Текст книги "Клуб настоящих мужчин"

Автор книги: Эдриенн Бродер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

– Полагаю, вряд ли стоит просить о помощи кого-нибудь из этих ребят, – добавил Джесси, заметив, что водители грузовиков, проезжавших мимо, подозрительно угрюмы. Во многих машинах через задние стекла можно было увидеть ружья.

– В этом ты прав, – согласился Купер, решив, что даже беспочвенный страх может послужить отличной мотивацией. Должны же эти мужчины научиться сегодня хоть чему-то. – Показать, как это делается?

Добровольцы, окружив Купера, внимательно смотрели, ловя каждое его слово.

– Перво-наперво берем монтировку, – начал тот. – Ее, между прочим, можно использовать и как оружие. Конечно, в крайнем случае, в целях самозащиты.

Он взвесил предмет на ладони, чтобы продемонстрировать, насколько тот тяжелый.

– Затем ослабляем гайки на вышедшем из строя колесе. Знаете, многие ребята сначала решат приподнять машину, но будьте осторожны, – предостерег Купер. – Если колесо станет вращаться, не будет силы сцепления. Поэтому лучше оставьте его на земле и воспользуйтесь рычагом.

Вокруг раздались удивленные «аха» и «хм-м».

– Кто-нибудь хочет испытать свои силы и отвинтить гайки?

Вызвался Курт, но решил не следовать совету Купера, а использовать в качестве рычага массу тела и ноги. Поэтому, кряхтя от напряжения, задействовал накачанные в спортзале мускулы.

– Хорошая работа, – одобрил Купер, хлопнув Курта по спине. Человек, ищущий собственный способ решения проблемы, достоин уважения. Потом высыпал Джесси на ладонь несколько гаек и попросил ни в коем случае не потерять их.

Купер дал поручение каждому, и вскоре все были вовлечены в процесс починки и работали в команде: Уолтер возился с домкратом, Брюс проверял, хорошо ли накачаны остальные шины, Адам залез под грузовик, чтобы достать запаску. Купер подсказал, что та находится сразу за задним дифференциалом (надеясь, что, найдя запасную шину, Адам поймет, как выглядит задний дифференциал).

Купер научил подопечных находить самое подходящее место для домкрата на раме. Используя гаечный ключ в качестве опоры, Уолтер с помощью домкрата поднимал грузовик, пока шина, наконец, не оторвалась от земли. Конечно же, он не смог сдержаться и громко пыхтел, словно избалованный мальчишка, показывая, как ему тяжело. Купер сначала хотел упрекнуть его за ребячество, но решил, что лучше не стоит. За манеры отвечают Люси и Марта, а ему нужно сосредоточиться на работе, то есть обучить добровольцев всем полезным умениям настоящих мужчин.

– Запомните: запасная шина более объемна, чем спущенная, поэтому удостоверьтесь, что грузовик приподнялся на достаточную высоту.

Попутчики включились в процесс и внимательно слушали, испытывая приятное волнение, ведь Купер раскрывал им секреты, на постижение которых понадобились бы многие годы.

Купер быстрым движением стащил спустившуюся шину и поместил на ступицу запасную.

– Вам придется рукой затянуть зажимную гайку в виде пятиконечной звезды, чтобы шина держалась, – объяснил он, – а затем воспользуйтесь баллонным ключом, чтобы завершить работу.

Как только гайки были закручены, он попросил Джесси снова вставить баллонный ключ в домкрат и повернул его на четверть оборота. Машина опустилась вниз.

– Круто, – прошептал Джесси.

– Теперь, когда пикап стоит на всех четырех колесах, нужно последний раз завинтить гайки, – проинструктировал Купер.

В этот самый момент Марта, Люси и Беатрис как раз проезжали мимо. Увидев мужчин, оказавшихся в бедственном положении, они замедлили ход и остановились в двадцати футах от машины Купера.

– Как дела? Все в порядке? – прокричала Марта, высунувшись из окна.

Рука Джесси все еще лежала на домкрате.

– Полный порядок, – улыбнулся он. «Ничего особенного, пустяки», – было написано на его лице. – Просто меняем шину.

