Текст книги "Цвет снов (ЛП)"

Автор книги: Джулиана Маклейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

– Это мое решение, – сказал я, снимая салфетку с колен и бросая ее на стол. – Извини, мам. Я уже закончил.

Отец с неудовольствием смотрел на меня, пока я нес свою тарелку на кухню. – Прекрасно, – сказал он, – но не жди от меня никакой помощи, если не сможешь заплатить за квартиру.

– Я это запомню. – По пути наверх я взял газету из прихожей, чтобы посмотреть объявления.

Глава 9

Через неделю я подписал договор аренды на свою первую квартиру, которая стоила дешево, потому что она была в миле от аэропорта, и рев самолетов, пролетающих над головой, отвел большинство потенциальных арендаторов. Однако мне это было удобно, потому что я мог добраться до работы за десять минут на велосипеде, а Анджела могла приехать и остаться на ночь в любое время, когда ей захочется.

Мой отец был верен своему слову. Он мне ни в чем не помог. Он не позволил мне взять из моей комнаты мебель – ни одного предмета – поэтому мне пришлось купить кровать и стол на распродаже во дворе. Моя мать не могла вынести этого, но я помню комок в горле, когда она тихонько сунула мне в руку пятьдесят долларов в день моего отъезда.

Именно Анджела помогла мне купить тарелки и кухонную утварь, постельное белье и небольшой телевизор, которые мы нашли в секонд–хендах. Ее родители дали мне диван, от которого они все равно хотели избавиться.

По иронии судьбы, единственное, что мой отец позволил мне взять из дома, было единственным, чего я действительно хотел.

Он позволил мне взять Бентли.

***

Я не звонил родителям и не разговаривал с ними больше двух месяцев. Я не пытался их наказать. Мне просто было неинтересно выслушивать лекции о том, почему я совершаю самую большую ошибку в своей жизни. Поэтому я подождал и подумал, что, возможно, в конце концов, они примут мое решение и позволят мне выбрать свой собственный путь.

С моей точки зрения, даже если я и совершал ошибку, то это была моя ошибка, и я был готов и хотел учиться на ней – и на всех других, которые я, вероятно, совершу в ближайшие годы.

Разве это не часть жизни? Следовать своему сердцу? Исследовать неизвестное и путем небольших проб и ошибок?

Анджела по большей части соглашалась со мной, хотя и беспокоилась, что я потеряю связь с семьей. Она определенно не хотела чувствовать себя ответственной за это, поэтому, когда прошел третий месяц и все еще не было связи, она предложила мне взять трубку.

– Позвони, когда узнаешь, что твоего отца там не будет, – предложила она однажды вечером, когда мы гуляли с Бентли. – Держу пари, что твоя мама будет в восторге, услышав твой голос, и даже не скажет ему, что ты звонил, если ты этого не хочешь.

Я обдумал это. – Если она хочет услышать мой голос, она может позвонить мне в любое время, – сказал я. – Я есть в телефонном справочнике.

– Нет, это не так. Тебя не будет в книге, пока не выйдет следующая

– Когда же это будет? – спросил я.

– Понятия не имею, – ответила она со смешком.

Бентли ненадолго остановился, чтобы поднять ногу и пописать на телефонный столб, затем продолжил.

– Я уверен, что мама знает номер справочной службы, – заметил я.

Анджела игриво толкнула меня в сетчатый забор, который тянулся вдоль тротуара. – Ты невозможен, – сказала она.

Я отскочил от забора и вернулся к ней. – Да, и поэтому ты меня любишь.

– Неужели? – ответила она с озорством в глазах. – Я думала, что по совсем другой причине.

Я улыбнулся и обнял ее за плечи. Мы пошли дальше, наши шаги были в идеальном унисоне, в то время как гигантский Боинг 767 прошел над нашими головами–взлетая в какое–то экзотическое место, без сомнения.

Мысль о том, какие неизведанные территории лежат за моим горизонтом, наполняла меня надеждой и волнением. Я чувствовал себя одним из тех реактивных лайнеров, которые наконец–то взлетели со взлетно–посадочной полосы. Все в моем мире казалось новым и многообещающим.

