Текст книги "Смерть Дракона"

Автор книги: Эд Гринвуд

Соавторы: Трой Деннинг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)

25

Для вооруженных гоблинов Вангердагаст был не больше мухи, хотя на самом деле он был летучей мышью, но, в отличие от других нетопырей, привычных для рациона местных обитателей, этот был невидимым. С тех пор, как Налавара покинула пещеру, маг больше не боялся использовать магию, так что взял одного паука из гарнира на гоблинской кухне, смешал его раздавленное тело с угольной пылью и использовал на себя заклинание паучьего ползанья. Сейчас Придворный Маг довольно удобно устроился в тёмном углу, глядя на покрытый песком стол, окруженный генералами гоблинов в бронзовой броне. У одной из сторон стола стоял стул с такой высокой спинкой, что даже Вангердагаст не могу видеть того, кто сидел на нём. У другого конца стола стоял стул, покрытый шкурами скунсов, поверх которых лежала железная корона, которую дракон предлагал магу. Роуэна в пещере не было. Он прятался в впадине у вершины замка Гродд, бросая моросящий дождь на двадцать озадаченных гоблинских легионов, что собрались на большой площади перед замком.

Небольшой гоблин в генеральском нагруднике встал со стула и забрался на стол. Гоблин, и Вангердагаст все еще не мог различить мужчин и женщин среди них, дошёл до середины стола, где галька была разложена так, что получившейся план был подозрительно похож на архитекторский план Арабеля. Всю модель пересекали четыре нити, которые напоминали все четыре главные дороги, что проходили через Караванный Город. На юго-западе от города, в зоне между Главным трактом и Путём Калантара был даже  Королевский лес, выложенный из вороньих перьев.

Еще один гоблин вскочил на стол и, достав из мешочка на поясе мертвых жучков, бросил одну горсть на северо-западе от города, а другую на выходе из леса. Пока остальные смотрели на командира, он расположил мертвых насекомых в три аккуратных ряда кормирской пехоты и  даже не забыл про Боевых Магов. Два потока сходились в один у Главного тракта к западу от города и, казалось, направлялись к нему.

Гоблин указал на жучков, что были на севере.

– Легион Стальной Принцессы, вот, – сказал гоблин. Использовав ингредиенты, найденные на гоблинской кухне, Вангердагаст наложил на себя заклинание понимания языков, и по голосу узнал Отку, верховного консула Гродда. – Наши многострадальные друзья много натерпелись от неё.

Отка указала на группу на юге.

– А это армия фиолетового короля.

Она протянула руку за спину, и её ассистент передал ей горстку мёртвых муравьев. Она разложила их в квадраты по бокам тыла армии Азуна.

– Легионы Пепина и Рорда вынудили их развернуться, но Нагие все еще контролируют юг.

Злость и сердитый порыв наполнил уши мага. Вангердагаст сильно злился, что он мог лишь беспомощно сидеть здесь и ждать, пока гоблины свободно разгуливали по его дому.

Снова Отка протянула руку за спину, и ассистент передал ей горсть пещерных жучков, которую гоблинша сложила в аккуратную кучку позади армии Алусейр. Когда Отка увидела, что один из жучков жив, то тут же подхватила его и горсть песка, засунув эту кашу себе в рот и продолжая наблюдать за получившейся картиной.

Когда она закончила, один ассистент обратился к другому, и тот передал ему красивую красную стрекозу на проволоке. Адъютант почти почтительно передал насекомое Отке, а она мягко провела проволокой по песку, вдоль Главного тракта, и поставила фигурку в том месте, в котором должны были сойтись армии Кормира.

– Дающая присоединится к оркам, и человеческая принцесса вынуждена будет бежать в Замок-На-Четырёх-Дорогах, – Отка ткнула в то, что было замковым комплексом Арабеля. – Там мы и уничтожим людей, не позволив им сделать с Гроддом то же, что они сделали с Кормантором, и Дающая получит за все, чему научила нас.

Вангердагаст ожидал еще слов от Отки, но вместо этого она лишь взяла сумку с муравьями и начала расставлять их по улицам Арабеля.

