Текст книги "Копье Теней"
Автор книги: Джош Рейнольдс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)
– Ты еще слаб после яда арахнарока. Тебе нужно отдохнуть, – твердо сказала Ниока. Окен нахмурился.
– Не забывайся, девочка. Я не безбородик. И в няньках не нуждаюсь. – Он протиснулся мимо них. – Я иду вниз. И не потому, что ты сказала, помни. Просто устал от этого вида. – Он потуже завернулся в меха и заковылял прочь.
– Он сильный. Он поправится со временем.
– Если это время будет. – Волькер посмотрел на женщину: – Ты слышишь голос Зигмара?
– Иногда.
– А сейчас?
– Нет. – Она отвела взгляд. – Думаю, я слышу его в своих снах. Громовой голос, раскатистый, как колокольный бой, голос из грозы и звездного света. Он показывает мне… разное. В моих снах. Показывает, что должно быть и что будет.
– А разве это не одно и то же?
– Не всегда. – Ниока потерла глаза, словно что-то причиняло ей боль. – Вот почему я пошла. Он говорил со мной перед вашим прибытием и сказал, что мне надо идти. А если я откажусь, то, что должно произойти, окажется переписано. Что мне следует быть готовой к тому, что грядет, и сделать то, что должно быть сделано.
– Не думаю, что я понял.
– Я тоже. Но я верю. – Она одарила его безмятежной улыбкой. – Ты встревожен.
– А ты?
– Нет. – Она подняла молот, поднесла его к свету. Волькер разглядел гравировку – свернувшегося червя с лицом бога… лицо Зигмара – на теле гигантского червя. Он поежился – неудивительно, что Кальва так возмущался.
А Ниока продолжила, похоже и не заметив его замешательства:
– Тревога – для тех, кому недостает веры, Овэйн. Моя вера – мой проводник. То, что Заг’мар молчит, не означает, что он не указывает мне путь. Даже когда Владения были отделены друг от друга и скованны цепями Хаоса, он был с нами. – Она поднесла молот к губам и поцеловала выгравированное лицо. – Мы должны только слушать и крепко держаться за свою веру.
– Легче сказать, чем сделать, – пробормотал Волькер.
– Будь это легко, то не было бы вопросом веры. – Ниока постучала головкой молота по его груди. – Всегда помни об этом. – Она опять улыбнулась широко. – Вера – дорога, по которой праведные маршируют к победе.
– Это я уже слышал, – сказал он. Она рассмеялась, и тут ударили корабельные колокола. Кто-то что-то заметил. Волькер тоже разглядел маячащую впереди и внизу скалу, острую и зазубренную, возвышающуюся над степью. Он посмотрел на Брондта: – Капитан?..
– Ха! Так я и думал! – Брондт стоял рядом, перегнувшись через поручни. – Крысы заново заселили Львиный Утес! Я знал, что азириты неглубоко копают. Единственное, в чем можно полагаться на крысаков, – их всегда окажется больше, чем ожидаешь.
– Львиный Утес, – пробормотал Волькер. Он слышал рассказы о похожих на клыки каменных осколках, поднявшихся из степной почвы. Одинокий, подобный башне скальный массив больше всего напоминал звериную челюсть с искривленными каменными стрелами вместо зубов. Скалу пронизывали извилистые туннели, отполированные множеством ног, поскольку она была обитаема – так или иначе – еще со времен Эры Мифов, меняя лишь название в соответствии со вкусами владельцев.
Во время Привратных Войн утес назывался Волчьим, пока три палаты Львов Зигмара из Грозового Воинства не полегли здесь, изгоняя звероподобных хозяев скалы. Сотня Каменных Гуртов, процветавшая в тени утеса, была повержена вместе с Королями-Волками, но на место зверья пришли скавены. Крысолюды пробрались снизу, пока силы Азира возводили укрепления. И когда крысаки ворвались в недостроенную цитадель, новая война разгорелась на пепелище старой.
Такие победы барды не воспевают. Да и не победа тут была, а тупик, патовая ситуация. Львиный Утес превратился в обугленные развалины. Это последнее, что слышал о нем Волькер. Очевидно, развалины оказались еще достаточно хороши для скавенов.
– Твой народ умеет рушить, только ничего не доводит до конца, – проворчал Брондт. – Чтобы истребить крысаков, недостаточно разнести несколько туннелей и сжечь кучку паразитов.
