Текст книги "Второй шанс (СИ)"
Автор книги: Екатерина Александрова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)
Глава№ 28
Я не почувствовала вкуса сэндвича, который Джаред чуть ли не с силой заставил меня съесть, сказав, что мне еще понадобятся физические силы. Я не стала с ним спорить, зная, что он лишь хочет меня подбодрить, говоря, что все еще уладится. Вода достигла моих колен, а ее температура оставляла желать лучшего. Несмотря на то, что я двигалась, шагая из стороны в сторону, все равно мои зубы стучали от холода, а все тело начинало бить дрожь.
– Он с-сказал, что д-дает мне вр-ремя подумать, – с трудом выговорила я, когда вода дошла до талии.
– Н-наверное, это его с-способ, – пожал дрожащими плечами Джаред.
Теперь мы стояли, потому что двигаться в холодной воде не хотелось. Даже чтобы держаться на ногах, мне приходилось призывать все свои внутренние силы. Мне казалось, что прошел миллион лет с той минуты, как нам кинули обед, и я обнаружила, где именно мы находимся.
– Держись за меня, – Джаред, скользнув рукой мне за спину, прижал меня к себе, когда я, потеряв все свое самообладание, чуть не сползла спиной вдоль стены прямо под воду.
– Я больше не могу, – жалобно простонала я, практически повиснув на нем всем телом. Стоять по пояс в ледяной воде было чертовски тяжело.
– Терпи, малышка, – ласково произнес Джаред, целуя меня в макушку.
Его объятия только удерживали меня на ногах, и никак не согревали, но мне хотелось прижаться к нему еще сильнее. Вдвоем мы стояли в наполнявшейся водой цистерне, сами не зная, чего ожидать. В моей голове вертелся миллиард мыслей, в каждой из которой я винила себя в произошедшем. Я думала, а что если… И мне становилось все хуже. Если бы не я, никого бы из нас вообще не было бы здесь. Джареда не было бы здесь.
Секунда медленно тянулась за секундой, минута за минутой, и капля за каплей вода добралась до основания моей шеи, и я подняла голову, чтобы было легче дышать.
– Запрыгивай на меня, – неожиданно сказал Джаред.
– Что? – пролепетала я. Виснуть на нем, ища поддержки – это одно, но выдержит ли он вес нас обоих? – Нет.
– Залезай, сейчас же! – Джаред, присев, нырнул под воду.
Я попыталась приподнять занемевшие ноги и почувствовала, как его руки поднимают меня вверх. Он вынырнул, выпрямляясь. Ногами я обхватила его талию, скрещивая за спиной лодыжки, а руки обвила вокруг шеи. Теперь вода доходила мне лишь до плеч.
– Спасибо, – прошептала я, глядя, как вода стекает по его лицу, на котором виднелись следы побоев – губа была разбита, челюсть припухла. Мне захотелось плакать. Это я была виновата во всем, что случилось.
– Прости меня, прости… – я потерлась щекой о его колющуюся щеку, шепча ему на ухо извинения, льющиеся из меня потоком.
– Джессика, остановись! – воскликнул Джаред, и я подняла голову.
От его пристального взгляда у меня перехватило дыхание. Он запрокинул назад голову, поднимая подбородок, к которому начинала подбираться вода.
– Пора заканчивать, Джесс, – сообщил он и, не успела я и слова сказать, закричал. – Э-эй! Я согласен!
На что согласен?!
Дверь наверху открылась, а вода резко стала убывать.
– Что происходит, Джаред? – непонимающе спросила я, спрыгивая с него обратно в воду, которая снова доходила мне лишь до груди. – Что ты сделал?
– Я собираюсь вытащить тебя отсюда, – решительно проговорил он. – И ты не должна мне мешать.
– Джаред? – в моем голосе проглядывались истерические нотки, я схватила его за плечи. – Что ты задумал?
Он не успел ответить. Сверху сбросили толстую веревку, приказывая обвязаться ею.
– Давай, – поторопил меня Джаред, обматывая вокруг моей талии веревку.
Я ухватилась за канат, и меня подняли вверх. Свет ударил мне в глаза, но сильные руки, поставившие меня на ноги, были на удивление мягкими. Поморгав, я открыла глаза и наткнулась на добрый взгляд карих глаз. Мой рот открылся, но Дилан еле заметным движением покачал головой.