– Легион Макра пойдёт по этому пути, заполнив улицы огнём и смертью. Легионы Химила, Йосо и Пейка захватят западные ворота и откроют путь оркам. Легион Джафа…

Вангердагаст слушал, как Отка планировала уничтожение не только кормирской армии, но и всего Арабеля. Маг больше мог не слушать Отку, он знал, что её легионы сделают дальше – пронесутся по Кормиру, уничтожив всех людей, а города превратят в дымящиеся кучи. Шадоудейл и Сембия будут посылать войска либо в помощь Кормиру, либо с целью откусить кусок побольше, но все их усилия будут запоздалыми и слабыми. К тому времени, как они мобилизуют серьезные силы, Гродд будет контролировать все основные точки: Гноллий Перевал, Штормовые Пики, Грозовые Пределы, портовые города и Уилун с его мостом. Несметное число гоблинов, во главе с Налаварой, смогут захватить и удерживать весь Кормир.

Вангердагаст внимательно слушал Отку и приказы, которые она отдавала командирам, пытаясь определить, кому из них какой легион принадлежит. Посчитав, что после исчезновения Налавары вся магия снова заработала, маг попытался вернуться на поверхность с помощью телепортации или перехода через Планы, но результатом оказалось лишь то, что им с Роуэном пришлось несколько часов искать друг друга. Его попытки не были успешнее. Не считая пары попыток хазнеф связаться с магом, каждый раз, когда Вангердагаст пытался установить с ним связь, в ответ он слышал лишь безумный рывок пустоты.

И все же Налавара попала в Кормир после того, как маг пожелал, чтобы её не существовало, а гоблины могли спокойно выходить на поверхность, как, очевидно, и Ксаноф. Даже сейчас гоблинские орды стояли аккуратно вдоль чёрной ямы, которая некогда сдерживала дракона, и были готовы шагнуть вперед, навстречу Арабелю. Вангердагаст проклинал себя за то, что дал Налаваре заманить себя в это ловушку, а так же за то, что помог ей сбежать из неё. И больше всего злило то, что маг ожидал этого. Если бы он тогда молчал, то дракон убила бы Роуэна, а затем и самого мага, после чего уничтожила Скипетр Владык. Все, чего хотел Придворный Маг – сохранить надежду.

Пока Вангердагаст наблюдал, как Отка раскладывает муравьев вокруг Арабеля, ему в голову пришла мысль – если дракон попал в Кормир, когда маг пожелал, чтобы она не существовала, то, может, в этом крылся и ключ к его свободе? Может ему нужно пожелать прекращения собственного существования? Судя по тому, как жемчужные глаза Роуэна постоянно посматривали на кольцо, в нём еще было достаточно магии, а значит, раз оно сработало однажды, можно рассчитывать и на повторное использование.

Проблема была в том, что все желания были абсолютно разумными. И именно это делало их непредсказуемыми. По законам равновесия мультивселенной, что бы ни пожелал маг, помимо того, что он загадал, должно появиться или случиться то, о чём он даже и не думал. Если бы желания исполнялись точно так, как кто-то их загадывал, то вселенная быстро вышла из равновесия. Так и случилось с драконом – пожелав, чтобы Налавара не существовала, она исчезла из жизни мага, но зато появилась в другом месте, где Вангердагаст желал видеть её еще меньше.

Желая вернуться в Кормир, Вангердагаст никогда не попадёт именно туда, куда хочет, а значит, чтобы попасть туда, куда он хочет, он должен пожелать чего-то другого, и надеяться, что то, чего он действительно хочет, тоже произойдёт. Он должен был отказаться от своего существования, но тщательно продумывать слова, чтобы исполнившееся желание привело его в Кормир. Хотя, это могло вызвать иную реакцию, если бы то, что маг желал, было бы не таким ценным, что маг действительно желал…Вангердагаст чувствовал себя так, будто он стоял между двумя зеркалами и пытался найти последнее отражение, когда такого просто не было. Независимо от того, как чётко он сформулирует желание, это все равно будет игра в кости с жизнью и смертью. Игра с мультивселенной, а на это он не мог пойти даже ради Кормира.

