Текст книги "Темный Луч. Часть 2 (ЛП)"

Автор книги: Эдриенн Вудс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Эдриенн Вудс

Темный Луч. Часть 2

Переведено специально для группы

Оригинальное название: Darkbeam Part II

Автор: Эдриенн Вудс / Adrienne Woods

Серии: Луч #3 / Beam #3

Перевод: maryiv1205

Редактор: maryiv1205

ЧАСТЬ 1

– 1~

– У нас еще одно выступление. – Энтузиазм Айзека разлился по моей груди.

– Когда и где?

Елена собиралась скоро приехать погостить к нам домой. От одной только мысли у меня внутри все сжалось.

Мои родители распахнули перед ней свои двери. Отец еще не видел ее глаза, ее не было рядом со мной на койке, когда они навещали меня в лазарете, но один взгляд на нее, и он узнает. Он выбьет из меня правду.

С одной стороны, я был рад, что мы вернули часть его, но с другой, это означало, что старый сэр Роберт, один из немногих драконов, которых боялся Рубикон, вернулся. Я презирал страх.

И он был сосредоточен на мне.

Когда приедет Елена, мне придется держаться в тени. Если это означало больше концертов, пусть будет так. По крайней мере, это было лучше, чем размышлять на вершине моей горы.

Айзек ответил, концерт был назначен на день возвращения Джорджа. Он и его семья уехали провести лето на остров по другую сторону Стены, чтобы отпраздновать то, что его младшая сестра наконец-то обрела человеческий облик.

Если бы только я мог пересечь Стену… но Древние отказали.

Они твердо верили, что я не вернусь и поставлю под угрозу все, что они сделали, чтобы окутать Пейю тайной и оставить неизвестной остальному миру.

Иногда я чувствовал себя пленником.

Я не должен был так себя чувствовать. Я должен править Пейей.

Если бы я показал всем правду, они бы заставили ее встретиться со мной лицом к лицу на арене. Она бы взошла, а я бы сломался. Неважно, насколько это было хреново, я бы в конечном итоге остался с ней.

Конечно, я бы стал правителем. Но к черту такое правление. Я бы правил сам, а не как раб этой невежественной блондиночки.

Я хотел всего этого для себя. Однажды, когда меня охватит тьма и я потеряю самоощущение, я завоюю этот мир. Вероятно, и тот, что за стеной, тоже.

Вот какой жадной была моя тьма.

– Тогда увидимся?

– Да, увидимся в Лонгботтомс.

– Уже другое выступление? – Табита подняла голову с моей груди.

– Да, вечеринка Джорджа по случаю возвращения домой.

– Должно быть, здорово иметь все деньги в мире. – Она имела в виду Бекки. С тех пор как Джордж стал ее, они были неразлучны.

Вскоре после миссии «Короля Лиона» – так теперь все это называли – я спросил его, как ощущается дент. Он покачал головой и ушел, не сказав ни слова.

По выражению его лица у меня возникло ощущение, что он понятия не имеет.

Джордж скорее умер бы, чем признал правду: что его сильная связь с Бекки не была подлинной, что она была навязана ему заклинанием.

Холодная дрожь пробежала у меня по спине при мысли о денте. Денты не были чем-то красивым или достойным восхищения.

Дент был своего рода рабством. Из-за этого драконы теряли все.

Это напоминало мне о неудержимых ощущениях каждый раз, когда я мечтал о рыжей. Были ли эти сны вообще о Елене? Блондинка Елена совсем не походила на девушку из моих снов.

Табита вздохнула.

– Что с тобой происходит в последнее время? Твои мысли всегда где-то в другом месте.

– Думаю о Брайане. – Ложь легко слетела с моего языка. – Он не должен был умирать.

В последние дни я лгал все больше и больше. Табита попала в точку: мои мысли постоянно возвращались либо к Денту, либо к Елене.

– Это не твоя вина. Если кто-то и должен чувствовать себя виноватым, так это драконье отродье. Ей не следовало охотиться за этим дурацким мечом.

Я знал, почему Елена сделала то, что сделала. Но она ошиблась. В конце концов, она поймет, что меч – не ее судьба.

На днях я отправился в музей в Итане – переодетый, конечно, – чтобы посмотреть на предсказания в Книге Теней.

