Текст книги "Танец с драконами"

Автор книги: Джордж Р.Р. Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 78 страниц) [доступный отрывок для чтения: 28 страниц]

Тирион передвинул своего копьеносца. Каво ответил ему легкой лошадью. Тирион переставил своего арбалетчика на квадрат выше и сказал, – Красный жрец снаружи похоже думает, что Волантис должен биться за эту серебрянную королеву, а не против нее.

– Красному жрецу было бы благоразумнее держать язык за зубами. – сказал Каво Ногарис. – Уже сейчас идут бои между его последователями и теми, кто покланяется другим богам. Своей болтовней Беннеро добьется только дикого гнева на свою голову.

– И что за болтовня? – спросил карлик, играясь своей пешкой.

Волантинец махнул рукой.

– В Волантисе тысячи рабов и вольноотпущенников толпятся на храмовой площади каждый вечер, чтобы услышать, как Бенерро вопит о кровавых звездах и огненном мече, который очистит мир. Он проповедует, что Волантис точно вспыхнет, если триархи поднимут оружие против серебряной королевы".

– Даже я могу это предсказать. А, вот и ужин.

На ужин была тарелка жареной козлятины, с гарниром из мелконарезанного лука. Мясо было пряным и ароматным, поджаристым снаружи, красным и сочным внутри. Тирион отщипнул кусочек. Он был так горяч, что обжег его пальцы, но и так хорош, что ничего не оставалось, как потянуться за следующим куском. Он запил мясо бледно-зеленой волантинской наливкой, которая больше всего напоминала ему вино, которого он не пил уже давным-давно.

– Очень славно, – сказал он, подняв своего дракона.

– Самая важная фигура в игре, – заявил он после того, как побил одного из слонов Кваво. – А у Дейенерис Таргариен их целых три, говорят.

– Три, – согласился Кваво. – Но им противостоят трижды по три тысячи врагов. Граздан мо Эраз был не единственным посланником из Желтого Города. Когда Мудрые Господа выйдут в бой против Миэрина, легионы Нового Гиса будут сражаться на их стороне. Толоссийцы. Элирийцы. Даже дотракийцы.

– Дотракийцы недалеко от ваших собственных ворот, – сказал Халдон. – Кхал Поно.

Кваво помахал бледной кистью руки в знак отрицания.

– Наездники придут, мы дадим им дары, и наездники уйдут.

Он передвинул снова свою катапульту, обхватил тирионовского гипсового дракона, и снял его с доски.

Потом последовал жестокий разгром, хотя карлик еще сделал дюжину ходов.

– Пришло время для горьких слез, – сказал Кваво, подгребая к себе кучу серебряных монет. – Еще разок сыграем?

– Не стоит, – сказал Халдон. – Мой карлик уже получил свой урок смирения. Я думаю, что лучше нам вернуться на наш корабль.

Снаружи на площади, еще горели ночные фонари, но священник уже ушел, и толпа постепенно расходилась. Окна борделя мерцали светом свечей. Изнутри слышался смех женщин. "Ночь еще молода", сказал Тирион. "Каво, возможно, не сказал нам всего. И шлюхи слышат больше от мужчин которых они обслуживают".

"Ты так сильно нуждаешься в женщине, Йолло?"

"Такая любовница, как собственная рука, мужчине быстро надоедает". Может, Селорис и есть то место, куда отправляются шлюхи. Может, Тиша сейчас там с татуровкой в виде слезы на щеке. "Я чуть не утонул. Мужчине нужна женщина после такого. И потом, должен же я убедиться, что мой член не превратился в камень".

Полумейстер засмеялся. "Я буду ждать тебя в таверне у ворот. Не затягивай со своим делом."

"– О, не волнуйся на этот счет. Большинство женщин предпочитают закончить со мной так быстро, как они могут."

По сравнению с теми борделями. которые карлик частенько посещал в Ланниспорте и Королевской Гавани, этот бордель был вполне приличным. Владелец, по-видимому, не говорил ни на одном языке, кроме волантинского, но он вполне понимал звук серебра, и провел Тириона через арку в длинную комнату, пропахшую фимиамом, где слонялись четверо скучающих молодых рабынь в разной степени раздетости. Двое из них уже наверняка отметили не менее сорока дней рождения, прикинул он; а самой молодой было около пятнадцати-шестнадцати лет.

