Текст книги "Аберраты. Пробуждение Зверя (СИ)"

Автор книги: Джозеф Дилейни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Крафт взглянул на Лаки. Думал ли он о том же – что здесь есть что-то подозрительное? Почему Кромптон-Смит отказалась пристегиваться к креслу? Она знала, какие опасности таит в себе Шолл.      Похоже, Гадюка снова взялся за старое. Девушка была грубой и раздражающей, они оба это знали. Возможно, она просто так разозлила Гадюку, что он втолкнул ее во врата! В конце концов, в его глазах она была расходным материалом.

– Я хотел провести это как совместную полевую операцию, но, поразмыслив, решил, что это неразумно, – продолжал Имбирь Боб. – Мы не можем рисковать вами обоими, поэтому вы, Бенсон, немедленно явитесь в комнату мистера Виптона. Несмотря на свои раны, он храбро решил попытаться спасти Мисс Кромптон-Смит. Теперь он знает, кто она на самом деле, и полон решимости вернуть ее.

Крафт неохотно поднялся на ноги, натянул шинель и начал застегивать ее.

– Отпустите меня, сэр, – вдруг взмолился Лаки. – У меня больше опыта, чем у Бенсона, – я могу найти ее быстрее.

Без сомнения, Лаки вызвался добровольцем, потому что его беспокоила опасность, которую Гадюка представлял для Крафта.

«Он хороший друг», – подумал Крафт. – «Мне повезло, что он у меня есть, несмотря на все это».

– Мистер Виптон специально попросил позвать Бенсона, – ответил мужчина. – Кроме того, Праудфут, мы должны держать вас в резерве именно потому, что вы более опытны. Вы не можете рисковать. Вот, Бенсон, возьмите книгу Мисс Кромптон-Смит – она поможет вам найти ее.

Не говоря ни слова, Крафт взял ее и вышел из комнаты, его мысли были в смятении. Почему Гадюка позвал его? Он мог придумать только одну причину. Он планировал для него то же самое, что и для Кромптон-Смит. Берта послужит ему оправданием, чтобы убить их обоих.

Глава 17: Глупые Вопросы

Крафт направился в комнату Гадюки с книгой в руке, его желудок скрутило от беспокойства. Но что он мог сделать – отказаться идти?       Сбежать? Если он это сделает, то главный мансер наверняка отправит его обратно в Шолл. Если это случится, он никогда не найдет своего отца. И без помощи своего отца он не смог бы выжить там.

В голове у Крафта все зашумело, он пытался сообразить, что делать дальше. Если Гадюка попытается втолкнуть его во врата, он не сможет его остановить. Гадюка был больше, чем Крафт – он, скорее всего, победит в борьбе. И даже если Крафт успешно воспротивиться ему, не требовалось большого воображения, чтобы предугадать реакцию главного мансера. Он всегда будет верить версии Гадюки, а не версии Крафта, и, без сомнения, Гадюка попытается доказать, что Крафт напал на него. Так что, похоже, у Крафта не было иного выбора, кроме как смириться со своей судьбой.

В тот момент, когда он увидел Гадюку, он понял, что был прав, когда испугался. На правой щеке у него было четыре глубокие царапины, а белая рубашка была разорвана и испачкана кровью. Это озадачило Крафта. Гадюка обычно очень щепетильно относился к своей внешности, так почему же он не привел себя в порядок? Но его мысли были прерваны рявкающей командой.

– Садись!

Крафт медленно подошел к креслу, стоящему перед серебряными вратами, и сел, неохотно вглядываясь в темное клубящееся облако.

– В этой операции, Бенсон, нам понадобится определенное место, но не в болото. Мисс Летиция Кромптон-Смит умела искать гораздо лучше тебя, бедняжка. Она нашла существо, которое я просил тебя найти в лесу на западном краю болота.      К несчастью, оно начало свирепую атаку и, ранив меня, унесло ее прочь.      Итак, мы отправляемся на место нападения.      Существо должно было оставить следы. Я хочу, чтобы ты следовал за ними.

Крафт вызывающе посмотрел на него, понимая, что он лжет.

