Текст книги "Я ревную тебя к звёздам (СИ)"

Автор книги: Е Петренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

-По обычаю ваших предков, девушка избрала себе пару. Но, есть тот, кто хочет оспорить её решение, и, в этом случае, Саот допускает суд чести. Драться будете без оружия. Первый, кого опалит священный огонь, считается проигравшим. Войдите в круг.

Оба мужчины решительно переступили черту и замерли друг против друга. На лице кузнеца играла злорадная усмешка. Он считал, что победа уже у него в кармане. Наёмник с оружием имеет больше шансов. Он воин. А этот деревенский увалень был крупнее и сильнее воргена. Вблизи это было ещё более заметно.

Кузнец – грубоватый, высоченный, с мощным торсом. А лицо не приятное. Злое, или точнее злопамятное, хмурое. Видно было, что он легко обижается и обиды лелеет. Глаза бледно-голубые, невнятные. Узкие губы, тяжёлый выступающий подбородок, крупные надбровные дуги. Стоит, мышцами играет. Красуется..

А Жолбар – хоть и мелковат, рядом, а хищник, как есть. Красные зубы, время от времени, показываются из под верхней губы. Скалится. Медовые глаза настороженны, но спокойны. Внешне расслаблен, а внутри подобран, как зверь перед прыжком. Тело крепкое, подсушенное, ни единой лишней жиринки. Один единственный взгляд из под бровей. На неё.

Маг щёлкает пальцами. Круг вспыхивает священным огнём и кузнец бросается сразу, надеясь задушить, подавить голой силой. Наёмник уходит едва заметным движением, не спеша вступить в бой, оценивая возможности противника, выматывая крупное тело, сбивая дыхание рваным ритмом и сменой направления движений. Легко, будто танцуя, движется по кругу. Мягко перетекает из стойки в стойку. Тогда как противник всё больше злобится, глаза его наливаются красным. Гнев не лучший помощник в бою.

Наконец Жолбару надоедает игра. Он всё оценил и увидел. Кузнец тяжело дышит. А на теле воина ни капельки пота. Одним коротким ударом кулака в солнечное сплетение он ещё больше сбивает дыхание противника. Уложить его таким ударом нереально. Пресс кузнеца, как наковальня. А вот отвлечь, вполне. Ответный удар проходит мимо цели. Наёмник нырнул под него и коротко тыкнул в печень. Боль не сразу доходит до противника. Она накатывает запоздавшей волной и его скрючивает, а Жолбар уже разворачивается за спиной и, ударом ноги в крестец, толкает противника к огненной черте.

Кузнец застывает у самого края. Хватает ртом воздух, шипит от боли и из полусогнутого разворота кидается в ноги наёмнику. Тот встречает его ногой в скулу и голова кузнеца дёргается в сторону, глаза становятся совсем остекленевшими. Он делает несколько невидящих шагов и валится у края круга. Жолбар склоняется над ним, хватает его за волосы и завязку штанов и, крякнув от немалого веса, бросает животом поперёк горящей линии, которая тут же медленно угасает, начиная от места прорыва, будто стекая в обе стороны. Смотрится это угрожающе и очень красиво. Степной кот, ловящий жёлтыми глазами отблески, зажжённых за кругом, костров и прямо, открыто и призывно, ищущий одобрительного взгляда своей пары.

Девочка восхищённо смотрит на своего избранника. Первое, что надевает на себя наёмник, выйдя из круга, это подаренный невестой браслет. Отец, грубо схвативший девчонку за локоть, пытаясь потащить её в сторону деревни, спотыкается, услышав за спиной грозное шипение Жолбара, который оказался рядом в два прыжка.

-Избранник невесты Саота доказал своё право,– угрожающе говорю я в спину недовольного родителя.

Тот оборачивается, желая возразить что-то, и натыкается на тяжёлый взгляд Жолбара.

-Я, принцесса Лиира Морган Санор, посмертная невеста Саота Темного, считаю суд свершившимся. Девушка,– я замолчала и вопросительно глянула на Жолбара.

-Ружа,– подсказал он,– дочь Тинга..