Ни одна из них не была столь отвратительной, как те шлюхи, которых он наблюдал в порту, хотя и красавицами этих было назвать трудно. Одна была явно беременна. Другая была просто толстуха, щеголявшая железными кольцами в обоих сосках. У всех четырех девушек под одним глазом были вытатуированы слезы.

– У тебя есть девушка, которая разговаривает на языке Вестероса? – спросил Тирион. Хозяин прищурился, не понимая, поэтому он повторил вопрос на высоком валирийском. На этот раз мужчина, казалось, уловил слово или три и ответил на волантийском. "Закатная девушка" – было все, что карлик смог понять из его ответа. Он посчитал что это означает девушка из Закатных Королевств.

В этом доме была всего лишь одна такая, и это была не Тиша. У этой были веснушчатые щеки и жесткие рыжие кудри на голове, что обещало такие же веснушки на груди и рыжие волоски между ног.

– Вот она подойдет, – сказал Тирион. – И еще дайте мне кувшин вина. Красное вино, рыжая плоть.

Шлюха посмотрела на его безносое лицо с отвращением в глазах.

– Я оскорбил тебя, сладкая? Я отвратительное существо, о чем бы тебе с готовностью поведал мой отец, если бы он не помер и не завонялся.

Хотя она и была похожа на жительницу Вестероса, но не могла произнести ни слова на общем языке. Возможно, ее взяли в рабыни еще ребенком. Ее спальня была маленькой, но на полу лежал мирийский ковер, и матрац был набит перьями, а не соломой. Мне доводилось видеть кое-что похуже.

– Назовешь мне свое имя? – спросил он, взяв чашу вина из ее рук. – Нет?

Вино было крепким и кислым, и не нуждалось в переводе.

– Я думаю, что пора навестить твое лоно, – он вытер рот тыльной стороной ладони. – Ты уже спала раньше с монстром? Сейчас самое время попробовать. Снимай свои тряпки, и ложись на спину, если это тебе приятно. Или неприятно.

Она смотрела на него, не понимая, пока он не забрал кувшин из ее рук, и не задрал ее юбку ей на голову. После этого она поняла, что от нее требуется, хотя и не проявила себя достаточно активной в постели. Тирион уже так давно не был с женщиной, что излился в нее уже после трех фрикций.

Он откатился от нее, ощущая скорее стыд, чем удовлетворение. Это было ошибкой. Каким ужасным существом я стал.

– Ты знаешь женщину по имени Тиша? – спросил он, наблюдая, как его семя стекает из нее на кровать. Шлюха не отвечала.

– Ты знаешь, куда отправляются шлюхи? – Она точно так же не ответила. Ее спина была густо покрыта следами ударов и рубцами. Эта девушка хороша в постели, как дохлятина. Я словно трахал труп. Даже взгляд у нее мертвый. У нее даже нет сил ненавидеть меня.

Ему нужно было вино. Много вина. Он схватил кувшин обеими руками и поднес его к губам. И полилось красное вино. Часть полилась внутрь, в глотку, часть пролилась вниз по его подбородку. Вино стекало с его бороды и намочило перину. В свете свечей оно казалось таким же темным, как то, которым отравили Джоффри. Когда он закончил, то перевернул пустой кувшин, и то шатаясь, то переваливаясь, направился на поиски ночного горшка. Его нигде не было видно. Его желудок стал тяжелым, и он упал на колени, его стошнило прямо на ковер, на этот чудесный мирийский ковер, такой же удобный, как ложь.

Шлюха расплакалась от этой неприятности. Они обвинят в этом её, понял он со стыдом. "Отрежь мне голову и отнеси её в Королевскую Гавань," – посоветовал ей Тирион. "Моя сестра сделает тебя леди, и никто никогда больше не высечет тебя". Она не поняла ни слова, так что он раздвинул её ноги, пролез между ними и взял её ещё раз. Это она, по крайней мере, могла понять.

Позже, когда вино исчерпалось как и он сам, он смял одежду девицы и бросил ее в дверь. Она поняла намек и убежала, оставив его одного в темноте, погружающегося все глубже в перину. "Я вонючий пьяница". Он не осмеливался закрыть свои глаза из-за страха уснуть. За завесой грез, Печали ждали его. Каменные ступени, восходящие бесконечно, крутые, скользкие и коварные, и где-то на вершине Скрытый Господин. "Я не хочу встретиться со Скрытым Господином". Тирион влез в свою одежду и нащупал путь к лестнице. "Гриф спустит с меня шкуру. Хотя что с того? Если и есть карлик, не заслуживающий собственной шкуры, то это я".

