Текст книги "Хороший день для настоящей свадьбы (ЛП)"

Автор книги: Джорджия Ле Карр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

– Если ты приблизишь свой восхитительный рот к моему члену, я сейчас же кончу.

Синди убирает руку.

Я сразу же начинаю скучать по теплу ее прикосновения и наслаждению, которое она посылала по моему телу, но мне не приходится долго скучать. Она опускает руки мне на бедра и притягивает меня к себе.

Наши губы снова встречаются.

Я целую ее, и она двигает бедрами, прижимаясь своей влажной киской к моему члену. Чувствую тепло, исходящее от нее волнами. Мне необходимо оказаться внутри нее. Я должен получить ее сию минуту. Поэтому приподнимаюсь, спрыгиваю с кровати, тянусь к своему чемодану. Выхватываю упаковку презервативов, вернувшись к кровати, разрываю один и раскатываю на член.

Я переползаю через Синди и снова завладеваю ее ртом. Углубляя поцелуй, запустив пальцы ей в волосы. Она положила руки мне на спину, блуждая, лаская, возвращая мою кожу к жизни. Она выгибается, прижимаясь ко мне. Я чувствую ее твердые маленькие соски на своей груди.

Отрываюсь от ее рта, беру член, направляю его к отверстию Синди, поражаясь, что она такая мокрая, готовая для меня. Она одаривает меня опьяненной от похоти улыбкой. Полузакрыв глаза, пока я поддразниваю ее, проводя членом по ее сладкой киски.

Выражение ее лица меняется, как только я вхожу одним жестоким движением. На секунду появляется выражение удивления, затем удовольствие, пока я продвигаюсь внутрь и наполняю ее до конца. Ее киска теплая и восхитительно тугая. Я начинаю двигаться, растягивая, делая своей. Она стонет и обхватывает меня ногами за талию, хватая за задницу и толкаясь в меня.

Я наклоняю под углом, и мой член трется о точку G при каждом толчке. Каждый раз, когда член врезается в нее, она издает звук «Ааааах». Этот звук настолько полон первобытной потребности, что доводит меня до крайности. Мне приходится переключать свое внимание на что-то другое, чтобы не кончить.

Я останавливаюсь, наклоняясь, целую ее в губы. Глубокий, страстный поцелуй, она тает подо мной. Я целую ее в шею, проводя языком вверх-вниз.

Бедра Синди начинают двигаться. Она хочет получить больше трения. Я начинаю двигаться в такт с ней, при каждом толчке полностью наполняя ее. Чувствую, будто огонь проходит через член и поднимается в живот. Руки Синди скользят вверх по моей спине, а потом она обнимает меня за плечи. Затем ее тело начинает судорожно дрожать.

Она впивается ногтями мне в спину, ее оргазм приближается. Лицо искажается, она выкрикивает мое имя и кончает. Жестко. Так сильно, что ее тело становится натянутым, как струна, и я чувствую, как ее киска начинает сжиматься вокруг моего члена, как кулак.

Я увеличиваю темп толчков, короткие быстрых движения, которые заставляют ее бессвязно закричать. Она судорожно втягивает воздух, ее глаза закатываются назад. Хриплый возглас Синди, пытающейся оправиться от оргазма, толкает меня через край.

Мой оргазм захлестывает, напрягая все мышцы, заставляя живот трепетать. Удовольствие разливается по всем клеткам. Она прижимается ко мне, лицом к моей шеи. Нам кажется, мы зависли во времени, в мире чистого удовольствия.

Когда удовольствие угасает, я скатываюсь с Синди и ложусь рядом, пытаясь восстановить дыхание. Тут до меня доходит, что я натворил, но я не чувствую, что совершил ошибку, лежа рядом с ней. Мне кажется, что все так и должно быть.

Чувствую, как матрас слегка прогибается, Синди поворачивается ко мне лицом. Я поворачиваюсь на бок и смотрю ей в глаза. Она выглядит такой красивой без макияжа с растрепанными волосами от секса.

Она наклоняется вперед и целует меня. Не тем отчаянным поцелуем, как раньше, когда мы оба цеплялись друг за друга, как выпущенные на волю демоны. А нежно, чувственно. Опасно. И этот поцелуй говорит мне, что отпустить Синди будет не так-то просто.