-Ружа, дочь Тинга,– согласно повторила я,– до замужества остаётся под опекой семьи. Не позднее, чем через четыре года, жених вернётся для проведения свадебного обряда. Родители должны соблюсти честь невесты. Но и обижать малышку не рекомендую. В случае, если девочки получат образование у господина мага, я оплачу и содержание и обучение. Если невестам моих людей будет причинён вред, накажу всю деревню.

Я достала из-под рубахи медальон с руной и протянула в сторону стоящих.

-Клянусь именем Саота!

Амулет полыхнул алым так сильно, что народ, стоящий вокруг, охнул и попятился.

Парни гордо вели в деревню своих невест. Им позволена была ночь прощания. На завтрашний день я назначила отъезд.

Вернувшись в дом, я тяжело опустилась на кровать. Отъезд я назначила. А вот куда мы направимся, я так и не решила. Вернувшаяся память, обнажила ещё одну боль.

-Лами! Где искать его? Может он тоже утратил память и забыл обо мне. Или вообще погиб. Тот, кто напал на меня и потерял, когда я упала, вырвавшись из вигоньих когтей, вряд ли был в лучшем расположении духа. Я не знала, что было дальше. Сражение двух птицеящеров? Да и буря была страшная.

На улице пела молодёжь. Я представила, ккак в тени деревьев гуляют парочки. Представила, выглядевшего суровым, но очень нежного Жолбара. Милого и непосредственного Джейраха, который мог рассмешить бочку, из которой наливал пиво. Хорошо, если девочка рядом с ним сейчас смеётся и ничего не помнит о мерзавце Варе, не постеснявшемся стоптать такой цветочек, как Лила.

-Где ты, мой Лами, такой заботливый и чувствительный? Может послать письмо Магдариелю? Сообщить, что я жива. Не спрашивать о Лами, чтоб не расстроить старика, уже потерявшего одного внука. Тем более, что я не смогу сказать ему куда направляюсь. Сама не знаю. Мне нужна информация. И лучшее место, где можно добыть знания об истоках это храм Веледа.

Только в храме меня, если и ждут, то, вряд ли, с добрыми намерениями. То, что сотворили с отцом жрецы, говорит только об одном, что голова заговора как раз в храме. Ведь отец Лоры главный жрец. Скорее всего, с его подачи к королевскому трону пытались протащить свою ставленницу. Только у меня есть помощь Саота. И его колечко. Я машинально прокрутила его на пальчике и отражение в зеркале исчезло.

-Вот оно! Я проберусь в храм Веледа, никем не видимой, и разузнаю всё. Теперь я даже могу написать старику, что попробую узнать кто виновен в смерти брата Лами. Если он жив и при памяти, старик непременно скажет ему об этом. Помоги мне, мой Тёмный покровитель!

Я радостно коснулась губами камешка. А на расстоянии, которое принцессе даже представить трудно, вздрогнул от этого лёгкого касания мужчина и вцепился сильными пальцами в, сплетенные рядами, косы.

Глава 16.

Ощущение было не из приятных. Я только что открыл глаза и обнаружил над собой три несчастные мордашки.

-И почему меня это не удивляет?– сказал я скорее грустно, чем раздражённо. Попытался подняться и вскрикнул от боли в плече.

-Магические повреждения заживают хуже обычных ран,– пояснила Полла.

Я не стал сомневаться в её словах. Кому, как не ей знать свойства чёрного источника. Но подняться мне всё равно было нужно.

-Долго я провалялся?– задал следующий вопрос.

Все трое замотали головами.

Девушка сняла с пояса довольно замызганный платок и, молча, подвязала мне руку.

-Спасибо,– на этот раз, удивление было, едва ли, не большим, чем то, когда я увидел последствия её обращения с метательным клинком. Действительно, мне, как лекарю, раньше неё стоило подумать о том, чтоб зафиксировать руку. Заживление в покое пройдёт быстрее и безболезненнее.

Я подумал, что способности моей новой знакомой, можно будет обсудить позднее. Сейчас нужно позаботиться о людях, находящихся под заклятием. Подчинение – мерзкое колдовство. Чем дольше на тебя воздействуют подобной гадостью, тем больше шансов, что, в откате, получишь чёрную тоску. Мне, как спецу-эмпату, легче всех удастся снять часть последствий, но пострадавших – тридцать. Подарок Мундру, в виде радужных вод, поможет, конечно. И то, что его источник где-то рядом, тоже. И, всё таки, мне будет трудно.