Что-то побудило Елену зациклиться на потерянном мече Короля Лиона, и я должен был знать, что подтолкнуло ее к этой миссии.

Когда я увидел строки недалеко от пары моих, которые все еще были черными, мои легкие сдулись от шока.

«День настанет и пройдет,

Выбор сделай иль правда ускользнет».

Ирен не рассказала мне об этом предсказании.

Она была непреклонна в том, что Елене не место в Пейе. В ней не было ничего особенного, вот почему она ничего не видела от отродья.

Но после того, что сделала Елена, я знал, что это изменится.

Ирен копнет глубже и поймет, что причина, по которой она ничего не может разглядеть, заключалась не в том, что Елена не была особенной, а в том, что она была чрезвычайно особенной – особенной короля Альберта. Ирен никогда не могла ясно видеть его будущее. Это было как-то связано с тем, что его родословная обладала магическими способностями, и топоры Елены в ту ночь доказали это. Кровь защищала их от вреда и от взгляда Ирен.

Я знал, что эти строки принадлежат Елене.

И я знал, что это было связано с заявлением прав на меня.

Я открыл глаза и обнаружил, что Табита все еще мягко смотрит на меня.

Я вытащил свою руку из-под нее и встал, натягивая боксеры и футболку. Я был голоден.

Я нашел родителей на кухне.

Было странно видеть отца, зная, что он ничего не помнит о том, каким он был несколько месяцев назад.

Сэмюель сдержал слово и забрал эти воспоминания. Это была часть моего призового фонда: вернуть отца и обеспечить безопасность семьи.

Мама улыбнулась мне.

– Доброе утро, милый. Голоден? – Ее британский акцент всегда был более очаровательным по утрам.

– Умираю с голоду.

Отец не поздоровался, просто что-то проворчал мне, чтобы привлечь мое внимание.

Я повернул голову, чтобы посмотреть на него.

– Ты думаешь о безопасности со Снежным Драконом?

– Папа, – прохныкал я.

– Блейк, мы не можем позволить себе кормить еще один рот.

– Я не дурак. Поверь мне, последнее, чего я хочу, – это чертово яйцо.

Отец взял газету, а мама глубоко вздохнула.

Сэмми вприпрыжку влетела на кухню, поцеловав маму в щеку, когда взяла кусочек тоста.

– Куда ты направляешься? – спросил отец.

– К Бекки. И я забираю Дейзи, – сказала она, поворачиваясь ко мне.

Дейзи была «Фольксваген-жук», который я купил по дешевке и починил с помощью Тая и Айзека.

Сэмми наклонилась и поцеловала папу в щеку.

– Увидимся позже.

С этими словами она повернулась и ушла, а через несколько минут мы услышали рев Жука.

– Ты помнишь, что Елена погостит у нас на следующей неделе, верно, Роберт? – сказала мама, поворачиваясь, чтобы посмотреть на отца.

Он вздохнул.

– А девушка знает, что нам не так повезло, как Джонсонам?

– Роберт, я уверена, что Сэмми рассказала ей. Кроме того, она была единственной, у кого хватило мужества пойти за мечом, когда никто другой этого не хотел.

– Знаю. – Отец снова вздохнул и посмотрел на меня.

– Что? – спросил я.

– Я слышал, что ее метка действительно темная. Это правда?

– Я никогда не видел ее метки, – сказал я. Это не было ложью. Метка, вероятно, была спрятана под всеми теми слоями одежды, которые она обычно носила.

С тех пор, как мы выпустили новое оружие Короля Лиона – топоры Елены, – отец хотел знать все об этой миссии. Я ненавидел это. Я пыталась рассказать ему как можно меньше, но стало еще хуже, когда король Калеб и половина членов группы согласились, что имя Елены не будет занесено на медную доску вместе с другими пятью женщинами, которые выбрались из пещеры. Они созвали Древних на собрание, и мой отец присутствовал на нем впервые за гребаную вечность. Почему именно сейчас?

Это было нехорошо.

Древние считали, что то, что она была отродьем дракона, давало ей преимущество.

В течение многих лет к половинчатой расе относились как к недоноскам. Теперь один из них сделал шаг вперед и сделал что-то достойное восхищения, и внезапно у них появилось преимущество.

Елена не была недоноском, но это то, во что они все верили.

