Текст книги "Цвет снов (ЛП)"

Автор книги: Джулиана Маклейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

«Так много женщин, так мало времени.» Разве это не его любимая крылатая фраза в колледже?

Что будет с Эллен? А как же Надя?

Я решил пойти дальше и спросить родителей, что они знают о Наде. – Рик много рассказывал о своих отношениях с матерью?

– Да, он рассказал нам все, и мы познакомились с ее сестрой Дианой, когда она жила с ним. В то время она казалась очень милой женщиной, но потом появилась Надя – ее близнец – и... – мама замолчала. – О, все это очень тревожно.

– Как же так? – спросил я, с каждой секундой становясь все более любопытным.

– Я бы предпочла не говорить об этом, – ответила мама. – Все, что я могу сказать, это то, что когда Диана не смогла убедить Рика жениться на ней, она была очень настойчива – другая попыталась беременностью, заставить его жениться, обманом знаешь–ли. Она надеялась поймать его в ловушку. Очевидно, они работали вместе и обе охотились за его деньгами.

– Что значит «обманули»? – Спросил я. – Ты уверена, что именно это и произошло?

Я все еще не был готова поверить в то, что Рик сказал нашим родителям, потому что я знал лучше, чем кто–либо другой, как он мог выдумать историю, чтобы выставить себя в самом выгодном свете. У него был талант перекладывать вину на других.

– Я совершенно уверена, – ответила она. – Он был очень щедр и дал ей отступные, и, слава Богу, контракт был железным. Он запрещал ей просить больше, и она подписала его.

– Но теперь Рик хочет ребенка, – сказал я.

– Да, и вполне логично, что именно он и Кристина должны воспитывать ее. Все стало на свои места так красиво.

– Красиво? Ты забываешь, что мать этого ребенка не хочет потерять свою дочь?

– Я уверен, что нет, – вставил мой отец, – но любой суд с разумным судьей будет править в интересах ребенка, и Эллен будет гораздо лучше с Риком и Кристиной.

– Как ты можешь так говорить? – спросил я. – Ты совсем не знаешь Надю. Это потому что у Рика больше денег? Или это потому, что сейчас он бесплоден и вдруг хочет того, чего не может иметь? И все, что Рик хочет, он должен получить?

– Нет, Джесси, – ответил отец спокойным, покровительственным тоном. – Это потому, что у этой женщины очень плохое здоровье, и ребенок заслуживает иметь стабильный дом как с матерью, так и с отцом.

– О чем ты говоришь? – спросил я. – Что ты о ней знаешь?

На мгновение он замолчал. – Мы изучали медицину, и мы знаем продолжительность ее жизни.

У меня внутри все перевернулось. Я нахмурился и подался вперед. – Я все еще не понимаю.

– Надя Кармайкл перенесла пересадку сердца сразу после рождения Эллен, – объяснил мой отец, – так что она всегда будет под опасностью заражения. Ей повезет, если она проживет пятнадцать лет.

Не в силах пошевелиться, я уставился на стену, а потом услышала голос матери, – Джесси? Джесси, ты еще здесь?

– Да, я здесь. Я медленно поднялся на ноги. – Спасибо, что сказал мне это. Ты можешь дать мне номер Рика сейчас? Я бы хотел ему позвонить.

– Конечно, – сказала мама.

Она прочитала мне его новый номер, и я записал его на клочке бумаги.

– Мне надо идти, – сказал я. – Я позвоню тебе еще раз. Я обещаю.

Я повесил трубку и пошел на кухню за ключами.

Глава 40

– Джесси, вот это сюрприз. – Диана отступила назад и пригласила меня войти. – Входи же.

– Я должен был позвонить, – сказал я, входя в ее дом. – Я послал сообщение Наде, но она не ответила.

– Она только что вышла из душа, – сказала Диана.

И тут мой телефон завибрировал. Я вытащил его и проверил сообщения. – Вот и ее ответ, – заметил я.

Диана улыбнулась. – Я сбегаю и скажу ей, что ты здесь.– Она начала подниматься по лестнице. – Присаживайся.

Я перешел в гостиную, где Эллен прыгала в красочном манеже.

