Текст книги "Гниль и руины"

Автор книги: Джонатан Мэйберри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)

8

Они шли несколько километров под палящим солнцем. Мятный гель стекал вместе с потом, и приходилось каждый час наносить его заново. Основную часть пути Бенни молчал, но, когда ноги загудели, а в животе начало урчать, он стал раздражительным.

– Мы уже пришли?

– Нет.

– Как далеко отсюда?

– Осталось немного.

– Хочу есть.

– Скоро остановимся.

– Что на обед?

– Бобы и вяленое мясо.

– Ненавижу вяленое мясо.

– У тебя есть что-то еще? – спросил Том.

– Нет.

– Тогда вяленое мясо.

Выбранные Томом дороги были узкими и часто переходили с асфальта на гравий и землю.

– Мы уже пару часов не видели ни одного зома, – отметил Бенни. – Как так?

– Обычно их должен привлечь какой-то звук или запах, а так они чаще всего держатся ближе к дому.

– К дому?

– Ну… к местам, где они жили или работали.

– Почему?

Том задумался на пару минут.

– Существует множество теорий, но на этом все. Кто-то говорит, мертвые слишком глупы, чтобы понимать, что существуют и другие места кроме того, где они стоят. Если их ничего не привлекает и не притягивает, они просто стоят на месте.

– Но им же надо охотиться, да?

– «Надо» – двусмысленное слово. Многие эксперты соглашаются, что мертвые будут атаковать и убивать, но еще не установлено, что они охотятся. Охота предполагает потребность, а мы не знаем, существует ли у мертвых потребность что-то делать.

– Не понимаю.

Они достигли вершины холма и посмотрели на грязную дорогу, где под плакучей ивой расположилась старая заправка.

– Ты когда-нибудь слышал, чтобы кто-то из них зачах и умер от голода? – спросил Том.

– Нет, но…

– Городские думают, мертвые выживают, питаясь живыми, верно?

– Ну, конечно, но…

– Каких «живых», по-твоему, они едят?

– Что?

– Подумай. Только в Америке живет более трех сотен миллионов живых мертвецов. Добавь сюда тридцать с лишним миллионов в Канаде и сто десять миллионов в Мексике, и у нас получается около четырехсот пятидесяти миллионов живых мертвецов. Грехопадение произошло четырнадцать лет назад. Так что они едят, чтобы оставаться живыми?

Бенни задумался.

– Мистер Финиш говорит, они едят друг друга.

– Не едят, – сказал Том. – Как только тело начинает остывать, они перестают его есть. Вот почему так много частично покусанных живых мертвецов. Они не будут атаковать или есть друг друга, даже если на несколько лет запрешь их в одном доме. Люди уже так делали.

– Что с ними происходит?

– С запертыми? Ничего.

– Ничего? Они не гниют и не умирают?

– Бенни, они уже мертвы. – Равнина погрузилась в тень, и лицо Тома на мгновение потемнело. – Но это одна из загадок. Они не гниют. Точнее, не полностью. Разлагаются до определенного момента, а потом просто перестают гнить. И никто не знает почему.

– Что ты имеешь в виду? Как что-то может перестать гнить? Это глупо.

– Это не глупо, малой. Это загадка. Такая же загадка, как и изначальное восстание мертвых. Почему атакуют людей. Почему не атакуют друг друга. Все это – загадки.

– Может, они едят коров и все такое.

Том пожал плечами.

– Некоторые едят, если могут поймать. Кстати, многие об этом не знают, но это правда… Они едят все живое, что могут поймать. Собак, кошек, птиц, даже жуков.

– Ну, тогда это объясняет…

– Нет, – перебил брата Том. – Многие животные слишком быстрые. Ты когда-нибудь пытался поймать кота, который не хочет быть пойманным? А теперь представь, что ты делаешь это, медленно ковыляя и не имея стратегии. Если куча мертвецов наткнется на коров в небольшом загоне или на окруженном забором поле, они смогут убить их и съесть. Но все животные давным-давно покинули свои загоны или умерли в первые несколько месяцев. Нет… мертвецам совсем не нужно питаться. Они просто существуют.

– Морги говорит, что дикие животные за пределами города превращаются в зомов.