– Мне не нужно идти по ее следам. Я могу использовать эту книгу, чтобы найти ее и сэкономить драгоценное время. – Сказал Крафт – Потому-то мне его и дал главный мансер.

Но Гадюка выхватил книгу, его лицо побагровело от гнева.

– Мы сделаем все по-моему, Бенсон! – Его голос сочился ядом.

Он уставился на Крафта и указал на врата.

– Смотри! – закричал он.

На мгновение Крафт заколебался. Затем взгляд Гадюки переместился на врата, как будто они уже очистились – и, повинуясь инстинкту, Крафт оглянулся, чтобы посмотреть, что произошло. Но стоило ему отвернуться, как он почувствовал страшный удар в левый висок и согнулся пополам. Обманул! Он думал сквозь пелену боли. Мне нужно выбраться отсюда ... но когда он попытался встать, Гадюка снова ударил его точно в то же место. Мысли Крафта кружились, он чувствовал онемение и тошноту. Должно быть, он потерял сознание на несколько секунд, потому что в следующее мгновение его вытащили из кресла. Затем холодный воздух коснулся его лица, и он обнаружил, что лежит на спине на траве; он прошел через ворота.

Ему удалось очистить голову, и он с трудом принял сидячее положение, глядя на врата. Он увидел обычный мерцающий синий круг; внутри него на него смотрел Гадюка. Мужчина выглядел бледным, но довольным; его обычная усмешка вернулась. Затем он бросил что-то во врата вслед за Крафтом, и синий круг погас. Крафт понял, что это книга. Теперь Лаки тоже не сможет воспользоваться ей, чтобы найти девушку. Этот человек – такая змея, подумал Крафт, и ему стало интересно, что на этот раз скажет Гадюка. Он, вероятно, не станет снимать свою окровавленную рубашку, чтобы сделать свой рассказ более убедительным; он просто добавит несколько разрывов, чтобы подделать еще одну встречу с Болотной Королевой.

Крафт, шатаясь, поднялся на ноги и огляделся. Он стоял на склоне, окруженный деревьями. Может быть, это тот самый лес на краю болота, о котором говорил Гадюка? Значит ли это, что он уже близко от дома?

В Шолле было сумрачно, но еще не стемнело, и Крафт надеялся, что ему не грозит непосредственная опасность из-за аберратов. Звери, похожие на кошек, на Винкли-Сквер появлялись только ночью, но могли быть и другие аберраты, которые проявлялись раньше. Здесь не было ничего определенного.

Недостаток знаний, вероятно, будет стоить ему жизни. Что теперь будет делать отец?      – удивился он. К сожалению, отец не очень много говорил о Шолле – казалось, он хотел держать эту часть своей жизни подальше от семьи. А потом, когда Шолл поглотил их дом, он работал один, не делясь с Крафтом и его братьями секретами магии, которую использовал для защиты подвала. Это было знание гильдии, объяснил он, и он не мог разгласить его даже своим собственным детям.

Гадюка явно не собирался открывать ему врата. Он явно надеялся, что Крафт не сможет прожить и одной ночи в Шолле. Воспользуется ли Имбирь Боб Лаки, чтобы попытаться спасти если не Крафта, то важную личность Кромптон-Смит?

Он взглянул на книгу. Теперь, когда они не могут использовать ее, чтобы найти девчонку, ее можно выкинуть. Книга была бесполезной. И тут ему кое-что пришло в голову.       Крафт быстро пролистал страницы, но заметок на листке, внутри книги, не обнаружил. Это придало ему немного надежды. Но потом он подумал – А что если он был в кармане ее пальто? Если так, то дела плохи. Но если это не так, то есть шанс, что они у Имбиря Боба, и если так, то они наверняка смогут использовать их, чтобы найти ее снова. Это значит, что Крафт должен быть с девушкой, когда они ее найдут. Так они и его найдут. Он должен найти ее первым. Но его надежды снова рухнули, когда он понял, что даже не знает, действительно ли Гадюка бросил ее здесь. Он вполне мог солгать – Крафт мог находиться за много миль от нее.