Она отстраняется, улыбается мне игривой улыбкой, отчего ее глаза мерцают.

– Теперь ты можешь вернуться на диван, – говорит она. – Если все еще хочешь.

Я ухмыляюсь ей.

– Знаешь, я думаю, что здесь мне будет удобнее.

25

Синди

Как только я проснулась, то сразу же поняла, что нахожусь рядом с Алексом. Сажусь в вертикальное положение на кровати, прижимая простыню к груди. Тут же воспоминаю о прошлой ночи. Флирт за ужином с алкоголем, неловкость, возникшая между нами, ужас от мысли, что в моей комнате поселилось привидение, и, конечно, то, как я практически набросилась на Алекса.

Я ворвалась к нему в комнату, потому что по-настоящему испугалась, вернее была в ужасе, но потом, когда страх прошел, я захотела совсем другого, а именно, конкретно его. Я пытаюсь успокоить себя, говоря, что я была слишком напугана, а испуганные люди совершают странные, неразумные поступки, но я знаю, что страх здесь не причем.

Как только он заявил, если я снова сдвину одеяло, то он меня трахнет, разумнее было оставить одеяло в покое. Но поступила я совсем по-другому, потому что хотела его. Я хотела его с самого первого дня и сейчас хочу, чтобы наши отношения изменились.

Но теперь, при свете дня, я понимаю, что это скорее всего было ошибкой. Между нами не могут произойти никакие изменения. Я работаю на него, не более того. Он сам мне об этом сказал. Вчера. Если бы я не вбежала к нему, этой безумной бы ночи не было.

Я подумываю смыться из его комнаты еще до того, как проснется Алекс, но напоминаю себе, что я взрослая женщина, и у меня нет привычки сбегать от проблем. Нет, я не буду тайком выбираться из его комнаты. Подожду, когда он проснется, скажу, что сожалею о ночи, попрошу его оставить все как есть. Именно так поступают взрослые люди. Это намного правильнее.

Я испускаю долгий вздох, подпрыгнув от ужаса, услышав рядом смех Алекса. Повернув к нему голову, встречаюсь с его взглядом, испытывая удивление, насколько чертовски хорошо он выглядит спросонья. Его лицо смотрится мягче, нежели обычно, с восхитительно взъерошенными волосами. Мне требуется собрать всю свою силу воли, чтобы не потянуться рукой к нему, не убрав волосы с его лба.

– Я думала, ты еще спишь, – произношу я. Голос звучит гортанно. Как будто я делала ему минет всю ночь напролет, что, я полагаю, и делала.

– Нет. Я уже проснулся, – отвечает он.

Я киваю, на самом деле, особо не прислушиваясь к его словам. Понимая, что должна в данную минуту все ему высказать, чтобы покончить с этим, надеясь, что мы сможем сохранить некое подобие наших профессиональных отношений.

– Послушай, Алекс, насчет прошлой ночи. То, что случилось, я согласна с тобой, что этого не должно было произойти.

– Хорошо, что мы пришли к согласию. – Он приподнимается, принимая сидячее положение.

Я слегка поворачиваюсь к нему, мы оказываемся лицом друг к другу.

– Честно говоря, не знаю, что на меня нашло. Хочешь, верь или нет, но у меня нет привычки посреди ночи врываться к мужчинам в номер… и заниматься с ними сексом.

– Вообще-то я тоже не имею привычки спать со своими служащими, – говорит он.

Я улыбаюсь застенчивой улыбкой, испытывая надежду. Наш разговор начинается не так уж плохо, как я думала, лелея надежду, что мы можем забыть об этой ночи и продолжить работать вместе. Хотя забыть об этой ночи можно, но забыть можно с большой натяжкой. Я едва могу смотреть Алексу в глаза, пытаясь отогнать воспоминания насколько потрясающе его член ощущался внутри, а его поцелуй пробуждал во мне столько чувств, о которых я даже не подозревала. Но я смогу с этим справиться. Мне так кажется.

– Хорошо, что мы оба пришли к выводу, что такого не должно больше повториться, – продолжаю я.

Алекс кивает.

– И подобное не может... нет, не может, но и не должно повториться.

