Текст книги "Вирус"

Автор книги: Джонатан Мэйберри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 31 страниц)

– Дальше некуда, – согласился Скип.

– Отлично, – сказал Черч, – но тут есть один момент. Команда «Эхо» должна войти на завод, ничего не ломая. Как вы верно подметили, служба разведки у нас так себе. Мы намерены получить недостающую информацию на данном объекте, поскольку не вынесли практически ничего полезного из рейда в Делавэр. Если нужно отойти в сторонку и хорошенько обдумать наш план, то именно так и поступим по прибытии. Во время атаки каждый имеет право действовать по усмотрению, однако учтите: первым делом необходимо доставить неповрежденные компьютеры и диски, а также взять пленных. Если придется спускать курок, постарайтесь – большая просьба! – привезти мне хоть одного в сознании.

Скип сказал:

– А вроде эти клоуны дохнут часов через шесть-восемь, если не примут таблетку. Как вы собираетесь выдоить из них информацию в такой сжатый срок?

Лицо мистера Черча было непроницаемо.

– Мой экземпляр Женевской конвенции сгорел при пожаре. Мне для допроса не потребуется шести часов.

Бойцы «Эха» отличались недюжинной стойкостью, но бескомпромиссный тон Черча заставил их притихнуть. Спустя минуту Олли кашлянул, прочищая горло.

– Что делать, если мы столкнемся с вооруженным сопротивлением?

– Если в вас стреляют, стреляйте в ответ. Это не самоубийственная миссия, лейтенант Браун. Я и без того уже похоронил слишком много своих людей за последнюю неделю. – Он помолчал, проверяя, внимательно ли его слушают. – Попытайтесь выполнить задачи в указанном порядке, но сделайте все возможное, чтобы вернуться живыми.

– Ладно, – произнес я, – теперь карта. Завод по переработке крабов расположен на заливе Чесапик в лагуне Танджер. Юго-западная часть здания выходит на реку Покомоук в восьмистах ярдах от устья. Имеется деревянный причал, где привязывают рыболовецкие лодки. Все остальное – просторная стоянка. Огромное открытое пространство.

Олли постучал по карте.

– Мало укрытий. Если у них есть камеры ночного видения, нас покрошат в капусту. Нужно придумать отвлекающий маневр или найти другой вход.

– У меня есть кое-какие соображения, – сообщил я. – Здание одноэтажное, с плоской крышей, площадью примерно в пятьдесят пять тысяч квадратных футов. Когда-то там был док, затем его переоборудовали. Из январских отчетов пожарной инспекции известно, что его северо-восточная часть используется под офисы и хранилища материалов: пустых контейнеров, этикеток, рулонов упаковочной пленки и тому подобное. Все остальное – сам завод.

– Там до сих пор консервируют крабов? – спросил Скип.

– Ничего подобного. Они обанкротились. Все работники уволены пятнадцатого февраля.

– Но если завод закрыт, зачем им столько… восемь, нет, девять грузовиков на стоянке?

– Это один из вопросов, на который мы не знаем ответа, – сказал я. – В обычных обстоятельствах я предположил бы, что они надеются на реорганизацию производства, однако вот эти три машины – точно такой же модели, как и та, которую довели до стоянки наши следопыты.

– Что в них перевозят? – спросил Банни.

– Пока не выяснили, но вполне возможно, что это те самые синие контейнеры.

Олли прищурился, рассматривая изображение со спутника.

– А кто с тех пор въезжал-выезжал с завода?

– Никто, если не считать одного охранника.

Старший, кажется, сомневался.

– И никого больше не засекли?

Я покачал головой.

– Нет. Только его. Он дежурит по десять часов четыре раза в неделю, с десяти вечера до шести утра. По фотографиям, которые сделаны телеобъективом, установили его личность. Саймон Уолфорд, пятьдесят три года, нанят через компанию в Элктоне, проработал на заводе два года с лишним. Его дом находится чуть дальше по дороге.

– Что еще о нем известно? – спросил Скип.

– Ничего такого, что выдавало бы в Уолфорде сочувствующего террористам. Вдовец, живет один. На воинской службе не состоял, под арестом не был, не принимал участия ни в каких организациях, за исключением «Нетфликс» и клуба «BJ’s Wholesale». Мухлюет с налогами, но там совершенная ерунда, скрывает грошовый доход от приработка – ремонтирует двухтактовые двигатели. Косит лужайку, выпалывает сорняки. Сын держит фирму по уходу за газонами. Банковские счета подтверждают то, что и ожидалось: практически нет сбережений и ценных бумаг, может, набежит тысячи две. В основном тянет от зарплаты до зарплаты. Электронный адрес чистый, в Интернете пользуется едва ли не одним сайтом, «Одноклассниками». В августе его класс отмечает тридцать пять лет с года выпуска.

