Текст книги "Темный Луч. Часть 2 (ЛП)"

Автор книги: Эдриенн Вудс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

– Смогу ли я увидеть то же, что и она?

– Елена, ты контролируешь это, ты должна представить это, иначе она этого не увидит.

– Так что, да.

Я усмехнулся.

– Пауки и скорпионы – так не годится, – пробормотала она.

– Даже если это худший страх Николь?

– Я даже не знаю, чего она боится.

– Если ты очень вежливо попросишь меня, я могу выяснить это для тебя.

– Ты сделаешь это?

– Просто не верь слухам, которые услышишь.

– Спокойнее, тигр, – сказала она.

– Что?

– Ничего, я не с тобой разговаривала.

Она была такой странной, но сейчас было не время думать об этом. Мы должны были сосредоточиться на заявлении прав.

– Давай потренируемся. Представь себе вулкан, и что все вокруг тебя покрыто лавой.

Все ее тело вздрогнуло, когда она закрыла глаза.

Горы вдалеке превратились в вулкан. Мои глаза расширились. Она была хороша. Лава разлилась и стекала вниз тремя отдельными реками. Это казалось таким реальным, что мне пришлось напомнить себе, что это подделка.

У нее было богатое воображение.

– Потрясающе, – сказал я с благоговейным трепетом, и она открыла глаза. – Добавь немного тепла, Елена, чтобы это казалось более реальным.

Жар начал опалять мою кожу. Я отступил назад, закрывая лицо руками.

– Немного чересчур.

– Ты думаешь, это может сработать с Николь?

– Я же сказал тебе, предоставь это мне. Она не боится боя; тебе нужно победить ее худший страх, иначе очень скоро ты снова столкнешься с ней лицом к лицу.

– Хорошо. – Ее голос все еще звучал ошеломленно.

– Помни, что ринг – твой друг.

– Да, будто молния тоже мой друг. – В ее голосе звучал сарказм.

– Ты все еще борешься со своей молнией?

Она кивнула.

– Если это тебя хоть как-то утешит, то мне тоже потребовалось много времени, чтобы привыкнуть, – солгал я. Ей нужно было быстро избавиться от этого страха, иначе она станет сучкой Николь. А Николь была недостойна того, чтобы заявить права на Рубикона.

– Правда?

Я кивнул.

– Ладно, мы можем это сделать, – пробормотала она себе под нос.

Все еще было странно, что она разговаривала вслух сама с собой в присутствии кого-то другого.

Она вызывала в воображении еще более ужасные сцены, а Елена либо была художницей, либо обладала тайным талантом к этому.

Она должна была стать ужасающей, когда я с ней закончу.

Образы нас с ней вместе мелькали в моей голове, и я отбросил их. Я не мог думать об этом прямо сейчас. Или когда-либо еще.

– Думаю, на сегодня достаточно. – Я посмотрел на часы, скорее по привычке, чем по чему-либо еще.

– Увидимся завтра? – Это был скорее вопрос, чем утверждение.

– Да, тебе понадобится вся помощь, которую можно получить.

***

На следующий день я сосредоточился на бою и обучил ее тому, как вести бой в воздухе: как быстро уходить, когда наносить удар, а когда залечь на дно.

Этим утром я уже начал ласково разговаривать с Николь, чтобы выяснить ее страх.

Ее сердце колотилось, как пойманная птица в клетке, когда я только поздоровался. Она собиралась петь, как жаворонок.

Я не спал с ней, но заставил ее поверить, что это так.

Она напилась, что значительно облегчило принуждение.

– Так чего же ты больше всего боишься? – тихо спросил я ее. Ее глаза горели ярко-зеленым от принуждения.

– Пэтси, я ненавижу пэтси.

– Пэтси. – Какая жалкая. – Что еще?

– Тебя, – кокетливо сказала она.

Я рассмеялся. Она боялась меня, но все же претендовала на Елену. Она считала Елену слабой.

– Пустыня. Мне не нравится жара. Да, и виноградные лозы, особенно те, которые тебя душат. О, и ползучие растения.

Я притворился, что снова целую ее, постанывая и прерывисто дыша, так как у нее было впечатление, что я нахожусь внутри нее.

– О, ты так достоин своего имени. – Она ахнула, и мне пришлось подавить смех.

