Текст книги "Друг отца. Под запретом (СИ)"
Автор книги: Джулия Ромуш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)
Глава 35.
Мы едва добираемся до раздевалки. Я быстро вталкиваю Гордеева внутрь, потому что то, что он вытворяет, точно нельзя видеть людям!
Я стараюсь запереть за нами дверь на замок, но он нетерпеливо хватает меня за талию, прижимая к себе.
"А я всегда знала, что этот с приветом. Смотри, как твоя юбка мужика вставила, совсем все мозги растерял"
– Подожди, Артём! Дверь не закрыла ещё! – пытаюсь вырваться, крутясь в его руках.
– Наплевать, – его голос хриплый, нетерпеливый, а губы уже находят мои. Он самым наглым образом меня затыкает. Языком в рот проникает. Силы воли лишает.
"Ой, а то ты сопротивлялась. Волевая наша"
Гордеев целует меня так, что коленки подкашиваются. Но вот как у него так получается? Жаркий, глубокий поцелуй сбивает с толку и окончательно лишает меня воли сопротивляться.
– Какой ты ненасытный, – едва успеваю прошептать между его требовательными поцелуями, – и ведь не боишься, что сейчас на тебя компромата собрать могут столько, что потом всю жизнь шантажировать будут.
– До хрена болтаешь, Таисия, – ухмыляется Гордеев, прикусывая мою нижнюю губу, слегка тянет. Из груди вырывается стон.
Моё дыхание учащается, ноги становятся ватными. Он прижимает меня к стене раздевалки, руки скользят под юбку.
– Ой, подожди, я сниму юбку, ты её сейчас раздерёшь! – протестую, пытаясь сохранить хоть каплю здравого смысла.
– Оставь, – решительно отрезает он, грубо притягивая меня к себе. – Хочу трахнуть тебя именно в этой юбке. И больше ты её никогда не наденешь.
– Что?! – я охаю, распахивая глаза от его слов.
– Что слышала, – Гордеев не шутит, в его голосе и взгляде собственнический огонь. – Это не форма, а костюм из секс-шопа. Я видел, как мужики на трибунах наклонялись ниже, когда ты за мячом тянулась, чтобы зад твой лучше рассмотреть.
Его слова пробивают насквозь, заставляя дрожь возбуждения растечься по телу. Он прижимает меня сильнее, заставляя моё сердце бешено колотиться.
– Так ты ревнуешь, Гордеев? Как не стыдно? Такой взрослый мальчик, а решил всем дядям на трибуне показать чья я?
– Сучка, давно нужно было начать тебя наказывать, – шепчет, проводя пальцами по внутренней стороне бедра, поднимаясь выше и выше. – Чтобы впредь знала, кому и что можно показывать.
Мои пальцы впиваются в его плечи, и я чувствую, как мои последние остатки контроля испаряются под его властным напором. Сегодня точно день Гордеева, а я, похоже, и не против.
Его руки уверенно скользят под мою юбку, цепляют край трусиков и резко, нетерпеливо стягивают вниз. Я даже не успеваю охнуть, как кружевное бельё уже оказывается где-то у моих щиколоток. Артём снова прижимает меня к холодной стене раздевалки, и я вздрагиваю от контраста между холодной поверхностью и его раскалёнными прикосновениями.
– Артём... – тихо всхлипываю, цепляясь руками за его плечи, чувствую, как сердце отчаянно бьётся в груди.
Он молча расстёгивает ширинку, и звук молнии отдаётся громко, будто специально для того, чтобы свести меня с ума ещё сильнее.
Взвизгиваю, когда в воздухе подлетаю. Быстро обхватываю его ногами. Моё дыхание сбивается, тело уже горит от нетерпения, и когда он резким движением насаживает меня на себя, я не могу сдержать громкий, чувственный стон.
– О Боже... – всхлипываю, цепляясь за него ещё сильнее, ощущая, как он заполняет меня полностью.
