не значит.

– Что вы имеете в виду?

– Что всегда найдётся человек, который расскажет что-нибудь интересное. Правда, я был искренне удивлён, когда мне рассказали о Кате Пушкарёвой.

– И что рассказали? Вы меня тоже заинтриговали, надо признать.

– К сожалению, поразить мне вас нечем. Не слишком веселая история. Но вот после нее я и задумался: как же вам удалось справиться со Ждановым. Это ведь надо захотеть, так вывернуть себя наизнанку. Была Катенька, что в кладовке свои дни проводила, а потом в один день появилась жена солидного человека. Кто пальцами-то щелкнул?

Катя отвернулась от него, стала смотреть на мужа, который как раз вышел под свет софитов. У нее першило в горле, глаза щипало и очень хотелось убежать. Воропаев открыто намекал, и даже угрожал, и Катя понимала, что прислушаться стоит. Вот только кто, а главное, что Александру рассказал. Заставила себя встряхнуться, а потом кивнула в сторону подиума.

– Он щелкнул. Все для него, – призналась она. – А вы можете думать, что хотите.

– Да я и так думаю, что хочу, – проговорил Воропаев, не спуская с нее глаз. – Но, признаться, я уважаю людей, которые учатся на своих ошибках. А вы это делаете отлично, Катенька. При других обстоятельствах, я думаю, у нас вышел бы совсем другой разговор.

– При других обстоятельствах? – повторила за ним Катя с подозрением.

Воропаев тихо рассмеялся, наблюдая её смятение.

– Я ни на что не намекаю. Но вы всегда были лучше… Ветрова.

– Вашего шпиона.

– Да какой он шпион? Был бы шпион, не попался бы.

Катя только головой покачала, но поторопилась растянуть губы в улыбке, когда увидела Андрея, что направлялся к ним через зал. На подиуме появился Милко, сияющий и довольный, радушно развел руками, будто хотел обнять всех гостей в зале, и начал свою речь, предшествующую показу. Вот только Андрея это, кажется, уже не волновало. Он подошёл и на Воропаева угрожающе зыркнул.

– Ты чего трёшься здесь?

– Вот он, блюститель чести родной жены, – хохотнул Александр, а Катя руку Жданову на грудь положила.

– Андрюш, мы просто разговаривали.

Он взглянул с удивлением.

– Как с ним просто разговаривать можно?

– Очень даже можно, – самодовольно проговорил Воропаев. – Спроси у любой женщины. Я очень милый в общении человек.

– Знаем, как барракуда.

Катя предостерегающе на Александра посмотрела, и тот вдруг отступил, словно уступив её просьбе. Это выглядело подозрительно, странно, и Катя только хуже себя почувствовала, уловив, что Андрей лишь больше насторожился.

– Что он тебе говорил? – потребовал он ответа, как только Воропаев от них отошёл. Катя его взглядом проводила, увидела, что тот сел рядом с сестрой, и отвернулась. Взяла ещё один бокал шампанского и сделала большой глоток. – Катя.

– Всякие глупости. Смущал и завуалировано хамил.

Андрей встал рядом и сунул руки в карманы брюк, без всякого интереса глядя на подиум.

– Послала бы его.

Катя едва слышно фыркнула.

– Ну да. Я. Воропаева.

Жданов недовольно выдохнул.

– Прости, но Милко вцепился в меня мертвой хваткой.

– Андрюш, ладно, всё нормально.

– Я постоянно в твою сторону смотрел, а он всё рядом с тобой стоит, и что-то тебе на ухо нашёптывает. Что он хотел?

Она слабо улыбнулась.

– Грозился аудит на нас наслать.

– Да-а? – Эта информация Жданова очень заинтересовала, и что самое удивительное, он как-то сразу успокоился. Видно, то, что Воропаев его жену из-за бизнеса терроризирует было предпочтительнее, чем личные разговоры. – А у него нигде ничего не треснет?

– Скоро узнаем.

Он взглянул на неё.

– Кать, ты ведь не думаешь, что он всерьёз?..

– А ты? Ты уверен, что он не всерьёз?

Андрей красноречиво поджал губы. Потом сказал:

– Я поговорю с ним.

– Не вздумай.

– Что?

Катя на мгновение зажмурилась, а затем совсем другим тоном, более официальным, сказала:

– Я бы не советовала. Лететь впереди паровоза.

Андрей уловил перемену в её голосе и нахмурился.

– Ну, спасибо. За совет.

После показа снова разошлись в разные стороны. Андрея пригласили давать интервью, а Катя несколько минут стояла рядом с его родителями, слушала, как те обсуждают увиденный показ со своими знакомыми, а потом отошла в сторонку, стараясь не привлекать к себе внимания. Наблюдала издалека, как Андрей улыбается в камеры, видела, как рядом с ним встала Кира, тоже заговорила, открыто улыбалась, смеялась, время от времени поворачивалась к Андрею, вынуждая его вести разговор с журналистами совместно. Катя посверлила Воропаеву взглядом, вот только никакого толка от этого не было, Кира не почувствовала и не заметила, с такого-то расстояния.