Жаль, что это чувство не продлилось дольше. Через две недели мне пришлось спуститься с облаков, когда позвонила мама с новостями.

Внезапно я снова оказался на земле, живя среди давления моего старого мира.

Глава 10

Звук ее голоса по телефону застал меня врасплох, потому что я только что вышел из душа. Я промок насквозь и была завернут в полотенце. Анджела спала в моей кровати, запутавшись в простынях, одетая в мои фланелевые пижамные штаны и огромную футболку.

Когда я вышел с телефоном из спальни, мне пришлось тащить длинный шнур через Бентли на его гигантской зеленой подушке. Он поднял голову и наклонил ее в сторону, наблюдая за мной.

– Мам, рад тебя слышать, – сказал я.

Это был вежливый ответ, но в то же время и правда. Звук голоса матери в моем ухе вернул меня к моему десятилетнему «я», к тому времени, когда она была всем моим миром. И все же казалось, что это было целую жизнь назад.

По какой–то непонятной причине я почувствовал внезапный приступ паники. Случилась какая–то ужасная семейная трагедия? Кто–то умер? Вот почему она звонит так рано утром?

По сей день я не знаю, почему я так подумал, но это пробудило меня к чему–то. Я пожалел, что не звонил раньше, как часто советовала мне Анджела.

– Я так рада, что поймала тебя, – весело сказала мама. Я вздохнул с облегчением, зная, что никто не умер. Она просто скучала по мне. Я слышал это в ее голосе.

– Как у тебя дела? – спросила она. – Ты ешь достаточно овощей?

Я рассмеялся. – Да, мам. Я хорошо питаюсь.

– А как Бентли? В доме так тихо, когда вы оба ушли.

– Думаю, что да, – ответил я. – У Бентли все отлично. Я прихожу домой на обед каждый день, так что ему никогда не бывает одиноко слишком долго.

Я ждал, что она спросит об Анджеле, но последовало долгое примечательное молчание.

– Как папа? – спросил я.

– О, ты знаешь, как обычно, занят. Его секретарша уходит на пенсию в следующем месяце, так что он ищет кого–то.

– Ааа.

Последовала еще одна пауза.

– Приходи как–нибудь на ужин, – сказала Мама. – Приводи свою девушку.

– Анджела, – сказал я.

– Да, Анджела... – снова пауза. – Она все еще работает в пабе аэропорта?

Мама изо всех сил старалась, чтобы ее голос звучал дружелюбно и непринужденно, но я слышал ее неодобрение и разочарование, скрывающиеся за ее показным весельем. Без сомнения, они с папой предпочли бы, чтобы я встречался со студенткой юридического факультета. Или даже стюардессой, если уж на то пошло. По крайней мере стюардессы носили каблуки и пиджаки.

– Да, – ответил я. – Она зарабатывает отличные чаевые.

Бентли появился у моих ног и, тяжело дыша, уставился на меня. Я наклонился, чтобы почесать его за ушами.

– Это замечательно, – сказала мама.

Над головой пролетел самолет, на линии были помехи, и я гадал, моя мама все еще на проводе или нет.

– Рик приедет домой на несколько недель на Рождество, – сказала она, наконец нарушив молчание. – Ты тоже вернешься домой?

Вопрос показался мне странным, и я провел пальцами по мокрым волосам. –Ты имеешь в виду...с ночевкой?

Проснуться рождественским утром и открыть подарки Санты, как семья?

– Твоя комната все еще здесь, – сказала она. – Ты можешь вернуться домой в любое время.

Я молча кивнул. – Приятно слышать, мам. Спасибо.

Может быть, я был слишком самонадеян, предполагая, что мои родители ожидали от меня неудачи – даже хотели, если бы могли сказать: «я же тебе говорил» и вернуть меня на правильный путь.

Возможно ли, что они передумали и были готовы принять выбор, который я делал?

Это было бы неплохо – если бы они могли просто поднять меня и отряхнуть, если я споткнусь, вместо того, чтобы настаивать на том, чтобы я не спотыкался в первую очередь.

– У меня сейчас не так много времени, мам, – сказала я. – Мне нужно на работу, а Бентли нужно выйти на улицу. Может, поговорим позже. Когда Рик вернется домой?

