Текст книги "Искушение Данте"
Автор книги: Джулио Леони
Жанр:
Исторические детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)
Часть пятая
Убийство аптекаря
21 июня, на рассвете
Синюю темноту ночи окрасили нежные розовые лучи. На востоке занималась заря. Яркое пятно Венеры сверкало как алмаз, затмив собою остальные звезды.
Придется подождать, когда откроют ворота!
Данте мог и сам приказать их открыть, но он не хотел, чтобы кто-то узнал, куда он ходит.
Однако, к удивлению поэта, ворота были и так открыты. Перед ними выстроились в шеренгу вооруженные воины. Стоило Данте сделать несколько шагов к воротам, как на него нацелилось множество копий и кто-то с силой заломил ему руки за спину.
Данте вырывался и кричал, что он приор.
Наконец кто-то приказал стражникам отпустить его. Перед поэтом словно из-под земли выросла коренастая фигура начальника стражи.
– Вы тоже по ночам охраняете город, мессир Алигьери? – вплотную приблизившись к Данте, сказал капитан. – Вижу, вы взяли под защиту очень веселый квартал, – ухмыльнувшись, добавил он и кивнул в сторону публичного дома.
– А что вы делаете здесь со своими людьми? – мрачно спросил его Данте.
– Командую, мессир Алигьери. Прошел слух, что к нам в город хотят проникнуть незваные гости, вот я и удваиваю караулы.
Поэт что-то буркнул себе под нос и прошел в ворота.
Капитан и не подумал последовать за ним, а лишь проводил его взглядом.
Данте страшно устал. Собрав последние силы, он кое-как добрался до Сан Пьеро и рухнул на постель.
Несмотря на усталость, поэт не мог уснуть. Мысли в его голове метались как птицы в тесной комнате. Он переводил взгляд с письменного стола на узкое, как бойница, окошко и обратно. Потом взглянул на стоявший в углу шкафчик. Перед мысленным взором Данте возникла склянка, которую он убрал в шкафчик.
В склянке еще должно остаться зеленое снадобье!
Данте погружался в сон, когда рядом раздался чей-то хриплый смех. Повернувшись на звук, поэт увидел рядом со своей постелью чью-то тень и узнал Гвидо Кавальканти, одетого в длинную тунику. Его тело состояло из какой-то тонкой светящейся материи и напоминало горящий внутри пустой ствол дерева. Полыхавший в недрах ствола огонь пробивался наружу сквозь маленькие трещинки, очень ярко светившиеся на темном фоне.
Гвидо смотрел на Данте и смеялся, словно мог прочесть его мысли. Поэт обрадовался появлению друга.
– Здравствуй, Гвидо! Вот мы и встретились! Чего скажешь?
– Я мертв и теперь многое знаю. Хочу поговорить с тобой об этом.
Только сейчас Данте обратил внимание на то, что Гвидо облачен в странное одеяние, похожее на одежды членов какого-то братства. На груди хитона был вышит щит, украшенный пятью вертикальными разноцветными полосами.
Гвидо перехватил взгляд Данте и сказал:
– На твоем пути пять чудовищ.
С этими словами он очертил пальцем в воздухе пятиугольник. Палец его оставлял кровавый след, как на груди мертвого Амброджо.
– Что же ты хочешь мне рассказать? – дрожащим голосом спросил Данте, глядя, как кровавые очертания пятиугольника медленно растворяются в воздухе.
– Мы, мертвецы, не знаем настоящего, потому что настоящее существует, а мы – нет. Однако мы видим будущее так, словно нашему зрению помогают линзы, которые шлифуют мавры в далекой Аравии. Вот я и вижу твою судьбу, словно через такую линзу. Ты будешь жить еще двадцать лет, а потом тебя ждет смерть. Она размягчит и источит лихорадкой твои кости и внутренности. О том, что тебя еще ждет, я не стану тебе говорить. Это слишком больно, да ты и сам постепенно все узнаешь. Больше я ничего тебе не скажу и не стану отвечать на твои вопросы.
– Нет! Говори! – воскликнул Данте, разгневанный тем, что друг решил изъясняться с ним загадками и не желал пролить свет на будущие события. – Ты такой же надменный, заносчивый гордец, как и все твое племя! Даже попрошайка Джанетто знает больше тебя!
Тень Гвидо подплыла к окошку и подняла палец, указывая самую яркую звезду на небе.
Трещинки расширились. Теперь все лицо Гвидо покрылось пылающей паутиной и начало расплываться. Пламя разрасталось, пожирая ставшее почти неузнаваемым тело и слепя глаза Данте. Он в ужасе подумал, что сейчас погибнет в огне, когда внезапно проснулся.