– Привет, как дела? – Я опустился перед ней на колени. – Вот это штучка! Когда я был в твоем возрасте, таких игрушек не делали. – Я ничего не мог с собой поделать. Я нажал на каждую из больших, освещенных кнопок, которые играли музыкальные ноты. Эллен хихикнула. Затем я поиграл с лягушачьим спиннером. – Что это за штуковина? – Потом я поиграл с искателем бусин. – Это круто.– Я присел на корточки. – Это похоже на твой собственный маленький космический корабль.

– Именно так я и подумала, когда нам его подарили. – Голос Нади испугал меня. Я поднялся на ноги и обернулся.

Она стояла в джинсовых шортах и свободной черной футболке. Ее длинные темные волосы, влажные и волнистые, спадали на плечи. Она вытирала концы полотенцем. Ноги у нее были босые.

Ее красота лишила меня дара речи и заворожила. В то же время меня отвлек тот факт, что она недавно перенесла пересадку сердца и пережила ее.

Чего еще я о ней не знал?

Я помассировал затылок рукой.

– Извините, что врываюсь, – сказал я, – но я не думаю, что это может подождать.

Ее брови поползли вверх. – Почему? Что–то случилось?

– Да. У тебя есть минутка? – спросил я.

– Конечно. – Она полностью вошла в комнату и села на диван, продолжая сжимать влажные кончики волос полотенцем.

Рядом Эллен радостно подпрыгивала на своих ходунках.

– Возможно, Диане тоже стоит быть здесь, – сказал я, – потому что речь пойдет о Рике.

– О.– Кровь отхлынула от лица Нади. – Ты сегодня разговаривал с родителями?

Когда я сказал ей об этом, Надя позвала Диану в комнату. Вскоре мы все расселись вокруг кофейного столика. Надя отложила полотенце в сторону.

Не ходя вокруг да около, я объяснил, что Рику год назад поставили диагноз рак, сделали операцию и провели химиотерапию.

Диана прикрыла рот рукой. – Это ужасно. Я не могу в это поверить. Он в порядке?

– Теперь он в порядке, – ответил я. – Он прошел все процедуры и мои родители говорят, что он полностью излечился.

– Какое облегчение. – Диана все еще была в шоке, а Надя с беспокойством смотрела на Эллен.

– Мне тоже жаль об этом слышать, – сказала она. – Какой это был год...для всех нас. – Она замолчала и встретилась со мной взглядом. – Так вот почему он теперь хочет быть частью жизни Эллен? Прикосновение к смерти может заставить вас переосмыслить о многих вещах.

Очевидно, она говорила по собственному опыту. Я посмотрела на свои колени. – Да, но дело не только в этом. К сожалению, химиотерапия вызвала некоторые проблемы. Теперь он не может иметь детей.

Диана подалась вперед. – Он бесплоден?

– Да, – ответил я, – и он помолвлен. По–видимому, он встретил кого–то, когда проходил лечение, женщину, чья мать лечилась от рака молочной железы.

Надя поморщилась и закрыла лицо руками. – О Боже, я так и знала. У него все схвачено. Какой суд откажет ему в опеке над собственным ребенком после всего, через что он прошел? И теперь он будет идеальным мужем со счастливым домом и всеми деньгами во Вселенной.

– Я бы не стала заходить так далеко, – сказала Диана. – И это еще не проигранное дело. Ты все еще мать Эллен, и ты очень заботишься о ней сама. Она счастливая, здоровая маленькая девочка.

– Только из–за тебя, – возразила я. – Если бы не ты, я была бы на улице или даже мертва. Я не могу работать больше года, и даже если бы могла, как бы заплатила няне?

Диана подняла руку. – Это даже не проблема. Ты моя сестра, и это тоже твой дом. Я уже назвала тебя своим единственным наследником в завещании, так что все мои активы перейдут к тебе, если я умру.

– Но ты поддерживаешь меня полностью, во всех отношениях, – сказал я. – Сама по себе я ненадежна.

– А кто надежен? – возразила Диана. – В любом случае я здесь для тебя, и я опекун Эллен, если что–то случится, так что она в безопасности, и у нее есть все, что ей нужно.