Когда Джареда встал рядом со мной, нам выдали огромные полотенца, в которое я завернулась, в надежде согреться. Нас под конвоем повели по коридору.
– Что происходит? – шепотом спросила я у идущего рядом Джареда, но тот лишь шикнул на меня, вынуждая замолчать.
Нас привели в ярко освещенный зал, и медсестра, которая недавно лечила нас, выдала каждому по комплекту одежды. Двое бандитов встали по обе стороны от Джареда, грубо толкая его в спину, заставляя идти вперед. Я открыла было рот, но Дилан предупреждающе сжал мой локоть.
– Картер, присмотришь за ней? – спросил мужчина, секунду назад разговаривавший по телефону. – Меня вызывает Кен.
– Конечно, – откликнулся Дилан и повел меня к двери на противоположной стороне зала. Пихнув меня в темную комнатушку, он зашел следом и включил свет.
– Переодевайся! – громко приказал он и, прежде чем закрыть дверь, кивнул охраннику, который тут же встал на караул.
– Дилан, что проис…
– Переодевайся, – уже тише повторил Дилан. – Быстрее, Джессика!
Он отвернулся, и я с трудом стянула с себя мокрую одежду, которая облепила меня как вторая кожа. Воспользовавшись хотя и влажным полотенцем, я насухо вытерлась и оделась. На мне были мешковатые темно-зеленые брюки, белая футболка и толстовка с надписью «Я люблю Нью-Йорк».
– Я закончила.
Дилан, обернувшись, быстро пересек разделявшее нас расстояние и схватил меня за плечи.
– Слушай меня внимательно, Джесс. Эти люди чрезвычайно опасны, и шутить с ними не стоит.
– Да я знаю…
– Нет, ты не понимаешь. Все очень…очень серьезно. Когда я…или Джаред скажем тебе бежать, ты побежишь, ты поняла?
Я смотрела на его обеспокоенное лицо и не могла выдавить из себя ни слова, поэтому просто кивнула.
– Отлично, – Дилан, отпустив меня, нервно провел пятерней по волосам. – Пошли.
Он открыл дверь, пропуская меня вперед, и к нам подошел мужчина в черной одежде.
– Все в порядке, Картер?
– Да, сэр, – отчеканил Дилан. – Босс велел привести ее сюда.
Мужчина кивнул и отошел. Дилан посадил меня на стул в центре зала, так, что я оказалась на всеобщем обозрении.
Я запустила руки в карман на животе, чтобы скрыть, как они дрожат. Мне было холодно и страшно. Дилан ушел, оставляя меня в компании двух верзил, шепотом переговаривавшихся у центральной двери. Они поочередно поглядывали на меня, а я чувствовала себя как какое-то насекомое, запертое в стеклянной банке.
Дверь открылась, и в сопровождении двух бандитов появился Джаред, одетый в точности как я, только на нем была белая толстовка с изображением кролика, а не синяя, как у меня. Он уверенно зашагал ко мне, и, к моему немалому удивлению, никто не последовал за ним.
– Джаред, – вырвалось у меня, когда он присел на стул рядом со мной.
– Привет, – он вглядывался в мое лицо, будто желая подметить и запомнить мельчайшие детали.
– Что происходит? – в тысячный раз за сегодня спросила я и запнулась, когда он ласковым жестом коснулся моей щеки. Его обжигающий взгляд двинулся вслед за пальцами, которые прошлись по моим внезапно пересохшим губам, поднялись вверх до виска и запутались в растрепанных волосах. В тот миг я забыла, как дышать, и, когда за спиной послышался красноречивый деланный кашель, мы оба подскочили.
– Дорогая племянница… – многообещающе начал Стивен, и я поднялась на ноги. – Наше знакомство состоялось не в лучшей обстановке, и мне жаль его прерывать, но все же…
Он достал из-за пояса пистолет и заправил в него новый магазин. Я застыла. Кровь пульсировала в висках, и к горлу подкатила тошнота, когда Стивен поднял пистолет, направляя его прямо мне в сердце.