Он огляделся в поисках следов, по которым можно было бы идти.      Он бродил взад и вперед, изучая землю, но вскоре увидел, что это не то место где они спасали сына герцога. Вокруг была трава, а местами мох.

– Не одного заметного следа. – Сказал себе Крафт. – Куда она могла пойти?

Он тщательно все обдумал, стараясь быть логичным. Кромптон-Смит была злым и волевым человеком. Она не будет просто сидеть и ждать смерти. Она также была исследователем, и, учитывая то, что сказал о ней Имбирь Боб, она, вероятно, не смогла бы удержаться от того, чтобы не увидеть своими глазами одно из аберратов, которые так ее интересовали. Она направится прямо к болоту. Как она его найдет?       – удивился он.       Как я его найду?

Крафт снова задумался, а потом понял, что оно, вероятно, лежит вниз по склону от него – там, где много воды, чтобы размягчить землю и образовать болото. Так что терять ему было нечего, и он начал спускаться по склону.

После нескольких минут осторожного хождения – всегда держа ухо востро на случай появления потенциальных хищников – Крафт с облегчением увидел, что деревья уступают место мягкой земле, покрытой пучками травы. Вода начала хлюпать под его сапогами. Он приближался к болоту! По крайней мере, это хоть что-то, подумал он. Возможно, он найдет Кромптон-Смит, и они вместе разработают план.

Пока он шел, он миновал груды костей. Некоторые из них принадлежали мелким животным, вероятно кроликам и зайцам.      Другие были крупнее, от крупного рогатого скота или оленей. Он старался не смотреть слишком пристально на тех, кто мог быть человеком. «Странно, как Шолл убивает одних существ и меняет других?», – подумал Крафт. «Как возвращает некоторых к жизни, таких как Берту. Что было причиной этих разных результатов? Интересно, знает ли Кромптон-Смит ответ на этот вопрос? Как много на самом деле знают баффены замка?» Он был уверен, что есть много вещей, которые держатся в секрете от обычных людей; вещи, которые вызовут панику, если они выйдут наружу.

Когда он наконец добрался до болота, ему не потребовалось много времени, чтобы заметить девушку. Она сидела на травянистом берегу, пристально вглядываясь в трясину, которая тихонько булькала и время от времени издавала слабый звук отрыжки, словно пыталась переварить еду, которая ей не понравилась. Она подняла глаза, когда Крафт приблизился.

– Почему так долго? А где же врата? – требовательно спросила она.

Невероятно. Несмотря на их ситуацию, она совсем не изменилась, – подумал он.

– На что именно я потратил время? – спросил он, присаживаясь на тот же берег, но не слишком близко к ней.

– Пришел за мной после того, как этот безумец втолкнул меня во врата.

– Я пришел не за тобой. Он сделал то же самое со мной, – ответил Крафт.

Она пристально посмотрела на него, но уже не казалась такой недружелюбной, как раньше. Может быть, время, проведенное в одиночестве в Шолле, заставило ее задуматься о том, как она вела себя – или, может быть, она была способна на сочувствие, теперь, когда они были в одной лодке.

– У тебя на виске красная шишка. Он это сделал? – спросила она.

– Да, он ударил меня, а потом втолкнул во врата. Главный мансер дал мне твою книгу, чтобы помочь найти тебя, но Гадюка не позволил мне воспользоваться ею. Он выбросил ее вслед за мной, чтобы никто другой не смог ею воспользоваться – сказал Крафт, передавая книгу девушке.

Она повертела книгу в руках, как будто это была какая-то странность, которую она никогда раньше не видела.

– Но я тут подумал ... клочка бумаги с твоими записями здесь нет. Если он у Имбиря Боба, то есть шанс, что они смогут отыскать... – начал он, но замолчал, когда девушка полезла в карман пальто и вытащила листок бумаги. Она протянула его ему, пожала плечами и засунула обратно. Это была их последняя надежда.

