Текст книги "Сделка со зверем"

Автор книги: Екатерина Каблук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

– … зло, что не дремлет, тебя нашло! От солнца стало всем тепло! – заунывно продолжал кузен, наслаждаясь собственными виршами. Краем глаза Ариадна заметила, что привлеченные завываниями слуги столпились под лестницей, где находилась дверь на кухню. Она перевела взгляд на Честера и заметила, что его губы подрагивают, а на щеке появилась ямочка. Герцог явно наслаждался представлением.

– Нэлл, милый, я очень тронута! – девушка поняла, что необходимо прекратить это представление. – А теперь отдай, пожалуйста, подарок мне!

– А? – поэт вынырнул из своих грез. – Что ты сказала?

Ариадна терпеливо повторила просьбу.

– То есть… тебе понравилось? – взгляд Невилла был полон энтузиазма. Он радостно протянул свиток кузине.

– Это было мило, – уверила она, старательно избегая взгляда герцога.

– Правда? – лицо кузена просветлело, он широко улыбнулся.

– Конечно!

– Замечательно! Тогда… ты же сможешь показать это произведение королю?

– Кому? – Ахнула Ариадна, а Честер подозрительно закашлялся.

– Королю! Прочитав его, он может назначить меня распорядителем королевского театра!

– Невилл… – девушка запнулась, пытаясь подобрать слова. Ец не хотелось обижать кузена, но вселять ложные надежды тоже было плохо.

– Боюсь это невозможно!

От неожиданности Ариадна вздрогнула и бросила быстрый взгляд на герцога. Он выглядел серьезным, хотя в глазах, девушка была готова поклясться, плясали смешинки.

– Н-невозможно? – пробормотал Невилл. – Но почему?

– Его величество не любит театр! – сообщил герцог, заговорщицки склонившись к растерявшемуся юноше. – И вряд ли он оценит ваш талант!

– Вы… вы уверены?

– Конечно! Мы выросли вместе! – фыркнул Честер. – Так что, если вы хотите признания, то вам не стоит рассчитывать на Вильгельма!

– Ох, вот как… – Невилл окончательно поник. – Я думал…

– Что брак кузины решит и ваши проблемы? – обманчиво-ласково продолжил герцог. – Увы, вынужден вас разочаровать… Впрочем, не составите ли нам компанию за завтраком? Наверняка вы ничего не ели слишком увлеченный своим творением!

– Не ел, – рассеянно подтвердил Невилл. – Себ с утра отобрал у меня последнюю головку сыра.

– В таком случае, я просто обязан пригласить вас к столу! – герцог все-таки рассмеялся.

– Да? Ну ладно! – ничуть не смутился Невилл. – Я принимаю ваше приглашение, мистер…

Он запнулся. Ариадна прикусила губу, чтобы скрыть улыбку.

– Нелл, перед тобой мой муж, герцог Честер!

Этикет предписывал первым представить Невилла, но с поэтом все шло не по правилам.

– Герцог? – юноша нахмурился, стараясь вспомнить. – Мне следует называть вас ваша светлость? Или ваше сиятельство?

– Просто Чесс, – галантно предложил герцог. – Так меня зовут друзья, а мы ведь с вами даже больше, чем друзья!

– Правда? – поэт просиял. – Ну, конечно, вы же женились на Ариадне она – моя кузина, стало быть, вы – мой кузен, верно?

– Возможно и так, – подозрительно охотно согласился Роберт.

– Здорово! Кузен, а вы не хотите открыть театр? – голубые глаза с надеждой смотрели на новообретенного родственника.

– Увы! – улыбнулся Честер, подхватывая жену под руку. И еле слышно добавил. – Представлений мне хватает и в жизни!

Не оглядываясь на незваного гостя он отдал несколько распоряжений слугам и провел Ариадну сквозь солнечную галерею в одну из комнат, огромные окна которой выходили на реку. Стены были расписаны деревьями и цветами, и у присутствующих складывалось ощущение, что они находятся в саду. Только в очень промозглом и сыром.

– Дом долго стоял закрытым, – тихо пояснил Честер, заметив, что спутница поежилась. Он лично придвинул ей стул и сам занял место во главе стола, предоставив Невиллу выбирать самому, где сесть. Поэт не стал долго думать, а опустился на ближайший стул, из-за чего слугам пришлось передвигать приборы.