Как в замедленной съемке я наблюдала, как он качнул головой, словно размышляя о чем-то, и тут его палец лег на спусковой механизм, а передо мной вдруг оказался Джаред. Мы стояли лицом к лицу, совсем близко, поэтому, когда где-то в далеко послышался выстрел, я почувствовала, как его тело два раза вздрогнуло, перед тем как, покачнувшись, он упал на колени.
– Нет! – выдохнула я, не произнося ни звука. – Джаред!
Я опустилась рядом с ним на колени и успела удержать его голову от удара, когда он повалился на спину.
– О, Боже, – я взяла его лицо в ладони. – Посмотри на меня…Посмотри…
Слова беззвучно вылетали из моего рта, но Джаред, тяжело дыша, смотрел на меня.
Потом он моргнул и попытался снова сфокусировать взгляд на мне, но тут по его лицу прошла судорога. Его глаза закатились. И мое сердце пропустило полагающийся ему удар.
Все пришло в движение. Такое ощущение, словно неожиданно включили звук. Вокруг двигались темные фигуры, раздавались крики и указания.
Но я не могла пошевелиться. По моей горячей щеке скатилась слеза. А за ней другая. И вскоре я безудержно зарыдала, выплескивая наружу всю боль.
– Беги!
Внезапно чьи-то руки схватили меня за плечи, утаскивая от Джареда.
– Он мертв, Джессика! – закричал Дилан, и его слова причинили мне почти физическую боль. Будто в сердце вонзился кинжал.
Мои дрожащие руки продолжали тянуться к неподвижному телу. Но Дилан был настойчив и силен. Мои ногти в последний раз царапнули еще теплую кожу на бледном лице, и я отлетела на несколько метров назад.
– Давай, давай! – поторопил меня Дилан, помогая подняться. – К двери!
Я не стала спорить, видя, что по какой-то причине никто не пытается нас остановить, и ринулась к центральной двери. Коридор был пуст, и мы быстро пересекли его, выбегая на улицу. Впереди не было видно ничего, кроме асфальтированной площадки, и я предположила, что мы находились на каком-то заброшенном складе. Но Дилан не дал мне время поразмыслить, что это за место, подкатив ко мне на черной машине, марку которой я затруднилась определить. Как только я прыгнула на пассажирское сиденье и захлопнула дверь, автомобиль рванул с места.
Мы мчались по автомагистрали, когда Дилан позвал меня. Я подняла голову.
– Мы бросили его там, – сказала я поникшим голосом, и случившееся нахлынуло на меня с новой силой. Я вцепилась пальцами в собственные волосы, оттягивая их, чтобы уменьшить боль, поднимающуюся внутри. Слезы полились из глаз и свободно заструились по лицу.
– Джессика, слушай меня внимательно, – Дилан тряхнул меня за левое плечо, оторвав правую руку от руля, хотя на такой огромной скорости рассеянное внимание равняется самоубийству. – Ты пойдешь домой и расскажешь все родителям. И вы должны исчезнуть, ясно?
Я с трудом понимала, о чем он толкует. Мои мысли остались далеко позади.
– Джессика!
Я с отсутствующим видом взглянула на него.
– Джессика, ты понимаешь, что я тебе говорю? – Дилан с тревогой смотрел то на меня, то на дорогу.
– Д-да, – наконец выдавила я неуверенным тоном.
– Тогда… – Дилан остановил машину, и я с замедленной реакцией осознала, что мы уже приехали. – Тогда до встречи, Джессика.
Я тупо уставилась на него, смаргивая наворачивающиеся на глаза слезы.
– Джессика, шевелись, – чуть ли не взмолился он и, наклонившись, отстегнул мой ремень безопасности, хотя я и не помнила, как его застегивала.
– Его правда больше нет? – прошептала я, когда его ухо оказалось на уровне моих губ.
Он повернул голову, встречаясь со мной взглядом. Мне потребовалось вытереть ладонью глаза, чтобы убедиться, что мне не показалось… Но в глазах Дилана действительно блеснули слезы. Он любил брата.
– Мне жаль, Джесс, – прошептал он и шумно выдохнул. – К нам идет Меган. Она волнуется. Думаю, тебе стоит поторопиться.
Я поняла намек и трясущимися пальцами нащупала ручку дверцы.
– А как же ты? Они знают, что ты помог мне сбежать.
– Рад, что ты так думаешь, – загадочно проговорил Картер, заводя мотор. – Я свяжусь с тобой через пару дней.