Глаза Алекса мерцают, и у меня складывается впечатление, что его забавляет мое бессвязное объяснение.

– Мы оба – взрослые люди. И можем продолжить наши деловые отношения, а эту ночь списать на большое количество выпивки и странный… эм… момент, – заканчиваю я.

– Есть только одна проблема, Синди, – замечает Алекс.

Я чувствую страх внизу живота, хотя он улыбается. Сейчас он скажет, что мы не сможем работать вместе после этой ночи или что-то в этом роде. Я потеряю «Макао» из-за одной своей глупой ошибки.

– Какая? – Тихо спрашиваю я.

Он смотрит оценивающе мне прямо в глаза, что мне хочется отвернуться, но я понимаю, что не должна.

– Я не слишком много выпил вчера, – говорит он.

И произнося эти слова, он запускает руку мне в волосы и притягивает мою голову к себе. Наши губы встречаются. Я целую Алекса в ответ, как будто от этого зависит моя жизнь. Я совершенно не могу остановиться, потому что мое тело предает меня, отвечая на его поцелуй, и опять хочет его. Клитор начинает пульсировать от желания, кожу покалывает, как будто надвигается гроза. Руки сами собой тянутся к груди Алекса, к его рукам, спине.

Я не знаю, что происходит со мной, когда я оказываюсь рядом с ним, но это настолько сильное чувство, противостоять которому невозможно. Он будто околдовал меня, лишив ума, силы воли, чувства самосохранения и ответственности. Меня совершенно не волнуют последствия моих действий. Я хочу его, вот и все.

И ощущаю, как машинально двигаюсь, такое впечатление, что мое тело действует отдельно от головы. Перекидываю ногу через Алекса и сажусь на него верхом, целуя его, упиваясь поцелуем и его телом. Его руки двигаются вверх и вниз по моей спине и бокам. Я чувствую, как его твердый член прижимается к моей киске. Мысли кричат, что я должна сейчас же все прекратить. Один раз (ладно, не один раз, но поскольку все случилось вчера ночью, можно сказать, что это один раз за один долгий день), хотя все это можно классифицировать как ошибку с приходом дня, когда эйфория ночи исчезает... я отрываюсь от его поцелуя.

– Алекс, мы не должны так себя вести, – выдыхаю я.

– Не должны?! – переспрашивает он совсем не серьезно.

– Это было бы большой ошибкой.

– Мммм.

– Я работаю на тебя, мы должны сохранить исключительно профессиональные отношения. Я ненавижу женщин, которые спят со своими боссами. – Я хмуро смотрю на улыбающегося Алекса.

– Угу.

– И это все, что ты можешь сказать?! – Требую я ответа.

– Нет, но мне было бы гораздо легче тебе поверить, если бы ты не сидела на мне верхом и не терлась своей горячей влажной киской о мой член.

– Я... ох.

Он, конечно, прав. Я не хочу перечить ему, но мне хочется, чтобы он меня уговорил. Сказал, что мы можем все повторить и продолжить наши отношения таким образом. Кажется, он понял мой намек.

– Конечно, ты работаешь на меня, но мы же вроде как в отпуске. Понятно, что нас тянет друг к другу, так почему бы нам не выкинуть всякий вздор из головы, пока мы здесь. А когда вернемся домой, у нас будут чисто профессиональные отношения, которых ты так хочешь… без химии.

Должна признаться, мне нравится его план.

– Значит, мы можем немного повеселиться, и все закончится, когда мы вернемся в Лондон? – Спрашиваю я.

Он пожимает плечами.

– Если ты так хочешь.

– Я согласна, – говорю я, наклоняясь и снова целуя Алекса.

Но смогу ли я? Смогу ли я, действительно, отпустить его, когда мы вернемся домой? Конечно, смогу, успокаиваю я себя. Ничего плохого не будет, но я не могу отпустить его сейчас, а так, по крайней мере, за это время получу некое удовольствие. Кто знает, может он прав, и он сможет исчезнуть из моей жизни, и я не буду хотеть его, когда мы вернемся домой, у меня начнет действовать типа закона пресыщения и все такое. В глубине души я чувствую, что это не сработает, но цепляюсь за эту идею, как цепляюсь за него самого.