– Нет. Насколько известно, только люди превращаются в живых мертвецов. У нас нет науки, которая попыталась бы выяснить почему, и я не знаю, так ли происходит везде, но нам известно, что так происходит здесь. Иначе при каждом укусе от чили-дога он кусался бы в ответ.

Они дошли до заправки. Том остановился у старой колонки и постучал по металлической обшивке три раза, затем два и еще четыре.

– Что ты делаешь?

– Здороваюсь.

– Здороваешься с?..

Раздался тихий стон, и Бенни увидел медленно ковыляющего из-за угла здания мужчину с серой кожей. Он был одет в старый комбинезон с темными пятнами и неуместную гирлянду из свежих цветов вокруг шеи. Из бархатцев и жимолости. Лицо мужчины скрывалось в тени, но потом он вышел на солнечный свет, и Бенни чуть не закричал. У него отсутствовали глаза, и глазницы зияли пустотой. Стонущий рот без зубов, губы и щеки впали. Хуже того, когда зомби протянул к ним руки, Бенни увидел, что его пальцы выбиты из суставов.

Бенни поперхнулся и отступил назад, все мышцы его напряглись от желания развернуться и убежать, но Том положил руку на его плечо и ободряюще сжал.

– Подожди, – сказал он.

Через минуту открылась дверь заправки, и наружу вышли две сонных девушки, а за ними мужчина чуть постарше, с длинной каштановой бородой. На худощавых телах висели туники, похожие на старые простыни. Каждый из них держал в руках гирлянду из цветов. Троица посмотрела на Бенни и Тома, а затем на зомби.

– Оставьте его в покое! – закричала самая младшая темнокожая девушка, ей было около двадцати лет, и, подбежав к мертвецу и встав между ним и братьями Имура, раскинула руки, чтобы закрыть зомби.

Том поднял руку и снял шляпу, чтобы показать им свое лицо.

– Тише, сестра, – сказал он. – Никто не причинит ему вреда.

Мужчина с бородой достал из кармана под туникой очки и с прищуром посмотрел сквозь грязные линзы.

– Том?.. – спросил он. – Том Имура?

– Привет, брат Дэвид. – Он положил руку на плечо Бенни. – Это мой брат, Бенджамин.

– Что вы здесь делаете?

– Проходили мимо, – ответил Том. – И я захотел зайти, чтобы засвидетельствовать свое почтение. И познакомить Бенни с этим реальным миром. Он никогда не бывал за забором.

Бенни отметил, как Том выделил слово «этим».

Брат Дэвид подошел к ним, почесывая бороду. Вблизи он выглядел старше. Ему было лет сорок, голубые глаза и нехватает нескольких зубов. Его одежда была чистой, но потрепанной. От него пахло цветами, чесноком и мятой. Мужчина долгое время рассматривал Бенни, который занервничал, потому что Том ничего не делал.

– Он не верующий, – сказал брат Дэвид.

– Веру в наши дни сложно обрести, – сказал Том.

– Ты веришь.

– Увидеть – значит поверить.

Бенни подумал, их разговор плавно перешел в литию. Они как будто произносили эти слова прежде и произнесут еще.

Брат Дэвид наклонился к Бенни.

– Скажи мне, брат, ты пришел сюда, неся с собой боль и вред Божьим Детям?

– Эм… нет.

– Ты принес боль и вред Детям Лазаря?

– Я не знаю, кто они, мистер. Я здесь просто со своим братом.

Брат Дэвид повернулся к девушкам, которые, слегка подталкивая зомби, уводили его за здание.

– Старик Роджер – один из Детей Лазаря.

– Что? Вы имеете в виду, он не зо…

Том издал звук, чтобы он помолчал.

Брат Дэвид снисходительно улыбнулся.

– Мы не используем это слово, брат.

Бенни не знал, как на это ответить, поэтому ему на помощь пришел Том.

– Их название происходит от Лазаря из Вифании, мужчины, воскрешенного Иисусом из мертвых.

– Да, помню, я слышал это в церкви.

При упоминании церкви улыбка брата Девида стала шире.

– Ты веришь в Бога? – с надеждой спросил он.

– Наверное…

– В нынешнее время, – сказал брат Дэвид, – лучше уж так.

Он едва заметно подмигнул Тому.

Бенни отвел взгляд от брата Дэвида и посмотрел туда, куда девушки повели зомби.

– Я что-то совсем ничего не понимаю. Этот парень… ну, вы понимаете. Он мертв, верно?