Я строго приказал как можно быстрее найти и снять со всех пленников амулеты подчинения. Но, спустившись вниз, к входу пещеры, обнаружил, что лилу, раненный девушкой ножом в живот, ещё жив. Он лежал на боку, свернувшись клубком и, к моему удивлению, нож не выдернул. Обычно, в шоке, получившие такие ранения, стараются избавиться от железа в теле. Что кончается сильным кровотечением и быстрой смертью. Лилу, как видно, знал об этом.

Долгоживущие расы очень трудно расстаются с жизнью. Почему-то, те же хомо, жизнь которых, по сравнению с лилу, безумно коротка, гораздо больше подвержены идеям самоубийства или самопожертвования. А ещё, попадая в плен, боясь пыток и боли, предпочитают им смерть. Лилу, среди которых маги все, отличаются они только уровнем силы. Снимать боль, как себе, так и другим, пользоваться ментальным зовом, они умеют на генетическом уровне. Эти их способности обуславливались древним, вампирским, образом жизни.

Иметь хоть одного пленника, который может помочь перекрыть все каналы работорговли, было ещё более важно. Поэтому я отослал к пленным своих подопечных. Сейчас важно снять амулеты с людей, а поработаю я с ними позже. А вот этот лилу может и не дожить до помощи.

И, всё же, я не собирался подвергать себя опасности. Не было никаких предпосылок доверять пленнику, несмотря на то, что я собирался его спасать. С расстояния пары шагов спокойно погрузил раненного в стазис. После этого, перевернул скрюченного лилу на спину и, со вздохом сожаления, достал свою флягу. Мне было очень жалко тратить драгоценную воду источника на работорговца. Но проводить полноценное исцеление раны на животе, даже с моим огромным опытом, в этих условиях и в этом состоянии больного, было не реально. Выглядел он нелепо. Пришлось подпереть его коленом, чтоб он не сваливался на бок. Только вот смешно не было.

Стазис помог извлечь нож и не получить моментального кровотечения. Более того, я раздвинул рану, которая поддавалась с трудом, и, в данном случае, лилу прочувствовал все болевые ощущения, поскольку своей магией пользоваться не мог. Мешал и мой нож, в лезвии которого был сплав заговоренной стали и серебра. В отверстие от ножа, буквально по капельке, залил, примерно, четверть крышечки мёртвой воды, потом соединил края раны и добавил чуток сверху. Образовалась маленькая чёрная лужица на плоском животе и я вернул во флягу остатки воды, стараясь не потерять ни чуточки.

Мои ребята уже справились с пленниками, и теперь те растерянно общались друг с другом, не понимая, как они здесь оказались. Амулеты не сохраняют память на тот период, пока они находятся на подчинённом.

Мне оставалось только связать лилу, заговорить путы и снять с него стазис. Раненный расслабился и вытянулся на спине, прерывая, наконец, своё нелепо-скрученное положение. Вода источника уже начала работать и запечатала небольшое кровотечение, сращивая мышцы прямо на глазах.

Когда я получил собранные в связку амулеты подчинения, сделанные по одному образцу, да ещё и помеченные каким-то общим значком, появилось злорадное желание использовать его на пленнике. Так как их использовали на этих наивных юношах и девушках.

Я подумал, что вряд ли в ближайшее время появится ещё один караван и не имеет смысла тащить всю эту кучу народа к месту предполагаемой встречи.

-Полла,– позвал я плакальщицу,– ты не поможешь мне ещё немножко?

-Привести сюда твоих друзей?– понятливо уточнила малышка.

-Да, умница, ты ведь понимаешь, что так будет гораздо лучше. Ты в лесу дома. А для них сейчас и так слишком много потрясений.