– Значит, он ничего особенного собой не представляет, – подвел итог Скип, но Банни со Старшим строго взглянули на него.

– Сказано совсем другое, сынок, – отрезал Симс. – Тебе говорят, что за ним не тянется никакого следа. Это не значит, что он ни в чем не участвовал.

– Никому не верь, – поддакнул Банни. – Неужели ты никогда не смотрел «Секретные материалы»?

Скип покраснел.

– Я изучил биографию этого парня, – сказал я. – Как будто бы все в полном порядке, хотя он может оказаться кем угодно, от перебежчика и наемника до новообращенного. Не узнаем, пока не выясним.

– Всего один охранник? – уточнил Скип, желая загладить свою оплошность. – Четыре смены в неделю?

– Один из тех, кого мы видели, – поправил его Черч, довольный своим замечанием. Он подался вперед и пододвинул пачку зерновых батончиков молодому моряку. Тот, поколебавшись, взял батончик и смотрел на него секунд пять. Не иначе, решал, выбросить обертку или поместить в рамку.

– Территория не охраняется в дневное время, – объяснил я. – Когда Уолфорд заканчивает работу, он запирает ворота снаружи. Больше никто не входит и не выходит.

– Если я скажу «странно это все», то не получу угощения, да? – спросил Банни. На его лице появилось умильное выражение, словно у мальчишки, который канючит: «Ну можно мне, мамочка?»

Черч слабо улыбнулся. Сержант выбрал шоколадный батончик с мюсли и немедленно захрустел им.

Послышался гул, и голос пилота произнес:

– Осталось сорок минут.

– Ладно, ребята… Подведем итог, – сказал я, и все посерьезнели.

Скип заметил:

– Девять машин… значит, у нас девять потенциальных противников.

– Грузовик пригнали двое, – сказал Олли, глядя в свои записи, – так что, считай, уже десять.

– Нет, – возразил Старший, шелестя своей распечаткой, – посмотрите на четвертую страницу. Грузовики записаны на компанию. Возможно, они стояли там всегда, а значит, парни, которые пригнали наш грузовик, скорее всего, приехали на автомобиле. На стоянке шесть легковушек. – Он поднял голову. – Что показало термальное сканирование?

– Завод упаковывал морепродукты, – сказал Черч. – У них морозильные установки и холодильники. Термальные сигналы слабые. Мы засекали максимум четверых людей одновременно. Искажение слишком сильное, чтобы строить догадки о том, сколько там народу.

– Ага, ага, – вскинулся Банни, – если завод закрыт с начала года, какого черта работают морозилки и холодильники?

Я широко ему улыбнулся.

– Отличный вопрос, ты не находишь?

Черч мгновение смотрел на него, затем пододвинул к нему пачку зерновых батончиков. Скип, казалось, расстроился.

– Дерьмо, – пробормотал Старший. – Мы понятия не имеем, куда суемся. Там может оказаться двадцать человек. А если двадцать паршивых зомби?

– Нельзя сбрасывать со счетов ни одну вероятность, – согласился я.

Черч кивнул.

– В любом случае действуем по военным законам. Конституция потом. Согласно президентскому приказу, который лежит у меня в кармане, крабовый завод признан вражеской территорией, противники – вражескими солдатами.

– Не повезло им, – произнес Банни, смакуя батончик.

Глава 58

Крисфилд, Мэриленд.

Среда, 1 июля, 2.33

Мы приземлились за станцией добровольной пожарной дружины в миле от завода. Второй вертолет сел рядом. На площадке сразу стало тесно. Здесь стояли автомобили разных марок, выкрашенные в неброские цвета.

Но я достаточно повидал таких машин, чтобы понимать, что к чему.

Мы выгрузились и поспешили внутрь через заднюю дверь. Гас Дитрих поджидал нас возле двух тележек, набитых снаряжением. Каждому члену команды полагалось связное устройство, выглядевшее как самый заурядный блютус. [20]20
  Беспроводная гарнитура (от англ. Bluetooth).