Я думал, что это приведет к неприятным последствиям, и они почувствуют, кто она такая, но, к счастью, она не была готова, и мастер Лонгвей выступил в ее защиту.

После этого мой отец захотел узнать о ней все.

Когда он, наконец, увидит ее, он будет наблюдать за мной как ястреб, как и большинство профессоров Драконии.

Мать поставила тарелку с едой передо мной, а другую – перед отцом, и мы поели в тишине. Съев последний кусочек, я поблагодарил маму и вышел из кухни.

– Твоя тарелка волшебным образом не окажется в раковине, Блейк, – крикнула мне вслед мама.

Вздохнув, я вернулся и поставил тарелку в раковину.

Она улыбнулась.

– Спасибо.

Я раздраженно покачал головой и вернулся наверх, где Табита уже была одета и ждала меня.

Я натянул более подходящую одежду, а потом мы отправились к Айзеку.

***

Вечеринка Джорджа только начиналась, но Табита загипнотизировала меня своим телом.

Мне отчаянно хотелось, чтобы это Ирен заставляла меня опаздывать, но я никак не мог увидеться с ней летом.

Я не мог дождаться, когда начнутся занятия в школе, и я снова смогу лежать в ее объятиях. Могу снова быть с ней.

Табите нужно было чем-то заняться, а я должен был потакать себе, пока мог, потому что мать собиралась отправить ее собирать вещи, как только приедет Елена.

Как будто все работало против меня, желая, чтобы я сдался и сказал Елене, кто она такая.

Мне было интересно, знал ли о ней мой отец, но если бы он знал, его бы здесь с нами не было. Он бы ушел, чтобы защитить ее много лет назад, и рассказал бы нам о ней. Сказал бы мне, что есть надежда.

Почему его всадник держал Елену в секрете?

В конце своей жизни, действительно ли он верил, что мой отец мог быть тем, кто предаст их?

Если бы только он знал. Мой отец отдал бы жизнь за короля Альберта, не задумываясь о своей семье.

Каковы бы ни были доводы короля, они умерли вместе с ним.

Когда мы с Табитой добрались до Лонгботтомс, у меня заурчало в животе.

Елена была здесь.

Я припарковал Жук и положил голову на руль, чтобы справиться с тошнотой.

– Нервничаешь? – спросила Табита, поглаживая меня по спине.

– Всегда, – солгал я.

Она выглядела так же великолепно, как и всегда. Одета сногсшибательно: короткая джинсовая юбка и сапоги на высоком каблуке, подчеркивающие ее длинные ноги. Ее джинсовая куртка прикрывала чрезвычайно обтягивающую и откровенную рубашку, демонстрируя достаточно глубокое декольте, чтобы подразнить меня.

Я прикусил нижнюю губу, пока мой взгляд блуждал по ее телу.

Табита игриво прищурила глаза и наклонила свое лицо ближе к моему.

– Если нервничаешь, просто помни, что я прямо в толпе, аплодирую громче всех. – Она легонько поцеловала меня.

– Учитывая, как ты одета сегодня вечером, почти уверен, что забуду слова каждой песни до единого.

Она рассмеялась.

– Это чтобы напомнить тебе, что ты с одной из самых красивых девушек в Пейе.

– Ой, мне нравится, – поддразнил я и снова поцеловал ее.

Айзек и Тай заколотили в дверь.

– Давай, Ромео, для этого еще будет время, – сказал Айзек.

Я тихо застонал.

Табита вышла из машины.

– Вы, мальчики, такие злые.

– Это не у меня на лице написано «Вельзевул», – поддразнил Айзек.

Табита хихикнула и пошла вверх по лестнице.

Айзек нахмурился, глядя на меня.

– Ты в порядке?

Сказать ребятам, что я нервничаю, не сработало бы, как и сказать им, что я болен, потому что у меня была способность исцелять себя. Я не мог им солгать, но должен был это сделать.

– Да, наверное, просто предчувствие.

– Какое чувство?

– Это может быть наконец-то открывшийся Лунный Удар.

– Мы точно отправимся в казино, когда это произойдет, – пошутил Тай, когда мы поднимались по другой лестнице.

Лонгботтомс был уже набит до отказа.

Когда мы вышли на сцену и начали настраивать наши инструменты, у меня снова скрутило живот. Я не видел Елену почти три недели, и это было блаженство. Теперь я получил полную дозу, напоминание о том, кем она была.