На полпути вниз по ступенькам пол ушёл у него из-под ног. Как-то он сумел смягчить падение руками, превратив его в неуклюжий грохочущий кувырок. Шлюхи удивлённо уставились на него, когда он приземлился у подножия лестницы. Тирион поднялся на ноги и поклонился им. "Когда я пьян, я куда проворнее". – Он повернулся к хозяину. "Боюсь, я испортил ваш ковер. Девчонка не виновата. Позвольте, я заплачу". Он вытащил горсть монет и бросил их мужчине.

– Бес, – раздался низкий голос у него за спиной.

В темном углу комнаты сидел мужчина, шлюха извивалась у него на коленях. Я не видел эту девчонку. Если бы видел, я бы отвел наверх ее, а не веснушчатую. Она была моложе остальных, стройная и привлекательная, с длинными серебристыми волосами. Похоже, Лисенийка… но человек, на коленях которого она сидела, был из Семи Королевств. Плотный, широкоплечий, лет сорока, может, старше. Добрая половина его головы облысела, но щеки и подбородок были покрыты грубой щетиной, а нижняя часть рук заросла густыми волосами, пробившимися даже на костяшках пальцев.

Тириону его вид не понравился, а еще меньше ему понравился большой черный медведь на накидке. Шерсть. Он носит шерсть в такую жару. Кто кроме рыцаря может быть настолько чертовски безумным?

– Как приятно услышать Общий Язык вдали от дома, – заставил он себя сказать. – Но, боюсь, вы меня с кем-то перепутали. Меня зовут Хугор Хилл. Могу я угостить вас кубком вина, друг мой?

– Я достаточно пьян.

Рыцарь оттолкнул шлюху в сторону и встал на ноги. Портупея висела рядом с ним на крючке. Он снял ее и обнажил лезвие, сталь зашуршала по коже. Шлюхи с интересом наблюдали, огоньки свечей сверкали в их глазах. Хозяин исчез.

– Ты мой, Хугор.

Тирион не мог ни убежать от него, ни побороть. Он был так пьян, что не мог даже надеяться перехитрить его. Он развел руками.

– И что ты собираешься делать со мной?

Доставить тебя, – сказал рыцарь. – Королеве.

ДЕЙЕНЕРИС

Галацца Галаре прибыла в Великую Пирамиду, сопровождаемая дюжиной Белых Граций – девочек благородного происхождения, которые были еще слишком молоды для службы в храмовых садах наслаждений. Вместе они представляли собой прелестную картину: горделивая старуха во всём зеленом, окруженная маленькими девочками в белом, их доспехами была их невинность.

Королева тепло их приветствовала, затем вызвала Миссандею присмотреть, чтобы девочек покормили и развлекли, пока она ужинает наедине с Зеленой Грацией.

Ее повара приготовили им великолепное блюдо из медовой баранины, благоухающей тертой мятой, и маленьких зеленых фиг, которые она так любила. Двое любимых Дени заложников подавали на стол и следили, чтобы кубки не оставались пустыми – маленькая девочка с наивными глазами и именем Кезза, и тощий мальчик Гразар. Они были братом и сестрой и приходились кузенами Зеленой Грации, которая приветствовала их поцелуями и спросила, хорошо ли они себя ведут.

– Они оба очень милые, – уверила ее Дени. – Кезза иногда поет для меня, у нее чудесный голос. А Гразару и другим мальчикам сэр Барристан рассказывал об обычаях западного рыцарства.

– Они моя кровь. – сказала Зеленая Грация, когда Кезза наполнила ее кубок темным красным вином. – Приятно знать, что они хорошо служат Вашей Милости. Надеюсь, что смогу сделать то же самое.

У старухи были белые волосы, тонкая пергаментная кожа, но глаза с годами не потускнели. Они были зелеными, как ее одежды, грустные, полные мудрости глаза.

– Простите, что говорю вам это, Ваша Милость, но вы выглядите… уставшей. Вы не спите?