Пораженный внезапной мыслью, Волькер прикинул расстояние – и выругался. Ниока толкнула его локтем.
– Что такое? Что ты видишь?
– Старые торговые дороги. – Волькер показал: – Они идут по прямой, от Львиного Утеса до самого Вышнего города. Вот почему пришлось прогнать отсюда звериные гурты в первый раз – иначе не получалось восстановить связи с городами-червями. И вот почему этот утес понадобился скавенам. По крайней мере, так все думали. Но они не совершали никаких налетов, как я слышал. – Он посмотрел на Зану. – А что, если у крыс на уме было совсем другое?
Женщина застонала:
– Ну, конечно!.. Им нужно было место, чтобы создать это их устройство. И достаточно близко к Горчу, чтобы забрать копье. – Она потерла лицо, покачала головой. – Они это давно спланировали. Грунгни не обрадуется. Если крысолюдам известно об оружии, велика вероятность того, что они теперь ищут и остальные. – Она нахмурилась. – Может, даже заполучили еще что-то из Восьми.
– И что? По мне, так их так только легче будет найти. – Лугаш шагал к ним по палубе, почесывая щеку багром. С тех пор как они выбрались из Горча, рокоборец шатался без дела, не зная, как расслабиться и чем заняться. Волькер понимал, каково это. – Скавены хитры, но не настолько. – Он глянул за перила. – Сколько их там, как думаешь?
Взрыв озарил небо, разбросав по черному красные и желтые зигзаги.
– Уже меньше, полагаю.
За первым взрывом последовал второй. Что-то происходило внизу. Волькер обвел взглядом остальных.
– Похоже, не только мы следовали за ними.
Глава двадцать вторая. БОЙ У УТЕСА
Когда новый взрыв опалил облака, Волькер посмотрел на Брондта. Кто бы ни напал на Львиный Утес, о сохранении тишины они явно не заботились.
– Нам нужно спуститься туда.
– Ты спятил? – фыркнул Брондт. – Я только-только поднял эту лоханку в небо – и не поведу туда, где ее разнесут в клочья.
– Тебе и не придется. Надолго, по крайней мере. – Зана явно что-то задумала.
– У тебя есть план, полагаю. – Брондт покачал головой. Ну, что тут сказать? Конечно, есть. Но у нас нет почти ничего, что бы горело или взрывалось.
– Зато у тебя на борту отряд грундстокских Громовержцев, – ответила Зана. – И твой экипаж. – Она потерла подбородок. – А когда скавены увидят, как эта громадина выходит из туч, они разбегутся. Если не будут заняты боем с тем, кто уже там, внизу. Нам останется только найти копье – мы даже не попытаемся выиграть бой.
Брондт молча пыхнул сигарой. Потом сказал:
– Изложи это им сама. Камнешлем не член моей команды, и я не могу приказывать ему то, что он делать не хочет.
– Я думала, слово капитана – закон.
– Если капитан хочет остаться капитаном, он позаботится о том, чтобы говорить правильные вещи.
Орудийным сержантом Громовержцев был грубовато-добродушный, дородный, бритоголовый дуардин Камнешлем с короткой лопатообразной огненно-рыжей бородой, которую тот постоянно дергал, пока Зана излагала дело. А взгляд дуардина… такой взгляд бывает у офицеров вольной гильдии, которые смотрят на мир – и ясно видят все его прегрешения. Особенно прегрешения тех, кто перед этими офицерами стоит в данный момент.
Когда Зана закончила, Камнешлем нахмурился, сунул шлем под мышку и снова дернул себя за бороду.
– Это самоубийство. Хуже того, нам за это не заплатят. – Он зыркнул на Брондта, тот покосился на Зану.
– Компания Грундсток может выставить азиритам счет за оказанные услуги, – предложила женщина и постучала костяшками пальцев по груди Волькера. – Он оружейник. Он будет свидетелем. – Она ухмыльнулась. – Нет, лучше – он будет нанимателем. – Она цыкнула на запротестовавшего было Волькера. – Кроме того, подумай об этом как о социальном обязательстве. Ты видишь пожар – ты его тушишь. Ты видишь скавена – вжик! – Она чиркнула большим пальцем по своему горлу. – Добрососедские отношения.