Я ненавидел это.

– 2~

Все были великолепны, пока Елена и Арианна не начали со своим дерьмом.

Я старался не обращать на это внимания.

Если Елена была в опасности, был шанс, что я снова совершу какую-нибудь глупость и рискну все выдать.

А с Арианной это могло привести к этому. Эти двое не очень-то нравились друг другу.

Елена вернулась внутрь, но не раньше, чем кто-то снаружи узнал ее.

Новая подружка принца Тита.

С тех пор как они пошли в галерею, все хотели иметь фотографию Елены. Это попало на первые полосы таблоидов, и каждое радиошоу хотело узнать о девушке, которая украла жениха принцессы Арианны.

Именно тогда Елена узнала о договоренности между королем Хельмутом и королем Калебом.

Дела у Люциана шли не очень хорошо.

Я взглянул на Елену и увидел, что Бекки и Джордж уводят ее. Мой желудок, наконец, начал успокаиваться, когда Сэмми отвезла Елену домой на моем Жуке.

Благодарность небесам за маленькие чудеса.

После этого ночь, казалось, пролетела незаметно.

Мы сидели и веселились с Джорджем примерно до двух часов ночи, когда Бекки устала.

Когда Айзек объявил, что ему нужно уходить, это был наш сигнал.

Мы с Табитой превратились в драконов и полетели обратно ко мне домой.

Я зарычал, когда мой желудок снова начал выворачиваться, разозленный тем, что Сэмми привела сюда Елену.

– Блейк, ты в порядке? – спросила Табита.

– Я в порядке, – выдавил я, коснувшись земли и вернувшись в свою человеческую форму.

Когда мы добрались до лестницы, Табита набросилась на меня, ее руки блуждали по моей коже, а губы оставляли след на моей шее.

Я грубо рассмеялся и втолкнул ее в свою комнату, прижимая к стене, мои губы прижались к ее губам. Я легко приподнял ее, и ее ноги обвились вокруг моей талии, задирая ее крошечную юбку, когда я вошел в нее.

По другую сторону стены раздался стук, и я застонал, в то время как Табита хихикнула мне в плечо.

– Заткнись, черт возьми. Мы пытаемся уснуть! – закричала Сэмми.

Я, задыхаясь, рассмеялся.

– Давай немного смягчим это, – одними губами произнес я.

Табита прижалась ко мне, не остановленная вмешательством моей сестры.

Я проводил ее до своей кровати и выложился по полной. Я ничего не делал наполовину. Ни для кого.

Мне было насрать на свою сестру… она уже должна была знать.

***

На следующее утро я оставил Табиту поспать, а сам спустился вниз, чтобы перекусить.

Я застыл на нижней ступеньке, когда услышала, как отец произносит мое имя.

– … если Блейк лжет?

– Да ладно. Он не хочет быть темным, Роберт. Он бы нам что-нибудь сказал.

Отец не ответил.

Он видел ее, и я был уверен, что паранойя только начинается.

– Он спас ей жизнь, Исси.

– Это признак того, что он борется с темнотой внутри себя, и больше ни с чем, – сильный британский акцент моей матери подчеркивал каждое слово.

Я всегда удивлялся, почему мы не переняли ее акцент, ведь она была единственной постоянной в нашей жизни. Но и Сэмми, и я унаследовали папин акцент.

Собравшись с духом, я вошел в кухню.

– Доброе утро, – сказал я, поморщившись от строгого взгляда, которым наградила меня мама.

Я ненавидел этот взгляд.

Я чувствовал, как глаза отца проникают в мою душу, пытаясь найти тайну, которую я так отчаянно пытался скрыть, но я не смотрел на него.

Вместо этого я не сводил глаз с матери.

– Это тебе, – сказала она, бросая на стол последний номер моей ежемесячной подписки на журнал о байках. Как раз то, что мне было нужно, чтобы отвлечься.

Стул отца заскрипел, когда он отодвинулся от стола как раз в тот момент, когда сестра вбежала на кухню.

Он поцеловал ее в макушку, когда она пожелала ему доброго утра, и вышел из кухни.

Сэмми свирепо уставилась на меня.

– Что? – огрызнулся я.

– Ты такой невероятный.

– Не лезь не в свое дело, Саманта, – прошипел я, делая глоток кофе, который мама поставила передо мной.