Рассеяно жуя, Ариадна гадала, зачем герцогу потребовалась приглашать ее кузена. Роберт очень внимательно слушал юного поэта и задавал наводящие вопросы, в основном о лорде Кроуби, из чего Ариадна заключила, что Честера интересует именно дядя. Сама она почти не вмешивалась в разговор, впрочем, это и не было нужно. Ободренный вниманием герцога, Невилл разливался соловьем, не забывая поглощать блюда одно за другим. Судя по улыбке, мелькавшей на губах, Честера это забавляло. Он то и дело делал знак слугам положить на тарелку гостя очередной кусок.

Девушка с тревогой поглядывала на кузена, гадая, не лопнет ли он, но Невилл прекрасно справлялся и с едой, и с рассказами о своей немногочисленной семье. Более, того, поэт, впервые получивший столько внимания, был счастлив.

– Вы не поверите, но ведь я сжег ту поэму! – сокрушался он. – Сжег, потому что Себ высмеял ее! Хотя она была хороша! Вот, послушайте! – Невилл наморщил лоб, припоминая строки, а потом начал декламировать. – О, юная дева, твой взор туманит слеза, что стекает по пышной груди!

Во дворе на эти завывания отозвались собаки. Оглушенная Ариадна поморщилась.

– Нелл, но как слеза может туманить взор, если она уже на груди? – спросила девушка. Поэт насупился, а герцог улыбнулся еще шире.

– Полагаю, слеза была не одна, – пояснил он. Невилл вскинул голову:

– Именно! О, как хорошо, что вы меня понимаете, кузен! Жаль, что я не могу прочитать вам это произведение целиком!

– Вы можете попробовать восстановить его! Хотите, я прикажу принести вам бумагу, перо и чернила? – предложил герцог.

– Вы действительно так сделаете? – недоверчиво переспросил Невилл.

– Почему бы и нет? – Честер поманил одного из лакеев, стоявших у дверей. – приготовьте для мистера Кроуби гостевую комнату в южном крыле и незамедлительно принесите туда писчие принадлежности!

– О! – Невилл вскочил, не в силах сдержать восторг. – Кузен! Ваша светлость! Я… – он прижал руки к груди, с обожанием смотря на хозяина дома. – Я… я посвящу вам поэму! Нет, пьессу!

– В таком случае, не теряйте времени зря! – посоветовал герцог.

– О! Я… благодарю вас, милорд! – поэт кинулся к дверям, но у самого порога обернулся. – Ари! Прости, но я…

– Ступай, я все понимаю, – кивнула девушка. Она подождала, пока стихнут шаги им повернулась к мужу. – Интересно, зачем вам понадобилось привечать моего кузена, милорд?

– Ари? – казалось, он не слышал ее вопроса. – Интересное имя… мне будет позволено называть вас так?

– Вы можете называть меня, как хотите, милорд, если все-таки ответите на мой вопрос! – раздраженно отозвалась девушка.

– Неужели? – зеленые глаза хищно блеснули. – Что ж…

Герцог встал и прошелся по комнате, облокотился на каминную полку, задумчиво глядя в огонь.

– Во-первых, ваш кузен из тех людей, кто совершенно не думает о других, и не уйдет просто так, – негромко начал он. – А выпроваживать силой у меня нет никакого желания, более того, не думаю, что погруженный в свои мысли, Невилл даже заметит, что его вышвырнули за ворота, и обнаружив себя на дороге, заново постучится в дверь, решив, что вышел по ошибке…

Ариадна подавила смешок. Описание настолько точно характеризовала ее кузена, что оставалось только удивляться проницательности герцога.

– Так что для меня проще указать мальчишке границы, и забыть о его существовании, хотя бы до тех пор, пока его не посетит очередная блестящая идея показать свое творение сильным мира сего.

– Вижу, вы предусмотрели все! – она все-таки рассмеялась. – К тому же ваш поступок уязвит лорда Кроуби, и он вызовет вас на поединок, а ведь именно этого вы и добиваетесь?