[Закрыть]Прикоснувшись к шлему, мы могли переключать каналы. Первый из них предназначался для общих совещаний отряда, которыми будет руководить Черч и его командная группа. Они находились в фургоне, припаркованном в полумиле от завода. Остальные каналы были нужны для всеобщих групповых операций, если вдруг потребуется вводить спецотряды или боевые подразделения. Отдельная линия связывала нас с Черчем.

Прибыли костюмы «Саратога Хаммер», и мы примерили их. На удивление удобные, они сидели как вторая кожа и не сковывали движений – даже при наличии кевларового нагрудника и щитков на руках и ногах. Я выполнил пару приемов, колотя воздух, и остался доволен. Банни надел костюм поплотнее и моментально стал похож на колбасу.

Мы выбрали оружие. У меня по-прежнему не было глушителя для сорок пятого калибра, поэтому я оставил при себе «Беретту М-9» – более легкую и к тому же заряженную девятимиллиметровыми пулями от парабеллума. Я заметил, что Руди наблюдает за мной. На его лице отражались сомнение и беспокойство.

– Si vis pacem, para bellum, – процитировал я, убирая оружие в кобуру.

Он смешно скосил глаза, вспоминая перевод.

– Хочешь мира, готовься к войне.

– Ур-ра, – пробормотал Старший, стоявший в нескольких футах от нас.

– Это что, лозунг производителей оружия? – спросил Руди.

– Нет, – сказал я, проверяя магазин и отправляя его обратно на место. – Просто у меня патроны от парабеллума. Название взято из выражения римского военного историка Вегеция Флавия Рената.

– По крайней мере, учился ты не зря, – сказал Руди и откашлялся. – Удачи всем вам. Возвращайтесь целыми и невредимыми.

Он отошел назад и присел на бампер пожарной машины, положив руки на колени и нервно переплетя пальцы. На лбу его блестели капельки пота, но сомневаюсь, что причиной тому была влажная жара июльской ночи.

Я подмигнул ему и сунул несколько запасных магазинов в сумку на липучке, висевшую на поясе. Кроме того, привязал к щиколотке боевой нож рейнджеров, прекрасно сбалансированный для ближнего боя и метания. От рукоятки до кончика лезвия – десять целых и три четверти дюйма темной нержавеющей стали. Четверо моих парней £ взяли МР-5, снабженные скоростными глушителями.

Вертолет отряда «Альфа» приземлился, когда мы проверяли обмундирование друг друга. Пока вновь прибывшие влезали в свои костюмы, Грейс подошла ко мне.

– Наслаждаетесь первым днем в ОВН? – спросила она, безрадостно усмехаясь.

– Угу. Никогда так чудесно не расслаблялся.

– Что ж, может быть, завтра мы найдем несколько бомб для обезвреживания.

– Это будет приятной сменой обстановки.

Она улыбнулась, но я видел тень на ее лице. Она не могла забыть больницу Святого Михаила, так же как я – Делавэр и трейлер номер двенадцать. Сознание того, что у нас есть общие переживания, странным образом утешало меня.

– Как ваш отряд? – спросила она.

– Готов исполнять свою работу. А ваш?

– Мои будут начеку. Только скажите, и мы явимся. – Она помолчала. – Мне бы хотелось пойти с вами.

– Спасибо, – сказал я. – Когда все закончится, я с удовольствием чего-нибудь выпью. Составите мне компанию?

Грейс внимательно посмотрела на меня.

– Звучит заманчиво. Первый раз угощаю я. – Она протянула мне руку. – Черч редко ошибается в людях. Вы хороший человек, Джо. Жаль, что мне потребовалось столько времени, чтобы это понять.

Я тихонько сжал ее ладонь.

– Кто старое помянет…

– Не позволяйте себя убить, – прошептала Грейс, стараясь обратить все в шутку, но глаза у нее блестели слишком ярко. Она быстро отвернулась и зашагала к пожарной машине, в которую ее бойцы загружали оружие.

Я огляделся по сторонам и увидел Черча. Он стоял ярдах в пятидесяти от меня с сотовым телефоном в руках. Я помахал ему и подошел.

– Прежде чем мы двинемся, хочу кое о чем попросить, – сказал я. – Начните собирать для меня команду. Только тех, кого я знаю лично. Никакой информации из вторых рук.

– Кто-нибудь есть на примете?

Я вынул из кармана лист бумаги.