Купер улыбнулся: – Мы поедем за вами. Адам помахал Люси рукой:

– Увидимся на ферме.

– О'кей-хоккей, – сказала Люси. – Обед будет на столе.

Беатрис набрала скорость, Люси закрыла окно, и они с Мартой покатились со смеху – «Клуб настоящих мужчин» можно было считать открытым!

Грязная работа осталась позади. Брюс распечатал несколько пакетиков с гигиеническими влажными салфетками, которые припрятал в своем рюкзаке.

– Будь всегда наготове – вот мой девиз, – сказал он, предлагая пару штук новым друзьям.

– Шаг вперед, два шага назад, – пробормотал Купер, вытирая руки о грязную тряпку, которую всегда держал под сиденьем.

На зеленый свет машина въехала в Неолу, главный город Манассас-Вэлли, и Купер снизил скорость, проезжая по главной улице, обрамленной двухсотлетними деревьями. Пикап миновал Окружной суд, построенный в 1837 году, старую почту и парикмахерскую, куда Купер ходил стричься, сколько себя помнил. Солнце село за холмы и уже почти стемнело, когда они увидели озеро, где Купер катался на коньках еще ребенком. На другой стороне находилось кладбище времен Конфедерации, а за ним – Тэкингтон-драйв, длинная грязная дорога, ведущая к ферме в восемьсот акров.

В темноте смутно виднелись очертания огромного коровника, который Купер называл доильным залом, ангаров и сараев, расшатанного заборчика, окружавшего участок, силосных ям, коров в стойлах и стогов сена. Но Купер знал ферму как свои пять пальцев. И сразу увидел то, чего не заметили остальные: предупреждение на арест имущества, прикрепленное к забору. Хотя из банка присылали множество писем, фермер был уверен, что никаких действий не будет предпринято по меньшей мере в течение месяца. Впереди еще уйма времени, чтобы все уладить, полагал он. Сердце Купера бешено забилось: что, если предупреждение попалось на глаза матери? Надо будет сорвать бумажку, как только гости уснут.

И вот они уже на ферме. Два золотистых ретривера выбежали навстречу и радостно встретили прибывших. Собак звали Тор и Тэп. Купер рассказал, что на ферме всегда было два золотистых ретривера по имени Тор и Тэп. Начало этой традиции положили еще отец и дед, а он продолжал ее, не задавая лишних вопросов.

– Сторожа из них, конечно, никудышные, – добродушно успокоил Купер, когда мужчины испуганно схватились за сумки, – зато друзья самые преданные.

Люси, Марта и Беатрис вышли на крыльцо. Освещенные светом из кухни, они были похожи на трех ангелов с нимбами. Из открытой двери доносились аппетитные запахи печеного картофеля и цыплят.

Беатрис по очереди пожала руку каждому из прибывших.

– Очень рада с вами познакомиться, – говорила она с немного нарочито преувеличенным южным диалектом. Когда Купер оказался рядом с матерью, она шутливо побранила его за недостаток гостеприимства: – Купер Тэкингтон, что за прием для наших гостей ты устроил? – И ласково улыбнулась, похлопав его по груди.

– Думаешь, этим привлекательным молодым людям больше нечего делать, как помогать тебе сменить шину?

Глава 9

Важно не то, сколько мужчин было в моей жизни, а сколько жизни было в моих мужчинах.

МэйУэст.

Сложно было представить себе что-то более далекое от ежедневной рутины в Нью-Йорке, чем жизнь на ферме Тэкингтонов. В городе активная деятельность начиналась в восемь утра и заканчивалась строго в полночь. Распорядок же дня был практически одинаковым, лишь слегка варьируясь: несколько раз выключаем сигнал будильника, просыпаемся под любимую радиопередачу и наслаждаемся утренними ритуалами: душ, латте, свежие газеты. При желании можно пойти в спортзал или сразу на работу, где нью-йоркские мужчины проводили по десять – двенадцать часов. Вечером они встречались с друзьями или коллегами в приятных ресторанчиках. А если была подходящая партия, ходили на свидания.

