Текст книги "В моих безумных фантазиях"
Автор книги: Джулиана Маклейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
– Ты хочешь, чтобы я тоже влезла в ванну, или предпочтешь присоединиться ко мне здесь?
– Я хочу, чтобы ты дала мне полотенце.
Улыбаясь, она взяла полотенце и протянула ему. Он поднялся из горячей ванны, вода стекала вниз по его обнаженному телу и шумно падала в ванну, а кожа блестела в свете огня в камине.
– Я должен заранее извиниться, – предупредил он. – После дня такой работы вряд ли у меня будет достаточно сил…
– У меня хватит сил для нас обоих.
Она держала полотенце, пока он вылезал из ванны, но Девон не воспользовался им. Он взял его у нее из рук и небрежно бросил на коврик. Вода капала с него, он оставлял мокрые следы за собой, когда, обнаженный, шел за ней к кровати.
– Ты собираешься намочить и меня? – спросила Ребекка, отступая назад.
– Разумеется, так что тебе лучше раздеться. – Он указал на ее ночную сорочку.
С озорным блеском в глазах она стянула ее через голову и предстала перед ним обнаженной.
Он замер на месте, любуясь грациозной округлостью ее грудей, изгибом бедер и соблазнительным треугольником вьющихся волос между ними.
Девон вспомнил их острый разговор в день свадьбы, горькое чувство, которое он испытал в тот момент, когда ее отец сообщил, что она, оказывается, была помолвлена с другим.
Он все рассказал ей о Мэри Энн в тот день. Ну, почти все. Он просто опустил некоторые детали. И с некоторой тревогой подумал о том, что какие-то детали из ее прошлой жизни он, возможно, не знал.
Девон приблизился к жене и положил руки ей на бедра.
– Признайся. Он когда-нибудь касался тебя?
Ее изящные бровки нахмурились.
– Кто?
– Раштон.
Она выглядела разочарованной – он прервал то, чем они собирались заняться, вновь подняв эту дурацкую тему.
– Какое это имеет значение?
– Просто скажи мне.
– Зачем? Что хорошего выйдет из того, что ты узнаешь что-то новое? И почему ты хочешь знать?
Девон неожиданно понял, что зачем-то выуживает из нее интимную информацию, не касающуюся их любовных отношений, и эта мысль была отвратительна ему.
Но больше всего его тревожило, что она не ответила на его вопрос.
Его молодая жена вздохнула и легла в кровать, не заботясь, как всегда, о собственной наготе. Она похлопала рукой, предлагая занять место рядом с ней:
– Иди сюда и ложись рядом со мной.
Он присоединился к ней в постели.
– Скажи мне, Ребекка. Я хочу знать.
Она задумалась, потом начала объяснять:
– Мистер Раштон имел обыкновение приходить к нам на чай, что было очень странно. Мы почти не разговаривали с ним. А на меня он глядел так, что я чувствовала себя крайне неловко.
Ощутив внезапное волнение, Девон приблизился к ней.
– Он когда-нибудь касался тебя? – спросил он на этот раз весьма решительно.
Ее нежное горло шевельнулось, когда она сглотнула.
– Один раз.
Девон собрался достойно встретить все, что она ему скажет, и заранее начал подавлять гнев, который, он знал, овладеет им.
– И что же случилось?
Ребекка снова заколебалась.
– Это произошло год назад. Я не знала, что он приехал к нам. Была в конюшне, вернувшись с прогулки верхом. Он подошел сзади и схватил меня за юбки, разорвав их, когда притянул меня к себе. Он попытался поцеловать меня, но я сопротивлялась, поцарапала ему лицо и убежала в дом. Я ничего не рассказала отцу.
– Тебе следовало это сделать.
– Не думаю, что это что-либо изменило. Отец боялся отказать принимать его, а мне не хотелось взваливать на него бремя вины.
Девон искренне удивился, что его реакцией на ее рассказ был не гнев, а потребность уверить жену, что теперь она была здесь, в Пембрук-Лэлас, в безопасности, что с ней никогда больше не случится ничего подобного. Он коснулся губами ее губ.