– Он живой мертвец, – исправил его брат Дэвид.

– Именно. Почему он не пытался… понимаете?

Он изобразил хватания и укусы.

– У него нет зубов, – сказал Том. – И ты видел его руки.

Бенни кивнул.

– Это вы так сделали? – спросил он брата Дэвида.

– Нет, брат, – ответил брат Дэвид, скривившись. – Нет, это сделали другие люди.

– Кто? – спросил Бенни.

– Разве ты не имеешь в виду «почему»?

– Нет… кто. Кто так поступает?

– Старик Роджер не единственный из Детей, над кем так издевались. Их можно встретить по всему этому округу. Мужчин и женщин с вырезанными глазами, вырванными зубами или простреленными челюстями. У многих отсутствуют пальцы или целые руки. И я не буду говорить об остальном, что видел. Ты еще мал, чтобы такое знать, – ответил брат Дэвид.

– Мне пятнадцать, – отметил Бенни.

– Ты еще слишком мал. Я помню время, когда пятнадцатилетний возраст еще считался детским.

Брат Дэвид повернулся и увидел двух девушек, вернувшихся без зомби.

– Он в сарае, – сказала темнокожая девушка.

– Но растревожен, – добавила вторая, рыжеволосая с бледной кожей лет двадцати с небольшим.

– Он вскоре успокоится, – сообщил брат Дэвид.

Девушки встали у колонки и посмотрели на Тома, которого вдруг привлекли плывущие по небу облака. Обычно Бенни имел склонность пошутить насчет значимости Тома, но сейчас ему этого не хотелось. Он повернулся к бородатому мужчине.

– Кто делает все то, о чем вы говорите? С этим стариком. С этими… остальными, о которых упоминали. Что за подонки делают такие вещи?

– Охотники за головами, – ответила рыжеволосая.

– Убийцы, – произнесла темнокожая.

– Зачем?

– Будь у меня на это ответ, – сказал брат Дэвид, – я был бы святым, а не монахом с заправки.

Бенни повернулся к Тому.

– Я не понимаю… Ты охотник за головами.

– Так, наверное, думают некоторые люди.

– Ты так делаешь?

– Ты как думаешь? – спросил Том, но Бенни уже качал головой. Том засомневался: – Что ты вообще знаешь об охотниках за головами?

– Они убивают зомби, – ответил Бенни и поежился, заметив отразившееся на лицах брата Дэвида и двух девушек отвращение. – Ну… это так! Для этого они и есть здесь. Они выходят в «Гниль и руины» и охотятся на… эм, вы знаете… живых мертвецов.

– Зачем? – спросил Том.

– Ради денег.

– Кто им платит?

– Городские жители. Жители других городов, – ответил Бенни. – Я слышал, иногда им платит правительство. В основном за то, что они освобождают торговые пути от зомов.

– От кого ты это слышал? – спросил Том.

– От Чарли Маттиаса.

Брат Дэвид вопросительно посмотрел на Тома, и тот произнес:

– Чарли Кровавый Глаз.

На лицах монаха и двух девушек отразилась неприязнь. Брат Дэвид закрыл глаза и медленно покачал головой.

– Что такое? – спросил Бенни.

– Можете остаться на ужин, – сухо произнес брат Дэвид, не открывая глаз. – Бог призывает всех своих детей выказывать милосердие и делиться. Но… как только поедите, я хочу, чтобы вы ушли.

Том положил руку на плечо монаха.

– Мы пойдем дальше.

Рыжеволосая подошла к Тому.

– День был прекрасным, пока вы не пришли.

– Вы должны уйти, – сказала младшая девушка.

– Нет, – резко произнес брат Дэвид, а потом повторил чуть спокойнее. – Нет, Сара, – обратился он к рыжеволосой. – Нет, Шанти, – сказал он темнокожей девушке. – Том наш друг, а мы ведем себя грубо. – Он открыл глаза, и Бенни показалось, что мужчина теперь выглядел лет на семьдесят. – Извини, Том. Прости, пожалуйста, сестер, и прости, пожалуйста, меня за…

– Нет, – сказал Том. – Все нормально. Сара права. День был прекрасным, и было неправильно с моей стороны произносить имя этого человека. Я прошу прощения у тебя, у нее, у сестры Шанти и у старика Роджера. Бенни впервые в «Руинах». Он знаком… с этим мужчиной… и слышал много историй. Историй об охоте здесь. Он мальчик и не понимает. Я привел его сюда, чтобы он осознал, как обстоят дела на самом деле. Как все складывается. – Он сделал паузу. – Я еще не водил его в Сансет Холлоу. Понимаете?