Некоторое время они сидели молча, потом девушка заговорила: – Раньше здесь было морское болото.       Затем началась «географическая аберрация». Сначала она была маленькой, просто пузырящаяся грязная дыра – но потом начала расти, и тогда появились первые признаки болотного зверя.

Крафт скорчил лицо.

– Я знаю, о ком ты говоришь, и она не зверь. Ее зовут Берта – она моя подруга и не желает мне зла. Я был пойман в ловушку в Шолле, скрываясь в подвале моего дома в течение почти года.       Я был один в течение нескольких недель. Она составила мне компанию. Она не давала мне сойти с ума.       Я ей многим обязан.

Затем он рассказал изумленной Кромптон-Смит, как Берта была принесена в жертву своим племенем, и как Шолл вернул ее к жизни, а также как Гадюка рассказывал людям, что Берта напала на них.

Грязь теперь была спокойной, если не считать ряби, вызванной ветром. Даже пузыри прекратились.      Они оба молча уставились на нее.

– Это я расцарапал ему лицо, – сказал Кромптон-Смит Крафту. – Поверь мне, он это заслужил.

– И что же он сделал?

Она нахмурилась.

– Скажем так, наши рабочие отношения были не слишком сердечными. Мы поссорились, а потом он так разозлился, что я расцарапала ему лицо. Я действовал только в целях самообороны. Но он был сильнее меня. Он втолкнул меня во врата и сказал, что оставляет умирать в Шолле.

Ее голос дрожал от ярости. Крафт сочувственно кивнул.

– Он бы не осмелился так поступить, если бы знал, кто ты на самом деле.      Главный мансер рассказал нам о тебе все – что ты Баффен.

Она кивнула и сердито сунула книгу в тот же карман, что и листок бумаги.

– Было важно, чтобы об этом знал только главный мансер. Таким образом, я могла бы продолжать свою работу без глупых вопросов и вмешательства других людей в мои дела. Мое исследование очень важно – я хотела избежать любых отвлекающих факторов. И мне было интересно посмотреть, каково это – быть привратником. Ну, теперь я знаю ... это опасно и ужасно.

– Так и есть, – согласился Крафт. – Ты думаю поняла, почему привратники долго не живут.       Мы не получаем никакой надлежащей подготовки, и нам не дают никакого оружия, чтобы защитить себя. Единственный способ узнать что-либо – это задавать “глупые вопросы”, когда у нас есть возможность. Когда у врат есть такой человек, как Гадюка, это в десять раз хуже – ты знаешь, что мы не первые привратники, которых он пытается убить? Трех он разрезал гильотиной, а еще двоих оставил в Шолле.       Я пытался пожаловаться на него главному мансеру, но ничего не вышло.       Меня бросили в зловонную темницу за клевету.

Кромптон-Смит поморщилась.

– У мистера Уэйнрайта доброе сердце, – сказала она, – но он очень строго придерживается правил и не хочет признавать, что его коллеги не всегда придерживаются таких же высоких стандартов, как он. Но если мы вернемся в замок, я все ему объясню насчет этого гнусного Мистера Виптона, можешь быть уверен.

Крафт улыбнулся ей.

– Спасибо тебе. Не все так плохо, как кажется на первый взгляд. Они вполне могут попытаться найти тебя и Болотную Королеву. Это значит, что надо идти сюда, – сказал он, указывая на болото, которое снова начало пузыриться.

– Все зависит от того, что этот хитрец Виптон скажет главному мансеру, – ответила девушка. – Он может сказать, что видел оба наших тела и что мы определенно мертвы, убиты так называемым зверем из болота. Тогда они вполне могут подумать, что приходить сюда снова слишком опасно. Этот парень, которого ты называешь Лаки, – единственный привратник, который у них есть на данный момент. Пока кто-то другой не пройдет испытание, они не захотят рисковать, используя его.

– Почему их так мало? – Спросил Крафт, удивленный этой новостью.

