Текст книги "Кровавое око Сарпедиона (авт. сборник)"

Автор книги: Эдмонд Мур Гамильтон

Соавторы: Эдвар Элмер Смит «Док»
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 29 страниц)

Жюль, держа бластер наготове, спокойно следил за разворачивающейся битвой. О ее исходе он не беспокоился – результат мог быть только один. Охранники выглядели крутыми парнями; но, хотя их завербовали на Де-Плэйне, они не относились к клану д’Аламберов – а шестеро «космолетчиков» были цветом труппы и лучшими борцами вольного стиля, каких когда-либо знало человечество.

Через три с половиной минуты заведение оказалось полностью разгромленным, и битва подошла к концу. У шестерых победителей насчитывалось несколько царапин, ссадин и укусов – серьезно никто не пострадал. Побежденные валялись на полу; их запястья украшали массивные стальные наручники.

– Отличная работа, парни! – сказал Жюль, когда атлеты, широко улыбаясь, окружили его. – Теперь мы спокойно можем выпить. Поглядите, уцелело ли хоть несколько бутылок с имбирным элем? И откупорьте шампанского для девочек. Не знаю, в настроении ли они сейчас повеселиться, но будем джентльменами! А тем временем наш новый приятель, – с этими словами он перекинул несчастного бармена через стойку и сомкнул, огромные ручищи на его горле, – поведает нам, как добраться до босса, который прячется наверху. Ведь там кто-то есть, верно? – Жюль кивнул в сторону узкой лестницы рядом с закутком покойного связиста. – Ну, будешь говорить, дружок? Или предпочитаешь, чтобы тебе свернули шею как цыпленку?

– Я скажу, все скажу… – залепетал бедняга, – только умоляю, пощадите меня! Все здесь, на этой панели!

– Он не лжет, Жюль, – подтвердила Иветта, изучавшая пульт передатчика. – Это не стандартная модель. Тут какие-то красные индикаторы и добавочные кнопки… Похоже на систему дистанционного управления оружием.

– Да, так, – сдавленным голосом сообщил бармен. – За стенной обшивкой проложены провода, а под потолком – батарея тяжелых бластеров… Если надо, босс звонит вниз, и оператор у пульта включает огонь… Зал простреливается насквозь…

– Ну, хорошо. Нам, значит, повезло. Главарь вашей шайки сидит там? – Жюль чуть ослабил хватку и снова кивнул в сторону лестницы. – На втором этаже? А какая там дверь – деревянная, стальная? Замки? И что насчет охраны?

– Деревянная, – прохрипел бармен. – Она не… не заперта… и никакой охраны – все парни были здесь… Шефа не успели предупредить, – он скосил глаза на валявшегося около передатчика мертвого человека. – Вы прикончили Джайда слишком быстро…

– О’кей. Показывай дорогу. Если возникнут неприятности, дружок, дырку в черепе гарантирую.

До дверей босса они добрались без приключений. Бармен постучал – как заметил Жюль, он не использовал какого-нибудь кода. Голос изнутри ответил: «Войдите!», и молодой д’Аламбер, протолкнув бармена в комнату, последовал за ним. Кроме пожилого тощего мужчины, сидевшего за столом, здесь никого не было. Тощий судорожно глотнул воздух, побледнел и потянулся к ряду кнопок на пульте, но замер на полпути, заметив направленный на него бластер.

– Ну-ка, спокойно! – прикрикнул Жюль, но босс, словно загипнотизированный черным зрачком бластера, смотревшим ему прямо в лоб, и так не шевелился; лишь мускул на щеке спазматически дрогнул раз-другой. Повернувшись, Жюль вырубил бармена коротким ударом в челюсть, затем достал из кармана шприц. Глаза тощего полыхнули паническим ужасом.

– Нет, не надо… только не нитробарб!.. – застонал он в отчаянии. – У меня аллергия… это мгновенно убьет меня… – и он зарыдал.