Содрогаясь, поэт поднялся с ложа и взглянул в окно, разыскивая глазами привидевшуюся ему во сне звезду.
На улице светало. Высоко над горизонтом на небе сверкала Венера, затуманенная первыми лучами зари. Именно на нее и указал Гвидо, прежде чем исчезнуть в пламени.
Данте был озадачен. Ведь он точно знал, что его друг жив.
Почему же он явился ему в виде привидения? Зачем он нарисовал в воздухе пятиугольник и упоминал Венеру? Если Гвидо жив, его душа не могла покинуть тело и отправиться в гости.
Значит, это был демон, принявший облик Гвидо и явившийся Данте, чтобы обмануть его и смутить.
Данте сполоснул лицо и стал потихоньку приходить в себя.
Дьявол со всеми своими ухищрениями не может обмануть здравый рассудок, на который пролилась божья благодать! Всему этому должно быть какое-то другое объяснение!
Поэт стал вспоминать то, что читал в книге Артемидора, грека, изучавшего тайны снов. Сны – это искаженные образы того, что люди видели днем. В них часто отражается то, что мы уже знаем, не отдавая себе в этом отчета. Любой сон – не более, чем воспоминание…
Данте бесчисленное количество раз читал и слушал рассказы о том, как к человеку возвращался умерший друг, чтобы рассказать о царстве мертвых.
Наверное, Гвидо приснился ему потому, что его душа вспомнила эти рассказы!
Поэт все время думал о загадочных пяти частях мозаики, отчего, ему, наверное, и привиделось, что Гвидо рисует в воздухе кровью пятиугольник и одет в платье с гербом, несущим на себе пять полос.
Однако и Чекко из Асколи называл Венеру пятиугольной звездой!.. Надо бы понять, к чему было это сновидение, хотя сейчас, при свете дня, о нем не очень хочется думать!..
Данте стал вспоминать все, что ему было известно из области астрологии. В углу его комнаты под кипой бумаг лежал трактат Гвидо Бонатти. Поэт взял его в руки и стал задумчиво листать, надеясь, что его смутные ощущения наконец обретут форму связных мыслей. Перед его глазами мелькали большие листы с таблицами, расчетами эфемерид, описанием движения звезд…
Внезапно поэт увидел то, что искал. Какой-то переписчик, скорее всего даже не понимая смысла того, что изобразил великий астролог, скопировал изображение движений Венеры и ее совмещений с Солнцем на дуге эклиптики.
Все стало ясно. Каждые восемь лет Солнце и Венера пять раз сближались, двигаясь по кругу, а изображение этих сближений на куполе небес представляло собой идеальный пятиугольник.
Пятикратная звезда! Такой ее знали древние вавилоняне…
Теперь Данте догадался, что за шипящее имя произносила Антилия.
Иштар! Богиня любви, даровавшая своим поклонникам безудержные плотские наслаждения. Она требовала от своих жриц приносить в жертву собственное тело, совокупляясь с незнакомыми мужчинами!
Поэт схватился за голову и с силой сжал виски, пытаясь привести в порядок мысли.
«Ну хоть вы, отче, помогите мне!» – внезапно мысленно возопил он.
– Зачем ты взял меня в проводники? – внезапно ответил поэту голос любимого им Вергилия.
– Потому что вы – величайший из великих!
– Отнюдь! Ты избрал меня потому, что я мертв. А мертвецы не отбрасывают тени.
За дверью послышались тяжелые шаги. Громкий стук в дверь заставил Данте вернуться к действительности. Поэт содрогнулся. Опять какая-нибудь неприятность!
– Мессир Данте! Проснитесь!
Поэт бросился открывать дверь и оказался нос к носу с запыхавшимся начальником стражи, облаченным в тяжелые доспехи. В свете белого дня, напоенного ароматом свежеиспеченного хлеба, закованный в железо коротышка выглядел особенно смешно.
Однако во взгляде капитана сквозило нечто такое, от чего Данте стало не до смеха.
У начальника стажи был жутко напуганный вид. Его глаза налились кровью. Лицо, наполовину скрытое шлемом, было бледнее смерти.
– Пойдемте! Прошу вас! Убили еще одного человека!
– Кого? – воскликнул Данте.
– Это рядом с Римскими воротами. В аптеке магистра Теофило. Может, это он и есть!..
– Что значит – «может, это он и есть»?!
– Вам надо это самому видеть. Все как в тот раз!..