Дени едва не засмеялась.

– Не очень хорошо. Прошлой ночью три квартийские галеры подплыли к Скахазадхану под покровом темноты. Воины Матери обстреляли их паруса залпами огненных стрел и забросали палубы горшками с горящей смолой, но галеры быстро ускользнули, избежав худшего. Квартийцы намерены закрыть нам реку, как уже закрыли залив. И они больше не одни. К ним присоединились три галеры из Нового Гиса и каррак из Толоса.

На предложение о союзе толосийцы ответили ей тем, что объявили её шлюхой и потребовали вернуть Миэрин Великим Владыкам. Это было еще приемлемо по сравнению с ответом Мантариса, пришедшим по караванному пути в кедровом сундуке. В нем она обнаружила засоленные головы трех своих посланников.

– Возможно, ваши боги помогут нам. Попросите их послать шторм и выгнать галеры из залива.

– Я помолюсь и принесу жертву. Быть может, боги Гиса меня услышат.

Галацца Галаре потягивала вино, но не спускала с Дени глаз.

– Шторма бушуют не только за стенами, но и внутри. Прошлой ночью убили еще нескольких вольноотпущенников, то есть мне так сказали.

– Трех. – От этого слова во рту остался горький вкус. – Трусы вломились к ткачихам – вольноотпущенницам, которые никому не причинили вреда. Они только делали прекрасные вещи. Гобелен, что они подарили, висит над моей кроватью. Сыны Гарпии сломали их ткацкий станок и изнасиловали их прежде чем убить.

– Об этом мы слышали. И Ваше Сиятельство еще находит в себе мужество отвечать на резню милосердием. Вы не причинили вреда никому из знатных детей, которых держите в заложниках.

– Пока нет.

Дени полюбила своих юных заложников. Среди них были робкие и смелые, ласковые и угрюмые, но все они невинны.

– Если я убью своих виночерпиев, кто нальет мне вина и принесет ужин? – сказала она, стараясь перевести это в шутку.

Жрица не улыбнулась.

– Бритоголовый скормил бы их вашим драконам, так он сказал. Жизнь за жизнь. За каждого убитого Медного Зверя он бы убивал ребенка.

Дени размазывала еду по тарелке. Она не смела глядеть туда, где стояли Гражар и Квезза, из страха заплакать. У Бритоголового сердце жестче моего. Они спорили о заложниках полдюжины раз.

– Сыны Гарпии смеются в своих пирамидах, – говорил Скахаз еще сегодня утром. – Что толку в заложниках, если вы не снимаете с них головы?

В его глазах она была только слабой женщиной. Хаззеа было достаточно. Что толку в мире, если он должен быть куплен кровью маленьких детей?

– Эти убийства не их рук дело, – неуверенно сказала Дени Зеленой Грации. – Я не королева-мясник.

– И Миэрин благодарен вам за это, – сказала Галацца Галаре. – Мы слышали, что Король Мясник из Астапора мертв.

– Его убили собственные солдаты в походе, целью которого являлось нападение на Юнкай. Горькими были её слова. – Его труп еще не остыл, как его место занял некто Клеон Второй. Первый продержался только восемь дней, прежде чем ему перерезали горло. Затем его убийца потребовал себе корону. Любовница Клеона Первого выполнила его требование. Король Головорез и Королева Шлюха, – так назвали их в Астапоре. Их последователи сражались за них на улицах, пока Юнкай и их наемники ждали снаружи стен.

– Тяжелые нынче времена. Ваше Сиятельство, могу я предложить вам совет? Вы знаете как дорого я ценю вашу мудрость.

– Тогда послушайте меня сейчас и выйдите замуж.

– Ах. – Дени ожидала этого. – Я часто слышала как вы говорили, что вы всего лишь маленькая девочка. Посмотрите на себя, вы кажетесь наполовину ребенком, слишком юным и хрупким, чтобы встречаться с такими испытаниями. Вам нужен король рядом с вами, чтобы помочь преодолеть эти трудности.

Дени зацепила кусок ягнятины, откусила и медленно прожевала.

– Скажите, этот король сможет надуть щеки и так дунуть, чтобы галеры Ксаро унесло в Кварт? Сможет хлопнуть в ладоши и разрушить осаду Астапора? Сможет накормить моих детей и вернуть мир на мои улицы?