Отка закончила планирование и повернулась к своим генералам, напомнив им о том, что за те дары железа и цивилизации, которые Налавара дала гоблинам, они обязаны выполнить желания Дающей, заключающиеся в уничтожении всех людей.

Слушая Отку, Вангердагаст понял, что смотрит на корону, лежащую на стуле. Дважды Налавара предлагала её ему, и дважды он отказывался. Даже если бы он и хотел править государством гоблинов, а он не хотел, то все равно не видел повода доверять дракону. Предложение казалось простой уловкой, чтобы заставить мага служить дракону или, может быть, пустой насмешкой, которая высмеивала амбиции мага, которые были скрыты в тёмных уголках его души, но были видны, кажется, кому угодно, но только не самому Вангердагасту. Он отверг корону, так как это была ничего не значащая пустышка, однако сейчас она лежала на почётном месте.

И почитаема она гоблинами.

Все еще невидимый, маг вылез и своего закутка, расправил крылья и полетел к столу, пролетая так низко над головой Отки, что та вскрикнула от удивления. Другие гоблины посмотрели так, будто ожидали гневной тирады, пока сама Отка озадаченно осматривала комнату.

Маг приземлился в центр короны и просунул крылья под неё, после чего начал возвращаться в привычную форму. Если гоблины и заметили превращение невидимой летучей мыши в невидимого мага, то не подали виду. Превратившись в человека, Вангердагаст держал корону в руках над головой. Скипетр Владык, который стал частью его тела во время превращения, вновь отделился и выскользнул с изгиба локтя на пол.

Гоблины повернулись к нарушителю спокойствия, а Вангердагаст надел корону на голову, отменил заклинание невидимости и, указав на Отку, выкрикнул:

– Нет!

Даже Отка опешила от громогласного голоса мага. Вангердагаст же воспользовался возможностью и достал из кармана комок из конских и гоблинских волос. Он представил лицо Роуэна, и когда жемчужные глаза хазнеф появились в его сознании и начали двигаться, маг послал быстрое сообщение:

– Быстрее, сюда. В зал войны. Вниз…

Это было все, что он успел подумать, прежде чем железная корона рассеяла магию. Стараясь не показывать растерянности, маг встал со стула и достал из рукава кусочек красного стекла, который он забрал с кладбища гоблинов.

Своим самым командным голосом, маг снова заговорил:

– Этого не должно быть!

Вангердагаст указал рукой на центр планировочного стола, бросив кусочек стекла в модельку Арабеля и прочитав заклинание молнии. И снова он почувствовал отлив энергии из своей головы к короне. Слабая вспышка вылетела из руки мага и ударила в модель, раскидав обломки палочек и гальки в разные стороны. Эта была слабая демонстрация, но достаточная, чтобы заставить гоблинов в страхе прижаться к стенам.

Отку это не особо впечатлило. Она посмотрела на мага и нахмурилась.

– Откуда ты пришёл? – Спросила она.

Поднявшись во весь рост, Вангердагаст оперся на край стола.

– Отка не знает Железного?

Некоторые из гоблинов почтительно опустили головы, некоторые опустили когтистые лапы к мечам на поясе. Отка же медленно двинулась вперед, жестом приказывая генералам идти за ней.

Будучи Придворным Магом Кормира, в политике Вангердагаст был опытнее многих людей, а значит и опытнее Верховного Консула Гродда. Но он так же хорошо понимал и значение жестов, так что отчётливо видел, когда нужно было уничтожить оппонента. Так и сейчас, он достал из кармана несколько железных стружек и бросил их над головой Отки, читая заклинание железной стены.

Вместо странного истощения, которое он испытывал прежде, голова Вангердагаста чуть не лопнула от той энергии, что влилась в неё через корону, освободившей весь запас энергии. Магия пронзила тело мага и вылилась через его руку. Огромный лист железа появился под потолком, разламывая стены и заполняя комнату облаками пыли.

Отке едва хватило времени, чтобы взглянуть наверх, прежде чем лист железа упал и раздавил не только её, но и генералов гоблинов, которые шли за ней.