Камнешлем засмеялся – весьма неприятно – и посмотрел на Брондта.
– Она дело говорит, эта твоя дамочка.
– Не моя. – Но Брондт кивнул. – В городах-червях еще платят за хвосты скавенов, – задумчиво добавил он.
Камнешлем рассмеялся снова, плюнул на ладонь и протянул руку. Зана сделала то же самое.
– Контракт заключен, – заявил Камнешлем. – Мы будем убивать крыс, но остальное…
– С остальным мы справимся, не бойся, – рявкнул Лугаш, проверяя большим пальцем остроту лезвия топора. На пальце набухла кровавая капля. Слизнув ее, огнеубийца внимательно осмотрел палец. – Хотя, как именно, все равно покуда неясно.
– Бычьи рога, – сказал Волькер. – Двузубый штурм: одна группа атакует с земли, другая – с воздуха. – Брондт хотел возразить, но Волькер продолжил: – Я видел, как сражаются харадронцы на стенах. Приземлиться на эту боевую машину должно быть ненамного труднее.
Окен рассмеялся и хлопнул себя по колену. Он вернулся на палубу вместе с остальными, не пожелав пропускать подготовку.
– А это по-азиритски. Зачем атаковать в одном месте, когда можно атаковать в двух? – Дуардин согнулся, снова закашлявшись, и Волькер бросился к старику. Окен стиснул его запястье: – Я в порядке. Просто остатки яда. Не беспокойся.
– Я не беспокоюсь, – ответил Волькер.
Окен фыркнул:
– Ты всегда был беспокойным. Вот почему из тебя получился хороший оружейник.
Волькер поколебался, но сказал:
– У нас не слишком много шансов на…
Окен махнул рукой, заставляя его замолчать.
– Я тебя чему учил? Есть время, есть место, не то что в шахте.
– Мы в воздухе.
– Без разницы, – отмахнулся Окен, посмотрел на Волькера и постучал себя по голове. – Сконцентрируйся, мальчик. Глаза на цели. Все остальное неважно.
– Глаза на цели, – повторил Волькер и повернулся. – Я возглавлю атаку на машину. Капитан?..
– Угу, парень. Мы приглядим. – Брондт выпустил сигарный дым через ноздри. – Чуток порезов, малость уколов – нам хоть бы хны.
– Я тоже пойду, – сказала Зана, опередив Адхему.
Лугаш лязгнул своим оружием.
– И я тоже, человечек! – Рокоборец уже вздрагивал от возбуждения.
Рогген скрестил руки на груди:
– Я отправлюсь с Камнешлемом. Грабельке привычнее на открытом воздухе, чем в тесной машине.
Ниока положила молот на сгиб локтя:
– Я с Роггеном.
– И я, – подытожила Адхема, ухмыльнувшись Зане. – Трое на трое, а? Шансы найти то, что мы ищем, равны.
– Если найдешь это первой, пожалуйста, можешь попытаться сбежать. – Волькер стукнул по палубе прикладом винтовки, разом пресекая все споры. – Только бежать придется очень быстро. – Он обвел всех взглядом. – Предлагаю готовиться. И молиться.
– Прибереги молитвы на потом, парень, – буркнул Брондт. – Я тут открыл, что боги обычно на стороне тех, у кого пушек больше.
Волькер кивнул:
– Или тех, кто лучше стреляет.
Как только решение было принято, события стали развиваться быстро. «Занк» повернул на восток, приближаясь к Львиному Утесу под прикрытием облаков.
Адхема слегка морщилась, поглядывая на крадущееся по палубе солнце. Дни тут были ярче и свет яростнее, чем в Шаише. Возраст укрепляет силы тел сквернодушных. Она могла находиться на свету, пускай и недолго. Доспехи помогали. Тени помогали еще лучше.
Несмотря на раздражение, она была возбуждена. Так всегда на нее действовало предвкушение битвы. Тем более победа была почти что у нее в руках. Она облизнула клыки, думая о скором торжестве. Возможно, Неферата позволит ей метнуть копье – в награду за усердие. Она составляла целые списки возможных мишеней и как раз представляла одну из них, когда рыцарь-верзила прервал мечты. Рогген наклонился вперед, стискивая поручни и не отрывая взгляда от огня внизу.