Порой же просто оставались дома, заказывали китайскую еду и смотрели многочисленные шоу по телевизору.

На ферме Тэкингтонов все было абсолютно по-другому. Здесь, с помощью звонкоголосого петуха по кличке Паваротти, Куперу удавалось будить мужчин в пять утра. Он поил их растворимым кофе «Фолджерс», сажал в пикап и вез в доильный зал, расположенный в миле от дома. Там, обескураженные и не успевшие принять душ, они стояли на резиновых ковриках, расстеленных в проходе между двумя возвышающимися платформами. На эти платформы в течение полутора часов непрерывным потоком выводили по двадцать четыре коровы, каждая из которых весила не менее четырехсот фунтов.

Шестеро добровольцев, сидя в центральном проходе на одинаковом расстоянии друг от друга, доили сразу четырех коров, по две с каждой стороны. Купер не уставал повторять, как повезло им работать в помещении, оборудованном по последнему слову технику. Вымя коров находилось на уровне пояса, и поэтому почти не приходилось нагибаться. Мужчины сонно и раздраженно смотрели на Купера, недоумевая, как их удалось втянуть в подобную авантюру.

– С такой работой спокойно справляются два батрака, – заявил Купер. – Поэтому вы должны щелкать ее как орешки.

В знак солидарности Люси и Марта просыпались в то же возмутительно раннее время и наблюдали за дойкой с крыльца, где Купер выставил две допотопные скамьи. Это был удобный обзорный пункт, и девушки широко раскрытыми глазами наблюдали за маршем коров, у которых было столько молока, что, казалось, огромное вымя вот-вот лопнет.

Коровы нервничали в присутствии незнакомых мужчин, и Купер изо всех сил старался успокоить животных. Тихим, мягким голосом он рассказывал членам клуба о том, как следует обращаться с домашним скотом и оборудованием, время от времени прерываясь, чтобы утихомирить очередную корову, испугавшуюся новичков, или загнать ее обратно в стойло.

– Главное для нас – не отстать от плана. Не забывайте, норма составляет семьдесят пять тысяч фунтов молока в день, – предупредил он добровольцев. – А для этого нужно правильно установить оборудование и поддерживать спокойную обстановку. И помните: самое важное правило в доильном зале – ни в коем случае ни прикасаться руками к коровам. Никакого прямого контакта.

– И почему же? – поинтересовался Адам.

– Это негигиенично, а Министерство сельского хозяйства не допускает вредных веществ и примесей в нашем молоке, – строго пояснил Купер. Потом взглянул на Люси и Марту и продолжил, пряча улыбку: – Да, представьте себе, они присылают инспекторов – слащавых и хитрых маленьких человечков в очках с толстыми стеклами и практически без подбородков. А мы их убиваем и съедаем на обед.

Все засмеялись над его шуткой. Но когда фермер начал демонстрировать, как правильно доить корову, добровольцы замерли, жадно впитывая новую информацию. Купер сначала опускал каждый сосок в емкость с дезинфицирующим средством, вытирал специальной тряпочкой и подсоединял особый прибор, так называемый коллектор, к которому прикреплялись четыре отсоса. Они перекачивали молоко в отдельные мерные емкости, каждая объемом в шесть галлонов, с красными метками на стенках.

– Жаль, что я оказалась свидетельницей того, как Купер это делает, – прошептала Марта Люси.

Неудивительно, что Курт справился первым и решил совершить обход, подобно инструктору по строевой подготовке, собирающему войска. Он остановился рядом с Брюсом, не решавшимся подступиться к коллектору.

– Слушай, это же не бомба, – терпеливо объяснял Курт. – Ты нас всех задерживаешь, дружок. Помни, в команде не существует слова «я».

– Зато есть слово «мне», – парировал Брюс, гордый тем, что лучше всех одет в группе – в рабочем костюме от Кахартта и ботинках от Л.Л. Бина.

Джесси, разнервничавшийся от всеобщего внимания, засунул указательный палец в один из отсосов коллектора, что вызвало ехидное хихиканье Уолтера. Но Купер мгновенно выключил машину и ловко извлек из нее застрявший перст.

