Риск Королевы (ЛП)

Текст добавлен: 6 декабря 2021, 14:31

Текст книги "Риск Королевы (ЛП)"

Автор книги: Э. Джонстон

Жанр:

Эпическая фантастика

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Назад к карточке книги

Annotation

Это не был обычный способ получения результатов экзамена. Консерватория Тид привлекала студентов со всей планеты, хотя это была едва ли не единственная музыкальная школа на НАБУ. Она даже не была, по мнению общественности, лучшей. Расположенная в старом здании, вдали от любого из главных центров развлечений города, консерватория была известна своими традициями. Вот почему семьи посылали туда своих детей. Музыкант, обучавшийся там, был последователен. Устойчив. Надежен. Готов передать традиции новому поколению слушателей и студентов, хочет того кто-то или нет.

Star Wars

Стойкость

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Хитрость

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Отвлечение

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Храбрость

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Решимость

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Благодарности

Star Wars

Queen’s Peril

by E. K. Johnston

Звездные войны

Риск Королевы

Автор: Э.К. Джонстон

Перевод: Колыжихин Алексей

Бриа, Рейчел и Кэтрин, которые, к счастью, не задавали вопросов, на которые я не могла ответить

У девочки в белом платье был мозг ее матери, сердце ее отца, и искра, которая была полностью ее собственной. Сияние, наставление и сострадание, такие же яркие, как у звезд. Но теперь она была одна, и никто не мог ей помочь. Что бы ни случилось дальше, как бы это ни записывалось и ни запоминалось, она была полностью предоставлена самой себе.

Со времени, когда она была маленькой, она хотела помогать. Отец забрал ее из другого мира. Она ступала по умирающим планетам и пыталась сдержать неизбежное. Иногда этого было недостаточно, но она всегда вызывалась попробовать еще раз.

В конце концов, она обратила свое внимание на собственную планету. На НАБУ не было никаких серьезных испытаний. В секторе царил мир, планета процветала. И все же ей предстояла работа, которую, как она чувствовала, она могла бы сделать. И она хотела сделать это.

Этого было недостаточно, чтобы удовлетворить мечты ее родителей. Она хотела знать, что поднялась так высоко, как только могла, сделала так много, как только могла. А для девушки на НАБУ это означало быть избранной королевой. Она была моложе многих, но не собиралась останавливаться на достигнутом.

Чем больше она вглядывалась в нее, тем больше понимала, что править планетой будет сложнее, чем она думала. Галактика была большим местом, а НАБУ-симпатичным миром без особых средств защиты. Нынешняя королева игнорировала их соседей. Их сенатор был силен, но список союзников был невелик. Она знала, что готова принять вызов.

И теперь она ждала одна, в маленькой комнате на нижних уровнях дворца. Кампания была закончена, голоса отданы. Скоро результаты будут обнародованы, и тогда она все узнает. Но в глубине души она уже знала. Так было всегда. Она заставила себя служить, и она сделает это с самого высокого положения.

Дверь с шипением открылась, и знакомый силуэт заслонил свет. Гул парящего дроида заполнил ее уши. Девушка выпрямилась. Она всегда вела себя так, словно за ней наблюдали. Ее появление было первой линией обороны, и она планировала использовать ее как можно более обдуманно.

“Ваше Высочество, – произнес Куарш Панака с едва заметной улыбкой на губах. Ее капитан все еще узнавал ее, но она доверяла его намерениям. «Выборы окончены. Ваша работа началась.

Девушка в белом платье собиралась стать королевой, и она была готова.

Стойкость

Тсабин ненавидела почти каждое мгновение этой жизни.