– Катя! Здравствуйте.

Она обернулась, и похолодела, встретив взгляд Старкова. Взгляд встретила его, а вот возглас, почти радостный, принадлежал его жене, Алисе.

– А я знала, что вы где-то здесь, даже Денису говорила.

– Да? – без особого интереса переспросила Катя. Кинула на Дениса ещё один взгляд исподлобья, поняла, что он заметил, и поспешила обратить своё внимание на его жену. Нужно было взять себя в руки, чтобы никто не заметил её нервозности. Хотя, Денис смотрел так, словно понимал всё и читал её, как открытую книгу. Но как он может знать, что она чувствует и о чём думает? Человек, который однажды предал, и поторопился исчезнуть из её жизни? Но он смотрит и видит перед собой прежнюю Катю Пушкарёву, которая никогда не врёт, всегда говорит правду и ждёт справедливости. Странно так думать про саму себя, но кажется, она уже не такая. И врать научилась, и справедливости уже не ждёт, устала.

– А где Андрей?

– Интервью даёт.

– Показ мне очень понравился. И нижнее бельё от Милко… это было что-то. Кто бы мог подумать.

– Правда, не могла? – хмыкнул Старков, приглядываясь к жене. Та лишь рукой на него махнула.

– Ты ничего не понимаешь, Деня, вот и не смейся. А Милко, он гений.

– Милко – гений, – подтвердил язвительный голос за Катиной спиной. Она даже оборачиваться не стала, только глаза закатила на мгновение. Уже дождаться не могла, когда этот вечер закончится.

А Воропаев снова руку Кате на плечо положил, заглянул ей в лицо.

– Ты не пойдёшь? Говорят, журналисты хотят свежую фотку счастливой четы Ждановых.

– А вашу не хотят, Александр Юрьевич?

– А зачем им моя? Я же не президент модного дома.

Они с Катей встретились взглядами, Александр улыбнулся, особо коварно, а потом вдруг потерял к Кате всякий интерес, и обратил внимание на Старковых.

– А тебе, Алис, что понравилось сегодня? Разоришь супруга?

Катя удивлённо взглянула на Алису, потом на Дениса. Не предполагала, что Воропаев с ними может быть знаком, а потом припомнились его слова о том, что кто-то ей про неё рассказывал… С ужасом посмотрела на Старкова, но тот от её взгляда непонимающе нахмурился.

– Денис, ты помнишь Сашу? Я вас представляла друг другу… как-то.

– Вряд ли он помнит Сашу, – хмыкнул Воропаев. – Меня зовут Александр Воропаев.

– Ой, да ладно тебе. Совсем зазнался. Да, Кать? Кстати, вы ведь теперь родственники?

– Я и Жданов? – переспросил Воропаев. – Да упаси Бог. Да, Катенька?

Она оттолкнула его руку, когда Александр прихватил её за локоток.

– Я пойду к мужу, – решила она.

– Там Кира, – проговорил Воропаев ей на ухо.

– Пойду, поздороваюсь! – Глянула на Старковых. – Извините.

– Вы виделись уже, Кать!

Знакомство Воропаева с Денисом и его женой, насторожило. Катя даже оглянулась на них через плечо, при этом едва не натолкнулась на какого-то мужчину и не облила его шампанским.

– Извините, – пробормотала она, и очень обрадовалась, когда почувствовала руку мужа на своей талии.

– Ты чего хулиганишь?

– Порчу всё. Скажи, что это не какой-нибудь важный дизайнер из Европы.

Андрей улыбнулся, а потом выдвинул её вперёд себя, прямо под камеры. Катя оказалась рядом с Кирой, та окинула её убийственным взглядом, но быстро пришла в себя и снова заулыбалась. Пушкарёва же выдохнула, стараясь выглядеть расслабленной. У неё такого опыта общения с прессой, как у Андрея и Киры не было, и она каждый раз сильно нервничала, хотя ей почти никогда вопросов не задавали, ей нужно было лишь стоять рядом с мужем и улыбаться. Но тут Жданов еще наклонился к ней и проговорил на ухо:

– Нет. Кажется, это продюссер. – Но проговорил это с особой интонацией, специально для наблюдателей, и Катя, как по заказу, покрылась мурашками. Попыталась незаметно отодвинуться от мужа, но тот держал крепко, и, кажется, наслаждался её смущением.

– Андрей, как вам семейная жизнь?

Катя и Кира одновременно замерли от прозвучавшего вопроса, а Жданов вполне довольно усмехнулся.

– А по мне не видно?

Катя поторопилась от Воропаевой отвернуться, растянула губы в улыбке, стараясь не встречаться взглядом с бестактным молодым человеком, задавшим личный вопрос, который настойчиво искал её внимания.

Когда их, наконец, оставили в покое, Катя осторожно огляделась по сторонам, потом причёску поправила. А встретив взгляд мужа, пояснила вполголоса:

– Помялась, кажется. Кира так меня взглядом сверлила…

Жданов посмеивался, наблюдая за ней, потом за плечи обнял и наклонился, чтобы поцеловать.