– Одно время здесь была полностью боеспособная команда, насчитывавшая более дюжины привратников. Но мы, Фейри, составляем очень малую часть населения графства.      Большинство семей не позволяют своим детям выполнять такую опасную работу, поэтому привратникам приходится вербовать сирот или детей из семей, доведенных до отчаяния нищетой. Поговаривают даже, что герцог может подписать декларацию, обязывающую детей Фейри служить привратниками. Я знаю, что это несправедливо, но ситуация отчаянная. Мы говорим о выживании здесь – это мы против Шолла.

На этой удручающей ноте они погрузились в молчание.

Приближалась ночь, и они оба знали, что их шансы выжить невелики. Затем, к ужасу Крафта, из темноты деревьев послышались звуки, доносившиеся с другого конца склона. Он ожидал, что первыми предупреждениями о нападении будут вой и крики хищных аберратов. Он ошибался. Это было еще хуже. Звук был таким жутким, что у него волосы на затылке встали дыбом, а руки задрожали. Крафт услышал скользящий звук, когда из-за деревьев над ними начали появляться скрытые темнотой существа.

Глава 18: Хозяйка Болота

Они вскочили на ноги.

– Там что-то есть, – сказала Кромптон-Смит дрожащим голосом. – Кто бы они ни были, их много, и они движутся вниз по склону в нашу сторону.

Да, это было очевидно, – подумал Крафт, – и задался вопросом, была ли она когда-нибудь ранее в Шолле. Если бы она была в нем впервые, то испугалась бы еще больше, чем он.

– Не волнуйся, – сказал он, пытаясь успокоить ее. – Наверное, это просто ветер.

– Не говори ерунды! – она сплюнула, возвращаясь к своему прежнему очаровательному "я".

Крафт не ответил. Он знал, что она набросилась на него, потому что боялась. Он тоже боялся. Скользящие звуки становились все громче.      Теперь что-то находилось прямо над ними и по обе стороны от них. Крафт собирался предложить ей бежать вдоль края болота, но теперь было слишком поздно. Казалось, что все пути к отступлению уже отрезаны. Кромптон-Смит медленно сменила позу.      В темноте она казалась всего лишь силуэтом, но Крафт почувствовал, как она сунула руку в левый карман пальто.

– Мы можем выяснить, насколько все плохо на самом деле, – сказала она. – Кроме того, эти твари не любят яркого света. – С этими словами она подбросила что-то высоко в воздух.

Была вспышка интенсивного света, который сразу же потускнел до устойчивого свечения. Это был плавающий шар, и он заливал окружающее пространство белым светом, таким же ярким, как дневной свет.

Что это было?       Крафт никогда не видел ничего подобного. Что бы это ни было, оно показало им угрозу, с которой они столкнулись. Он ожидал увидеть орду голодных аберратов, наступающих на них. Он ошибался…

Это была одна тварь – но она была поистине чудовищной. На первый взгляд казалось, что по склону к ним ползут пять толстых белых змей. Но, подняв глаза, Крафт увидел, что они все вместе. Они больше походили на длинные шеи, торчащие из большой, бесформенной белой массы тела; они были тем, что главный мансер, без сомнения, назвал бы "придатками". Но в то время как шеи обычно располагались поверх туловища, они были распластаны на земле, и каждая поддерживалась сотнями ног. Они были похожи на чудовищных многоножек. В этот момент Крафт пожелал, чтобы гигантская гильотина спустилась вниз. Он бы использовал ее, чтобы отрубить эти отростки один за другим. Каждый из этих пяти отростков заканчивался вытянутой головой с широкими челюстями и тремя рядами скошенных зубов, которые Крафт уже видел у плотоядных в Шолле.      Выпуклые глаза были розовыми и без век, как у альбиноса-и явно очень чувствительными к свету. Все пять ртов издавали крики боли, головы отскакивали от светящегося шара, который парил над Кромптон-Смит.

– Это ненадолго, – сказала она, – а у меня остался только один.

