Текст книги "Танец с драконами"

Автор книги: Джордж Р.Р. Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 78 страниц) [доступный отрывок для чтения: 28 страниц]

– Деревянные лошади нехорошие, – запротестовал Роммо, старый джакка рхан(?). – Дотракийцы поскачут.

– Они могут двигаться по земле вдоль берега, – предложил Серый Червь. – Корабли могли бы поддерживать скорость движения колонны и снабжать её провиантом.

– Это сработает пока вы не достигнете руин Бхораша, – сказал Бритоголовый. – После него ваши корабли должны будут повернуть на юг, мимо Толоса и Острова Кедров, и обойти вокруг Валирии, в то время как пешие продолжат идти на Мантарис по старой дороге драконов.

– Теперь ее называют дорогой демонов, – сказал Моллоно Йос Доб. Пухлый командующий Несгибаемых Щитов со своими запачканными чернилами руками и толстым животом был больше похож на писца, чем на солдата, но он был умен не менее остальных. – Очень многие из нас погибнут.

– Те, кто останутся в Мирине, позавидуют их легкой смерти, – простонал Резнак. – Из нас сделают рабов или бросят нас в ямы. Все будет так, как было раньше, или хуже.

– Где ваша отвага? – вскипел сир Барристан. – Ее Светлость освободила вас из цепей. Теперь ваша очередь наточить мечи и защитить собственную свободу, когда она уплывет.

– Смелые слова от того, кто собирается уплыть на закат, – огрызнулся в ответ Симон Полосатая Спина. – Ты обернешься посмотреть, как мы умираем?

– Ваша Светлость…

– Великолепная…

– Ваша Милость…

– Хватит. – Дени ударила по столу. – Никого не оставят умирать. Вы все мой народ.

Мечты о доме и любви ослепили ее.

– Я не позволю Мирину разделить участь Астапора. Мне печально говорить это, но Вестеросу придется подождать.

Гролео был в ужасе.

– Мы должны принять эти корабли. Если мы откажемся от подарка…

Сир Барристан преклонил перед ней колено.

– Моя королева, твое королевство нуждается в тебе. Здесь ты не нужна, но в Вестеросе люди тысячами соберутся под твоими знаменами, великие лорды и благородные рыцари. "Она пришла", – радостно будут кричать они друг другу. – "Сестра принца Рейегара наконец-то вернулась домой".

– Если они так меня любят, они дождутся меня, – Дени встала. – Резнак, позови Ксаро Ксоана Даксоса.

Она приняла принца торговцев в одиночестве, сидя на скамейке из полированного черного дерева, на подушках которые принес ей Сир Барристан. Его сопровождали четеро моряков, несущих на плечах свернутый в рулон гобелен. "Я принес еще один подарок королеве моего сердца", объявил Ксаро, "Эта вещь находилась в сокровищнице моей семьи еще со времен падения Валирии"

Моряки развернули гобелен по полу. Он был старый, пыльный, и огромный. Цвета с трудом различались. Дэни пришлось перейти на сторону Ксаро чтобы понять что на нем изображено. "Карта? Это прекрасно." Она покрывала половину пола. Моря были голубыми, суша зеленой, горы черными и коричневыми. Города были изображены в виде звезд из золота и серебра. Здесь нет Дымного моря – поняла она. Валирия еще не остров.

– Вот здесь Астапор, Юнкай и Мирин, – Ксаро указал на три серебряные звезды рядом с голубым Заливом Работорговцев. – Вестерос… где-то там внизу.

Он неопределенно махнул рукой в сторону дальнего конца зала.

– Ты повернула на север, в то время как тебе надо было плыть дальше на юг и запад, через Летнее море, но с моим подарком ты скоро сможешь попасть туда, где тебе место. Прими мои галеры с легким сердцем и налегай на весла в западном направлении.

Если бы я могла.

– Милорд, я с радостью приму эти корабли, но я не могу дать тебе обещание, о котором ты просишь. – она взяла его за руку. – Отдай мне галеры, и я клянусь, что Кварт сможет расчитывать на дружбу Мирина, пока не погаснут звезды. Позволь мне торговать с ними, и ты получишь хорошую часть прибыли.

Довольная улыбка Ксаро погасла.

– Что ты говоришь? Ты говоришь мне, что не поплывешь?

– Я не могу уплыть.