– Вот список полицейских, которым я доверяю. Больше всего я хотел бы заполучить Джерри Спенсера из округа Колумбия. Уверен, вам он уже знаком.

– Мы предлагали ему вступить в наши ряды, но он отказался.

– Постарайтесь уговорить. Лучшего криминалиста, чем Джерри, найти трудно.

– Ладно, – Черч коснулся моего плеча. – Мы не выявили шпиона, капитан, и версий у нас пока нет. Значит, им может оказаться любой из присутствующих. – Он смотрел мимо меня на солдат, занятых погрузкой. – Оглядывайтесь время от времени.

Он протянул руку, и я пожал ее.

Затем развернулся и громко приказал:

– Отряд «Эхо», стройся!

Глава 59

Крисфилд, Мэриленд.

Среда, 1 июля, 2.51

До четвертого июля оставалось еще три дня, но в Крисфилде уже гремел фейерверк. Не чудесные звездные поляны или огненные хризантемы, расцветающие в небесах, нет, – раздался одинокий залп, и яркие красно-оранжевые сполохи заметались над черными водами лагуны Танджер. Заревел мотор, и голубой катер «Сигаретт» пронесся по волнам. Рулевой, который, должно быть, изрядно нарезался, силился совладать с управлением. Но не смог. Судно на полном ходу врезалось в пропитанные креозотом доски старого причала у крабового завода и взорвалось. Бензин выплеснулся из баков и загорелся. Послышался звук, подобный гортанному стону, последнему вздоху умирающего дракона. Столб ревущего пламени поднялся к небу, бросая алые отсветы на берег. Казалось, наступил Хеллоуин.

Стояла глухая ночь. Никто не видел, что произошло, но в яхтах у причала спали несколько человек. Через минуту после взрыва каждый из них схватился за телефон или радиопередатчик. Почти сразу воздух огласился пронзительными сиренами пожарных машин и «скорой помощи», которые растянулись вереницей по проселочной дороге.

Саймон Уолфорд сидел в своей будке, читал при свете лампы роман Дэвида Моррелла и прихлебывал кофе, когда снаружи страшно грохнуло. Он пролил полчашки на форменную рубашку и расплескал остальное, безрезультатно тыча в кнопки. Начальник не отвечал на вызов. Уже две недели Саймону никто не попадался здесь на глаза, правда, машины по-прежнему были на стоянке. Бессмыслица какая-то! Чертыхнувшись, Уолфорд взял рацию, выскочил из будки и бросился к причалу, но, как только увидел пламя, понял, что нет никакой надежды найти там выживших. Жар не давал приблизиться. Все, что охранник сумел разглядеть, – это черный, охваченный огнем силуэт, скорчившийся на месте рулевого, неподвижный, как манекен.

– Боже правый! – выдохнул Уолфорд. Он набрал 911, но не успел пройти звонок, как вдалеке завыли сирены. Если бы не сильное потрясение, Саймон, возможно, удивился бы тому, как невероятно быстро местная добровольная пожарная дружина отреагировала на происшествие, особенно в столь поздний час. Он мысленно упрекнул себя в беспомощности и снова попытался вызвать начальство, но опять включился автоответчик, поэтому Уолфорд ограничился спешным и весьма невразумительным сообщением. А затем побежал обратно на свой пост и отпер ворота, чтобы впустить на территорию пожарные машины.

Глава 60

Крисфилд, Мэриленд.

Среда, 1 июля, 2.54

– Изумительно, – пробормотал Скип.

Мы наблюдали за взрывом катера на мониторе Дитриха, стоя на обочине дороги в трех четвертях мили от завода. Фары заблаговременно потушили.

– Господи, – посетовал Банни, – и я принимаю участие в этом дерьме.

– Жизнь тяжела, верно? – произнес Старший, который потел не меньше остальных, но, кажется, ему было на это наплевать. Ничто не могло поколебать моей уверенности в том, что, если Симсу в почку вопьется стрела, он и глазом не моргнет. Бывают такие люди.

– Ага, – прокричал Дитрих, – прошел вызов по «девять-один-один».

– Мигалки, – скомандовал я, водитель завел мотор, включил мигалки и сирену.