– Что еще? – Блейк, которого она видела, застонал у нее на шее, когда целовал ее кожу.

– Уродство, я так боюсь быть уродиной.

– Ты далеко не уродина. Если бы это было так, тебя бы здесь не было.

Она рассмеялась, и я представил, как снова прижимаюсь губами к ее губам. Через несколько секунд она отстранилась.

– Пожалуйста, не будь придурком после этого.

– Я? Никогда. Я целиком и полностью влюблен в тебя, Николь. – Я тихо рассмеялся над ее стонами и сделал глоток пива.

Она улизнула позже той ночью.

На следующее утро Табита устроила по этому поводу грандиозную сцену. Не знаю, как она узнала, что Николь была в моей комнате, но она дала Николь пощечину и обозвала ее.

– Табита, хватит! – Я оттащил ее.

Николь рассмеялась над ней.

– Улетай к маме, Снежный дракон.

Я бросил на Николь взгляд, и она метнула в мою сторону взгляд-кинжал. Арианна, должно быть, добралась до нее. Вероятно, она сказала Николь, какой та была идиоткой, проболтавшись о своих страхах.

Она была совсем не похожа на кузена.

– Что с тобой не так? – Табита вскрикнула и оттолкнула меня.

Я последовал за ней.

– Пожалуйста, поговори со мной.

– Почему ты трахнул ее?

Я потащил ее за угол.

– Я с ней не спал. Я внушил ей, чтобы она думала, что я это делаю. – К черту Табиту, у меня есть стандарты.

– Почему ты заставил ее?

– Я оказываю кое-кому услугу.

Мышцы ее челюсти дрогнули.

Я провел рукой по волосам.

– Забудь об этом. Я не обязан объяснять тебе все, что делаю.

К обеду слухи распространились со скоростью лесного пожара.

Мне было наплевать на свою репутацию. В прошлом я поступал и похуже. Все, что сейчас имело значение, – это подготовить Елену к завтрашнему заявлению прав.

***

Я пробыл на горе всего несколько минут, когда Елена приземлилась.

Она направилась прямиком в лес, не поздоровавшись со мной, и я был уверен, что она слышала эти слухи и поверила им.

– Ты переспал с ней? – спросила она, выйдя из леса. Я видел, что ей это показалось забавным, но она неодобрительно изогнула брови.

Я разразился смехом.

– Я же говорил тебе не верить слухам.

– Блейк, я не имела в виду, что ты должен переспать с девушкой, чтобы узнать ее страх.

– Это единственный способ, которым женщины раскрывают свои самые сокровенные секреты. – Все равно было не похоже, что Елена поверила бы правде.

– Знаешь, не хочу этого знать. – Она начала смеяться. – Просто скажи мне, чего она боится.

Я ухмыльнулся.

– Это действительно жалко.

– Расскажи мне.

– У нее есть парочка страхов. Один из них – это виноградные лозы, которые душат. Особенно лианы. Значит, она боится пэтси.

Она ахнула.

– Что такое «пэтси»?

– Ты не знаешь, что такое пэсти? – спросил я с усмешкой.

– Нет, мой отец постоянно это говорил, но он никогда не говорил мне, что такое пэтси.

– Это маленький геккон, у которого ядовитый язык. Один поцелуй убьет тебя, но это небольшая часть информации, которой они поделились, поэтому вместо того, чтобы просто лизать свою добычу, они переворачиваются и притворяются мертвыми. Некоторые даже убивают себя.

– Ты серьезно?

Я кивнул.

– У нее есть другие страхи?

– Ей не нравится пустыня, что-то в жаре, и она боится быть уродливой. Предлагаю поиграть с этим. Из-за фурункулов и ожогов она будет выглядеть уродливо. Мое другое предложение – устроить ей ад, и она никогда больше не попытается заявить на тебя права.

Елена поджала губы.

– Забавно, что ты это говоришь. Это была первая мысль Кары.

Я снова расхохотался.

– У тебя забавный способ справляться с вещами.

– Так мне говорили, – сказала она.

Я показал ей, как выглядят пэтси. Тот, что я сделал, был довольно большим, и на его теле были всевозможные синие и желтые узоры. Чешуя переливалась на солнце.

Я позволял ему облизывать свои глазные яблоки каждые несколько секунд, и когда он увидел Елену, то начал кусать себя.