– Леди Листвы не выносит твою породу. То, что не мертво, хотя должно быть мертво, – это оскорбляет ее.
– А что думаешь ты? – Вопрос сорвался с губ сам собой. Что это, любопытство? Рыцарь спас ее. Почему? Бездумная храбрость или случайный разрушительный порыв? – Я – оскорбление?
Рогген ухмыльнулся. Он потерял зуб. Наверное, и не заметил, подумала вампирша. Черты его лица были как письмена, рассказывающие историю насилия. Куда более интересную, чем история азирита, на первый взгляд.
– Не для меня. Но я просто человек. Я дерусь. Я не сужу.
Очередной взрыв внизу привлек его внимание, и он наклонился еще ниже. Сердце его стучало неистово, и вампирша вдруг почувствовала в рыцаре что-то родственное, хотя это и не мешало воображать вкус его крови на своем языке.
– Простота лучше всего, – сказала она. – Правосудие оставим богам.
– Да, – сказал он, отводя взгляд. – Пошли. Идем вниз. Пора.
Она элегантно повела рукой:
– Прошу вперед.
Внизу, в помещении, которое называлось перебросочным трюмом, они нашли поджидающую их Ниоку вместе с Камнешлемом и его Громовержцами. Дуардины пялились на вампиршу, но никто не стал возражать против ее присутствия. С некоторым даже удовольствием Адхема отметила, что от нее и от демигрифа дуардины держатся на одинаково почтительном расстоянии.
– Пернатые хищники, – пробормотала она. Демигриф зарычала на нее, мотая хвостом. Животные часто не выносят запаха немертвых.
«Занк» накренился, скрежетнув бортами о зазубренные выступы утеса. Сигнальная лампа, укрепленная над грузовыми люками, моргнула, и Камнешлем начал раздавать приказы свои бойцам. Их было больше дюжины, и они разделились на две огневые группы.
– Мне нужна быстрая высадка. Строимся Железной Стеной, равнение на Нара. Смотрим вверх и в стороны. Кто видит что крупнее джизели – кричит. Крысаки любят всякие игрушки. Ветчинный Кулак?..
– Мы ч’сто били б’льш’х, сержант, – выпалил крепкий дуардин, пристроившийся за бронещитом эфирострельной пушки. – Мы с Хельг’й. – Он нежно погладил ствол орудия. Адхема, фыркнув, переглянулась с Роггеном.
Великан-рыцарь уже сидел в седле, стиснув поводья. Он похлопал демигрифа по шее, успокаивая норовистое животное.
– Думаю, мы пойдем первыми.
– Угу, как пожелаешь, – ответил Камнешлем. – Только не болтайтесь у нас на пути. Мне нужен чистый район развертывания. И без путаницы. – Он обернулся, пригвоздив взглядом одного из бойцов. – Это относится и к тебе, Большой Псих Дренги. В двойной мере. Я вижу, как ты оглаживаешь свой резак. В рукопашную не лезем, парни. Это для зеленокожих и человечков.
Дренги, коротышка-дуардин, пробормотал что-то, но кивнул, поскольку взгляд Камнешлема был тяжел.
– Есть, орудийный сержант. Никакой рукопашной.
– Надеюсь, вы не погнушаетесь, если этим займемся мы, – сказала Адхема. Слух у нее был острый, и она уже уловила свист ружейных пуль, рикошетящих от нижнего корпуса корабля. Скавены осознали присутствие нового игрока. Камнешлем зыркнул на нее, потом ухмыльнулся:
– О нет, сделайте одолжение, рубитесь на здоровье. Просто не стойте на линии огня. – Он пожал плечами. – Хотя… как хотите. Ваш выбор. – Сигнальная лампа вновь запульсировала, заливая трюм багрянцем. – Ну вот. Приготовились. Открытие люков на три… два… и…
Три люка в косой части борта распахнулись с громким лязгом и скрежетом невидимых шестеренок. Звук боя перестал быть приглушенным, и Адхема услышала треск варп-огня и вопли умирающих. Ландшафт внизу выглядел размытым песочно-коричневым пятном с зелеными потеками и лазурными штрихами. Рогген пришпорил Грабельку прежде, чем первый из Громовержцев пошевелился, и демигриф с рычанием выпрыгнула на волю. Адхема, смеясь, последовала за рыцарем.