– Ни он, ни кто-то другой никогда не коснутся тебя таким образом снова, Ребекка. Если мужчина позволит себе какую-то вольность, я, не колеблясь, проучу его. Я буду без устали преследовать его, пока не накажу.
Она легко укусила его за губу.
– Я думала, ты не хочешь выступать моим защитником. Ведь ответственность за других тяготит тебя…
Она бросала ему вызов, стремясь доказать, что он ошибался, думая, что он – не ее герой.
– Мой долг как мужа защищать тебя.
– Только долг? – спросила она, пристально глядя на Девона. – Это не относится к страсти, ревности, любви?
Сердце громко забилось у него в груди.
– Иногда нам не приходится выбирать между тем, что должно делать, как поступить.
– Ты сожалеешь о своем выборе? – спросила Ребекка, имея в виду, разумеется, их брак.
Испытывая все большую неловкость оттого, какое направление принял их разговор, он перекатился поверх жены.
– Я ни о чем не жалею. Но скажи, ты думаешь, что Раштон попытается снова увидеться с тобой?
– Почему мы обсуждаем это сейчас? – спросила Ребекка. – Ведь ты избегал этой темы всю неделю?
– Право, не знаю. Я всегда удивляюсь своим чувствам, находясь рядом с тобой.
Она приглашающе повела бедрами, маня его, прижимаясь к его возбужденной плоти.
– Сомневаюсь, что он придет сюда. Ведь это Пембрук-Пэлас, а ты – будущий герцог.
Он нежно вошел в ее жаркие складочки, затем остановился.
– На его месте я бы пожелал, чтобы все было решено раз и навсегда. Возможно, даже извинение с твоей стороны за то, что ушла, не сказав ему ни слова. Мне бы, например, захотелось встретиться с человеком, который похитил мою невесту.
Ребекка обняла ладонями его ягодицы, притягивая его к себе ближе и крепче.
– Я тебе уже говорила, что никогда бы не согласилась стать его невестой. И это ему хорошо известно. Он попросту оставит все так, как есть.
Девон толкнулся и проник в нее единственным глубоким толчком. Она восторженно вздохнула, а он начал терять ощущение жизни за пределами этой кровати, его неистовое возбуждение, казалось, не знало границ. Ребекка двигалась словно по спирали, и он ускорил свое движение.
Вскоре страсть затмила все остальное. Они занимались любовью с увлечением, часто меняя позиции, делясь ощущениями друг с другом. Когда оба достигли высшей точки наслаждения, каждый лежал, стараясь обрести дыхание. Огонь в камине затухал.
– Это было изумительно, – сказала Ребекка, вздохнув с глубоким облегчением.
– Как и все предыдущие ночи, – ответил он.
Они тихо лежали, измученные и удовлетворенные. На него наплывал сон, когда Ребекка заговорила:
– Почему ты хочешь узнать все о мистере Раштоне? Неужели ты думаешь, что я что-то скрываю от тебя? И что между нами было нечто большее?
– Признаюсь, какая-то часть меня все еще сомневается.
– Между нами ничего не было, Девон. Абсолютно ничего.
Он повернул голову, чтобы взглянуть на нее.
– И все же меня охватывает гнев каждый раз, когда я представляю, что ты читала ему вслух тот дневник.
– Этого никогда не было. Поверь мне.
Он взглянул на потолок.
– Я верю, И дай Бог, никогда не встречусь с ним. Ради него самого.
Глава 19
Максимилиан Раштон прибыл в Пембрук-Виллидж в экипаже в половине пятого во вторник. Он вошел в гостиницу, сделал комплимент хозяйке по поводу ее платья и снял лучшую комнату. Потом заказал бутылку самого дорогого бренди и удалился к себе.
Утомленный, но непоколебимый в своих намерениях, он наполнил стакан, даже не потрудившись снять пальто. Он поднес его к губам, сделал глоток, потом поставил на стол и принялся размышлять над сложившейся ситуацией.
