Текст книги "Танец с драконами"

Автор книги: Джордж Р.Р. Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 78 страниц) [доступный отрывок для чтения: 28 страниц]

Каменный человек рухнул на лодку.

Он приземлился на крышу каюты, так тяжело, что казалось "Робкая Дева" налетела на камни, и проревел им что-то на языке, которого Тирион не знал. Второй каменный человек последовал за ним, спрыгнув сзади, у румпеля. Изношенные доски треснули под обрушившейся мощью и Исилла пронзительно завизжала.

Утка находился к ней ближе всех. Здоровяк не стал терять времени, чтобы вытащить меч. Вместо этого он замахнулся своим шестом и ударил человека в грудь так, что тот рухнул за борт и исчез под водой, не издав ни звука.

Грифф оказался около второго человека сразу же как тот сполз с крыши каюты. C мечом в правой руке и факелом в левой он заставил тварь попятиться. Их движущиеся тени танцевали на замшелых стенах, когда поток проносил "Робкую Деву" под мостом. Когда каменный человек двинулся на корму, Утка загородил ему дорогу с шестом в руке. Когда тот двинулся вперед, Халдон Полумейстер взмахнул другим факелом и вынудил его отступить. У него не было выбора, кроме как пойти прямо на Гриффа. Капитан скользнул в сторону, его клинок вспыхнул. Искры сверкнули там, где сталь рубанула отвердевшую серую плоть каменного человека, но его рука все же рухнула на палубу. Грифф отбросил конечность в сторону. Яндри и Утка подобрались с шестами. Вместе они выпихнули тварь за борт в темные воды Ройна.

К тому времени "Робкая Дева" выплыла из-под разрушенного моста.

– Мы ото всех избавились? – спросил Утка. – Сколько спрыгнуло?

– Двое, – сказал Тирион дрожа.

– Трое, – сказал Халдон. – Позади тебя.

Карлик обернулся – он стоял там.

От прыжка одна из его ног треснула, неровный кусок бледной кости проступил через истлевшую ткань штанов и серое мясо под ней. Сломанная кость пестрела каплями коричневой крови, но он все равно брел вперед, протягивая руку к Юному Грифу. Рука его была серой и жесткой, но кровь сочилась между костяшками, когда он пытался сжать пальцы в хватке. Мальчик стоял, пристально вглядываясь, так неподвижно, будто и сам был сделан из камня. Его рука лежала на рукояти меча, но он словно забыл, зачем.

Тирион сбил с ног парня и прыгнул через него, пихнув факел в лицо каменного человека, заставляя его отшатнуться, оступившись на сломанной ноге и отмахиваясь от огня неуклюжими серыми руками. Карлик проковылял за ним, рубя факелом и тыча им в глаза каменного человека. Дальше и дальше. Назад, и еще шаг, и еще. Они были уже на краю палубы, когда тварь рванулась к нему, схватила факел и вырвала его из его рук. Твою мать, подумал Тирион.

Каменный человек отшвырнул факел. Тихое шипение раздалось, когда черные воды потушили пламя. Каменный человек заревел. Прежде он был с Летних Островов, его челюсть и половины щеки превратилась в камень, но его кожа была черной как ночь там, где она не была серой. Когда он схватил факел, его кожа потрескалась и расслоилась. Кровь текла по костяшкам его пальцев, хотя не было заметно, чтобы он это чувствовал. Это было отчасти милосердно, подумал Тирион. Хоть и смертельная, серость, предположительно, не была болезненной.

– Отходи! – крикнул кто-то вдалеке, а другой голос произнес:

– Принц! Защитите мальчика!

Каменный человек, пошатываясь, двинулся вперед с вытянутыми цепкими руками.

Тирион врезался в него плечом.

Он будто столкнулся с замковой стеной, только этот замок стоял на расшатанных ногах. Каменный человек перевалился за борт, цепляясь в падении за Тириона. Они упали в реку с чудовищным всплеском, и мать Ройн поглотила их обоих.

