Текст книги "Смерть Дракона"

Автор книги: Эд Гринвуд

Соавторы: Трой Деннинг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)

38

Множество угрюмых людей толпились в королевском шатре рядом с молчаливым Азуном.

У изголовья, где лежал раненый Азун, стояла пара телохранителей, беспристрастно следивших за собравшимися. Их сильные и мозолистые руки никогда не отпускали рукояток мечей в ножнах на поясе.

Мужчины, стопившиеся вокруг кровати – полдюжины священников и Боевых Магов, погруженных в беспокойное молчание, рожденные тщетностью усилий, вселяющей страх. Их самые скромные лечебные заклинания не сработали, но они не осмеливались пробовать более мощную магию. Только не с хазнеф кружащим над вершиной холма, подобно мстительному ястребу иногда ныряя вниз и убивая случайных Пурпурных Драконов, попавшихся ему на глаза.

При каждом крике и лязге клинков за пределами шатра мужчины, сидевшие вокруг кровати, напрягались и вскидывали головы, тщетно всматриваясь в стены палатки, увешанные гобеленами, как будто их глаза могли отодвинуть их и открыть взгляду собравшихся очередную битву, но бесполезно-висящие холсты так и не сдвинулись.

Каждый раз, через несколько мгновений после начала локальной битвы, крик боли приближался к шатру – иногда короткий, но чаще долгий вой агонии, который тонул в  горловом бульканье кровавой смерти, а после холодный смех разносился над лагерем, исчезая по мере удаления жестокого убийцы обратно в небеса.

Король никогда не спал во время этих коротких битв. Его глаза открывались, злость оттачивала черты его лица, а пальцы сжимались так, что были отчётливо видны белые костяшки. Дважды он пытался подняться, но каждый раз боль, слишком сильная, чтобы скрывать её, вспыхивала на его лице, и он откидывался назад, слушая происходящее с нескрываемой яростью в глазах. Азун был так же бессилен, как и люди, собравшиеся в шатре.

– Это не может продолжаться вечно, – пробормотал Боевой Маг после, казалось бы, вечностью, в течение которой раздалось двадцать семь предсмертных криков. – Это может настичь и нас, а мы не готовы так же, как и те бедняги.

Как будто эти слова были сигналом, двери шатра разошлась и раскрылась в разные стороны – их открыли двое солдат с копьями, которые вошли в шатёр и разошлись, дабы дать проход фигуре между ними. Слегка сутулая, крепкая фигура, с железной короной на голове, которую никто из них раньше не видел, был всем знаком, как Вангердагаст, Придворный Маг Кормира.

Азун изо всех сил пытался встать на локти, но потерпел неудачу. Слабые стоны вырвались из-за стиснутых зубов короля.

Придворный Маг нахмурился и поспешил вперед. Натруженное, потное лицо перед ним на мгновение открыло покрасневшие глаза, моргнуло и уставилось вперед. Рот короля изогнулся в кривой усмешке.

– Ванги!

Придворный Маг вздрогнул – его любовь к этому прозвищу никогда не была великой, но он, тем не менее, мягко поклонился:

– Мой господин. Я жив, и готов  служить вам. Я пришел с новостями, которые вы должны услышать без промедления.

– Конечно, – ответил Азун так, как будто расслаблялся с бокалом вина в руке, а не лежал при смерти. – Я ожидал не меньшего. Откуда у тебя эта корона?

– Этот ответ подождёт, – сказал Вангердагаст с улыбкой. Он посмотрел на собравшихся священников, затем указал на выход.

Никто не двинулся, поэтому он медленно повторил движение рукой, прочистив горло и опустив брови. Боевые Маги поспешно поднялись, а Придворный Маг благодарно кивнул поднявшемуся на ноги Эрегару Абантеру, Боевой Руке Темпуса, человека, не славящегося  ни медлительностью, ни напыщенностью. Эрегар низко поклонился королю и удалился.