Саймон вел себя непривычно тихо. Марта решила, что он либо догадался, что не слишком популярен, либо же, как и она, просто не любит рано вставать. Адам же спокойно работал, искусно управляясь с коллектором и негромко насвистывая, чтобы коровы не нервничали.

Люси размышляла, какими примитивными кажутся коровы на фоне высокотехнологичных систем для измерения, транспортировки и охлаждения продукции. Но потом она вспомнила о чудесном продукте, получающемся в итоге: молоке – белом, пастеризованном, необходимом детям.

Марта поинтересовалась, не будет ли стаду приятнее слушать мелодию в стиле кантри вместо классической музыки, доносившейся из комнатки Купера.

– Все дело в расслабляющем эффекте, – поведал фермер, придвинув третью скамеечку. – Чем спокойнее звуки, тем больше получаем молока. Верите или нет, но у коров на молочной ферме довольно приятная жизнь.

Марта скептически взглянула на него. Насильное размножение и молокоотсос – это приятно? Трудно поверить. В меню японского ресторана указано, что скот для получения мяса кобе [21]21
  Имеется в виду кобе-гю – «мраморное мясо»; получило свое название из-за тонких жировых прослоек.


[Закрыть]хорошо кормят, отпаивают пивом и ежедневно делают массаж. В общем, балуют по полной программе. Во всяком случае, будь она коровой, то выбрала бы именно такое обращение.

Когда последний коллектор был откреплен и все коровы, наконец, освободились, четырехногих леди, избавившихся от избытка молока, провели к выходу через весь доильный зал. Выглядели они намного спокойнее и умиротвореннее, чем до дойки. Почти сразу же шеренгой зашли новые. Буренки бешено вращали карими глазами, а вымя их едва не лопалось.

– А почему некоторые коровы дают намного больше молока, чем другие? – спросила Люси, глядя на неравномерно заполненные емкости.

– Если бы у меня был ответ на этот вопрос, я бы давно стал состоятельным человеком, – ответил Купер и объяснил, что на надой влияют различные факторы, включая возраст животного, здоровье и способность к образованию молока.

– Мне очень нравится, что все это, – повела рукой Люси, – называется доильный зал. Звучит так гордо, будто молодая коровка может усесться здесь с холодной шипучкой из корнеплодов и терпеливо ожидать визита быков-джентльменов.

Марта с интересом обозревала новую партию коров, их влажные носы, грязные копыта и испачканные бока.

– Эй, леди, – шутливо сказала она, – как насчет того, чтобы уделить немного внимания внешности и гигиене? Ведь не узнаешь, когда мимо пройдет привлекательный бык, который станет вашей судьбой.

Очарованный этой милой болтовней, Купер рассмеялся:

– Боюсь, что наиболее похожее на быка существо, которое увидят наши леди, – это я.

– А как же Пинкни? – спросила Люси. Они пошли к дому мимо большой площадки для выгула скота рядом с доильным залом. – Я думала, этот бык-производитель призван осчастливить всех тэкингтонских коров.

– Я считаю, что намного выгоднее и надежнее осеменять коров искусственным способом, – пояснил Купер. – А посему наш старый добрый Пинкни оказывает услуги только телкам.

– Оказывает услуги? – переглянулись девушки.

– А в чем разница между телкой и коровой? – поинтересовалась Марта.

Глаза Купера сверкнули.

– Телка не дает молока. Она не становится коровой, пока не будет дойной.

– Как это?

– Пока у нее не появится теленок, – терпеливо объяснил Купер.

– Думаю, этот эвфемизм придумал именно мужчина, – сказала Люси, осознав, что в коровьем мире они с Мартой все еще являются парочкой телок.

– Есть телки, которые никогда не станут коровами, – подхватила Марта, будто бы читая ее мысли.

Каждое утро к восьми часам группа возвращалась к дому Купера, где витал аромат свежеиспеченного хлеба, шипел на сковороде бекон и Беатрис (в фартуке черно-белой расцветки, имитирующей окрас коровы) суетилась на кухне. Огромные куски масла с подтаявшими от жары краями лежали на столе рядом с печью.