Трое Божьих Детей некоторое время смотрели на него, а потом по очереди кивнули.

– Что за Сансет Холлоу? – спросил Бенни, но Том не ответил.

– И спасибо за предложение поужинать, – сказал Том, – но нас ждут километры дороги, и мне кажется, у Бенни возникнет много вопросов. А некоторые из них лучше задать в другом месте.

Сестра Сара прикоснулась к лицу Тома.

– Прости за мои слова.

Сестра Шанти прикоснулась к его груди.

– И меня.

– Вам не за что просить прощения, – ответил Том.

Девушки улыбнулись и коснулись его щеки. Шанти повернулась и обхватила руками лицо Бенни.

– Да защитит Бог твое сердце в этом мире.

После этих слов она поцеловала его в лоб и ушла. Сестра Сара улыбнулась братьям и последовала за Шанти.

Бенни повернулся к Тому.

– Я что-то упустил?

– Возможно, – ответил Том. – Идем, малой. Погнали.

Брат Дэвид встал у Тома на пути.

– Брат, – сказал он. – Я спрошу, и мы на этом закончим.

– Спрашивай.

– Ты уверен в том, что делаешь?

– Нет. Но я настроен сделать это. – Он порылся в кармане и достал три пузырька с кадаверином. – Держи, брат. Пусть это поможет тебе в твоей работе.

Брат Дэвид кивнул.

– Да поможет вам Бог.

Они пожали руки, и Том вышел на грязную дорогу. Но Бенни замешкался.

– Слушайте… мистер, – медленно начал он. – Не знаю, что я сказал или сделал неправильно, но простите меня, хорошо? Том привел меня сюда, а он немного чокнутый, и я не знаю… – Он замолчал, не зная, как вести дальше разговор.

Брат Дэвид протянул руку и благословил его, как Тома.

– Да, и вам тоже, – сказал Бенни. – Хорошо?

Он поспешил догнать Тома, который уже отошел на пятьдесят метров. А когда оглянулся, монах стоял у ржавой колонки. Брат Дэвид поднял руку и то ли таким образом благословил их, то ли попрощался – Бенни не понял. Так или иначе, его это напугало.

9

Когда они далеко ушли по дороге, Бенни спросил:

– Что это было? Почему этот мужчина так возмутился из-за того, что я упомянул Чарли?

– Не все считают Чарли «мужиком», малой.

– Завидуешь?

Том засмеялся.

– Господи! В день, когда я позавидую Кровавому Глазу, я полью себя соусом для стейков и выйду в толпу живых мертвецов.

– Смешно, – кисло произнес Бенни. – Что это за Божьи Дети, Дети Лазаря? Что они делают?

– Брат Дэвид и его группа рассредоточены по всем «Руинам». Я встречал путешественников, которые видели их далеко на востоке, в Пенсильвании. И даже у самой Мексики. Впервые я встретил их примерно через год после Грехопадения. Они огромной толпой пересекали страну в старом школьном автобусе, расписанном отрывками из Писания, который тянули лошади. Не знаю, откуда они взялись или кто выбрал такое название. Даже брат Дэвид этого не знает. Для него они как будто существовали всегда.

– Он сумасшедший?

– Мне кажется, в таком случае говорят «отмеченный Богом».

– Значит, да.

– Если он и сумасшедший, то у него хотя бы доброе сердце. Дети не верят в насилие любого рода.

– Но они не против тебя, хотя ты убиваешь зомов?

Том покачал головой.

– Нет, им не нравится то, чем я занимаюсь. Но они принимают причину, по которой я это делаю, и брат Дэвид, и некоторые другие видели сам процесс. Они этого не одобряют, но и не осуждают. Считают меня запутавшимся, но благонамеренным.

– А Чарли? Что они думают о нем? Наверное, ничего хорошего.

– Они верят, что Кровавый Глаз – злой человек. Он и его придурок-приятель, Молот Автограда. И кучка других. Я не могу винить Детей за эти убеждения.