Надя встала и начала расхаживать по комнате. Мне казалось, что я вмешиваюсь в их разговор. Я был чужаком в их доме, и они обсуждали вещи, о которых я якобы ничего не знал– хотя я действительно кое–что знал об этом. Скоро мне придется что–то сказать.

Эллен заплакала, без сомнения, почувствовав напряжение. Как можно было его пропустить?

Надя вытащила Эллен из ходунков. – Ну–ну, – мягко сказала она. Крепко обняв девочку, она погладила ее по спине и поцеловала в щеку. – Все будет хорошо.

Диана ущипнула себя за переносицу. Я видел, что она была обеспокоена этим делом. Она была адвокатом. Она знала факты и шансы. И она знала Рика.

Надя посмотрела на меня сверху вниз. – Прости, Джесси. Я уверена, что ты не ожидал, что весь мир взорвется вот так, когда ты пришел сюда.

– Не извиняйся, – сказал я. – Я понимаю.

Надя ходила по комнате, шепча успокаивающие слова Эллен. Она тихо спросила меня: – Ты вообще с ним разговаривал?

Я отрицательно покачал головой. – Пока нет, но я сделаю это, если ты хочешь.

– А что ты скажешь?

– Я мог бы попытаться вразумить его, – сказал я. – Я скажу ему, как сильно ты любишь Эллен, и заставлю его понять, что было бы неправильно забрать ее у тебя.

Я не признался в этом Наде, но в глубине души не был уверен, что это поможет. Мы с Риком никогда ни на чем не сходились во взглядах. Он никогда раньше не слушал меня, когда дело касалось чужой боли.

Диана подняла голову. – Джесси прав. Мы должны попытаться заставить Рика понять, что он просит слишком много, и это было бы очень жестоко по отношению к Эллен. – Она взяла паузу, чтобы подумать обо всем, затем продолжила. – Мне очень жаль это говорить, Надя, но правда в том, что...услышав это...у нас очень мало шансов помешать ему получить опеку, но это не обязательно должна быть полная опека. Если бы он или его новая невеста могли встретиться с нами, мы могли бы убедить их рассмотреть возможность совместной опеки. Будем надеяться, что его невеста разумна и что у нее доброе сердце.

Надя усмехнулась. – Каковы шансы на это? Я просто вижу ее сейчас. Она хочет идеальной жизни в шикарном пентхаусе с блестящим черным ягуаром. Она даже может иметь мгновенного ребенка, без проблем и растяжек. Она раздавит меня как букашку.

Я повернулся на стуле. – По словам моих родителей, она физик, и они сказали, что Рик оставил свою работу и переехал из Лос–Анджелеса. Они купили дом в Сакраменто.

Глаза Дианы чуть не вылезли из орбит. – Сакраменто? Рик живет в Сакраменто?

Я кивнул, и Надя продолжила расхаживать по комнате. Мы все долго молчали.

– Может быть, он действительно изменился, – предположила Диана.

Мы с Надей посмотрели на нее так, словно у нее выросла вторая голова.

– В любом случае, – сказала она, – мы должны подготовиться. Если он вдруг может представить себя идеальным отцом, нам нужно убедиться, что ты идеальная мать.

Надя села на диван и усадила Эллен к себе на колени. – Вряд ли это так. Вы знаете, что у меня есть очень большой недостаток.

Она и Диана, однояйцевые близнецы на противоположных концах дивана, обменялись интимными взглядами.

– Потому что тебе пересадили сердце? – спросил я.

Они обе повернулись ко мне.

– Ты знаешь об этом? – спросила Надя.

Я молча кивнул. – Мне сказали родители. И я уверен, что это самый сильный аргумент Рика против тебя.

– Конечно, это так. – Диана, казалось, не удивилась.

Надя посмотрела на меня с сожалением. – Извини, что не сказала тебе об этом.

– Не беспокойся, – ответил я. – Мы только что познакомились.

Диана встала и протянула руки к Эллен. – Эй, милашка, как насчет ужина? – Она усадила Эллен на бедро и направилась на кухню. – Почему бы вам не поговорить об этом? Я покормлю Эллен и уложу ее спать.

С этими словами она оставила нас одних.

Некоторое время мы сидели молча, глядя друг на друга. – Хочешь прокатиться? – предположил я.