Внезапный холод ударил Тириона, словно молот. Пока он тонул, он чувствовал, как каменная рука теребила его лицо. Другая сомкнулась вокруг его руки, таща его вниз, в темноту. Лишенный возможности видеть, с наполненным рекой носом, задыхающийся, тонущий, он ударил, извился, боролся, чтобы вырваться из пальцев, сжимавших его руку, но каменные пальцы были непоколебимы. Воздух пузырился, вырываясь из его губ. Мир был черен и становился еще чернее. Он не мог дышать.

Есть и худшие способы умереть, чем утонуть. Честно говоря, он погиб уже давно, еще в Королевской Гавани. Это был его оставшийся не успокоенным дух, маленький мстительный призрак, который задушил Шаю и пропустил арбалетный болт сквозь кишки великого лорда Тайвина. Ни один человек не будет оплакивать того, кем он стал. Я буду не давать покоя Семи Королевствам, думал он, погружаясь все глубже. Они не любили меня, когда я был жив, так пускай трепещут от страха, когда я умру.

Когда он открыл рот, чтобы проклясть их всех, черная вода наполнила его легкие, и тьма сомкнулась вокруг него.

ДАВОС

– Его светлость готов выслушать тебя, контрабандист.

Рыцарь был одет в серебряные доспехи, его поножи и рукавицы были инкрустированы чернением, стилизованным под развевающиеся морские водоросли. Шлем в его руке был головой королевского черного дрозда с перламутровой короной и выступающей бородкой из янтаря и жадеита. Его собственная борода была серой, как зимнее море.

Давос поднялся. – Могу я узнать ваше имя, сир?

– Сир Марлон Мандерли. – Он был на голову выше, чем Давос, и на три стоуна тяжелее, с сине-серыми глазами и надменной манерой речи. – Я имею честь быть кузеном Лорда Вимана и командующим его гарнизоном. Следуйте за мной.

Давос приплыл в Белую Гавань, как посланник, но его превратили в пленника. Его покои были большими, просторными и красиво обставленными, но у дверей стояла стража. Из окна он мог видеть улицы Белой Гавани за пределами стен замка, но ему не позволялось гулять там. Он мог видеть также и гавань, и наблюдал, как "Веселая повитуха" выходила из лимана. Кассо Могат прождал четыре дня вместо трех перед тем, как отплыть. После этого прошло еще две недели.

Дворцовая стража Лорда Мандерли была одета в плащи из сине-зеленой шерсти и была вооружена серебряными трезубцами вместо обычных копий. Один шел впереди него, другой позади и по одному с каждой стороны. Они прошли мимо выцветших знамен, сломанных щитов и ржавых мечей сотен древних побед и множества деревянных статуй, потрескавшихся и изъеденных червями, которые только могли украшать носы кораблей.

Два мраморных тритона, младшие кузены Рыбоногого, стояли по бокам двора его светлости. Стража толкнула двери, и геральд стукнул торцом своего посоха по старому паркету. – Сир Давос из Дома Сивортов – произнес он звучным голосом.

За все свои посещения Белой Гавани Давос никогда ногой не ступал в Новый Замок, а тем более в Русалочий Суд. Его стены, пол и потолок были сделаны из хитро скрепленных между собой зубцами досок и украшены изображениями морских существ. Пока они приблизились к помосту, Давос наступал на нарисованных крабов, моллюсков и морских звезд, наполовину скрытых среди скрученных листьев морских водорослей и костей утонувших моряков. На стенах по обе стороны в сине-зеленой глубине рыскали бледные акулы, в то время как угри и осьминоги скользили среди скал и затонувших кораблей. Косяки сельди и трески плавали между высокими арочными окнами. Выше, там где от стропил опускались вниз старые рыболовные сети, была изображена морская поверхность. Справа от него боевая галера бороздила безмятежные волны на фоне восходящего солнца; слева потрепанный старый карбас с порванными в лохмотья парусами уходил от бури. За помостом кракен и серый кит схватились не на жизнь а на смерть под нарисованными волнами.