Теперь, когда он очутился здесь, ему необходимо было осуществить задуманный план, и нужно было продумать все очень тщательно, до мельчайших деталей. Нельзя было сосредоточиться на своем гневе. Сейчас следовало позабыть о своем недовольстве и неудовлетворенности или о том, как ему осточертела эта борьба, когда постоянно рушились все его надежды.
Нельзя было забывать о прошлом, в результате чего он оказался здесь. Он так много трудился в жизни, зарабатывая состояние, совершенствуя навыки делового человека, свои манеры и речь. И был удивлен, столкнувшись в последние годы с возникающим перед ним сопротивлением обстоятельств. С тех же пор, как он приобрел дом, соседствующий с Крейтон-Мэнором, препятствия достигли небывалой высоты. Он сносил одну стену за другой, что становилось все труднее, по мере того как он продвигался в жизни.
Он, Раштон, не мог допустить, чтобы это продолжалось. Вчера в маленькой деревенской гостинице он достал миниатюру своей матери, которую всегда носил с собой, и испытал такой гнев, что в приступе ярости разнес все в пух и прах в своей комнате. При одном воспоминании об этом у него вскипело внутри. Все, чего он желал, – это отомстить за ее смерть.
Все, чего он хотел сейчас и что принадлежало ему по праву, – это окончательная победа, которую он заслужил. И которую заслужили его родители.
Неожиданно он подумал о бальном зале Крейтона. Теперешний граф не использовал его. Зал пустовал весь год – с хрустальными люстрами, покрытыми пылью… и несколькими предметами мебели, спрятанными под белыми простынями, словно, привидения.
Предыдущий граф, конечно, устраивал здесь балы – тот презренный, отвратительный подлец. Именно он построил этот зал на средства от продажи дома Раштонов и семейного дела. Тот человек с дьявольским везением выиграл все это в карты и на следующий же день пришел за своим выигрышем. Он выбросил семью на грязные улицы западного Лондона, нисколько не заботясь о том, как они выживут. Его не остановило даже то, что этим домом владело четыре поколения семьи, а мать Максимилиана ожидала ребенка.
Раштон заскрипел зубами от ненависти. Его мать умерла через три недели после рождения мальчика, который должен был стать братом Максимилиана. В тот же день граф продал их дом, на что и построил этот бальный зал.
Максимилиан давно решил, что этот зал будет принадлежать ему. Он откроет его и повесит на центральной стене портреты отца и матери, Он собирался сделать это, когда станет владельцем имения, и был близок к этому всего две недели назад.
Но, как всегда, перед ним выросла очередная стена. Последовало новое разочарование, потому что Крейтон, этот бесхребетный старый граф, не смог удержать дочь под контролем.
Максимилиан снова взглянул на стакан бренди. Решив про себя, что ни за что не лишится во второй раз того, что принадлежит ему по праву, он поднес стакан ко рту и опустошил его одним глотком. Он взял в руку бутылку бренди и стал наливать второй стакан, наблюдая, как выливается янтарная жидкость, затем взял стакан с собой в постель.
Да, он позволил Ребекке убежать, потому что был слишком терпелив и мягок с графом, не ожидая никакого сопротивления, По крайней мере со стороны старика, принимая во внимание то, что их связывало. Раштон предположил, что дочь графа сама прибудет к порогу его дома, как всегда, исполненная долга и в подвенечном платье.
Очевидно, он недооценил ее, что, как он теперь понимал, было большой ошибкой. Ему следовало ожидать чего-то подобного, особенно после инцидента с собаками.
Он был слишком самоуверен, понял Раштон, лежа на кровати в пальто и сапогах. Он был убежден, что сможет сломать ее дух, словно сухой прутик, когда она станет жить под его крышей. Но девчонка оказалась гораздо более смелой и решительной, чем он предполагал. Неподходящие качества для жены, решил он, опустив голову на толстую подушку. Но по крайней мере, и в этом уверен, их сын – будущий наследник титула Крейтона – не будет слабовольной медузой, как нынешний граф. Своего сына Максимилиан будет воспитывать твердой рукой, чтобы тот вырос не нытиком, а сильным и влиятельным и со временем занял бы место в палате лордов. Тогда Максимилиан обретет новое положение в обществе.