Никогда не возникало вопроса о том, куда ее отправят. Не было даже вопроса о том, на каком инструменте она будет играть. Ее братья проложили путь впереди нее, и все, что ей нужно было сделать, это следовать за ними. Никогда не было и речи о том, чтобы она сделала что-то настолько смелое, как лидерство. У нее просто не было для этого таланта. Она была достаточно хороша, и за пределами мира она могла бы даже зарабатывать на жизнь как солистка где-нибудь, где не знают ничего лучше, но Тсабин знала всю свою жизнь, что она никогда не будет в первом ряду любого оркестра.

И вот теперь она ждала в маленькой комнате, глядя на пустой стул напротив ничем не примечательного стола. Она была послана сюда дроидом-проктором, едва ли думая о незнакомом номере комнаты, ожидая узнать, как она справилась с выпускными экзаменами. Вместо этого-темная комната и бесконечное ожидание.

Тсабин добилась своего, скрывая от всех свои истинные чувства, и теперь она не собиралась сдаваться, даже из-за устаревшей бюрократии.

Дверь наконец открылась-действительно качаясь на настоящих петлях, потому что именно в таком месте находилась консерватория Тида,—и Тсабин выпрямилась в кресле. Даже если это был всего лишь дроид, важно было быть готовой. Дроиды консерватории были известны тем, что следили за позой и осанкой студентов, отслеживая, кто лучше всего выглядит как музыкант, а также выполняя обычные задачи. Но человек в дверном проеме не был дроидом. Тсабин глубоко вздохнула, не подавая виду, что делает это, – еще одно преимущество консерваторского образования.

Он был выше, чем она, что о многом не говорило. Впрочем, с этого и следовало начать. На нем была сине-бордовая форма Королевских сил безопасности НАБУ, шляпа была зажата под мышкой, так как он находился внутри помещения. У него были коротко остриженные волосы и темно-коричневая кожа, а глаза были почти теплыми, за исключением того, что что-то вокруг него мешало этой мере расслабления. Он сел напротив, не представившись, и положил шляпу на стол между ними.

Если офицер Службы безопасности и надеялся напугать ее, то выбрал для этого неподходящий день. Экзамены закончились,и Тсабин впервые за несколько недель смогла нормально выспаться. В то утро вся ее семья поддерживала с ней связь. Братья заверили ее, что все будет хорошо, а родители дали ей знать, где их можно найти, когда будут получены результаты. Она знала, что не сделала ничего, чтобы заслужить этот визит, так что это, должно быть, любопытство. Должно быть, он чего-то от нее хочет. Поэтому Тсабин спокойно смотрела на него, каждая стена, которую она когда-либо строила, защищала ее от него.

Через несколько долгих минут на его губах появилось подобие улыбки, и он протянул ей руку через стол ладонью вверх.

– Кварш Панака, – сказал он. – Королевские Силы Безопасности. Но я полагаю, что вы могли бы сказать это сами.”

– Тсабин, – ответила она, вежливо пожимая ему руку. “Да.”

Он отпустил ее, и она снова положила руки на колени. Он сложил свои на столе и посмотрел на нее.

“Как ты относишься к выборам?– спросил он.

Тсабин невольно подняла бровь. Она не ожидала такого вопроса.

“Я не обязана вам говорить, – ответила она.

“Это правда, – сказал он и чуть не рассмеялся. “Вы, по крайней мере, скажите, вам известны кандидаты?”

“Конечно, – сказала она. “Это первый год, когда я могу голосовать.”

“Вам тринадцать, – сказал он. Он откинулся на спинку стула, не теряя ни малейшего чувства настороженности.

“К тому времени мне будет четырнадцать, – сказала она ему. “Вы должны были хотя бы узнать о моем дне рождения, прежде чем прийти сюда.”

“Я так и сделал, – сказал он. – Он постучал пальцами по столу.

Тсабин начала раздражаться. Да, это был первый день в ее жизни—по крайней мере теоретически, учитывая, что ее формальное образование было почти закончено—и у нее не было никаких планов, но она также не хотела тратить этот день в этой комнате с этим мужчиной.