Я тянусь к члену Алекса, желая почувствовать его внутри себя, но он хватает меня за запястье и останавливает. Я отрываю свои губы от его губ. Неужели он передумал? Его улыбка говорит мне, что он не передумал.

– Сначала я хочу насытиться тобой, – говорит он низким хриплым голосом, от которого моя киска сжимается, а соки вытекают.

Он кладет руки мне на плечи и перекатывает меня с себя на спину. Я лежу, глядя на него снизу вверх, он со страстью смотрит на меня. Он оставляет на моих губах мимолетный поцелуй, но я хочу большего.

– Готова? – спрашивает он все тем же хриплым, сексуальным голосом.

Я киваю, и он опускает голову, проводя языком по моей коже, между грудей, вниз по животу. Он широко раздвигает мои ноги, я задерживаю дыхание, ожидая, как он с жадностью начнет поглощать мою киску своим ртом, как было прошлой ночью, но вместо этого он до нее не дотрагивается. Ах, он решил испробовать на мне другую технику, гораздо более мучительную. Он приподнимает мою ногу и проводит языком по внутренней стороне бедра, посылая дрожь по всему моему телу. Он облизывает мое колено, а затем переходит к другой ноге.

Его прикосновения легкие, дразнящие, и это сводит меня с ума. Он пробуждает каждую клеточку в моем теле, наполняя глубоким желанием, отчего клитор пульсирует, а моя киска жаждет его члена. Я не в состоянии получить освобождения, он только безжалостно дразнит меня, подготавливая к тому, что должно произойти дальше.

Наконец, он отпускает мою ногу и становится на колени между моих ног, глядя на мою киску. Мои ноги широко расставлены, и я знаю, что вся выставлена напоказ, но не стесняюсь этого, наоборот, совершенно не испытываю стыда. Даже могу сказать, что чувствую свою власть над ним. Он поднимает голову и на секунду встречается со мной взглядом.

От неудержимого желания в его глазах у меня по спине пробегают мурашки.

Он протягивает руку и проводит двумя пальцами между моих половых губ. Его пальцы легко скользят по моим половым губам, а затем, наконец, достигают моего набухшего клитора. Я так возбуждена, так жажду его прикосновений, что вся дрожу. Даже его легкое прикосновение посылает электрический разряд по всему телу, я задыхаюсь от сильных ощущений.

Он улыбается, а потом опускает вниз голову, и я вижу только его макушку и руки. Он поднимает мою ногу и кладет ее себе на плечо, поглаживая рукой бедро. Второе бедро придерживает другой рукой, и, наконец, когда я думаю, что больше не вынесу, он начинает ласкать языком мой клитор.

Я так готова к нему, клитор так набух, что его прикосновения вызывают боль. Я с трудом дышу, с усилием, заставляя себя оставаться на месте, испытывая сладкую боль, которая струится по всему телу. Это длится всего несколько секунд, затем я привыкаю к его прикосновениям, испытывая только удовольствие, грубое неподдельное удовольствие, которое поглощает меня целиком.

Он водит языком по моему клитору, облизывая сверху вниз, а затем из стороны в сторону. Я уже чувствую, как нарастает мой оргазм. Алекс так сильно возбудил меня, что я уже на грани, если он еще раз прикоснется к моему клитору, то…

Теперь он сосет клитор, втягивая ртом, его язык кружит вокруг. Его прикосновения грубые и немного агрессивные, мне они чертовски нравятся. Он резко вдыхает, у меня перехватывает дыхание, я слышу болезненный звук «ахххххх», вылетающий из моего рта, но…

Я сжимаю руки в кулаки, выгибая спину, пока он продолжает свою чудесную атаку на мои чувства. Бедра приподнимаются сами собой, сильнее прижимая клитор к его языку, но он выпускает его изо рта, возвращаясь к облизыванию чувствительной плоти вокруг.

Прижав язык к центру клитора, я испытываю такое сильное ощущение, такое неожиданное чувствую, что моя верхнюю часть тела буквально приподнимается над кроватью. Со стоном произношу его имя, плюхаясь обратно, едва контролируя себя. Все тело покалывает, живот сводит, клитор пульсирует перед оргазмом, который вот-вот взорвется во мне в любой момент.