– Ладно, хватит! Тебе не нужно было показывать мне ужасную часть о самоубийстве. Ты мог бы просто позволить ему упасть и притвориться мертвым!

Я усмехнулся.

– Не знаю, с какой стати люди их боятся.

К мертвому на камне присоединились еще несколько пэтси.

Елене они понравились.

Она взяла верх и заставила их играть друг с другом.

– Не позволяй им играть, Елена. Сделай их порочными.

– Я не знаю как.

– Позволь мне. – Я дал им зубы и способность растягиваться, играя с ней, чтобы заставить ее думать, что они могут дотянуться до нас.

Она быстро попятилась от них.

– Они ненастоящие, но уверен, что ты понимаешь картину. Если ты добавишь их в преисподнюю, она убежит в горы.

– Надеюсь, она не сойдет с ума.

– Это должно научить ее никогда даже не думать о том, чтобы снова заявить права на Рубикона.

– Может ли она обратить это вспять, ну, ты знаешь, вернуть к тому, что реально?

– Если она хороша и не боится, то да.

– Могла бы она создать мир, в котором я бы забыла, что это всего лишь заклинание?

– Она не дракон и всего лишь на первом курсе. Кроме того, заклинания не действуют на драконов.

– Значит, она могла заставить меня увидеть только то, что реально?

Я кивнул.

– Просто до тех пор, пока я не стану ее сучкой.

Я рассмеялся.

– Это то, что ты чувствовал каждый раз, когда Люциан пытался заявить на тебя права?

– С ним все было по-другому. Часть меня действительно желала, чтобы у него все получилось, но тьма во мне не позволяла ему этого. Я просто рад, что в конце концов не убил его. В тот последний раз, когда он не встал, а я просто хотел продолжать бороться… – Я сильно потер лицо при этом воспоминании. – Никто никогда не будет таким храбрым, как он.

– Он, несомненно, был таким и многое другое.

– Завтра ты увидишь. Я обещаю тебе, Николь не заявит на тебя права.

– Хорошо.

– Не хорошо. Она этого не сделает.

– Она этого не сделает.

***

На следующий день я сопровождал Елену в Колизей. Я видел, что она нервничает, но ей не о чем было беспокоиться. Николь ни за что не заявит на нее права. Елена надерет ей задницу.

Пока мы шли, в воздухе между нами тяжело повисло молчание, и я больше не мог этого выносить.

– Ты сегодня на редкость тихая. Все еще боишься?

– Нет, не боюсь. Мне просто все это не нравится.

Я фыркнул.

– Теперь ты знаешь, что все мы чувствуем.

– Вы, ребята, действительно не хотите Драконианца?

– На самом деле дело не в том, что я не хочу Драконианца. Хроматический нуждается в нем. Думаю, это связано с типом человека, который хочет заявить на тебя права. Видишь ли, Люциан был достоин заявить на меня права, но он был недостаточно силен. Арианна… – Я закатил глаза. – Думаю, мне не нужно вдаваться в подробности по этому поводу.

Она нервно рассмеялась.

– Это именно то, что я чувствую к Николь.

– Тогда не сдавайся.

– Я этого не планирую.

– Таков настрой.

Мы добрались до Колизея, и я открыл ворота, которые вели в зоны ожидания.

– Миа будет здесь?

– Миа будет готовить Николь, но я могу поспорить, что она хотела быть здесь.

Толпа уже прониклась духом праздника.

Сегодня я ненавидел всех в толпе. Я привык к этому, но все еще помнил страх, который испытал во время своего первого заявления, и я знал, что Елена, должно быть, чувствует это прямо сейчас.

– Я же не должна бегать как идиот на улице, не так ли?

Я рассмеялся.

– Нет, чем меньше, тем лучше. Это еще более пугающе.

– Слава небесам за это.

– Что, никаких «из любви к чернике»?

– Ха-ха.

Я слегка улыбнулся ей.

– Пришло время. Тебе следует подготовиться.

Она вошла в маленькую раздевалку, которая была новой. Драконы не беспокоились о своих обнаженных телах, но, похоже, для Елены они сделали исключение.

Это был первый раз, когда я был здесь в качестве поддержки, и мне было странно не носить повязку на талии, ожидая, когда меня позовут.

Я сел на каменную скамью, на которой сидел столько раз раньше, и закрыл глаза.