Слезы брызнули из его глаз и поползли по носу мимо изумрудов, аметистов и черных бриллиантов.

– Я сказал Тринадцати, что ты прислушаешься к моей мудрости. Мне горько узнать, что я ошибался. Возьми корабли и уплывай, иначе ты без сомнения умрешь в муках. Ты не представляешь, скольких врагов ты нажила.

Уверена, что один из них стоит сейчас передо мной, проливая лживые слезы. Осознание этого опечалило ее.

"Когда я вошел в Зал Тысячи Престолов умолять Чистокровных сохранить твою жизнь, я сказал, что ты не больше, чем дитя", Ксаро продолжал, "но Эгон Эмерос, Блистательный, поднялся и сказал: ""Она безрассудное дитя, безумное и непредусмотрительное, и слишком опасное, чтобы жить." Когда твои драконы были маленькими, они были чудом. Выросшие, они смерть и разрушение, пламенный меч над миром." Он вытер слезы. "Я должен был убить тебя в Кварте."

"Я была вашим гостем, ела ваше мясо и мед"– сказала она – "В память о том, что вы сделали для меня я прощу вам эти слова… когда-нибудь… но никогда не позволю угрожать мне снова."

– Ксаро Ксоан Даксос не угрожает. Он обещает.

Ее печаль превратилась в ярость.

– А я обещаю тебе, что если ты не уйдешь до рассвета, мы все узнаем, могут ли слезы лжеца потушить огонь драконов. Оставь меня, Ксаро. Быстро.

Он ушел, но оставил после себя свой мир. Дени снова села на свою скамейку и устремила пристальный взгляд поверх синего шелкового моря, навстречу далёкому Вестеросу.

"Однажды" – пообещала она себе.

На следующее утро корабли Ксаро ушли, но «подарок», который он привез ей, остался в Заливе Работорговцев. Длинные красные вымпелы слетели с мачт тринадцати кораблей Кварта, извиваясь на ветру. И когда Дейенерис спустилась для приема, посыльный с кораблей уже ждал её. Он не сказал ни слова, положив к её ногам черную атласную подушку, на которой покоилась окровавленная перчатка.

– Что это? – спросил Скахаз. – Окровавленная перчатка…

– …означает войну, – сказала королева.

ДЖОН

– Остерегайтесь крыс, мой лорд, – Скорбный Эд указывал Джону путь по лестнице вниз, держа фонарь в вытянутой руке. – Они издают чудовищный визг, если наступить на них. Моя мать имела обыкновение также визжать на меня, когда я был мальчишкой. У нее, должно быть, была такая же крыса внутри, по крайней мере так бы я сказал о ней теперь. Каштановые волосы, глазки-бусинки, сыр любила. Должно быть и хвост у нее был, я только не старался его рассмотреть.”

Черный замок под основанием был связан лабиринтом туннелей, которые братья назвали «червоточинами». Они были темными, мрачными и к тому же глубоко под землей, поэтому «червоточины» почти не использовались летом, но стоило задуть зимним ветрам и выпасть снегу, туннели становились самым быстрым способом перемещения по замку. Стюарды же пользовались ими постоянно. Джон видел это по горящим свечам в отдельных настенных нишах, когда они шли по туннелю, которые распространяли эхо их шагов далеко вперёд.

Боуэн Марш ждал на перекрёстке четырёх червоточин. С ним был Вик Виттлстик, высокий и тощий, словно копьё.

– Здесь результаты трёх предыдущих ревизий, – сказал Марш Джону, передавая ему толстую кипу бумаги, – для сравнения с нынешним состоянием складов. Начнём с зернохранилищ?

Они двигались через полумрак, делающий всё серым. Каждая кладовая запиралась основательной дубовой дверью с железным замком размерами с большую тарелку.

– И что, хищение действительно проблема? – спросил Джон.

– Пока что нет, – ответил Боуэн Марш. – Но раз уж зима на пороге, самое время проявить осмотрительность и выставить здесь посты, Ваша светлость.

Вик Витлесткик носил ключи на кольце вокруг шеи. На взгляд Джона все они выглядели одинаковыми, однако Вик выбирал для каждой двери свой. Оказавшись внутри, он доставал из мешочка мел и отмечал каждую бочку, мешок и бутыль, чтобы посчитать их, пока Марш сравнил новые данные с отчетами.