Мне не хватает воздуха, но сколько бы я не пыталась вздохнуть, у меня не получается. Голова как в тумане, когда я чувствую, что теряю контроль. Мои стоны превращаются в маленькие звериные всхлипывания, пока он доводит меня до исступления. Он не останавливается даже ни на секунду.

Увеличивая мой оргазм, наращивая свои движения.

Как раз в этот момент, когда мне кажется, что я больше не вытерплю эту безжалостную, сладкую пытку, он вводит пальцы в мою киску, и я слышу со стороны, как снова и снова выкрикиваю его имя, когда оргазм, наконец, начинается, освобождение захлестывает, тело берет верх над моим разумом и уносит меня на ковре экстаза.

Глаза затуманиваются, я буквально ничего не вижу перед собой. Слышу только свой собственный пульс грохотом, отдающийся в ушах. Я снова выкрикиваю имя Алекса, достигнув пика оргазма, а затем на мгновение все становится неподвижным и черным, я ничего не вижу и не слышу. Темнота окутывает меня всего секунду, затем отбрасывает назад, как на американских горках, в том удовольствие, которое я испытываю.

Когда все заканчивается. Мои чувства возвращаются ко мне, руки и ноги отяжелели, как свинец. Я делаю глубокий вдох и слышу свое тяжелое дыхание, пытаясь прийти в себя. Алекс не ждет, когда я приду в себя.

Он убирает мою ногу с плеча, раскатывает резинку на свой жесткий член, затем встает на четвереньки, ползком пробираясь по моему телу. Это невероятно возбуждает, когда я вижу, как этот сильный зверь заявляет на меня свои права. Он снова начинает водить языком по моей коже. Его губы находят мои, и я чувствую вкус своего оргазма на его языке, на его губах. Мои соки блестят на его подбородке и шеи.

Он отрывается от моих губ и без предупреждения хватает меня, перевернув на живот. Он снова запускает пальцы в мой вход, хлюпающие звуки напоминают насколько я невероятно мокрая, как сильно я все еще хочу его. Я игнорирую тяжесть во всем теле и поднимаюсь на четвереньки, приглашая Алекса войти.

Он вытаскивает пальцы, проводит подушечками мокрых пальцев по моему позвоночнику. Я изгибаюсь, прижимаясь от его прикосновений. Он двигает руками вверх и вниз по моим бедрам, затем по заднице, а потом я ощущаю его член, твердый и огромный у входа киски.

Он хватает меня за бедра, входя, притягивая к себе, проникая своим огромным членом. У меня перехватывает дыхание, пока он заполняет, невыносимо растягивая киску, я опять пытаюсь привыкнуть к его размеру.

Он не сдерживается. Крепко удерживая меня за бедра, притягивая к себе с каждым толчком, и начинает вбиваться длинными жесткими толчками, что я всякий раз дергаюсь вперед, как игрушка, не контролируя собственных движений, снова поглощенная плотским удовольствием того, что он вытворяет внутри меня.

Он убирает руку с моего бедра, но это не имеет значения. Я двигаюсь вместе с ним, подстраиваясь под его ритм. Я пребываю в таком экстазе, почти животном от своего желания, пока он наполняет меня.

Я чувствую, как его рука скользит по моему телу, лаская живот, затем опускается ниже, он прижимает пальцы к моему клитору. Такое ощущение, что он прижал к нему что-то горячее. И словно ко мне подвели электричество, когда мой и без того нежный клитор кричит от его грубого, настойчивого прикосновения.

Я выкрикиваю его имя, не узнавая свой собственный голос, как только оргазм взрывается из ниоткуда, прорываясь сквозь все тело. Я не могу вдохнуть и парю, безвоздушно в невесомости. Я снова и снова зову его по имени, как будто это единственное слово – мой якорь к реальности, пока плыву по облакам.

Чувствую, как руки в локтях подкашиваются, я падаю на локти. Киска плотно сжимает его член, еще один оргазм идет вдогонку первому, приближая меня еще ближе к нирване. Я выкрикиваю имя Алекса, а затем поток неразборчивого бормотания, а тело поет от удовольствия.