Давос надеялся поговорить с Виманом Мандерли наедине, но оказался на переполненном заседании. Вдоль стен женщины превосходили числом мужчин пять к одному; притом у нескольких мужчин он увидел длинные седые бороды, а некоторые выглядели слишком молодо, чтобы бриться. Как и полагается, здесь были септоны и септы, в серых и белых одеждах. В главной части зала стояла дюжина мужчин в голубых и серебристо-серых цветах Дома Фреев. Их лица были так похожи, что и слепой бы увидел; несколько носили герб Близнецов, две башни, соединенные мостом.

Давос научился читать лица людей задолго до того, как мэйстер Пилос научил его читать слова на бумаге. Эти Фреи с удовольствием посмотрят на него мертвого, он понял это с первого взгляда.

Он также не смог найти доброжелательности в светло-голубых глазах Вимана Мандерли. Мягкий трон Его Светлости был достаточно широк чтоб разместить трех человек обыкновенного обхвата, но Мандерли грозил переполнить его. Его Светлость глубоко просел в своем седалище, с опущенными плечами и растопыренными ногами, руки его были раскинуты на подлокотниках трона так, словно весили слишком много чтоб поднять их. Помилуй Бог, подумал Давос, увидев лицо Лорда Вимана, этот человек выглядит как полутруп. Его кожа была бледной с серым оттенком.

"И короли, и трупы всегда собирают большую свиту", гласила старая поговорка. Как и Мандерли. Слева от высокого кресла стоял мейстер, – почти столь же толстый, как лорд, которому он служил, розовощёкий человек с толстыми губами и копной золотых кудрявых волос. Сир Марлон занимал почетное место по правую руку от его светлости. На мягкую скамью в его ногах взгромоздилась пухлая розовая леди. Позади Лорда Вимана стояли две молодые женщины, с виду сестры. Старшая носила каштановые волосы, собранные в длинную косу. У младшей, не старше пятнадцати лет, коса была еще длинее, причем ядовито-зеленого цвета.

Никто не оказал Давосу чести приветствием. Мейстер был первым, кто заговорил. “ – Ты стоишь перед Виманом Мандерли, лордом Белой Гавани и Старостой Белого Ножа, Щитом Веры, Защитником Обездоленных, Лордом-Маршалом Мандера, Рыцарем Ордена Зеленой Руки,” сказал он. “ – При дворе Водяного принято, чтобы вассалы и просители становились на колени.”

Луковый рыцарь преклонил бы колено, но не Десница Короля; сделать так означало признать, что король, которому он служит, менее значим, чем этот толстый лорд.

– Я пришел сюда не как проситель, – ответил Давос. – У меня тоже много титулов. Лорд Дожделесья, адмирал Узкого Моря, Десница Короля.

Пухлая женщина на скамье закатила глаза.

– Адмирал без кораблей, десница без пальцев, на службе у короля без престола. Это рыцарь предстал перед нами или ответ на детскую загадку?

– Он посланник, невестка, – сказал лорд Виман. – Луковица с дурными предзнаменованиями. Станнису не понравился ответ, который ему принес ворон, так что он решил прислать этого… контрабандиста.

Он искоса посмотрел на Давоса глазами, наполовину утопленными в жировых валиках.

– Ты уже был у нас в городе раньше, как я полагаю, воруя деньги из наших карманов и еду с нашего стола. Интересно, сколько ты украл у меня?

Недостаточно для того, чтобы ты хоть раз пропустил прием пищи.

– Я заплатил за жизнь контрабандиста в Штормовом Пределе, милорд. – Давос снял перчатку и показал левую руку с четырьмя обрубленными пальцами.

– Четыре сустава за жизнь вора? – произнесла женщина на скамье. Ее волосы были желтыми, лицо круглым, розовым и мясистым. – Ты легко отделался, Луковый Рыцарь.

Давос не стал отрицать.

– Если угодно милорду, я бы хотел более приватной аудиенции.

Милорду не было угодно.

– У меня нет секретов ни от семьи, ни от моих верных лордов. Они все мои хорошие друзья.