В зернохранилищах были овес, пшеница, ячмень и бочки муки грубого помола. В подвалах были натянуты подвешенные к стропилам ряды головок лука и чеснока, и рядом на полках сумки с морковью, пастернаком, редькой, а также белой и желтой репой. Одна кладовая вмещала колеса сыра настолько большие, что потребовалось двое, чтобы переместить их. В следующей, бочки соленой говядины, свинины и баранины, соленой трески были сложены в ряды по десять футов высотой. Три сотни окороков и три тысячи длинных черных колбас свисали с потолка над коптильней. В шкафах специй они нашли горошины перца, гвоздики, корицу, семена горчицы, кориандр, шалфей, мускатный орех, петрушку и блоки соли. В другой были бочки яблок и груш, высушенного гороха, сухофрукты, сумки грецких орехов, каштанов, миндаль, филе сухого копченого лосося, глиняные фляги, заполненные оливковым маслом, и запечатанные воском. Одна кладовая вмещала консервированного зайца, бедро оленя в меде, квашенную капусту, бочковую свеклу, маринованный лук, засоленные яйца, и малосоленую сельдь.

Они переходили из одной кладовой в другую, и червоточины становились все холоднее. Вскоре Джон уже мог видеть, как их дыхание замерзает в свете фонаря.

– Мы под Стеной.

– А скоро будем внутри, – сказал Марш. – Мясо не портится в холоде. Для долгого хранения это лучше, чем засолка.

Следующая дверь была из ржавого железа. За ней начинались деревянные ступени. Скорбный Эд указывал путь фонарем. В конце был туннель такой же длинный как главный зал Винтерфелла хотя и не шире обычной червоточены. Стены здесь были льдом с бессчётной тьмой железных крюков. На каждом была туша: освежеванные олени и лоси, половины коров, огромные свиньи, свисающие с потолка, безголовые овцы и козы, и даже лошади и медведи. Все они были в инее.

Пока другие считали, Джон снял перчатку с левой руки и дотронулся до ближайшей оленьей ноги. Он почувствовал, как его пальцы прилипли, и отдергивая их он лишился кусочков кожи. Кончики пальцев онемели. А чего он ожидал? Над его головой был гора льда, которая весила больше, чем весь счет, который знал Боуэн Марш. Но даже при этом в комнате было холоднее предельно возможного.

– Всё намного хуже, чем я боялся, мой лорд, – объявил Марш, окончив ревизию. Теперь он казался более мрачным, чем Скорбный Эд.

Джон только что думал, что все мясо в мире скопилось вокруг них. «Ты ничего не знаешь, Джон Сноу».

– Но как же так? Мне показалось, что еды у нас впрок.

– Лето было долгим, урожаи – обильны, а лорды – щедры. Мы отложили достаточно на три года зимы. Четыре – если немного съэкономить. Теперь же, если мы продолжим кормить людей короля, королевы и одичалых… У одного только Кротового городка тысяча голодных ртов, и их количество увеличивается. Только вчера через ворота прошли трое, дюжина – позавчера. Так не может продолжаться. Обосновать их на Даре – прекрасная затея, вот только уже слишком поздно для посадки зерновых. Мы вычистим репу, овсянку и горох ещё до окончания этого года. А после начнем пить кровь наших лошадей.

– Ням-ням, – заявил Скорбный Эдд. – Ничто не сравнится с чашей горячей лошадиной крови в холодную ночь. Я предпочитаю с щепоткой корицы, посыпанной сверху.

Лорд Стюард не обратил на него внимания.

– Также будут болезни, – продолжил он, – кровоточащие десна и выпадающие зубы. Мейстер Эймон говорил, что сок лаймы и свежее мясо могут победить болезнь, но наш лайм закончился год назад и у нас недостаточно корма для скота, чтобы иметь свежее мясо. Нам следует его забить, кроме пары для разведения. В прошлые зимы, продовольствие поставлялось по Королевскому тракту с юга, но с этой войной….Я знаю, все еще осень, но несмотря на это, я бы посоветовал перейти на зимние пайки, если так будет угодно милорду.

("парням понравится это")

– Если мы должны, мы урежем порцию каждого дозорного на четверть.

("Если мои браться будут жаловаться на меня сейчас, что же они скажут когда будут есть снег и толченые желуди")

– Это поможет, милорд, – тон Лорда Стюарда дал ясно понять, что он не думает, что это поможет в достаточной мере.