Медленно последовало и другие священники, хотя их холодные лица сдерживали желание озвучить свой статус и отказаться подчиняться какому-то магу. Когда все остальные поднялись, Вангердагаст подумал, что ему придётся чуть ли не выталкивать первосвященника Тиморы со своего места, но тот согласился встать, когда нависший над ним Боевой Маг Манарек Эсквин громко вздохнул, хотя это больше напоминало рычанию от отвращения.

– Держите их наготове, прямо у входа, – приказал Вангердагаст и едва дождался, когда маг кивнет и уйдет, прежде чем наклониться над кроватью и пробормотать:

– Я…

Кончик меча резко поднялся вверх, чтобы повиснуть под носом Придворного Мага. Вангердагаст выпрямился и бросил в телохранителя ядовитый взгляд, но меч так и остался висеть рядом с головой мага.

– Вы можете уйти, – отрезал маг, но единственное движение которое сделал воин, это шаг в сторону мага. То же сделал его товарищ, стоящий с другой стороны кровати, который так же поднял оружие, чтобы угрожать Придворному Магу.

Телохранители короля подчиняются приказам только своего повелителя. Уж точно не приказам мага, носящего корону, которую они никогда не видели; не приказам человека, который мог быть просто магом, использующим заклинание, чтобы выглядеть как старый Придворный Маг, который им и без того никогда не нравился; не приказам Вангердагаста, чьи пальцы, как многие говорили, годами тянулись к короне Кормира в попытках возложить её себе на голову.

Их мечи не дрогнули. Ни одного из них даже не смутил взгляд Вангердагаста.

Азун попытался скрыть улыбку, но потерпел неудачу.

– Выйдите на улицу, друзья мои, – пробормотал он, – но оставайся рядом и будьте готовы к моему зову.

Мечи опустились вниз. Их владельцы поклонились королю и обошли Вангердагаста. Знаменосец короля, Колмин Странгблейд, казался настоящей горой, неуклюже обошедшей беспомощного мага. Правитель всего Кормира и его старый наставник наконец-то остались одни.

Вангердагаст подозрительно осмотрел шатёр, как будто ожидая найти еще дюжину, или около того, телохранителей, скрывающихся в тени. Так ничего и не увидев, он вытащил что-то из своего плаща и сунул в руки Азуна.

Король с любопытством держал это на ладонях, разглядываю красивую вещицу снизу вверх. Эта штука определенно была изготовлена рукой эльфийского мастера и очень-очень давно, но продолжала сиять так же, как и в день создания. Это был длинный скипетр яркого золотистого оттенка, вырезанный в форме дуба с ветвями, которые, казалось, получились у ремесленника совершенно случайно. Головкой же был аметист, вырезанный в форме желудя.

Азун не удосужился озвучить свой вопрос, а просто посмотрел на старого мага.

– Насколько я знаю, – серьезно начал Вангердагаст, – вы держите в своих руках самое могущественное творение рук эльфа Илифара, Повелителя Скипетров. Оно вам понадобится.

Маг выпрямился и  почувствовал, как что-то тянет его за одежду, не давая полностью выпрямить спину. Это Азун сжал в кулаке подол плаща мага и зарычал:

 – Без сомнения, чтобы спасти королевство, но как?

Придворный Маг вздохнул.

– У скипетра сил куда больше, чем мне или вам суждено еще прожить, и уж точно мы не успеем разгадать все его тайны. Ключ к победе над драконом и спасению королевства – правильно использование скипетра.

– И даже самый могущественный маг ничего про него не знает?

Брови Вангердагаста опустились.

– Я едва ли осведомлен настолько, как вы, кажется, думаете, – сказал он с упреком. – Неправильные суждения относительно нашей собственной компетенции являются большой частью этого...

– … темного клубка, который в настоящее время ставит под угрозу жизнь королевство, – плавно закончил Азун, затем опустил брови и огрызнулся:

– Продолжай в том же духе, маг.

Вангердагаст долгое время молчал, прежде чем крошечные следы улыбки поползли по его губам, но тут же исчезли.

– Мой король, – сказал он наконец, – Скипетр Владык, лежащий в ваших руках может ранить дракона больше, чем какой-либо клинок или магия, но сначала вы должны вслух извиниться за убийство супруга Лорелей Алавары, а уже после этого нанести удар, с искренним сострадании к тому, что она и все эльфы потеряли с возвышением Кормира.