Он отвернулся, показывая, что разговор закончен. Я кивнула, хоть он на меня и не смотрел.
– Береги себя, Дилан.
Я выбралась из машины и хлопнула дверью. Меган и в самом деле быстрым шагом направлялась в мою сторону через лужайку. При виде ее встревоженного лица, я с горечью подумала, что не знаю, что ей сказать. А главное, как.
Слезы снова хлынули из моих глаз, когда я бросилась в объятия плачущей женщины.
Глава№ 29
Трель будильника прервала мой и без того беспокойный сон. Выключив его, я легла на спину и попыталась открыть глаза, но сдалась, потому что тяжелые и опухшие веки отказывали подниматься.
Прошло пять дней с тех пор, как Дилан бросил меня на подъездной дорожке одну объясняться с перепуганными родителями, где я пропадала два дня, и где их сын. Мне понадобилось успокоительное, чтобы собраться и рассказать им все, как было, но то, что с сыном случилось что-то неладное, они поняли сразу. Меган плакала. Джордж тоже не скрывал своих слез.
В тот же день мы уехали, вернувшись домой. Точнее, домом это место могли считать только Меган и Джордж. В нем они прожили большую часть своей семейной жизни. Здесь росли их дети. И ни одного из них уже не было в живых. Хотя я не знала, где мой дом, но для меня этот двухэтажный коттедж все же являлся первым местом, где меня приняли, и стал дорог моему сердцу.
Мне было слышно, как из своей спальни в конце коридора вышла Меган. Она прошла к лестнице, но, повторяя свой ежедневный ритуал, приостановилась у моей двери. Я знала, что на самом деле она сейчас, не отрываясь, смотрит на дверь, находящуюся напротив моей. Послышался всхлип, и женщина двинулась дальше. Я понимала, что, когда я спущусь к завтраку, то увижу ее красные от слез глаза.
Заставив себя встать, я поплелась в ванную. Игнорируя отражение в зеркале, зная, что выгляжу ужасно, я выдавила на кончик зубной щетки немного пасты и принялась чистить зубы. Голова болела от недосыпания, потому что на протяжении всей недели мне не удалось нормально поспать ни разу. Каждую ночь меня мучили кошмары, прямо как после смерти родителей и брата, но я не была уверена, что на этот раз мне удастся вылечиться.
Одевшись в джинсы и футболку, я вышла из комнаты и замерла. Как всегда. Я тупо пялилась на соседнюю дверь, глотая непролитые слезы от понимания того, что ее обладатель никогда не выйдет из нее.
Встряхнув головой, я спустилась по лестнице и, шлепая босиком по плитке, прошла в кухню.
– Доброе утро, – мой голос был сиплым и пустым, вопреки тому, что я несколько раз в ванной потренировалась, чтобы в нем слышались хоть какие-то эмоции.
– Доброе утро, солнышко, – Меган как всегда была сама доброта.
Она быстро отвернулась к раковине, в которой мыла уже и без того чистую кружку, намеренно пряча глаза. Мы ежедневно играли в эту игру. Она делала вид, что не замечает моих опухших и покрасневших глаз, и наоборот. Каждую ночь, думая, что все спят, женщина выходила из своей спальни, спускалась вниз и доставала альбом с фотографиями, который потом неаккуратно, в спешке, прятала под диванной подушкой. Она горько плакала, пока не засыпала, а Джордж относил ее обратно в постель.
Сама я тоже не особо от нее отличалась. Засыпая, я невольно предавалась воспоминаниям, которые, возможно, и становились причиной кошмаров. Каждое утро моя подушка становилась мокрая от слез.
Вскрикнув, Меган отскочила от плиты, когда опрокинула кастрюльку с кипящей водой. Я подскочила к ней, отводя ее в сторону и усаживая на стул.
– Я уберу, – я схватила половую тряпку и стала вытирать пол.
– Прости меня, Джессика. Просто… Сегодня такой день… – Меган заплакала, прижимая руку ко рту.
Я вытерла пол, наполнила кастрюлю водой, поставила на огонь и повернулась к женщине.