Головы уже не кричали так громко.      Свет начал меркнуть. Вдруг Крафт услышал какой-то звук из болота.       Девушка, должно быть, тоже услышала его, потому что, несмотря на угрозу сверху, она повернулась к нему через мгновение после него. Примерно в шести футах от края что-то появилось из пузырящейся поверхности. Оно было похоже на заостренную палку – но затем Крафт увидел, что это был короткий клинок, и что рука сжимала рукоять.      Когда лезвие поднялось выше, показалось сначала тонкое предплечье, потом локоть. Это было похоже на что – то из истории, которую он когда-то читал – легенда из далекого прошлого. Но вместо сверкающего в лунном свете меча – был грязный кинжал, зажатый еще более грязной рукой. Затем из трясины, словно обезумевшая поганка, высунулась голова, и большие зеленые глаза аберрата широко раскрылись.

– Что это такое, черт возьми? – взвизгнула Кромптон-Смит, явно встревоженная тем, что она увидела еще одну угрозу.

– Это Берта! – завопил обрадованный Крафт.       – Это Болотная Королева!

Он нетерпеливо побежал вперед, шлепая по болоту к ней. Он тут же оказался по колено в грязи, но Берта твердо протянула ему кинжал, и он с благодарностью принял его. Но прежде чем он успел поблагодарить ее, она снова погрузилась в болото и исчезла из виду. Крафт повернулся и поплелся обратно на твердую землю. Девушка смотрела на него дикими глазами, выражение ее лица было чем-то средним между ухмылкой и гримасой. Но объяснять было некогда: свет от шара теперь почти исчез, и эти пять убийственных челюстей снова скользили к ним.

Крафт указал вверх.

– Брось последний шар, и мы побежим в ту сторону! – сказал он, указывая налево, где между ними и бегством лежала только одна толстая скользкая "шея".

Кромптон-Смит сунула руку в карман и подбросила еще один шар высоко в воздух. Снова была ослепительная вспышка, а затем ровный белый свет, который остановил существо на его пути и заставил его пять длинных шей снова отпрянуть, крича, как в агонии.

Сжимая грязный кинжал в правой руке, Крафт побежал прямо к извивающейся шее слева. Голова была отвернута от белого света, и он не видел опасности, пока не стало слишком поздно. Крафт засунул кинжал по самую рукоять ему в левый глаз. Глазное яблоко лопнуло, как фурункул, и змееподобная шея поднялась в воздух, почти вырвав кинжал из его хватки. Шея извивалась и дергалась в конвульсиях – сотни ног извивались при этом. Он выдернул кинжал, затем они нырнули под шею и побежали. Они остановились на западном краю леса и сели, прислонившись спинами к широкому стволу дуба, соприкасаясь плечами.

– Может, попробуем залезть на дерево? – предложила Летиция. – Это может быть относительно безопасно.

– Может быть, но есть вещи, которые могут карабкаться лучше нас, – заметил Крафт.

– На самом деле ты прав. – ответила она. – Есть что-то вроде белки с четырьмя лапами, но она не ест орехи; она ест других существ – хотя и не сразу. Она отрывает куски плоти от своих жертв, затем развешивает их на ветке, чтобы высушить. Она не любит кровь – только мясо. Хорошая новость в том, что их не так уж и много.

Крафт не был уверен, что здесь что-то считается "хорошей новостью", и сказал об этом.

– Нам может не повезти, и мы заберемся не на то дерево.

– Ну, если мы переживем эту ночь, то можем попробовать отправиться в мир дневного света, – предложила она. – Я думаю, что замок находится примерно в трех милях к северу отсюда – мы можем успеть.

Крафт кивнул.       Он проделал тот же путь вместе с отцом, когда наконец покинул свой подвал. В то время на нем был капюшон, но он подумал, что, возможно, вспомнит дорогу из прошлого, когда его деревня была частью дневного мира. Может быть, им действительно удастся выбраться живыми.

– Ты много времени провела в Шолле? – спросил Крафт.

– Я бывала там столько раз, что и не вспомню, – сказала она ему таким будничным тоном, что он тут же изменил свое мнение о ней. Похоже, она была не из тех, кто просто проводил исследования на расстоянии, копаясь в свидетельствах людей, которые на самом деле рисковали своей жизнью.

– Ты много знаешь о Шолле, не так ли? Хотел бы я знать больше, – задумчиво сказал Крафт.