Плакальщица кивнула. И побежала в лес. А я пошёл к своим пациентам. И вовремя. Как только первый шок начал сходить на нет, на людей начала накатывать тоска. Нужно было отвлечь их хоть чем-то. И я начал занимать их простейшей работой. Обустраивать лагерь. Готовить еду. Собирать дрова. Мне нужно было много дров. Я собирался очистить останки убитых огнём. Такой способ упокоения мёртвых лучше всего препятствовал оживлению грибницы.

Мне нужно было позаботится обо всех телах. Как тех, которые были убиты сегодня, так и тех, что остались в пещере. Правда, души последних были изгнаны из этого мира с уничтожением призрачного гриба, но оставлять их тела в пещере мне казалось не правильным.

Задача оказалась не из лёгких. Заставлять тех, кто был под заклятием стаскивать трупы, означало возможность ухудшения их состояния. Я не мог взять на себя такой ответственности. А сам сделать этого с раненной рукой не смогу. Лилу тоже не помощник. Разве что действительно воспользоваться амулетом.. Но, почему-то всё во мне протестовало таким действиям. Но и оставлять убитых валяться на земле, тоже не лучший вариант. И я плюнул на боль, плохо заживающего, ожога. Снял повязку и начал стаскивать тела работорговцев к уже сложенному костру.

Ко мне тут же подбежала Сати. Маленькая и смелая метательница ножей. И, дерзко глядя на меня, ухватила убитого за ноги. Я уже отругал её за то, что она не послушалась меня, не ушла сама и не увела в лес малыша. Сначала отругал, но потом, конечно, поблагодарил за помощь. Лилу мог закончить поединок в свою пользу.

Увидев наши потуги, ко мне подошли двое парней из группы освобождённых. Наверное, они были более психически устойчивы. Да и то, что таким делом занимаются раненный и девушка, включило механизм нормального мужского поведения. Ребята были совсем молодыми, а ещё рядом с ними были их пары, может потому долго предаваться унынию они не стали. Молодёжь находила сама какие-то смешные моменты в общении и уже скоро то тут, то там, стали раздаваться шуточки и взрывы смеха.

Откат прошёл почти безболезненно. Они ещё не успели настрадаться, как довелось Сати и её соседу по заточению, малышу Кони. Девчонка, вообще, поражала меня своей стойкостью и дерзостью. Но у меня до сих пор так и не получилось сесть и поговорить с ними об их прошлом. Сначала не хотелось усугублять травму, потом навалились события с караваном, а, вот, сейчас, нужно было избавиться от мёртвых. К зрелищу сожжения трупов нужно было как-то подготовить ребят.

Я собрал их всех вместе и рассказал всю историю без прикрас. Уразумев, на примере, что ожидало их в перспективе, они совсем с другими чувствами столпились вокруг погребального костра.

Лилу, в отличие от меня, приходил в себя быстрее. Он был почти в полном порядке, когда его вывели в центр круга.

-Ты понимаешь, что остался жив только потому, что в тебе есть надобность?

Лилу кивнул. Не было смысла отрицать очевидное.

-Не думаю, что ты сможешь оправдать свои действия, но, если ты поможешь распутать этот клубок мерзости до конца, клянусь, что поговорю о твоей судьбе с королём Гриммертом. Я лично знаком с ним. И, хотя с этими событиями связаны как минимум три расы, я уверен, что центр оставшейся сети расположен на его территории. Здесь, у погребального костра, ты дашь магическую клятву, что расскажешь в малейших деталях всё, что тебе известно. Или присоединишься к своим друзьям живым.

Лилу с ужасом посмотрел на сложенную поленницу, где уже находились тела пятерых его спутников. Остальных я решил оставить на потом. Сейчас было важно не наплодить в этом, всё ещё не устоявшемся, разрыве в мир мёртвых, новых неупокоенных. Наконец, он согласно кивнул. А я достал кинжал, всё ещё испачканный его кровью. Я заранее предполагал воспользоваться им для клятвы.

-Тогда повторяй за мной. Отдаю свою кровь магии серебра заговоренного оружия, что не произнесу ни одного слова лжи и не скрою ничего, из известного мне об этом преступлении, иначе пусть пламя погребального костра возьмёт моё тело, где бы я не находился. Клянусь, так же, что не причиню больше вреда ни одному человеку до последнего своего часа.