– Мы справимся, Меган, – я подошла к ней, опускаясь на корточки, и взяла ее ладонь в свою, успокаивающе сжав. – В день похорон родителей мне было безумно тяжело…И сейчас не легче, поверьте. Но мы вместе… – я сделала паузу, борясь с собственными слезами, и твердо добавила. – И мы справимся. Мы должны справиться.
Меган кивнула, и, похоже, мои слова помогли, потому что она перестала плакать. Хлопнула парадная дверь, оповещая о прибытии с работы Джорджа. Начальство было радо его возвращению и, входя в его положение, предложило отпуск, но он отказался. У меня мелькнула мысль, что ему просто нужно было куда-то сбегать из дома, где каждая вещь напоминала ему о сыне.
– Дамы, нам пора собираться, – в голосе Джорджа не слышалось прежней веселости. Казалось, он разговаривал как робот, который выдает только запрограммированную информацию.
Я послушно поднялась к себе в комнату и достала из шкафа заранее подготовленную одежду.
Когда я полчаса спустя вошла в гостиную, то застала там Джорджа. Он тоже переоделся. На нем был черный костюм и белая рубашка. Но, если на работу он ходил застегнутый на все пуговицы и с галстуком, то сейчас воротник рубашки был свободно расстегнут.
– Ты прекрасно выглядишь, – сделал он мне неожиданный комплимент.
– Спасибо, – я нервно поправила на себе платье и прошла в прихожую, где достала из шкафа из-под обуви пару черных туфель на высоком каблуке, обулась и посмотрела на себя в зеркало. Собранные в строгий пучок рыжие волосы открывали бледное лицо, и даже подкрашенные ресницы не скрывали заплаканных глаз.
– Меган, ты готова? – из гостиной послышался голос Джорджа, и тут же по лестнице застучали каблуки. Меган, одетая в черное платье до колен, сжимала в руках книгу.
– Джаред… – всхлипнула она. – Джаред так любил эту книгу…
Она заплакала, и муж прижал ее к себе, успокаивая.
Легкие покинул весь воздух, и я отвернулась, пытаясь заставить себя нормально дышать. Я не готова была услышать его имя. На протяжении этих дней никто не произносил его вслух, и даже в моих собственных мыслях присутствовал только «он» – никаких имен.
Джордж вывел жену на улицу и посадил в машину. Я закрыла дверь и села на заднее сиденье. Когда мы приехали на кладбище, там собралась целая толпа – друзья, соседи, бывшие одноклассники. Все они пришли попрощаться, но даже не подозревали, что закрытый гроб пуст. Похороны были лишь символическим жестом, но было удивительно видеть здесь столько народа. Девушки плакали, парни с серьезными минами стояли, все как один, засунув руки в карманы. Как члены семьи, Меган, Джордж и я прошли вперед, где у гроба нас дожидался пожилой служитель церкви, который, кивнув, начал поминальную службу.
Невидящим взглядом я смотрела перед собой. Слез не было, но глаза горели. Стоящий в горле ком отказывался исчезать, а в груди образовалась такая огромная дыра, что было трудно дышать. Второй раз я была на похоронах. Второй раз надевала ненавистное черное платье и туфли на высоком каблуке. Второй раз лишилась людей, которых любила.
На похоронах родителей и после я не проронила ни одной слезинки. Потеряв Джареда, я снова обрела возможность плакать, но сейчас… Сейчас я просто стояла, разглядывая до блеска начищенные ботинки священника, пропуская мимо ушей его речь.
Как во сне я наблюдала за тем, как несколько человек вышли, чтобы сказать добрые слова в память о «замечательном человеке и верном друге», и мне хотелось закричать, что они понятия не имеют, какимон был, чтоон сделал. Чувство вины затопило меня, и я не понимала, почему ни Меган, ни Джордж не винят меня в случившемся. Или, может, они оба знали, что вскоре произойдет что-либо подобное.
Стоящая слева от меня Меган бесшумно зарыдала, содрогаясь всем телом, и я, наплевав на все приличия, развернулась и стала проталкиваться между рядами. Вслед мне неслись соболезнования, которые ничего для меня не значили и были пустым звуком. Только оказавшись у дороги, где в ряд выстроились машины, я вдохнула прохладный воздух, останавливаясь. Но спустя несколько минут люди начали расходиться, что означало окончание службы. Многие разбились на группки, о чем-то тихо перешептываясь, а ко мне подошла семья Эдвардс в полном сборе.