– Знание – это то, что я делаю, Крафт.       Я Баффен, и моя специальность – аберраты, особенно такие новые, как Болотная Королева. Теперь, когда я увидела ее, она будет моим приоритетом. Мне бы хотелось узнать о ней как можно больше.

Крафт кивнул.

– Главный мансер сказал нам, что ты изобрела материал, защищающий передвижную седан.

Кромптон-Смит улыбнулась.

– Я тоже кое-что о тебе знаю.      Мистер Уэйнрайт рассказал. Он сказал, что твой отец-курьер, который в настоящее время пропал, и он рассказал мне о том, что ты долгое время прятался в подвале. Насколько я понимаю, твой дом находится недалеко от болота. Разве мы не будем в большей безопасности в этом подвале?

– Я не уверен, – ответил Крафт. – Мой отец использовал элементы курьерского ремесла, разновидность магии Фейри, чтобы защитить нас. Он установил ступени из серебряного сплава, но три свечи, которые он принес для меня, сгорели – их защитная магия исчезла.      Я не думаю, что это будет безопасно больше.      С тех пор как я уехал, туда могло проникнуть что-то опасное.

Они решили остаться там, где были. Крафта встревожили разговоры отца. Он старался не думать о нем; в конце концов, ему нужно было заботиться о собственном выживании. Теперь он почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы. – Если я выживу, отец, – поклялся он, – я сделаю все, что в моих силах, чтобы найти тебя.

Время до рассвета, тянулось очень долго. Они по очереди ложились спать, сменяя друг друга на страже, но страх перед тем, что может быть там, держал их на пределе, и ни один из них не мог отдохнуть. В конце концов темнота сменилась сумерками, и они отправились на север, в Ланкастер. Они избегали домов. Кто знает, что может спать внутри? Вместо этого они старались держаться как можно дальше на открытом месте, чтобы даже в темноте видеть приближение опасности: некоторые аберраты бродили даже днем, и они не хотели встречаться с ними.

В основном они шли молча, бок о бок, прислушиваясь к опасности.      Через некоторое время Кромптон-Смит вдруг заговорила, посмотрев на Крафта: – Я же говорила, что не очень люблю мальчиков, – сказала она. – Но в вашем случае я сделаю исключение. Ты можешь называть меня по имени. Меня зовут Летиция.

Благодаря Имбирю Бобу, Крафт уже знал об этом, но он, конечно, не ожидал, что она сама поделится информацией.

– Летиция – красивое имя, – сказал он.

Она покачала головой.

– Нет, это не так. Это звучит слишком по барски что ли. Именно такое имя дал бы своей дочери главный мансер, если бы какая-нибудь бедная женщина оказалась достаточно глупой, чтобы выйти за него замуж.      На самом деле, я бы хотела, если бы у меня были друзья, что бы они звали меня Лизой, – сказала она почти застенчиво, – Ты можешь меня так называть.

– Лиза? – сказал он, пробуя его на вкус.

Этот звук вызвал улыбку на его лице.

– Что тут смешного?– спросила девушка, внезапно снова нахмурившись.

– Ничего! Мне просто это нравится. Я с удовольствием буду звать тебя Лизой.

– Это не хуже, чем Лаки или Крафт, – сказала она, все еще защищаясь.

– Вот именно!– согласился он.       – Это все хорошие имена.

– Конечно, это так.

Она, кажется, успокоилась.

– Гадюка-это тоже хорошее имя. Оно идеально ему подходит – гораздо лучше, чем Виптон. С этого момента я буду называть его именно так. Когда я вернусь, у него больше не будет работы. Мистер Уэйнрайт всегда прислушивается к тому, что я говорю. Эта Гадюка окажется в подземелье, если я добьюсь своего.

Она снова нахмурилась, и Крафт попытался разрядить обстановку.

– Ты не возражаешь, если я спрошу, почему именно Лиза? – спросил он.