– Кто говорит, что здесь нитробарб? – Жюль поиграл шприцем перед лицом жертвы. – Может быть, дистиллированная вода!

– Прошу вас, не убивайте меня! Кажется, я догадываюсь, что вам нужно… какие сведения интересуют… Я скажу все, что знаю… клянусь честью!

И он действительно все рассказал – д’Аламберам еще раз пришлось выслушать историю о подкупе и предательстве. Было и еще кое-что – прямой выход на более высокий уровень организации. Однако следующая явка располагалась на Дэрворде, не на Земле; добраться до «мозгового центра» оказалось не так просто. Впрочем, иного Жюль не ожидал.

– О’кей, – сказал он, когда главарь закончил свой сбивчивый монолог, – на этот раз ты избежишь смерти. Думаю, тебе придется поработать на рудниках – вместе со всей твоей командой… Недолго – лет двадцать-тридцать.

Погрузив угрюмых пленников в поджидавшие на улице глайдеры, восемь д’Аламберов вернулись на корабль. Жюль с Иветтой провели остаток дня и большую часть ночи в отсеке связи – самом уединенном месте, которое им удалось отыскать, – составляя и кодируя подробное донесение Верховному.

Когда работа была завершена, Жюль поднялся, со вздохом распрямив спину, и подошел к электронной карте Галактики. Перед его утомленными глазами плыли разноцветные круги, поэтому он сделал развертку максимальной, выделив интересующий сектор пространства. Когда изогнутые щупальца галактической спирали обрели четкость, и каждая звезда заняла свое, строго определенное положение, он настроил индексный указатель на Дэрворд, потом перевел его на старушку-Землю. В нижней части экрана мигнула зеленоватая строка цифр – расстояние в парсеках между двумя планетами было ошеломляющим. Жюль удовлетворенно хмыкнул и повернулся к сестре.

– Транспортировка людей и оборудования из конца в конец Вселенной стоит недешево, – произнес он, – очень недешево… И такие вещи не скрыть…

– Ну, разумеется, братец, – сказала Иветта, с трудом подавляя зевок. – Итак, мы летим на Землю… – она гибко потянулась. – Может, по такому случаю нам стоит выспаться?

Глава 8
Массажный кабинет

В настоящее время весь изученный космос разделен на тридцать шесть конусообразных секторов, сферически расходящихся из центра Солнечной системы – метрополии Империи Земли. Каждый сектор является собственностью Короны и управляется Великим Герцогом. Земля, как наиболее важная среди планет, не относится ни к одному из секторов, а отдана в личное владение Императору. Все Великие Герцоги имеют дворцы и несколько резиденций на Земле. Исходя из этого, аристократия обладает значительно большей властью в центральном мире, чем можно было бы предполагать. Так, например, Императорский Дворец и Великий Императорский Двор находятся в Чикаго; и виконт Чикагский имеет возможность в большей степени влиять на политику Империи, чем многие герцоги, правители планет.

Мэнли, «Современный феодализм», том I

В своем личном офисе Верховный вел беседу с седовласым мужчиной, глаза которого, несмотря на возраст, горели ясным живым умом. Великая Леди Эллен, скрестив безукоризненные ножки, трудилась тут же над боль ной розеткой вишневого мороженого.

– Но что все это значит, Цан? – произнес пожилой мужчина. – Это турне д’Аламберов на Дэрворде, приказ не заниматься ничем, кроме обычной цирковой программы… Конечно, Веласкесы не должны отчитываться в каждом своем шаге, хотя от того, что они делают, зависит моя жизнь… каким бы диким это не казалось! А теперь еще этот салон красоты… да еще прямо здесь, на Земле… Какой во всем этом смысл?

– Нет, Билл, они открыли не салон красоты. Массажный кабинет высшего класса! Или, скорей, дворец силы – и тела, и духа.

– Но вы представляете себе, чем они занимаются?