Пожалуйста, не позволяй, чтобы на нее заявили права сегодня. Найди ей кого-нибудь достойного.

Я услышал, как Елена резко вдохнула, и открыл глаза, когда она приблизилась.

Я ободряюще улыбнулся. Елена выглядела так, словно ее вот-вот стошнит. Она плюхнулась на сиденье рядом со мной.

Толпа зааплодировала громче, и я откашлялся.

– Пришло время. Тебе следует вытащить свою задницу туда.

– Есть какой-нибудь последний совет? – спросила она, не глядя на меня.

– Да, не надо, чтобы на тебя заявили права.

– Да, сэр. – Она отдала честь, и я усмехнулся.

Я встал, нажал на кнопку, и ворота распахнулись.

Она вздернула подбородок и вышла, излучая уверенность.

Николь была недостойна этого.

Я снова нажал на кнопку и прислонился к стене, когда ворота закрылись.

Раздались аплодисменты в честь Елены, и я почувствовал укол гордости, когда она не отреагировала на аплодисменты.

Она была фантастической студенткой. Это дало мне надежду, что, когда придет время, она поступит правильно и убьет меня.

Заиграла «Thunderstruck», и я рассмеялся. Николь была жалкой.

Елена оглянулась.

– Серьезно? – одними губами спросила она, и я покачал головой.

Она грациозно подняла руки. Солнце прекрасно освещало ее. На долю секунды я увидел королеву Катрину, но это была всего лишь иллюзия. Она не была матерью Елены.

Девушка подпрыгнула в воздух и изменилась.

Впервые в своей жизни я пожалел, что не человек, чтобы быть тем, кто сможет ее приручить.

Я прямо там и тогда понял, что по уши влюблен в нее.

Мне хотелось закричать. Это было так чертовски неправильно.

Молния, исходившая от Николь, вырвала меня из мыслей.

Толпа зааплодировала, и я посмотрел на Елену. Это должно было вывести ее из себя. Она снова разговаривала сама с собой.

Елена, давай. Сосредоточься.

Николь была хороша. Я не думал, что она будет так хороша.

Я начал испытывать легкую панику, но Елена справилась с этим.

Она может это сделать, Блейк.

Я вздрогнул, когда молния ударила в чешую Елены, но она стряхнула ее и бросилась в атаку.

Ей нужно было сосредоточиться, но Николь не давала ей на это времени.

Затем, к моему удивлению, Колизей начал превращаться в пустыню.

Из зала донеслись одобрительные возгласы.

Задай ей жару, Елена.

Появились пэтси, и Николь закричала.

Больше, как я тебе показывал.

Елена справлялась блестяще. Солнце припекало все сильнее, и жара становилась невыносимой.

– Не связывайся с художником, – прошипела она, подтверждая мои предположения.

Она была художницей.

Я мельком увидел, как она сидит в своем человеческом обличье, обнаженная, перед мольбертом.

Я стряхнул это с себя, заставляя сосредоточиться на настоящем.

Поведение Николь изменилось.

– Не сработает, Елена, твоя задница будет моей!

– Нет, это мы еще посмотрим! – Елена взревела в ответ.

Я услышал гул ее розового пламени. Она полагалась не на тот источник. Я сказал ей, чтобы она рассказала о своих худших страхах.

Улыбка на лице Николь подтвердила, что она ожидала этого.

Я видел победу в ее глазах.

У нее был план.

Картинка снова изменилась, но этого было недостаточно. Николь бросилась в атаку, пытаясь отвлечь Елену. К счастью, у Елены было сильное воображение.

Елена не сдавалась. Она отказалась показывать Колизей Николь.

Николь атаковала еще молниеноснее и снова попала в чешую Елены.

– Мне все равно, чего она хочет, она на нас не заявит права.

Я посмотрел на Елену. Она выводила меня из себя, когда так говорила о себе. Это было ненормально.

Елена несколько раз теряла равновесие. Она теряла контроль над тем, что хотела показать Николь.

Николь была полна решимости и выпускала одну молнию за другой.

Елена собиралась проиграть.

Черт возьми, Елена! Устрой ей ад. Я взревел, и в моем сознании возник образ наихудшего вида ада.

Внезапно Колизей превратился в то, что я себе представлял.

Елена была в воздухе, когда пейзаж изменился.

Я видел по ее глазам, что она этого не делала. Это все из-за меня.