– На самом деле это не сокращение Летиции.– Она улыбнулась ему.       – Со временем у меня не будет проблем, которые я не смогу решить.       Нет такого соперника, которого я не могла бы облизать начисто в шахматы, то есть обыграть, сделать работу идеально чисто. Мой мозг движется довольно быстро. В конце концов, я найду способ облизать и сам Шолл. Я действительно в это верю. Есть еще кое-что – хочешь, чтобы я продолжила?

Крафт покачал головой и улыбнулся ей в ответ. В этот момент она была сама собой, но почему бы и нет? – подумал он. Это определенно была не обычная девушка, идущая рядом с ним. Да, он мог бы называть ее Лизой! Он также думал, о ее словах: "Если бы у меня были друзья ... может быть, ей одиноко?" Он мог это понять.

Они шли молча, и мысли Крафта снова обратились к Гадюке. Определенно, какая-то его часть хотела бы затащить Гадюку в Шолл и оставить там, как предложил Лаки, но другая говорила что это убийство и делать этого не нужно. Ее рассказ о том, что произошло, наверняка приведет к тому, что Гадюку уволят – возможно, даже отправят в тюрьму. Но сначала они должны добраться до дневного мира.

Наконец они оказались на главной дороге, которая, как знал Крафт, вела к северному краю Шолла, а за ним-к каналу. Им, вероятно, оставалось пройти всего около мили, когда они увидели знакомый синий круг врат прямо перед собой. Они ухмыльнулись друг другу – их действительно спасли! Они увидели Имбиря Боба, который смотрел на них через рамку. Они нетерпеливо побежали навстречу к вратам. Крафт вежливо отступил назад, чтобы позволить Лизе пройти первой. Она тихонько рассмеялась, без сомнения испытывая облегчение от того, что оказалась в безопасности, и пролезла внутрь. Крафт не стал тратить время, следуя за ней. Он хотел увидеть лицо Имбиря Боба, когда Лиза расскажет ему правду о Гадюке – все произошло так быстро, что у Крафта не было ни шанса помочь ей, ни шанса остановить то, что произошло дальше.

Он услышал, как Лиза вскрикнула, а затем выкрикнул три слова: – “он использовал приманку!”

Это ни о чем не сообщило Крафту, пока он не прошел через врата. Тут он понял, что это врата не Имбиря Боба, а Гадюки. Он использовал приманку, чтобы обмануть их и заставить думать, что их спасают.

Крафт с ужасом рассматривал открывшуюся перед ним сцену. Гадюка, все еще в окровавленной рубашке, держал в обеих руках большую деревянную дубинку и замахнулся ею на Лизу. У Крафта не было времени встать между ними, не было времени попытаться спасти ее. Дубинка обрушилась на висок девушки со страшным ударом. Кровь брызнула во все стороны.      Она вскрикнула и упала лицом вниз. Крафт подскочил к ней. Он знал, что такой удар мог убить ее.      Он видел, что она не двигается – но была ли она мертва? Тем временем Гадюка немедленно переключил свое внимание с пораженной девушки на Крафта.

– Ты следующий! – сказал он, отталкивая его назад и размахивая дубинкой перед его лицом. – Я скажу тебе одну вещь, Бенсон, ты – выживший. Именно поэтому я подумал, что стоит потратить немного времени на наблюдение на всякий случай. По всей этой дороге есть фиксированные места, и я знал, что если ты выживешь, то пройдешь этим путем. Я не могу допустить, чтобы ты снова рассказывал сказки, Бенсон, поэтому мы отправляемся в другое место – которое, как мне кажется, ты уже посещал. То место, где ты совершил свою первую схватку.

Следя одним глазом за Крафтом и все еще размахивая дубинкой, Гадюка протянул руку вперед и повернул храповик врат. Темные тучи ненадолго закружились, а затем через врата Крафт снова увидел мрачное каменное здание приюта, входная дверь которого все еще висела на петлях.

– Теперь я использую другую приманку, – сказал Гадюка. – На этот раз это будет сырое мясо, с которого капает кровь. Это заставит этих острозубых монстров бежать! И на этот раз они не будут разочарованы.      У них будет много настоящей плоти и крови, чтобы удовлетворить их – ты и девчонка! От тебя не останется и следа.