– Конечно, – ответила Надя. – Только дай мне обуться.

Глава 41

– Мне следовало рассказать тебе о пересадке, – сказала Надя, когда мы отъехали от тротуара, – но я не хотела, чтобы ты меня жалел.

– Жалеть тебя? – Я рассмеялся над этим. – Поверь мне, это совсем не то, что я чувствую. – Я повернул направо на углу и направился к эспланаде Чарльз–Ривер. – Я удивлен, что ты жива, что ты прошла через все это и получила Эллен, и теперь ты занимаешься этим делом об опеке. Я действительно думаю, что ты должна быть сделана из чего–то невероятно...прочного.

– Прочного? – Надя усмехнулась. – Вот видишь? Это именно то, чего я пыталась избежать, потому что ни одна женщина не хочет, чтобы привлекательный мужчина думал о ней как о прочной.

Я не сводил глаз с дороги. – Значит, ты считаешь меня привлекательным…?

Она рассмеялась. – С тобой все в порядке.

Я улыбнулся и нажал на газ.

– Так что же случилось? – спросил я наконец. – Ты можешь рассказать мне об этом?

Она глубоко вздохнула. – Ты уверен, что хочешь знать?

– Да.

Мы обменялись взглядами, затем она опустила стекло. – Я заболела, когда была беременна Эллен. Я была на пятом месяце. Сначала это было похоже на обычный вирус гриппа, но потом, когда мне должно было стать лучше, я чувствовала себя все более и более уставшей. Я все время задыхалась. Я думала, что это просто беременность, потому что все говорили мне, что это нормально чувствовать усталость, но в конце концов я оказалась в больнице с сердечной недостаточностью.

– Боже..

Она кивнула. – То, что у меня было, называется миокардитом, и это не такая уж редкость. Вирус поражает сердечную мышцу, поэтому он не имеет ничего общего с тем, что я ем жирную пищу или не занимаюсь спортом. До этого мое сердце было в идеальном рабочем состоянии. Это была просто неудача, усугубленная тем фактом, что я была беременна, что еще больше сказалось на моем теле. Но нам невероятно повезло, Эллен и мне. Я смогла продержаться достаточно долго, чтобы они сделали кесарево сечение. Затем мне снова повезло с донорским сердцем, которое вскоре стало доступно. Это было чуть меньше года назад. Теперь у меня все хорошо.

Я взглянул на Надю, сидевшую на пассажирском сиденье, и хотя я не собирался этого делать, мой взгляд прошелся по всей длине ее тела. – Ты, конечно, отлично выглядишь.

Ее выразительные глаза сияли в бледном свете вечера. – Бесстыдный льстец.

Что–то сильное вспыхнуло между нами, и ничто не могло ослабить мое влечение к ней–ни пересадка сердца, ни тот факт, что мы едва знали друг друга, и особенно мой брат, которому все еще удавалось поддерживать жестокую власть над ней на расстоянии многих миль. Во всяком случае, это заставило меня хотеть помочь ей еще больше.

С этой мыслью я задался вопросом, с более чем небольшим беспокойством – что именно здесь происходит?

Не было никаких сомнений, что у меня были чувства к Наде. Как я мог не знать? Она была красноречивой, интересной и великолепной. Я с трудом соображал, когда она была рядом, а когда ее не было, все, что я хотел сделать, это найти способ снова быть с ней.

Но я также хотел убедиться, что Рик не уничтожит ее так, как он уничтожил Анджелу.

Так это все из–за Рика? Был бы я все еще здесь, был бы я так привязан к этой раненой женщине, если бы это был какой–то другой мужчина, подающий на нее в суд за опеку над их ребенком? Или мне придется бежать в горы?

Сны

Глава 42

Надя Кармайкл

Для меня мир пришел в фокус в тот туманный летний вечер, когда Джесси вез меня, и я рассказала ему о своей пересадке сердца. В ту ночь я поняла, что между нами действительно происходит что–то необычное, и это было не только мое воображение.

Весь салон его машины пронизывали заряды электричества каждый раз, когда мы смотрели друг на друга. Он задавал интимные и заботливые вопросы, и я быстро поняла, что он не был похож на других мужчин, которые предпочитают сначала казаться крутыми.