– Он прилетает пятого, – ответила она. – Может быть, именно ты вытащишь его чемодан из самолета. Это то, чем ты занимаешься на своей работе, не так ли?

Я закрыл глаза и прислонился головой к стене. – Да, Мам. Это то, что я делаю.

Я попрощался и повесил трубку. Когда я, наконец, добрался до работы и начал загружать багаж на Bombardier CRJ–200, я взглянул на пилотов в окнах кабины и в тысячный раз представил себе, каково это–летать на такой невероятной машине.

Возможно, карьера в авиации была в моем будущем, но я все же был полон решимости не позволить моим родителям подтолкнуть меня к любой карьере, прежде чем я буду готов. Даже если бы это была карьера по моему выбору.

Глава 11

Хотя я вообще не разговаривал с отцом в течение следующих нескольких недель, с мамой я пообщался, когда она позвонила мне, чтобы сообщить номер рейса Рика и время его прибытия пятого числа. Она спросила, не встречу ли я его на выходе, потому что они с папой будут на работе. Она также спросила, не хочу ли я прийти на ужин с индейкой на Рождество.

– Приводи Анджелу, конечно же, – добавила она.

Воодушевленный тем, что на этот раз она вспомнила имя Анджелы, я принял ее приглашение.

В тот день, когда прилетал Рик, я не должен был работать, поэтому смог встретить его у выхода. После того, как мы встретились у терминала, я спросил его о школе и Лос–Анджелесе. Потом он спросил о моей работе и новой квартире.

– Ты должен показать ее мне сейчас, – сказал он, – прежде чем я пойду к маме и папе.

Он дразняще взъерошил мне волосы, когда мы ступили на эскалатор. Я ткнул его локтем в ребра.

– Хорошо, – сказал я, – но тебе придется взять такси, хотя может быть ты хочешь запрыгнуть на мой велосипед со своим чемоданом. Или ты можешь пойти пешком. Это всего лишь в паре миль..

– Ты ездишь на работу на велосипеде? – спросил Рик, слегка откинув голову назад.

– Да. Экономлю на газе. И платежах за авто.

Я проводил его до стоянки такси, дал свой адрес одному из водителей и сказал Рику, что встречусь с ним у себя через несколько минут. Я взял свой велосипед, запрыгнул на него и умудрился разогнать достаточно быстро, чтобы опередить его до моей входной двери.

***

– Это отличное место, – сказал Рик после того, как я провел для него двухминутную экскурсию по своей квартире, – если ты не возражаешь, чтобы самолеты приземлялись у тебя во дворе. Блин, как ты спишь?

– Я почти не замечаю, – сказал я ему. – И Бентли, похоже, не возражает.

Рик скептически огляделся. – Даже не знаю. Я не думаю, что смог бы это вынести. – Он откинулся на спинку дивана и скрестил ноги. – Но все равно, здорово сюда вернуться. Мы должны куда–нибудь сходить.

– Например? – Это было что–то новенькое: мой брат хотел провести время со мной в общественном месте. Я не мог припомнить ни одного случая, когда бы он не возмущался тем, что мама с папой заставили меня пойти с ним куда–то.

– Не знаю, – ответил он. – Я умираю с голоду. В самолете не подавали ничего, кроме кренделей. Нам нужно пообедать.

– Конечно, – ответил я, – но если ты хочешь поехать в центр, нам придется сесть на автобус.

– Без проблем, – сказал он, поднимаясь на ноги. – Пошли.

***

Мы с Риком наслаждались поздним обедом с несколькими кружками пива в пабе в центре города, и прежде чем я понял, что говорю, я рассказал ему о своих планах заглянуть в летную школу.

– Логично, – сказал он, поднося пиво к губам и делая глоток. – В детстве ты всегда увлекался ракетами и самолетами. Что думают мама и папа?

Я взглянул на официантку, загружающую свой поднос в баре. – Я им об этом не говорил.

– А почему нет?

– Потому что мы почти не разговариваем, – ответил я, – а даже если бы и разговаривали, я не думаю, что смог бы доставить папе такое большое удовлетворение. Он может подумать, что я делаю это только для того, чтобы сделать его счастливым.