– Милорд, – сказал Давос, – я бы не хотел, чтобы мои слова были услышаны врагами Его Величества… или Вашей Светлости.

– У Станниса в этом зале могут быть враги – у меня нет.

– А как же люди убившие вашего сына? – Давос указал на Фреев. – Они были хозяевами на Красной Свадьбе.

Один из Фреев вышел вперед, рыцарь высокий и сухопарый, чисто выбритый, за исключением тонких седых усов, напоминающих два мирийских стилета. “– Красная Свадьба – дело рук самого Молодого Волка. Он превратился в зверя на наших глазах и разорвал горло моему кузену Динь-Дону, безобидному дурачку. Он убил бы и моего лорда-отца, если бы Сир Вендел не встал у него на пути.”

Лорд Виман моргнул, сдерживая слезы. “ – Вендел всегда был храбрым мальчиком. Я не удивлен, что он погиб как герой.”

От такой чудовищной лжи у Давоса перехватило дыхание. “ – Это Ваше официальное заявление, что Робб Старк убил Вендела Мандерли?”, – спросил он Фрэя.

“И гораздо больше. Мой собственный сын Тайтос был среди них, и муж моей дочери. Когда Старк превратился в волка, его северяне сделали то же самое. Метка зверя была на них всех. Укушеный оборотнем сам становится варгом, – это всем известно. Это были все мои братья – и я должен был остановить их, прежде чем они убьют всех нас.”

Мужчина ухмыльнулся, закончив рассказ. Давосу хотелось очистить его смердящий рот клинком. “– Сир, могу я узнать Ваше имя?”

" – Сир Джаред, из дома Фреев".

" – Джаред из дома Фреев, я обвиняю вас во лжи"

Сир Джаред, казалось, был удивлен.

“ – Некоторые мужчины плачут, нарезая лук, но у меня никогда не было такой слабости.”

Сталь зашуршала о кожу, когда он потянул свой меч. “ – Если Вы – действительно рыцарь, сир, защищайте эту клевету вашим телом.”

Глаза Лорда Вимана задергались."Я не допущу кровопролития при Дворе Водяного. Спрячьте вашу сталь, сир Джаред, или я попрошу избавить нас от вашего присутствия.

Сир Джаред вложил меч в ножны.

“ – Под крышей Вашей Светлости слово Ваше – закон… Но я желаю рассчитаться с этим луковым лордом прежде, чем он покинет город.”

“ – Кровь!” взвыла женщина со скамейки. “Вот до чего этот гнилой лук доведет моего лорда. Видите, сколько от него неприятностей? Отошлите его, я прошу Вас. Он хочет крови Ваших людей, крови Ваших храбрых сыновей. Отошлите его. Если королева прослышит, что Вы дали прием этому предателю, она может подвергнуть сомнению нашу собственную лояльность. Она могла бы…, она могла… она…”

“Ничего такого не случится, моя добрая дочь,” сказал Лорд Виман. “У Железного Трона нет никакой причины сомневаться в нас.”

Давос был недоволен услышаным, но он прибыл не для того, чтобы держать язык за зубами. “Мальчик на Железном Троне – узурпатор,” сказал он, “и я не предатель, но Десница Станниса Баратеона, Первого От Его Имени, прирожденного Короля Вестероса.”

Толстый мейстер прочистил горло.

– Станнис Баратеон был братом нашего покойного короля Робрета, да будет справедлив к нему Отец. Томмен плоть от плоти Роберта. Законы наследования в данным случае ясны. Сын идет перед братом".

– Мейстер Теомор верно говорит, – сказал лорд Виман. – Он мудр во всех подобных вопросах и всегда давал мне добрые советы".

– Законный сын предшествует брату, – согласился Давос, – но Томмен – так называемый – Баратеон, рожден бастардом, как и его старший брат Джоффри. Они были зачаты Цареубийцей, в нарушение всех божьих и человеческих законов.

Другой Фрей поднял голос.

– Он собственными устами изрекает измену, милорд. Станнис отнял его воровские пальцы. Вам следует отнять его лживый язык.