– Тише, Таисия, – хрипло шепчет Гордеев мне в ухо, и его голос звучит настолько собственнически и властно, что меня пробивает новая волна возбуждения. – Не хочешь же, чтобы нас сейчас услышали?
Я кусаю губу, стараясь сдержать стоны, но с каждым его мощным толчком это становится всё сложнее. Его руки крепко держат меня, движения становятся всё быстрее и жёстче, и я чувствую, что теряю контроль над собой окончательно.
– Артём... не останавливайся, пожалуйста, – прошу тихо, отчаянно, закрывая глаза и полностью отдаваясь в его власть.
– Не собирался, – его голос хрипит от напряжения, и он прижимает меня к стене ещё сильнее, заставляя моё тело содрогаться от мощных, глубоких толчков.
Каждое движение приближает меня к краю, и когда волна оргазма накрывает меня полностью, я кусаю его плечо, чтобы сдержать громкий стон. Артём делает несколько резких, финальных движений и я чувствую, как по бедру стекает струйка его спермы.
Глава 36
Я нервно поправляю платье, сидя на заднем сидении такси. Сердце в груди исполняет какой-то дикий брейк-данс, а пальцы дрожат, как у первокурсницы перед экзаменом.
– Девушка, с вами всё в порядке? – таксист бросает на меня подозрительный взгляд в зеркало.
"Отлично, нас считают чокнутыми за первые пять минут поездки. Рекорд, бляха".
– Конечно! Я просто так счастлива, что не могу спокойно сидеть, – широко улыбаюсь ему в ответ, чувствуя, как улыбка выходит слишком натянутой и похожей на гримасу.
Таксист молча кивает, явно решив, что я слегка тронулась, и больше вопросов не задаёт.
"Правильно, не фиг с нами связываться. Мы сегодня и так на нервняке".
Телефон снова молчит. Я уже три раза проверила, не было ли пропущенных сообщений от Артёма или отца. Нет. Молчание в эфире. Спокойно, Тая, это ещё ничего не значит. Просто все заняты. Скорее всего, каждый готовится к бою по-своему.
Если честно, вся эта история с рестораном и совместным ужином с отцом и Гордеевым мне категорически не нравится. Нет, я, конечно, понимаю – у Артёма, вероятно, благие намерения. Но, учитывая, как эти двое друг друга "обожают", стоило бы заранее позвонить в ресторан и попросить не приносить столовые приборы. На всякий случай. Потому что вилка и нож вполне могут превратиться в оружие массового поражения, и вечер вполне реально закончиться в машине скорой помощи.
"Господи, хоть бы один из них взял с собой успокоительное!" – мысленно причитаю я, поправляя причёску и стараясь вернуть себе хоть каплю уверенности.
Таксист останавливает машину у ресторана, и я выхожу, едва удерживая равновесие на каблуках. Глубокий вдох. Выдох.
"Ну, вперёд, Таисия. Пусть начнутся эти грёбаные Голодные игры!".
Захожу в ресторан. Гордеев не пожадничал – выбрал самый лучший.
"Как грустно, что после сегодняшнего ужина мы все окажемся здесь в чёрном списке".
Официант проводит меня к столику, за которым пока сидит только Гордеев, и я, внутренне молясь всем существующим богам за отсутствие отца, быстро и изящно подхожу к нему, пытаясь выглядеть спокойной, а не как нервно дёргающаяся марионетка. Но выходит хреново.
Сажусь на своё место. Поправляю платье и наклоняюсь к Артёму:
– У нас ещё есть все шансы отсюда спокойненько улизнуть, – тихо шепчу Гордееву, улыбаясь как можно невиннее.
Артём приподнимает бровь и наклоняется ко мне ближе, его губы растягиваются в широкой, довольной улыбке.
– Предлагаешь сделать ноги? Ты мне всегда казалась смелой девушкой, – в его голосе проскальзывает насмешка, а глаза откровенно веселятся.
– Поверь, оказаться в новостях – не самая моя большая мечта. Так что да, я бы слиняла. Готова даже пообещать тебе что-то совершенно непозволительное, явно не граничащее с моим воспитанием, но тебе очень и очень понравится.