– Ваши учителя говорят, что вы прилежна, – сказал Панака. “Вы никогда не опаздываете. Вы скрупулезны, когда дело доходит до исполнения своей роли, и ваше поведение почти всегда безупречно.”

Тсабин, как всегда, ждала, когда упадет второй башмак.

“И все же вы всегда на втором месте, – продолжал Панака. “Во всем, что вы когда-либо пробовали.”

Почти четырнадцать лет упорного самоконтроля пронзили все тело Тсабин. Она не доставит ему удовольствия видеть, как это больно. Она никогда, никогда никому не даст этого. Ее желудок сжался, но она не моргнула и даже не сжала челюсти от его слов. В конце концов, это была чистая правда: ее братья были лучшими музыкантами, чем она, и что бы она ни делала в консерватории, всегда найдется кто-то, кто сделает это лучше нее.

Панака встал и взял со стола свою шляпу.

– Официально я, конечно, ничего сказать не могу, – сказал он. “Но я бы попросил вас не принимать никаких предложений об ученичестве до выборов. Я буду на связи.”

С этими словами он ушел. Тсабин была свободна. Но она полезла в карман за экраном и вытащила список кандидатов, баллотирующихся на пост королевы НАБУ. Она и раньше читала их имена и названия платформ, но на этот раз заставила себя посмотреть на них по-настоящему. На нее.

Амидала, как она себя называла. Они могли быть почти близнецами. Две девушки с одинаковым лицом. И офицер Службы безопасности проделал весь этот путь, чтобы поговорить с девушкой, которая всегда была второй.

Тсабин оставалась в комнате до тех пор, пока дроид не пришел искать ее, ее разум был пробужден к новым возможностям.

Глава 1

Утром в день выборов Куарш Панака позволил своему чаю остыть. Его жена Мариек, только что закончившая свою Дворцовую смену, не испытывала подобных колебаний и выпила его за него, когда стало ясно, что он не собирается отрываться от экрана ради чего-то столь обыденного, как завтрак. Она также стащила свежие фрукты с его тарелки.

“Еще слишком рано проверять, – заметила она с набитым ртом.

“Я не проверяю результаты, – сказал он.

Во время выборов на НАБУ уже несколько десятилетий не было настоящего скандала, но Панака не собирался позволить, чтобы этот рекорд был побит на его глазах. Будучи капитаном королевских сил безопасности, он имел привилегию следить за тем, чтобы все шло без сучка и задоринки. На этот раз это было даже важнее: кандидат, чья защита была возложена на него, должен был победить. Панака был готов ко всему. Нужно было следить за толпами людей, и хотя силы безопасности были более чем способны на это, ему было любопытно, что может поймать голоньюс. Это было всегда лучше, чтобы иметь столько глаз, насколько это возможно.

“Я иду спать, – сказала Мариек.

Панака поднял на нее глаза. Она встала, и он взял ее за руку. Они работали в разные смены с тех пор, как его перевели в отдел по выборам в ожидании того, что может понадобиться новому монарху, и он скучал по ней.

– Спи спокойно, любимая, – сказал он.

– Пожалуйста, съешь что-нибудь, – ответила она и оставила его одного.

Панака послушно съел три кусочка со своей тарелки, и только он решил, что, возможно, все-таки проголодался, как зазвонил его личный коммуникатор.

– Панака, – сказал он, держа устройство на ладони. Изображение дрогнуло, и в его руке появилась знакомая фигура. – Он выпрямился. – Сенатор Палпатин?”

– Доброе утро, капитан, – сказал сенатор.

Обычно сенатор НАБУ возвращался домой, чтобы проголосовать, демонстрируя своему народу и Республике, что он серьезно относится ко всем своим обязанностям в демократической системе, но на этот раз его удерживали серьезные дела. Честно говоря, Панака скучал по нему. Все, казалось, шло более гладко, когда сенатор был рядом, и всегда шло, даже когда Панака все еще был клерком в законодательном офисе, а звезда Палпатина была на подъеме. Было удобно иметь надежных коллег.