– А вы чересчур умны, Ари, – последнее слово Честер произнес с хрипотцой, от которой у девушки по телу пробежали мурашки. Пытаясь сопротивляться влечению, она встала и с вызовом взглянула на мужа:

– Вы этим недовольны, милорд?

Честер улыбнулся и шагнул к ней, протянул руку, очерчивая контур губ.

– Я не понимаю, чем заслужил милость богини…

– А теперь вы насмехаетесь! – прошептала она.

– Напротив, я сгораю от страха, что вы оттолкнете меня…

Эти слова настолько настолько не вязались с образом герцога Честера, что морок рассеялся.

– Прекратите! – Ариадна вскочила и притопнула ногой.

– Прекратить что?

– Паясничать! – от злости на саму себя, так легко поддавшуюся льстивым речам, голос срывался и слова прозвучали жалко. – Вы не…

Она осеклась и перевела дыхание. Слова раздирали губы, и Ариадне стоило огромных усилий не выкрикнуть их. Кусая губы она отвернулась.

– Не думаю, чтобы вы могли чего-то бояться, милорд, – наконец произнесла девушка. – И даже если у вас есть в душе страхи, то мысль о том, что я оттолкну вас – последний из них.

Честер улыбнулся, заметив ее смятение.

– Вы так хорошо знаете чужие души, – вкрадчиво произннс он.

– Я не знаю, – в запале возразила Ариадна. – Просто такого, как вы вряд ли…

– Вряд ли что? Продолжайте же!

Она упрямо молчала, и герцог продолжил сам.

– Вряд ли заинтересует такая, как вы? – он усмехнулся. – Вы себя недооцениваете, Ари…

– Напротив, я здраво смотрю на мир, – сухо возразила девушка.

– О, это несомненно интересно! Но я советую вам иногда оторваться от созерцания мира и смотреться в зеркало!

– Только не начинайте меня уверять, что я – красавица! – вспыхнула Ариадна. Разговор становился все менее приятным. Она никогда не придавала значения своей внешности, но неприкрытая лесть раздражала.

Вместо ответа Честер наклонил голову, делая вид, что внимательно рассматривает жену. Окончательно разозлившись от такой бесцеремонности, девушка попыталась отвернуться, но герцог положил руки на плечи, удерживая ее.

– Действительно, – насмешливо произнес он. – Вас нельзя назвать красавицей, но когда вы вдруг прекращаете хмурится, как сейчас, а на ваших губах мелькает улыбка, вы становитесь очаровательны!

Ошеломленная странным признанием Ариадна пропустила момент, когда он наклонился к ней, легко коснулся губами ее губ. Она вздрогнула, ожидая продолжения, но герцог уже отстранился.

– Вот сейчас вы мне нравитесь больше! – довольно произнес он. – Всегда помните мои слова, Ари, и улыбайтесь почаще!

Не дожидаясь ответа, он вышел. Ариадна проводила его долгим взглядом, а потом медленно опустилась на стул, потерла виски, пытаясь упорядочить суматошные мысли. Упорядоченная за много лет жизнь в один момент рухнула, и теперь Ариадна чувствовала себя, словно листок, влекомый бурным течением реки.

Буть жива мать, девушка могла бы обратиться за советом к ней, но из родственников остался только дядя и два его сына. И с учетом случившегося, было бы глупо поведать им свои мысли. Ариадна тяжело вздохнула. она окончательно запуталась, и не понимала, чего хочет: чтобы герцог нарушил данное ей слово или честно выполнил свою часть сделки.

Глава 19

Насвистывая незатейливую мелодию, Роберт сбежал по ступеням крыльца и направился к реке. Буря, бушевавшая всю ночь, миновала и теперь природа наслаждалась наступившим затишьем. Солнце робко выглянуло из-за облаков, его лучи переливались в дождевых каплях, усеивавших яркую листву, а под ногами хрустели упавшие от ветра яблоки.

Роберт подобрал одно из них, вытер о край дублета, надкусил и скривился: оно было ужасно кислым. Не долго думая, герцог размахнулся и зашвырнул яблоко вглубь сада. Глухой стук подсказал, что оно ударился о ствол дерева.