– Скорее, отнять его голову, – предложил сир Джаред. – Или дайте мне сойтись с ним в честном поединке.

– Что Фрей может знать о чести? – парировал Давос.

Четверо Фреев рванулись вперед, прежде чем лорд Виман остановил их, подняв руку.

– Назад, друзья мои. Я выслушаю его, прежде… прежде чем с ним разберусь.

– Вы можете представить какое-либо доказательство кровосмешения, сир? – спросил мейстер Теомор, сложив свои мягкие руки на животе.

"Эдрик Шторм", подумал Давос, "но я отправил его за Узкое море, чтобы уберечь от огня Мелисандры.

– Слово Станниса Баратеона, что я сказал правду.

– Слова это ветер, – сказала молодая женщина за высоким сиденьем лорда Вимана, красавица с длинной темной косой. – А люди лгут к своей выгоде, это вам скажет любая служанка.

– Для доказательства требуется больше, чем необоснованное заверение какого-то лорда, – указал мейстер Теомон. – Станнис Баратеон не первый, кто лжет, чтобы получить трон.

Розовая женщина ткнула пухлым пальцем в Давоса.

– Мы не хотим участвовать в вашей измене. Мы – добрые люди из Белой Гавани, законопослушные, верные граждане. Больше не лейте яд нам в уши, иначе мой добрый отец бросит вас в Волчью Яму.

– Что я сделал оскорбительного?

Миледи может оказать мне честь, назвав себя?

Розовая женщина гневно фыркнула и позволила мейстеру ответить.

– Леди Леона – жена сына Лорда Вимана, сира Уилиса, в настоящее время пленника Ланнистеров.

Она говорит со страхом. Если бы Белая Гавань признала Станиса, ее муж ответил бы его жизнью. Как я могу попросить Лорда Вимана осудить собственного сына на смерть? Что сделал бы я на его месте, если бы Деван был заложником?

– Мой лорд, – сказал Давос, – Я не намереваюсь вредить вашему сыну, или любому человеку Белой Гавани.”

– Очередная ложь, – сказала Леди Леона со своего места.

Давос посчитал, что лучше проигнорировать её.

– Когда Робб Старк поднял свои армии против бастарда Джофри-зовущегося-Баратеоном, Белая Гавань пошла с ним. Лорд Старк пал, но его война продолжается.

– Лорд Старк был моим сюзереном, – сказал Лорд Виман. – А кто такой Станисс? Почему он беспокоит нас? Он никогда раньше не имел потребности идти на Север, насколько я могу помнить. Сейчас он возвращается побитый как собака со шлемом в руке, умоляя о помощи.

– Он пошел, чтобы спасти королевство, милорд, – настаивал Давос, – чтобы защитить ваши земли от людей железных островов и одичалых.

Рядом с высоким местом, сир Марлон Мандерли презрительно фыркнул:

– Уже прошли века с тех пор, как Белая Гавань видела одичалых, и люди железных островов никогда не беспокоили эти берега. Лорд Станнис предлагает защитить нас также от снарков и драконов?

Смех охватил Двор Водяного, но Леди Леона начала всхлипывать у ног Лорда Вимана:

– Железные люди с островов, одичалые из-за стены…и сейчас еще этот предатель лорд с его преступниками, мятежниками и чародеями. – Она указала пальцем на Давоса. – Мы слышали про вашу Красную Ведьму, о да. Она отвернет нас от Семерых Богов, чтобы склонить перед огненным демоном.

Давос не любил Красную Жрицу, но не мог оставить Леди Леону без ответа:

– Леди Мелисандра жрица Красного Бога. Королева Селиса приняла её веру, наряду со многими другими, но многие последователи Его Величества все-еще почитают Семерых. Я среди них.

Он молился, что никто не попросил его объясниться относительно септы на Драконьем Камне или богорощи на Штормовом Пределе. Если они спросят, мне нужно будет сказать им. Станнис не поручал мне лгать.

– Семеро защищают Белую Гавань, – объявила Леди Леона. – Мы не боимся вашей красной королевы или ее Бога. Пусть она молится кому пожелает. Молитвы благочестивых людей оградят нас от зла.