Вангердагасту казалось, что железная корона пытается оторвать ему голову. С болью в голове и выкрикнув проклятие, ослепленный и дезориентированный маг сел на трон, пытаясь снять корону с головы.

Но как он не пытался, он не мог ни запустить пальцы под неё, ни обхватить руками, ни даже стянуть корону. Он будто попросту приросла к черепу, и Вангердагаст ничего не мог сделать, чтобы снять её.

В конце концов, легкая морось охладила его лоб до приемлемой для человека температуры, и боль утихла до такой степени, что маг мог думать о чем-то, кроме боли в своей голове.

– Вангердагаст?

Маг поднял взгляд и увидел темное лицо Роуэна, сидящего поверх железной плиты и рассматривающего человека на троне. Рядом с хазнеф стояла дюжина генералов гоблинов, с побледневшими до цвета бледновато-белого шафрана лицами. Их железные мечи оставались в ножнах, и они старались держать почтенную дистанцию ​​между собой и внезапно появившемся Нагим.

– Не Вангердагаст, дурак! – прошипел маг, глядя из-под своей новой короны. – Железный, – Он наклонился и поднял Скипетр Владык с пола, а затем, оперившись на него, поднялся на ноги. – Король гоблинов.

26

    – Дунеф, сейчас наши желания не имеют значения, – прорычала Алусейр, с грохотом ударяя кулаком по усыпанному картами столу. – Город падет!

Лорд Хранитель с тревогой посмотрел через плечо на закрытые двери, зная, что двое местных солдат стояли на страже за ними. Он прочистил горло, взглядом умоляя её замолчать.

Стальная Принцесса дернула головой на гобелен, висящий на противоположной стене комнаты.

– Там шпион Мирмин? – спросила она сухим голосом. – Заботишься о том, что достигнет её ушей?

Дунеф Марлиир разочарованно поморщился.

– Ваше Высочество, – прошипел он, – я стараюсь остановить панику!

– Наши целители помогли Мирмин остаться в живых, – прорычала Алусейр, – предотвращая страшнейшую из причин паники, которая только может прийти мне в голову, за исключением той, с которой мы можем не справиться из-за нехватки людей – орков, ворвавшихся на улицы города! Боги, Дунеф, о чём ты думаешь? Ты настолько глуп? Как вообще только моя мать…

– Дочь, – предупреждающе сказал Азун. – Хватит.

Король Кормира положил руку на плечо Алусейр и добавил:

– Дунеф настолько предан и настолько полезен, насколько он может. Независимо от того, какие бы схемы ни были на уме у королевы в отношении твоей сестры и её свадьбы. Кстати говоря, я думаю, что он творил чудеса – Мирмин лежала при смерти, пока половина старых семей Арабеля пыталась сбежать из города, забрав добрую половину лошадей, всадников и обоз, в то время как другие винили его в недостаточном патриотизме, одновременно пытаясь вырвать уступки и финансирование, как будто этот кризис должен принести им лишь блага, а офицеры не могли сделать ничего лучше, чем просто выслушать команды. Он не обезглавил ни одного арабельца и не бросил никого в темницу – даже тех, кто против Таналасты. Отойди и позволь ему делать свою работу.

Алусейр посмотрела на отца, в котором бушевал огонь. Дунеф Марлиир быстро отвернулся и начал внимательно разглядывать гобелен, пытаясь унять дрожь, внезапно охватившую его руки. Последние три дня были кошмаром наяву. Вид орков, бушующих на улицах, был почти таким же ужасным, как вид Мирмин Лхал, Леди Лорда Арабеля, прим смерти лежащей на импровизированной кровати из щитов с побелевшим лицом. Она в одиночку сдерживала десятерых гоблиноидов, пока третья глубокая рана не свалила её с ног. Это мечи проделали ужасающую работу до того, как ближайшие Пурпурные Драконы смогли пробиться к Мирмине... или то, что от нее осталось.

– Отец, – наконец сказала Алусейр с дрожащим от гнева голосом, – позволь мне сказать правду.