Я взял все на себя. Мне было наплевать, как это было возможно, но я должен был убедиться, что Николь никогда больше не попытается заявить права на Елену.

Я представил себе сухой воздух и реки лавы, окружающие Николь.

Она оказалась в ловушке, когда из лавы выбежали пэтси.

Они были мерзкими и злыми.

Она закричала.

Я прибавил огонь.

Я представил себе адскую разновидность лианы. У нее были длинные зубы, которые вонзились в Николь.

Николь вскрикнула, когда лиана чуть не схватила ее.

Теперь пути назад не было.

Я позволил земле задрожать, когда из земли вырвался огонь. Размахивая руками, Николь пыталась удержать равновесие на своем подиуме, который теперь превратился в камень, едва достаточный для ее ног. В конце концов, я отобрал у нее подиум.

Руки, охваченные пламенем, взметнулись над камнями.

Руки били ее, и на ее коже образовывались фурункулы.

Я улыбнулся, когда она закричала в агонии.

Николь наконец крикнула:

– Хватит.

Я отпустил, и Колизей вернулся в свое первоначальное состояние.

Николь была в ужасе, плакала и кричала.

Урок усвоен.

Не заявляй права на Рубикона, черт возьми.

Открылись еще одни ворота, и оттуда вылетело еще больше драконов, пытаясь преградить путь Елене.

Я воспринял это как сигнал к уходу и убрал свою задницу оттуда так быстро, как только мог.

– 28~

Когда я вернулся в Академию Дракония, по коридорам разнесся шепот о сегодняшнем заявлении. Все шептались о том, что Елена не проявила милосердия.

Я пошел в свою комнату и рухнул на кровать.

Как, черт возьми, мне удалось помешать заявлениям прав на Елену?

Чтобы это произошло, между нами должна была быть какая-то связь.

Ни у кого из других драконьих пар такого не было, но, с другой стороны, наша порода была намного лучше.

Мои мысли лихорадочно метались. Она подшучивала надо мной.

Она должна была.

Но она понятия не имела, что я испытываю к ней такие чувства.

Я не знал, как собирался остановить это, как собирался сказать ей правду. Я тренировал ее только потому, что мне нужно было, чтобы она убила меня.

Я не мог доверять этому чувству. Это не продлится долго. Рано или поздно она погрузится во тьму. Мы оба хотели бы этого.

Наконец-то я заснул. Мне ничего не снилось.

***

Грег зааплодировал мне, когда я вошел в его класс.

– Не думал, что она на это способна, Блейк. Ты определенно передаешься ей по наследству.

Я усмехнулся.

– Надеюсь, это послужит уроком для всех Драконианцев. Не заявляй права на Рубикона.

Класс зааплодировал.

Грег рассмеялся.

– Если бы только твоя Варбельская команда была такой же злобной.

Я хотел отшить его, но в тот момент он был учителем, а не просто коллегой-тренером.

На занятиях профессор Файзер была тихой. Хотя бы раз я хотел узнать, что творилось у нее в голове. Возможно, она обнаружила еще один дент. Конечно, с тем, как она себя вела, все в этой школе довольно скоро будут недовольны друг другом.

Никто не мог перестать говорить об этом заявлении прав, но победителя нигде не было видно.

В два часа я отправился на гору и нашел там ожидающую меня Елену. Я поспешно натянул халат через голову.

– Извини, что опоздал, – сказал я, садясь рядом с ней на валун.

Часть меня боялась проводить с ней время, но другая часть меня была безумно счастлива.

Я всегда с чем-то боролся.

Елена выглядела обеспокоенной и раздраженной.

– Ты в порядке? – Я легонько толкнул ее плечом.

– Не знаю.

– Она не заявила на тебя права.

Она строго посмотрела на меня.

– Это был ты?

– Что, это был я? – невинно спросил я, прикидываясь дурачком.

– Ты знаешь, о чем я говорю, – прошептала она, вставая и потирая руки.

Она была напугана. Почему?

– Нет, это не я.

– Черт возьми, со злыми пэтси и всем прочим, – прошипела Елена. – Это была не я, и уж точно не Кара, так что я не знаю, кто, черт возьми, запечатлел эту сцену в моей голове. Пол был единственным.

Блядь. Я понял, о чем она говорила.