– Имею право, – проговорил он жене в губы, встретив её предостерегающий взгляд.

– Теперь мне ещё и губы надо подкрасить.

– А что ты ворчишь? – всерьёз поинтересовался он.

Помедлила секунду.

– Наверное, Александр Юрьевич на меня так действует. Его сегодня слишком много. По крайней мере, для моих нервов.

– Я с ним поговорю, – пообещал Андрей.

– Очень хорошо ты придумал. Не хватало нам скандала. – Убрала его руку со своей талии. – Я отойду ненадолго, хорошо?

Он кивнул, огляделся и указал на кого-то рукой, в которой бокал держал.

– Краевич. Пойду, позлорадствую.

– Не переборщи, – попросила его Катя. Отпустила от себя, отдала пустой бокал официанту и направилась к выходу из зала.

– Вам помочь? – поинтересовалась девушка в униформе работника отеля, когда заметила Катю, оглядывающую ищущим взглядом холл гостиницы. А после вопроса, указала нужное направление к туалетной комнате.

В туалете столкнулась с Алисой. Та красила губы перед зеркалом, а увидев Катю, заулыбалась.

– Как тебе вечер? Вино мерзкое, согласись?

– Я не пробовала.

– А я не люблю шампанское, – вроде бы пожаловалась она. – Ты Деню в коридоре не видела?

– Нет.

– Значит, ещё не хватился меня.

Катя без особого интереса взглянула на неё.

– А должен?

– Не знаю. – Алиса рассмеялась. – Андрей через сколько тебя хватится?

– Я, вроде, никуда сбегать не собираюсь.

– Повезло тебе с мужем, да?

Катя опустила руку, в которой помаду держала, посмотрела непонимающе.

– А что?

– Да нет, ничего. – Алиса посмотрела Кате в лицо, и улыбнулась. – Да расслабься ты. Ну… рассказал. Всё-таки он мне муж! Но у кого в юности не было подобного? Все глупости делали.

– И что он рассказал? – треснувшим голосом спросила Катя.

Алиса убрала тюбик с помадой в сумку, и неопределенно повела рукой.

– Романтическая история в институте… – Глаза подняла, и невинно улыбнулась. – Я же говорю: у кого такого не было? И я совсем не ревную, честно.

– Я рада, – пробормотала Катя, в зеркало наблюдая за тем, как Алиса выпархивает из туалетной комнаты.

Через несколько минут Катя тоже вышла, шла по коридору, помахивая маленькой сумочкой, и раздумывала о том, почему поведение и слова Алисы так сильно её насторожили. В конце концов, какое ей дело, о чём та с мужем разговаривает? И то, что рассказывает жене Денис, тоже волновать не должно. Вряд ли он расскажет правду, признается, как на духу, в том, что когда-то спорил на живого человека… А может, и признается, и их с Алисой та давняя история даже повеселит. Даже если так, её это волновать не должно. Даст Бог, вообще больше не встретятся.

Только подумала об этом, так едва не натолкнулась на Алису. Собиралась выйти из-за угла, а та стояла у лифтов, и Катя сама не поняла, отчего вдруг отскочила назад, словно испугавшись. Отругала себя мысленно, сделала глубокий вдох, собираясь сделать шаг навстречу, но услышала голос Воропаева совсем рядом.

– Я думал, ты шутишь, – сказал он кому-то.

– Когда я такими вещами шутила? На полчаса я вполне могу исчезнуть. – Голос Алисы звучал довольно.

– Сняла номер? На полчаса?

Катя даже не особо удивилась, когда сообразила что к чему, только глаза рукой прикрыла, сетуя на свою недогадливость, ведь заметила, как Алиса на Александра смотрит! Глазами его так и ест, даже мужа не особо стесняется. Послышался шум подъехавшего лифта, и тогда Катя из-за угла вышла и, уже не сомневаясь, заглянула в кабину. Александр как раз протянул руку, чтобы нажать кнопку нужного этажа, другой рукой обнимал Алису, прильнувшую к нему, а увидев Катю, в первый момент растерялся. Пушкарёва заметила тень, мелькнувшую по его лицу, но Воропаев тут же растянул губы в пакостной улыбочке, и даже подмигнул. Двери сомкнулись, Катя только успела заметить, как он наклонил голову, чтобы поцеловать девушку. Лифт поднимался, над ним отображались цифры: два, три, четыре, а Катя стояла, уперев руку в стену, и думала. Думала, насколько опасно то, что она сейчас видела. Что Алиса может Воропаеву про неё рассказать? Конечно, только то, что поведал ей Денис (кстати, о Денисе: ему жена изменяет!), и даже если принять во внимание то, что он рассказал всё, со всеми подробностями её унижения, а, возможно, и приукрасил, то всё равно: какую выгоду из всего этого может извлечь Воропаев? Рассказать всем? О том, какой она когда-то была дурой? Вряд ли кто-то сильно удивится, разве что подробности недолго посмакуют.