– Нет, – прямо сказал король. – Сказанные слова сейчас ничем не помогут. У нас нет времени для твоей вспыльчивости, Алусейр, так же, как и возможности позволить ей выливаться на какие-либо другие вещи или события. Прости, девочка, но сейчас я хочу видеть тебя такой же спокойной и рассудительной, какой ты, по слухам, бываешь в битвах.

Гнев Алусейр чуть ли не превратился жалостливый стон.

– Покажи мне свою мудрость, – продолжил король. – Ты одна знаешь, кто из твоих людей лучше справится с обороной этого участка. Мне нужно знать этих горячих героев, чтобы они подсказали мне, как защитить эти улицы, как лучше ухаживать за больным, как защитить стены, или как предугадать, куда и когда орки попытаются совершить следующую вылазку. Ты понимаешь меня, девочка?

Дунеф сжал кулаки, пока костяшки не побелели, желая оказаться где угодно, но не там. Молчание повисло в воздухе, Дунеф задержал дыхание, и, казалось, прошла целая вечность, прежде чем Алусейр тихо, почти кротко сказал:

– Хорошо. Ты прав, отец. Повернись, Дунеф, и помоги нам с картами.

Хранитель Восточных пределов сорвал со стены старую булаву и еще более старый щит – почти в каждой из этих старых комнат Цитадели Арабеля было дюжина или больше таких реликвий, после чего обернулся. Он надел щит на руку, показал булаву принцессе и мягко сказал:

– Если вы почувствуете себя лучше после того удара…

Глаза Алусейр расширились, и что-то вроде дикого ликования промелькнуло в её взгляде. Она взяла булаву, и, к удивлению Дунефа, Стальная Принцесса откинула голову и рассмеялась так же громко и сердечно, как любой мужчина. На мгновение Дунеф смутился, заметив улыбку, коснувшуюся губ Азуна, прежде чем Алусейр мягко вернула булаву в ожидающие руки барона.

– Молодец, Хранитель, – чуть не выкрикнула она. – Судя по всему, ты не глуп. – Она вздохнула и добавила:

– Но Арабель все еще обречен.

– Ваше Высочество, – пробормотал Дунеф с гладким полупоклоном придворного, – ваше красноречие вполне убедило меня.

На этот раз Азун фыркнул в невольной радости.

– Достаточно препирательств, – прорычал он через стиснутые зубы. – Пурпурные Драконы умирают прямо сейчас. – Азун подошел к зарешеченным дверям, которые выходили на балкон, и отбросил в сторону занавески.

– Карты? – Алусейр развернула их, подняв бровь.

– Я закончил с ними. – Коротко сказал король, кладя руки на большую дверную защелку из кованого железа.

– Ваше Величество! – выкрикнул Дунеф, – Если хазнеф ждут снаружи…

– Сейчас я бы даже поприветствовал их. – Прорычал Азун через плечо, широко распахивая двери.

Ничего темного и могущественного так и не захлестнуло его и не попыталось разорвать короля чёрными когтями, когда он вышел на старый каменный балкон, чтобы мрачно оглядеть Караванный город.

Балкон был расположен высоко на хмурой западной стене цитадели. От самой крепости до западного края города простиралось поле битвы, если только орки уже не одержали полную победу.

Завывания сигнальных рогов орков и их вопли поднимались над городом подобно барабанному такту, который, казалось, сопровождал гоблиноидов повсюду. Стук отчётливо был слышен над ревом пламени самых страшных пожаров, над лязгом стали о сталь, издаваемым Пурпурными Драконами, доблестно защищающими каждый дом, хотя, вернее сказать, отступающим с боем.

Облако дыма нависло над городом. Возможно, именно оно не давало дракону напасть. За это кормирцы были обязаны глупости орков, которые, казалось, всегда испытывали нужду в поджоге, после того как жажда убийств и мародерства была утолена. И, тем не менее, орки продолжали волнами наступать на город.

– Боги, – простонал Дунеф, подходя к королю. – Неужели им нет конца?

– С гоблиноидами всегда одна и та же проблема, – сказал Азун с чёрной иронией. – Летописцы всегда слишком заняты войнами и смертями, чтобы совершить точный подсчёт. Хотя сейчас, конечно, это уже не имеет значения.