– Джессика, нам очень… – миссис Эдвардс, взяв меня за руку, произнесла целую проникновенную речь, которую я прослушала, наблюдая за ее старшим сыном, который кривлялся, стоя за спиной у матери. Удивительно, но моему другу действительно удалось слегка поднять мое настроение.
– Э-э, спасибо большое, миссис Эдвардс, – проговорила я, сжимая ее ладонь, хотя не имела понятия, за что благодарю, но женщина, довольная моей реакцией, удалилась, захватив с собой мужа и троих детей.
– Я скучал по тебе, – Генри стоял, засунув руки в карманы, и ковырял носком ботинка землю. – И, Джессика…мне правда жаль твоего брата…Он был хорошим парнем.
Как ни странно, но это были первые слова сожаления, которым я поверила и поэтому крепко обняла друга. Генри неуклюже похлопал меня по спине.
– Ты так неожиданно исчезла тогда, что я…
Я его не слушала. Все мое внимание было приковано к фигуре, которая, отделившись от толстого дерева, направлялась в нашу сторону. Я посмотрела на друга.
– Слушай, Генри, извини. Давай потом поговорим, хорошо? Мне сейчас надо идти…
Не дожидаясь ответа, я обошла его и по траве, игнорируя вдавливающиеся в землю каблуки, зашагала вперед.
– Привет, – выдохнула я, приблизившись, и мое лицо вытянулось. – Что с тобой стряслось?
Дилан, улыбнувшись, тут же поморщился. Огромный синяк шел от его скулы вниз по щеке, а на лбу справа виднелась царапина.
– Кажется, меня уволили, – в его голосе не слышалось огорчения. – Как у тебя дела?
Я молча глядела на него, будто говоря «А как, по-твоему, у меня дела?». Дилан наклонил голову, изучающе глядя на меня.
– Поблагодари родителей… за все. Это хорошо, что они устроили похороны.
Согласно кивнув, я заговорила:
– Через два дня мы уезжаем.
Дилан внимательно меня слушал, и я, прокашлявшись, продолжила:
– Меган и Джордж хотят сменить обстановку.
– Это правильная мысль, – вставил он и, достав из кармана пиджака карточку, протянул ее мне. – Вот мой номер телефона. Свяжись со мной, когда будешь на месте.
Я взяла протянутую бумажку и сжала ее в кулаке.
– Дилан… – он снова поднял взгляд на меня. – Не теряйся, ладно?
– Джессика, я буду приезжать к тебе столько раз, сколько ты захочешь, – на его губах заиграла невеселая улыбка. – Я ведь теперь безработный. Могу делать, что захочу.
– И что ты решил?
– Я..? Думаю, я останусь здесь, – почти шепотом сообщил Дилан. – Во всяком случае, на первое время.
Я опять кивнула, закусывая губу. Раздался шум отъезжающих машин – пришло время расходиться.
– Джессика, я… – начал было Дилан, но замолчал, когда я стиснула его в объятиях.
– Береги себя, Дилан Картер, – сказала я, опуская руки, но не отстраняясь. Приблизившись, Дилан на несколько мгновений прижал губы к моему горячему лбу.
– До встречи, Джессика Марс, – прошептал он и исчез.
Развернувшись, я зашагала к машине и забралась на заднее сиденье, дожидаясь возвращения родителей. Родители… Увидев держащих друг друга за руки Меган и Джорджа, я поняла, что они стали мне больше, чем обыкновенная приемная семья. Их я могла смело называть словом «родители».
В полном молчании они сели в машину, и мы поехали домой. Я смотрела на проносящиеся мимо машины, а потом подняла взгляд на небо, на котором светило яркое солнце, и вспомнила слова, которые часто говорила мне мама.
– Что бы ни случилось, солнце всегда будет вставать.
Мамин голос зазвенел у меня в ушах. Она верила, что каждому дается второй шанс.
Я посмотрела на сплетенные руки Меган и Джорджа. Оба они относились ко мне с родительской заботой и любовью. Разве это не второй шанс? Я обрела новую семью и не собиралась терять ее.
Я откинулась на сиденье, впервые за прошедшие дни улыбнувшись. Мама была права. У каждого есть второй шанс. Шанс на счастье.