В первый день, когда Беатрис протянула Брюсу тарелку, до краев наполненную омлетом, домашней ветчиной, нарезанной ломтями, жареным картофелем и тостом с маслом, тот подскочил от ужаса.

– Не обижайся, Беатрис, – сказал он, уставившись на свою порцию, – но здесь больше калорий, чем я потребляю за неделю. Разве у вас нет мюсли или обезжиренного творога?

«Слава Богу!» – подумала Марта, радуясь, что кто– то первым упомянул об этом. И почему она не догадалась привезти с собой обезжиренный йогурт?

Несмотря на предостережение девушек в машине, Беатрис была шокирована. Какой мужчина откажется от правильного завтрака? Но она за долю секунды выбрала нужную тактику. В конце концов, все южные женщины знают, что вежливость – их главный козырь. Беатрис вкрадчиво заговорила с нарочитым акцентом:

– Надеюсь, вы не откажетесь от домашней еды, которую я приготовила своими руками? – Она склонила голову набок и одарила его взглядом, одновременно печальным и обольстительным. – К тому же вы должны знать, что женщины предпочитают больших мужчин.

Уолтер вскинул голову на это заявление и похлопал свой рыхлый живот, как будто, отращивая его, думал об удовольствии женщин.

«Она сказала «больших», а не «рыхлых»», – подумала Люси, вспомнив о надписи на кабинке в дамской комнате «Ла Луна»: «Женщины не займут равного положения с мужчинами, пока не пройдут по улице с лысиной и пивным животиком, не сомневаясь при этом, что прекрасно выглядят».

– Чем вы больше, тем защищеннее мы чувствуем себя в ваших объятиях, – ворковала Беатрис.

Марта оглянулась, чтобы посмотреть, не шокирована ли Люси флиртом Беатрис. Но та ничего не заметила, обдумывая замечание о больших мужчинах и вспоминая, как первый раз раздевалась в присутствии Адама, охваченная ужасом, что ее бедра шире, чем его. В то время она сомневалась, что когда-нибудь почувствует себя уверенно, встречаясь с человеком, которой весит всего на десять фунтов [22]22
  Фунт равен 453 граммам.


[Закрыть]больше. Теперь же, рассматривая тонкие пальцы Адама, Люси протянула ему тарелку с самой огромной порцией бекона.

– Милый, ешь на здоровье, – сказала она ему.

– Даю слово, что с помощью моего сына вы рас трясете этот завтрак еще до обеда, – пообещала Беатрис, взъерошив волосы Брюса.

– Ну, если вы в этом уверены… – откликнулся тот, пытаясь пригладить шевелюру.

Марта, оценив количество калорий, жиров и углеводов в его тарелке, решила, что такому простофиле было бы проще продать пилюлю, которая превратила бы его в идеального мужчину.

– А как вам удается оставаться такой изящной при столь обильной еде? – удивился Брюс.

Беатрис дотронулась до талии, довольная, что мужчина оценил ее фигуру.

– Живя за городом, приходится потрудиться, чтобы заработать себе пропитание, и этих усилий вполне достаточно. Здесь люди не сидят весь день за письменным столом, – сказала она, перенося сковородки из духовки в раковину. – Я много работаю в огороде и развожу цыплят. А когда есть возможность, не отказываю себе в удовольствии потанцевать.

Марта прищурилась. Она нашла более правдоподобное объяснение стройности Беатрис. Быстро подсчитав тарелки, девушка обнаружила, что их на одну меньше, чем должно быть.

– А вы не будете завтракать с нами? – невинно поинтересовалась она, подумав: «Не заставляйте меня обнародовать ваш запас средств для похудения».

– Как нехорошо с твоей стороны привлекать ко мне внимание, – улыбнулась Беатрис и извиняющимся взглядом окинула собравшихся мужчин. – Стыдно признаться, но я так проголодалась, готовя вам завтрак, что просто не смогла удержаться.

– Вам вовсе не нужно ждать нас, – заверил ее Курт.

– Конечно, нет, – согласился Адам. – Вы просто замечательная хозяйка.