Рик рассмеялся. – Ну, это не годится, потому что мы все знаем, как тебе нравится быть полным разочарованием.

Я покачал головой, решив не спорить, потому что мы оба знали, что в какой–то степени это правда. Тем не менее, я не оценил, что он чувствовал себя обязанным указать на это.

– Я просто шучу. – Рик сделал знак официантке принести ему еще пива.

Я доел последний салат, вытер рот салфеткой и положил ее на стол. – Интересно, что они подумают об Анджеле, когда встретят ее.

– Они с ней еще не встречались? – с удивлением спросил Рик.

– Нет, но мама пригласила нас на рождественский ужин, так что ты станешь свидетелем всех тонких намеков и двусмысленных комплиментов.

– Может, они тебя удивят, – сказал Рик.

– Может быть, и так, – ответил я, – но я бы на многое не расчитывал. И слушай, не упоминай при них летную школу. Я все еще не решил, и я не хочу, чтобы папа достал свою дирижерскую палочку и начал руководить оркестром. Если я пойду, я сам за это заплачу, и я пойду, когда буду готов.

– Конечно.

Официантка принесла Рику третье пиво, и я спросил его, что он собирается подарить маме и папе на Рождество – я понятия не имел, что им подарить, и хотел сменить тему.

Он сказал, что у него есть пара книг в твердом переплете. Потом он спросил меня, что я собираюсь подарить Анджеле.

Оглядываясь назад, я должен был сказать ему, что это не его дело. И мне не следовало приглашать ее на рождественский ужин.

Глава 12

Когда я рос, то часто задавался вопросом, что же в моем брате было такого соблазнительного для женщин. Он был хорош собой – это было само собой разумеющимся, – но это не объясняло, почему все они, казалось, превращались в липкую лужу, когда он вовлекал их в разговор о чем–то таком простом, как погода.

Я полагаю, что он родился с какой–то редкой, проникающей харизмой, которой наделены немногие из нас. Именно поэтому он позже продолжал зарабатывать миллионы в своей профессии. Он мог убедить любого – как мужчин, так и женщин – сказать «да» чему угодно». «Еще два миллиона в год за этого новичка–аутфилдера*? Конечно, Мистер Фрейзер. Мы бы с удовольствием заплатили за это».

*аутфилдер – игрок в бейсболе

Когда мы с Риком вернулись в мою квартиру после обеда, я с удивлением обнаружил, что Анджела сидит на диване с Бентли и смотрит телевизор. Как только мы вошли в дверь, она нажала кнопку отключения звука на пульте и встала.

– Привет, – сказала я, снимая куртку. – Что ты здесь делаешь?

– У меня обеденный перерыв, – ответила она. – Мне нужно вернуться через полчаса.

Я указал на Рика, который вошел следом за мной. – Это мой брат, Рик. Рик, это Анджела.

– Привет. – Она помахала ему рукой. – Здорово наконец–то познакомиться с тобой.

– А мне – с тобой.– Он подошел пожать ей руку, а затем сел на мягкий стул напротив телевизора. – Так вы познакомились на работе?

– Да. – Анджела снова села и рассказала историю о том, как она заперла ключи в машине, а я пришел ей на помощь, как рыцарь в сияющих доспехах.

Затем Рик спросил, в какой школе она училась. Когда она сказала ему, какой именно, он спросил, знает ли она такого–то, потому что Рик знал всех. Они немного поболтали о своих общих знакомых.

Я пошел в туалет, и когда я вернулся, они говорили о занятиях йогой Анджелы, и Рик был заинтересован в том, чтобы попробовать позаниматься.

Как только я появился в поле зрения, она посмотрела на часы и встала. – Господи, я уже опаздываю. Хотела бы остаться, но я должна идти.

Она поспешила ко мне и быстро поцеловала в щеку. – Увидимся позже, ребята. Пока, Бентли.

С этими словами она вышла за дверь.

– Милая девушка, – сказал Рик, низко сгорбившись в своем кресле. – Как давно ты с ней встречаешься?

– Несколько месяцев, – ответил я.