Бенни ничего не ответил. Он все равно считал Чарли Маттиаса чертовски крутым.

– Так… эти Дети, чем они на самом деле занимаются?

– Они заботятся о мертвецах. Если находят город, проходят по домам и пытаются найти фотографии живущих в них людей, а потом собирают тех, кто все еще бродит по городу. Они возвращают их в дома, запирают двери, пишут на стенах молитвы и идут дальше. Многие из них продолжают передвигаться. Брат Дэвид здесь уже год или около того, но я думаю, он скоро тоже уйдет.

– Чарли сказал, он тоже собирает зомов. Рассказал нам о месте в горах, где отгородил пару сотен. Таким образом они с Хаммером делают «Руины» более безопасным местом.

– Ага, – кисло произнес Том. – Торговцы называют это место «Голодным лесом». Мне кажется, Чарли выдумал это название. Очень драматично. Но Дети занимаются другими вещами. Чарли собирает зомов и привязывает к деревьям, чтобы было легче найти их, когда получит заказ.

– Звучит умно.

– Я никогда не говорил, что Чарли глуп. Он очень умен, но еще очень безумен и опасен, а его мотивы совершенно не достойны восхищения. У него есть еще работа – расчищать для торговцев небольшие города. Городские этому не рады, потому что уничтожение целого города с зомами усложняет идентификацию, но важнее всего сбор спасенного имущества. Мы стали сельскохозяйственным обществом. Никто не прикладывал усилий, чтобы восстановить промышленность, и людям кажется, что можно вечность собирать все, что нам нужно. Как в прежние дни, когда люди охотились за топливом для машин и заводов, не пытаясь найти возобновляемые источники энергии. Это мародерский менталитет превратил нас в любителей покопаться в мусоре. Не самое лучшее место в пищевой цепочке. Но Чарли этому рад, потому что зачистка – хорошие деньги. – Он оглянулся в ту сторону, откуда они шли. – Дети же… Может, они сумасшедшие и тупые, но они занимаются тем, что считают правильным.

– Как они собирают зомов? Особенно в городах, где их много?

– Надевают защитные куртки и знают, как двигаться тихо и использовать кадаверин, чтобы скрыть живой запах. Иногда приходят за кадаверином в город, но чаще всего им приносят такие, как я.

– И их не атакуют?

Том кивнул.

– Должен сказать, все время. В этой части страны я знаю как минимум пятьдесят мертвецов, которые были Детьми. Я бы усмирил их, да брат Дэвид не позволит. Даже слышал истории, что некоторые Дети отдают себя мертвецам.

Бенни уставился на него.

– Зачем?

– Брат Дэвид говорит, некоторые Дети верят, что мертвецы – послушники, которые должны наследовать землю, и что все под небесами существует для того, чтобы поддерживать их. Они считают, что, позволив мертвецам кормиться ими, исполняют Божью волю.

– Это глупо, – отметил Бенни.

– Как есть. Мне кажется, большинство Детей – люди, не пережившие Грехопадения. Да, конечно, их тела пережили, но сознательная их часть была сломлена из-за случившегося. Я там был, понимаю.

– Ты не сумасшедший.

– Малой, и у меня бывает, поверь мне.

Бенни странно посмотрел на него. Затем улыбнулся.

– Думаю, та рыжеволосая, сестра Сара, запала на тебя. Отвратительно.

Том покачал головой.

– Слишком молодая для меня. Хотя… Мне показалось, она немного похожа на Никс. Что думаешь?

– Думаю, я должен засунуть тебе это прямо в твой…

И тут они услышали звуки выстрелов.

10

Когда в воздухе раздался первый выстрел, Бенни присел на корточки, но Том стоял прямо и смотрел на северо-восток. Услышав второй выстрел, Том слегка повернул голову севернее.

– Пистолет, – отметил он. – Большой калибр. Пять километров.

Бенни выглянул на него из-под рук, которыми обхватил голову.

– Пули могут пролететь пять километров?

– Обычно нет, – ответил Том. – Даже если так, они стреляют не в нас.

Бенни осторожно выпрямился.

– Ты можешь это определить? Как?

– По эхо, – ответил Том. – Эти пули преодолели небольшое расстояние. Они стреляют в то, что близко, и попадают.

– Эм… Круто, что ты это знаешь. Немного странно, но круто.