Азун улыбнулся.

– Убийство супруга Лорелей Алавары о? – Повторил он, подняв бровь.

Вангердагасту было трудно избежать чтения лекций человеку, которого он учил столько лет.

– Дракон, известный среди драконьего рода как Налаварауфаторил Красная, хотя гоблины, которым она командует, чаще использует более короткую форму, используемую и ей самой – Налавара, когда-то был Лорелей Алаварой, молодой эльфийкой. Рыжеволосая, опытная в магии, и, по моему мнению, слишком гордая. Она была обручена с Таторилом Элианом...

– Первым эльфом, убитым человеком в нынешнем Кормире – Андаром Обарскиром, – пробормотал Азун. – Я помню.

– Жажда мести поддерживала в ней жизнь в течение этих четырнадцати веков, – пробормотал Вангердагаст с неким трепетом в голосе. – Утоление этой жажды может стоить четвертому правящему Азуну его жизни. Уничтожить то, что движет ею – значит добровольно сдаться ей и предложить ей свою жизнь – возможно, даже дать ей принять её.

Азун поднял глаза. В них глазах вспыхнул огонь, которого Вангердагаст не видел там с рождения Форила, умершего уже много лет назад.

– Можешь ли ты пообещать мне, Ванги, что эта жертва уничтожит дракона и спасёт Кормира от уничтожения?

– В вопросах магии ничего не может быть однозначным, – тихо сказал его старый друг и учитель. – Утверждать обратное было бы самой большой ложью. И все же я верю, что это так. Я знаю кое-что о том, как работают эльфийские клятвы и магия крови. На самом деле, очень мало, но достаточно, чтобы сказать – один правитель Обарскир или один наследник могут уничтожить силы дракона подобной жертвой. Ваша гибель не определена, но очень вероятна. Аналогично и спасение королевства не точно, но очень вероятно.

– Ну конечно, – твердо сказал Азун. – Если кто-то должен идти в темноту, которая нас всех ждет, пусть король будет первым. Пусть это будет его последняя услуга королевству.

Его последние слова, казалось, отозвались эхом, будто прокатились на огромном расстоянии, спрятанных в темных углах шатра, и на мгновение Вангердагасту показалось, что он услышал отдаленный звон большого колокола, знаменующий роковое решение. Колокол хазнеф, установленный в столице, которая, в конце концов, была не так уж далеко. Или может быть это... неважно. Это давно прошло, и, возможно, было лишь обманом разума, создающего иллюзию того, что маг хотел услышать. Обман, который должен был заставить мага поверить в то, что он убедил своего короля расстаться со своей жизнью не только из-за пустых догадок.

– Более того, – добавил Азун, несколько мгновений спустя, звуча как принца, сказавший те же слова Вангердагасту много лет назад, – пусть это произойдёт  сейчас. Я готов. Так же, как и всегда!

С этими словами король Кормира откинул покрывало и встал, размахивая Скипетром Владык, как длинным мечом.

Придворный Маг был стар и с каждым часом чувствовал себя все старше, но все же он был не настолько дряхлым, чтобы не справиться с резким движением, когда это требовалось. Более того, его руки были вполне ловкими и оказались вполне способными поймать падающего короля и осторожно опустить его и древний эльфийский скипетр на кровать.

– Если это было проявление вашей готовности, – пробормотал маг, взяв задыхающегося короля под руки и подтянув его обратно на подушки, – то мне страшно за будущее королевства.

Слабый порыв задора и насмешливого негодования на лице Азуна говорили о том, что, как минимум, король сохранил свои чувства.

– Получается, что ты, как и всегда, услужил королевству, и в итоге, мы выработали грандиозный план, – выдохнул король, когда набрался сил, чтобы снова заговорить. – Но у нас есть небольшая проблема…я не могу стоять. Весомое препятствие перед столкновением с драконом, не находишь?