– Это не Пол, ладно. Пустыня была недостаточно страшной.

– Мне все равно.

Мне пришлось подавить вздох.

– Она этого не боялась. Будто она ожидала этого, поэтому я захотел все изменить… и это произошло.

Она уставилась на меня, не мигая.

– Она могла бы заявить на меня права, если бы когда-нибудь узнала.

– Они этого не сделают, ты – Рубикон.

– Ты этого не знаешь. – Она оттолкнулась от валуна и начала расхаживать. – Что с нами происходит? Я этого не понимаю.

– Я понимаю. – В ту минуту, когда эти слова слетели с моих губ, мне захотелось взять их обратно.

– Пожалуйста, поделись.

Я влюблен в тебя. Черт! Я тихо и медленно выдохнул. Я не мог сказать ей правду, поэтому придумал другую причину.

– Мы одинаковые. У нас обязательно должна быть какая-то связь друг с другом, которая отличает нас от всех остальных драконов.

– Всю свою жизнь я была другой, но никогда за миллион лет не ожидала, что стану такой. – Она взмахнула руками вверх и вниз по своему телу.

– Тебе все еще не нравится быть драконом?

– Это не то, что я сказала. Я люблю своего дракона. Она помогла мне со многими вещами, с которыми я никогда бы не смогла смириться самостоятельно.

Она подошла и снова села рядом со мной.

– Почему ты помог мне?

– Она недостаточно достойна, чтобы претендовать на тебя, – сказал я.

– Почему тебя волнует, кто достаточно достоин, а кто нет?

– Ты – Рубикон. Только лучшие из лучших могут претендовать на тебя, никогда не забывай об этом. – Я выдержал ее пристальный взгляд, чувствуя, что могу утонуть в зеленом море ее глаз. Она закрыла лицо руками и застонала.

Я ненавидел то, что она чувствовала, что должна скрывать от меня свои эмоции.

Прошла, как мне показалось, целая вечность, прежде чем она опустила руки и снова посмотрела на меня.

Мы смотрели друг на друга дольше, чем следовало. Внезапная потребность поцеловать ее захлестнула меня. Я хотел знать, каковы на вкус ее губы.

Я встал и подошел к дереву.

Возьми себя в руки. Ей нужно убить тебя. Ты обучал ее этому. Адреналин подскочил в теле, и я понял, что мой сердечный ритм был повышен.

Ладони вспотели.

Я глубоко вдохнул, чтобы взять свои нервы под контроль и сменить тему.

– Ходят слухи, что Арианна собирается попытаться заявить права на одного из нас в следующий раз. У меня такое чувство, что это будешь ты, так что мы должны начать готовиться к этому. Она немного более свирепая, чем Николь.

– Ты что, издеваешься надо мной?

– Я могу тебе помочь. – Я присел перед ней на корточки.

– Блейк, ты не можешь. Если кто-нибудь узнает, что ты можешь делать… – Она снова отвела от меня взгляд и покачала головой. Когда ее глаза снова открылись, в них была явная мольба. – Я не могу стать сучкой Арианны, она еще более злая, чем Николь.

– Ты этого не сделаешь, просто поверь мне.

– Я так понимаю, ты тоже знаешь о ее страхах?

– Обо всех. – Я улыбнулся.

– Ты знаешь, когда она это планирует?

– Судя по тому, как некоторые Драконианцы говорили об этом, скоро.

– Тогда нам следует начинать, – непреклонно сказала она. Она была готова.

Я тренировал ее усерднее, чем раньше. Она все еще пыталась совладать со своей молнией, и это беспокоило меня. Это было странно. Я никогда не боролся ни с одной из своих способностей.

Я пытался сосредоточиться на тренировке, но это было нелегко, когда Елена была рядом со мной.

Она становилась все сильнее и устрашающе.

Наша дружба крепла по мере того, как мы проводили больше времени вместе, хотя я делал все, чтобы так не продолжалось.

Она была полна решимости и каждый день выходила за рамки своих возможностей, и у нее едва хватало сил улететь обратно в академию.

Я, конечно, помогал и следил за тем, чтобы она как следует отдохнула.

***

Варбельская тренировка прошла не так плохо, как я думал, хотя мне хотелось бы, чтобы у моей команды было немного мужества и решительности Елены. Если бы так и было, мы бы не заняли второе место.