– Надо признать, очень приблизительно; да я и не стремлюсь к большему. Я дал им задание – и они выполнят его теми способами, какие сочтут необходимыми. Рискую высказать догадку, что наши агенты, видимо, предполагают, что интересующая их особа имеет склонность к гимнастике или тщательно следит за фигурой. Значит, их расследование уже достигло той фазы, когда данные указывают на конкретную личность. Кто это, я не знаю; и, ей-богу, нисколько об этом не жалею – как показали последние события, чем меньше я информирован о подобных деталях, тем лучше.

– Ну что ж, возможно… Но пока – никаких следов того, что мы ищем?

– Никаких. Скорее всего, предстоит сделать еще довольно много работы, пока в наши руки попадут веские доказательства. Сейчас д’Аламберы трудятся именно над этим, и они получают все, что им необходимо, – без ограничений и лишних вопросов.

– Ну, разумеется, – особенно учитывая то, что требуют они так мало. Кстати, я слышал, что труппе д’Аламберов снижен налог… Может быть, недостаточно? Насколько прибылен их бизнес?

– Полагаю, они далеко не нищие. Цирк – весьма доходное предприятие, но насколько – не скажет даже сам старик д’Аламбер. Вернее, он не хочет говорить. Я как-то поинтересовался, не остались ли мы должны ему какую-то сумму, и знаете, что он ответил? Дескать, если мне охота пересчитывать мелочь, то лучше устроиться в бакалейной лавке, а не в центральном офисе ИСБ.

Пожилой человек рассмеялся.

– Очень похоже на него! Да, Де-Плэйн – богатая планета, а Этьен д’Аламбер – весьма предприимчивый человек; это столь же верно, как и то, что он – один из моих лучших друзей. – Седовласый мужчина помолчал, с улыбкой поглядывая на прелестную Эллен, уминавшую вторую порцию, затем вновь перевел глаза на шефа Службы. – Ну что ж, Цан, не буду отвлекать тебя от работы. Мне очень приятно беседовать с тобой, особенно когда я чувствую себя не в своей тарелке; ты возвращаешь мне присутствие духа. – Он поднял бокал. – Счастливо, дружище! За силу, ловкость, мужество…

– …и никакой эротики! – закончил Цандер фон Вильменхорст с усмешкой.

Они выпили под этот девиз Галактического Цирка, и Император Стэнли X, прямой и энергичный, покинул офис Верховного.

Эллен взглянула на отца.

– Ты ухитрился ни разу не солгать ему, но если бы он знал все, что известно нам, то вряд ли сохранил столь бодрое расположение духа.

– У него хватает своих проблем, Элли, чтобы разбираться еще и в наших. К тому же, нам неизвестен следующий шаг противника. Есть шестеро подозреваемых – и только.

Девушка задумчиво кивнула, слизнув розовым язычком мороженое с губ.

– Если б у нас были серьезные доказательства, кто-то из них получил бы хорошую дозу нитробарба… Но пока – ничего, кроме предположений, – она покрутила ложечкой в розетке. – Но скажи, отец, – во имя Солнца, Луны и всех Полярных звезд! – каким образом этот гимнастический зал может послужить решению нашей проблемы?

– Понятия не имею, моя дорогая… Говоря между нами, любопытство мучит меня так же сильно, как и тебя.

* * *

Десятиэтажное здание с контролируемой гравитацией в районе Эванстон в Чикаго было переоборудовано сверху донизу. Все работы выполнялись персоналом, привычным к высокой гравитации; в подвале дворца мерно гудели установки искусственного тяготения. На его роскошном фасаде красным неоном полыхала вывеска: «ОПАСНОСТЬ! ТРОЙНАЯ ГРАВИТАЦИЯ! ОПАСНОСТЬ!», а по обе стороны портала на серебристых табличках обсидиановыми буквами было выложено: «ДЮКЛО».