Скорбный Эдд произнес:

– Теперь я понимаю зачем Король Станнис позволил одичалым пройти через Стену. Он подразумевает, что мы будем питаться ими.

Джону было не смешно.

– До этого не дойдет.

– О, отлично, – выпалил Эдд. – Они выглядят такими жилистыми, а мои зубы не такие острые как в молодости.

– Если бы у нас было достаточно денег, мы могли бы купить еду на юге и привезти её сюда на кораблях, – сказал Лорд Стюард.

Могли бы, подумал Дон, если бы имели золото, и если бы кто-то пожелал продать нам еду. Оба варианта не подходили. Может Орлиное Гнездо наша лучшая надежда. Долина Аррен была очень плодородна и её не коснулись бои. Джона интересовало, как отнеслась бы сестра Леди Кейтелин к тому, чтобы снабдить бастарда Нэда Старка продовольствием. Когда он был мальчиком, он часто чувствовал, что леди испытывала к нему неприязнь.

– Мы всегда сможем охотиться, если нам понадобится, – добавил Вик Витлестик. – В лесах будет дичь.

– И одичалые, и темные твари, – сказал Марш. – Я бы не посылал охотников, милорд. Не посмел бы.

("Нет. Вы бы закрыли наши ворота навсегда и запечатали их камнями и льдом")

Он знал, что половина Черного замка была согласна с Лордом Стюартом. Другая половина высмеивала их.

– Запечатайте наши ворота и водрузите свои толстые черные задницы на Стену, да, а свободный народ пройдет толпами по Мосту Черепов или через какие-то ворота, которые как вы думаете были запечатаны пятьсот лет назад, – заявил громко старый лесничий Дайвен за ужином два дня назад. – У нас нет людей, чтобы уследить за тысячами лиг Стены. Тормунд Великанья Смерть и чертов Плакальщик знают об этом. Когда-нибудь видели утку, замерзшую в пруду, с ногами вмерзшими в лед? С воронами происходит то же.

Большинство разведчиков поддерживали Дайвена, но стюарды и строители склонялись к мнению Боуэна Марша.

Но это было не первоочередное затруднение. Здесь и сейчас проблема была в еде.

– Мы не можем оставить Короля Станниса и его людей умирать с голоду, даже если бы захотели, – сказал Джон. – Если потребуется он легко возьмет все это силой. У нас нет людей, чтобы остановить его. Одичалых тоже надо кормить.

– Но как, мой лорд? – спросил Боуэн Марш.

Если бы я знал.

– Мы найдем выход.

Когда они возвратились на поверхность, тени, оставленные в полдень, сильно удлинились. Облака усеяли небо как изодранные знамена, серые и бледно-рваные. Площадка у оружейной пустовала, но внутри Джон наткнулся на ждущего его оруженосца короля. Деван был тощим парнем приблизительно двенадцати лет, с копной коричневых волос и глазами того же цвета. Он застыл у кузницы, едва смея пошевелиться, поскольку Призрак обнюхивал его с ног до головы.

– Он тебя не тронет, – сказал Джон, но мальчик лишь вздрогнул от звука голоса, и от этого неожиданного движения лютоволк обнажил зубы.

– Нет! – окликнул Джон. – Призрак, оставь его. Назад.

Волк, бесшумно крадучись, вернулся к оставленной кости, являя собой воплощённое безмолвие на четырёх лапах.

Деван выглядел столь же белым как Призрак, на лице его выступил пот.

– М-ммилорд. Его величество т-тттребует Вашего присутствия.

Мальчик был одет в цвета баратеонов: золотое и черное, с пылающим сердцем людей королевы, нашитого поверх его собственного.

– Вы хотели сказать «приглашает», – сказал Скорбный Эд. – Его Величество приглашает присутствовать Лорда командующего. Вот, как я бы произнёс это.

– Оставь, Эд, – Джон был не в настроении препираться.

– Сэр Ричард и Сэр Джастин вернулись. – продолжил Деван. – Вы придете, милорд?

Внутренние разведчики. Массе и Хорп вместо севера отправились на юг. Независимо от того, что они узнали, это не затрагивало Ночной дозор, но Джону было любопытно.

– Если так угодно Его Величеству.