Да, после всего, через что ему пришлось пройти, настало время пожинать плоды. Если существовала справедливость в мире – а он не мог доказать, что она отсутствует, – семейство Крейтон заплатит свой долг, как финансовый, так и любой другой.
Максимилиана не заботило, что Ребекка вышла замуж за маркиза, поскольку у него все еще были власть и средства, чтобы увести ее от мужа. Она обнаружит это очень скоро.
Прохладный туман висел в воздухе в тот день, когда Ребекка и Шарлотта отправились к модистке. Их карета остановилась перед магазином, слуга спрыгнул с облучка и опустил подножку. Он помог обеим дамам выйти из экипажа, и Шарлотта первой вошла внутрь.
Их встретила сама модистка – пожилая женщина с ямочками на пухлых щеках и в очках. На ней было темно-зеленое платье из фуляра с плиссированной юбкой, когда она с улыбкой появилась из-за прилавка с элегантными шляпками.
– Леди Шарлотта, – сказала она, – как приятно вас видеть. Вы пришли взглянуть на новую коллекцию? На этой неделе у меня много модных фасонов. Или вы пришли посмотреть на ткани?..
Шарлотта просияла:
– Да, миссис Сиск, я хочу увидеть все. Но прежде всего я должна представить вам мою невестку леди Готорн. Ребекка, это миссис Сиск, лучшая модистка во всей Англии.
Женщина приложила руку к сердцу, затем присела в реверансе:
– Большая честь для меня, миледи. Надеюсь быть вам полезной в будущем.
– Благодарю вас, миссис Сиск, – ответила Ребекка. – Видя ваши товары, могу сказать, что буду часто посещать ваш магазин. Что за прелесть. – Она указала на элегантную шляпку из вышитого батиста, отделанную, брабантским кружевом и украшенную сиреневой лентой.
Миссис Сиск повернулась к шляпке, о которой говорила Ребекка.
– У вас великолепный вкус, леди Готорн. Вы можете примерить ее, если хотите, и если она не подойдет вам, я могу сделать точно такую же.
Итак, они приятно провели целый час, экспериментируя с различными цветами и стилями, и миссис Сиск проявляла к ним внимание, не видя своего времени, будь то демонстрация шляпок и капоров или угощение, поданное на подносе вместе с чаем с молоком и сахаром.
Они сидели на софе, лакомясь сладостями, когда Шарлотта взглянула в сторону окна:
– Посмотри на того мужчину там, на улице, Ребекка. Он уже давно вышагивает здесь взад и вперед. Как ты думаешь, он не замышляет что-нибудь дурное?
Ребекка поставила на столик чашку и повернулась к окну.
Сердце бешено застучало у нее в груди, и она переменилась в лице.
– В чем дело, Ребекка? Ты его знаешь?
Медленно поднявшись, она подошла к окну и заговорила медленно, словно не верила своим глазам:
– Это человек, за которого отец хотел выдать меня замуж.
Шарлотта также поставила чашку и присоединилась к Ребекке.
– Мистер Раштон? – Они продолжали наблюдать за ним, а он заглядывал в окна магазина, где они находились. – Что в нем такого ужасного? – спросила Шарлотта. – Обычный джентльмен.
Ребекка нервно сглотнула.
– Он жестокий человек. Он бьет своих собак и лошадей и беспощаден в своих амбициях. Он мучит и угнетает тех, кто слабее его, – тех, кто, как он считает, позволят ему господствовать над ними.
Шарлотта взяла Ребекку под руку.
– В таком случае я очень рада, что ты вовремя приехала к нам.
В этот момент мистер Раштон обернулся и посмотрел в их сторону.
– Господи! – воскликнула Шарлотта. – Он увидел нас. Нам не следовало выглядывать в окно.
Ребекка постаралась сохранять спокойствие, когда ее бывший сосед направился к ним через улицу.
– Похоже, он заметил нас задолго до того, как мы стали смотреть в его сторону, – сказала она. – Думаю, он уже добрый час наблюдает за нами.