– Ваши раны достаточно тяжелы, – серьезно ответил Вангердагаст, – ибо кровь дракона уничтожает ваши внутренности, уничтожая все части тела, которых может достичь. Налавара существует для того, чтобы уничтожить всех Обарскиров, и, как видите, успешно справляется с этим. Я могу очистить вас от крови так же, как я избавил от яда Абраксуса, но для этого потребуется магия. Мощная магия.

– Которую мой монструозный предок ждет там, чтобы наброситься и поглотить… оставив меня умирать. – Мрачно заключил Азун.

–Верно, – Сказал Вангердагаст и резко закрыл рот, подобно решетке замка.

Азун некоторое время молча смотрел на него, затем сказал почти шепотом:

– Я слишком хорошо тебя знаю, старый друг. Ты видишь решение и не хочешь его предлагать. Я знаю достаточно, чтобы не приказывать тебе говорить... так что я, пожалуй, просто лягу здесь и буду ждать, когда битва сама настигнет нас.

Придворный Маг бросил на короля мрачный взгляд, затем сказал:

– Нет шансов исцелить вас, пока Болдар кружит над нами. Его нужно заманивать в другое место, другой магией, а также удерживать там достаточно долго, чтобы вы успели исцелиться. Это не займет у меня много времени, но уйдёт куда больше сил и времени в том случае, если монстр бросается на любое случайно брошенное заклинание, будто то магический огонёк, созданный одним Боевым Магом или залп магических снарядов, произведенный группой волшебников.

Старый маг глубоко вздохнул и несчастно выдохнул.

– И я знаю только одного человека в Кормире, кто достаточно квалифицирован в травле и уничтожении хазнеф.

– Моя дочь Таналаста, – тихо сказал Азун. – Чтобы спасти короля, мы подвергаем опасности его наследника и надежду на будущее королевства.

Вангердагаст кивнул с побледневшим от страха лицом.

– Она столкнулась с ними и одержала победу, – пробормотал он, – но Болдар – самый сильный из них всех, и ни один принц или принцесса, независимо от решимости или отваги, не может быть уверен в том, что справится с этим безумцем. Этим решением мы можем обречь принцессу на смерть, точно так же, как и вас…

Азун посмотрел на мага и пожал плечами.

– Кормир никогда не был светлым садом, принадлежащим нам по праву и без всяких проблем или претендентов. Мои дочери обе знают это, и обе являются защитниками королевства, такими же достойными и способными, как и их отец. Что за услугу мы окажем будущим Обарскирам, если во всех битвах и спорах будем защищать лишь себя?

Вангердагаст кивнул.

– Тем не менее, вы ее отец ... – Пробормотал он.

– И ее король, – отрезал Азун, глядя в темноту. – А они сменяются, Ванги, но всегда остаются.

39

Сотня разрядов молний поднималась вверх от крепостных стен королевского дворца, осветляя даже дневное небо. Длинная вереница тресков эхом разносилась по крышам города. Неподвижные воды озера Азун превратились в сверкающее серебряное зеркало, а воздух наполнился запахом приближающегося дождя. За раскатом молний последовала кажущаяся бесконечной цепь огненных шаров. Они вылетали из стены башни один за другим, оставляя за собой хвосты чёрного дыма и ревя, как дракон, после чего с шипением падали в воду, оставляя после себя тоненькие струйки пара, устремляющиеся в небо.

– Это точно привлечет его внимание? – спросила Таналаста. Она стояла рядом с Овдином Фоули, наблюдая за представлением, устроенным Вангердагастом из своей башни за пределом дворца. – Даже Безумный Король не сможет отвлечься настолько, чтобы не заметить подобного.

– Или не попасть в ловушку. – Мрачно добавил Овдин.

– Думаю, хазнеф уже давно поняли, что мы делаем, – Таналаста вздрогнула, когда ребенок пнул ее по почке, а затем продолжила:

– Сюзанна не спускалась, пока мы не заставили ее думать, что она сможет убить Вангердагаста и сбежать. Мы используем подобную уловку и на Болдаре.