Но всегда был следующий год… если вообще собирался быть следующий год.

Проходя по коридорам Академии Дракония, я заметил парящие в воздухе баннеры, объявляющие о предстоящем Тестриальном бале.

Табита продолжала приставать ко мне по поводу похода туда. Я сказал ей, что подумаю об этом.

В тот день Елена захотела прервать нашу тренировку.

– Почему, что может быть важнее заявлений Арианны?

– Об этом еще даже не объявлено, Блейк. Время еще есть, и я усердно тренировалась. Я считаю, что заслуживаю перерыва.

– О, да ладно?

– Это не Варбельские игры.

Я рассмеялся.

– Серьезно, что настолько важно, Елена?

– Бал, ладно? Твоя сестра сдерет с меня шкуру заживо, если я сегодня не пойду с ними за нашими масками. Она уже жалуется, что я провожу с ними недостаточно времени. Итак, я говорю тебе. Мне нужно уходить в половине третьего. – Она посмотрела на свои часы. – То есть сейчас.

– Это всего лишь бал.

– Мне все равно. Я сыта по горло упражнениями в том, как быть Рубиконом. С угрозами Арианны пока придется подождать.

Она уже скользнула за дерево, чтобы снова принять драконью форму.

– Дай угадаю, тебе не нравятся танцы и наряжаться?

– Это вообще вопрос?

Она хихикнула, выходя в своем драконьем обличье.

– Так что я приму это как отказ.

– Итак, встретимся здесь завтра?

Она покачала головой.

– Нет, мне нужно готовиться к балу.

– Елена, – сказал я, покорный и разочарованный.

– Один день не сделает меня хуже. Мне нужен перерыв. Иди, сделай что-нибудь с Табитой. Вы, ребята, все еще вместе, верно?

Я не мог поверить, с какой легкостью она упомянула Табиту.

– Да, – выдавил я из себя.

– Вот так. Увидимся в понедельник, – сказала она, прежде чем нырнуть со скалы.

Я рассмеялся, услышав, как она снова тихо разговаривает сама с собой. Для меня это уже не было таким уж странным. На самом деле, это было почти очаровательно.

Я присел на валун.

Я не торопясь закурил еще одну сигарету, надеясь, что это поможет мне прояснить голову.

Я не знал, как долго еще смогу скрывать свои чувства от Елены.

Она была подобна солнцу. К черту луну и звезды.

Она была моим солнцем.

«Ты темный, Блейк. Это ненадолго», – прошептала тьма внутри меня.

Я закрыл глаза. Тьма приближалась. Если наша связь настолько сильна, я потащу ее за собой во тьму. Я буду в ответе за то, что погашу свет внутри нее.

Я устал быть в ответе за то, что убивал свет в людях.

Слезы защипали мне глаза, и я сморгнул их.

Я никогда раньше не чувствовал ничего подобного. Даже с Ирен. То, что было у меня с Ирен, было ничем по сравнению с этим.

Я ничего не мог с этим поделать. Я был трусом, обреченным на тьму.

***

Я оставался на горе всю ночь и наблюдал, как солнце начало выглядывать из-за горизонта.

Новые стихи о том, что Елена заставила меня чувствовать, о том, что у нас с ней нет надежды на будущее, крутились в моей голове всю ночь, наполняя душу грустью.

Я был в полном беспорядке. Я всегда был в полном беспорядке.

Я был измотан. Устал ждать, когда тьма поглотит меня. Устал от жизни.

Иногда мне хотелось поддаться этому, но я всегда отступал.

На этот раз я отступил из-за Елены.

Я не знал, что сделаю, если она уйдет.

Я буду потерян. Теперь я это знал. Может быть, она подтолкнет меня к этому краю.

Пришло время, Блейк. Я знаю, ты устал. Позволь мне взять все на себя.

Я отогнал голос тьмы на задний план, когда встал и ушел.

***

Табита была в восторге, когда я сказал ей, что пойду с ней на Тестриальный бал. Она взвизгнула, а затем приказала мне пойти убедиться, что у меня есть подходящая одежда для этого случая.

У меня не было ничего, что хотя бы отдаленно напоминало смокинг, но, к счастью, у Джорджа был запасной. Мы были более или менее одинакового телосложения, за исключением того, что мои руки были больше и мускулистее.