– Это весьма неприятно. – Они обе оставались возле окна, наблюдая, как он приближается к ним. – Что нам делать?
– Делать нечего, – ответила Ребекка, всячески стараясь успокоить нервы, – кроме как ждать, когда он войдет в дверь. Тогда и узнаем наверняка, чего он хочет.
Глава 20
Не успел Девон устроиться в кабинете, чтобы ответить на письма, касающиеся имения, как раздался стук в дверь, и в комнату вошел дворецкий.
– Вас хочет видеть доктор Томас, милорд.
– Приглашай, – ответил Девон, испытывая облегчение от того, что врач наконец прибыл. Он отложил письма в сторону.
Спустя минуту дворецкий вернулся, представил доктора и удалился, прикрыв за собой дверь. Девон внимательно рассматривал вошедшего. Тот был светловолос, высок и строен, по виду – за пятьдесят. В глазах проглядывал интеллект.
– Доктор Томас, рад познакомиться с вами, – сказал он, поднимаясь и выходя из-за стола. – Очень любезно с вашей стороны откликнуться на наше приглашение.
– Большая честь для меня быть вам полезным, лорд Готорн.
Они обменялись рукопожатием. Девон пригласил доктора присесть.
– Полагаю, моя мать описала в письме состояние отца?
Доктор поерзал на софе.
– Ее светлость сообщила, что герцог нездоров. Она упомянула о его бессоннице, возбужденном состоянии и проявлениях бреда.
Девон кивнул:
– Все правильно, и, надеюсь, это строго конфиденциально.
– Разумеется, милорд.
Девон помолчал, наблюдая за выражением лица доктора, затем сел на стул напротив него.
– Ночами отец бродит по коридорам дворца, разговаривая сам с собой. Точнее, он разговаривает с портретами своих предков, особенно с первым герцогом. Перестал заботиться о своей внешности – его камердинеру приходится нелегко в последнее время. Отец часто бывает нервным, возбужденным, испуганным.
– Чего он боится?
Девон помолчал.
– Буду откровенен с вами, доктор. Он верит, что над замком нависло проклятие. Убежден, что если четверо его сыновей не женятся до Рождества, потоп смоет всех нас. Он зашел так далеко, что изменил свое завещание, чтобы заставить нас исполнить его волю. Получается, что, если кто-то из нас не выполнит его волю, все мы лишимся нашей части наследства после его смерти.
Доктор поднял брови:
– И все уверены, что он не просто пытается запугать каждого из вас, чтобы вы поскорее оказались под венцом? Иные упрямые отцы далеко заходят в своих угрозах. Вы уверены, что он действительно бредит этим проклятием?
– Уверен.
– А вы сами не верите в это?
Девон кашлянул.
– Нет, я не верю ни в привидения, ни в волшебство.
Доктор оглядел комнату, задержав взгляд на картинах на стенах.
– И остальные члены семьи чувствуют то же самое?
– Разумеется.
– А ваша младшая сестра? Она тоже должна выйти замуж?
– Нет.
– Итак, ваши братья… Они планируют последовать вашему примеру и сделать то, о чем просит герцог?
Девон пустился в объяснения:
– Мой брат Винсент сейчас в Лондоне, в поисках будущей жены. Он не хочет потерять наследство. Блейк, однако, не торопится, но он из тех, кто никогда не поддается панике. Нет человека спокойнее его.
– А как насчет вашего третьего брата? – спросил доктор, слегка наклонившись вперед. – Близнеца вашей сестры. Он ведь за границей?
Девон пристально посмотрел на собеседника и отметил, что тот весьма импозантен, держится с большим достоинством, мельком взглянул на портрет матери на стене. И ответил:
– Это так, сэр. Гаррет путешествует по Средиземноморью. Он – артистическая натура, наслаждается своей свободой.
Доктор откинулся на спинку софы.
– Он знает о болезни отца?
– Я отправил ему письмо неделю назад. Сомневаюсь, что он уже получил его.
– Ну что ж, полагаю, это не мое дело. Я здесь, чтобы обследовать вашего отца. Он ожидает меня, или это будет сюрприз?