Напротив, Джесси был открытой книгой. Он открыл мне свои чувства так, как ни один другой мужчина никогда не делал на первом или втором свидании. Я подозревала, что он не побоится сразу же вступить в серьезные отношения. На самом деле, я думаю, что в те первые дни он отчаянно хотел этого, он чувствовал, что любил и потерял достаточно для одной жизни. Я чувствовала, что он жаждет постоянства. Когда я была с ним, я никогда не чувствовала, что мне нужно беспокоиться о том, что я слишком сильна, и мне не нужно было играть в игры. В тот вечер он хотел знать обо мне все. Это продолжает удивлять меня, когда я оглядываюсь назад.

Потому что для человека, который хотел, чтобы постоянство и любовь длились всю жизнь, я, без сомнения, совершенно не подходила ему.

***

– Ты бы вышла за Рика, если бы он сделал тебе предложение? – спросил Джесси, когда мы припарковали машину и пошли вдоль берега реки Чарльз. Солнце только садилось, и небо светилось смесью розового и голубого.

– Ты имеешь в виду, когда я сказала ему, что беременна? – Я указала на выкрашенную в зеленый цвет скамейку, где мы сели, чтобы посмотреть на проплывающие мимо парусники.

Джесси положил руку на спинку скамейки и ждал, что я отвечу на вопрос, но мне действительно нужно было подумать. Не то чтобы я уже не знала ответа. Я знала, но мне нужно было понять, как это сформулировать.

Повернувшись на скамейке лицом к нему, я на мгновение отвлеклась на поглощающий синий цвет его глаз и красивые контуры его лица. Чем дольше я находилась с ним, тем привлекательнее он становился. Однако мне нужно было сохранить ясную голову, поэтому я посмотрела на свои руки, лежащие на коленях.

– Это нелегко признать, – ответил я, – но я думаю, что могла бы сказать “да», если бы он сделал мне предложение. Не потому, что я любила его или верила, что из него получится хороший муж или отец. После того, что случилось со мной и Дианой, я вообще не верила в это, но я была одна и боялась, и я хотела хорошо заботиться о своем ребенке. У твоего брата были деньги, и этого, возможно, было достаточно, чтобы я поколебалась. Это было бы ошибкой, конечно, и я уверена, что пожалела бы об этом.

– Неужели? – спросил он. – Ты бы пожалела об этом сейчас, если бы это означало, что ты не будешь сражаться в битве за опеку?

– Когда–нибудь мене все равно пришлось бы, – ответила я ему. – Только еще бы сюда примешался развод.

Он посмотрел на воду и кивнул. – Как долго вы были вместе?

– Не так уж и долго. Прошло всего несколько месяцев, а я все еще виню себя за то, что мы вообще оказались вместе. Я не горжусь этим, потому что он был с Дианой раньше. Это из–за меня они расстались.

– Так это правда?

– Да, но ты должен понять мое прошлое. До этого момента у меня была тяжелая жизнь. Я жила в приютах, потом меня удочерили, но мой отец не был образцовым родителем. Моя мама умерла позже, поэтому, когда я встретила Рика, у меня не было семьи, кроме Дианы, которую я только что встретила. Когда он излил на меня свое очарование, я не была готова ни справиться с ним, ни отказать ему. Как я уже сказала, я не горжусь тем, что произошло, и я благодарю Бога каждый день, что Диана смогла простить меня.

Мы долго молчали, пока бегуны пробегали мимо нас, а лодки медленно плыли ко входу в гавань.

– Ты когда–нибудь думала о том, чтобы простить Рика за то, что произошло между вами? – спросила я.

Джесси снова повернулся ко мне лицом. – Я удивлен услышать этот вопрос от тебя, потому что когда речь заходит о Рике, ты потеряла многое.

– Да, – ответила я, – и я вовсе не хочу сказать, что собираюсь играть по–хорошему и бросить флаг примирения. Но я также верю, что люди могут измениться, особенно когда они сталкиваются с определенными...реалиями жизни.

– Ты имеешь в виду смерть?

Я кивнула и опустила глаза. – Она открывает тебе глаза.

Он сидел тихо, словно заново переживая разные воспоминания из своего детства.