Честер хмыкнул и направился к пристани. Каменные рыси, украшавшие ступени, потемнели от влаги. Герцогу показалось, что статуи смотрят на хозяина с укором. Впрочем, это была игра воображения. Роберт прекрасно понимал, что заставило его искать уединения в заросшем саду.

Вернее, кто. Ариадна. Близость к ней заставляла забыть о разуме. Хотелось схватить ее, осыпать поцелуями, и… при представлении о том, что могло случиться между ними, сердце глухо застучало, на висках выступил пот.

Как же тяжело желать женщину, и не иметь возможности осуществить это желание! А ведь она была его женой! Роберт знал, прояви он настойчивость, Ариадна не сможет отказать… а потом будет терзаться.

Чтобы прогнать мысли будоражащие кровь, он разделся и с пристани нырнул в реку. Холод заставил вздрогнуть. От ила, щедро покрывавшего дно реки, вода была мутной. Солнечные лучи, пронизывавшие реку до самого дна, создавали завораживающие узоры. Засмотревшись на них, Честер едва не пропустил момент, когда воздуха в легких стало не хватать а голова закружилась. Собравшись с силами, он несколькими резкими рывками вынырнула на поверхность, перевернулся на спину, с наслаждением вдыхая запахи реки. Отдышавшись, он заметил, что течение снесло его и мощными гребками направился к обратно к пристани.

Там выбрался на ступени и подставил лицо солнцу. Посидев так минут пять, он с сожалением натянул рубашку, подхватил сапоги и направился в дом.

Паскуале показывал дом Ариадне, поэтому одеваться пришлось самому. Застегнув дублет, Роберт, повинуясь порыву, достал из потайного отделения ларец с драгоценностями, откинул крышку. Камни призывно блеснули. Герцог протянул руку и достал фамильное колье: золотые квадратные пластины с вплавленными в них рубинами одинакового размера, соединены между собой цепочками из золота.

Как правило, именно это украшение герцог дарил своей жене в качестве утреннего дара. Год назад королева, пытаясь избежать воспоминаний, продала это колье, вместе с рубиновой диадемой, изготовленной веком позже, и Роберту потребовалось немало усилий, чтобы получить их обратно.

Скривившись от воспоминаний, он высыпал украшения на кровать и задумчиво перебрал их. Броши, кулоны, серьги… при виде двух колец, сцепленных между собой, герцог нахмурился. Он и забыл, про самое главное – кольцо, которое глава рода надевал невесте в храме.

Когда-то ювелир-халфлинг сделал для одного из Честеров три кольца, которые могли соединяться в одно. Напитанные магической силой, они защищали своего владельца. Впоследствие эти кольца использовались как обручальные. И теперь два из них находились в ларце, а вот третье… герцог вздохнул. Как он не откладывал это дело, необходимо было забрать кольцо у той, кому оно больше не принадлежало.

Странно, что мать не отдала его Роберту сразу. Впрочем, она всегда была падка на украшения, а фамильное кольцо с бриллиантом до сих пор считалось произведением искусства. Вряд ли она отдаст его просто так.

Честер прищурился, просчитывая все варианты. Положение матери, ее титул делали невозможными магическое воздействие или угрозы. Обращаться в рысь тоже было глупо – ее величество вполне могла подать жалобу Вильгельму, и тот, как бы не ненавидел мачеху, обязан будет разбираться со сводным братом, а Роберту не хотелось проверять кого из них двоих его величество не любит больше.

План пришел сам собой. Хорошо обдумав последствия, Честер приказал седлать коней и вскоре в сопровождении слуг выехал из ворот усадьбы. Несмотря на лето, за спиной у герцога развивался короткий плащ, подбитый белым шелком, а в густом мехе воротника, если присмотреться, можно было заметить крысиный хвост.

Лошадей вчера купил Паскуале. Слуга торопился и потому они не отличались резвостью. Хорошие, добротные, тем не менее они вызывали глухое раздражение, подпитываемое тоской по вороному Шторму, ныне стоящему в королевских конюшнях. Вильгельм всегда с завистью поглядывал на породистого скакуна и вряд ли жаждет вернуть его сводному брату.

Роберт вздохнул и резко выслал коня вперед. От неожиданности тот всхрапнул и выпрыгнул вперед. Герцогу стало стыдно. В конце концов, этот конь был не хуже многих других, и не его вина, что всадник, сидящий на нем, привык получать самое лучшее.