Он последовал за молодым оруженосцем через двор. Призрак присоединился было к ним, но Джон сказал:

– Нет. Останься!

Лютоволк, поступая наперекор, убежал.

В Королевской Башне Джону пришлось сдать оружие, после чего ему позволили пройти в покои короля. На крытой террасе было жарко и многолюдно. Станис и его капитаны склонились над картой Севера. Среди них находились и те гонцы, что не так давно уезжали в неверном направлении. Кроме того среди присутствующих был Сигорн, юный Магнар из теннов, одетый в кольчугу из кожи, обшитой бронзовыми пластинками. Гремучая Рубашка сидя почесывал сломаным желтым ногтем запястья под кандалами. Его впалые щеки и почти отсутствующий подбородок были покрыты темной щетиной, грязные пряди волос спадали на глаза.

– А вот и тот смелый мальчишка, – произнес он, увидев Джона, – который прикончил связанного в клетке Манса Налетчика.

Большой квадратный камень, украшавший его наручники, отливал красным цветом.

– Ну что, нравится тебе мой рубин, Сноу? Знак любви Красной Леди?

Не обратив внимания, Джон преклонил колено.

– Ваша светлость, – доложил Деван, – я привел Лорда Сноу.

– Я и сам это вижу. Лорд Командующий. Полагаю, вы знакомы с моими рыцарями и капитанами.

– Имел такую честь. – Он задался целью разузнать все, что возможно об окружении короля. Все они были людьми королевы. Джону показалось странным, что среди них не было верных королю рыцарей, но таково было положение дел. Если слухи, что дошли до Джона, были верны, то люди Станниса еще на Драконьем Камне навлекли на себя гнев короля.

Вина? Или лимонада?

Благодарю, но нет.

– Как вам будет угодно. У меня для вас подарок, Лорд Сноу. – Король взмахнул рукой в сторону Гремячей Рубашки. – Вот он.

Леди Мелисандра улыбнулась.

– Вы как-то говорили, что вам нужны люди, лорд Сноу. Я считаю, что Костяной лорд вам пригодится.

Джон был шокирован:

– Ваше Величество, этому человеку нельзя доверять. Если я оставлю его на Стене, кто-нибудь обязательно перережет его горло. Если пошлю в разведку, он вернется к одичалым.

– Только не я. Я завязал с этими чертовыми дураками. – Гремучая Рубашка постучал по рубину на запястье. – Спроси свою красную ведьму, бастард.

Мелисандра ответила мягко и на незнакомом языке. Рубин на ее шее медленно пульсировал, и Джон увидел, что маленький камень на запястье Гремучей Рубашки прояснялся и темнел с ним в такт.

– Пока он носит драгоценный камень, он связан со мной кровью и душой, – произнесла красная жрица. – Этот человек будет служить Вам искренне. Огонь не лжет, лорд Сноу.”

Возможно нет, подумал Джон, но ты лжешь.

– Я пойду для тебя в разведку, бастард, – заявил Гремучая Рубашка, – ещё могу дать тебе мудрый совет или спеть сладкие песни, если это тебе больше нравится. Я даже буду сражаться за тебя. Только не проси меня носить ваш плащ.

Ты недостоин его, – подумал Джон, но придержал язык. Перепалка перед королем к добру не приведет.

Король Станнис сказал:

– Лорд Сноу, расскажи мне о Морсе Амбере.

Ночной Дозор должен держаться в стороне, подумал Джон, но внутренний голос ему шепнул: " Слова – не Мечи…"

"– Старший из дядьев Большого Джона. Воронье Мясо, так прозвали его. Ворона однажды сочла его мертвым и клюнула в глаз – а он схватил птицу и откусил ей голову. Молодым Морс был внушающим страх воином. Его сыновья погибли при Трезубце, жена умерла в родах. А единственная дочь была украдена одичалыми тридцать лет назад."

"Вот почему он хочет голову", сказал Харвуд Фелл. "Можно ли доверять этому человеку, Морсу?" спросил Станнис.

Морс Амбер преклонит колено? "Вашей Светлости нужно чтобы он принес присягу перед своим чардревом."

Годри Убийца Гигантов захохотал. "Я забыл что вы, северяне, поклоняетесь деревьям."