– О, я бы так и сделала, если бы ты не втягивал меня в это. Три часа, Блейк!

Входная дверь открылась, и в комнату впорхнула Бекки с Джорджем на буксире.

Отлично, банда Брэди прибыла.

– Доброе утро, – сказала Бекки нараспев.

Мама расцеловала ее в обе щеки и спросила о матери Бекки, которая каким-то чудом подружилась с моей.

Джордж сел рядом со мной, пока три женщины болтали.

– Ребята, вы голодны? – спросила мама.

Джордж ухмыльнулся.

– Я чувствую запах рыбных потрохов?

– Так и есть, – сказала мама.

– Тогда рассчитывайте на меня.

Бекки села на стул, который только что освободил мой отец, и раскрыла газету.

– О, Елена взбесится, когда увидит это, – пробормотала Бекки.

Как по команде, бурление в моем животе вернулось как раз в тот момент, когда Елена вошла на кухню. Краем глаза я увидел, как Елена обнимает Бекки за шею.

– Вот дерьмо. – Она выхватила газету из рук Бекки.

– Это просто изображение руки, Елена, – сказала Бекки.

– Я знаю, но посмотри на этот заголовок. Из-за них я кажусь такой же злой, как Горан.

Королева драмы. Она едва уловила крошечную дозу его порочных замашек там, на горе.

Горан, должно быть, понял, кто она такая, в тот момент, когда впервые увидел ее.

– Завтрак, Елена? – спросила мама.

– Да, пожалуйста, – сказала она, не отрывая глаз от газеты. – Это такое… – она замолчала. Она даже не могла выругаться. Как жалко. И она должна была быть моей всадницей?

– Расскажи мне об этом. Не могу дождаться, когда услышу ее речь на церемонии открытия, – сказала Бекки с явным раздражением в голосе.

У меня не было на это времени, но если бы я сейчас встал, мама определенно поняла бы, что что-то случилось. Я не мог просто уйти без причины, поэтому остался сидеть за столом.

– Бывшая! Бывшая! Она ничего не сделала. Она была такой же беспомощной, как и все мы! Если бы это зависело от нее, она бы оставила меня там истекать кровью. – Елена швырнула газету на стол.

Мне вообще не следовало помогать ей в тот день, но я это сделал. Я должен был позволить ей умереть.

Я чувствовал на себе ее взгляд, но просто сосредоточился на статье и чертовски великолепном байке, разложенном на странице.

Он был великолепен. Точная копия экземпляра в магазине Энди.

– Спасибо, – сказала Елена, когда мать протянула ей чашку кофе.

– Не за что, и пусть эта статья тебя так сильно не беспокоит, – прошептала мама, затем снова смерила меня суровым взглядом.

– Что?

Она фыркнула и отвернулась, чтобы продолжить готовить завтрак.

Мои глаза встретились с глазами Елены, и мне показалось, что король Альберт посмотрел на меня в ответ, как один из его предупреждающих взглядов.

Это было похоже на дежавю.

Я снова уткнулся в статью, не уделяя ей того внимания, которого она так отчаянно желала.

Наконец, мать подала завтрак, и я сразу же принялся за еду, не обращая внимания на разговор, происходящий вокруг меня.

– Э, чувак, ты можешь представить всю эту лошадиную силу у себя между ног? – спросил Джордж.

– Да, в мире их всего несколько. Держу пари, это все равно что оседлать дракона.

Джордж рассмеялся.

– В зависимости от того, какой тип верховой езды ты имеешь в виду.

Я фыркнул. Несмотря на то, что он был приручен, он все еще оставался Хроматическим.

Я встал, как только моя тарелка была убрана, поблагодарил маму, которая все еще свирепо смотрела на меня, и ушел.

***

Елена ушла с Бекки, Джорджем и Сэмми через несколько минут, и тяжесть, давившая на мои легкие, исчезла. Я снова мог нормально вздохнуть.

Когда мы с Табитой готовились к встрече с Айзеком, отец позвал меня с кухни.

Я застонал.

– Я подожду тебя в машине, – сказала Табита, выходя за дверь.

Вздохнув, я пошел на кухню, где мать смотрела на отца с непроницаемым выражением лица.

– Я должен знать, Исси.

Я нахмурился.

– Знать что?

Мама покачала головой.