– Мы ничего не говорили ему о вашем визите, доктор, так как он отказывается видеть кого-либо, кроме своего личного врача. А тот всегда называет ему тот диагноз, какой он пожелает.
– Это не столь редкое явление, – ответил доктор Томас, – особенно когда у врача нет точного диагноза. Болезнь ума – иногда самое сложное из всех заболеваний.
– Вероятно, это так.
Доктор встал.
– Если вы представите меня герцогу, лорд Готорн, и оставите нас ненадолго одних, я смогу понаблюдать и попытаюсь определить, что происходит у него в голове.
Девон на минуту заколебался:
– Извините, доктор, но вы должны дать мне слово, что не причините ему никакого вреда и не унизите его.
Выражение лица доктора понимающе смягчилось.
– Обещаю, лорд Готорн. Я намерен лишь поговорить с ним.
Девон поднялся:
– Тогда я немедленно отведу вас к нему.
Шарлотта и Ребекка стояли внутри магазина возле окна, наблюдая, как мистер Раштон приближался к ним. Он вошел в магазин, разъяренный как бык, остановился посередине, вызывающе глядя на них, и произнес только одно слово: «Ребекка».
Ребекка никогда не давала ему разрешений называть ее по имени, и один звук его на губах Раштона покрыл ее кожу мурашками от отвращения к нему.
Шарлотта вопросительно посмотрела на свою невестку.
– Мистер Раштон, – проговорила молодая женщина вежливо, но холодно, – как вы здесь оказались?
– Не случайно, – заметил он. – Вы должны были знать, что я приеду в Пембрук в поисках вас.
Ребекка ощетинилась, услышав знакомый тон его голоса, и расправила плечи.
– Вам следует нанести нам визит во дворец. Мой муж и я будем рады принять вас.
Пока она говорила, Раштон не отрываясь смотрел на Шарлотту.
– Ваш муж. Да, ваш отец сообщил мне о вашем замужестве. И как вы понимаете, я был удивлен, когда услышал это.
Было ясно, что он хотел что-то сообщить ей – что он сердит или что чувствует, что его предает? Этого она точно не знала. Оставалось только ждать. Удовлетворит ли его весть о замужестве Ребекки, или он начнет предъявлять претензии?
Шарлотта кашлянула.
Ребекка постаралась вести себя вежливо:
– Извини меня, Шарлотта. Разреши представить мистера Максимилиана Раштона, соседа моего отца. Мистер Раштон, это леди Шарлотта Синклер, моя невестка.
Он поклонился ей:
– Счастлив познакомиться с вами.
– Добрый день, – сдержанно ответила она.
Он снова повернулся к Ребекке:
– Но наверняка ваша, невестка знает, что я для вас больше чем просто сосед вашего отца?
Ребекка даже вздрогнула от такого дерзкого заявления.
– Она знает ровно столько, сколько я рассказала, – что вы сосед моего отца; и ничего более, потому что какие бы планы вы ни намечали с ним, меня это не касается. Теперь я замужняя женщина.
– Но это должно вас касаться, – сказал он. – Вы были обещаны мне и вдруг исчезли, не объяснившись и даже не попрощавшись.
Ребекка не могла поверить, что у него хватило наглости выложить ей все это, не говоря уже о том, что это происходило в присутствии Шарлотты. Как ей хотелось, чтобы здесь оказался Девон!
– Я не обязана давать вам какие-либо объяснения. Лично я ничего вам не обещала.
Шарлотта осторожно вмешалась:
– Пожалуй, пойду посмотреть, нашла ли миссис Сиск нужную ткань для шляпки, которую мы обсуждали. – Она указала в направлении задней комнаты. – Уверена, она не будет возражать, если я приду взглянуть на…
– Тебе не нужно никуда уходить, – прервала ее Ребекка. – Мистер Раштон уже прощается.