"– Что же это за Бог, который позволяет, чтобы на него мочились собаки?” спросил друг Фарринга Клэйтон Сагс. Джон проигнорировал его слова. "– Ваше Величество, могу я узнать, присягнут ли вам Амберы?"

"Только половина из них, и только если я удовлетворю требования этого Вороньего Мяса,” сказал Станнис раздраженным тоном. Он желает получить череп Манса-Налетчика и сделать из него кубок, и он хочет прощения за своего брата, который отправился на юг, чтобы присоединиться к Болтону. Смерть Шлюхам, как его прозвали."

Сир Годри был удивлен. – "Что за имена у этих северян! А этот откусил голову какой-то шлюхе?"

Джон произнес ледяным тоном: “– Можно сказать и так. Шлюхе, которая попыталась ограбить его, пятьдесят лет назад в Староместе.”

Это могло показаться странным, но старый Хорфрост Амбер когда-то полагал, что у его младшего сына были задатки мейстера. Морс любил хвастаться о вороне, которая лишила его глаза, но история Хозера рассказывалась только шепотом… наверное, оттого, что шлюха, которую он распотрошил, была человеком.

“– Другие лорды также присягнули Болтону?”

Красная жрица проскользнула к королю.

– Я видела город с деревянными стенами и деревянными улицами, заполненный людьми. Стяги развивались на его стенах: лось, боевой топор, три сосны, длинные топоры, срещенные под короной, голова лошади с огненными глазами.

– Хорнвуды, Сервины, Толхарты, Рисвеллы и Дастины, – добавил сир Клейтон Саггс. – Все, изменники. Собаки у ног Ланнистеров.

– Рисвеллы и Дастины связаны с домом Болтона браком, – проинформировал их Джон. – Другие потеряли своих сюзеренов на войне. Я не знаю кто ими сейчас управляет. Онако Кроуфут не половая собачка. Ваша Светлость поступил бы правильно приняв его условия.

Станнис заскрежетал зубами.

– Он сообщает что Амбер не будет биться против Амбера при любых обстоятельствах.

Джон не был удивлен.

– Если дело дойдет до войны, посмотрите где развивается стяг Хозера и переставите Морса на другой фланг.

Убийца Великанов не согласился.

– Ты выставишь Его Светлость слабаком. Я говорю – покажем нашу мощь. Спалим Последний Очаг дотла и поскачем на войну с головой Вороньего Мяса на копье, в назидание следующему лорду, который решит принести половину присяги.

– Отличный план, если хотите, чтобы каждый на севере восстал против вас. Половина больше чем ничего. Амберы не любят Болтонов. Если Смерть Шлюхам и присоединился к Бастарду, то это случилось только потому, что Ланнистеры держат Большого Джона в заложниках.

– Это предлог для них, но не причина, – заявил Сир Годри. – Если племянник умрет в цепях, дядюшки наложат свои руки на его земли и замок.

– У Большого Джона есть и сыновья, и дочери. На севере родные дети мужчины пока еще идут прежде дядей, сир.

– Только если они живы. Мертвые дети везде идут последними.

– Намекните на это в присутствии Морса Амбера, сир Годри, и Вы узнаете о смерти больше, чем Вам хотелось бы.

– Я убил великана, мальчишка. Почему же я должен бояться какого-то блохастого северянина, который нарисовал одного из них на своем щите?

– Великан убегал. Морс не будет.

Большой рыцарь взорвался:

– У тебя наглый язык под сенью короля, мальчишка. Во дворе ты запоешь другую песню.

– О, бросьте, Годри, – сказал сир Джастин Массей, гибкий грузный рыцарь, все время улыбающийся, и с копной соломенного цвета волос.

Массей был одним из «заблудившихся» гонцов.

– Мы все знаем какой у тебя огромный меч. Я уверен. Тебе нет никакой надобности снова махать им перед нашими лицами.

– Единственная вещь которой тут машут – твой язык, Массей.

– Тихо, – гаркнул Станнис.

– Лорд Сноу, послушайте меня. Я задержался здесь в надежде, что одичалые настолько глупы, что предпримут еще одну атаку на Стену. Поскольку они не связывают меня теперь, пришло время разделаться с моими другими врагами.

– Понимаю, – тон Джона стал настороженнее. ("Чего он хочет от меня"). – Я не люблю Лорда Болтона или его сына, но Ночной Дозор не начнет войну против них. Наши клятвы запрещают….