– Дело не в этом, Роберт.

Отец проигнорировал ее и повернулся ко мне.

– Почему ты спас жизнь Елене?

Я фыркнул и усмехнулся.

– Потому что она истекала кровью, папа. Должен ли я был просто позволить ей умереть? Она подруга Сэмми, и она храбрая девушка, которая вошла в Священную пещеру и выбралась оттуда. Думаю, что это достаточная причина для того, чтобы спасти ей жизнь. Видит бог, нам понадобятся такие храбрые люди, как она, в тот день, когда я стану темным.

Отец отвел взгляд, но не раньше, чем я увидел выражение вины на его лице.

– Что, черт возьми, творится у тебя в голове, пап?

– Она просто напоминает мне о…

– О ком? – надавил я.

Он тяжело вздохнул.

– Это не имеет значения.

– Нет, скажи мне. Потому что все учителя поднимают шум из-за Елены. Говорят, ее отец был драконом, но она носит метку Драконианцев.

Давить на отца, возможно, как раз то, что мне было нужно.

– Я не знаю, – отрезал он.

Я повернулся к матери.

– Ты знаешь, о ком он говорит, мам?

– Я сказал, это не имеет значения! – закричал отец, вставая с такой силой, что его стул опрокинулся.

Я приподнял бровь, глядя на маму, и она подождала, пока тяжелые шаги отца не стихли и наверху не хлопнула дверь.

Мать шумно выдохнула.

– Она напоминает нам Альберта, Блейк.

Я широко раскрыл глаза.

– Короля Альберта? – спросил я, вложив в свой голос ровно столько потрясения, чтобы звучало правдоподобно.

Мать поджала губы и пристально посмотрела на меня. Наконец, она кивнула.

Я усмехнулся.

– И он думает, что я что? Скрываю тот факт, что она моя всадница? – Я снова рассмеялся. – Неужели он всерьез думает, что я поставлю себя…

– Я знаю, Блейк. Я говорила ему об этом. Что ты этого не хочешь. Ты же не хочешь быть темным.

Я уронил кулак на стол и недоверчиво покачал головой.

– Детка, мы просто беспокоимся о тебе. Но ты не станешь темным. Я твердо верю, что Люциан заявит на тебя права.

– Да, точно, – пробормотал я, прежде чем развернуться на пятках и вылететь за дверь.

Я никогда не думал, что будет так легко обмануть отца, солгать без капли сожаления. Хотелось бы надеяться, что теперь это будет последней заботой моего отца.

Никто никогда не сможет узнать, кто такая Елена.

– 3~

Табита подмигнула мне, когда я выходил на сцену в Лонгботтомс. Я с облегчением увидел, что она подавила свою стервозность после того, как ее выгнали из моего дома через несколько дней, чтобы Елена могла остаться там.

Я тоже был этому не рад.

Этого было почти достаточно, чтобы подумать, что это была какая-то уловка моего отца. Что он подозревал, что она была моей всадницей, и хотел, чтобы Табита ушла, чтобы мы с Еленой… Но нет, этого никогда не могло случиться.

Я все еще чертовски переживал из-за того, что это произойдет.

Я приготовился к приступу тошноты, когда заметил Сэмми и Бекки в толпе, но этого не произошло.

Я кивнул Айзеку, и мы приступили к «Никогда не дыши».

Как всегда, моя сестра подпевала каждому слову, совершенно не обращая внимания на то, кто вдохновил на создание песни.

Тем не менее, я понятия не имел, как Елена могла быть рыжей из моих снов. Но если это была не Елена, то кто же это был?

Неужели во мне проснулся Лунный Удар? Тем не менее, почему в моем видении были видны рыжие волосы и веснушки?

Я выбросил эту мысль из головы и обвел взглядом толпу, пока пел.

Я знал, что Арианна была здесь, потому что она отвела Табиту в VIP-секцию как раз перед началом нашего сета, и с тех пор я ее не видел. Затем Джордж и Дин присоединились к столику Бекки и Сэмми.

Где, черт возьми, Елена?

Люциан еще не мог вернуться. Он бы позвонил мне. И я бы увидел это в таблоидах, если бы он вернулся с охоты, на которую его затащил отец.

Мне почти стало жаль Люциана. Король Хельмут делал все, что было в его силах, чтобы разлучить Люциана и Елену, чтобы быть уверенным, что он женится на Арианне.