– Мы с ним всегда были такими разными, – сказала Джесси. – Честно говоря, я не уверен, что его глаза можно открыть. Он видел смерть и раньше, но это не имело значения. Это не смягчило его. – он помолчал. – Теперь это в прошлом

– Да, но вы оба были молоды, когда это случилось. Человек может многому научиться за десять лет, особенно когда смерть, с которой ты сталкиваешься, твоя собственная. Я уверена, что ты тоже изменился.

– Не так уж много, – сказал Джесси. – Я всегда был слишком чувствителен. Но дело не во мне, а в Рике, и он послал тебя не так давно. Он был рядом с тобой, когда тебе делали операции? Я сомневаюсь в этом. Он предложил какую–нибудь поддержку? Он предложил позаботиться об Эллен?

– Он предлагает это сейчас, – напомнила я ему.

Джесси покачал головой, и я поняла, что он далеко не готов простить своего брата. – Предложение – это слишком мягкое слово.

– Может быть, ты и прав, – ответила я, тяжело вздохнув. – В конце концов, я не знаю, с чем мы имеем дело, но и сжигать мосты тоже не хочу. Если мы собираемся разделить опеку над Эллен, я хочу сделать это как можно более мирно.

Джесси пристально посмотрел на меня. – Ты говоришь так, будто сдаешься еще до того, как начнешь драться.

– Возможно.

– Ты не веришь, что судья может вынести решение в твою пользу? Что он может просто наградить Рика правами на посещение или что–то в этом роде?

Я задумалась. – Я мать–одиночка с серьезными проблемами со здоровьем. Так что, возможно, я эгоистка, желающая держать Эллен при себе. Может быть, ей будет лучше с матерью и отцом, которые будут рядом, когда она закончит среднюю школу или когда она пойдет к алтарю.

– Ты будешь рядом когда это произойдет, – сказал Джесси, обхватив мой подбородок рукой.

– Откуда ты знаешь?

Он погладил меня по щеке большим пальцем, и мне захотелось раствориться в его объятиях.

– Наверное, я оптимист, – сказал он с ободряющей улыбкой. – Или, может быть, я должен сказать, что у меня есть интуиция.

Я облизнула губы. – Диана всегда говорит мне никогда не игнорировать интуицию. Она также постоянно напоминает мне, что в медицине каждый день появляются новые изобретения, и кто знает, что может быть доступно через десять лет?

– Именно. – Он опустил руку и откинулся на спинку стула.

Я закрыла глаза и вдохнула свежий аромат воды. – Может, нам лучше пойти домой, – сказала я. – Диана может захотеть увидеть Джейкоба сегодня вечером.

Мы оба встали, и я была полна наслаждения, когда Джесси взял меня за руку.

– Я все еще собираюсь помочь тебе, – сказал он. – Я постараюсь вразумить Рика. Я позвоню ему.

Тепло его руки вокруг меня заставило все мое тело покалывать. – Я рада, что ты хочешь мне помочь, – сказала я, – хотя и не понимаю почему.

Его глаза улыбнулись мне. – А ты нет? Как ты можешь не хотеть этого?

Волна чистого восторга захлестнула меня, и на этот раз я позволила себе помечтать о долгом и счастливом будущем, которое, возможно, все–таки станет возможным.

Глава 43

На следующий день я заснула на диване, пока Эллен дремала. Во время сна мне приснился еще один сон про полет.

Это был первый раз, когда мне снился сон про полет в дневное время. Это был уникальный опыт по сравнению с тем, когда я парила над огромным вечнозеленым лесом под дождем. Серые грозовые тучи висели низко в небе, и острые жгучие капли дождя падали мне на щеки. Мое сердце заколотилось от страха, когда порыв ветра появился из ниоткуда и выбил меня из равновесия – если равновесие было правильным словом для этого. Я накренилась вправо и случайно перевернулась на спину. Мне пришлось брыкаться ногами и изо всех сил переворачиваться назад.

Холод туманного воздуха достиг моих костей, словно пальцы смерти. Вскоре я начала дрожать, продолжая идти вперед по незнакомой территории, так далеко от дома.