– Я знаю все о ваших обетах. Избавь меня от нотаций, лорд Сноу, у меня достаточно сил и без тебя. Я собираюсь выступить против Дредфорта.

Увидев шок на лице Джона, он улыбнулся.

– Тебя это удивляет? Хорошо. Что удивляет одного Сноу, может удивить и другого. Бастард Болтона пошел на юг, взяв с собой Хозера Амбера. В этом мнения Морса Амбера и Арнольфа Карстарка сходятся. Это может означать только удар по Рву Кайлин, чтобы открыть его лорду-отцу дорогу для возвращения на север. Бастард думает, что я слишком занят одичалыми, чтобы побеспокоить его. Тем лучше. Мальчишка открыл горло, и я собираюсь его вырвать. Может быть, Русе Болтон отвоюет север, но когда он это сделает, он обнаружит, что его замок, стада и урожаи принадлежат мне. Если я захвачу Дредфорт неожиданно…

– Вы не сумеете, – выпалил Джон.

Он будто разворошил палкой осиное гнездо. Один из людей королевы рассмеялся, один плюнул, один пробормотал проклятие, а все остальные пытались говорить одновременно.

– У мальчишки вода в венах, сказал сир Годри Убийца Великана. А лорд Свит раздраженно добавил:

– Трус видит преступника за каждой травинкой.

Станнис поднял руку, призывая к тишине.

– Объясни свои слова.

С чего начать? Джон подошел к карте. Свечи стояли на углах, удерживая пергамент от скручивания. Пятно расплавленного воска растекалось по Тюленьему заливу медленно как ледник.

– Чтобы достичь Дредфорта, Вашему Величеству придется пойти вниз по Королевскому Тракту через Одинокие Холмы. – Он показал на карте. – Это земли Амберов, где они знают каждое дерево и каждый камень. Королевский Тракт проходит по их западным окраинам на протяжении сотен миль. Морс разобьет ваши отряды по частям, если вы не примете его условий и не привлечете его на вашу сторону.

– Хорошо. Допустим я сделал это.

– Это приведет вас к Дредфорту, – продолжил Джон, – однако ваши отряды не смогут обогнать воронов или ряд сигнальных костров, поэтому замок будет знать о вашем приближении. Для Рамси Болтона будет легко отрезать вам путь к отступлению и оставить далеко от Стены без еды и резервов, окруженных врагами.

– Только если он снимет осаду Рва Кайлин.

– Ров Кайлин падет прежде, чем вы достигнете Дредфорта в любом случае. Как только лорд Русе объединит свои силы с Рамси они получат над вами превосходство в численности пять к одному.

– Мой брат выигрывал сражения и при худшем перевесе.

– Вы полагаете, что Ров Кайлин падет быстро, Сноу, – возразил Джастин Масси. – Но железнорожденные – бесстрашные воины, и, как я слышал, Ров еще ни разу не удалось захватить.

– С юга. Маленький гарнизон может погубить любую армию, наступающую вверх по насыпи, но руины уязвимы с севера и востока. – Джон повернулся к Станнису. – Сир, это смелый удар, но риск… – Ночной Дозор не примет никакого участия. Баратеоны и Болтоны должны быть одними и теми же для меня. – Если Русе Болтон поймает вас под стенами с главными силами, это будет конец для всех вас.

– Риск – это часть войны, – заявил Сир Ричард Хорп, худой рыцарь с испорченным лицом, чей стеганный дублет демонстрировал три смертеголовых мотылька на черно-белом фоне. – Каждая битва – это риск, Сноу. Человек, который ничего не делает, также рискует.

– Риски рискам рознь, сир Ричард. Это… слишком много, слишком рано, слишком далеко. Я знаю Дредфорт. Это сильный замок, весь из камня, с толстыми стенами и массивными башнями. С наступлением зимы вы обнаружите его хорошо снабженным продовольствием. Сотни лет назад, Дом Болтонов восстал против Короля Севера, и Харлон Старк организовал осаду Дредфорта. У него заняло два года взять их измором. Чтобы иметь какую-нибудь надежду взять замок, Ваша Светлость нуждается в осадных машинах, башнях, таранах…

– Осадные башни могут быть возведены при необходимости, – сказал Станнис, – если потребуются тараны можно срубить деревья для них. Арнольф Карстарк пишет, что в Дредфорте осталось менее 50 человек, половина из которых – слуги. Даже сильный замок со слабыми защитниками – уязвим.