За неделю до открытия распространился слух, что этот Дворец Силы будет обслуживать только высшие слои аристократии; и слух оказался верным. Множество претендентов, даже самых знатных, получили отказ; первыми – и на некоторое время единственными – посетителями Дворца стали могущественный виконт Чикагский, его жена и их долговязые дочери-подростки. Не было сомнений, что ловкий и предприимчивый Дюкло, имея дело со снобами высочайшей категории, выказал ультра-снобизм. Это как раз и привлекало высокопоставленных клиентов.

– Ну, как дела, сестренка? – спросил как-то вечером Жюль. – У меня появилось несколько зацепок, однако ничего существенного. И все-таки не нравится мне этот Двадцатый сектор… – Он задумчиво погладил усы. – У меня такое ощущение, что мы на верном пути.

– Ну, что касается моих дел… у меня есть идея, Жюль. Пока – только идея… но все же послушай. Ты ведь знаешь молодую герцогиню Синглтон? Эту мерзкую высокомерную особу, которая, как болтают, внебрачная дочь одного из Великих Герцогов?

– Как болтают? – переспросил Жюль, приподняв брови.

– Ну да. Может, мне не стоило бы объясняться таким образом, но я уже привыкла к жаргону высшего света… и научилась улыбаться – изысканно и холодно, как истинная леди.

– Довольно раздражающая привычка, смею заметить.

– Вот-вот… Ее реакция была такой же. Я вела себя с ней словно королева, и она постоянно вспыхивала как спичка. У ее матери, герцогини Ольги, никогда не наблюдалось подобных комплексов. Так почему бы не заняться этой девицей? Если предположить, что она скрывает какую-то обиду… или ее мучит неудовлетворенное тщеславие…

– Иви, ты что, серьезно считаешь, что она – дочь Бастарда?

– Ну, утверждать подобное еще рановато, но вероятность существует. Не думаю, однако, что она его дочь – все-таки Бастарду шестьдесят семь, а ей только двадцать. Неразумный возраст – отсюда и обидчивость, и все остальное. Она красива, хорошо сложена, богата, одарена множеством талантов – и совершенно аморальна. Основной предмет ее интереса – мужчины; и на этом поприще она успела стяжать определенную известность, – губы Иветты сложились в неодобрительную усмешку. – Я полагаю так: если ей станет известно, что Дюкло – великий и непревзойденный мастер своего дела, бьюсь об заклад, она приложит массу усилий, чтобы заполучить тебя в качестве персонального инструктора… и не только инструктора. Ты согласишься; но вместо ожидаемого поклонения и восхищения, она получит презрительную холодность. И, если я не ошибаюсь, рано или поздно эта девица взорвется как бомба – и брякнет что-нибудь из того, о чем ей стоило бы помалкивать.

– Потрясающий план! – только и смог выговорить Жюль.

* * *

Через три дня он сопровождал Иветту в апартаменты герцогини Синглтон, которая оказалась высокой – на два дюйма выше Жюля – девицей с красивым лицом и великолепной фигурой, с темно-голубыми глазами и копной высоко взбитых на гордо посаженной голове золотых волос. Будучи представлен ее светлости, Жюль медленно обошел вокруг, внимательнейшим образом изучая юную герцогиню с головы до пят. Затем он сдвинул брови и многозначительно произнес:

– Возможно, над этим имеет смысл поработать… Хотя упущено столько, что даже мне многого не удастся исправить… Ну, раздевайтесь, моя милая, я взгляну на вас поближе.

– Что?.. – поперхнулась девушка. В ярости она как будто стала еще выше, ее глаза гневно сверкали. – Вы это говорите мне?

– Да, – саркастически подтвердил Жюль, – я говорю это той пародии на человека с дряблой и жирной плотью, абсолютно лишенной мускулов, которая стоит передо мной. Вы полагаете, что скульптор может что-то сотворить из глыбы камня, не дотрагиваясь до нее? – Окатив герцогиню пренебрежительным взглядом, Жюль сухо приказал: – Идите и переоденьтесь в бикини или трико – как вам будет угодно. И не думайте, что мне, Великому Дюкло, доставляет удовольствие созерцать столь бесформенный кусок мяса. Уверяю вас, подобное – совершенно не в моем вкусе.