Пленник, запинаясь, всё таки произнёс страшную клятву. Я поднёс к костру факел и, когда пламя вспыхнуло, ожёг клинок в огне. Кровь вспыхнула зеленоватым магическим пламенем и серебро очистилось. Лилу опустил голову.

Находится у костра основной массе людей было совершенно ни к чему. Я отправил всех обедать. А сам уселся у пылающей могилы и заставил пленника присесть рядом. Я чувствовал его страх, но и ещё что-то, что смущало меня в таком, казалось бы, отъявленном мерзавце. В его тёмной душе ощущалась сильная боль, грусть и... любовь?

Заговорил он первым. Это удивило меня. Как и сам вопрос, который он задал.

-Вы позволите мне провести обряд для тех, кто остался в пещере?

-Конечно,– вспомнил я,– он же обнаружил тела мёртвых лилу..

Я подумал, что клятва произнесённая им, не гарантирует полной безопасности, поди знай, может он всё таки решит, что месть стоит его жизни.. Но решил сначала задать несколько вопросов и выслушать его ответы. Я почувствую его состояние и, надеюсь, что смогу понять, если он задумал плохое.

-В пещере есть кто-то дорогой для вас?

Первый же вопрос попал в цель и вызвал волну боли.

-Жена,– ответил он, скрипнув зубами,– расскажите мне, что с ними случилось. Отчего они умерли? Какая магия убила их?

Он опустил голову и, нехотя добавил.

-В первый момент, когда я увидел вас, то подумал, что это колдовство ваших рук дело. Поэтому и метнул заклинание. Но с такой магией я никогда раньше не сталкивался и теперь уже не уверен..

-Как твоё имя?– спросил я и удивился, искривившей его рот, ухмылке.

-Ты сказал, что знаком с королём Гриммертом? А известно ли тебе имя Кимат Зар?

-Конечно,..– я немного удивился этому вопросу, хотя знал, что начальник безопасности короля тоже лилу.

-Он мой кузен. Я тоже Зар. Моё имя Велент. У Санора Зара был единственный сын. У его родного брата Тирана тоже. Мой кузен ушёл из Холмов и остался служить королю Гриммерту. Для лилу он ещё не стар. Но пока он наследником не озаботился. Даже пары себе не нашёл. Я должен был жениться по выбору своего отца на дочери одного из знатнейших родов. А полюбил другую. Маника была из простой семьи. И нам пришлось бежать из города. Мы жили поблизости от Храма Веледа. В небольшой деревне. На территории хомо. Кимат знал об этом, но, по моей просьбе, не сообщил родне. За десять лет Маника так и не смогла забеременеть. И это изводило её.

-И как же вы попали в эту общину? Мне трудно понять, как люди так жаждущие родить ребёнка могут уничтожать чужих детей..

-Мы обратились в Храм Веледа. Многие пары с проблемами, подобными нашей, или, рожающие больных детей, приходят к Веледу с просьбой проверить их совместимость. Это только королевские пары сватают заранее. Аристократы раньше тоже проходили эту процедуру. Когда одарённых рождалось мало. Это потом кто-то из этих идиотов выбил привелегию обходиться без советов Храма. Мы же пошли добровольно. И встретились там с другой парой лилу. Они и рассказали нам, что жрецы Веледа давно образовали в стенах Храма общину поклонников Тёмного.

-Ну и при чём тут Саот? Какое он имеет отношение к древним ритуалам лилу? К их исконному образу жизни.. Ведь, как я понял, ваши друзья вернулись к существованию, которое ушло в небытие ещё тогда, когда ваши предки ещё жили на своей планете. Прародине.

-Мы утеряли не только древние ритуалы, но и своих богов. Как и нидлы. Все остальные народы сохранили связь со своими демиургами. А мы, начали жизнь на новом месте без богов покровителей. Когда погиблили Предтечи, те что были для наших новых рас учителями и создателями, мы захотели вернуть своих богов. Даже нашли их имена. Только наши боги, наверное, уже успели умереть.. Богам, знаете ли, нужно поклонение. Энергия веры. Без неё они умирают.

Но мы заметили, что на наши расы, хоть и по разному, но влияет появление Чёрной луны. И многие из лилу и нидлов поклонились Саоту. Только он не принял их. Хотя и продолжает испытывать до сих пор.