Он одобрительно кивнул, снял кроссовки и уселся смотреть телевизор. – Хорошая работа. Я уверен, что тебе не о чем беспокоиться. Мама и папа подумают, что она замечательная.

– Я не волнуюсь, – сообщил я ему.

Потому что мне было все равно, что они думают. Важно было только то, как мы с Анджелой относимся друг к другу.

К сожалению, в то время я не знал, что будут другие гораздо худшие вещи, о которых нужно беспокоиться, и ни одна из них не будет касаться моих родителей. Может быть, если бы я знал, то смог бы предотвратить худшее из них.

А может и нет. Я понял, что некоторые вещи в жизни находятся вне нашего контроля.

А какие–то – за пределами понимания.

Глава 13

Ужин с индейкой на Рождество прошел на удивление хорошо. Анджела, Бентли и я прибыли в дом моих родителей около полудня, и мой отец был дружелюбным и гостеприимным.

Эту его сторону я видел уже много раз. Он был безупречным хозяином, когда гости переступали его порог, кем бы они ни были.

После того как мы покончили с десертом и кофе, Анджела предложила помочь маме убрать со стола и помыть посуду.

– Спасибо, Анджела, – сказала мама. – Какой же ты ангел.

Я тоже предложила помочь, но мама настояла, чтобы я остался в столовой потягивать мадеру* с Риком и папой. Единственное, чего не хватало – коробки с гаванскими сигарами.

* крепленое вино

– Итак, Джесси, – сказал папа, откидываясь на спинку стула во главе стола. – Рик сказал мне, что ты планируешь поступить в летную школу. Когда заканчивается срок подачи заявки?

Мой взгляд метнулся к Рику, и он виновато поморщился. – Извини, – сказал он, – проболтался.

Я сделал глоток портвейна, который был слишком сладким на мой вкус, но в тот момент это не имело особого значения.

– Я еще не решил, – ответил я. – Я обдумываю это, вот и все. Держу все свои варианты открытыми.

Глаза отца сузились, когда он пристально посмотрел на меня. – Такие программы конкурентоспособны, – сказал он. – Ты не можешь сидеть и думать об этом. Давно ты не сидел в классе. Чем дольше ты ждешь, тем труднее будет.

– У меня никогда раньше не было проблем в классе, – сказала я ему. – Я уверен, что справлюсь.

– Ты должен сделать больше, чем просто справляться, – ответил он. – Ты должен взять быка за рога.

Папа продолжал смотреть на меня с ожиданием, и когда я не ответил, он наклонился вперед. – Это хороший выбор для карьеры, сынок. И помни, что ты можешь прийти ко мне, если тебе нужна помощь по оплате за обучение или проживание. Когда придет время.

Возможно, я обладал упрямством и независимостью, но я не был дураком. – Спасибо, папа, – сказал я. – Я ценю это. Я дам тебе знать, если решу подать заявление.

Папа кивнул и повернулся к Рику. – Так расскажи мне побольше о спортивном агентстве, где ты стажировался. Какого рода клиентов они представляют?

Луч прожектора, как всегда, переместился на моего брата, и я откинулся на спинку стула.

***

После того, как мы закончили потягивать портвейн, я вызвался выйти на улицу и собрать немного дров из поленницы, чтобы папа мог разжечь огонь в камине в гостиной.

– Пошли, Бентли, – сказала я, присвистнув, когда шла через кухню, где Анджела и мама заканчивали мыть посуду. Он поднялся со своего места на ковре и выбежал за мной через заднюю дверь.

Выпал легкий снег– словно тонкий слой белой пыли на полях. Небо все еще было светлым, и мне хватило времени побросать мяч Бентли и позволить ему несколько раз пробежаться взад и вперед по саду.

Немного погодя, с тяжелым грузом дров в руках, я вернулся в дом. Но когда я вошел в кухню из прихожей, я остановился как вкопанный, увидев, как Анджела открывает бутылку пива, которую только что достала из холодильника, и протягивает ее Рику.

Проблеск флирта, который я увидел в ее глазах, был безошибочным, как и манера, в которой Рик улыбался ей тем волчьим взглядом, который я видел много раз в прошлом. С таким количеством разных девушек.