– Пожалуйста, дорогая, – сказал тот неожиданно мягким тоном, которого она никогда не слышала у него прежде. Что происходит? Он из хозяина положения, каким привык себя ощущать, превратился в просителя? – Уделите мне минутку. Я попытаюсь понять, что произошло между нами, и постараюсь позабыть происшедшее…
Ребекка интуитивно чувствовала сочувствие со стороны нежного сердца Шарлотты, стоящей рядом, пока ее собственное сжималось от отвращения.
– А ничего у нас и не происходило, мистер Раштон. Никогда. Так что, может быть, довольно объяснений?
– Пожалуйста, скажите мне, что тут какое-то недоразумение, – настаивал он. – Я многие годы наносил визиты вам и вашему отцу. Наверняка вы подозревали, что здесь замешаны мои чувства. И в тот день, когда мы встретились в конюшне…
Шарлотта снова кашлянула.
– Боже, здесь слишком душно. Думаю, мне не повредит прогулка на свежем воздухе. Если вы извините меня.
– Нет, Шарлотта, в этом нет необходимости! – Ребекка сделала шаг вперед, но, прежде чем она смогла что-то сделать, чтобы задержать невестку, та уже вышла на улицу, и Ребекка осталась в шляпном магазине наедине с мистером Раштоном.
Она взглянула на дверь задней комнаты и могла слышать, как там двигалась хозяйка магазина. Она подумала, не прислушивалась ли так их разговору?
– Леди Шарлотта очень точно чувствует ситуацию, – усмехнулся он, и прозвучавшая ранее в его голосе уязвимость исчезла, как капля воды на раскаленной плите. – Как мило с ее стороны дать нам возможность остаться наедине!
– Я не хочу оставаться наедине с вами, сэр, потому что нам не о чем говорить. Вам уже известно, что я вышла замуж, за маркиза Готорна, будущего герцога Пембрука.
Она надеялась, что это сможет устрашить его.
– Да, и вы вышли замуж слишком поспешно, не понимая толком ситуацию.
– Я поняла достаточно, – сказала Ребекка. – Я отлично знаю, что вы собой представляете, как заставляете моего отца подчиниться вашим желаниям. Да, он слаб и болен, он дал вам обещание относительно меня. Но моего-то согласия никто не спрашивал.
Он усмехнулся:
– Слаб и болен? Именно об этом я и говорю. Как же вы до сих пор ничего не поняли, Ребекка?
Она возмутилась в ответ:
– Нет, это вы ничего не поняли. Я теперь замужем, и мне нечего больше вам сказать.
Молодая женщина миновала его и вышла из магазина, чтобы найти Шарлотту.
Мистер Раштон последовал за ней на улицу. Дверь за ними захлопнулась.
– Отличная идея, – констатировал он. – Мы прогуляемся вместе в тумане и все проясним.
– Я никуда не пойду с вами. – Она тревожно оглядывала улицу, но Шарлотта исчезла, вероятно, зайдя в другой магазин, а их кучер еще не вернулся, чтобы забрать их.
– А почему? – поинтересовался Раштон. – Полагаю, вы думаете, что я собираюсь похитить вас или ударить тростью по голове и засунуть в мою карету? Это было бы слишком драматично. Но и глупо. Ваш муж, несомненно, будет преследовать нас.
Ребекка остановилась и повернулась к нему лицом:
– Всего хорошего, мистер Раштон.
– Вам еще рано прощаться со мной, – ответил ее бывший сосед, продолжая следовать за ней, когда она снова зашагала по улице. – Вы еще не выслушали меня.
Едва сдерживая гнев, Ребекка остановилась, ожидая, что он объяснит, чего от нее хочет.
Он лениво подошел к углу улицы и прислонился к фонарному столбу.
– Я не собираюсь ударять вас по голове или похищать вас. В этом нет необходимости. Уверен, вы поймете ошибку, которую совершили, и придете в мой дом по собственной воле.
Она приблизилась к нему, насмешливо хмыкнув в ответ на его нелепое заявление.
– Вы шутите. Я люблю своего мужа.
– Именно поэтому вы и покинете его.
И тут же в ее сердце возник страх.
– Покинуть его? Я никогда и ни за что не сделаю этого.
Его карие глаза потемнели от решимости.