Она легко соскочила на землю и побежала прежде, чем осела поднятая Грабелькой пыль. Вампирша наслаждалась скоростью и тем, как дергаются и падают зарубленные скавены, попавшиеся под руку. В Шаише скавены считались скверной – Нагаш провозгласил их недостойными и жизни, и того, что идет за ней, так что их следовало уничтожать полностью. Истреблять, как паразитов, которыми они и являлись.
Позади послышался лязг развертывающихся лестниц. Она обернулась и увидела, как Громовержцы спускаются, соскальзывают на землю, а их трущиеся о железо латные рукавицы рассыпают искры. Среди них была и Ниока, губы ее шевелились – вероятно, жрица снова молилась. Адхема слегка пожала плечами. Молитвам не место на поле боя. Владения Смерти принадлежат Нагашу, вне зависимости от предпочтений сражающихся.
Она шагнула в сторону, пропуская несшегося мимо с боевым кличем Роггена. Разметав троицу скавенов, демигриф врезалась в завывающего крысоогра. Скавены сновали повсюду, поднимая тучи пыли, рубились с одетыми в черное воинами или демоническими фигурами. Вонь Хаоса липла к склонам, варп-пламя бушевало в недрах утеса, нагревая сложенные в горе боеприпасы – те взрывались и летели куда попало.
Пронзительное квохтанье заставило вампиршу обернуться, и она увидела розовокожих демонов, резво скачущих наверху, среди подвесных мостков. Чудовища словно вырвались из кошмарных снов – с их мясистых торсов ухмылялись жуткие рожи, они дико размахивали длиннющими, тяжелыми руками с крючковатыми когтями. Фыркая и повизгивая, неслись они вперед на коротких кривых ножках. Один такой клубок неуклюжих конечностей с возбужденным воплем ринулся к Адхеме.
Она увернулась от него и, рубанув по туловищу, рассекла его пополам. Розовое полыхнуло пурпуром, затем посинело, и хихикающее чудовище обернулось двумя прыткими тварями помельче. Адхема пинком отшвырнула демонов, и тут по ней скользнула тень «Занка», плывущего к округлому силуэту скавенской боевой машины.
Юхдак взмахнул рукой – и скавен, скрученный заклятием, закричал, превращаясь в нечто чудовищное. Плоть его вскипела и взорвалась, выпуская бородавчатые щупальца, а торс развалился поперек, обернувшись пастью с бритвенно-острыми зубами. Бывший скавен тут же набросился на своих прежних товарищей, охваченный сверхъестественным голодом, желая только рвать и жрать. Юхдак оставил отпрыска насыщаться и двинулся дальше, поливая все вокруг стекающим с ладоней варп-огнем.
В моменты, когда он направлял волну хаоса на врага, на него нисходило странное ощущение покоя. Он чувствовал, как вибрируют и гудят нити, связывающие его с вызванными демонами, когда те резвятся, дав себе волю. Корчащиеся низшие демоны, слепленные из сырого варп-вещества, жаждали поразвлечься с более «плотными» обитателями Владений Смертных. Они отлично отвлекли скавенов, в то время как Девяносто Девять Перьев занимались делами поважнее.
Колдун подумывал вызвать этих созданий и раньше, но усилия утомляли, а заключать договора с Нерожденными свыше абсолютно необходимого – себе дороже. Да, некоторые умельцы могли вытаскивать демонов из Владения Хаоса при помощи одной только грубой силы, но он был не из таких. Он заключал с ними сделки – или, если не получалось, пари. То на это, баш на баш, услуга за услугу. К счастью, низшие демоны редко задумывались о чем-то, что выходило за пределы удовлетворения их непосредственных нужд.
Юхдак развернулся, пошевелил пальцами, выпуская поток сверкающего пламени. Хлипкая на вид сторожевая башенка забилась в конвульсиях, искривилась, становясь чем-то кошмарным и голодным. Острыми расщепленными зубами она изорвала сидевших в ней скавенов в красные мокрые клочья, после чего неуклюже заковыляла за новыми жертвами. Юхдак весело рассмеялся. Ему доставляло безмерное удовольствие нести в этот мир новую жизнь.