– Мне жаль, что я связался с вами так рано, – продолжил Палпатин. – Позже будет голосование, которое я не могу позволить себе пропустить, но я хотел бы встретиться с вами сегодня, и боюсь, что из-за разницы во времени, когда мои дела в Сенате утихнут, будет слишком поздно.”

– Это не проблема, сенатор, – ответил Панака. “Здесь все идет хорошо. Линии для голосования в порядке, и избирательные участки открываются менее чем через полчаса. Все признаки указывают на гладкие выборы.”

“Они уже указывают на результат?– Спросил Палпатин.

Панака заколебался. Технически, как правительственные чиновники, они должны были препятствовать спекуляциям. Однако как неравнодушные граждане они были вольны обсуждать свои мысли. Панака всегда старался отделить свою работу от личной жизни. Это была одна из причин, почему его брак оказался таким удачным.

– Не официально, конечно, – сказал он. Он взял свою чашку, забыв, что Мариек осушила ее раньше. “Но, похоже, ваша догадка оказалась верной. Это не будет скандалом, если она не выиграет, но это будет сюрприз.”

Как правило, королевы НАБУ сохраняли свой пост в течение двух полных сроков. Однако, когда королева Реиллата ушла в отставку после всего лишь одного, планета должна была выбрать ей замену раньше, чем они ожидали. Конечно, были замечательные кандидаты—традиция НАБУ не допускала ничего другого,—но население было более расколото в голосовании, чем обычно. Санандрасса была неплохой королевой, но у нее не было поддержки, на которую мог бы рассчитывать правящий монарх. Ее переизбрание было, в лучшем случае, рискованным.

– Хорошо, хорошо, – сказал Палпатин. Он отвел взгляд от Панаки-должно быть, что-то на Корусканте привлекло его внимание. “Я с нетерпением жду этого момента, капитан. А пока я приношу свои извинения, но новые налоговые законопроекты наконец-то были переданы, и они требуют моего внимания.”

– Конечно, сенатор, – ответил Панака. – Спасибо, что позвонили.”

Палпатин отключился без дальнейших комментариев, и Панака переключил голограмму обратно на экраны новостей. С ними всегда было так: сначала работа. Панака нашел это утешительным. Не было никаких сомнений в том, где он находится.

Его хронометр зазвенел, показывая, что было позже, чем он думал. Мариек проголосовала досрочно, и Панака пошел с ней, но еще не отдал свой собственный голос. Он любил день выборов, и его обязанности начинались не раньше полудня, так что он мог свободно голосовать на очередном голосовании. Весело насвистывая песню, которая не выходила у него из головы с тех пор, как он покинул консерваторию, он сунул посуду в мойку, убедился, что в кармане у него есть удостоверение личности, нашел ботинки и направился к выходу, чтобы что—то изменить.

Руви Наберри стряхнул опилки с жилета и задумался, где же он ошибся в своей жизни. Обычно он задерживался на мгновение, чтобы посмотреть на падающие стружки, свидетельствующие о работе, проделанной в мельчайших деталях, но сегодня на это не было времени. Сегодня, несмотря на все его усилия, он был не нужен дочери.

Она исчезла. Он не видел ее уже несколько дней, разве что на голограммах, когда она произносила последние предвыборные речи, а потом еще и сегодня утром, когда она и другие кандидаты отдавали свои голоса в прямом эфире на всю планету. Странно было думать о том, что его младшая дочь пытается стать королевой планеты, а он не может признать ее таковой.

Люди, конечно, знали. Добиться полной анонимности было невозможно, даже с отработанными колесами Демократической машины НАБУ. Но никто не собирался подрывать прикрытие Амидалы. Позже, если она добьется успеха и ее правление будет благоприятным, ее семья и друзья взорвутся от гордости, но это будет до окончания срока ее правления. Теперь НАБУ нужна была королева.