Они проскакали по аллее, у трех лип Честер придержал коня, делая спутникам знак остановиться.

Для засады это место действительно было идеальным. Три дерева, посаженные в незапамятные времена слишком близко друг к другу, у корней срослись воедино, густая листва трех крон надежно защищала сидящего на дереве от чужих глаз.

Честер и сам несколько раз использовал липы, прячась от назойливых менторов, приставленных королем опекать юного пасынка. Теперь это место было осквернено тем, кто хотел убить его жену.

В памяти всплыли полные ужаса глаза Ариадны, ее срывающийся от страха голос…

От злости герцог сжал руку до боли в пальцах. Деревья придется срубить, что пришло в голову одному, легко придет и второму. Надо отдать приказ, но сначала надо забрать то, что принадлежит ему.

Роберт оглянулся на слуг, терпеливо ждущих у дороги.

– Едем!

Всадники устремились дальше. Путь не занял много времени, и вскоре они остановились у ворот, на которых красовался королевский герб с вплетенными в рисунок розами. Честер прищурился, делая вид, что рассматривает чугунный узор. Руки подрагивали, а тело, казалось, сжалось в тугую пружину. Это оказалось еще труднее, чем он себе представлял.

Слуги робко переглянулись.

– Милорд, – набравшись смелости окликнул один из них.

– Что? – герцог обернулся, и все трое попятились, испугавшись грозного взгляда.

– Вы уверены, что нам сюда? – поинтересовался второй.

– Вполне, – лед в его голосе мог заморозить все королевство. Герцог Честер не привык оправдываться перед другими и не собирался менять свои привычки.

– Но ведь это… – слуга покосился на королевский герб.

– Усадьба моей матери, ныне вдовствующей королевы Элеоноры, – кивнул Роберт. Нерешительность слуг, их переглядывания заставили его взять себя в руки. В конце концов, он давно не мальчик, который поджег портьеры в надежде, что мать обратит на него свое внимание. Хорошо, что слуги быстро потушили пожар.

Прогнав так некстати нахлынувшие воспоминания, Честер подъехал к воротам вплотную.

– Эй, открывайте! – громко потребовал он.

Из каменной сторожки выглянул заспанный караульный:

– Ее величество никого не… Ваша светлость?!

– Здравствуй, Диккон! – Роберт улыбнулся изумлению стражника.

– Ваша светлость, вы? Но ведь… – он осекся, не решаясь упоминать о тюрьме.

– Я на свободе. Обвинения сняты, – лаконично проинформировал Честер. – Странно, что ее величеству не сообщили об этом!

– Гонец приезжал вчера, – кивнул Диккон, потирая крупный веснушчатый нос с красными прожилками сосудов, выдававшими в нем любителя крепких напитков. – Но…

– Моя мать никому ничего не сказала? Вполне в ее духе! Так ты пропустишь? – в руке блеснул золотой.

Караульный тяжело вздохнул и насупился, сосредоточенно разглядывая монету. О скупости королевы в народе ходили анекдоты. Она вечно задерживала жалование слугам, отчего многие, не выдержав тягомотного ожидания, сбегали. Герцог предполагал, что мать намеренно тянет время, чтобы заплатить лишь самым терпеливым.

– Если тебя выгонят, можешь прийти ко мне, я возьму тебя на службу, – добавил он, заметив, что стражник все еще колеблется. Он не стал говорить, что вряд ли позволит Диккону охранять ворота, хотя не сомневался, что достойное и, главное, вовремя выплаченное жалованье обеспечит верность стражника.

– Ладно… Насколько я помню, милорд, вы все равно найдете вход, – проворчал тот, громыхая засовами.

– Разумеется, – Роберт добавил еще пару монет. – Вот. Выпей за мое здоровье!

– Непременно, милорд! – повеселел Диккон, а Честер еще раз отметил в уме, что пьянчуге не стоит доверять охрану.

Не дожидаясь, пока ворота полностью распахнутся, герцог въехал во двор, спешился и кинул поводья подскочившему слуге:

– Ожидайте здесь!

Сам прошел в дом.