– Я нахожу это вдохновляющим, – с горечью сказал Алусейр, схватившись за каменные перила балкона так, как если бы это было горло вопящего орка. – Это заставляет меня хотеть спуститься вниз и убить каждого гоблиноида! – Она резко повернула голову и посмотрела на отца. Ее волосы упали на перила, из-за чего Стальная Принцесса мгновение выглядела, как молодая девушка, пытающаяся быть соблазнительной. Девушка спросила:

– Так почему же мы стоим здесь, когда от нас будет больше пользы там, внизу?

– Осторожность, – укоризненно ответил Азун, затем откинул голову и глубоко вздохнул. – Дунеф, – сказал он темному потолку, являющимся балконом сверху, – ты признаешь, что Арабель потерян?

Хранитель Восточных Пределов с сожалением посмотрел на перила и твердо сказал:

– Да, Ваше Величество.

– Тогда мы должны подумать о том, как вывести наших людей настолько безопасно, насколько это только возможно. Это означает, что путь лежит на юг, хотя я и ненавижу мысль о длинных колоннах народа, тащащегося по Пути. Даже если бы мы могли оберегать людей чтобы вести их, кормить, укрывать и охранять, все, я представляю при мысли об этой картине – дракона, пикирующего по направлению к колонне беженцев, с желание разорвать, убивать, кататься... просто играться, заставляя нас двигаться вперед и сражаться с ней… и умереть в результате её игры.

Дунеф мрачно кивнула.

– Так что же? – Почти прошептал он.

– Сейчас у нас есть те, кого мы должны защитить в первую очередь, – сказал король, махая рукой в пол, намекая на семьи, которые были собраны в цитадели за вчерашний день и сегодняшнее утро, – и я думаю, мы можем разместить их в Цитадели Пурпурных Драконов в Сюзейле или во дворце, если это будет необходимо. По крайней мере, женщин и детей, которые тащат с собой свои пожитки, а также самых старых солдат, которые защитят их. Мужчины и юноши, жаждущие крови и славы, могут остаться здесь и сражаться вместе с остальными.

– Ты думаешь о какой-то магии, чтобы перенести всех людей отсюда сразу в Сюзейл? – пробормотал Алусейр. – Могу ли я напомнить тебе, что любая магия быстро притянет к нам всех этих хазнеф.

Челюсть Азуна напоминала клинок меча.

– Я думаю о Боевых Магах, которые применят свою самую могущественную магию, ведь сейчас королевство нуждается в этом, – коротко сказал он. – Стоя перед ордами атакующих врагов, как и любой воин без надежды когда-либо сотворить заклинание, маг сделает все, что в его силах, дабы удержать заклинание, даже когда его товарищ падает на землю от изнеможения... между ними нет никакой разницы. Портал, который откроют ученики старого Ванги, ведущий из одной цитадели в другую, через который сможет пройти весь народ Арабеля – вот что нам нужно. Единственный способ, который даст возможность людям Арабеля спастись.

Глаза Дунефа расширились, но взгляд короля не оставлял бойню внизу, и его рука никогда не разжимала готовой хватки на рукояти меча.

– А если придут хазнеф, – мрачно добавил он, – нам просто придется с ними разобраться. Мы раздавим их железными щитами, нарежем их железными мечами... сделаем все, что потребуется.

Сердце Дунефа подпрыгнуло от решимости и громких слов короля, но он почувствовал неуверенное желание спросить:

– Что если мы не сможем их остановить?

– Тогда, – тихо начал Азун, глядя на него взглядом, наполненным чем-то, что  сильно напоминало огонь, – самые храбрые Пурпурные Драконы станут человеческим щитом у ворот цитадели, чтобы держать хазнеф подальше, пока мы эвакуируем женщин и детей. Они – будущее Кормира. Боевые Маги телепортируются к Глубоководью, Долине Теней, Серебристой Луне, Бердаску или, Боги, Халруаа! Туда,  где мы сможем найти могущественных магов, которые согласятся помочь за щедрое вознаграждение. В конце концов, пока хазнеф не будут остановлены, ни один маг в Королевствах не будет в безопасности.

Дунеф вздрогнул.