Я проснулась в панике, вся в поту, схватившись за грудь, хватая ртом воздух. К моему удивлению, дождь стучал в окно рядом со мной, и я почувствовала себя немного успокоенной. Это действительно был сон, не более того. Я просто слышала, как дождь стучал по стеклу, пока спала. Не нужно приписывать сюда что–то еще.

Однако, поднимаясь на ноги, я вспомнила, что Джесси читал в интернете о значении полета во сне, и мне стало понятно, что на этот раз я испытала нечто более пугающее. Из–за того, что случилось с Эллен, я больше не чувствовала себя в такой уж безопасности. Я была на вершине успеха с моим нормальным здоровьем, и с радостью наблюдала, как она растет, но теперь моя счастливая жизнь была под угрозой. Мне казалось, что я больше не полностью контролирую свою судьбу.

Неудивительно, что ветер перевернул меня. Вероятно, это был знак грядущих событий. Рик – шторм на горизонте.

Эллен заплакала, и я пошла наверх, чтобы сменить ей подгузник. Я была в середине процесса и тянулась за салфеткой, когда зазвонил телефон. У меня не было выбора, кроме как проигнорировать его. Надеюсь, тот, кто звонил, оставит сообщение или перезвонит позже, если это было важно.

Глава 44

Джесси

Я не мог вспомнить, когда в последний раз летал в такую плохую погоду. Дождь лил безжалостно, осыпая ветровое стекло вертолета, как брызги из пожарного шланга. Ветер тоже не помогал делу. Когда мой второй пилот и я полетели выше по гребню к хижине, которая, как мы надеялись, будет видна в тумане, я почувствовал, что двигатель дрожит под моей хваткой на ручке управления.

Вскоре мы заметили охотника, который упал в овраг недалеко от хижины. Мы парили опасно низко, опуская корзину, чтобы поднять его. Обе его ноги были сломаны, и мы не были уверены в его позвоночнике. Это было рискованно, но медики закрепили его на доске, и мы благополучно доставили его в больницу.

После этого мы со вторым пилотом пролетели над городом и вернулись в ангар, где я заполнил свой отчет. До конца моей смены больше не было звонков, и я был благодарен, потому что это было похоже на один из тех дней, когда вы начинаете сомневаться, как долго ваша удача продержится, прежде чем она резко свернет не туда.

Когда я вернулся домой, первое, что я хотел сделать, это позвонить Наде, просто чтобы услышать ее голос, но я обещал ей, что позвоню Рику сегодня. Я хотел сделать это для нее в первую очередь. Поэтому я сварил себе кофе, чтобы погреть косточки. Затем я достал из бумажника номер своего брата.

***

Было много причин, по которым меня тошнило, когда я набирал номер и слушал, как слышится гудки: раз...два...затем три раза в ухо.

Я не разговаривал с Риком уже десять лет. В последний раз, когда мы разговаривали, я, возможно, сломал ему нос. Потом у него был рак. А теперь он пытается отнять ребенка у ее матери.

Как раз перед четвертым гудком кто–то поднял трубку на другом конце провода. – Алло?

Это была женщина.

Скорее всего, его невеста.

Голос у нее был молодой.

– Можно Рика? – спросил я.

– Да, одну минутку. – Она казалась чересчур жизнерадостной, как персонаж из «Звуков музыки», поющий о своих любимых вещах.

Я приготовился к глубокому тембру голоса Рика, которого не слышал с того дня, как мы подрались, как пара паршивых собак, в его затхлой квартире в Лос–Анджелесе.

– Слушаю.

Мои кулаки сжались. – Рик? Это Джесси.

Последовала долгая пауза, и я услышал скрип и щелчок закрывающейся двери. – Привет, – сказал он. – Мама сказала мне, что ты можешь позвонить.

Я сел. – Да. Она была удивлена, услышав меня.

– Я тоже удивлен, – сказал Рик. – Но я рад. Приятно слышать твой голос, Джесси. Я серьезно.

Он говорил совсем не так, как раньше. Во–первых, Рик, которого я помнил, никогда бы не сказал мне ничего столь доброго и сентиментального. Кроме того, в его голосе было что–то дрожащее, чего я никогда раньше не слышал. Он действительно мог измениться?

– Мне тоже приятно снова услышать твой голос. – Я посчитал, что будет правильным так сказать.