Но его хорошему настроению помешал неожиданный звук – хриплый лай дуардинских пушек. Он оглядел поле боя и выругался, увидев скользящий по небу знакомый силуэт. Колдун вскинул руки, готовясь обдать корпус корабля ведьминым огнем, чтобы судно рухнуло и разбилось о землю. Но прежде, чем он произнес заклинание, что-то ударило его в живот, вышибая воздух из легких и слова из сознания.
Юхдак покачнулся, но выхватил меч из ножен, отогнав нападавшего. И тут его хлестнули слова – святые слова, произнесенные хриплой скороговоркой. Женщина шла на него снова, вскинув над головой двуручный молот. Слепящая аура окружала ее, и колдун невольно поморщился. Сквозь нее текла сила Азира, и душа арканита болела от соседства со жрицей. Да, он узнал ее, эту жрицу.
– Вампирша, псих-дуардин, еще и фанатичка – Хромой Бог выбирает странные инструменты, – выдавил он, попятившись.
– Не нам сомневаться в выборе богов, – ответила она, шагнув за ним. – Я узнала твой запах. Это ты послал пернатых убийц осквернить наш святой храм, колдун. И теперь должен расплатиться за это.
– И кто ты такая, чтобы судить меня?
– Ты уже осужден, – произнесла она с бесящей его безмятежностью. – А я исполняю приговор. – Ее молот ударил – едва ли не быстрее, чем он мог уследить. Колдун, ошеломленный, отпрянул. Женщина замахнулась снова, не давая ему передышки, не позволяя собраться. Развернувшись, она ударила его в бок. Юхдак пошатнулся, едва удержавшись на ногах, и вдруг резко свистнул.
Розовый ужас, вынырнув из дыма, прыгнул на жрицу. Молот обрушился на морду твари, сминая мерзкие черты. Плоть в месте, куда ударил молот, задымилась, и сдувшееся чудище, прогнувшись, распласталось по земле с плаксивым визгом. Еще два демона, хихикая, бросились на женщину. Она сражалась, и исходящий от нее свет разгорался ярче, нещадно слепя – так, что колдуна пробрала дрожь.
Нет, это не обычная фанатичка. Она – нечто иное. Что-то двигалось вместе с ней – гигантская фигура, ведущая ее, ссужающая ей силы. Фигура из звездного света и лязга скрещивающихся мечей.
– Изменяющий дарует мне силу, – пробормотал Юхдак. А может, это проверка? Что, если были другие причины послать его сюда, помимо очевидных? Меч в его руке взвыл, чувствуя божественный свет.
Еще один демон вспыхнул ярким пламенем и скукожился. Женщина перешагнула через горящие останки.
– Правосудие нельзя отменить, только отложить. – Ее голос вонзался в душу занозой; колдун напрягся. – Возможно, Зигмар направил меня сюда, чтобы я стала орудием его гнева. Я не рассуждаю. Я просто следую его воле. – Она ринулась вперед, вскинув молот, взметнулись полы мантии, лязгнули доспехи.
Воздух раскололся под напором черных пернатых тел, пронесшихся мимо чародея на перехват жрицы. Вороны хлестали ее крыльями, драли когтями, клевали, не давая добраться до Юхдака. Некоторые преобразились в двуногих и действовали клинками, в не клювами. Жрица метнулась в одну сторону, в другую, тесня и отгоняя противников.
Но тут сверху, прямо на голову жрицы, спикировал ворон. Мгновением позже женщина закричала. Молот выпал у нее из рук, она пошатнулась, ощупывая лицо. Удар меча высек искры из ее доспеха, швырнув жрицу на землю. Черные сапоги пригвоздили к камням ее руки. Юхдак тихо засмеялся:
– Значит, ты и умрешь по воле его.
Он шагнул к упавшей, занося клинок; на плечах колдуна сидели вороны.
Ахазиан Кел, выругавшись, мощным ударом расколол череп крысы-штурмовика. Не удосужившись выдернуть топор, он взмахнул им вместе с подергивающимся телом, сбив с ног нескольких скавенов. Потом заработал черепомолот, довершая дело. Уцелевшая тварь попыталась отползти, вереща от ужаса. Сделав два шага, Ахазиан настиг крысака, наступил ему на спину, пригвоздив к земле, прорычал:
– Это был лучший конь из всех, что мне доводилось красть! – И снес твари голову.