– Вы действительно пойдёте на это?

Азун развел руками.

– Ты видишь иной выбор?

Он позволил тишине растянуться. Тишина, во время которой  Хранитель трижды открыл рот, чтобы заговорить, но каждый раз и закрывал его. Тишина, нарушенная долгим отчаянным криком с улиц внизу смешанным с ужасающим грохотом, когда пламя проглотило опорные балки, и три этажа над магазином рухнули, с рёвом обрушившись на улицы города.

Все трое на балконе повернули головы и увидели, как из высоких арочных окон соседнего дворца показалось пламя, ползущее, как темная лоза, вверх по камню.

Азун наблюдал, как первые из окрашенных стеклянных окон лопнули и разлетелись на улицу расплавленными осколками, прежде чем мрачно добавил:

– Вот что значит быть королем, Дунеф.  Можешь передать это своим мятежным родственникам.

Тонкая улыбка появилась на лице короля, и он почти игриво добавил:

– Когда-нибудь, когда у нас будет время для этого.

* * * * *

– Сейчас! – закричал командир расчёта катапульт. Его глаза смотрели на темную фигуру дракона, скользящего сквозь облако дыма.

Плечи катапульт опустились, посылая каменные снаряды в полёт с глубокими ударами, вибрация от которых заставила весь вал дрожать под ногами артиллеристов. Большинство из снарядов уплыли вглубь облаков дыма, чтобы упасть где-то в разрушенной западной части города, разбив несколько пустых домов. Налавара отпрянула в гневе и скрылась за дымом.

– За работу! – выкрикивал офицер. – Она еще вернется, а мы будем выглядеть довольно глупо, если дракон сможет просто спуститься на нас, покрошив всех в фарш. Навались, парни!

Команда, с залитыми потам руками и спинами, обрушилась на катапульты, начав заряжать их. Алусейр отвернулась.

– Снаряды не навредят хазнеф, – прорычала она. – Слишком медленно летят, да и, вероятно, не нанесут никакого вреда, даже если ударят прямо им в лицо.

– Мы готовы к встрече с ними, Ваше Высочество, – заверил ее суровый Боевой Маг. – Мы все готовы.

– Ой ли? – огрызнулась Стальная Принцесса, поворачиваясь лицом к нему, держа одну руку на бедре, а другую на рукояти меча, который, казалось, ей не терпелось пустить в действие, – И как вы собираетесь с ними бороться, волшебник? Они будут пожирать вашу магию, как волк, поймавший кролика.

– Если Ваше Высочество желает увидеть, – спокойно ответил старший маг, – то ворота открываются прямо сейчас и хазнеф уже скоро будут здесь.

Алусейр подняла бровь, посмотрев на мага, говорившего так уверенно... а затем ее взгляд упал на седую бороду. Его пальцы были закопаны в ней, нервно скручивая и без того запутанные волоски, из-за чего многие колтуны пришлось бы вырезать.

– Я останусь, – тихо ответила девушка, – и сделаю то, что могу.

Дикий вопль поднялся вверх по ближайшей вентиляционной трубе, откуда-то из цитадели, и Стальная Принцесса развернулась к ней.

– Что, Абисс его побери, это было?

– Это, – начал старший Боевой Маг с неким удовлетворением в голосе, – может быть болью леди-мага, которая открывает магические врата.

* * * * *

– Они начинают, – бездумно пробормотал капитан мечников, облизывая губы.

– Просто оставайся у стены, – прорычал старый офицер, – где она велела нам стоять, и неважно, что ты видишь. Просто смотри и будь неподвижен. Передай команду дальше.

Это был четкий приказ, поэтому он был понят четко, хотя это и было излишним. Если верить магам, здесь, в Сюзейле, должна была открыться магическая дверь, разрыв пространстве прямо перед ними. Народ Арабеля должен был сбежать из своего осажденного города, наводнив этот зал. Воины, ожидающие их здесь, пройдут через врата в Арабель и будут сражаться до тех пор, пока последний гражданский не будет эвакуирован из города.