– Магия – единственный способ, которым нам удастся изменить это, – сказал Джордж.

– Чувак, я не разбираюсь в такой магии.

– Я знаю кое-кого, кто разбирается. Сейчас она здесь. Уверен, она сможет уделить мне несколько минут, – сказал он, подходя к двери.

– Хорошо, – сказал я, и он быстро ушел.

Через несколько минут он вернулся с Люсиль, матерью Бекки. Она могла бы сойти за сестру Бекки. Годы определенно были к ней добры.

– Не думала, что ты из тех драконов, которые ходят на подобные балы, Блейк.

– Меня заставил Снежный Дракон.

Она рассмеялась.

– Надень рубашку и пиджак, если хочешь, чтобы я их исправила.

– В этом-то и проблема. Он толще меня, – рассмеялся Джордж.

– Толще? – воскликнул я в притворном возмущении. – Попробуй сильнее и быстрее. Я могу надрать тебе задницу в любое время, когда захочу.

– Ладно, ладно. – Джордж поднял руки в знак поражения, затем повернулся к Люсиль. – Ты можешь это поправить?

– Насколько больше мне нужно, чтобы это получилось?

– Это совсем не подходит.

– Даже самую малость?

Я покачал головой.

– Ладно, давай покончим с этим, пока девочки приводят себя в порядок. Мне нужно быть там, чтобы помочь им подготовиться. – Она поджала губы, затем взяла у меня рубашку. – Джордж, надень это.

Он сделал, как она сказала, и она начала что-то бормотать себе под нос.

Я разинул рот, наблюдая, как материал становится больше, пока не повис на Джордже, как мешок. Он снял рубашку и протянул ее мне.

– Я же говорил тебе, она хороша.

– У этого есть какие-то временные рамки?

Люсиль рассмеялась.

– Нет, я лучшая фея-крестная во всех землях.

Я надел рубашку, но теперь она была мне немного великовата. Люсиль шагнула вперед и застегнула рубашку, оставив воротник открытым.

Она что-то пробормотала, и я почувствовал, как рубашка сжимается, пока не стала идеально сидеть по фигуре.

– Ну как?

– Идеально.

– Хорошо. – Она повторила процесс с жакетом, затем разгладила материал на моем плече. – Повеселись сегодня вечером.

Я кивнул.

– Спасибо. На всякий случай я вернусь в свою комнату в двенадцать.

– Все, что пожелаешь. Просто не делай ничего такого, чего я бы не стала делать. И к тебе это тоже относится, мистер. Я не глупая, – сказала она, строго посмотрев на Джорджа.

Он сглотнул.

– Увидимся позже, Джордж. Не опаздывай, – пропела Люсиль, уходя.

Джордж быстро обрел дар речи.

– Даже не мечтала об этом, не могу дождаться, когда увижу, как сногсшибательно ты выглядишь с моей девочкой.

Когда она ушла, я повернулся к Джорджу.

– Спасибо, чувак. Я действительно ценю это.

Джордж пожал плечами.

– Не парься, чувак. Кроме того, она действительно потрясающая, если тебе нравится тип миссис Робинсон.

Я ударил его по плечу.

– Чувак, ты же знаешь, что это мать твоей девушки, верно?

***

Джордж ушел через тридцать минут, как раз перед тем, как появилась Табита в облегающем платье, подчеркивающем каждый ее изгиб. Она пыталась отрастить волосы, и теперь они падали ей на плечи, подпрыгивая при каждом ее шаге. Я воспользовался моментом, чтобы оценить ее длинные ноги.

Она выглядела сногсшибательно.

Я схватил куртку и обнял ее за плечи, когда мы направились на бал. Когда мы подошли к дверям, я накинул куртку, и Табита схватила меня за руку, когда мы вошли. На несколько секунд воцарилась тишина, а затем раздались вздохи удивления. У меня не было привычки посещать подобные светские мероприятия.

Инстинктивно я почувствовал, что ищу Елену.

Я пробежал глазами по лицам людей, которых знал, но едва узнавал. Все выглядели такими разными, такими отполированными.

Я нигде не чувствовал ее присутствия и не видел Джорджа, так что, вероятно, ее здесь еще не было.

Табита потащила меня к столу, за которым сидела Сьюзен. Когда мы добрались туда, та поперхнулась своим напитком.

– Как, черт возьми, ты его сюда притащила?