Моя жена поверила тем, кто говорил, что древние боги создали нас другими, и мы должны вернуться к нашему настоящему образу жизни, тогда бог Чесмена примет нас. И у нашей расы снова будут рождаться дети. Много детей. Я не верил в это. Но любил свою жену и не смог отказать ей, когда они решили создать новую общину здесь. Со своими законами и правилами. Моя жена уехала с ними, а я задержался, чтоб попрощаться с братом.

По дороге я присоединился к этому каравану. Тот, кто вёл свою шестёрку до меня, остался на последнем постоялом дворе, заболел какой-то желудочной хворью. Караван уже собрался вместе, для перехода по лесу. Мне пришлось заменить заболевшего. Я всё равно шёл сюда. И вот.. пришёл.. А моей Маники уже нет. Увидев ваш бой, я подумал, что колдовство, уничтожившее мою жену, ваших рук дело и попытался отомстить. Если бы убили вашу женщину..

-Моя женщина никогда не стала бы решать свои проблемы за счёт чужих жизней. Она из тех, кто скорее отдаст свою за других. Простите, но мне вас не жаль. А ваша жена погибла от серой гнили. Знаете такую болезнь?

Лилу покачал головой.

-Долго рассказывать. Но вас ещё просветят. Я не последний, кто захочет с вами поговорить. Скажу только одно. То, что убило вашу жену и собратьев, создано их собственными руками. Я бы мог назвать это карой богов. Но эту мерзость создают люди.

Глава 17.

-Ну, не сидится мне на одном месте. Слава Саоту, утро прекрасное. И, хотя двое из моих парней клюют носом в сёдлах, остальные бодры и, частью сочувственно, частью завистливо, поглядывают на товарищей, всю ночь просидевших под деревьями в деревенском саду. Там девушки вручили им браслеты – знаки их сватовства, там же и прощались, может быть надолго. Как сложатся у нас дела..

Я написала письма. Одно отцу, одно Магдариелю и одно в Ковен. Оставила магу. Как только будет первая оказия, отправит их с вигоньей почтой. Пришлось и мне вчера посидеть довольно поздно. Пока написала, пока наложила заклятия, чтоб только получатель мог увидеть содержимое. Слишком много вокруг замка обнаружилось предательств. Расслабили годы покоя и отца и Зара. На последнего я ещё больше злилась. Просчёты по его ведомству.

В Ковене попросила отсрочку. Если меня по дороге так легко вычислили, то проберутся и туда. Сейчас я, даже своим, маршрут решила задавать сама. Вот, кто встал, кто совсем не ложился, а вещички на таймахов и вперёд, куда принцесса пальчиком показала. Труми тоже носом клюёт. Где-то этот маленький паршивец по ночам шатается. Пару раз просыпалась и замечала, что нет белобрысого в его уголке. А спрошу, отшучивается. Скажи, говорит, спасибо, что из-за меня тебе поединков устраивать не приходится. Сегодня утром сделал обиженную мину и едет теперь с Варгом.

-Вот же засранец! Тоже мне маленький гигант большого секса. Неужели там в Столбах новую красотку обнаружил? Я ещё не забыла, хотя, сейчас, вернее будет сказать, я уже вспомнила, как он возле дома Магдариеля в тундре с подружкой петли выписывал. Там и нам с Лами хорошо было. Все полянки и опушки обследовали, и на каждой взахлёб целовались. Вспоминаю и в животе начинает сладко ныть. У него руки нежные, он чувствует каждую эмоцию, ему никогда не надо рассказывать, чего просит тело.

Варг захохотал и подхватил Джейраха, который чуть не съехал с седла. Не даром парни едут с двух сторон от своих дружков засонь, чуть коленками их не касаясь. Труми всё утро ехидничал, что я из чистой вредности и зависти не дала ребятам поспать. Что он, дурачок, понимает. Дай им выспаться и прощания по второму кругу начнутся. А так им полегче расставаться будет. Пока в сёдлах покимарят, деревня уже далеко за горизонтом. Обеденную стоянку подлиннее сделаем. Там и поспят. А вот на ночь хорошо бы в деревнях останавливаться. Сегодня уже прохладно было. Если б не знала, что парни всю ночь с девчонками тискаться будут, побоялась бы, что простудятся.