С тех пор, как леди Ласпира и колдунья Валанта Шиммерстар, начали спокойно снимать с себя одежду, глаза каждого присутствующего мужчины были прикованы к ним, стоящим в одиночестве по центру главного зала пещеры.

Голые и стройные, теперь они стояли по обе стороны от пылающего, овала магического сияющего сине-белого света, который, казалось, пульсировал вокруг икр женщин, когда они подняли разжатые руки. Затем, они подняли вторые руки, сжимающие маленькие серебряные кинжалы, и спокойно порезали себе ладони.

Обе колдуньи отбросили кинжалы с такой яростью, с какой пьяный человек швыряет стакан, после чего  повернулись лицом друг к другу. Стекающая кровь превратилась в белое пламя.

Огонь вырвался из их уст, когда они резко начали стонать, рыдать, а затем и плакать. Вместе с медленно поднимающимся шумом болезненной агонии, когда огонь заполнил пространство между колдуньями, пламя превратилось в белую молнию.

– Боги, – вздохнул капитан мечников, когда рычащие молнии разлетались от кончиков пальцев к бедрам и грудям, и две колдуньи извилисто задрожали. Их тела, казалось, внезапно вздрогнули, как будто вырванные из урагана, несуществующего для всех остальных присутствующих. Пурпурные Драконы сощурили глаза, потому что вспышки, сопровождающие белые молнии, стали почти ослепляющими.

Молния внезапно ударила в формирующуюся звезду в центре комнаты, достигнув кольца голых Боевых Магов, сидящих на полу достаточно близко к стенам, чтобы съежившиеся солдаты могли протянуть руку и дотронуться до любого из них. Маги, чья нагота родилась из-за необходимости сохранить заколдованную одежду и аксессуары от  могучего магического огня, привлекали гораздо меньше взглядов, чем две женщины, стоящие в центре зала. Вокруг кольца магов толстые волосатые мужчины и безбородые юноши задыхались и колебались, когда магия забирала их жизненную силу, превращая её в огонь, чтобы построить то, что было необходимо.

Их вопли боли присоединились к нарастающему крику женщин и отразились вздохами воинов вокруг стен камеры, когда сине-белое сияние внезапно превратилось в кольцо, которое помчалось куда-то еще, чтобы стать концом входом в тоннель, а Ласпира Инфре внезапно откинула голову и зарыдала:

– Дурндурв, помоги мне! Я не могу терпеть эту боль!

Они видели, как ее силуэт возвышалось над светящимся кольцом, большой призрачной проекцией магии. Кольца молний вращались вверх и вниз вдоль её дрожащих рук. Ее когда-то связанные и завитые волосы теперь были распущенны, облизывая плечи женщины, как темное пламя, когда она откинула голову и заплакала. Пламя вспыхнуло из ее глазных яблок, когда на побледневшем лице Валанты, тоже страдавшее от боли, чуть-чуть раскрылся рот, и она процедила сквозь зубы:

 – Держись, дорогая! Держись!

Внезапно тело Ласпиры вздрогнуло и, казалось, упало на пол, но тут же медленно и плавно приняло в вертикальное положение, словно подкошенный саженец, выровненный рукой аккуратного садовода.

– Леди, – произнес мужской голос, казалось бы, из ее головы. – Я здесь. Я слышу вас из Арабеля. Вы оказываете нам всем большую услугу.

Медленная и кривая улыбка расползлась по лицу Ласпиры, когда боль прошла. Она вздохнула, и молния внезапно направилась прямо к ней, обвивая ее грудь.

– Мы смогли, – выдохнула она. – Теперь начинается настоящее испытание.

Воины крепко обхватили свое оружие и посмотрели сквозь все еще вихрящийся звездный блеск магии на портале, на случай, если тот, кто пройдёт через него, окажется врагом.

Они увидели мрачного человека с оружием в руках, Пурпурного Дракона, в мятом нагруднике, осматривающего их поверх своего собственного меча. Позади него было широкое лицо женщины с младенцем, прислоненным к ее груди, а за ними – другие головы в шлемах и женщины с округлёнными от ужаса и удивления глазами. Они стояли в комнате, которую некоторые из воинов опознали как приёмный зал цитадели Арабеля.