Данте поежился, вспомнив ночной поход в церковь Сан Джуда.
Капитан бросился вниз по лестнице к своим солдатам, вооруженным пиками. Они тоже были испуганы.
Данте не был отягощен ни доспехами, ни оружием и первым добрался до аптеки Теофило. Наружная дверь была распахнута, но ее преграждала пика стражника, не пускавшего внутрь начавших собираться зевак.
Узнав приора, стражник шагнул в сторону.
Труп свисал на цепи с лампы на потолке перед кирпичной печью. Похоже, это на самом деле аптекарь. На покойнике была одежда Теофило. Данте узнал кольцо на указательном пальце правой руки. Однако, увидев мертвеца, поэт понял смущение капитана.
Голова покойника была покрыта какой-то желтой массой. Недалеко от него на полу лежал медный котел с ее остатками. Судя по всему, это был свечной воск. Руки убитого, связанные за спиной, закостенели в отчаянной попытке порвать путы.
Да, это преступление действительно похоже на убийство в церкви Сан Джуда. Очень многие лекарственные препараты готовились на восковой основе. Значит, и на этот раз жертва была умерщвлена с помощью вещества, с которым чаще всего работала. И на этот раз убийца совершил тот же ритуал, спрятав под маской лицо жертвы.
Человеческое лицо, созданное Всевышним по своему образу и подобию!
Мягкий воск тонким слоем покрывал искаженное мукой лицо мертвеца. Слой этот напоминал непрозрачное стекло.
Взяв со стола ланцет, поэт приподнял с одного края застывший воск. Это действительно был аптекарь. Расстегнув одежду у него на груди, Данте обнаружил там пять надрезов на коже в форме пентаграммы.
Совсем как на трупе мастера Амброджо!
Надрезы были неглубокими и не могли послужить причиной смерти. Других ран на теле аптекаря не было видно. Кипящий воск вылили на голову несчастному, когда тот был еще жив. Теофило наверняка до самого конца видел страшные приготовления своего убийцы, пока раскаленная жидкость не выжгла ему глаза.
Данте представил себе, какую жуткую картину увидит, сняв с лица аптекаря восковую маску.
– И вы по-прежнему думаете, что здесь обошлось без колдуна? – пробормотал за спиной у поэта начальник стражи.
Данте казалось, что мертвец открыл рот для того, чтобы выкрикнуть свое согласие со словами капитана.
Это какое-то безумие!..
До того момента все внимание поэта занимал труп жестоко убитого человека, но теперь он стал оглядываться по сторонам. Данте нашел взглядом окованный железом сундук, он был открыт, а рядом на полу валялись бумаги. Аккуратно собрав их, поэт убедился в том, что чудодейственное снадобье пропало. Убийца похитил бутыль с чанду, изуверски убив ее хозяина. Потом Данте изучил бумаги, которые, насколько помнил поэт, прежде были аккуратно перевязаны шнурком.
К своему великому разочарованию, он обнаружил, что все листы, кроме двух, чисты. На первом листе была написана короткая фраза, а второй был испещрен рядами ничего не говоривших поэту чисел.
Возможно, убийца вместе с зеленым снадобьем унес и бумаги с текстом труда, над которым работал аптекарь!..
Еще на полу валялся кусок изъеденного временем пергамента с непонятными выцветшими разноцветными знаками. Обрывок какого-то рисунка или карты…
Данте не сомневался в том, что особого толка от обыска аптеки нет смысла, видимо, убийца унес все, что могло представлять интерес. Поэт стал изучать единственную бумагу с надписью.
– Что это значит? – пробормотал у него за спиной начальник стражи. Он пристально наблюдал за всеми действиями поэта, а сейчас старательно пытался разобрать слова на бумаге.
– «Non in trigono nec in tetragono… sed in pentagono secretum mundi». «Не в треугольнике и не в четырехугольнике, а в пятиугольнике – тайна мира», – неохотно прочитал вслух Данте, раздраженный несвежим запахом, исходившим от капитана.
– А что это значит? – настаивал начальник стражи.
Поэт пожал плечами и задумался над тем, дело ли это рук одного злодея.
Может, убийц много?
И все же Данте казалось, что в этих убийствах проявляется характерный почерк одного человека.
Убийца умерщвлял своих жертв по какой-то одной причине, но прятал ее за частоколом символов. Убийства мастера Амброджо и аптекаря Теофило были явно связаны между собой. Однако в этот момент поэту почему-то показалось, что смерть Амброджо не имела большого значения для общего хода событий, мастера убили как бы мимоходом. Почти случайно.