Гордеев резко давится водой, кашляет и смотрит на меня с таким удивлением, будто я прямо сейчас на столе предложила станцевать ему стриптиз.
– Даже в голову не приходит, что именно, – хрипло произносит он, приходя в себя и ухмыляясь. – Мы уже столько всего перепробовали, что даже порнушка отдыхает.
Я громко фыркаю, не успевая сдержать смех, и в тот же миг чувствую, как кровь отхлынула от лица. Боковым зрением замечаю фигуру, медленно и неотвратимо приближающуюся к нашему столику. Сердце мгновенно падает куда-то вниз, где-то в район пяток, и там тихонько умирает. Отец.
Сжимаю пальцами бокал с водой так, что удивляюсь, как он до сих пор цел. Господи, пожалуйста, скажите, что он ничего не слышал из нашего разговора!
Отец садится за стол с подозрительно непроницаемым выражением лица, кивая Гордееву и лишь затем бросая быстрый взгляд на меня. Я натянуто улыбаюсь, мысленно молясь, чтобы моя улыбка не выглядела так, словно меня только что застали за притуплением.
"Давай словим официанта и графинчик беленькой закажем. Кому-кому, а тебе он точно пригодится" – саркастично подсказывает внутренний голос.
Пожалуй, сегодня его советам стоит прислушаться. Я нервно начинаю оглядываться по сторонам. Алкоголь точно нужно заказать. Потому что иначе я не переживу этот вечер.
Господи, если я пообещаю быть хорошей девочкой, ты проследишь, чтобы сегодня всё прошло мирно?
Внутренний голос громко ржать начинает.
Я сижу за столом и не могу отделаться от ощущения, что хочется сбежать.
"Ага, драпать пока можем. Я – за! Погнали!" – внутренний голос вопит на всю катушку. Мне даже кажется, что его люди за другими столиками слышать начинают.
Папа и Гордеев обмениваются тяжёлыми взглядами, и атмосфера настолько напряжённая, что воздух, кажется, можно резать ножом и подавать вместо основного блюда.
"Приборы, забирай у них приборы!"
– Смотрю, Артём, ресторан ты выбрал приличный, даже удивительно, – замечает отец, лениво крутя в пальцах бокал с вином. Я же оглядываюсь в поисках официанта. Где мой напиток?!
– Мне показалось, тебе будет приятно побывать хоть раз в заведении, где меню без картинок, – невозмутимо отвечает Гордеев, делая небольшой глоток из своего бокала.
Папа слегка ухмыляется, но глаза сверлят Артёма так, словно он уже примеряет, куда именно нанести удар.
"Так, у него отца точно нужно свиснуть вилку. А то один удар – четыре дырки. Нужно обезопасить ситуацию".
– Забавно слышать подобное от человека, который обычно предпочитает столовые в полицейских участках, – бросает отец, усмехаясь ещё шире.
Я тут же закашливаюсь. Плохая была идея выпить воды. Очень плохая.
"Вечер перестаёт быть скучным".
– Каждый ужинает там, где ему удобно, Руслан. Учитывая твоё прошлое, ты должен это прекрасно понимать, – парирует Артём, совершенно спокойно, будто обсуждает погоду, а не прошлые грехи моего отца.
Я нервно сглатываю, понимая, что их примирительное настроение уже начало трещать по швам.
– Может, поговорим о чём-то менее взрывоопасном? – вмешиваюсь я, стараясь улыбнуться как можно непринуждённее. Я пытаюсь хоть как-то сгладить обстановочку. Они и так долго продержались. До этого было аж десять минут непринуждённого разговора.
Гордеев переводит на меня взгляд. В его глазах пляшут смешинки. Этот гад полностью наслаждается ситуацией.
– Ты права, Таисия, перейдём к делу. Я пригласил вас обоих, чтобы сразу обозначить ситуацию, – Гордеев снова поворачивается к отцу, выдерживая его тяжёлый взгляд. – Таисия переезжает ко мне. Я решил, что будет честнее, если ты узнаешь это лично от меня.