– Вон! – задрожав от бешенства, девица указала на дверь. – Немедленно убирайтесь!

– Мадам, – проговорил Жюль, кривя губы в изысканной и до предела оскорбительной усмешке, – ничто во всей Вселенной не могло бы принести мне большего удовлетворения! – Он повернулся на каблуках и шагнул к выходу.

– Нет, подождите! Вернитесь!

– Да? – холодно спросил он.

– Я – герцогиня Синглтонская!

– Ну а я, мадам, – Дюкло, Великий Дюкло. На свете есть сотни герцогинь, а вот Дюкло, смею вас заверить, один.

Девушка сумела сдержать свой гнев.

– Я надену купальник, – сказала она. – После всего, что здесь произошло, я просто обязана убедиться, насколько вы компетентны в своем деле.

Она вернулась в крошечном бикини, практически раздетая, но на Великого Дюкло это не произвело ни малейшего впечатления.

– Сало! – констатировал он, когда его чувствительные пальцы прошлись по ее телу от плеч и гибкой спины до соблазнительных бедер и стройных лодыжек. – Дряблое, бесполезное сало! Впрочем, я все же посмотрю, что с этим можно сделать. Если не возражаете, можно отправиться в ваш гимнастический зал прямо сейчас.

– А почему вы не хотите заниматься со мной в в а ш е м зале?

С минуту Жюль смотрел на нее в безграничном изумлении.

– Вы понимаете, что говорите? У нас вы немедленно очутились бы на полупи вряд ли смогли подняться без посторонней помощи. Думаю, необходимо не менее месяца напряженной работы здесь, прежде чем вы сможете хотя бы появиться во Дворце Силы. Итак, где ваш зал?

Когда они втроем вошли в гимнастический зал замка Синглтон, Жюль небрежно произнес:

– Для начала мы продемонстрируем вам, что люди, привычные к тройной гравитации, способны делать здесь, на Земле.

Они с Иветтой выполнили несложный каскад упражнений, но с такой мощью и амплитудой, что снаряды жалобно скрипели и стонали; казалось, тряслись даже перекрытия замка.

– Ну, а теперь мы покажем, что способен сделать неплохой гимнаст с Земли. Вполне возможно, мне удастся довести вас именно до такого уровня. – И они показали другой набор упражнений.

– А сейчас я должен посмотреть, что можете вы, – заметил Жюль, оглядев герцогиню оценивающим взглядом. В тоне его прозвучала плохо скрытая скука. – Думаю, вам не удастся сделать даже пятидесяти отжиманий в быстром темпе, чтобы не разбить об пол нос.

И, разумеется, ей этого не удалось.

Великий Дюкло провел напряженную получасовую тренировку – это было все, что смогла вынести новая ученица, – а затем покровительственно произнес:

– На сегодня достаточно, бедное дитя. – Потом он повернулся к Иветте: – Сделай ей паровой массаж, и захватывай мышцы поглубже. Затем – обычный. Под конец – теплый душ.

– Но я хочу, чтобы массаж сделали вы, – капризно нахмурилась девушка. – Говорят, вы великолепный массажист, а я привыкла получать только самое лучшее!

– О’кей, – сказал Жюль довольно безразличным тоном и разоблачился до белых нейлоновых плавок. – Так даже лучше – я изучу особенности вашего сложения.

Дежурные фрейлины были чрезвычайно шокированы – или делали вид, что шокированы – представшей перед ними картиной: полуголый мужчина атлетического сложения трудился над их совершенно обнаженной хозяйкой. Но Великий Дюкло, единственный из всех присутствовавших, казалось, не обращал ни на что внимания. Он был высококлассным массажистом – и он выполнял свою работу.