Пока Таналаста говорила, зеленая видимая магическая аура начала светиться над дворцом. Несмотря на свой внешний вид, это было вторичное и простое заклинание, созданное Сармоном Зрелищным с использованием небольшой доли магических сил лишь для привлечения внимания.  Даже если Болдар поглотит заклинание, он найдет его таким же утоляющим, каким может быть весь запас магии Придворного Мага, хотя принцесса и не верила, что Безумный Король попадётся на подобную уловку. Как и каждый кормирский монарх со времён Тарьяна Старого, он учился шахматам и распознал бы ловушку, лишь взглянув на неё.

И когда он увидел бы её, то начал бы искать то, что его враги пытались скрыть. Таналаста отошла от окна.

– Не пора ли начать, Мастер Урожая?

– Если вы настаиваете, – сказал Овдин, – но я все же думаю, что вы должны поверить Вангердагасту на слово.

– Ты говоришь так только потому, что ты не знаешь его так хорошо, как я. – Таналаста подошла к дальней стороне комнаты Вангердагаста, проскользнула через дюжину священников-чонтийцев Овдина и упала в удобное кресло для чтения. – Он знал, что Роуэн и я женаты.

– Возможно, он знает вас лучше, чем вы думаете, – сказал Овдин. – После того, как вы встретили Роуэн, одной из его главных проблем мага было то, вы хотите выйти замуж за “Кормаэрила-землекопа”.

– Даже если бы он был настолько проницателен, все еще остается вопрос святого символа Роуэна и того темного лица, – Таналаста поставила ноги на табуретку. Ее ноги болели почти постоянно, и она с нетерпением ждала того дня, когда вес, который её ноги вынуждены нести, станет меньше. – Вместо объяснения Вангердагаст переложил всю ответственность на тебя. Он мастер подобной тактики.

– Это еще не значит, что он что-то скрывает, – сказал Овдин. – Возможно, он действительно думает, что я могу что-то объяснить.

– А ты можешь?

Когда Овдин покачал головой, Таналаста снял с шеи священный символ Роуэн и протянул его.

– Тогда давайте вернем моего мужа домой.

Овдин не взял символ.

– А что, если то лицо, которое вы видели, принадлежало не Роуэну? Зачем Вангердагасту лгать о таких вещах?

Таналаста бросила презрительный взгляд.

– Почему ты так думаешь?

Овдин покачал головой.

– Он бы не стал. Даже старый Придворный Маг не оставит человека в ловушке в одиночестве.

– Я очень люблю Вангердагаста, но он делал вещи и похуже, чтобы “защитить Кормир”, – сказала Таналаста. – Какой самый лучший способ разрешить проблему с Роуэном? Если уж Кормаэрил должен стать мужем королевы, то, по крайней мере, пусть он постоянно будет на виду.

Взгляд Овдина упал.

– Вы же сами не можете поверить, что Вангердагаст совершил подобное после всего, через что он прошел.

– Я не нахожу другого объяснения имеющимся фактам, – сказала Таналаста. Ей пришло в голову, что она обходила вопрос Овдина так же аккуратно, как Вангердагаст обошел ее, но это действительно не имело значения. Если темное лицо не принадлежало Роуэну, она была полна решимости это узнать. – Когда есть только одно объяснение имеющимся фактам, значит это и есть верное объяснение, каким бы неприятным оно ни было.

– А что, если есть другое объяснение? – спросил Овдин. – Что если Ксаноф говорил правду?

– Роуэн? Хазнеф? – Таналаста закатила глаза. – Ты никогда не встречал Роуэна. Даже Вангердагаст сказал, что ничто не может заставить его предать Кормир.

Овдин покачал головой, явно смущенный ее сомнениями в словах Вангердагаста.

Таналаста сбросила ноги со стула, затем наклонилась вперед и прижала священный символ Роуэн к руке Мастера Урожая.

– Пожалуйста, Овдин. Я должна знать.

Овдин закрыл глаза и вздохнул, затем неохотно кивнул.

– Вы заслуживаете хотя бы этого, – священник взял символ и снова поднял ноги женщины на табуретку, затем махнул своим подчиненным.