Руви вернул свои мысли назад, пока они не забежали слишком далеко в будущее. Она может и не победить на выборах. Она очень хорошо справлялась во время кампании, но это не всегда было признаком успеха. Руви оставил политику давным-давно, за исключением тех случаев, когда какая-то причина заставила его вернуться и он использовал свои обширные связи за пределами мира, и он не был новичком в ее работе. Все всегда может обернуться неожиданно.

И если уж быть честным с самим собой, то он почти надеялся, что так оно и будет. Если она проиграет, то сможет остаться собой, и сотни глаз не будут следить за каждым ее шагом. Руви ни на секунду не сомневался, что его дочь искренне хочет стать королевой, но это была не та надежда, которую он питал к ней. Прежде всего он хотел, чтобы его дочери были счастливы и служили планете, находящейся за пределами этого счастья. Быть избранной могло бы сделать ее счастливой, но это всегда будет связано с чем-то другим.

Очевидно, он все еще собирался голосовать за нее.

“Руви, время идти!– Крикнула Джобал из их хорошо обставленного дома.

В отличие от мужа, Джобал Наберри почти не сомневалась в том, как пройдет этот день, и она не чувствовала его недовольства возможным исходом. Их дочь была молода, и с ширмой вокруг ее общественной жизни, которую традиция НАБУ поддерживала для нее, не было никаких причин, почему она не могла двигаться дальше, когда ее время подошло. Джобал, конечно, была очень горда, но в то же время ей было дико любопытно, как поведет себя ее дочь. Это было странное чувство, Руви ее совсем не понимал, но Джобал никак не могла избавиться от этого. Она подумала, что это, по крайней мере, хороший баланс для ее оговорок.

Ее внимание привлекла семейная голограмма, и Джобал долго смотрела на нее. Изображение запечатлело Падме и ее сестру в саду, когда они были маленькими детьми, тщательно пропалывая упорядоченные ряды овощей. Падме настояла на том, чтобы разбить огород, и большую часть работы делала сама, уверенная, что добытую ею пищу можно будет раздавать тем, кто в ней нуждается. Даже в этот момент прошлого Падме была силой, с которой приходилось считаться. Джобал было это известно. Она видела это с тех пор, как девочки были маленькими. Раскрытие этого потенциала так рано в жизни Падме было подарком, и Джобал знала, что ее дочь не растратит его впустую.

Руви встретил ее в гостиной, и она протянула руку, чтобы стряхнуть последние опилки с его одежды. Она сморщила нос, когда тонкое облачко наполнило воздух, но не потому, что ей это не нравилось, а потому, что ей всегда хотелось чихнуть. Муж наклонился и поцеловал ее.

– Прекрати, – сказала она.

“Это же праздник!– сказал он. Он решил не дуться из-за этого, догадалась она, и она оценила это.

– Ты можешь отпраздновать это позже.– Она протянула ему шляпу и повела в прихожую, после того как он взялся за нее.

Она села, чтобы застегнуть туфли, и убедилась, что он надел что-то еще, кроме садовых Сабо.

“Ты готов?– спросила она.

– Чтобы наша дочь стала королевой НАБУ?– сказал он.

Он долго молчал, положив одну руку на дверь, но не открывая ее.

“Знаешь, я думаю, что да, – сказал он. “До сих пор я не был таким, но она так много работала, и я уважаю это.”

– Интересно, от кого она унаследовала свою трудовую этику, – сказала Джобал, по большей части риторически, но Руви никогда не позволял себе ничего лишнего.

“Ты хочешь сказать, что это наша вина?– спросил он.

“Когда ей было семь лет, она работала в экспедициях по оказанию помощи за пределами нашей планеты, – заметила Джобал. “Я просто чувствую, что это могло бы способствовать ее призванию.”