До сих пор наш наспех составленный план разворачивался удачно. Один из инженеров Черча приладил дистанционное управление к катеру, конфискованному в ходе недавнего рейда на склад, откуда-то достали два магазинных манекена, привязали их к передним сиденьям. Управлял лодкой Дитрих, он разыграл настоящее представление, заставив ее вилять между стоявшими на якоре яхтами и устроив в итоге аварию. Если найдутся свидетели, они сообщат, что пьяный рулевой мчался как псих. Катер под завязку нагрузили канистрами с бензином и небольшими упаковками пластида, которые сдетонировали по рации, едва судно коснулось причала. Взрыв был очень сильный. Жаль, что его не покажут в новостях, подумал я. Чертовски впечатляюще!

Спустя несколько минут мы подъехали к заводу. Нам бешено махал охранник, приглашая в открытые ворота. Водитель повернул налево, к большому, ярко выкрашенному пожарному гидранту и остановился. Мы выскочили наружу. Вторая машина припарковалась ближе к берегу, и я вызвал три оставшихся авто. Вскоре заводская территория заполнилась людьми в одинаковых костюмах и касках. Больше всех суетились настоящие пожарные. Прибыла добрая дюжина полицейских машин – и местные, и федеральные. Я знал, что Грейс находится в одной из них, а отряд «Альфа» распределен по остальным.

За поворотом главной дороги стояли командный фургон Черча и грузовики, в которых ждали отряды особого назначения. Близко, но успеют ли они помочь, если мы натолкнемся на серьезное сопротивление?

Банни со Старшим немедленно направились к гидранту мимо линии заводских автомобилей – мы видели их на снимках со спутника и с разведывательных вертолетов. Скип с Олли вытянули из нашей машины шланг и принялись разматывать его.

– Камера на два часа от меня, – услышал я в наушнике голос Банни. – Медленно поворачивается на девяносто градусов.

– Усек. Я вхожу. Обеспечьте мне прикрытие.

Парни поняли намек и принялись прилаживать шланг к гидранту. Я приблизился к группе, не выпуская камеры из поля зрения. Как только она повернулась в сторону стоянки, где в полном разгаре шла подготовка к главному шоу, я метнулся вперед и распластался под стеной в том месте, где, по моим расчетам, должно быть слепое пятно. Процесс повторился четыре раза, и через минуту ко мне присоединились все мои бойцы. Отряд «Эхо» затаился у входа, а настоящие пожарные продолжили накручивать шланг на гидрант.

– Скип, следи за камерой, – сказал я.

Банни вынул из кармана сенсор и поводил им по двери, после чего показал мне результат.

– Стандартная сигнализация, – сообщил он. – Сработает, как только мы откроем дверь.

– Отлично. Олли, действуй.

Браун принялся вскрывать замок. Пришлось как следует попотеть, но меньше чем через две минуты он справился. Хотя двери не касался, потому что сигнализация взвыла бы в ту же секунду. Если за порогом мы ни на кого не наткнемся, то на этом наш маскарад и закончится, тогда как чужое присутствие заставит нас разыгрывать спектакль до последнего.

– Ладно, – произнес я в микрофон, – вызывайте копов.

Сигнал был передан, и в нашу сторону двинулся широкоплечий полицейский из федеральных. Я жестом велел ему замедлить шаг, чтобы камера четко зафиксировала его приближение, а как только она повернулась, я махнул ему, и он бегом преодолел оставшиеся метры. Я развернулся, несколько раз сильно ударил кулаком по двери, потом распахнул ее, и мы вошли. Сигнализация громко зазвенела над головой. Олли тут же навесил замок на место. Коп все понял и заколотил в дверь, раскачивая ее в раме.

Мы сейчас же рассыпались полукругом, но беспокоиться было не о чем – просторное грязное помещение оказалось пустым. И холодным, как мясоупаковочный цех, градуса три-четыре. Сырой, промозглый воздух, плесень на стенах, выложенный потрескавшейся плиткой пол. Посередине располагался большой сток, а слева тянулась низкая каменная стенка, за которой находились громадные душевые. На толстых крюках до сих пор болталась пара старых дождевиков. Должно быть, сюда приходили ловцы крабов после сдачи улова, чтобы смыть соленую воду и рыбную вонь со своих комбинезонов, прежде чем войти в здание завода. Напротив шел ряд зловонных туалетных кабинок, а дальняя стена была занята шкафчиками. Коридор вел налево от них. Все это вырисовывалось в желтом, как моча, свечении моргающих флуоресцентных ламп.

Я сделал знак Скипу, чтобы наблюдал за коридором, пока остальные стаскивали свои пожарные костюмы и каски и заталкивали их с глаз долой в душевую.