– Да, таким образом я показываю тебе, какой я крутой.

– О, сарказм, – сухо произнес Бенни. – Понимаю.

– Заткнись, – ответил Том с улыбкой.

– Нет, это ты заткнись.

И они впервые за весь день улыбнулись друг другу.

– Идем, – сказал Том. – Посмотрим, во что они стреляют.

Он направился в сторону, откуда доносились выстрелы.

Бенни стоял и смотрел на него.

– Подожди… Мы пойдем на выстрелы?

Затем покачал головой и пошел за братом как можно быстрее. Том ускорился, но Бенни, с полным животом бобов и ненавистного вяленого мяса, не отставал. Они прошли вдоль ручья до низины, и Бенни заметил, что Том не подходит к воде Студеного ручья ближе, чем на километр. Он спросил его об этом, и брат ответил:

– Слышишь воду?

Бенни прислушался.

– Нет.

– Вот и ответ. Текущая вода – постоянный шум. Он маскирует другие звуки, а значит, здесь небезопасно, если только ты не путешествуешь на быстром каноэ, а вода не достаточно глубокая. Мы подойдем к ней, только чтобы перейти ручей или набрать фляги. В противном случае лучше слушать тишину. Всегда помни, если мы что-то услышим, то и оно, возможно, услышит нас. А если мы ничего не услышим, то оно все равно может услышать нас, и мы не будем знать об этом, пока не станет слишком поздно.

Но пока они шли на звуки выстрелов, тропинка свернула к ручью. Том на мгновение остановился и неодобрительно покачал головой.

– Нехорошо, – сказал он, но не пояснил. Они побежали дальше.

Пока они передвигались, Бенни пытался вести себя тихо. Это оказалось сложнее, чем он предполагал, и некоторое время ему слышалось, будто он издает ужасный шум. Под ногами, словно фейерверки, ломались веточки, дыхание напоминало хрипящего дракона, а штанины джинсов хлестали друг по другу, как поперечная пила. Том сказал ему сосредоточиться на чем-то одном.

– Не пытайся научиться всему сразу. Возьми какой-то один новый навык и научись ему, используй его. А там видно будет.

К тому моменту, как они подобрались к месту, где звучали выстрелы, Бенни двигался тише и обнаружил, что испытывал удовольствие. Это как играть в пятнашки с Чонгом и Морги.

Том остановился и, склонив голову, прислушался. Поднес палец к губам и жестом попросил Бенни замереть. Они оказались в высокой траве, ведущей к густой березовой роще. За деревьями раздавался смех и крики мужчин, временами глухой выстрел из пистолета.

– Оставайся здесь, – прошептал Том и, двигаясь быстро и тихо, как внезапно поднявшийся ветерок, исчез в высокой траве. Бенни почти сразу же потерял его из вида. В воздухе снова раздались выстрелы.

Прошла целая минута, и Бенни почувствовал обжигающий спазм в груди и понял, что задержал дыхание.

Он выдохнул и втянул новую порцию воздуха.

Где Том?

Еще минута. Снова смех и крики. Несколько беспорядочных выстрелов. Третья минута. Четвертая.

А потом сквозь траву к нему начало быстро приближаться что-то большое и темное.

– Том! – чуть ли не прокричал его имя Бенни, но тот шикнул на него. Брат подошел ближе и наклонился, чтобы прошептать.

– Бенни, слушай меня. Ты должен кое-что увидеть по другую сторону деревьев. Если хочешь понять, как все устроено на самом деле, ты должен посмотреть на происходящее.

– Что там такое?

– Охотники за головами. Трое. Я уже видел их прежде, но они никогда не подходили так близко к городу. Хочу, чтобы ты пошел со мной. Очень тихо. Хочу, чтобы ты посмотрел, но ничего не говори и не делай.

– Но…

– Это будет отвратительно. Ты готов?

– Я…

– Да или нет? Можем направиться на северо-восток и продолжить наш путь. Или пойти домой.

Бенни покачал головой.

– Нет… Я готов.

Том улыбнулся и сжал его руку.

– Если ситуация выйдет из-под контроля, ты должен убежать и спрятаться. Понимаешь?

– Да, – ответил Бенни, но слова словно колючки застряли в его горле. Убежать и спрятаться. Это единственная известная Тому стратегия?

– Обещаешь?

– Обещаю.