– Значит, мама рассказала тебе о моих раковых страшилках, – сказал он.

– Да. Мне было жаль это слышать. Но сейчас у тебя все в порядке?

– У меня все очень хорошо, – ответил он. – Вообще–то, лучше, чем когда–либо. Это может звучать безумно для тебя – для любого, кто не прошел через то, что я прошел, но когда что–то подобное происходит с тобой, иногда даже практически благодарен за это. Это открывает глаза ... ты знаешь.

Мой желудок сжался, потому что именно эти слова произнесла Надя, когда мы сидели на скамейке у реки.

Внезапно я почувствовал себя аутсайдером в этом переживании, которое они разделяли – переживании, о котором я ничего не знал.

Ну, или все–таки знал. В своей работе я ежедневно видел вещи, которые большинство людей никогда не видят.

Но все же я почувствовал укол ревности при мысли, что у Рика и Нади было взаимное понимание чего–то настолько глубокого.

– Я рад, что ты в порядке, – сказал я. – И я слышал, что ты ушел с работы?

– Да. Я знаю, это звучит банально, но я должен был выйти из той крысиной гонки в Лос–Анджелесе. У меня было достаточно денег, отложенных на инвестиции, и Кристина хотела поселиться поближе к своим родителям, поэтому я продал квартиру. Мама рассказывала тебе о Кристине?

– Она упоминала ее, – сказал я. – Поздравляю.

– Спасибо. Она удивительная женщина. Надеюсь, ты когда–нибудь с ней познакомишься.

– Это было бы неплохо, – ответил я, опять же, потому что это было правильно сказать. – Послушай, настоящая причина, по которой я звоню... – я запустил пальцы в волосы. – Мне нужно поговорить с тобой о твоей дочери.

– Ты имеешь в виду Эллен? – Он на мгновение замолчал. – Мама сбросила на тебя много бомб, не так ли?

Я постучал пальцем по колену и задумался, как я собираюсь затронуть эту тему. Оглядываясь назад, я думаю, что мог бы выкачать из него информацию и заставить его рассказать мне все то, что он, возможно, не сказал бы иначе, но я не мог заставить себя подставить его таким образом. Несмотря ни на что, он все еще был моим братом.

– Насчет этого... – начал я. – Когда я позвонил маме и папе, я уже знал, что ты подаешь на мать в суд за опеку. Поэтому я и звоню тебе сейчас.

– Как ты узнал об этом? – спросил Рик.

Поднявшись на ноги, я прошел на кухню и прислонился к стойке. – Потому что я встретил Надю Кармайкл и ее сестру Диану здесь, в Бостоне. Они мне рассказали.

Кофейник за моей спиной громко булькнул.

– Как, черт возьми, это случилось? – спросил Рик. – Они тебя выследили? Или это просто совпадение?

– Это не было совпадением, – сказал я ему. – Мне позвонила Диана. Каким–то образом она узнала, что я твой брат и живу здесь. Она хотела задать мне несколько вопросов.

– О чем она тебя спрашивала? И что ты ей сказал? – Дрожь в его голосе исчезла. Теперь он говорил точно так же, как Рик, которого я помнил.

Агрессивный. Оборонительный. Полный решимости победить.

– Она и Надя хотели знать, почему ты передумал и захотел вмешаться в жизнь Эллен. Я сказал им, что не могу ответить на этот вопрос, потому что не разговаривал с тобой много лет, но теперь, после разговора с мамой и папой, я думаю, что понимаю это.

– Ты ничего не понимаешь, – ответил он. – Это невозможно.

– А почему бы и нет?

– Потому что ты не прошел через то, через что прошел я.

– И ты многому научился, – сказал я с нескрываемым сарказмом.

– Вот именно.

Я покачал головой. – Может быть, мне не нужна смертельная болезнь, чтобы знать то, чего ты не знал раньше. Может быть, я всегда знал, что значит заботиться о людях.

– Мне не все равно, – сказал Рик. – В этом–то все и дело. У меня есть дочь, и я должен быть частью ее жизни.

– Я не спорю с тобой, – возразил я, желая оставаться рациональным в этом вопросе, – но задумывался ли ты о том, что разобьешь сердце маленькой девочки, когда заберешь ее от матери?