– Клаги, следи за Болдаром. Остальные, помогите мне. Возможно, хозяин тёмного лица – Роуэн, но это может быть кто-то другой, кого мы не захотим перемещать к нам.

Священники быстро сделали так, как им приказали. В пятистах метрах от комнаты не было ни рыцарей, ни Боевых Магов, поскольку войска Таналасты на собственном опыте уже усвоили силу трюков Болдара. Казалось, что только священники могли противостоять безумию, которое вызывал хазнеф, но даже им приходилось постоянно молиться и надевать на себя все свои святые символы.

Когда все было готово, Овдин начал размахивать символом перед глазами Таналасты.

– Концентрируйтесь...

Таналаста следила за серебряным амулетом одними глазами, вспоминая то темное лицо, которое она дважды видела прежде – тяжелые брови, жемчужные глаза, крючковатый нос и знакомая ямочка на подбородке. Изображение совместилось с символом и начало качаться взад-вперед. У женщины возникло ощущение, что она смотрит вниз, в длинный черный туннель, и тут перед ней возникло тёмное лицо, изможденное и зловещее, наполовину скрытое за серой завесой дождя.

– Роуэн? – Позвала Таналаста.

Брови нахмурились, а глаза побелели и стали злыми. Темная фигура покачала головой, а затем начала отворачиваться, как и раньше.

– Роуэн, нет! – Когда голова не остановилась, Таналаста продолжила:

– Давай Овдин! У меня все готово!

Мастер Урожая пробормотал длинную череду мистических слогов, и расстояние между Таналастой и темной фигурой, казалось, исчезло. Он повернулся к ней, и воздух над его головой сотрясло несколько маленьких серебряных молний.

– Нет! – Простонал он.

Голос был более глубоким и хриплым, чем поминала Таналаста, но сухой северный акцент не оставлял сомнений в том, что он принадлежит ее мужу. Портал, через который она смотрела на него, казалось, стал больше, и она видела, что его тело было таким же темным, как и лицо, и таким же обнаженным, как в ту ночь, когда они зачали ребенка, хотя теперь девушка не находила его таким неотразимым. Совершенно нет. Оно казалось странно непропорциональным и грубым, с огромными плечами, выпуклыми руками и невероятно узкой талией. Его бедра были такими же большими и круглыми, как винные бочки, а пах был покрыт мохоподобным клубком волос, свисающим чуть ли не до колен.

Дождь и гром начали выливаться через портал, намочив Таналасту и сотрясая комнату. Овдин тревожно вскрикнул, и его священники прижались ближе, пытаясь встать в узкой щели между принцессой и тем, что вышло из портала. Темная фигура развернулась, повернув маленькую пару кожаных крыльев хазнеф к порталу.

– Нет! – Закричала Таналаста.

Ее глаза обманывали ее, или, возможно, это были ее уши, когда женщине показалось, что существо звучит как Роуэн... затем она наткнулась на единственно возможное объяснение. Это был Болдар. Каким-то образом он пробрался в комнату и обманул их одной из своих правдоподобных иллюзий, с которыми Таналаста уже встречалась.

– Роуэн, не уходи! – закричала она. – Я знаю, что ты не...

Было слишком поздно. Крылья хазнеф уже начали поглощать магию Овдина, и портал сжимался у нее на глазах. Один из священников закричал от ужаса, когда поскользнулся и упал в портал. Затем еще один. Таналаста почувствовала, как её ноги начинает засасывать внутрь.

– Закрой его! – Закричала она.

Единственным ответом Овдина был душераздирающий вопль. Таналаста откинула ноги со стула и подтянула их к себе на кресло, свернувшись настолько, насколько позволил ей опухший живот и ноги. Портал уменьшился до размера окна, утянув за собой остальных священников, а женщина уставилась на напряженное лицо Овдина.

– Овдин, закрой его!

– Ca...

Это было все, что успел сказать мастер Урожая перед тем, как упасть в портал. Дыра закрылась с резким шипением, оставив Таналасту на одной стороне комнаты, и Клаги на другой.

И тут зазвонил колокол хазнеф.