Мой оргазм начинает отступать, я снова становлюсь собой. Такое чувство, что только его имя и член удерживали меня на якоре, не давали уплыть и полностью потерять себя. Он убирает пальцы с клитора, и я одновременно испытываю облегчение и разочарование от того, что лишилась его чудесного прикосновения.

Чувствую, как его рука захватывает мои волосы, намотав на кулак, и он тянет мою голову назад. Я поднимаюсь, жгучая боль у корней волос только усиливает удовольствие, которое чувствую другими частями тела. Он подтягивает меня к себе, прижимая к груди, и обхватывает руками за талию, удерживая на месте.

Я чувствую его теплое дыхание, щекочущее шею, как только он целует там кожу, он начинает шептать мое имя, я слышу дрожь в его голосе. Я протягиваю руку и обхватываю его за голову, повернув к нему лицо и глубоко целую, пока он резко входит в меня.

Он целует меня в ответ, грубо, я знаю, что он сам еле сдерживается. Я сжимаю киску, сильнее прижимаясь к нему, он стонет мне в рот. Он прекращает поцелуй, целуя меня в плечо, затем чувствую, как прижимается лицом к моей шеи, выдыхая. Он произносит мое имя голосом, наполненным похотью, который сильно меня возбуждает, а потом кончает, его член дергается и дергается, сжимаемый моей киской, сперма выливается в презерватив. Я скорблю по этому факту. Скорблю, что не могу почувствовать его горячее семя внутри себя.

Все его тело застывает, он даже не дышит. Его руки сжимаются вокруг меня, прижимая крепче к себе, как будто он хочет, чтобы мы были одним целым. Затем он расслабляется, мышцы перестают напрягаться, он делает глубокий вдох. С силой прижимая к себе.

И его член выскальзывает, он все равно продолжает меня удерживать в своих руках. Затем он тянет меня в сторону, и мы плюхаемся на кровать, я по-прежнему прижимаюсь к нему спиной. Чувствую спиной, как вздымается его грудь, пока лежу в его объятиях, наслаждаясь моментом близости, наслаждаясь осознанием того, что я заставила его кончить с такой же силой, как и он меня.

26

Синди

Меня окутывает восхитительное послевкусие сказочного утреннего секса, но Алекс вдруг заявляет, что бабушка просила его вчера вечером появиться на завтраке со всей семьей, так она рано встанет сегодня... что означает, что у меня есть примерно пятнадцать минут, чтобы принять душ и одеться.

Я с визгом выскакиваю из кровати. Его смех преследует меня, пока я голая бегу назад в свою комнату через смежную дверь.

Меньше чем через пятнадцать минут я стучу ему в дверь. Он хватает меня и притягивает к себе, и я сразу же чувствую его эрекцию.

– Думаю, что бабушка не будет возражать, если мы немного опоздаем, – шепчет он мне на ухо, когда его рука скользит мне под юбку.

Я хочу запротестовать. Действительно хочу, но как только его пальцы достигают моей киски, ноги раздвигаются шире. Тихий стон срывается с моих губ, он поднимает меня, как чертовый пещерный человек, и несет к кровати, бросив на нее.

Когда мы спускаемся в столовую, за столом уже сидит вся семья, но настроение кажется мрачным. Хотя обе Ледяные сестры, похоже, ведут себя наилучшим образом. По крайней мере, сегодня обо мне не шепчутся по-русски.

Бабушка смотрит на Алекса, потом на меня. В ее глазах вспыхивает огонек.

– Похоже, вы оба не выспались.

– На самом деле, никто из нас не выспался прошлой ночью из-за визгов и воплей. Довольно большая неприятность, учитывая, что моя спальня находится в противоположном крыле, – саркастически вставляет Петра.

Вот это уже больше похоже на ее поведение. Я чувствую, как у меня начинают краснеть щеки. Мы не производили такого шума, я может и кричала раз или два, может три, но не больше. Остальные два раза я кричала в подушку.

Алекс свирепо смотрит на Петру, бабушка бросает на нее взгляд, который останавливает ее дальнейшие комментарии, но она уже и так все сказала и может больше ничего не говорить. Она уже выставила меня дешевкой и распутницей. Она смотрит в свою тарелку с легкой ухмылкой.

Бабушка переводит на меня взгляд.