– А вы можете? – спросила Зеленая Грация. – Король не бог, но сильный мужчина способен на многое. Когда мой народ смотрит на вас, он видит заморскую завоевательницу, явившуюся убивать нас и сделать рабами наших детей. Король может изменить это. Высокорожденный король чистой Гискарской крови может примирить город с вашим правлением. Иначе, я боюсь, ваше правление закончится также как началось, – в крови и огне.

Дени оттолкнула от себя тарелку с едой. – И кого боги Гиса предлагают мне в качестве моего короля и супруга?

– Хиздар зо Лорак, – решительно ответила Галацца Галаре.

Дени не стоило труда изобразить удивление. – Почему Хиздар? Скахаз также благородного происхождения.

– Скахаз – Кандак, Хиздар – Лорак. Ваше Сиятельство должны простить меня, но только тот, кто не из Гиса не понимает различия. Часто я слышала, что в вас течет кровь Эегона Завоевателя, Джахариса Мудрого, и Дэрона Дракона. В благородном Хизарде течет кровь Маздхана Великолепного, Хазрака Красивого, и Зхарака Освободителя.

– Его предки также мертвы как и мои. Неужели Хизард поднимит их тени на защиту Меерина против наших врагов? Мне нужен мужчина с кораблями и мечами. А ты предлагаешь мне предков.

– Мы древний народ. Предки для нас важны. Выходите замуж за Хиздара зо Лорака и родите от него сына, чей отец гарпия, а мать – дракон. В нем исполнятся пророчества, и ваши враги растаят как снег.

Он будет жеребцом, который покроет весь мир. Дени знала, что бывает с пророчествами. Они сделаны из слов, а слова это ветер. Не будет никакого сына от Лорака, не будет наследника, объединившего дракона и гарпию. Когда солнце взойдет на западе и зайдет на востоке, когда моря высохнут, а горы полетят по ветру как листья. Только тогда её чрево заплодоносит снова…

… но у Дейенерис Таргариен были другие дети, десять тысяч, назвавших её своей матерью, когда она разбила их цепи. Она подумала о Верном Щите, о брате Миссандеи, о женщине по имени Рилона Ри, которая так прекрасно играла на арфе.

Никакой брак не вернет их к жизни, но если муж сможет положить конец резне, она обязана выйти за него ради тех, кто погиб за неё..

Если я выйду за Хиздара, не обратится ли Скахаз против меня? Она доверяла Скахазу больше чем Хиздару, но как король Бритоголвый был бы бедствием. Слишком быстро гневается, слишком неохотно прощает. Она не видела смысла в браке с мужчиной, которого будут ненавидеть так же, как её саму. Хиздар пользовался большим уважением, насколько она могла понять.

– А что об этом думает мой предполагаемый муж? – спросила она Зеленую Грацию.

"Что он обо мне думает?"

– Вашему Величеству надо только лишь его спросить. Благородный Хиздар ожидает внизу. Отправьте за ним, если пожелаете.

"Ты слишком много себе позволяешь, жрица" – подумала королева, но подавила гнев и заставила себя улыбнуться.

– Почему бы и нет?

Она отправила за сиром Барристаном Селми и сказала старому рыцарю привести к ней Хиздара.

– Идти высоко. Пусть Безупречные помогут ему подняться.

Когда вельможа завершил восхождение, Зеленая Грация уже закончила с едой.

– Если Вашему Великолепию будет угодно, я вас оставлю. Не сомневаюсь, вам с благородным Хиздаром надо многое обсудить.

Старуха стерла с губ мед, на прощанье поцеловала Геззу и Гражар в лоб и нацепила на лицо шелковую вуаль.

– Я должна вернуться в Храм Благодати и помолиться богам, чтобы они наставили мою королеву на путь мудрости.

Когда она ушла, Дени позволила Кеззе снова наполнить кубок, отпустила детей и велела впустить Хиздара зо Лорака. И если он скажет хоть слово о своих драгоценных бойцовых ямах, я могу прогнать его с террасы.

Хиздар носил простой зеленый халат под ватным жилетом. Он низко поклонился, когда вошел, выражение его лица было серьезным. – Неужели у вас нет улыбки для меня? – спросила его Дени. – Я также ужасна как всё это?

– Я всегда становлюсь серьезным в присутствие такой красоты.