Скип подал знак, отключив сигнал в наушниках, а затем махнул рукой, что кто-то идет. Все отступили назад. Олли со Скипом укрылись в туалетных кабинках, скорчившись на сиденьях, Старший с Банни спрятались в душевой, а я опустился на корточки за низкой бетонной стенкой. Моя голова не доставала до ее края, а за спиной лежала густая тень. Я держал свою «беретту» с глушителем двумя руками и напряженно прислушивался.

Спустя некоторое время раздался топот бегущих ног, и вой сигнализации затих. Полицейский продолжал колотить в дверь, теперь он еще и кричал, будто раздраженный тем, что никто не вышел поинтересоваться пожаром.

И вот в поле зрения возник человек с АК-47 в руках. Он выглядел взвинченным, потным и не сводил с двери вытаращенных глаз. Облизнул губы, огляделся, но ничего не заметил. Мы были осторожны, стараясь не наследить на полу.

После минутного колебания он попятился назад, открыл один из шкафчиков, поставил в него штурмовой автомат и вытащил из кармана куртки маленькую рацию. Включив ее, человек перешел с плохо освещенного места под лампу. Явно выходец с Ближнего Востока – нос, похожий на клюв, короткая бородка, большие залысины.

– Я у задней двери, – сообщил он по рации на южноиранском диалекте вазири. Я едва его понимал. – Нет… заперто, но пожарные ломятся сюда.

Он несколько мгновений выслушивал ответ, однако голос собеседника был слишком сильно искажен, чтобы я сумел разобрать слова.

– Хорошо, – ответил бородатый, отсоединился и на очень хорошем английском прокричал: – Ладно-ладно, уже иду!

Он толкнул дверь, открывая ее, и крупная фигура федерала заполнила весь дверной проем. Коп направил луч фонарика в лицо террористу и рявкнул:

– Разве вы не слышали, как я стучал, сэр? Взрыва тоже не слышали? И не заметили, что половина пожарных со всего округа примчалась на вашу стоянку?

Гневная тирада полицейского немедленно вызвала защитную реакцию, и спустя несколько секунд оба уже препирались на повышенных тонах. Совершенно очевидно, иранец сожалел, что открыл дверь, и теперь играл роль бестолкового и обиженного работника, которому нет дела до происходящего за стенами завода. Он заявил, что руководит бригадой, которая перестраивает здание, уже проданное владельцами. Выкрикивал фамилии и номера телефонов, по которым должна позвонить полиция. Даже велел полицейскому не светить чертовым фонариком в лицо, и ему пришлось повторить это три раза, прежде чем коп послушался. Они лаялись, как рыбные торговки.

Я взглянул на часы. Спор шел уже две минуты. Теперь самое время пожаловать второму полицейскому и увести первого, предоставив «бригадиру» заниматься своей работой. И точно, я услышал, как Гас Дитрих зовет федерала.

– Вы понадобитесь пожарным, чтобы подписать протокол! – на прощание прогремел тот.

– Ага, ага, как бы не так. Нечего пудрить мне мозги. Это полная ерунда. Вот визитка адвоката. Он будет счастлив все уладить.

Полицейский вырвал карточку из пальцев крючконосого и умчался прочь. Все это было весьма впечатляюще, как раз с нужной долей экспрессии.

Иранец закрыл дверь и дважды проверил запор. Он снова ткнул в свою рацию и быстро пересказал на вазири диалог с копом.

– Хорошо, – произнес он затем. – Я возвращаюсь.

Убрал рацию в карман, в последний раз огляделся вокруг, вынул из шкафчика свой АК-47 и двинулся обратно в коридор. Я выждал минуту после того, как затихли его шаги, и поднялся. Остальные вылезли из укрытий и подошли ко мне.

– Скип, следи за коридором, – шепотом приказал я. – Если увидишь хоть таракана, дважды прервешь сигнал. Старший, Банни, оставайтесь здесь. Олли, со мной. С этой минуты все имена закодированы. Только ручное оружие.

Они кивнули. Скип встал на колено, используя ряд шкафчиков в качестве прикрытия. Света было достаточно, чтобы видеть общие очертания; если он погаснет, у всех имеются приборы ночного видения. Банни выбрал позицию за низкой стенкой – она послужит бруствером, если нас обнаружат. Старший растворился на другой стороне обширного помещения, исчез среди теней.

Олли выглянул в темный коридор.

– Чисто, – прошептал он.

Мы вошли во чрево китово.