– Пятьдесят человек внутри замка стоят пятисот снаружи.

– Это зависит от людей, – сказал Ричард Хорп. – Они будут стариками и зелеными мальчишками, люди, которых этот бастард не посчитал годными для битвы. Наши собственные люди понесли потери и проверены на Черноводной, и они возглавлены рыцарями.

– Вы видели как мы разделались с одичалыми, – сир Джастин откинул назад соломенно-желтые волосы. – Карстарки поклялись примкнуть к нам возле Дредфорта, и у нас еще будут наши одичалые. Триста бойцов. Лорд Харвуд пересчитал их, когда они проходили через ворота. Их женщины сражаются тоже.

Станнис кисло взглянул на него:

– Не для меня, сир. Я не хочу, просыпаясь, слышать вопящих вдов. Женщины останутся здесь, со стариками, ранеными и детьми. Они послужат гарантией лояльности их мужей и отцов. Одичалые составят мой авангард. Магнар будет ими командовать со своими собственными людьми в качестве сержантов. Но сначала мы должны вооружить их.

Он намеревается опустошить наши склады оружия, понял Джон. Еда и одежда, земли и замки, теперь вот оружие. Он втягивает меня все глубже с каждым днем. Слова не мечи, но мечи – это мечи.

– Я мог бы найти триста копей, – сказал он, неохотно. – А также шлемы, если вы возьмете их старыми и покрытыми ржавчиной.

– А доспехи? – спросил Магнар, – конская броня? кольчуги??

– Когда Донал Ной умер, мы потеряли нашего оружейника.

Остальное Джон оставил недосказанным. ("Дайте одичалым кольчуги и они станут вдвое опаснее для королевства")

– Выдубленной кожи будет достаточно, – сказал сир Годри. – Как только мы сразимся, выжившие смогут собрать трофеи с мертвых.

Те немногие, кто проживет достаточно долго. Если Станнис поставит свободный народ в авангард, то большинство погибнет быстро.

– Питье из черепа Манса-Налетчика может доставить удовольствие Морсу Амберу, но присутствие одичалых на его земле – нет. Свободные люди пересекют Тюлений залив, совершая набеги на Амберов испокон веков, в поисках золота, овец и женщин. Среди этих похищенных женщин была и дочь Вороньего Мяса. Ваше Величество, оставьте одичалых здесь. Их присутствие в войске приведет к тому, что знаменосцы моего лорда-отца повернутся против Вас.

– В любом случае, знаменосцы твоего отца не проявляют ко мне никаких симпатий. Я могу предположить, они видят во мне…как ты назвал меня, Лорд Сноу? Еще один обреченный претендент?

Станнис уставился на карту. В течение продолжительного времени был слышен лишь скрип королевских зубов.

– Оставьте меня. Все вы. Лорд Сноу, задержись.

Бесцеремонное выпроваживание не доставило радости Джастину Масси, но ему ничего не оставалось, кроме как улыбнуться и уйти. Хорп бросил на Джона многозначительный взгляд и вышел вслед за ним. Клэйтон Сагс опорожнил свой кубок и пробормотал что-то Харвуду Феллу, заставив юношу рассмеяться. Парень всей душой внимал этой среде, а Сагс был рыцарем столь же грубым, сколь и сильным. Последним их оставил Костяная Рубашка. У двери он насмешливо отдал Джону поклон и улыбнулся, показав полный рот коричневых и сломанных зубов.

"Все вы", похоже, не касалось леди Мелисандры.

Красная тень короля… Станнис подозвал Девана, чтобы тот долил ему лимонной воды. Когда чаша была полна, король выпил и сказал:“ – Хорп и Масси желают трон твоего отца. Масси хочет также и принцессу одичалых. Он когда-то служил моему брату Роберту сквайром и приобрел его аппетит к женской плоти. Хорп возьмет Вэл в жены, если я прикажу, но он слишком уж жаждет битвы. Как сквайр короля он расчитывал на белый плащ, но Серсея Ланнистер была против, и Роберту пришлось отказать ему. Возможно, справедливо. Сир Ричард слишком любит убивать. Каким бы Ты был лордом Винтерфелла, Сноу? Улыбчивым или убийственным?”