“Наверное, ты права, любовь моя, – сказал он.

Он предложил ей руку, и она взяла ее. Вместе они вышли во двор и присоединились к своим соседям по дороге на избирательные участки.

Шив Палпатин в последний раз перечитал налоговый законопроект. Официально он видел его впервые, поэтому постарался сделать вид, что внимательно изучает документ. Правда заключалась в том, что он был занят несколькими другими вещами и только проверял законопроект, чтобы убедиться, что ни одна из деталей, которые он требовал, не была упущена.

Разумеется, он будет голосовать против. Этот законопроект станет катастрофой для НАБУ и нескольких других систем Среднего Кольца. И на этот раз, по крайней мере, законопроект не пройдет. Он добавил достаточно вопросов по существу, которые Торговая федерация не сможет проглотить, чтобы гарантировать, что их союзники проголосуют против. Но это был бы еще один шаг вперед. Во всяком случае, следующие три законопроекта он уже написал.

– Сенатор, пора, – сказал один из его помощников.

Палпатин позволил им вести себя к палатам Сената, кивая всем нужным людям, когда они пересекались в коридорах по пути к своим капсулам. Его лицо было спокойным, вежливо заинтересованным тем, что говорили вокруг него. Это выражение не было редкостью в сенатских коридорах, но Палпатин усовершенствовал его давным-давно. Довольно скоро он выйдет в центр внимания, и его коллеги увидят, что эта вежливость исчезла, но это тоже будет притворством. Никто никогда не видел его настоящего лица, чистого гнева, который горел в нем.

Но когда-нибудь время придет.

Падме Наберри сделала последнее, что могла. Она голосовала за себя, когда кандидаты отдавали свои голоса. Она была уверена, что каждый из них сделал это, но для нее, по крайней мере, это был последний шаг, чтобы доказать самой себе, что она готова. Она достаточно доверяла себе, чтобы стать королевой. Самонадеянность этого-думая, что она намного лучше своих товарищей—немного раздражала ее, но у НАБУ был для этого надежный предохранитель.

Она не будет править как Падме, если выиграет. Никто даже не узнает, кто такая Падме, если все пойдет по плану. Она будет носить одеяния и нести ответственность за корону НАБУ, и она полностью отдаст себя этому, даже до такой степени, что откажется от своего собственного имени на время своего правления. Это была традиция, но в то же время и утешение—напоминание о том, что ее роль больше, чем она сама, что она будет действовать в услужении, а не эгоистично ради собственной выгоды.

Она действительно не понимала этого до того утра, когда ее избирательный бюллетень скользнул в короб. Она думала, что анонимность была для ее защиты, и в каком-то смысле так оно и было, но она также должна была защитить кого-то еще. И это было время. Ее время.

Время Амидалы.

Глава 2

Вновь назначенная Королевская гвардия собралась в казармах, чтобы услышать результаты выборов. Они происходили из всех рангов и мест службы в силах безопасности и были выбраны для защиты нового монарха, кем бы она ни была, из-за их особой преданности планете и преданности делу. Большинство из них уже знали друг друга, так как силы были не очень велики, но это был первый раз, когда они все собрались в одном месте, и это были их последние несколько минут, чтобы расслабиться перед началом их новой задачи.

Панака не расслаблялся.

Чуть дальше по коридору кандидаты тоже ждали результатов. С самого утра они были изолированы, каждый получил свою маленькую комнату, чтобы провести день в размышлениях, и вскоре Панака должен был привести новую королеву. Он знал, какую дверь надеется открыть, и изо всех сил старался делать вид, что по-прежнему сохраняет нейтралитет, хотя это было уже далеко позади.

Наконец, голоньюс переключился с того же предварительно записанного избирательного бюллетеня, который они использовали в течение последнего часа, и показал губернатора Биббла. Седобородый губернатор был одет в свое обычное Пурпурное одеяние и тунику с широкими рукавами, которая энергично следовала за каждым его движением. Охранники замолчали, когда Биббл откашлялся и начал делать объявления.