Я моргаю один раз, потом второй, потом, кажется, ещё пару сотен раз.
"Стоп. Что? Кто? Куда переезжает?!"
Моё сердце явно решает, что сейчас самое подходящее время, чтобы совершить побег из грудной клетки через горло. Ощущение такое, будто кто-то внутри меня резко нажал на красную кнопку с надписью "паника".
– Эмм… Артём? – мой голос звучит как-то неестественно пискляво.
Гордеев под столом моё колено сжимает. Смотрит ещё так, будто совсем не догадывается, что за подобный нежданчик можно и отхватить не по-детски.
"Что за подстава?! Божечки! Это так волнительно. Неожиданно. Вот это мужик!" – у моего внутреннего голоса явно взрыв гормонов происходит.
Я хватаюсь за бокал с водой, делаю большой глоток, чтобы хоть немного прийти в себя. Папа смотрит на меня так, будто ждёт подтверждения, что Гордеев окончательно съехал с катушек и его уже можно сдавать в соответствующее учреждение. Отец резко выпрямляется на стуле, взгляд становится ледяным. Он сканирует меня им так, что я готова орать на весь зал. Где этот грёбаный официант с моим коктейлем?!
– Ты, я смотрю, решил сразу все вопросы разом закрыть, – произносит отец холодно, сжимая кулаки.
– Так быстрее и проще, Руслан, – жёстко отвечает Гордеев. – Я не вижу смысла тянуть и разводить сантименты.
Я же часто-часто дышу. Во мне злость с восторгом перемешиваются и сейчас бабах устроят. Я злюсь на Гордеева за то, каким именно образом он всё это проворачивает. Но в то же время внутри всё сладкой ватой растекается оттого... Какой он. Ну охрененный же. Мужик. Сопли не разводит. Всё чётко. По делу. И ведь знал, что я даже не пикну в протесте.
"Какой продуманный козлина"
Папа переводит тяжёлый взгляд на меня:
– Ты уже всё решила?
– Да, пап, я уже решила, – тихо говорю, чувствуя, как голос предательски дрожит.
Гордеев под столом сильнее сжимает мою коленку. Я же скидываю с себя его руку. Гад, пусть хоть немного понервничает.
Отец хмурится ещё сильнее, кажется, секунду размышляет о чём-то, затем с трудом, через силу произносит:
– Ладно. Я принимаю твоё решение, Таисия. – Он снова обращает взгляд к Артёму. – Но предупреждаю тебя, Гордеев: хоть волос упадёт с её головы – ты пожалеешь, что вообще родился на этот свет.
– Предупреждение принято, – сухо и без эмоций отвечает Артём, спокойно выдерживая этот смертельный взгляд отца.
Сердце бешено колотится в груди. Я понимаю, что битва только началась, но по крайней мере первый раунд, кажется, остался за Гордеевым.
Глава 37
Стою посреди гостиной Гордеева и с удовольствием наблюдаю за тем, как грузчики тащат очередную порцию моих вещей. Коробочки уже практически захватили пространство, и теперь это похоже не на квартиру, а на склад интернет-магазина.
Артём стоит рядом, молча разглядывая масштабы бедствия с таким выражением лица, будто только сейчас осознал всю глубину своей ошибки.
"Бедный мужик, говори грузчикам, чтобы быстрее остальное тянули, а то прямо видно, как к Гордееву осознание приходит" – внутренний голос, как всегда, из мухи слона раздувает, но мне, честно говоря, забавно смотреть на Артёма. Он сейчас похож на человека, который с ужасом понимает, что кнопка самоуничтожения уже нажата.
– Я так понимаю, тот шкаф, который я для тебя заказал, придётся поменять на что-то другое… – наконец произносит Артём, прищуриваясь и бросая на меня подозрительный взгляд. Я же мило улыбаюсь. Шкаф? Серьёзно?
"Шкаф? Смотри-ка, и этот тупить умеет. А мы думали, он без изъянов".