Это было хорошее начало. – Выпейте со мной. Дени сама наполнила его чашу. – Вы знает почему вы здесь. Зеленая Светлость кажется считает, что если я стану вашей женой, то все мои проблемы исчезнут.

– Я никогда не взял бы на себя смелость утверждать это. Люди рождаются чтобы бороться и страдать. Наши проблемы исчезнут, когда мы умрем. Однако, я могу помочь вам. У меня есть золото, друзья, влияние, и кровь Старого Гиса течет по моим венам. Хотя я никогда не был женат, у меня есть два родных ребенка, мальчик и девочка, поэтому я могу дать вам наследника. Я могу примирить город с вашим правлением и положить конец этой ночной резне на улицах.

"Можешь?" Дэни изучала его глаза. "Почему это для тебя Сыны Гарпии сложат свои ножи? Ты один из них?"

"Нет."

"Ты бы сказал мне если бы был?"

Он засмеялся. "Нет."

"Бритоголовый знает способ узнать правду."

– Не сомневаюсь, что Скахаз быстро вытянул бы из меня признание. Один день с ним – и я стану Сыном Гарпии. Два дня – и я буду Гарпией. Три – и выяснится, что я убил твоего отца в Закатном Королевстве, когда был еще мальчишкой. Потом он посадит меня на кол, и ты сможешь наблюдать, как я умираю… но затем убийства продолжатся.

Хиздар наклонился ближе:

– Или ты можешь выйти за меня замуж и позволить мне попытаться остановить их.

"Почему же ты хочешь помочь мне? Ради короны?"

– Корона меня вполне устроит, не буду отрицать. Однако дело не только в этом. Неужели так странно, что я хочу защитить мой народ так же, как ты защищаешь своих освобожденных? Мирин не перенесет еще одной войны, Ваше Великолепие.

Это был хороший ответ и единственно честный. – Я никогда не хотела войны. Я победила Юнкай однажды и пожелела их город, когда могла разграбить его. Я отказалась присоединиться к Королю Клеону, когда он направился напасть на них. Даже сейчас, когда осажден Астапор, я ничего не предпринимаю. И Кварт… Я не сделала никакого вреда Кварту…

– Не умышленно, нет, но Кварт город торговцев, и они любят звон серебряных монет, блеск желтого золота. Когда вы ударили по торговле рабами, – этот удар почувствовали от Вестероса до Асшая. Кварт зависим от их рабов. Также как Толос, Новый Гис, Тирош, Волантис… список длинный, моя королева.

– Тогда пусть приходят. Во мне они найдут более серьезного соперника, чем Клеон. Я скорее погибну сражаясь, чем верну своих детей в рабство.

Может быть другой выход. Юнкай можно убедить позволить всем вашим вольноотпущенникам оставаться свободными, – я думаю, если Ваша Честь согласится, что Желтый город может беспрепятственно торговать рабами и обучать их с этого дня и впредь. Не нужно будет проливать реки крови.

– Не считая крови тех рабов, которых Юнкай будет продавать и обучать, – сказала Дени, но все же разглядела правду в его словах. Возможно, это лучший выход, на какой мы можем надеяться. – Вы не сказали, что любите меня.

– Я полюблю, если вы так желаете, Ваша Светлость.

– Это не ответ влюбленного мужчины.

Что такое любовь? Вожделение? Ни один настоящий мужчина не может смотреть на вас без вожделения, Дейенерис. Однако, я не поэтому хочу жениться на вас. До того как вы пришли, Меерин умирал. Наши правители были старики с засохшими петушками и старухами, чьи морщинистые влагалища были сухими как пыль. Они сидели наверху этих пирамид, глотая абрикосовое вино и болтая о славе Старой Империи, в то время как проходили века и и все кирпичи города искрошились от ветхости. Привычка и осторожность железным хватом держали нас в узде, до тех пор, пока вы не пробудили нас с помощью огня и крови. Пришло новое время, и открыты новые возможности. Выйдите за меня.

Он неплох на вид, сказала себе Дени, и у него речь короля. "Поцелуй меня", велела она.

Он взял ее руку, и поцеловал ее пальцы. "Не так. поцелуй меня как свою жену"

Хиздар взял ее за плечи так осторожно, как будто она была птенцом. Наклонившись вперед, он прижался губами к ее губам. Поцелуй был легким, сухим и быстрым. Дени не почувствовала волнения.