– Граждане НАБУ, – начал он. Биббл всегда говорил так, словно выступал перед аудиторией, что имело смысл, учитывая его опыт в спорной философии, которым он обычно и был, так что это не казалось слишком напыщенным. “Я рад сообщить вам, что после упорной борьбы всех сторон вы выбрали кандидатом в королевы Амидалу.”

Биббл продолжал говорить, а перед глазами вспыхивали образы кандидата, ставшего королевой, напоминая всем, кто мог забыть о возрасте Амидалы и целях ее предвыборной кампании, но стражники уже не слушали. Все лица в комнате повернулись к Панаке, чьи крепко сжатые кулаки были единственным внешним признаком его эмоций.

– Приготовьтесь к осмотру, – сказал он и, резко повернувшись на каблуках, зашагал по коридору туда, где ждали кандидаты.

По традиции новую королеву встречал капитан ее гвардии, реликт прошлого НАБУ, когда кандидаты не могли даже находиться рядом друг с другом или доверять Законодательному собранию. Конечно, те дни давно миновали, но НАБУ поощряло воспоминания, а не реконструкцию, и это был один из многих шагов, предпринятых, чтобы напомнить им, как далеко они зашли—и как далеко им еще предстоит пройти. Она встретится с Бибблом как королева, как только проверит свою личную охрану.

Панака на мгновение остановился перед дверью Амидалы, понимая, что сейчас все изменится. Он больше не был просто капитаном стражи, как и она не была просто кандидатом. Во время кампании она ему очень нравилась, но теперь их имена навсегда останутся в истории НАБУ. Это стоило того, чтобы немного поразмыслить. Панака подождал еще несколько мгновений, пока избирательные прокторы приготовятся сообщить об этом неудачливым кандидатам, а затем открыл дверь.

“Ваше высочество, – сказал он, стоя на пороге. – Выборы закончились. Ваша работа началась.”

На другом конце комнаты навстречу ему поднялась хрупкая фигурка. На ней было белое платье, из-за которого она казалась еще моложе, чем он думал, но он ни на секунду не усомнился в ее уверенности. Во время предвыборной кампании она всегда была сильно накрашена, ее лицо было накрашено косметикой, которая напоминала людям о весомости ее обещаний. Теперь ее лицо было обнажено, но с распущенными волосами разглядеть ее было нелегко.

– Спасибо, капитан, – сказала она. “Я готова.”

Она ничем не выдала себя, хотя Панака подумал, что она, должно быть, немного нервничает. Он оглянулся через плечо и увидел, что последние прокторы исчезли из зала.

“Если вы пойдете со мной?– сказал он, указывая на выход из комнаты. Дроид поплыл прочь. “Ваша служба безопасности готова к проверке. Формальность, как вы знаете, но это ожидается до того, как губернатор Биббл прибудет сюда, чтобы официально проинформировать вас.”

“Конечно, капитан, – сказала она. Ее голос звучал легко и безразлично, но он не обиделся. Она едва знала его.

– Позже мы поговорим о том, как персонализировать вашу безопасность, – сказал Панака. “Я принял несколько мер, но не хотел забегать слишком далеко вперед. Нам потребуется несколько дней, чтобы освоиться, но я очень доволен командой, которая была собрана для вас.”

Она не ответила, но позволила ему провести себя по коридору туда, где ее ждали гвардейцы. Они встали в две шеренги и вытянулись по стойке смирно, как только он и Королева вошли в комнату. Это была личная охрана королевы, состоящая из шестнадцати охранников, которые должны были охранять ее по очереди из четырех человек. Другие дворцовые стражники могли бы тогда заняться операциями и координировать свои действия с королевой по мере необходимости. Панака хотел иметь больше личного состава, но ему отказали.