Бентли пробежал мимо меня, чтобы выпить воды из своей миски у плиты. Анджела поймала мой взгляд, и все в ее поведении изменилось. Ее брови поползли вверх.

– Эй, хочешь пива? Похоже, твои родители поставили холодильник специально для нас.

– Конечно, – ответил я. – Позволь мне сначала избавиться от этих дров.

Рик небрежно прислонился к стойке и сделал глоток из своей бутылки, пристально наблюдая, как я несу дрова в гостиную.

***

– Рик, – сказал я позже на кухне, пока Анджела разговаривала с мамой в гостиной.

– Ага? – Он вытащил из шкафа пакет с чипсами и разорвал его.

– Мне нужно, чтобы ты держался от нее подальше.– Я не видел смысла в смягчать слова, и я знал, что мне не померещилось то, что я увидел. – Она не такая, как другие девушки.

Рик уставился на меня так, словно у меня выросла вторая голова. – О чем ты говоришь?

– Я говорю об Анджеле. Держись от нее подальше. Не флиртуй с ней. Просто представь, что она твоя сестра, потому что когда–нибудь она может ею стать.

Его губы приоткрылись, и он потер лоб. – Я думаю, что знаю, что ты говоришь, и это действительно бесит меня.

Я втянул воздух, но не произнес ни слова.

Рик положил пакет с чипсами на стойку. – Ты предполагаешь...? – Он помолчал. – Ты хочешь сказать, что я пытался флиртовать с твоей девушкой? Серьезно, Джесси? Ты мой брат. Я дома на пару недель, вот и все, и ты хочешь подраться со мной?Что за...? Господи. Она даже не в моем вкусе. Без обид. – Он поднял руку. – Она великолепна. Она очень милая и все такое, но я не собираюсь переманивать подружек моего младшего брата. – Он нахмурился, глядя на меня. – Ты серьезно?

– Да, совершенно серьезно. – Я не собиралась позволять ему убеждать меня в том, что мне это померещилось. Я знал, что вижу.

Он прислонился к стойке и пристально посмотрел на меня. – Давай просто притворимся, что этого разговора никогда не было, хорошо?

– Нет, – ответил я. – Я не хочу притворяться. Держись от нее подальше, или я выбью тебе зубы.

Я никогда раньше не говорил ничего подобного Рику, и по тому, как он смотрел на меня, по тому, как краска сошла с его лица, я понял, что шокировал его.

– Я думаю, ты сходишь с ума, – сказал он с беспокойством.

Но что именно его беспокоило? Его безопасность? Или мой рассудок? Я тоже должен был беспокоиться?

– Ты же знаешь, что я никогда так с тобой не поступлю, – добавил он. – Ты мой брат.

На мгновение мне показалось, что я сошел с ума. Может быть, я все еще злился на то, что случилось в тот день много лет назад, когда он сбил и убил Фрэнсиса на дороге.

Может быть, я ревновал, потому что он был всем для моих родителей, а я–ничем.

Может быть, я был параноиком и верил, что действительно становлюсь невидимой, когда он рядом. И я не хотел становиться невидимым для Анджелы.

Я изо всех сил старался взять свой гнев под контроль и решил больше ничего не говорить.

Рик прошел мимо меня и ободряюще похлопал по плечу.

Что–то во мне расслабилось. По крайней мере, я был рад, что встретился с ним лицом к лицу.

Жаль только, что у меня не хватило ума найти правильный способ противостоять Анджеле.

Глава 14

После трех с половиной недель зимних каникул дома Рику пора было возвращаться в Калифорнию на свой последний семестр в Калифорнийском университете. Он сел на самолет в день Нового года.

Я чувствовал себя виноватым, когда прощался с ним в аэропорту, у входа в службу безопасности. После семейного ужина на Рождество, когда я обвинил его во флирте с моей девушкой, между нами все изменилось. В ту ночь клин опустился, как мясницкий нож, и мы почти не виделись до конца каникул. Он не звонил, чтобы проводить со мной время, а когда я звонил домой, его никогда не было дома. В те несколько раз, когда я его видел, не было больше братских поддразниваний, не было больше головокружений и подзатыльников.