– Несомненно, – Лорд Виман погладил Леди Леону по плечу. – Лорд Давос, если вы действительно лорд, я знаю что ваш так называемый король хочет от меня. Сталь, серебро и преклоненное колено.

Он переместил свой вес на локоть:

– Прежде чем он был убит, Лорд Тайвин предложил нам полное прощение за нашу поддержку Молодого Волка. Он пообещал, что мой сын будет возвращен мне, как только я выплачу три тысячи драконов выкупа и докажу мою преданность без колебаний. Русе Болтон, которого называют нашим Хранителем Севера, потребовал чтобы я оставил свои притязания на земли и замки Лорда Хорнвуда, но поклялся что мои другие владения останутся нетронутыми. Уолдер Фрей, его тесть, предложил одну из своих дочерей мне в жены и мужей для дочерей моих сыновей, сюда ко мне. Эти условия кажутся мне щедрыми, и являются прочным основанием для доброго и длительного мира. Вы же хотите чтобы я отверг их. Поэтому я спрашиваю вас, Луковый Рыцарь – что Лорд Станнис предлагает мне взамен за мою лояльность?

Войну, бедствия и вопли сжигаемых людей, мог бы сказать Давос. Но вслух он ответил:

– Возможность исполнить ваш долг.

Так ответил бы Виману Мандерли сам Станнис. Десница должен говорить голосом своего короля.

Лорд Виман откинулся назад в кресло:

– Долг… Понятно.

– Белая Гавань недостаточно сильна, чтобы выстоять в одиночку. Вам нужен Его Величество также, как вы нужны ему. Вместе вы сможете сокрушить ваших общих врагов.

– Милорд, – сказал сир Марлон в богато украшенных серебристых доспехах. – Разрешите мне задать несколько вопросов лорду Давосу.

"Как пожелаете, кузен." Лорд Виман закрыл свои глаза.

Сир Марлон обратился к Давосу: "Как много северных лордов примкнули к Станнису? Скажи-ка нам."

"Арнольф Карстарк объявил что присоединяется к Его Светлости."

"Арнольф на самом деле не лорд, а просто кастелян. Какие замки сейчас удерживает лорд Станнис, говори?."

"Его Светлость избрал своей резиденцией Форт Ночи. На юге он удерживает Штормовой предел и Драконий Камень."

Мейстер Теомор откашлялся. "Только сейчас Штормовой предел и Драконий Камень едва держатся и вот-вот падут. А Форт Ночи разоренная развалина полная тоски и ужаса."

Сир Марлон продолжил. "Сколько людей может выставить Станнис на поле боя, можете вы сказать нам? Сколько рыцарей сопровождают его? Сколько лучников, сколько всадников, сколько пехоты?"

Слишком мало, Давос знал. Станнис привел с собой на север не более полутора тысяч человек… но если он скажет им это, его миссия здесь будет обречена. Он искал слов, но не нашел.

"Ваше молчание и есть тот ответ которого я требую, сир. Ваш король принес нам только врагов." Сир Марлон обратился к кузену своего лорда. "Ваша светлость спрашивал лукового рыцаря что предлагает нам Станнис. Дайте я отвечу. Он предлагает нам поражение и погибель. Он хотел бы чтоб мы оседлали коня из воздуха и сражались мечом из ветра."

Толстый лорд открыл свои глаза медленно, как будто усилие слишком тяжело для него.

– Мой кузен режет до кости, как всегда. У вас есть еще что-то, чтобы сказать мне, Луковый рыцарь, или мы прекратим этот фарс? Вы меня утомили.

Давос почувствовал отчаяние. Его Величеству следовало послать другого человека, лорда или рыцаря или мейстера, кого-то кто мог говорить за него без запинки.