Потом повернулся, глядя на последние судороги черного жеребца. Джизели скавенов били точно, и даже лошади мертвецов уязвимы для варп-каменных пуль, летящих с огромной скоростью. Конь лежал среди трупов своих убийц, которых раздавил в предсмертной агонии. Ахазиан ощутил укол жалости. Впрочем, ее очень скоро заглушила нескончаемая песня, гудящая в его душе. Песня охотника, убийственная песня. Она влекла его к гигантской, похожей на колесо боевой машине, маячащей среди паутины веревочных мостков, между скальными пиками.
Тень колеса кишела скавенами. Штурмовики в доспехах строились ровными фалангами, вскинув щиты, выставив копья навстречу Келу. Ахазиан рассмеялся. Сколько стен щитов проломил он на своем веку? Пуля ударила в землю возле его ноги, подняв облачко пыли. Он задрал голову, прищурился. Скавены рассыпались по высоким уступам, выискивая удобные позиции. Внезапно среди них выросли фигуры в черном с поющими клинками. Трупы крыс еще не упали, а Девяносто Девять Перьев уже взлетели снова, каркая и ища новую жертву.
Ахазиан, хмыкнув, покачал головой, сделал шаг в сторону штурмовиков, но его опередила визгливая кошмарная стая. Розовые демоны скакали мимо, наполняя воздух маслянистым пламенем самых безумных оттенков. Огонь расплескался по выставленным щитам скавенов – и щиты потекли как вода, заливая крысаков потоками расплавленного металла.
Раздосадовано рыча, Ахазиан размашистым шагом миновал бойню, предоставив демонам развлекаться. Пускай зверюшки Юхдака наслаждаются плодами боя. Его ждет награда получше. Осколок бился о нагрудную пластину, натягивал сыромятный ремешок, и Ахазиан следовал туда, куда он вел, убивая всех, встающих у него на пути, будь то скавены или демоны.
Демоны ползли по корпусу машины, гибли под пулями скавенских стрелков, сгорали, разлетаясь жирными хлопьями, но все больше хихикающих розовых кошмаров раскачивалось на тросовых вантах, крепивших к скалам огромную машину, или скакало по утесу в поисках новых жертв. Юхдак вызвал небольшую армию, хотя некоторые из «солдат» уже колебались, проваливаясь обратно в пустоту. Демоны не задерживаются в реальности надолго, даже в столь оскверненных местах, как эти.
Добравшись до машины, Ахазиан взлетел по грубым деревянным ступеням к ближайшему открытому люку. На верхних мостках рявкнули джизели, пуля ударила в наплечник, едва не сбив Кела с ног. Он зарычал и нырнул в люк, сразу столкнувшись с метнувшимися закрыть крышку люка скавенами.
– Опоздали! – рявкнул он. Скавены тут же прыснули кто куда, кусая и царапая друг друга в стремлении первыми добраться до ближайшей двери в переборке. Ахазиан последовал за ними. Именно туда тянул его осколок. Самый медленный из паразитов умер первым, за ним – следующий, и следующий… Надзиратели хлыстами гнали паникующих клановых крыс по тесным коридорам прямо на него. Кел встретил их со свирепым восторгом, и оружие довольно гудело в его руках, наслаждаясь кровопролитием. Особенно блаженствовал топор.
Ахазиан покрепче стиснул оружие, почувствовав, как впились в плоть шипы – нежно, будто выражая признательность.
– Не беспокойтесь, друзья мои, я не брошу вас, когда обрету копье. У вас будет кровь – моря крови, – когда Охотник станет моим. Мы еще проделаем дыры во Владениях, вы и я.
Он двинулся дальше, рубя визжащих скавенов и топча мечущихся под ногами крыс. Рев аварийных сирен боролся с песней копья за его внимание. И вдруг раньше, чем ожидал, Ахазиан оказался на месте.
Копье, зовущее его по имени, висело в цепях над помостом, вращаемым горсткой сгорбленных рабов, под жужжащей кольцевой моделью, а вокруг потрескивали варп-молнии. Когда одно кольцо модели проходило сквозь другое, Ахазиан видел странные картины, растягивающиеся, уплотняющиеся и тающие в сверкающем ореоле. Ему померещились Фельзитные Равнины в Акши, но он счел это очередными скавенскими фокусами. Несколько штурмкрыс, крупных черно-бурых скавенов, ринулись к нему, визжа и размахивая клинками.