– Самая лучшая, – заверил Джесси, удивившись бестактности сестры.

«Браво, Беатрис, хорошо сыграно», – подумала Марта, изумившись горячности, с которой мужчины бросились на защиту хозяйки.

Та окинула Марту высокомерным взглядом и продолжила разговор с Брюсом:

– Может быть, вы сочтете меня старомодной. Но, полагаю, лучше знать, откуда берется то, что мы едим, – уверенно заявила она. – Посмотрите на тарелку: яйца от моих курочек, окорок с фермы, расположенной неподалеку, хлеб каждый день пекут соседи и обменивают на наше масло. А теперь скажите мне, где готовят мюсли?

«А теперь скажи, где сделан сок, который мы сейчас пьем?» – мысленно передразнила ее Марта, поднимая коробку с надписью «Тропикана» над головой Беатрис.

Люси нахмурилась и сердито посмотрела на нее.

«Немедленно прекрати!» – говорил ее взгляд.

Весна – крайне напряженный период на ферме. Каждый день приходится переделывать уйму крупных и мелких дел и поддерживать установленный порядок. Коров нужно подоить, покормить; землю вспахать, удобрить и засеять; забор залатать, оборудование починить. Поэтому распорядок дня обучаемых на ферме Тэкингтонов был расписан по часам и никогда не менялся. Утренняя дойка начиналась с рассветом и продолжалась до завтрака. После этого проводилось занятие по одной из дисциплин (плотницкое дело, изучение устройства автомобиля или земледелие – профилирующие предметы в «Клубе настоящих мужчин»). Затем следовал перерыв на обед, отдых, чтобы набраться сил. и вечерняя дойка. После дойки рабочий день официально заканчивался, но начинались дополнительные мероприятия, заранее организованные Купером. Марта и Люси проводили тренинги, состоявшие из уроков по этикету, правилам общения и отношению к женщине. А поздним вечером, перед сном, членам клуба показывали фильмы, главные герои которых были сильны духом и романтичны.

В общем и целом изнурительная работа от заката до рассвета лишь отчасти была тренингом, заранее спланированным Купером. Изначально он вовсе не намеревался так активно задействовать мужчин, но раньше он и не осознавал, в каком бедственном положении находится ферма Тэкингтонов. Уведомление об аресте имущества стало первым тревожным сигналом. Купер прекрасно понимал, что должен воспользоваться присутствием шести здоровых мужчин, которые пока что полностью находятся в его распоряжении. Это было единственной возможностью привести ферму в надлежащий вид, прежде чем придется пустить с молотка землю, технику или скот.

На первый день было назначено занятие по плотничному делу, и Купер дал подопечным трудное задание: заменить часть деревянного забора, начинающегося перед домом и огибающего подъездную дорогу. Забор был поставлен еще его отцом сорок лет назад и уже давно нуждался в починке. Купер установил новые столбы чуть дальше прежних и показал, как правильно соединять доски.

– Видите, – указал он на старый полуразрушенный забор, – существуют три горизонтальных доски – верхняя, средняя и нижняя, – каждая из которых достигает двадцати одного фута в длину. Столбы расположены в семи футах друг от друга. То есть каждая доска пересекает три столба. Секрет хорошего забора заключается в следующем. Нужно устанавливать доски ступенчатым способом, чтобы две из них ни в коем случае не начинались на одной и той же опоре. Смотрите внимательно! – Он приложил к доске гвоздь и легонько стукнул по нему молотком, чтобы закрепить, а потом забил его двумя хорошо рассчитанными мощными ударами. – Нужно попасть точно по шляпке.

Курт подбросил молоток в воздух и на лету поймал его.

– Ничего сложного! – сказал он, схватив доску и приступая к работе.

Купер ухмыльнулся. Починку забора вряд ли можно было назвать легким делом. Сам он занимался такой работой уже многие годы (плечи, как у мультяшного моряка Папая, свидетельствовали о затраченных физических усилиях). Как ни странно, Купер терпеть не мог это занятие. Остальные взялись за дело более осторожно, прислушиваясь к рекомендациям эксперта.