* * *

Так продолжалось день за днем. Поскольку герцогиня действительно была крепкой, здоровой, прекрасно сложенной девушкой, весьма развитой – как в физическом, так и в умственном отношении, – прогресс был очевиден. И лишь одно не давало покоя юной аристократке: впервые в жизни ей встретился мужчина, не желавший покоряться ее чарам. Невыносимая ситуация! И с течением времени она становилась все более невыносимой.

Дюкло продолжал оставаться холодно-безразличным; более того – он даже выказывал явные признаки пренебрежения! Он вел себя как мастер, который вынужден тратить силы и способности на материал, явно недостойный его высокой квалификации. Он совершенно не обращал внимания на те маленькие спектакли стриптиза, которые она с таким тщанием разыгрывала!

Однажды, когда герцогиня уже достигла некоторой степени мастерства и была невероятно горда своими успехами, все фрейлины исчезли до начала сеанса массажа.

– Я думаю, они нам больше не понадобятся, – девушка немного помедлила, затем кокетливым движением освободилась от последней части своего скудного туалета и, поглаживая полные груди, бросила на Жюля взгляд, способный сразить наповал любого мужчину. – Не правда ли? – Теперь она поглаживала бедра.

– Желаете сами сделать себе массаж? – осведомился Жюль с такой ехидной усмешкой, что юная герцогиня в ярости готова была шарахнуть его чем-нибудь тяжелым по голове. – Я, уверяю вас, справлюсь лучше. – Подхватив девушку под ягодицы, он швырнул ее на массажный стол. – Если вы пытаетесь соблазнить меня, – пальцы Жюля прошлись по ее позвоночнику, – то должен предупредить, – придавив одной ладонью соблазнительные полушария, он начал ребром другой выбивать чечетку на ее ребрах, – что ваши старания тщетны. – Теперь Жюль волнообразными движениями массировал лопатки. Он чувствовал, как тело девушки напряглось и с торжеством закончил, звонко шлепнув ее пониже поясницы: – Для меня вы лишь глина, сырая глина, из которой я, Великий Дюкло, пробую сотворить человека. Глина – и ничего больше!

Что тут началось!

– Ты, жалкий простолюдин! – визжала герцогиня, извиваясь под его руками. – Идиот! Деревенщина! Олух! Да ты знаешь, кто я! Придет час, и ты поплатишься за свой язык! Я велю содрать с тебя кожу живьем и посадить на кол!.. – Внезапно она замолкла, потому что заговорил Жюль.

– А ну-ка, заткни рот! – резко приказал он, и могучая рука легла на губы вспыльчивой красавицы. Задыхаясь в ее необоримых тисках, герцогиня поняла, что для ее здоровья, действительно, лучше помолчать. – Мое происхождение – высокое или низкое – не имеет никакого значения. Я – Дюкло! Я пытаюсь приблизить вас к образцу, который сотворил Господь; в Его намерения входило населить мир людьми, а не слизняками, которыми так и кишит теперь многогрешная Земля!

– Великий Боже! Что за проповедь! – пискнула герцогиня. – Только не говорите мне, что вы – пьюританин! Впрочем, я должна была бы догадаться сама – по вашему примерному поведению, – пустила она парфянскую стрелу.

– Экс-пьюританин, – уточнил Жюль. – Я не считаю, что все, доставляющее удовольствие, греховно; но небрежность к человеческому телу, несомненно, великий грех. Поэтому, если не возражаете, продолжим – пока мышцы окончательно не остыли.

И тренировки продолжались, словно ничего не произошло. Вскоре герцогиня достигла-таки немалых успехов; она начала заниматься во Дворце Силы, успешно справляясь с гнетом тройной гравитации.

И ей довольно легко удалось убедить себя в том, что она не выболтала секрета, который хранился в течение шестидесяти семи лет.