– Смерть, – услышал он себя, – да, смерть. Ваша светлость потерял сына на Кровавой свадьбе. Я потерял четырех на Черноводной. И зачем? Потому что Ланнистеры украли трон. Пойдите в Королевскую Гавань и посмотрите на Томмена своими собственными глазами, если не верит мне. Даже слепой увидит это. Что Станнис предлагает вам? Отомщение. Отмщение за моих сыновей и ваших, за ваших мужей, отцов и братьев. Отмщение за вашего убитого лорда, вашего убитого короля, ваших растерзанных принцев. Возмездие!

– Да, – пропищал девичий голосок, тонкий и высокий.

Он принадлежал девочке-подростку со светлыми бровями и длинной зеленой косой.

– Они убили лорда Эддарда, леди Кейтлин и короля Робба, – сказала она. – Он был нашим королем! Он был смелым и добрым, а Фреи убили его. Если лорд Станнис отомстит за него, мы должны присоединиться к лорду Станнису.

Мандерли притянул ее к себе.

– Вилла, каждый раз, как ты открываешь рот, мне хочется отправить тебя к молчаливым сестрам.

– Я только сказала…

– Мы слышали, что ты сказала, – произнесла девушка постарше, ее сестра. – Детские глупости. Не отзывайся дурно о наших друзьях Фреях. Один из них скоро будет твоим господином и мужем.

– Нет, – заявила девочка, мотая головой. – Я не сделаю этого. Никогда не сделаю. Они убили нашего короля.

Лорд Виман покраснел.

– Ты сделаешь. Когда придет условленный день, ты произнесешь свои свадебные клятвы или присоединишься к молчаливым сестрам и никогда больше не скажешь ни слова.

Бедная девочка была поражена.

– Дедушка, пожалуйста…

– Тише, дитя, – сказала леди Леона. – Ты слышала своего лорда-деда. Тише! Ты ничего не знаешь.

– Я знаю об обещании, – настаивала девочка. – Мейстер Теомор, скажите им! За тысячу лет до Завоевания, обещание было дано, и принесена присяга в Убежище Волка перед старыми и новыми богами. Когда мы были тяжело осаждены и одиноки, затравлены в наших домах и наши жизни были подвержены опасности, волки приняли нас, поддерживали нас и защищали нас от врагов. Город был построен на земле, что они дали нам. В ответ мы клялись всегда быть их людьми. Людьми Старков!

Мейстер перебирал цепь на его шее:

– Священные клятвы были даны Старкам из Винтерфелла. Но Винтерфелл пал и Дом Старков угас.

– Потому что они их всех убили!

Один из Фреев подал голос.

– Лорд Виман, вы позволите?

Виман Мандерли кивнул.

– Рэйгар, мы всегда рады выслушать ваши предложения.

Рейгар Фрей признательно поклонился. Ему было тридцать или около того, сутулый и с отвисшим пузом, но богато одетый в дублет из мягкой шерсти ягненка отделанный тканью с серебром. Его плащ тоже был из серебрянной ткани, подбитый горностаевым мехом и скрепленный на шее брошью в форме двух башен-близнецов.

– Леди Вилла, – обратился он к девочке с зелеными лентами. – Преданность – это добродетель. Я надеюсь вы будете так же преданны Малому Уолдеру, когда вступите в брак. Что касается Старков, тот Дом пресекся только по мужской линии. Сыновья Лорда Эддарда мертвы, но его дочери живы и младшая девочка едет на Север, чтобы выйти замуж за отважного Рамси Болтона.

– Рамси Сноу, – резко ответила Вилла Мандерли.

– Как хотите. Каким бы ни было его имя, скоро он вступит в брак с Арьей Старк. Если Вы хотите сдержать свое обещание, присягните ему на верность, ведь он будет Вашим лордом Винтерфелла.

– Он никогда не будет моим лордом! Он заставил леди Хорнвуд выйти за него замуж, а потом запер ее в подвале и вынудил есть собственные пальцы.

Ропот одобрения охватил Двор Водяного.

– Девица говорит правду, – заявил коренастый челове к в белом и пурпурном, чей плащ пересекала пара скрещенных бронзовых ключей… – Русе Болтон холоден и хитер, но человек может иметь дело с Русе. Но этот его бастард-сын… они говорят он сумасшедший и жестокий, чудовище.