Девушки сидели на пеньках неподалеку, наблюдая за работой со стороны. Марту позабавило, как Курт стремился во что бы то ни стало закончить первым, а Брюс согнул все гвозди. Люси не переставала волноваться, что у Адама может прихватить спину. Уолтер с важным видом расхаживал перед девушками, предпочитая говорить, а не действовать. Он пафосно рассуждал об обширном опыте, который приобрел на ферме аманитов.

– Там нет ни плуга, ни техники. Только это! – Он гордо похлопал дряблые бицепсы.

Люси и Марта вежливо улыбнулись, что побудило Уолтера к дальнейшим рассуждениям. Он положил обе руки поверх старого забора, решив перелезть на другую сторону, чтобы поведать очередную придуманную историю.

Люси вскочила, пытаясь остановить Уолтера. Купер же только что всех предупредил: под верхней планкой проходит электрическая проволока. Но было уже слишком поздно. Практически преодолев препятствие, Уолтер получил мощный заряд электричества, способный свалить быка весом в двести фунтов. Взвыв от боли, несчастный рухнул на землю. Курт отвлекся на шум и ударил по пальцу молотком. Итак, двое работников выведены из строя.

Марта в ужасе закрыла глаза.

– Напомни мне, как часто им приходится строить заборы в городе, – обратилась она к Люси, обеспокоенная целостью и сохранностью обучаемых.

– Все в порядке, – спокойно ответила Люси, оценивая нанесенный вред.

Купер помог Уолтеру подняться, и они весело обсуждали боль при шоке, будто она являлась таким же важным обрядом посвящения в мужчины, как и первая драка. Курт также чувствовал себя великолепно, хотя не преминул громко выразить свое недовольство.

Марта все еще не могла заставить себя открыть глаза.

– Послушай, – напомнила ей подруга, – ты же хотела увезти их подальше от бесконечной интеллектуальной работы в Нью-Йорке и научить использовать физические возможности.

– Верно, ты права, – подтвердила Марта, наконец посмотрев в их сторону. – Постройка заборов намного полезнее, чем, скажем, подсчет цифр.

– Похоже, наша помощь не помешает. Внесем свой вклад в общее дело?

– Хорошая идея! – поднялась Марта с пенька.

Но Купер запретил девушкам принимать участие в ремонте забора:

– А вдруг вы справитесь с задачей лучше их?

На следующий день были назначены занятия по обслуживанию и ремонту двигателей. Они проходили в машинном отделении, длинном строении из шлакобетона с низкими потолками, жестяной крышей и светонепроницаемыми стеклами. Внутри было темно, прохладно и сильно пахло маслом. Рабочие столы стояли вдоль стен. Механизмы, ацетиленовые горелки, длинные цепи и детали вышедшего из строя машинного оборудования в беспорядке валялись на полу. Снаружи шесть сельскохозяйственных машин ожидали своего часа.

Купер попросил добровольцев выполнить самый необходимый минимум по обслуживанию машины: проверить уровень жидкости (управление, передачу и стеклоочиститель), поменять масло в масляном фильтре, запустить двигатель от внешнего источника и устранить перегрев двигателя. А затем он поручил смазать маслом заброшенный транспорт, припаркованный снаружи.

– Чудесно! – воскликнула Люси, сидя рядом с Мартой на земле. – Только посмот ри на грязный лоб Адама. А у твоего брата в руках гаечный ключ, испачканный в смазке.

Марта не ответила. Она думала о Купере и о том, насколько иначе представляла себе время, проведенное на ферме. Она мечтала о поцелуях украдкой за коровником, тайных прогулках в лесу и поездке вдвоем в близлежащий город. Но, к сожалению, реальность оказалась абсолютно другой. В ней не было места романтике.

– Люси, ты думаешь, между Купером и этой Джолин, о которой без конца твердит Беатрис, что-то есть?

– Ни в коем случае, – заверила ее Люси. – Купер бы никогда не обнадежил тебя, если бы у него была девушка.