Королева посмотрела каждому стражнику в лицо, когда они были представлены ей, запоминая имена. Было бы трудно думать о ней как о сильной женщине, окруженной людьми, которые были намного больше ее, но она могла быть трехметрового роста для того, как она держалась. Как только она будет полностью одета в королевский гардероб, она станет исключительной.

Когда они дошли до конца шеренги, Панака отпустил всех охранников, кроме троих, дежуривших вместе с ним. Вскоре после этого появился губернатор. Ранние встречи происходили не в тронном зале, и Панака разделил свое внимание между наблюдением за Королевой и наблюдением за всеми остальными, наблюдающими за ней. Биббл говорил в основном о процедурах и правилах, а не о политике и сути, так что разговор был не особенно интересным, но Королева уделила ему все свое внимание.

“И это действительно все, что мы можем сделать сегодня, я полагаю” – закончил Биббл. Прошло уже несколько часов, но королева не выказывала ни малейших признаков усталости или скуки. “Если только у вас нет вопросов?”

– Нет, спасибо, губернатор Биббл, – ответила Королева Амидала. Ее интонация ясно давала понять, что это увольнение, хотя формально Биббл все еще был выше ее по званию. Панака улыбнулся. “Хотя я была бы вам очень признательна, если бы вы послали мне соответствующие политические документы. Я могу прочитать их сегодня вечером и подготовиться к завтрашним встречам.”

“Конечно, Ваше высочество, – сказал Биббл, поднимаясь на ноги. Он кивнул помощнику, и тот сделал пометку. – Я пришлю вам документы, как только закончу свои сегодняшние обязанности. Это очень напряженная работа для всех нас.”

Королева милостиво кивнула ему, и губернатор со своими помощниками удалился. Амидала поднялась на ноги. Только теперь, когда в компании были только стражники, ее поведение изменилось. Она потянулась и покрутила шеей, качая головой, как будто пыталась восстановить всю информацию, которую только что получила.

Передача власти произойдет не раньше, чем через несколько дней, а ее первые публичные выступления последуют вскоре после этого. Несмотря на формальный характер роли королевы и относительную жесткость протоколов, окружавших ее, выборы в НАБУ не были слишком широко освещены. После того, как кандидаты были изолированы для голосования, они не выступали перед публикой, пока их полная королевская персона не была готова.

– Капитан?– сказала она, и момент был упущен.

– Да, Ваше Высочество?– Он подошел и встал перед ней.

– Не будет ли уместно обсудить вопросы безопасности за ужином?– спросила она.

“Предполагается, что нас будет четверо на дежурстве, Ваше высочество, – сказал Панака. “Это значит, что нам не надо есть, но я все равно могу поговорить с вами, пока вы ешьте.”

Она вздохнула, но приняла это ограничение. Панака вошел в кухню и попросил прислать дроида с обедом для одного из них. В конце концов, когда они переедут во дворец, Королева будет окружена людьми, но сейчас было безопаснее и проще использовать дроидов.

“Вообще-то я не привыкла есть одна, – призналась она, садясь за стол. – Мой отец знал, что мы все заняты, но ему нравилось, когда мы вместе обедали.”

Он знал, что она намеренно скрывает свои мысли, хотя и знал, кто она на самом деле. Панака воспринял это как добрый знак. Некоторые монархи играли быстро и свободно с анонимностью, которую требовала от них их роль, и это всегда было головной болью для их охранников, когда они это делали. Он не состоял в личной гвардии нынешней королевы Санандрассы, но слышал достаточно казарменных сплетен, чтобы знать, что ее гвардейцы с нетерпением ждут того дня, когда она вернется к своей единственной личности. Это всегда было чем-то вроде борьбы, чтобы отделить ее от ее личной персоны. У Панаки сложилось впечатление, что его подопечная выбирала свои сражения гораздо более тщательно.

Назад к карточке книги "Риск Королевы (ЛП)"