Ахазиан встретил их – с песней копья на губах.
Враги были повсюду. Просто… повсюду.
Тревога грозила вот-вот разорвать Круша в клочья. Надрывались сирены, помощники метались взад и вперед, изображая работу. Круш, сгорбившись, глодал собственный хвост и пытался сосредоточиться. Варп-колесо содрогнулось, из подвешенных крысиных клеток каскадом посыпались искры – вместе с вонью горелых волос и мяса. Битва снаружи отражалась и на его логове. Он слышал все даже сквозь толстый корпус варп-колеса. Хотя не должен был слышать ничего. Значит, какие-то пластины не успели поставить на место.
А еще они не двигались. И это важнее любых пластин. Пока варп-колесо катится, ничто не может его остановить. Никакой враг не настигнет их, а любого, оказавшегося на борту, поймают и убьют воины. Но когда они стоят… нет. Думать об этом было просто невыносимо.
Круш выплюнул хвост и потянулся к визгофону:
– Дрязг! Где ты, дурень-дурень? Еще не загнал их в угол?
– Нет, о самый почитаемый военный инженер, – донеслось сквозь треск помех. Дрязг явно нервничал. Тревога Круша удвоилась. Он отправил помощника возглавить оборону. То, что у Дрязга нашлось время ответить, определенно означало, что он прячется, вместо того чтобы исполнять свои обязанности. Вполне понятно, но досадно.
– Почему нет?
– Они… э… это они загнали нас в угол. – Грохот, принесенный визгофоном, заставил Круша поморщиться.
– Но мы перегруппировываемся, ваше великодушие! Мы сделаем их скоро-скоро, да-да. – Снова что-то грохнуло, потом раздались крики. Много-много криков. И демоническое хихиканье.
Круш, запаниковав, отшвырнул трубку и зарычал на команду, пытаясь подтвердить свое превосходство. Он начал подозревать, что кое-кто из них в ответе за текущие беспорядки. Освященный веками способ возвышения в клане Скрайр, как-никак.
Он втянул в себя добрую щепоть варп-камня, стараясь восстановить ясность мышления. Порошок пронесся по жилам, причесывая мысли. В данный момент варп-колесо застряло. Разве что… да. Да! Это сработает.
– Ге-е-ений, – прошипел он.
Ответом было копье. Куда оно, туда и варп-колесо, да-да. Если он хотя бы запустит машину, они смогут сбежать и, может, даже останутся относительно невредимыми. Варп-колесо надо сохранить – его создателя вместе с ним.
– Внимание-приказ инженерам! – взвизгнул он. – Бить-хлестать рабов! Крутить сверхволчок! Привести варп-колесо в движение, сейчас-сейчас!
– Оно поехало, парень! – взвыл Брондт. – Нам надо поторапливаться. Если они налетят на нас, пока мы тут… – Он умолк, но Волькер и так все понял. «Занк» висел прямо над боевой машиной. Сквозь открытый внизу люк он видел, как огромное «колесо» дрогнуло, готовясь оторваться от Львиного Утеса. Временные мостки провисали и рвались, сбрасывая на далекую землю невезучих скавенов и гогочущих демонов. Огромные шипастые колеса принялись взбивать землю, из выхлопных труб повалил ядовитый дым.
Он сглотнул и вцепился в лестницу. Утяжеленные концы бились о корпус, не находя опоры. Быстро помолившись, Волькер начал спускаться. На полпути он разжал руки и спрыгнул на корпус машины. Дрожь, сразу побежавшая по ногам, ударила в позвоночник, заставив рухнуть на четвереньки. Так он и пополз к люку. Волькер слышал, как другие спускаются следом за ним, но сосредоточился только на входе. Когда он добрался до крышки, взвизгнули петли, и из распахнувшегося люка высунулась оскаленная крысиная морда. Волькер прыгнул.
Он налетел на скавена, и оба рухнули вниз. Крысак хрипел и барахтался, потом потянулся к клинку за поясом. Волькер навалился сзади, зажал шею противника локтем – и резко рванул. Хрустнула кость, скавен обмяк.
Услышав свист, стрелок поднял глаза. В люк заглядывала Зана.
– Хорошая работа, азирит. Я думала, вы, оружейники, не любите пачкать руки.
Волькер отпихнул труп.