Каждый вечер, когда дневная работа была сделана, а женщины занимались приготовлением ужина, Купер устраивал для гостей настоящие мужские приключения. Эти дополнительные занятия были призваны возродить давно забытые склонности и потребности. В первый день он продемонстрировал, как стрелять в цель. Фермер взял любимое ружье отца, «марлин» двадцать второго калибра, и предложил добровольцам попасть в огромную яму на участке. Купер принес уйму патронов и научил выбирать цель на уровне глаз, а также показал, как сделать хороший и меткий выстрел.

– Нужно глубоко вдохнуть, полностью выдохнуть и медленно нажать пальцем курок. – Он продемонстрировал, как это выглядит на практике, целясь в небольшую клумбу с молочаем, и попал прямо в центр. Поднявшееся облако из белых лепестков унес легкий ветерок.

Мужчины по очереди подходили и стреляли, взволнованные звуком выстрела и прохладной тяжестью ружья в руке. Среди них не оказалось метких стрелков, но энтузиазм переполнял их. И Купер предложил подопечным как-нибудь вечером поохотиться на сурков.

Курт издал боевой клич, как будто ему приказали взять приступом крепость в Нормандии.

Обрадованный такой бурной реакцией, Купер продолжил:

– Обычно зверей выслеживают, имитируя их свист. Послушайте. – Он издал резкие звуки – Уип-уип-уип! Тогда они высовывают маленькие пушистые мордочки из норы и – бух! – шутливо воскликнул Купер, словно стреляя из ружья. – Сурки очень ценные звери, у них много подкожного жира, просто маленькие медведи, честное слово. После охоты приходится подвешивать добычу, чтобы жир полностью вытек.

Джесси нахмурился. Он недавно редактировал книгу под названием «Лесные друзья», рассказывающую о приключениях бурундука и лесной мыши. Зверьки мужественно объединились, когда лесной пожар стал угрожать их домикам. Джесси был уверен, что сурки ближайшие родственники бурундуков, и ему стало невыносимо жалко бедняжек.

Поняв, что идея не получила поддержки, Купер пошел в наступление:

– Хватит жалеть грызунов! Вы просто не знаете, что их норы опасны для коров.

Купер решил, что ему удалось постепенно подготовить членов клуба к мысли, что иног да позволительно уничтожать живых существ. Поэтому следующим вечером он отвел добровольцев к любимому месту отца для рыбалки, на разлившуюся реку Манассас. Здесь все ему было знакомо. Он знал расположение каждой веточки, мог сказать, как падает свет и где лягут тени. Купер рассадил мужчин на берегу реки и показал, как забрасывать удочку. Его приманка находилась рядом с островком, виднеющимся на середине реки. Буквально через пару секунд клюнула форель, и Купер ловко вытянул ее на берег.

Брюс присел на корточки, чтобы поближе рассмотреть улов.

– Она похожа на рыбу из магазинчика по соседству! – воскликнул он удивленно.

– Пока еще нет. – Купер открыл перочинный ножик и с силой вонзил его между жабрами бившейся о землю форели. – Но через секунду станет.

Быстрым движением он разрезал тушку вдоль, выпотрошил и бросил внутренности в реку.

– Одна есть. Осталось еще девять, и можно готовить ужин.

Джесси, испытывая отвращение к такой жестокости, пытался предупредить рыб, вспенивая воду рядом с берегом. Но это, увы, не спасало обитателей реки от ловкости Купера. Забрасывая удочку, он никогда не вытягивал ее пустой.

Лишь Саймону и Курту удалось поймать по рыбине. Остальные мужчины, уставшие от физического труда днем, наслаждались столь редкой в последнее время возможностью расслабиться. Они любовались пейзажем, в котором не было места металлическим конструкциям, асфальту и неоновым вывескам.

В середине недели Купер объявил, что собирается после завтрака осеменять телок и готов взять с собой желающих. Любой может присоединиться к нему, вместо того чтобы помогать рабочим засеивать поле пшеницей. Однако никто не решился. Кроме Марты, мечтавшей побыть с Купером наедине. Действительно, это было интереснее, чем наблюдать, как обучаемые управляют бульдозерами. К тому же ей страшно хотелось уехать вместе с Купером.