Конечно, в таком предположении крылось противоречие. Ведь писал же Аристотель о том, что каждое событие определено своей движущей силой. Данте никогда не сомневался в том, что в цепочке событий их порядок во времени обусловлен логикой. То есть первое убийство стало причиной второго, которое в свою очередь приведет к следующему…
Если же преступнику важнее всего было избавиться от аптекаря, он мог убить художника для того, чтобы направить расследование по ложному следу.
До сих пор Данте искал мотив убийства Амброджо. Теперь же ему предстояло понять, что объединяет эти две смерти.
В первую очередь эти два преступления связывает личность убийцы, а также, возможно, золотой диск, который Амброджо передал Теофило.
Диск из золота, секрет изготовления которого был страшной тайной! Из золота, которое уже тайно гуляло по Флоренции и украшало тело одной женщины…
С ней необходимо поговорить! С глазу на глаз! И конечно, на трезвую голову!
Внезапно Данте вспомнил о загадочном исчезновении Антилии из этой же аптеки и повернулся к капитану:
– Кто обнаружил мертвеца?
– Мои стражники! – Капитан надулся от гордости. – Они обходили улицы города и как раз шли мимо двери этой аптеки, когда внутри раздался грохот. Они ворвались внутрь и…
– Грохот?! Так, значит, они поймали убийцу?! Где он?! – заорал Данте.
– Никак нет! Внутри никого не было, но убийца явно только что скрылся, потому что аптекарь еще корчился.
– Скрылся? Куда?! Здесь нет другого выхода. Как это ваши идиоты никого не увидели?!
– Я же говорю вам, что здесь не обошлось без нечистой силы!..
Поэт больше не слушал капитана, внимательно изучая взглядом аптеку. Ее стены были сложены из больших кусков камня. Никаких следов потайной двери. Хотя… может быть, есть какой-то ход, скрытый полками?
Подбежав к полкам, поэт схватился за угол и изо всех сил дернул.
– Помогите мне их отодвинуть!
Удивленный капитан нехотя приблизился. Потом он догадался, о чем подумал Данте, и тоже схватился за полки.
– Они, кажется, прибиты к стене! – задыхаясь от напряжения, прохрипел он.
Данте тоже обливался потом. Хотя они и тянули полки вдвоем с капитаном, те не сдвинулись ни на пядь. Поэт остановился, перевел дух и начал сбрасывать на пол склянки. Потом он постучал по задней стенке полок рукояткой кинжала. Раздался глухой звук.
– Здесь пустота. За полкой нет стены, – сказал он, отступил в сторону и приказал стражникам: – Ломайте!
Вдруг поэту почудилось, что за стенкой раздался легкий шорох.
Данте был уверен, что есть какой-то механизм, открывающий потайную дверь, но искать его было некогда.
Стражники начали рубить доски мечами. Мореный дуб сначала не поддавался, но наконец полетели щепки и полки жалобно заскрипели.
Приказав стражникам отойти в сторону, Данте стал изо всех сил толкать полки вперед, не обращая внимания на последние глиняные банки, падавшие на пол. Полки поддались и сдвинулись в глубь стены. Поэт не устоял на ногах и полетел головой вперед, оказавшись в маленьком помещении. Вскочив на ноги, он осмотрелся по сторонам. В помещении никого не было. Однако в верхней части стены было небольшое окошко, с которого свисала сорванная с одного угла занавеска.
– Убийца убежал в это окно! – крикнул Данте. – За мной!
Схватившись за подоконник, поэт попробовал подтянуться. Высунувшись в окно, он обнаружил, что оно выходит в другое помещение – большое и плохо освещенное. Совершив последнее усилие, Данте свалился туда из окошка.
– Вы поймали его? – заорал за стенкой начальник стражи. – Вы его видите?
Поэт оказался в очень странном месте. Его глазам потребовалось какое-то время, чтобы привыкнуть к царившему там полумраку.
Вдоль всего помещения, не менее восьмидесяти локтей в длину, было натянуто множество веревок, на которых сушились сотни разноцветных полотнищ. Воздух здесь был очень влажным. Невыносимо пахло краской. Дышать было почти невозможно.
Поэт оказался в сарае, где сушились только что окрашенные ткани. Стоя на коленях, он старался перевести дух и боролся с подступившей ему к горлу тошнотой.
– Вы его видите? – снова заорал капитан.