– Должен ли я… поцеловать тебя снова? – спросил он после этого.

– Нет. – В бассейне на террасе маленькие рыбки покусывали ее ноги, когда она опускала их в воду. Даже они целовались с большим пылом, чем Хиздар зо Лорак. – Я не люблю тебя.

Хиздар пожал плечами.

– Любовь может прийти со временем. Так бывает, как известно.

Не с нами, подумала она. Не тогда, когда Даарио так близко. Это его я хочу, а не тебя.

– Однажды я захочу вернуться в Вестерос и предъявить свои права на Семь Королевств, которые были у моего отца.

– Все люди когда-нибудь умирают, но не стоит думать все время о смерти. Я предпочитаю жить сегодняшним днем.

Дэни сложила руки вместе.

– Слова это ветер, даже такие слова, как любовь и мир. Я больше доверяю делам. В моих Семи Королевствах рыцари выполняют задания, чтобы доказать, что они достойны тех, кого любят. Они разыскивают волшебные мечи, сундуки с золотом, короны, похищенные из клада дракона.

Хиздар изогнул бровь.

– Единственные драконы, которых я знаю – это ваши; а волшебные мечи еще большая редкость. Я с радостью принесу вам кольца, короны и сундуки с золотом, если вы того желаете.

– Я желаю мира. Ты говоришь, что можешь помочь мне прекратить ночную резню на моих улицах. Я приказываю это сделать. Положи конец этой мрачной войне, милорд. Дай мне девяносто дней и девяносто ночей без убийств, и я пойму, что ты достоин трона. Ты это можешь?

Хиздар задумчиво посмотрел. – Девяносто дней и девяносто ночей без трупа, и на девяносто первый мы поженимся?

– Возможно, – с застенчивым взглядом сказал Дени. – Хотя молодые девушки, как известно непостоянны. Я могу всё еще желать магический меч.

Хиздар улыбнулся. – Тогда вы получите и его, Сияющая. Ваше желание для меня закон. Лучше скажите вашему сенешалю начинать подготовку к нашей свадьбе.

– Ничто не может порадовать благородного Резнака больше. – Если Меерин узнает, что свадьба не за горами, одно это, возможно, даст ей передышку на несколько ночей, даже если усилия Хиздара ни к чему не приведут. Бритоголовому это не понравится, но Резнак мо Резнак будет танцевать от радости. Дэни не знала, что нужно ей больше. Ей нужны Скахаз и Медные Звери, и она не доверяла советам Резнака. Остерегайся надушенного сенешаля. Может быть, Резнак сговорился с Хиздаром и Зеленой Светлостью, чтобы заманить меня в ловушку?

Не успел Хиздар зо Лорак проститься с ней, как сир Барристан появился у нее за спиной в своем белом плаще. Годы службы в Королевской Гвардии научили белого рыцаря оставаться незамеченым, когда она была была занята, но он никогда не отходил далеко. Он знает, она это видела, и не одобряет. Вокруг его рта легли складки. «Ну», сказала она ему, "похоже, я могу выйти замуж снова. Вы рады за меня, сир?"

– Если таков ваш приказ, Госпожа.

– Хиздар не тот муж которого вы выбрали бы для меня.

– Это не мое дело – выбирать вам мужа.

"Не ваше", согласилась она, "но для меня важно, чтобы вы понимали. Мой народ истекает кровью. Королева принадлежит не только себе, но и стране. Брак или бойня, такой у меня выбор. Свадьба или война."

– Ваша Милость, могу я говорить откровенно? – Всегда.

– Есть еще третий вариант. – Вестерос?

Он кивнул. – Я клялся служить Вашей Милости, и охранять вас от вреда, куда бы вы не пошли. Мое место рядом с вами, независимо от того здесь ли или в королевских землях… но ваше место в Вестеросе, на Железном Троне, который принадлежал вашему отцу. Семь Королеств никогда не примут Хиздара зо Лорака как короля.

Не больше, чем Меерин примет Дейенерис Таргариен как королеву. Зеленая Светлость права в этом. Мне нужен король рядом с собой, король старой Гискской крови. Иначе они всегда будут видеть во мне неотесанного варвара, который разрушил их ворота, посадил их родственников на колья, и украл их богатства.