– Милорд! – мажордом, потревоженный магическим сигналом от ворот поспешил навстречу.

Честер попросту отодвинул его с пути:

– Где?

В руках снова блеснул золотой

– В малой библиотеке, милорд! – мажордом не стал торговаться, получил монету и поспешил удалиться.

Впрочем, Роберту провожатый не требовался. Он много раз бывал в доме матери и легко нашел нужную комнату. Около дверей он остановился, делая вид, что колеблется. Острые коготки процарапали кожу. Крыса, до этого момента тихо сидевшая под воротником, спустилась по руке и мягко спрыгнула на каменный пол. Миг, и зверек, пробежав вдоль стены, юркнул в ближайшую щель между камнями.

Честер проводил его задумчивым взглядом, затем постучал и, не дожидаясь ответа, вошел.

Королева, облаченная в черное, сидела у окна. Ее волосы были полностью убраны под вуаль, а черты лицо казались восковыми.

У ног ее величества на маленьком табурете расположилась фрейлина, читавшая вслух рыцарский роман. Вторая фрейлина сидела поодаль, играя на лютне незамысловатую мелодию.

Звук открывающейся двери заставил их вздрогнуть. Музыка прекратилась, а книга упала на пол.

– Роберт! – ее величество даже не потрудилась скрыть изумление. – Ты? Как ты попал сюда?

– Сбежал из Сен-Антуана, – мрачно пошутил герцог, подходя к матери. Он внимательно смотрел на нее, гадая, протянет ли она руку для традиционного поцелуя, но королева только покачала головой.

– Это – плохая тема для шуток, к тому же твой сводный брат уже известил меня… – она опять опустилась в кресло. – Зачем ты пришел?

– Конечно, засвидетельствовать свое почтение, – Честер сдержанно поклонился, как и положено воспитанному сыну, – и забрать то, что принадлежит мне.

– Вот как? – голос звучал очень ровно. – Что же?

– А разве Вильгельм, когда рассказывал, что я вышел на свободу, не известил, что я женился?

– Я не помню, – королева пожала плечами. – Кажется, в письме что-то было… кто она?

– Вряд ли вы ее знаете, ваше величество!

– Даже так? Безродная девка – жена герцога Честера? Впрочем, что еще ожидать от тебя…

– Вы говорите о моей жене, матушка! – предупредил Роберт.

– О да… – королева горько усмехнулась. – Интересно, чем она привлекла тебя…

– Возможно, тем, что не побоялась приехать в Сен-Антуан? – герцог был сама вежливость. – В отличие от вас…

Королева покраснела и вскочила.

– Предлагаешь мне навещать тебя? После того, что ты сделал? – ахнула Элеонора. Она покосилась на фрейлин, жадно прислушивающихся к разговору. – Подите прочь!

Девушки недовольно поджали губы, но повиновались. Герцог посторонился, пропуская их, лично закрыл дверь и наложил на нее заклинание. Он не сомневался, что девицы приникли к замочной скважине, намереваясь уловить хотя бы несколько фраз. Оставалось надеяться, что и остальные фрейлины присоединяться к этому увлекательному занятию, и оставят комнаты без надзора.

– Теперь мы можем поговорить по душам, матушка! – последнее слово он произнес с издевкой.

– Не смей называть меня так! У меня нет сына-убийцы!

Роберт дернулся, будто от удара.

– Вы – моя мать… – тихо произнес он.

– Поверь, я уже не раз пожалела об этом!

Лицо герцога окаменело.

– Охотно верю и готов избавить вас от ненавистных воспоминаний! – он протянул руку. – Отдайте кольцо!

– Кольцо? – королева прикусила губу.

– Кольцо Честеров. Глава рода дарит его своей нареченной. Отец в свое время отдал его вам, я не требовал его обратно, но теперь настало время передать его моей жене!

– У меня его нет.

– Только не говорите, что вы отдали его ростовщику, как и фамильное колье!

Рубин в ухе полыхнул алым. Кроваво-красные блики заплясали по стенам, затянутым тисненной кожей. Королева побледнела еще больше:

– Откуда?..