Осень уже наступила. В Ковене начались занятия. Вот не думала я, что буду скучать за уроками, книгами, даже за вредными соучениками. Правда в этом году так и так получше было бы. Гаденькая компашка Сенота Вара покинула стены магического заведения. Мне бы учиться. Да только, пока я со своими врагами не разберусь, спокойно заниматься мне не дадут.

Варг, правда, пообещал, что поделится со мной знаниями своего учителя Тулки-шамана. А я научу его своим штучкам. У меня много плетений чисто индивидуальных. Я из тех, кто любит с магией экспериментировать. А что? Кто-то чужие песни перепевает, а кто-то свои пишет. Кому боги какой талант дали. А меня может с самого детства Саот в темечко поцеловал. Поди знай, когда он меня в невесты присмотрел. Не спросишь.. А песни я тоже иногда сочиняю. Мне вдруг захотелось запеть что-нибудь. Наверное, осень вытягивает из сердца грусть. И я замурлыкала, сначала тихонько, а потом, забывшись громче..

Какая музыка во мне

кроила сердце пополам?

Тех грёз, не отданных луне,

я солнцу не отдам.

И нот, звучащих на воде

слезинками дождливых дней,

не выразить моей нужде

по нежности твоей.

На тонких пальцев перебор

слетаются слова-мечты.

Мой задушевный разговор,

где темой – только ты.

А я исчезну без тебя,

в тот мир, где бог огня,

сжигает, искренно любя,

во мне саму меня.

Остановила пение, когда увидела, что все мои парни, даже те, что раньше дремали, сочувственно пялятся на меня. И, конечно же, самое загадочное выражение мордахи у плакальщика. Мою историю с Лами знали уже все. Растрепал, конечно Труми. Хоть не учи его говорить. Я от него здорово отстала в изучении языка саламандр. А он уже болтает вполне сносно. Надо и себе прекратить лениться. Заниматься и с ним, и с Варгом. Вот сегодня на привале и продолжу обучение. Раз уж Ковен прогуливаю.

Хмуро глянула на их скорбные выражения лиц и ударила таймаху по бокам. Хочется скакать, так, чтоб ветер в лицо и никаких тебе слабостей на глазах у команды. Сразу вырвалась вперёд на добрый полёт стрелы.

-Ты куда, Ли?– крикнул вслед Варг,– погоди, провожу!

-Не надо,– махнула я,– проедусь посмотрю место для привала. Я не далеко!

На самом деле хотелось побыть одной. Поэтому, я не снизила скорость и оторвалась от своих, пока они не скрылись из глаз. Тогда я поехала тише. Солнце поднялось высоко и грело ещё очень приятно. Деревьев вокруг было не очень много, но, иногда, маленькие рощицы перебегали дорогу. Осень начинала их раскрашивать традиционными цветами. Уже в кронах виднелись и рыжие, и жёлтые и багряные мазки. Кое-где, в зелени просвечивало даже лиловым и розовым. Кусты кислицы были покрыты сочной спелой ягодой. Сегодня на привале наварю взвару. Пусть ребята побалуются.

Слезла с таймахи, зацепила повод за ветку, свернула большой круглый лист клещевика в кулёчек и наклонилась за ягодой. Собрала большую горсть. Кислицу собирать просто. Кислая, в рот не просится. Это, если вкусняшка какая, то ягодку в туесок, а три в рот.

И вдруг почувствовала чужое присутствие. Тихонько покопалась в мыслях.

-Этот гад на меня любимую нацелился! И.., кажется.. что-то о жрецах Веледа.. Они, что ли и девиц скупают? Интересно, зачем это? Может дать ему себя поймать? Мне всё равно как раз туда и надо,– мысли метались, а я всё не могла сообразить, что же лучше сделать.