Из-за полотнищ ткани Данте вообще почти ничего не видел и желал только одного: пусть безмозглый начальник стражи заткнется и даст ему прислушаться к шорохам! В сарае царила полная тишина, нарушаемая лишь легчайшими шорохами тканей. Вероятно, где-то были вентиляционные отверстия, сквозь которые внутрь поступало немного свежего воздуха.
А что, если через эти отверстия может пролезть человек?!
Данте поспешно зашагал по длинным проходам, разделявшим ряды тканей, вывешенных на просушку. Поэт с досадой подумал о том, что убийца наверняка скрылся. И тут он заметил впереди какое-то движение. Его глаза уже приспособились к полумраку, и ему показалось, что между рядами тканей кто-то осторожно крадется.
Это убийца пытается унести ноги, скрывая за тканями свое лицо!
– Капитан! Быстро сюда! Он здесь! – заорал поэт, бросившись туда, где заметил движение.
Ему некогда было проверять, выполнили ли стражники его команду. Выхватив кинжал, он сражался с преграждавшими ему путь тканями. Данте прорывался вперед, не думая о том, что будет делать, если у убийцы окажется длинный клинок.
Тем временем неизвестный убийца побежал по диагонали справа от поэта. Вот ткани зашевелились совсем рядом. Убийца хочет наброситься на него со спины!
Данте развернулся и стал бешено разбрасывать полотнища, пробиваясь туда, откуда только что пришел. В этот момент он с облегчением увидел, как из окошка появились первые стражники. Коренастый капитан был уже внутри сарая, заполняя своей тушей все пространство между двумя рядами тканей. Он тяжело дышал, но по крайней мере собрался с духом и включился в охоту за убийцей.
– Будьте готовы! – крикнул Данте. – Он движется к вам!
Его загадочный противник наверняка тоже увидел стражников и повернул вспять. Теперь он двигался прямо на поэта, словно решив, что ему будет легче справиться с ним.
Скрытая полотнищами фигура стремительно приближалась к Данте. Убийца приближался со скоростью обезумевшего загнанного зверя. Поэт с ужасом вспомнил, что видел нечто подобное во время охоты на диких кабанов среди лесистых холмов возле Фьезоле. Кусты так же шевелились, как сейчас ткани, и из них выскочил огромный вепрь, пропоровший клыками живот его лошади.
При этой мысли Данте содрогнулся. Стражники тоже двигались в его сторону, но их пики цеплялись за веревки и тряпки, не давая им бежать. Они не помогали поэту, а скорее губили, выгоняя прямо на него свирепую дичь.
Изо всех сил сжав в руке кинжал, Данте покрепче уперся ногами об пол и готовился отразить удар преступника.
Однако в нескольких шагах от поэта убийца внезапно остановился. Поэт с ужасом подумал, что тот готовится к яростному прыжку…
Внезапно одно из больших полотнищ словно ожило, взлетело с веревки, на которой сушилось, и накрыло Данте.
Запутавшись во влажной ткани, поэт стал барахтаться, пытаясь высвободиться. В этот момент кто-то сжал его сильными руками. Данте отчаянно пытался ударить противника кинжалом, чувствуя, что еще немного – и он задохнется от запаха краски.
Кто бы мог подумать, что смерть пахнет именно так?!
Поэт с ужасом ждал, что в его тело сейчас вонзится холодная сталь… Внезапно невидимый противник отшвырнул его в сторону. Данте споткнулся и упал, но так и не получил ни одного удара ни мечом, ни кинжалом.
Почувствовав, что убийцы больше нет рядом, Данте снова начал выпутываться из влажного полотнища и попытался подняться на ноги.
Рядом с ним опять кто-то появился, и его вновь схватили сильные руки. Освободившись от ткани, поэт понял, что его держат подоспевшие к нему на помощь стражники. Рядом с ними маячила глупая рожа капитана, расплывшаяся в ехидной усмешке.
– Убийца здесь только что был! – воскликнул Данте. – Ловите его!
– Никого здесь не было! Мы никого не видели!
– А я вам говорю, что был! Не мог же он испариться! Ищите его!
Стражники стали растерянно оглядываться по сторонам. Скоро подоспели их товарищи.
– Прочешите этот сарай! Идите вдоль полотнищ на веревках! Надо окружить злодея! – закричал им Данте.
Стражники повернулись к капитану. Капитан кивнул.
Пока они прочесывали сарай, поэт направился в середину помещения. Ему казалось, что, отшвырнув его в сторону, убийца направился именно туда.
Сарай был пуст. Стражники осмотрели все проходы между лениво колыхавшимися на сквозняке полотнищами, но тоже никого не нашли.
Убийца бесследно исчез.