– Я знаю про продажу украшений? Они слишком приметны, и ювелир сразу же пришел ко мне. Я их выкупил. Если бы вы обратились ко мне сами, то получили бы больше, – он усмехнулся, заметив как омрачилось лицо королевы. Герцог прекрасно знал о жадности матери и теперь старался задеть как можно сильнее. – В любом случае, если кольцо Честеров постигла та же участь, что и рубины, вы продешевили, ведь это только одно из трех.

– Одно из трех?

– Да. Кольцо-гиммель. Третье обычно предназначалось свидетелю бракосочетания. Потом обычай был упразнен, а кольца остались. Сдвоенно всегда носил герцог, а одинарное – его жена. Неужели мой отец не сказал вам этого? – он пристально всматривался в лицо женщины, которая когда-то родила его. – Ясно. Даже если и говорил, вы забыли.

– Ты смеешь упрекать меня? – вскинулась королева.

– Смею, – Честер смотрел на нее, не мигая. Было видно, что матери очень неуютно под этим тяжелым взглядом. – Вы предпочли выбросить из памяти все, что связано с вашим первым браком. Даже собственного сына. Ведь поэтому вы не пришли ко мне.

– Куда? В тюрьму? – она хрипло рассмеялась. – Хороша бы я была!

Честер поморщился: смех матери напомнил воронье карканье.

– Почему бы и нет? – он пожал плечами. – Не думаю, что вам стали бы препятствовать!

– Потому что ты – преступник, Роберт! – Элеонора встала и прошлась по комнате. Остановилась у окна, старательно избегая пристального взгляда сына. – Преступник, убивший моего мужа, короля! Приди я к тебе, в народе поползли бы слухи о невинно осужденном, возникло бы волнение, а Каледонии не нужны смуты!

– Какая забота о государстве! – фыркнул Честер. – Кто бы мог подумать, что ради спокойствия страны вы готовы принести в жертву сына!

– Я – королева! Хоть и вдовствующая! – она сказала это с таким достоинством, что в любое другое время герцог бы поаплодировал.

– В таком случае, странно, что вы находитесь здесь, а не в королевском дворце, ваше величество! – заметил он.

– Ты же знаешь, что Вильгельм никогда не любил меня.

– И урезал вам содержание, – разговор начинал тяготить. Роберт провел рукой по лбу. Надо было все-таки прислать гонца.

Боги знают, чего он хотел от этой встречи. Мать никогда не любила его, с чего вдруг ей испытывать к нему какие-то чувства сейчас, когда все считают его убийцей.

– Кому вы продали кольцо? – вопрос прозвучал очень резко.

Королева вздрогнула, а потом пожала плечами:

– Какая разница? У меня его нет, так что твое дальнейшее присутствие здесь излишне! – она направилась к дверям и распахнула их. Пытающиеся подслушать разговор, фрейлины отпрянули к окнам, делая вид, что любуются садом. Теперь их было четыре. Честер заметил среди них и баронессу Редвил, с которой флиртовал в тот роковой для всех день.

– Миледи! – он направился к ней. – Рад нашей встрече!

– Герцог? – баронесса натянуто улыбнулась и с испугом посмотрела на королеву. Та поджала губы, всем видом показывая, что не одобряет происходящее.

– Надеюсь, вы не в обиде, что я не сдержал свое обещание? – участливо осведомился Честер.

– Н-нет… я о нем не помню, – было заметно, что баронессе разговор неприятен.

– Роберт, ты говорил, что торопишься! – сухо напомнила королева. Герцог зло рассмеялся.

– Какой высокопарный слог! Скажите проще, что вы гоните меня прочь и не желаете больше видеть! Впрочем, наверное, я и сам не желаю видеть вас! – он поклонился и направился к лестнице.

Как он не пытался отбросить эмоции, на душе скребли кошки. Роберт мысленно обругал сам себя. На что он надеялся? Что после стольких лет мать расчувствуется и проявит к нелюбимому сыну немного нежности? Или что раскается за пренебрежение? Какие глупости! Он покачал головой, прогоняя мысли прочь и вышел во двор.

Слуги так и стояли на том месте, где он их оставил. Никто не предложил им поставить коней на конюшню и пройти на кухню, чтобы промочить горло и пересказать пару сплетен. Хотя, в этом Честер готов был поклясться, все обитатели замка старательно наблюдали за ними.