Я привык к холодной дистанции и отсутствию общения между мной и моими родителями, но внезапно я столкнулся с тем же самым сдержанностью от своего брата, и я начал задаваться вопросом, была ли проблема во мне.

Чувствовал ли я какое–то презрение к каждому члену моей семьи? Чувствовали ли они это и реагировали ли так же, как любой нормальный человек? Если бы вы верили, что кто–то вас не любит, разве вы не ушли бы от них? Если бы они относились к вам с недоверием, разве вы не отказались бы от попыток быть рядом?

Так вот почему я отдалился от своей семьи? Это был я?

Поэтому я приложил дополнительные усилия, чтобы обнять Рика немного крепче, чем обычно в аэропорту в день его отъезда.

– Я сожалею о том, что случилось на Рождество, – быстро сказал я ему на ухо. – Давай забудем об этом, ладно?

Мы отступили назад, и на его лице отразилось облегчение. – Никаких извинений, – сказал он. – Она замечательная девушка. Ты был прав, что был собственником, и если я сделал что–то не так, я прошу прощения. Ты же меня знаешь. Я не могу не попытаться очаровать девушек.

Я усмехнулся и посмотрел на свои ботинки. – Может, тебе стоит пойти в реабилитационный центр для флирта.

Он тоже засмеялся. – Да. И послушай, держись за нее, – сказал он, отступая назад. – Она–сокровище.

Я поднял голову. – Не завались, когда вернешься в класс, – сказал я.

– Я постараюсь этого не делать. – Он повернулся и махнул рукой через плечо. Затем он исчез, и я ощутил внезапный укол потери, когда яркое воспоминание вспыхнуло в моей голове о том, как мы с Риком строили снеговика перед нашим домом. Мне было всего пять или шесть. Он помог мне толкнуть гигантский снежок вверх по склону подъездной дорожки.

Когда я отвернулся от входа в службу безопасности и пошел по широким коридорам аэропорта, ко мне пришло еще одно случайное воспоминание. Я вспомнил ночь, когда наши родители ушли и оставили нас дома, без няни впервые. Мы ели слишком много нездоровой пищи и через час после того, как мы легли спать, я проснулся с болью в животе. Рик принес мне стакан воды и остался рядом, уверяя, что это пройдет. Тошнота прошла, и в конце концов я заснул.

Он был хорошим братом, когда мы были детьми. Теперь он ушел, и я почему–то знал, что он никогда не вернется жить на восточное побережье. Жизнь развела нас в разные стороны. Я останусь здесь, а он продолжит карьеру в Калифорнии. И, конечно же, он добьется невероятного успеха.

Я не знал, что увижу его снова гораздо раньше, чем ожидал.

Глава 15

Через несколько дней после того, как Рик уехал, я начал замечать тонкие изменения в личности Анджелы. Она ложилась спать раньше, стала менее разговорчивой и, казалось, утратила то странное чувство юмора, которое я находил таким привлекательным.

Депрессия не была тем, что люди обсуждали так часто или открыто тогда, но даже если бы это было так, я не уверен, что рассматривал бы эту возможность. Все, что я знал, это то, что моя девушка ушла в раковину по какой–то причине, которую я не мог понять, и я скучал по ней. Я хотел, чтобы она вернулась.

– Хочешь сходить сегодня в кино? – спросил я ее по телефону, когда приехал домой в пустую квартиру после работы. Это было необычно для пятницы. Вместо того чтобы прийти ко мне, она отправилась в родительский дом.

– Не сегодня, – ответила она. – Я не очень хорошо себя чувствую.

– Все в порядке? – спросил я. – Ты заболела? – Я помолчал немного, потом сел на диван. – Ты выглядела подавленной.

– Я просто устала, – ответила она. – Они давали мне слишком много утренних смен. Думаю, мне нужно немного поспать.

– Ну ладно. Почему бы тебе не отдохнуть и не позвонить мне завтра?

– Обязательно, – ответила она.

На следующий день мой телефон так и не зазвонил.

И на следующий день он тоже не звонил.

***

В понедельник вечером я пошел в паб, где работала Анджела, и попросил поговорить с ней. Менеджер сообщил мне, что она на больничном в течение последних трех дней.