-Только эта гнида ведь меня обчистит. А свои артефакты я отдавать не хочу. А если прикрою мороком, то всё равно жрецы в Храме рассмотрят. Это тебе не разбойник придорожный. Что он там, один, что ли? Да это ж стыд позор одному сдаваться. Ребята засмеют. И как им-то передать, что я сдалась нарочно? Догонят ведь идиота, башку сшибут раньше, чем я что сказать успею. Ещё рот заткнёт чего доброго.

Набрала ещё ягоды. Так и не придумала, как поступить.

-Так ребята подъедут и решать станет нечего. Нет, надо его самого брать и трясти. А то сбежит ещё. Вон, сидит, трясётся. Одну девку схватить боится. Ждёт, что ли, что я сама свяжусь и попрошу его меня в плен взять? Ну, чтож, подойду поближе. Жаль не вижу красных треугольников! Такие в городах на углах карет рисуют, чтоб легче было ширину определить. Если мужик здоровый, близко подходить опасно. Чисто весом привалит и пикнуть не успею.

Повесила на кончики пальцев стазис. Аккуратненько. Главное, чтоб не почуял магию. Поди знай, есть в нём дар или пустой он.. И, аккурат в тот момент, как я подошла к густой заросли клещевика, из кустов вываливается верзила кузнец. Я подпрыгиваю вверх и в сторону, как будто меня на ярмарочных качелях выбросили и отпускаю искру заклинания в солнечное сплетение здоровенному злопамятному мужичине. Валится он с таким хряском, что, хочешь не хочешь, а деревне придётся остаться без кузнеца, как минимум, месяца на три. Пожалуй, что плечевую кость сломал.

Ещё через минут десять подъезжает мой отряд.

Варг издали увидел у моих ног мужика и рванул так, что успел раньше прочих, которые тоже не остались в прежнем аллюре и догнали его минуты через три. Конечно противника Жолбара узнали все. Варг уже успел приподнять детину и почувствовав, насколько тот тяжёл, прислонил его к дереву. Тот только мычал неразборчиво.

Видно было как предплечье кузнеца некрасиво и неестественно изогнулось. Наёмник смотрел на скрюченное стазисом тело с недоброй усмешкой. У подъехавшего Жолбара тоже хищно сморщилась губа и показались кончики крашенных зубов.

-Та-а-ак!– протянул Варг,– и что это нам дома не сиделось?

-А вы ножки ручки ему обездвижьте и я ему позволю рот открыть,– проговорила я с угрозой.

Пока его вязали, я решила добавить страху.

-Этот безмозглый идиот, решил, что может напасть на королевскую кровь, мало того, на мага-менталиста, и я его не почую,– громко заявила я,– мне, собственно, не сильно важно, захочет он говорить или нет, я ведь могу просто подождать. Позадавать вопросы. Мысли его всё равно меня не обманут. Он может не говорить. А вот не думать, это гораздо труднее. Да и стазис я сейчас сниму. И будет ему совсем не так комфортно.. Это сейчас, пока тело обездвижено, кость стоит на месте, а как только заклинание сниму, она начнёт двигаться, обломками тереться. О-о-очень больно будет!

И я сняла стазис. Конечно мужик тут же заорал.

-Ты поори пока. Притерпись. Прочувствуй ощущения. А мне поговорить с ребятами надо,– я сделала пару шагов к своим, демонстративно поковыряла мизинцем ухо и скривилась.

-Не думаю, что ждал он здесь именно меня. Я ведь никому не говорила, что здесь буду. Даже вам сказала куда ехать только утром. С чего бы он тут собрался меня ловить? Да не просто так. Что-то у него в головушке крутилось про Храм Веледа. Боюсь, парни, скорее, это ваших девчонок украли. И ждёт он тут напарника. Да с вашими невестами. А я ему под руку, случайно попалась. Если так, то всё складывается.

-Ах, ты, сосун болотный!– психанул Жолбар,– принцесса правду сказала? Говори, сейчас же, а то я тебе твою лапу ломанную, вообще из плеча вырву!

И ринулся в сторону, сидевшего под деревом, кузнеца.

-Никто никого не крал!– заорал тот с бешенной злобой в глазах,– мне её отец обещал до того, как вы явились. Я выкуп заплатил! Эта девчонка моя!

-А что ты там про Храм Веледа удумал? Говори, я ведь всё равно узнаю.