– Я до сих пор помню, как занималась любовью всю ночь напролет.

Ледяные сестры потрясенно ахают.

– Что? – Невинно спрашивает их бабушка. – А вы думаете, у меня никогда не было секса. Как вы думаете, появилась на свет твоя мать? – Она снова поворачивается ко мне. – Почему бы вам двоим не отдохнуть? Просто заприте дверь, разденьтесь догола, свернитесь калачиком в постели и посмотрите фильмы.

Я чувствую, что снова краснею, и делаю большой глоток апельсинового сока, чтобы скрыть свои пунцовые щеки. Мысль о том, чтобы запереться в спальне с голым Алексом. Мы явно не будем смотреть фильмы. Я точно знаю, чем мы будем заниматься, если останемся голые вдвоем.

Нельзя отрицать, что Алекс умеет обращаться с женщинами. Секс прошлой ночью был хорош, но этим утром был намного лучше. Это, безусловно, лучший секс, который у меня был, и даже несмотря на то, что у меня все болит от прошлой ночи и сегодняшнего утра, я бы с радостью рискнула испытать еще больше боли, чтобы получить еще одно удовольствие такого рода.

Даже просто сидеть рядом с ним за столом, заставляет меня возбуждаться и нервничать, потому что он так близко находится ко мне. Пару раз наши бедра соприкасаются под столом, и клитор начинает пульсировать в ответ смесью боли и желания. Боже, это невероятно, как сильно я его хочу.

– Синди? – Зовет Алекс.

Все взгляды за столом устремлены на меня, и я понимаю, что прослушала то, что он сказал.

– Извини, – бормочу я. – Я была за миллион миль отсюда. – Слава Богу, люди не умеют читать мысли. Я делаю еще один глоток апельсинового сока, сожалея, что уже второй раз за завтраком, выставляю себя такой дурой.

– Я рассказывал, как тебе нравится ездить верхом, – невинно говорит Алекс, отчего я тут же вспоминаю, как скакала на его твердом члене.

Я давлюсь соком и, слава Богу, не разбрызгиваю апельсиновый сок по всему столу, но начинаю бороться с приступом кашля. Петра и Анастасия начинают смеяться над моей реакцией. Бабушка смотрит на меня с беспокойством, а Алекс хлопает меня по спине.

Он смотрит мне прямо в глаза.

– Я что-то не так сказал, Синди? – невинно спрашивает он.

«Ты же хорошо знаешь, что сказал именно то, что думал, как и я», заявляю я про себя. Черт побери, сегодня утром мы уже скакали верхом. Ясно, что он хотел получить от меня ответную реакцию. Ну, в эту игру могут играть и двое.

– Нет, все правильно. Я люблю ездить верхом. Ничто не сравнится с ощущением, когда находишься на вершине сильного, могучего зверя и чувствуешь, как он движется под тобой. Я от этого испытываю настоящий восторг, – гортанно говорю я, притворяясь такой же невинной, как и он.

Теперь очередь Алекса чуть не подавиться своим завтраком, и я улыбаюсь в свой стакан с соком. Пусть знает, что я тоже могу так же ответить.

– Ты должен как-нибудь отвезти ее прокатиться верхом, пока вы здесь, Алекс. Отведи ее к ручью. Там действительно так романтично, – вставляет бабушка, спасая меня от любого комментария, которое придумал бы Алекс.

– Я уже брал ее кататься. Мы даже ездили к озеру, – заявляет Алекс.

– Отвези ее к ручью, но только без галопа. Я не хочу никаких несчастных случаев. Синди должна родить тебе много здоровых детей, – добавляет бабушка с дерзкой улыбкой.

Клянусь, эта старая леди говорит все это нарочно. Я начинаю ерзать на стуле от смущения, пытаясь беззаботно улыбаться, как поступила бы настоящая невеста.

– Я запомню это, бабушка, – говорит Алекс с насмешливой улыбкой. – Хотя, думаю, пройдет немало времени, прежде чем мы начнем думать о детях. У меня полно других идей на счет Синди.

– Не затягивай, – отвечает бабушка. Она уже не улыбается. – Мне бы очень хотелось увидеть моего внучатого племянника или племянницу, прежде чем я покину это тело. – Она поворачивается ко мне и наклоняется вперед. – Ты подаришь же мне правнука, прежде чем я умру? – шепчет она.