– Говорят? – Рейегар Фрей почесал шелковую бороду и злобно усмехнулся. – Его враги говорят, да…но монстром как раз был Молодой Волк. Больше зверь чем мальчик, раздутый от спеси и жажды крови.

И он был вероломным, в чем имел возможность убедиться мой дед лорд к его несчастью.

Он распростер свои руки.

– Я не хочу чтобы Белая Гавань совершила ошибку, поддержав его. Мой дед сделал такой же серьезный промах. Во всех сражениях Молодого Волка Белая Гавань и Близнецы участвовали бок о бок под его знаменами. Роб Старк предал нас всех. Он бросил Север на произвол людей железных островов, чтобы добиться для себя более заманчивого королевства за Трезубцем. Потом он предал речных лордов, которые очень рисковали из-за него, нарушив, заключенную с мои дедом, договоренность о браке ради женитьбы на западной девке, приглянувшейся ему. Молодой Волк? Он был подлой собакой и умер как собака.

Двор Водяного замер. Давос ощущал холод, повисший в воздухе. Лорд Виман бросил на Рейгара растерянный взгляд, словно пытался найти точку опоры… но все же кивнул, что заставило затрястись его многочисленные подбородки.

– Он принес нам только горе и смерть. Мерзкая собака, что ни говори.

– продолжил Рейегар Фрей. – Горе и смерть, да…и этот Луковый Рыцарь принесет вам еще больше с его разговором про мщение. Откройте ваши глаза, как мой лорд прадед, милорд. Война Пяти Королей почти закончена. Томмен наш король, наш единственный король. Мы должны помочь ему перевязать раны этой печальной войны. Железный трон его по праву законного сына короля Роберта, наследника оленя и льва.

– Мудрые и правдивые слова, – согласился Лорд Виман Мандерли.

– Но это не правда! – вилла Мандерли топнула ногой.

– Тише, испорченый ребенок, – ругала её Леди Леона. – маленькие девочки должны радовать глаз, а не быть занозой в ухе.

Она схватила девочку за косу и поволокла ее, кричащую, прочь из зала.

Уходит мой единственный друг в этом зале, подумал Давос.

– Вилла всегда была упрямым ребенком, – сказала её сестра, извиняясь. – Я боюсь она будет упрямой женой.

Рейегар пожал плечами:

– Замужество смягчит её, я не сомневаюсь. Твердая рука и тихое слово.

– В противном случае есть Молчаливые сестры, – Лорд Виман поерзал на своем троне. – Что касается вас, Луковый рыцарь, я услышал достаточно измен для одного дня. Вы хотели бы подвергнуть угрозе мой город ради фальшивого короля и фальшивого Бога. Вы хотели бы, чтобы я пожертвовал своим единственным живущим сыном для того, чтобы Станнис Баратеон уселся своей морщинистой задницей на трон, на который у него нет прав. Я не сделаю этого. Ни ради вас, ни ради вашего лорда. Ни ради любого другого человека.

Лорд Белой Гавани поднялся на ноги. Это вызвало прилив крови к его шее.

– Вы все еще контрабандист, сир, пришедший украсть мое золото и мою кровь. Вы бы забрали голову моего сына. Я думаю, что взамен заберу вашу. Стража, возьмите этого человека!

Прежде чем Давос успел пошевелиться, его окружили серебряные трезубцы.

– Милорд, сказал он. – Я посланник.

– Посланник? Вы пробрались в мой город как контрабандист. Вы не лорд, не рыцарь и не посланник, всего лишь вор и шпион, разносчик лжи и измены. Надо бы вырвать твой поганый язык раскаленными щипцами и отправить в Дредфорт, где с тебя живьем сдерут кожу. Но Мать милосердна и я тоже.

Он подозвал к себе сира Марлона.

– Кузен, кинь эту тварь в Волчью Нору и отруби ему руки и голову.

– Исполни всё до ужина. Я не смогу есть, пока не увижу, голову этого контрабандиста на пике. И засуньте лук в его лживый рот.