– Хорошо. А теперь иди за мной. Когда я двигаюсь, ты двигаешься. Когда я останавливаюсь, ты останавливаешься. Наступай только туда, куда наступаю я. Понял? Отлично.

Том медленно повел его сквозь траву, меняя позу одновременно с колебанием ветра. Когда Бенни это понял, стало легче повторять движения брата. Они пересекли границу деревьев, и Бенни отчетливее услышал смех трех мужчин. Они были пьяны. А затем послышалось ржание лошади.

Лошадь?

Деревья стали реже, Том пригнулся и потянул за собой Бенни. Развернувшаяся перед ними сцена напоминала ночной кошмар. Пока Бенни смотрел, часть его разума шептала ему, что он никогда не забудет увиденное. Он чувствовал, как в его сознании отпечатывается каждая подробность.

За деревьями виднелась опушка, с двух сторон граничащая с потоками глубокого ручья. Ручей исчезал за огромным песчаным утесом, возвышающимся над верхней границей леса метров на десять, и появлялся по другую сторону опушки. От деревьев, среди которых припали к земле братья Имура, до участка земли, окруженного ручьем и утесом, вела одна узкая грязная тропинка. Опушка была как на ладони. В тени берез стояла повозка, запряженная двумя большими лошадьми. Задняя часть повозки была забита извивающимися и корчащимися зомби, безнадежно пытающимися сбежать или атаковать. Безнадежно, потому что возле повозки лежала растущая куча отрубленных рук и ног. Эти зомби были калеками без конечностей.

Десяток других зомби бродили у песчаной стены холма, и каждый раз, когда кто-то из них ковылял в сторону одного из мужчин, его жестоко отпихивали назад. Бенни понял, что мужчины увлекались каким-то боевым искусством, потому что использовали искусно отработанные прыжки и удары с разворота. Чем энергичнее был удар, тем больше смеялись и аплодировали другие. Прислушавшись, Бенни понял, что, когда один из них выходил к зомби, другие называли удар. Мужчины выкрикивали ставки, а потом давали ударам очки. Два нападающих действовали по очереди, а третий вел счет и чертил цифры палкой на земле.

Зомби не имели практически никаких шансов эффективно атаковать в ответ. Они сбились в кучу на узком и почти полностью окруженном водой участке опушки. Хуже того, все они были слепыми. Их глазницы представляли собой сочащееся разодранное мясо и почти бесцветную кровь. Бенни посмотрел на зомби в повозке и увидел, что все они тоже слепые.

Он подавил рвотный позыв и прижал руку ко рту, чтобы не издавать ни звука.

Стоящие зомби напоминали избитых увальней, едва могли держаться на ногах, и было ясно, что игра длится уже долго. Бенни понимал, что зомби уже мертвы, что не чувствуют боли и не знают унижения, но увиденное оставило след в его душе.

– Этот уже совсем никакой! – крикнул темнокожий мужчина с повязкой на глазу. – Загружайте его.

Мужчина, скорее всего не знавший крутых ударов, поднял меч с тяжелым изогнутым лезвием. Бенни видел его на картинках в книге «Тысяча и одна ночь». Скимитар.

– Итак, – произнес мужчина с мечом, – каковы цифры?

– Денни нанес четыре удара за три и одну десятую секунды, – ответил Пират.

– Ох, черт… Мне нужно его побить. Засекай.

Пират достал из кармана секундомер.

– На старт… Внимание… Марш!

Мужчина с мечом рванул к ближайшему зомби – подростку, которому, похоже, было столько же лет, сколько и Бенни, когда он умер. Лезвие устремилось вверх, отсекая правую руку зомби у плеча. Затем он проверил взмах и опустил меч, чтобы отрезать другую руку. Тут же крутанулся на месте, взмахнул мечом и на сантиметр ниже паха отсек обе ноги. Зомби повалился на землю, а одна нога, несмотря ни на что, осталась в вертикальном положении.

Мужчины расхохотались.

– Время! – прокричал Пират и посмотрел на секундомер. – Черт побери, Стош. Две и девяносто девять сотых секунды!

– И три удара! – крикнул Стош. – Я сделал это за три удара!

Они разразились смехом, и третий мужчина, Денни, присел на корточки, обхватил тело зомби своими здоровыми руками, поднял его с ворчанием и понес к повозке. Пират швырнул ему конечности – по очереди, – и Денни добавил их к куче.