Сбитая с толку подводными течениями этой семьи, которых я совершенно не понимаю, я поворачиваюсь за помощью к Алексу. К моему удивлению, он побледнел, пялясь во все глаза на бабушку.

Ледяные сестры смотрят на меня со смесью неприязни и ликования, что совсем мне не помогает. Но хуже всего то, что я ненавижу врать бабушке. Я понимаю, что в этом вопросе просто не могу ей солгать. Она – величественная старая леди с золотым сердцем, а мы с Алексом обманываем ее. Я вытираю рот салфеткой и встаю из-за стола.

– Если вы извините меня, я пойду к себе в комнату. Подозреваю, что на мне сказывается перемена временных часов… в частности Лондона, – извиняющимся тоном произношу я.

– Конечно, дорогая. Отдохни. – Улыбается бабушка.

В ее улыбке есть что-то потерянное и грустное. Как будто я не прошла решающий тест. Я хочу протянуть руку и обнять ее, прижать ее худенькое тело, сказать, что если бы была моя воля, то у меня была бы дюжина детей от Алекса... но не могу. Это не моя жизнь. Моя жизнь там, в Лондоне. Через неделю или две я уеду и больше никогда не увижу бабушку.

– О, и мне жаль, что у тебя не работали батареи, – добавляет она. – Я пришлю починить их.

Я благодарно улыбаюсь и убегаю, пока Петра не успела еще пошутить на мой счет. Я уже на полпути к лестнице, когда слышу за спиной шаги. Мне даже не стоит оборачиваться, понимая, что это Алекс.

– Ты резко ушла, – заявляет он, догоняя меня.

– Ага. Забавно, что все шутили по поводу меня, и я не захотела оставаться за столом, – огрызаюсь я, перепрыгивая через две ступеньки.

Когда я поднимаюсь по лестнице, Алекс хватает меня за запястье и разворачивает лицом к себе.

– Это часть твоей работы, – говорит он, его глаза холодные и жесткие. – Не забывай. Это всего лишь работа.

Шок от того, что я вижу его таким холодным и далеким, подобен тому, что меня окатили ледяной водой.

– Прости. – Голос звучит тихо и чуждо даже для меня. – Я просто устала. Пожалуй, я все-таки вздремну.

Он провожает меня до двери в мою комнату.

– Возьми все, что тебе нужно, и приходи ко мне через пять минут. Ты можешь вздремнуть и у меня, – отвечает он.

Он уходит прежде, чем я успеваю ответить, и это, наверное, хорошо, потому что ему бы совсем не понравился мой ответ. Да, я работаю на него, но если он думает, что может командовать мной подобным образом, то лучше ему подумать еще раз.

Я иду в свою комнату и сажусь на край кровати. Не сомневаюсь, что Алекс на полном серьезе приказал мне появиться у него, но мне интересно, как он поступит, когда пройдут пять минут, а я не появлюсь? Он придет за мной?!

Эти пять минут кажутся вечностью, но они проходят, и через десять минут я понимаю, что он такой же упрямый, как и я. Он не придет за мной, потому что он приказал прийти к нему, а я не пришла.

Я решаю, что не собираюсь просто сидеть и думать об Алексе. Чем дольше я сижу на краю кровати, глядя на дверь, соединяющую наши комнаты, тем больше вероятность, что я сдамся и побегу к нему. Я встаю, беру сотовый телефон и иду в ванную комнату. Я думаю, что пришло время мне понежиться в красивой большой ванне. Я включаю кран, набирая номер Рейвен.

– Ну, как дела? – спрашивает она.

Я громко вздыхаю.

– Это очень хороший вопрос.

Она хихикает.

– Я знала, что в один прекрасный день ты встретишь своего мужчину.

Я бросаю в воду щедрое количество ярко-голубой соли для ванн.

– Ну, он не такой, как я ожидала.

– Ты уже переспала с ним, не так ли? – спрашивает она.

– Какого черта?! Откуда ты знаешь?!

– Я не знала, – говорит она, и я слышу улыбку в ее голосе. – Но теперь знаю. Ну и что? Как все было?