– Я долго ждал, чтобы вы стали моей женой, Ребекка, и это должно случиться. Вы покинете своего мужа сегодня же вечером и попросите аннулировать ваш брак.
– Аннулировать! Вы сошли с ума, как вы могли предложить такое!
Он оторвался от столба и медленно приблизился к ней:
– Тогда развод. Мне это безразлично. И я не сумасшедший. Вы должны будете сделать все, о чем я вас попрошу. Причем безо всяких сцен. Иначе ваш муж окажется вовлеченным в скандал века вместе с вами – и, что хуже всего, с вашим отцом.
– О каком скандале вы говорите?
Ребекка тут же подумала о письме, которое написала отцу, где спрашивала, почему он боится мистера Раштона, но пока не получила ответа.
Он придвинулся ближе и провел холодным пальцем вниз по щеке.
– Так где же ваша проницательность, дорогая? Ваш отец – не слабый больной человек, каковым вы его считаете. На деле он хладнокровный убийца. Если вы не оставите своего мужа и не вернетесь в Крейтон-Мэнор, чтобы стать моей женой, я разоблачу вашего отца. Вы можете услышать о несчастном случае со смертельным исходом, в котором будет замешан ваш муж. Или другие члены его семьи…
Все ее существо буквально содрогнулось от ужаса.
– Вы угрожаете, что убьете моего мужа, наследника герцога Пембрука, или членов этого уважаемого семейства? Я немедленно сообщу обо всем в магистрат.
– У вас нет никаких доказательств, – сказал он, нисколько не обеспокоенный. – Я буду все отрицать, а через день-другой свидетельство об отвратительном преступлении вашего отца появится на столе судьи в том же самом магистрате. Тогда на семейство Пембрук поглядят совсем другими глазами. И все из-за их связей с вами.
Ребекка покачала головой:
– Никакого преступления не было. Его просто не могло быть.
Она предпочла бы получить ответ на свое письмо к отцу, чтобы лучше ориентироваться в обстановке.
Раштон протянул ей листок с фамильным гербом Крейтона, отпечатанным наверху страницы. Это была бумага с письменного стола ее отца, датированная пятью годами раньше. В записке содержалась просьба к ювелиру починить браслет. Она была подписана: мисс Серена Фуллартон…
– Что это такое?
– Это документ, позволяющий установить жертву, – небрежно сообщил он. – Ваш отец подарил ей тот браслет, и она похоронена с ним в его имении. Я точно знаю, где именно.
В животе у Ребекки все сжалось.
– Это ваш почерк? – Она знала, что это не рука ее отца.
– Нет, ее.
Болезненный комок собрался у нее внутри, когда он взял записку у нее из рук и засунул обратно в карман.
– Примите это к сведению, Ребекка. Вы знаете далеко не все о вашем отце.
На это у нее не нашлось ответа.
– Если вы хотите защитить вашего мужа, оставьте его, – сказал Раштон. – Убегите из дворца ночью, как вы сделали, когда покинули дом отца, и оставьте ему записку, что совершили ошибку и любите меня.
– И вы думаете, он позволит мне уйти? Вам не приходило в голову, что я ношу его дитя – наследного герцога?
Мистер Раштон повернулся и зашагал к своему экипажу, припаркованному по другую сторону улицы. Он оглянулся на Ребекку и произнес:
– Ради вас самих и ради вашего отца вам лучше молиться, чтобы этого не случилось. А если это даже и так, то лучше, чтобы родилась девочка. Но не беспокойтесь. У вас будет другой наследник. Я позабочусь об этом. Теперь отправляйтесь домой и соберите свои вещи.
Он сел в экипаж, и кучер захлопнул за ним дверь. Как только кучер залез на свое место, дверь открылась, и мистер Раштон пристально посмотрел на нее из кареты.
– Между прочим, – сказал он, – мне понравилась та шляпка с желтыми перьями. Купите ее, когда вернетесь в магазин, и привезите с собой. Ожидаю увидеть вас завтра в полночь у своих дверей с улыбкой на лице и в этой шляпке.
С этими словами он закрыл дверь, и черная блестящая карета покатила по улице.