Как только моя смена закончилась, я ехал на велосипеде к дому ее родителей и постучал в дверь. Ответила ее мать.

– О, Джесси, – сказала она с выражением сочувствия и сожаления, которое застало меня врасплох. – Привет.

Я все еще задыхался после долгой езды на велосипеде, и мне пришлось вытереть рукавом пальто лоб. – Анджела дома?

– Да, она в своей комнате. – Миссис Донован отступила назад и открыла дверь пошире, приглашая меня войти. – Почему бы тебе не зайти и не поговорить с ней? Ей не помешало бы немного взбодриться.

– Взбодриться? – ответил я, переступая через порог и снимая кроссовки.

Миссис Донован вздохнула. – Она плохо себя чувствует последние несколько дней. Я не могу заставить ее поесть, и она не идет к врачу. Я немного обеспокоена.

– У нее есть еще какие–нибудь симптомы? – спросил я. Не то чтобы это имело значение, если бы миссис Донован перечислила список, потому что я не был медицинским работником. Я зарабатывал на жизнь тем, что грузил чемоданы в самолеты.

– Ты имеешь в виду инфекцию пазух или тошноту? – спросила она. – Насколько мне известно, нет. Она просто не встает с постели. Я бы хотел, чтобы она сделала анализ крови, потому что это может быть дефицит железа или что–то в этом роде. Может ты уговоришь ее сходить к врачу? Она меня не слушает. Она продолжает говорить мне, что она в порядке.

– Я постараюсь.

Я прошел по коридору и постучал в ее дверь. Ответа не последовало, и я постучал во второй раз. Тем временем мое сердце начало колотиться. Что, если это было что–то более серьезное, как рак или какая–то другая смертельная болезнь?

Если это то, с чем мы имеем дело, нам нужно было узнать как можно раньше. Я постучал сильнее и настойчивее.

Ножки стула заскрипели по полу внутри, сопровождаемые звуком быстрых шагов.

– В чем дело? – крикнула Анджела с другой стороны двери.

По крайней мере, она встала с постели, подумал я.

– Это я. Джесси.

Снова тишина.

– Можно мне войти? – спросил я.

Она определенно не торопилась с ответом. Мне пришлось стоять в коридоре, пока ее мать осторожно наблюдала за мной из кухни.

В тот момент я понял, что с моей девушкой определенно что–то не так. Потом ручка медленно повернулась, и дверь открылась.

Глава 16

– Боже, ты выглядишь ужасно, – сказал я, когда Анджела пригласила меня войти.

Волосы у нее были сальные и спутанные. На ней были свободные серые спортивные штаны с дырками на коленях и белая футболка, знававшая лучшие времена. В ее лице был какой–то туманный блеск. Если бы я не знал ее лучше, то подумал бы, что она не умывалась с Рождества.

– Я знаю, – ответила она и закрыла за мной дверь.

Я вошла в комнату и оглядела неубранную кровать и грязную посуду на ночном столике. – Ты в порядке?

– Не совсем так. – Она села на край кровати и опустила взгляд на свои руки на коленях. Интересно, почему она не смотрит на меня?

Присев перед ней на корточки, я взял обе ее руки в свои. – А что я могу сделать?

– Ничего.

Я помолчал, потом поднес ее руки к своим губам и поцеловал их. – Твоя мама хотела, чтобы я убедил тебя сходить к врачу. Она думает, что у тебя может быть дефицит железа.

Я, конечно, не собирался говорить: «Ты должна пройти тесты, потому что у тебя может быть какая–то ужасная смертельная болезнь».

Анджела покачала головой. – У меня нет дефицита железа.

– Тогда в чем же дело? – спросил я. – Скажи мне, потому что я хочу помочь. Я скучаю по тебе и хочу, чтобы тебе стало лучше. Чего бы это ни стоило, я здесь ради тебя.

Она подняла глаза и посмотрела на меня с мрачной и злой насмешкой. Я чувствовал себя так, словно только что вошел на съемочную площадку «Экзорциста».

Больше, чем немного потрясенный этой переменой в девушке, которую я любил, я сел на пол и оперся на обе руки. – Поговори со мной.