Снова началась игра с ударами. Стош достал пистолет и застрелил в грудь одного из оставшихся зомби. Пуля не причинила никакого вреда, но существо повернулось в сторону выстрела и поковыляло. Денни закричал:

– Удар с поворотом назад!

И Пират подпрыгнул, развернулся и нанес жестокий удар в живот зомби, оттолкнув его к остальным. Они все повалились, а мужчины засмеялись и пустили бутылку по кругу, пока живые трупы неуклюже поднимались на ноги.

Том подался к Бенни и прошептал:

– Пора уходить.

Он отошел, но Бенни догнал его и схватил за рукав.

– Какого черта ты делаешь? Куда идешь?

– Подальше от этих клоунов, – сказал Том.

– Ты должен что-то сделать!

Том повернулся к нему.

– И чего ты от меня ждешь?

– Что ты их остановишь! – взволнованно прошептал Бенни.

– Зачем?

– Потому что они… потому что… – забормотал Бенни.

– Бенни, ты хочешь, чтобы я спас зомби? Так?

Бенни в отчаянии сердито уставился на него.

– Они охотники за головами, Бенни, – сказал Том. – Получают награду за каждого убитого зомби. Хочешь знать, почему они не отрубают головы? Потому что должны доказать, что именно они убили зомби, а не просто собрали головы после чьего-то убийства. Поэтому они приносят в город тела и убивают на глазах у судьи, который за каждое убийство платит им половину дневного рациона. Кажется, здесь достаточно добычи, чтобы каждый из них получил почти по пять дней рациона.

– Я тебе не верю.

– Говори потише, – прошипел Том. – И, да, ты мне веришь. Я вижу это по твоим глазам. Эти парни играют в отвратительную игру, верно? Тебя это так расстроило, что ты захотел, чтобы я вступился и что-то сделал. Я прав?

Бенни ничего не сказал. Лишь сжал кулаки.

– Как бы это ни было ужасно… я видел ситуации и похуже. Намного хуже. Я говорю о драках в ямах, где в свежевырытое углубление помещают какого-нибудь тупоголового парня – возможно, кого-то твоего возраста, – а потом толкают туда зома. Если парню повезет, ему могут дать нож, или заостренную палку, или бейсбольную биту. Иногда парень выигрывает, иногда нет, но оценщики в обоих случаях получают огромные деньги. И откуда берутся эти ребята? Они самостоятельно вызываются.

– Это брех…

– Нет, не брехня. Если бы меня не было рядом, а ты жил с тетей Кэти, когда она болела раком, что бы ты сделал? Насколько стал бы рисковать, чтобы убедиться, что ей хватает еды и лекарств?

Бенни помотал головой, но выражение лица Тома оставалось каменным.

– Скажешь, ты не попытался бы выиграть месячный рацион – или целую коробку лекарств – за девяносто секунд в яме с зомом?

– Такого не бывает.

– Да?

– Я никогда не слышал о таком.

Том фыркнул.

– Если бы ты сделал что-то такое… рассказал бы кому-нибудь? Рассказал бы Чонгу и Морги?

Бенни не ответил.

Том указал пальцем.

– Я могу вернуться туда и, возможно, остановить этих ребят. Может, даже сделаю это, не убив их, и сам останусь в живых, но к чему хорошему это приведет? Думаешь, только они занимаются такими вещами? Это «Гниль и руины», Бенни. После Первой ночи здесь нет никаких законов. Здесь люди убивают зомов.

– Это не убийство! Это отвратительно…

– Да, это так, – тихо произнес Том. – Да, и я не могу сказать, насколько рад слышать от тебя эти слова. Знать, что ты в это веришь.

За их спинами снова раздались крики и смех. И еще один выстрел.

– Если ты этого хочешь, я могу их остановить. Но это не остановит того, что здесь происходит.

Слезы обжигали глаза Бенни, и он с силой ударил Тома в грудь.

– Но ты это делаешь! Ты убиваешь зомби.

Том схватил Бенни и притянул ближе. Бенни забился, но Том прижал брата к груди.

– Нет, – прошептал он. – Нет. Идем… Я покажу тебе, чем я занимаюсь.

Он отпустил Бенни, положил руку брату на спину и повел сквозь деревья обратно к высокой траве.