Но Ирен видела Елену с Люцианом в своих видениях.

Еще одна причина, по которой я никому не мог рассказать, кто такая Елена.

Люциан заслужил свой счастливый конец.

Даже если это стоило мне свободы, хорошей части меня, он заслуживал быть счастливым.

Когда мы закончили играть, я вытер пот со лба и поднялся в VIP-зал.

Табита лежала без сознания на одном из диванов и даже не пошевелилась, когда я коснулся ее плеча.

Николь, двоюродная сестра Люциана, была там с несколькими своими друзьями. Тай флиртовал со всеми сразу, в то время как Айзек болтал с Николь.

Они праздновали, что Николь наконец-то поступила в Академию Дракония.

Они обнаружили на ней крошечную метку.

Вдруг.

Бьюсь об заклад, ее отец прижег ее таким образом, чтобы это напоминало метку всадников.

Вот в каком отчаянии они были.

У Тая был запас Каиново Огня, и я занюхнул пару дорожек, прежде чем начал утопать в выпивке. Все, что угодно, лишь бы снять напряжение.

Арианна бесстыдно флиртовала со мной, задевая мою руку или ногу, смеясь над всем, что я говорил.

Она встала и направилась в ванную, подмигнув мне через плечо.

Черт, если это не было знаком, то я не отличал свою задницу от локтя.

Она выскользнула за дверь, и я последовал за ней.

Едва я переступил порог, как она схватила меня, посасывая мою шею, как будто я был наркотиком, а она была зависима.

Я прижал ее спиной к стене и вошел в нее жестко и быстро. Когда мы закончили, я почувствовал, как на меня снизошел блаженный покой, подобного которому я никогда не испытывал. Пока Арианна сидела ошеломленная и на грани обморока, я, спотыкаясь, вышел на улицу.

Не отдавая себе отчета в том, что делаю, я оказался в воздухе, направляясь к дому Люсиль.

Я был спокоен, в экстазе. Это казалось неестественным.

Почему я был так счастлив?

Как будто какая-то внешняя сила направляла меня к тому, чтобы я стал счастливее.

Я приземлился на заднем дворе Люсиль и снова принял человеческий облик.

Я натянул джинсы и рубашку, затем подобрал несколько камешков из сада и осторожно бросил их в окно.

Мой желудок не переворачивался, хотя я знал, что Елена была внутри.

– Елена, – прошептал я ее имя.

Я понятия не имел, что делаю, но не мог остановиться.

Я бросил еще один камешек и позвал ее по имени, на этот раз громче.

Дверь открылась, и меня захлестнула радость, которую я почувствовал, только входя в комнату Ирен.

В окне появилось лицо Сэмми, и просто так это ощущение исчезло.

– Чего ты хочешь? – прошипела она.

– Мне нужно поговорить с Еленой. – Я усмехнулся. – Иди и приведи ее. – Все мои проблемы исчезли бы, если бы она просто пошла за Еленой. Раньше я был так глуп. Я хотел быть темным. Это было так глупо.

– Блейк, ты пьян. Иди домой.

– Нет, просто приведи Елену. Пожалуйста.

– Черт возьми, я собираюсь это сделать. Уходи, или я позвоню папе, чтобы он притащил твою задницу обратно домой.

– Елена! – Я снова закричала, как раз в тот момент, когда Сэмми собиралась закрыть балконную дверь.

– Черт возьми, Блейк. Иди домой. Ты достаточно повеселился с Арианной сегодня вечером. Елена не из таких девушек.

Боже, я знал, что она не из таких девушек.

– Я только хочу поговорить с ней, Сэмми.

– О, пожалуйста, ты даже говорить толком не можешь. Поговоришь с ней утром. Иди. – Сэмми закрыла дверь, и я услышал щелчок замка и звук чего-то тяжелого, что тащили перед дверью.

Я застонал. Исчезла возможность проникнуть в их комнату тайком.

Отлично. Я увижу ее завтра.

Идиоты.

Я сбросил с себя одежду, преобразился и, сделав несколько взмахов, оказался в воздухе. Через несколько минут я рухнул на свою кровать.

Когда я проснулся, то не мог поверить, каким глупым я был прошлой ночью.

Я был так пьян, что мог выболтать свой секрет кому угодно.