– Милорд? – один из слуг, тот самый грум, который вчера сопровождал Ариадну, выжидающе взглянул на герцога. Парню явно было неуютно стоять во дворе, ощущая на себе любопытные и враждебные взгляды. Честер коротко кивнул:

– Едем!

Он хотел вскочить в седло, когда ворота распахнулись, впуская во двор отряд королевских стражников. Кирасы, начищенные до блеска, изумрудно-золотые стяги, гордо реющие над головами всадников…

– Роберт! – звонкий голос эхом заплясал во дворе. Белокурый мальчик, одетый в черное, спрыгнул с коня и подбежал к герцогу, повис на шее. – Наконец-то, я так скучал!

– Артур! – Честер стиснул брата в объятиях, краем глаза заметил, как напряглись стражники, призванные охранять наследника престола. – Не ожидал тебя здесь увидеть!

Игнорируя молчаливое возмущение, он отстранился, все еще удерживая мальчика на расстоянии вытянутой руки и жадно вглядываясь в его лицо.

От него не укрылась ни бледность Артура, ни тревога, застывшая в голубых глазах. Было видно, что потеря отца и последние месяцы дались мальчику тяжело.

– Тебя отпустили? Я же говорил Вильгельму, что ты невиновен!

Детская вера в старшего брата бальзамом пролилась на истерзанную душу. Герцог улыбнулся.

– Я женился, – коротко сообщил он.

– Женился? – от удивления Артур приоткрыл рот. – Но… на ком? Неужели на Вивиан?

– Ты знаешь о Вивиан? – нахмурился Честер. Он был прекрасно осведомлен о нравах двора, но мысль о том, что брат в курсе грязных слухов, коробила.

– О ней все знают, – отмахнулся Артур. – Так ты на ней женился?

– Нет! – это прозвучало резче, чем хотелось. Роберт поморщился и продолжил. – В любом случае, я должен познакомить тебя со своей женой.

– Поедем прямо сейчас? – встрепенулся мальчик.

– Ваше высочество, но… – начальник охраны попытался возразить, но был остановлен гневным взглядом принца:

– Сэр Горас! Мне кажется, или вы желаете мне возразить?

Мужчина насупился, но замолчал, прожигая взглядом герцога.

– Мне кажется, Артур, тебе все-таки стоит спросить позволения, – заметил Честер, мысленно сочувствуя сэру Горасу.

Он не встречал его ранее, из чего заключил, что командир отряда был один из тех мелкопоместных дворян, которые обычно прозябают вдали от двора. Странно, что именно такого человека поставили руководить охраной наследника престола. Хотя, расчет Вильгельма мог строиться на том, что подобные люди не испорчены интригами, благодарны и, как правило хранят верность тому, кто их возвысил. Если сэр Горас был еще и умелым воином, то сводный брат не мог сделать лучшего выбора.

– Позволения? У кого?! – воскликнул брат. – Вильгельм вечно занят, а матушку я почти не вижу!

Он заморгал и упрямо стиснул губы, не желая давать волю чувствам. Герцог вздохнул.

– Подержи коня, – он протянул поводья, словно перед ним стоял не принц крови, а обычный паж, а сам направился к отряду. – Сэр Горас!

– Милорд?

– На пару слов…

– Как вам будет угодно! – тот передал коня одному из солдат и направился за герцогом.

– Я понимаю, что вам не нравится то, что происходит! – начал Роберт.

– И это еще мало сказано, милорд! – судя по всему, сэр Горас не собирался церемонится с тем, кого считал убийцей короля.

– Тем не менее, Артур – наследный принц, и вы обязаны ему подчиниться.

– Его высочество Артур, – подчеркнул королевский стражник, – несовершеннолетний, и его опекуном, как и всех сирот королевства является его величество Вильгельм!

На лице Честера заиграли желваки, он с трудом подавил желание схватить собеседника за грудки и хорошенько встряхнуть.

– Послушайте, Горас, или как вас там! – прошипел герцог. – Неужели вы не понимаете, что мальчишке и так досталось в последнее время! Он потерял отца!

– Это говорите мне вы?

От презрения, звучавшего в голосе стражника, Роберт дернулся, но сразу же взял себя в руки.