– В Вестеросе вы будете как пропавшее дитя, которое вернулось, чтобы радовать отцовское сердце. Ваши люди будут приветствовать вас, когда вы будете проезжать, и все хорошие люди полюбят вас.

– Вестерос далеко отсюда.

Задержка здесь никогда не сделает его сколько нибудь ближе. Чем раньше мы оставим это место -

– Я знаю. Я должна. – Дени не знала как заставить его увидеть. Она хотела в Вестерос также сильно как и он, но сперва она должна уладить дела в Меерине.

– Девяносто дней – долгое время. Хиздар может потерпеть неудачу. И если так и случится, то это даст мне время. Время для создания союзов, усиления моих защитников, для..

"А если он справится? Как Ваша Милость тогда поступит?"

"Ее долг". Слово застыло у нее на языке. "Вы знаете, мой брат Рейегар был женат. Скажите, он женился по любви или из-за долга?"

Старый рыцарь замялся. "Принцесса Элия была хорошим человеком, Ваша Милость. Она была доброй и умной, с нежным сердцем и чувством юмора. Я знаю, принц очень любил ее."

Любовь, подумала Дэни. Емкое слово. Я могла бы полюбить Хиздара зо Лорака со временем. Возможно.

Сир Барристан продолжил. "Я так же видел брак ваших родителей. Простите меня, но там не было любви, и страна дорого заплатила за это, моя королева."

– Почему же они поженились, если не любили друг друга?

Так приказал ваш дед. Лесная ведьма сказала ему, что принц должен родиться в их союзе.

– Лесная ведьма? – удивилась Дени.

– Она появилась при дворе с Дженни из Старых Камней. Крошечное, нелепо выглядящее создание. Многие считали ее карликом, но леди Дженни, которой та была очень дорога, всегда утверждала, что она одно из детей леса.

"Что с ней стало?"

– Летний замок. – Слова были наполнены обреченностью.

Дэни вздохнула.

– Оставьте меня сейчас. Я очень устала.

– Как прикажете. – Сир Барристан поклонился и развернулся, чтобы уйти. Но возле двери он остановился.

– Простите меня. У Вашей Милости посетитель. Должен ли я сказать ему придти завтра?

– Кто это?

Нахарис. Вороны Буревестники вернулись в город.

Даарио… Её сердце забилось сильнее.

– Как долго…когда он..?

Она не могла подобрать слова.

Сир Барристан, похоже, понял.

– Ваша Милость была со жрицей, когда он прибыл. Я знал, что вы не хотели бы, чтобы вас беспокоили. Новости капитана могут подождать до завтра.

– Нет. – Как я смогу заснуть, зная, что мой капитан так близко? – Пришли его ко мне немедленно. И… Сегодня вечером ты мне больше не понадобишься. Я буду в безопасности с Даарио. О, и пришли Ирри и Чику, будь добр. И Миссандеи.

Мне надо переодеться, чтобы хорошо выглядеть.

Так она и сказала своим служанкам, когда они пришли.

– Что Ваша Милость хотела бы одеть? – спросила Миссандея.

Звездный свет и морскую пену, подумала Дени, легкий шелк, который оставит мою левую грудь обнаженной, чтобы радовать взгляд Даарио. О, и цветы в волосах. Когда они впервые встретились, капитан приносил ей цветы каждый день, всю дорогу от Юнкаи до Мирина.

– Принесите серое льняное платье с жемчугом на лифе. О, и шкуру белого льва.

Она всегда чувствовала себя спокойнее, завернувшись в львиную шкуру Дрого.

Дайнерис приняла капитана на террасе, присев на резную каменную скамью под грушей. Полумесяц плыл над городом в сопровождении тысячи звезд. Дарио Нахарис вальяжно подошел к ней. Он умудрялся сохранять важный вид, даже замерев на месте. Капитан носил полосатые панталоны, заправленые в высокие ботинки из фиолетовой кожи, белую шелковую рубашку, жилет из золотых колец. Его фиолетовая борода имела форму трезубца, длинные, отливающие золотом усы были завиты абсолютно симметрично. На одном бедре он носил стилет, на другом дотракийский аракх. “– Прекрасная королева,” сказал он, “– вы стали еще красивее в мое отсутствие. как такое возможно?”