Что происходило? Почему тьма во мне не проснулась и не пригрозила убить ее?

Я никогда больше не смогу этого сделать.

Как раз в этот момент Табита ворвалась в мою комнату.

– Серьезно, ты невероятен!

– Пожалуйста, не сейчас. Моя голова.

– Мне плевать на твою гребаную голову. Меня волнует, куда ты засунул свой член прошлой ночью.

– Что?

– Ты снова трахнул Арианну. Какого хрена, Блейк?

Я застонал.

– Я даже этого не помню.

– О, не надо. Ты такой гребаный мудак, – прошипела она, выбегая из комнаты.

Я отпустил ее и зарылся лицом в подушку, чтобы заслониться от солнечного света, проникающего в мою комнату.

В любом случае, не похоже, чтобы ее уход от меня был таким уж большим событием. Прямо сейчас у меня были проблемы посерьезнее, например, как, черт возьми, я собирался объяснить сестре вчерашнее поведение.

Мне пришлось бы сказать ей, что я был очень возбужден, а Елена была единственной девушкой поблизости.

Сэмми бы в это поверила. Она так и подумала прошлой ночью.

Мне просто нужно держаться на расстоянии от Елены Уоткинс всякий раз, когда я пьян в стельку.

***

Игнорировать Елену было не так уж сложно. Она упростила задачу, потому что даже не упомянула об этом инциденте. Когда я увидел ее несколько дней спустя – моему отцу пришла в голову блестящая идея разбить лагерь с Джонсонами, – она совсем не была дружелюбна по отношению ко мне.

Она все еще вызывала у меня тошноту до глубины души, но мне удавалось это скрывать.

Я фантастически умел притворяться.

Табита присоединилась к нам в походе, что стало приятным развлечением теперь, когда она успокоилась после инцидента с Арианной.

Мы разбили лагерь, пока родители готовили хот-доги. Той ночью, у костра, папа впервые за целую вечность рассказал о величайшем короле, который когда-либо жил на свете.

Мне это не понравилось.

Мой отец не рассказывал о своем всаднике последние пятнадцать лет, и теперь он был здесь, рассказывая Елене о короле Альберте и о том, что тот значил для него.

Мог ли он знать, что я лгу?

Тьма во мне неистовала.

Она хотела, чтобы я убил отца, заставил его замолчать, поэтому вместо этого я утопил себя в алкоголе.

Наконец, родители отправились спать.

Табита вырубилась у меня на плече, и я немного позабавился с ней, используя магию, чтобы заставить ее губы двигаться, когда я говорил за нее.

– О, я думаю, ты самый умный человек во всем мире, Блейк. – Все засмеялись, кроме Елены. Она закатила глаза и отхлебнула свой фруктовый напиток. – Я самая тупая. Пожалуйста, возьми меня сейчас, Блейк.

Джордж покатился со смеху.

Сэмми усмехнулась.

– Ты отвратителен.

– Что?

– Она так не думает. Тебе должно быть стыдно за себя.

Я рассмеялся.

– Но я действительно согласен с ней в последней части.

Сэмми ахнула, а Елена отвернулась, когда я поднял Табиту и перекинул ее через плечо. Я отнес ее в палатку и уложил в постель.

Все были весьма удивлены, когда я снова вышел из палатки.

– Это было быстро, – пошутил Джордж, и Бекки отвесила ему сильную пощечину. – Ой, это была просто шутка.

– Я не такой уж большой засранец, – сказал я.

– С тобой никогда не знаешь наверняка, – отрезала Сэмми.

Я рассмеялся, когда мой взгляд упал на Елену.

Она уставилась на меня в ответ.

Мне отчаянно хотелось знать, что творится у нее в голове.

Она оглянулась через плечо, потом снова посмотрела на меня.

Я ухмыльнулся, и она, наконец, отвела взгляд и покачала головой.

Ее сердцебиение слегка участилось, когда меня наполнило то же умиротворяющее блаженство, которое я испытал той ночью с Арианной.

Сегодня вечером я собирался сказать ей, кем она была на самом деле. Я чувствовал это всем своим существом, и зверь ничего не мог с этим поделать.

Он исчез. Пьян до полусмерти.

Я держал себя в руках.

Ее Камми зажужжал.

Это должен был быть Люциан. Он всегда был рядом, приходил ей на помощь.