– Шкаф вас явно не спасёт, Артём Юрьевич… – мурлычу, подходя ближе и обнимая его за талию, нежно прижимаясь. Пытаюсь усыпить его бдительность. Не буду говорить, что это только малая часть необходимого. Вторую я через месяцок перевезу, когда он от первого шока отойдёт.
Гордеев мгновенно напрягается, и я ощущаю это даже через ткань его рубашки.
"Понял, что сейчас его обработаешь по полной программе".
Мысленно шиплю на внутренний голос. Зачем он Гордеева пугает? Здесь нужно аккуратно. Чтобы не взбрыкнул.
– Но в твоём кабинете так много места… Грех там не сделать мою гардеробную… – невинно предлагаю. Хлопаю ресницами. Но судя по выражению лица Гордеева, у меня ничегошеньки не получается. Не прокатило, эх... А жаль. Там такое шикарное место. И повод лишний раз оказаться рядышком.
– В какой из этих коробок губозакаточная машинка? – Гордеев с самым серьёзным и деловым видом начинает внимательно разглядывать коробки.
– Фи, такого в моём списке точно нет. Гордеев, смирись, мне нужна гардеробная. Ты как минимум сэкономил на том, что не покупал мне все эти вещи. Но на гардеробную придётся разориться. Иначе твоя квартира будет выглядеть так, будто мы здесь свой личный рынок открываем.
– Продать половину твоего барахла? Звучит неплохо, – ехидно усмехается он.
Я тут же отскакиваю от него, прижимая к груди самую лёгкую коробочку с нижним бельём, и демонстративно делаю глубоко оскорблённое выражение лица.
"О-о-о-о, актёрочка подъехала. Сейчас мужик не только без кабинета останется".
– Если ты не принимаешь меня с самым необходимым, тогда нам стоит обсудить наши отношения. Гордеев, нам нужно серьёзно поговорить, – всхлипываю, часто моргая и даже умудряясь выдавить слезинку. Нет, вы слышали? Гардеробную мне зажал! У самого вон шкаф во всю стену, огромный. А мне маленький шкафик заказал. Ещё пару шуточек, и я отожму у него его шкаф. Пускай потом своё барахло продаёт.
– Блядь, заканчивай. И в какой момент я во всё это ввязался? Причём ещё и по собственной инициативе, – тяжело вздыхает Артём, явно уже капитулируя перед моим театральным выступлением.
– Я сама удивляюсь, дорогой, – невинно хлопаю ресницами и всхлипываю ещё раз.
Он вздыхает ещё тяжелее и машет рукой:
– Библиотеку отдам. Переделывай под свою гардеробную, только вот это всё сворачивай немедленно. Тебе бы курсы по манипуляции открыть, нехерово бы зарабатывала.
Я победно улыбаюсь, вновь обнимаю его и прижимаюсь сильнее:
– Ты просто золото, Гордеев!
"Наивный, он ещё не знает, на что ты способна."
***
Я, словно кошка, неслышно следую за Гордеевым в его кабинет, пока он не успел закрыть за собой дверь. На губах уже играет коварная улыбка, а в груди разгорается азарт от задуманного.
Артём садится за стол, явно пытаясь найти успокоение в бумагах, но его планы накрываются медным тазом, когда я демонстративно устраиваюсь на краешке его стола прямо перед ним, перекрывая вид на документы.
– Таисия... – произносит он с лёгким предупреждением в голосе.
– А я тебе говорила, что меня безумно возбуждает то, как ты рычишь? Такой грозный… Властный… – мурлычу, наклоняясь чуть ближе и демонстративно прикусывая нижнюю губу.
Гордеев тяжело вздыхает и, склонив голову набок, начинает меня внимательно рассматривать. В его взгляде читается смесь усталости, любопытства и неподдельного интереса.
– И что ты опять задумала, Таисия?
Я хитро улыбаюсь и, выдержав паузу, с победным видом достаю из-за спины меховые наручники.
– Смотри, я даже что-то полезное с собой перевезла, – заявляю, покачивая наручниками прямо перед его лицом.
– Спорное утверждение, – Гордеев с сомнением приподнимает бровь, явно не впечатлений моим презентом.
– Мы можем поиграть… – предлагаю с самым невинным выражением лица, на которое только способна.
Он молча разглядывает наручники ещё пару секунд, затем переводит взгляд на меня, и я вижу, как в его глазах загорается знакомый огонь.
– И почему мне кажется, что у тебя уже есть план, Таисия?
– Потому что у меня всегда есть план, Гордеев, – соблазнительно улыбаюсь, наклоняясь ближе, так что наши лица почти соприкасаются.
Он ухмыляется и резко притягивает меня к себе, целуя так жадно и требовательно, что у меня буквально начинают хлопать крылышками бабочки в животе.
– Что ж, давай посмотрим, насколько этот твой план хорош… – шепчет Артём.
Гордеев втягивает мой запах, заставляя сердце бешено стучать от предвкушения. Его руки скользят под мою юбку, уверенно, властно. Я тихо вздыхаю, прижимаясь к нему сильнее и позволяя ему полностью взять контроль над ситуацией.
– Надеюсь грузчики притащили уже все твои коробки? – хрипло шепчет Гордеев мне в губы, расстёгивая пуговицы на моей блузке.
– Без понятия, – дразню его, слегка покусывая его нижнюю губу.
Пальцы Гордеева ловко и уверенно скользят по пуговицам моей блузки, и я чувствую, как дыхание сбивается от нетерпения. С каждой расстёгнутой пуговкой прохладный воздух касается обнажённой кожи, заставляя меня тихо, хрипло постанывать.
– Артём… – выдыхаю, выгибаясь навстречу его прикосновениям.
Его взгляд темнеет от желания, когда блузка распахивается, обнажая грудь. Соски моментально реагируют, становясь твёрдыми и чувствительными под его пристальным взглядом. Я с трудом сдерживаю новый стон, видя, как он склоняется надо мной. Его горячие губы осторожно касаются моей груди, сначала легко, едва заметно, затем увереннее. Мои пальцы невольно впиваются ему в волосы, притягивая ещё ближе.
– Господи, Гордеев… – хрипло шепчу, чувствуя, как его язык начинает медленно, мучительно медленно играть с чувствительным соском.
Артём мягко облизывает, слегка прикусывает и снова целует, заставляя меня тихо всхлипывать и извиваться под его губами. Ощущения нарастают с каждой секундой, и тело уже само требует продолжения.
– Пожалуйста… – стону, прижимаясь к нему ещё сильнее и ощущая, как жар растекается по телу, делая меня совершенно беспомощной перед его властью.
Он тихо рычит, переходя ко второму соску и продолжая дразнить, ласкать и сводить меня с ума. Я чувствую, что вот-вот потеряю последний остаток самоконтроля, полностью отдаваясь в его руки и позволяя ему делать со мной всё, что он захочет.
Документы разлетаются во все стороны, ручка с глухим стуком падает на пол. Артём горячими губами покрывает мою шею и ключицы. Его прикосновения обжигают кожу, сводя с ума и заставляя тело выгибаться навстречу.
– Сучка, научилась провоцировать, – его голос звучит глубоко, почти угрожающе, а руки уже сжимают мои бёдра.
Я протягиваю руки и ловко пристёгиваю его запястье наручниками к ручке ящика стола. Артём удивлённо вскидывает брови и ухмыляется:
– Вот как? Думаешь, справишься со мной?
– Хочу попробовать, – отвечаю, соблазнительно улыбаясь и неспешно расстёгивая его ремень.
Гордеев следит за каждым моим движением, и я ощущаю, как напрягается всё его тело от нетерпения.
Я медленно соскальзываю со стола, чувствуя, как учащается дыхание Артёма. Его рука по-прежнему пристёгнута наручником к ручке стола, и это зрелище только больше разжигает во мне азарт. Я неспешно стягиваю с него брюки вместе с боксёрами, и прямо перед моими глазами оказывается его напряжённый, возбуждённый член, упруго подпрыгивающий от нетерпения. Я невольно облизываю губы, ощущая, как во мне просыпается голод.
"Мой самый любимый десерт".
Наклоняюсь вперёд и осторожно касаюсь языком розовой головки, мягко облизывая её по кругу. Артём тихо рычит, и его пальцы резко впиваются в мои волосы, притягивая ближе.
– Таисия… – его голос звучит хрипло и глубоко, и это заставляет меня действовать смелее.
Я провожу языком от основания до самого верха, затем медленно, дразня, забираю его в рот, лаская и посасывая, двигаясь всё глубже. Гордеев с трудом сдерживает стон, и его дыхание становится тяжелее.
Мои пальцы нежно сжимают его основание, пока я продолжаю ласкать его языком и губами, чувствуя, как его член пульсирует от удовольствия. Артём слегка толкает бёдрами навстречу моим движениям, и я ускоряюсь, чувствуя, как внутри меня самой всё сильнее разгорается жар желания.
– Блядь, Таисия… – выдыхает Артём, голос его звучит уже охуительно сексуально.
Я улыбаюсь, продолжая ритмично двигаться, увеличивая темп и давление губ, наслаждаясь каждым его тихим стоном, каждым движением. Его тело напрягается, дыхание сбивается, и я понимаю, что он на грани.
Артём резко подтягивает меня вверх и укладывает животом на прохладную столешницу. Я вздрагиваю, ощущая холод на коже и его сильные руки на своих бёдрах. Он уверенно отводит мою юбку вверх и шлёпает по ягодице так, что по коже пробегает сладкая, обжигающая волна удовольствия. Я тихо вскрикиваю, впиваясь пальцами в край стола.
– Артём... – выдыхаю, чувствуя, как он прижимается ко мне сзади, его дыхание горячее и учащённое возле моего уха.
Гордеев входит резко, глубоко, одним движением, и я громко стону, сжимаясь вокруг него. Ощущение невероятно острое, захватывающее дыхание, лишающее последних остатков контроля.
– Ебаная одержимость, – шепчет Гордеев, двигаясь уверенно, ритмично, мощно.
Я выгибаюсь ему навстречу, подстраиваясь под его движения, и полностью отдаюсь во власть Артёма.
Его руки крепко удерживают мои бёдра, направляя каждое движение, и с каждым его толчком удовольствие становится всё острее, ярче, почти болезненным от своей интенсивности.
Мои стоны становятся громче, дыхание сбивается, и я уже совершенно не контролирую себя. Вся реальность сосредоточилась только на нём, на этих движениях, на его теле, сливающемся с моим в едином, страстном ритме. Нет, я никогда не смогу избавиться от этой зависимости. Гордеев – просто мега-мастер в сексе.
Я чувствую, как волна наслаждения неудержимо нарастает внутри меня, стремительно подбираясь к краю. Его глубокие, властные толчки доводят меня до предела, и я громко вскрикиваю, когда наслаждение взрывается внутри яркой вспышкой. Моё тело содрогается, мышцы резко сокращаются вокруг его члена, заставляя Артёма глухо зарычать.
– Хорошая девочка… – хрипло шепчет, позволяя мне полностью прожить этот момент.
Я сжимаюсь на нём ещё сильнее, не в силах контролировать своё тело, пока волны оргазма продолжают накрывать меня одна за другой. Артём делает ещё несколько резких, глубоких движений, и затем резко выходит, изливаясь на мою горячую кожу. Его сперма обжигает мои ягодицы, добавляя ещё больше остроты ощущений.
Я чувствую, как он тяжело дышит позади меня, пытаясь восстановить дыхание. Ноги слегка подкашиваются, и я опираюсь на стол, стараясь не упасть.
"Слышала, что сперма самый лучший омолаживающий крем? Судя по тому, как обильно он каждый раз награждает нашу задницу, то там у нас будет кожа как у младенца".
